Аннотация: Варианты названия: "Смерть искусства", "Душный труп искусства", "Цена искусства". Так особо и не определился)
ИСКУССТВО
(пьеса)
Действующиелица:
Иннокентий - литератор; одет в штаны и свитер, выглядитобычно
Зиверс - знакомый; одет ярко, выглядитрумяно
Морев - знакомый; одет во все черное, длинноволос, бледен
Женщина В Халате
Место действия: аллея парка. Ранняя осень. Облачно.
По аллее неспешно идет Иннокентий. В руках у него рукопись (объемная, не менее 7 см толщиною). Иннокентий (далее - И.) что-то напряженно обдумывает.
Сзади Иннокентия нагоняют Зиверс и Морев. Пристраиваются по обе стороны от него, далее идут вместе.
У Зиверса в руке бутылка пива, он время от времени из нее прихлебывает. Улыбчив, разговаривает с саркастическими интонациями.
Морев то и дело затягивается сигаретой. Докурив одну, тут же принимается за вторую. Мрачен.
Зиверс: Здорово, Кеш.
И.: Привет.
И. кивает Мореву, Морев кивает в ответ.
Зиверс: Что это за макулатурка у тебя? (наклонившись, всматривается) А-а, рукопись! Твоя?
И. кивает.
Зиверс (Мореву): Видишь, Морев, пока мы с тобой лясы точим, человек делом занимается. Искусством!
Морев: Кстати, да.
Зиверс (Иннокентию): Слу-ушай, хорошо, что мы на тебя наткнулись. Ты литератор, как раз тот, кто нам нужен. Рассуди двух дураков, скажи: искусство живо?
Все приостановились. Зиверс с хитрым прищуром смотрит на Иннокентия. Лицо Морева приобретает неожиданную живость.
И.: Ну-у...
Морев: Однозначно - да! Иначе то, что существует, именовалось бы иначе.
Зиверс: Да ну? Для тебя достаточен сам концепт номинатива? А то, что под ярлыком существующего скрывается душный труп, ужель картины не меняет?
Продолжают идти прежним шагом. И. поочередно смотрит на говорящих. Время от времени порывается что-то произнести, но, видимо, не решается.
Морев: Зиверс, посуди сам. Будучи формой общественного сознания, искусство не просто существует; оно обречено на жизнь. Или ты хочешь сказать, что сознание мертво?
Зиверс: Сознание? А где оно, твое сознание? Здесь? (несильно стучит костяшками пальцев по голове И.) Или здесь? (тычет пальцем ему в живот) Или пониже?.. Общественное сознание... (замолкает, как бы перекатывая эти слова на языке) Какие у него, к чертям, могут быть формы? Общественное сознание - это бесформенная кулебяка. Сознание жи-вот-но! Априорно животно. А все, что животно - неразумно. Только существовательно!
Морев: Я не могу с тобой согласиться. Современное искусство абсолютно оторвано от концепта авторства. То есть от сознательной - или, по-твоему, животной - составляющей.
Оно существует объективно. Абсолютно объективно. Стало быть - абсолютно живет.
Зиверс: А вот и нет. Живы как раз носители. Многообразие форм, жанров, традиций - это все от человека. Понимаешь ли, факт мёртвости искусства не означает его конец. Ведь во главе угла - автор, созидатель, венец творения. Сиречь сам абсолютный творец. Вот он и разделывает этот душный труп, этого неблагодарного мертвеца бесконечным количеством способов.
Морев: Ну хорошо. Коли так, скажи мне, Зиверс, где грань?
Зиверс: Грань? (обиженно рассматривая пустую бутылку из-под пива в своей руке)
Морев: Грань. Рубеж, черта - во времени ли, в пространстве. За которой, по-твоему, искусство умерло. Или омертвело? Скажем так, перестало быть живым.
Зиверс: Погодите-ка. Я себе еще пивка возьму.
Зиверс отходит в сторону.
Морев: М-да... (обращаясь к И.) Ну, что скажешь? Как тебе твой душный труп? (показывает на рукопись)
И. (после паузы): Это рукопись.
Некоторое время молча стоят. Морев секунд 15 смотрит на И., затем - себе под ноги.
Возвращается Зиверс с бутылкой пива.
Зиверс: Ну, пошли.
Идут.
Зиверс (Мореву): Твоя проблема, Морев, в формальности подхода. Общественное сознание, абсолютно-объективно, пространство время... Дано: нечто мертвое. Вопрос когда оно сдохло?.. Да в том-то и дело, что и не сдыхало оно вовсе! Искусство мертво изначально. Ибо что лучше мертвого может заставить чувствовать себя живым?
Морев качает головой, мрачно затягивается. Очевидно, обдумывает ответ.
Подходят к будке. Будка деревянная, с облупившейся краской. В будке - женщина в халате (ЖВХ) и весы.
И. (помявшись): Вот (протягивает женщине рукопись).