Все медленнее и медленнее, словно теряя последние силы, поезд подъезжал к старинному кирпичному зданию вокзала. Нюша, еще стоя на площадке перед открытой дверью вагона, увидела бабушку Анюту, спешащую ей навстречу. На бабушке были голубые джинсы, кроссовки и футболка. Следом за бабушкой энергично двигалась прабабушка Нюра в бирюзовом брючном костюме.
"Ага, -- обрадовалась Нюша: -- Теперь, для полного счета, не хватает только прапрабабушки Анны".
Но прапрабабушка, как потом узнала Нюша, осталась дома -- печь любимые внучкой плюшки с вареньем и караулить прапрадедушку Григория, который с утра ушел в редакцию газеты "Голос Таврова", как всегда, забыв взять ключи от квартиры. Григорий Петрович писал для газеты серию очерков "Тавров и тавровцы" помимо своего основного занятия -- написания мемуаров и фантастических романов. Прапрадедушка отличался как блестящей памятью, так и потрясающей бытовой рассеянностью.
Бабушка и прабабушка расцеловали Нюшу в обе щеки.
-- Ах, как ты выросла! -- восклицали они: -- Как ты стала похожа на свою маму!
-- Да так же, как и вы! -- рассмеялась Нюша.
Дело в том, что в их роду по женской линии передавалось не только имя -- Анна, но и почти абсолютное внешнее сходство -- все Анны были зеленоглазыми, с пушистыми русыми волосами, легкими спортивными фигурами и несокрушимым здоровьем. Самой старшей -- прапрабабушке Анне было 88 лет, о которых она постоянно забывала. А изредка вспомнив, пыталась обнаружить у себя признаки хоть каких-нибудь старческих немощей. Признаки не обнаруживались, и прапрабабушка вновь легкомысленно забывала про возраст и принималась стирать, убирать квартиру или отправлялась на симфонический концерт.
Всего в роду было пять Анн, включая Нюшину маму Аню, и три из них жили в старинном городе Таврове в огромной шестикомнатной квартире на втором этаже бывшего купеческого дома вместе со своими мужьями. Дедушка Илья был профессором ботаники в тавровском сельскохозяйственном институте, и все летние месяцы проводил со своими студентами в экспедициях по сибирской тайге. Прадедушка Афанасий, выйдя на пенсию, продолжал каждое лето отправляться на поиски археологических экспонатов для местного краеведческого музея, где проработал всю свою жизнь. А прапрадедушка Григорий на склоне лет начал писать и так этим увлекся, что помимо главного труда своей жизни -- мемуаров, опубликовал несколько фантастических и историко-приключенческих романов.
Сидя на заднем сиденье новенькой темно-зеленой "десятки", которой управляла бабушка Анюта, Нюша отвечала на бесчисленные вопросы и во все глаза рассматривала знакомые улицы. Она не была в Таврове целых пять лет, потому что родителям нравилось брать её с собой в отпуск -- то на море, то в поход по рекам на плотах, а прошлым летом даже на Камчатку. Камчатка Нюшу покорила, но в этом году она решительно сказала родителям: "Хочу в Тавров!" И они, спохватившись, что ребенок растет вдали от семейных корней и традиций, отправили её на всё лето к бабушкам и дедушкам. А сами грустно улетели на остров Мальту.
И вот, наконец-то, Нюша в Таврове. Она помнила город немножко другим, ведь ей в последний приезд сюда было всего семь лет. Тогда её больше всего интересовали собаки, кошки и голуби, которых в Таврове было великое множество. Запомнились ей козы, которые пасшиеся повсюду, привязанные веревками к колышкам. Она любила забираться с головой в заросли лебеды и лопухов и рассматривать жучков, муравьев и слизняков, нюхала теплые от солнца травы и цветы, чем вызывала умиление дедушки-ботаника. В общем, её, ребенка каменного и сырого города Петербурга, больше всего тянуло тогда ко всему живому.
Теперь она выросла и другими глазами смотрела на небольшие старые дома, потемневшие от времени лабазы и колоколенки. Большинство улиц, по которым они ехали, давно не асфальтировались, иногда машину трясло на старой брусчатке. Мимо мелькали то каменные ворота с аркой, то дореволюционные дома с бывшими лавками, а теперь магазинами, в первом этаже, то пожарная каланча. Машина выехала на центральную площадь с большим, украшенным колоннами домом -- дворянским собранием, а теперь -- городской администрацией. Посередине площади журчал фонтан с позеленевшей русалкой в центре. Здесь же располагались тавровский универмаг и главпочтамт. С площади они свернули на мост через Тавру и, наконец, затормозили у довольно длинного светло-желтого дома.
Нюша радостно вбежала в знакомую полутемную прихожую, и попала прямо в объятия прапрабабушки.
-- Ну, здравствуй, здравствуй, пятая Анна, -- услышала она знакомое приветствие.
В квартире все было, как раньше -- пахло сладкими плюшками, в гостиной позвякивали хрустальные подвески на люстре. Нюша радостно огляделась -- нет, не все -- в углу появился новый большой телевизор с видиком, на кухне высился огромный холодильник -- их прежде не было. Зато мебель, старинная, из темного дерева, пахнущего воском, осталась та же. Нюша быстренько обежала знакомые комнаты. Ага, еще одна новинка -- компьютер на бабушкином письменном столе!
-- Бабани! -- воскликнула она: -- Как у вас здорово! -- С давних пор она звала всех бабушек "бабанями" -- сокращенно от бабы Ани, а всех дедушек -- "дедулями".
-- Из-под стола, застеленного ковровой скатертью с бахромой до пола, бесшумно вылез огромный рыжий котяра.
-- Мамай! -- обрадовалась Нюша: -- Ты меня узнал?
Кот высокомерно сощурил зеленые глаза и разочарованно исчез снова под столом.
-- Что, дружка твоего ещё нет? -- засмеялась прабабушка Анюта.
-- Это кого? -- удивилась Нюша.
-- Вот дедуля явится -- увидишь. А пока иди-ка, внуча, на кухню, позавтракай с дороги. Обедать все вместе будем, а тебя теплые плюшки с молоком дожидаются.
-- Со сладким? -- вспомнила Нюша вкус молока от домашних тавровских буренок.
-- Со сладким, сегодняшним, -- складывая горкой на блюдо румяные плюшки, прабабушка была похожа на телерекламу. -- А хочешь, и ряженка с пенкой есть.
-- Хочу. Я все хочу! Надоели эти пакеты стерилизованные, в них молоко без вкуса и молоком не пахнет.
Когда Нюша доедала пятую плюшку с вишневым (без косточек!) вареньем, запивая её молоком из большой голубой чашки, раздался робкий звонок в дверь.
-- Дедуля! -- вскочила она из-за стола и помчалась в прихожую, где уже слышалось ворчание прапрабабушки, отчитывающей забывчивого супруга.
Нюша кинулась ему на шею, уткнулась носом в пушистую седую бороду, замечательно пахнущую трубочным табаком. Прапрадедушка, несмотря на свои почти девяносто лет, без труда выдержал такое бурное приветствие. Но из-под его ног вдруг раздалось грозное рычанье. А затем и басовитый лай. Нюша от неожиданности разомкнула объятье -- на неё грозно наступал серый собакевич со смешной бородкой и куцым хвостом.
-- Ты кто? -- удивленно спросила она.
-- Миттельшнауцер он, -- пояснил дедуля: -- наказанье моё. --А имя ему -- Людовик, Луи, значит. Ну и чего расшумелся, невоспитанный пёс? Не видишь -- это Нюша. Ню-ша. Дай Нюше лапу, она не кусается.
Нюша присела на корточки и пёс умолк, поворачивая голову то к ней, то к Григорию Петровичу. Потом решительно подал девочке толстенькую крепкую лапу, поросшую жесткой шерстью. Через минуту он уже доброжелательно прыгал вокруг неё, топоча по полу, как маленький слоник. Нюше ужасно понравился этот смешной квадратный песик. Оказалось, что щенка подарили бабушке Анюте знакомые, но бабушка некогда с ним гулять, и шефство над Луи взял Григорий Петрович.
-- Дедуля, я с ним во двор выйду, можно?
-- Можно, только поводок пристегни, а то ушьётся в кусты, набегаешься за ним, Он только Анюту боится, больше никого.
-- Не боится, а уважает, -- подала голос прабабушка: -- потому что кормлю его я. Кашей с мясом кормлю, а не "Чаппи", как вы.
Нюша дослушивала прабабушкину тираду, уже вылетая из квартиры с Луи на поводке. Пёс рвался вперед и, несмотря на небольшие размеры, легко тащил за собой девочку. Не зря его кашей с мясом кормят!
Во дворе не было ни души, только куры копошились в сетчатом загончике, пристроенном к одному из сараев. И колыхалось белье на веревке. Нюша вслед за Луи промчалась через двор, еле успев перепрыгнуть через старую песочницу, и влетела в заросли сирени и жасмина. Ох, тут было здорово! Сирень цвела вовсю, грозди её пахли как целый парфюмерный магазин. Пес немедленно начал рыть под кустом ямку, сырая земля так и летела из-под его сильных лап.
-- Интересно, кого это ты выкапываешь? -- поинтересовалась Нюша, присев рядом на корточки, но Луи, не обращая на неё внимания, продолжал самозабвенно грести лапами землю и при этом умудрялся помогать себе носом. Скоро вся мордочка его стала чумазой, а в бороду и усы набилась земля.
-- А, землеройка трудится, -- внезапно услышала Нюша сзади. Она обернулась и увидела мальчишку в потертых черных джинсах и длинной футболке. В руках мальчишка держал удочку и кукан с плотвичками. Лицо у мальчишки было круглым, а курносый нос и щеки покрывали веснушки. Нюша воскликнула
-- Ника! Привет, ты меня не узнаешь?
-- Привет! Ничего себе ты выросла, Нюша! -- обрадовался мальчишка: -- На все лето приехала? Здорово! Подожди, я сейчас рыбу коту отнесу и вернусь. Не уходи, я мигом! -- и мальчишка исчез так же неожиданно, как появился.
Нюша засмеялась -- теперь скучать не придется. Ника, Никита Воржцов был ее старым приятелем и мастером на всякие проделки и затеи. Девочка оставила в покое собаку и присела на старую, почерневшую от дождей скамейку, вкопанную под кустами. Ей вспомнилось, как весело они играли с Никитой в её последний приезд в Тавров, но тогда они были ещё маленькими и им не разрешали убегать за пределы двора. А теперь они могут отправиться куда хотят -- на реку, в лес, даже на старое кладбище. Нюша вспомнила страшные истории, которые рассказывал Ника про вылезающих из склепов мертвецов в старинных одеяниях, про призрак старой княгини, который видели на чердаке княжеского дома, и снова рассмеялась -- разве можно бояться такой чепухи! А ведь они оба тряслись от страха, вот глупые были.
Когда Никита вернулся и уселся рядом с Нюшей на скамейку, они принялись болтать, словно расстались только вчера. Рассказывали смешные истории, случившиеся с ними за это время.
-- А помнишь Васёну? -- спросил Никита, -- вредная такая, все время нам играть мешала и ябедничала.
-- Помню! Она все такая же вредная?
-- Еще хуже стала, всем гадости делает и радуется. Просто старуха Шапокляк. И подружку такую же завела, жизни от них нет. -- пожаловался Ника. -- Подружку зовут Анжеликой. Я к ним на пушечный выстрел не подхожу -- хуже гремучих змей.
-- -- А братишка твой, Тёмочка, все такой же ангелочек?
-- Ну да ангелочек! Вчера только мне за него от матери влетело -- кота зеленкой покрасил. Девять лет уже, а никакого соображения? -- вскричал Ника.
-- Господи, и зачем он кота изуродовал? В больницу играл? -- не поняла Нюша.
-- Ели бы в больницу... Он его под камуфляж раскрасил, чтобы, значит, в траве его не видно было. Как будто кот его просил... Теперь он у нас выглядит так, словно на нем химическое оружие испытывали, просто жуть!
Нюша и Ника громко расхохотались, отчего Луи перестал рыть землю и подбежал к ним узнать, в чем дело.
-- Может, на речку пойдем? -- предложил девочке Ника.
-- Давай после обеда. А вода теплая? Ужасно искупаться хочется.
-- Теплая, согрелась уже. Я еще неделю назад начал купаться, только скучно одному, а Темочка плавает, как топор, с ним неинтересно. Так я за тобой зайду часа в два?
-- Заходи. Ну, чумазик, пошли домой обедать? -- потянула она пса. Тот неохотно поплелся за ней к дому.
После обеда Нюша вышла во двор, где её поджидал Никита. В руках он держал пакет, из которого торчали ласты и бутылка "Спрайта". У Нюши в похожем пакете лежала махровая простыня. Курортный сезон начинался!
-- Куда пойдем -- к мосту или к старой купальне? -- спросила девочка.
-- Давай к купальне, там народу меньше и речка глубже.
-- А княгиню не боишься? -- засмеялась Нюша. Старая купальня располагалась рядом с родовым гнездом князей Сабуровых, на чердаке которого по слухам обитал призрак старой вздорной княгини Марии Петровны, умершей в середине прошлого века от апоплексического удара причиненного известием об отмене крепостного права. Призрак также отличался вздорным нравом и являлся по любому поводу посетителям краеведческого музея, располагавшегося в княжеском доме.
-- Что я маленький, что ли? И потом, мы мимо княжеского дома не пойдем, там ближе аллейка есть, через парк.
Переговариваясь на ходу, ребята вышли на улицу и двинулись вниз по ней, в сторону парка. Внезапно Нюша замолчала. На потрескавшемся парапете у магазина канцтоваров сидел мальчик, по возрасту -- их ровесник. На мальчике был обычный летний костюм -- футболка и шорты, на ногах -- синие сланцы. Тонкий и высокий, с темными волосами, торчащими из-под надетой козырьком назад бейсболки, темноглазый, он, казалось, случайно оказался здесь, сойдя со старинной картины испанского художника Веласкеса. Мальчик сидел, покачивая ногой и, не отрываясь, смотрел на расположенный напротив дом с вывеской "Поликлиника" у входа.
Нюша невольно проследила за его взглядом -- дом, как дом, старый, как почти все дома в Таврове, двухэтажный, с облупившейся лепниной по фасаду, вот разве что над входом -- гербовый щит. Что изображено на щите, практически не разобрать -- вроде бы грифон или крылатый лев с мечом в руках, а по нижнему полю -- ромбики и какая-то штука с длинной ручкой, похожая на грабли.
Нюшу так заинтриговал необычный мальчик, что она притормозила и украдкой оглянувшись, спросила Никиту:
-- Ты не заешь, кто это? Вон там сидит и созерцает дом.
-- Первый раз вижу. Я в Таврове всех парней знаю как минимум в лицо. Приезжий, наверное. А ты почему спрашиваешь?
-- Тебе он не кажется странным?
-- Мало ли кто кому странным кажется, -- пожал Никита плечами: Может проблемы у человека, сложности. Вот он и ушел в себя, просьба, как говориться, не беспокоить. Или архитектурой любуется, гербом Сабуровых. Это один из их бывших домов, князьев-то. Они его в четырнадцатом году под лазарет отдали, а потом там поликлинику сделали. Поэтому, наверное, и герб уцелел, в революцию не сбили, как на других ихних домах. Ну что, мы идем купаться, или будем тут дедукцией заниматься?
-- Ладно, пошли, только мороженого купим, жарко очень.
На речке, наплававшись от души и с ластами и без них, ребята вскарабкались на потемневшие от времени мостки купальни. Речка Тавра была неширокая, но быстрая и полноводная.
-- Ника, а эту купальню кто построил, князья?
-- Ага, только после войны её пришлось отремонтировать, сваи сгнили. Вон видишь, где доски заменили, где брусья. А так простоит еще, если не сожгут придурки какие-нибудь.
-- Жалко, если сожгут, красиво здесь, -- вздохнула Нюша.
-- Говорят, здесь горничная княжеская утопилась от безответной любви. А любила она молодого княжича, -- торжественно сообщил Никита.
-- Ну, Ника, ты любишь мрачные истории собирать и в нужный момент рассказывать!
-- Это местный фольклор, для колорита. Интересно же ведь, -- попытался оправдаться мальчик.
-- И конечно, в ближайшее время ты потащишь меня в музей и на кладбище...
-- Обязательно, и еще в монастырские подвалы.
-- Куда?
-- Тут недалеко берег обвалился, вниз съехал. Я смотрю, вроде лаз какой-то. Ну, я и залез, естественно. Вначале темно было, провалился в яму, не видно ни черта. Еле вылез. На другой день с фонариком полез, свечами запасся и веревкой, -- рассказывал Никита: -- Там вначале лаз узкий, я потом прочитал, что такие раньше, в старину, называли слухами -- чтобы слушать, не идут ли враги штурмовать город. А потом настоящие подземелья, со сводами, с закоулками И знаешь, где я оказался?
-- Неужели в винном погребе? Или может в кабинете мэра города? -- развеселилась Нюша, хотя рассказ Никиты ужасно заинтересовал её.
-- Не поверишь -- на макаронной фабрике!
-- Где?! Ты же сказал, что подвалы монастырские, а не макаронные!
-- Так макаронная фабрике находится в бывшем Симеоновском монастыре. Был тут у нас такой деятель в ХIV веке, Симеон Праведник. Монастырь основал и городские стены укрепил от набегов татаро-монголов. В общем, часть этих подвалов приспособили под макаронные склады, а остальную, наверное, еще сами монахи отгородили кирпичной стенкой.
-- А ты как пролез туда?
-- Там лаз есть, вроде вентиляции. Из склада выглядит так, что и кошке не пролезть. А с другой стороны я пролез свободно -- решетку вынул. Специально так сделали, хитро очень. -- Никита перевел дух и торжествующе шмыгнул носом.
-- Нюша потрясенно молчала. Вот это настоящее приключение! Не зря она так рвалась в Тавров.
-- Но самое интересное, что в подвалах этих есть еще ходы и какие--то стенки поздней кладки. Я все обследовать не успел. Думаю, что половецкое золото там и спрятано.
-- Половецкое золото? -- заинтересовалась Нюша: -- Мне дедуля что-то такое рассказывал. Но это же только местный фольклор. Вроде бы отрыли половецкую могилу с золотыми доспехами. И доспехи эти пропали.
-- Не доспехи -- шлем и золотые бляхи, которые на одежду нашивали и сбрую конскую, -- поправил её Никита: -- И ещё меч в ножнах, колчан и кубок. Все как новенькое, блестящее. Говорят, что местный купец Тарутин напал на этих археологов, что раскопки вели, и все украл. И сам исчез бесследно. Я тут материалы начал собирать про это золото, вроде бы -- не выдумки. Есть письмо историка Мильбаха, который в 1866 году писал императору об этом кладе. Ты думаешь, он бы стал писать царю, если бы и вправду не нашел нечто потрясающее?
-- Нет, наверное. Даже точно -- нет. И мы с тобой, Никитка, завтра начнем вплотную искать чего-нибудь в этих подземельях!
Пробыв на речке до сумерек, ребята вернулись домой, договорившись назавтра отправиться в подземелье. Нюшины ноги слегка гудели от плаванья в ластах, но она после ужина принялась готовиться к предстоящей экспедиции, -- сложила в свой небольшой рюкзачок фонарик, пачку печенья, две шоколадки и фляжку с водой. Потом отыскала в шкафчике в ванной моток синтетического бельевого шнура, а в швейной машинке -- треугольный мелок, которым пользовалась бабушка при раскрое ткани. Все это было тайком вынесено и спрятано в рюкзак. На кухне так же тайно были позаимствованы два коробка спичек и три стеариновых свечки. Теперь Нюша была готова к любым приключениям.
Погуляв перед сном с Луи, который носился по двору и рычал в темные заросли кустов, Нюша вернулась в свою уютную комнату и улеглась в постель с томиком Агаты Кисти, но уже через несколько минут её перестали интересовать загадки отеля "Бертрам" и она сладко уснула.
Утром, позавтракав творожной запеканкой с изюмом, Нюша попыталась незаметно улизнуть из дома, но бдительный дедуля некстати появился в прихожей.
-- Ты куда, стрекоза? -- поинтересовался он.
-- С Никитой хотим по городу погулять, -- пришлось соврать девочке.
-- Может возьмешь с собой Людовика, ему полезно двигаться, а я сегодня хочу весь день писать.
Пришлось согласиться, не станешь ведь объяснять, что лазить по подземельям с неуёмным миттельшнауцером на поводке не очень-то удобно.
Нюша, словно буксир, вылетела из дома вслед за Луи и едва успела пресечь его попытку сигануть в любимые заросли. Обмотав поводок вокруг столба, на котором были натянуты бельевые веревки, она присела перед песиком на корточки.
-- Послушай, -- сказала она: -- давай договоримся сразу -- ты будешь вести себя прилично, не удирать, не приставать к кошкам и не скакать все время, словно мячик. Пора становиться воспитанной собакой.
Луи внимательно выслушав эту тираду, тут же принял совершенно невинный вид и почесал лапой за ухом. Потом вздохнул и растянулся на травке.
-- Ты и его взяла? -- возмутился подбежавший Никита.
-- А что делать? Пришлось взять, иначе возникли б подозрения. Но мы вроде бы, договорились, что он будет слушаться. И потом, у всех путешественников бывают собаки, разве нет?
-- Ну ладно, путешественники, пора в путь! -- Никита потряс большой холщовой сумкой, внутри которой что-то загремело.
-- Что это?
-- Молоток, зубило и крючья. Могут пригодиться, залезть куда-нибудь или стену разобрать. Мне в прошлый раз их очень не хватало. Ну, пошли скорее.
Ребята двинулись той же дорогой, что и накануне. Они уже прошли почти всю улицу, как вдруг Нюша увидела на крыльце большого дома с вывеской "Тавровский краеведческий музей" вчерашнего мальчишку. Он стоял, прислонившись к каменному льву и не сводил глаз с входной двери. Нюша неожиданно затормозила и направилась к незнакомцу. Никита не успел ничего сообразить, как она уже взбежала по ступенькам. Следом за ней запрыгал Луи, исполняющий роль примерной собаки.
-- Здравствуй! -- поздоровалась Нюша: -- ты кого-то здесь ждешь?
-- Привет! -- отозвался мальчик, ничуть не удивившись. -- Я жду, когда откроется музей. -- Он кивнул на вывеску. -- Еще полчаса ждать.
-- Ты не из Питера приехал? Мне кажется, я тебя где-то видела раньше.
-- Нет, мы живем в Томске, а сюда приехали три дня назад. Я никогда не был в Петербурге, хотя очень хочется. А ты тоже приезжая?
Они стояли и разговаривали, как старые знакомые. Никита изумленно смотрел снизу, не решаясь подойти, в отличие от Луи, который успел обнюхать нового знакомца и чинно уселся между ним и Нюшей на теплое крыльцо.
-- Хороший пес. Твой? -- мальчик наклонился и потрепал пса по загривку.
-- Мой, вернее дедушкин. Он вообще--то ужасный хулиган.
-- Миттели, они все такие -- дьяволята. У моих знакомых такой же. А вы на речку идете? Я бы тоже пошел, но одному скучно, а отец весь день занят, диссертацию пишет. Я здесь еще ни с кем не познакомился. -- Он смутился? -- Да извини, пожалуйста, меня зовут Гошей.
Нюша протянула свою руку:
-- А меня Нюшей. -- Потом позвала: -- Никита, иди сюда, познакомься -- это Гоша.
Никите пришлось подойти и пожать смуглую ладонь, хотя на его физиономии не было заметно энтузиазма. И чего это Нюше взбрело в голову знакомиться с какими-то приезжими мальчиками, когда они отправляются в подземелья? Не зная, что сказать, он молча сопел и перекладывал сумку из руки в руку.
-- Значит, ты в музей решил сходить от скуки? -- продолжала Нюша расспросы.
-- Я уже здесь был, просто забыл, во сколько он открывается, думал в девять, а оказывается -- в десять. Мне было очень интересно. Папа специально привез меня сюда... -- он внезапно замолчал, словно сказал что-то лишнее.
-- У нас тут интересно, -- вступил в разговор Никита. -- Ты видел бивень мамонта?
-- Видел. Но мне бы в библиотеку попасть.
-- В графскую? Если хочешь, я попрошу дедушку, он договорится. -- Нюша в первый раз видела мальчишку, которого интересовали такие вещи.
-- Да? -- обрадовался Гоша: -- попроси, пожалуйста, а то мне не разрешили в бумагах рыться.
-- Ладно, но это удастся сделать только вечером.
-- Потому что мы спешим, -- со значением подхватил Никита.
-- Хорошо, только скажи, где мне тебя найти. У вас есть телефон? Или лучше скажи, куда прийти.
-- Ника, -- вдруг решилась Нюша: -- давай его с собой возьмем? Скучно же человеку!
-- Ну, вот еще, -- возмутился Никита: -- это же тайна!
-- Ты умеешь хранить тайны, Гоша?
-- По-моему, умею. Особенно интересные, -- глаза мальчика загорелись, он даже пригладил темные вихры на своей голове.
-- Тогда пошли с нами, по дороге расскажем. Ну, Никита, не надувай губы, еще один человек нам пригодится.
Пришлось Никите подчиниться и посвятить нового знакомого в тайну монастырских подвалов. К концу рассказа они были уже возле старой купальни. Не останавливаясь, спустились по песчаному склону к реке и прошли гуськом по тропинке еще метров пятьсот.
-- Вон там вход, -- ткнул Никита пальцем куда-то вверх. Луи воспринял этот жест как команду и резво принялся карабкаться по сыпучему откосу. Гоша и Нюша последовали за ним, хотя никакого входа в густых зарослях лопухов и иван-чая не видели.
Взобравшись метров на десять, ребята раздвинули лопухи и, наконец-то, рассмотрели неширокий лаз, похожий на нору. Никита отгреб насыпавшийся перед лазом песок и полез в него на четвереньках. Нюша последовала за ним, заранее поставив крест на чистоте своих джинсов. За ней, громко пыхтя, топотал Луи, а Гоша замыкал экспедицию.
Ползли они недолго, лаз постепенно расширился, и ребята выпрямились во весь рост. Ника включил фонарик, Нюша последовала его примеру и осмотрелась. Здесь начиналось собственно подземелье -- довольно широкий коридор, выложенный нетесаным камнем, со сводчатым потолком, разветвляющийся под острым углом. В нем было сухо и пахло как в метро.
-- Здорово! -- воскликнул Гоша: -- очень старое подземелье, сюда бы археологов!
-- Не шуми, -- одернул его Никита: -- вдруг камень на голову свалится. Здесь осторожно надо двигаться, дальше, вроде, своды покрепче.
Нюша одернула рвущегося в темноту Луи и почти шепотом спросила:
-- А в какую сторону идти?
-- В прошлый раз я пошел в эту, сейчас можно обследовать другой ход, посмотреть, куда он ведет. Только держимся все вместе, чтобы никого искать не пришлось. Нюша, ты мелок взяла?
Девочка вместо ответа достала мелок и нарисовала на стене стрелку в направлении, указанном Никитой.
-- Двинули, ребята! -- скомандовал Никита и первым шагнул в подземный ход.
Двигаться в полной темноте, окружающей со всех сторон и разрываемой только скачущим по стенам светом двух фонариков, поначалу было непривычно и сложно. То и дело кто-нибудь из ребят спотыкался или задевал стену, но вскоре все приспособились и, выстроившись гуськом, зашагали довольно быстро. Нюша старательно рисовала на стенах белые стрелки, не пропуская ни одного поворота подземного коридора. Рядом с ней сопел и пыхтел присмиревший в темноте Луи.
-- Стойте! Внезапно воскликнул Никита: Слышите?
Все замерли и прислушались. Где-то рядом раздавался глухой шум.
-- Похоже, течет что-то, -- подумал вслух Гоша: -- может здесь подземный поток рядом?
-- Тогда нужно идти осторожнее -- не хватало еще, чтобы кто-нибудь свалился в воду в темноте.
-- Внезапно впереди замаячил тусклый свет, и Никита воскликнул:
-- Смотрите, свет идет сверху, может там дыра какая-нибудь? Или еще один вход в подземелья.
-- Сейчас узнаем, -- немедленно отозвался Гоша.
-- В любом случае передохнуть нужно, у меня уже руки устали -- в одной фонарик, а другой мелом рисую беспрерывно, -- проворчала Нюша.
-- Давай я буду стрелки ставить, -- предложил Гоша.
-- Нет уж, без фонарика это невозможно, а я и шагу без него не ступлю, с детства темноты боюсь.
Переговариваясь таким образом, ребята ускорили шаг и наконец достигли освещенного тусклым светом места. Подземный коридор здесь как бы разветвлялся и одной стороной, сужаясь, уходил вверх. В конце его виднелся выложенный камнем круглый проем, забранный толстой узорчатой решеткой.
-- Где-то я такое видел! -- озадачился Никита и принялся карабкаться к решетке по довольно крутому подъему. Гоша вначале хотел последовать за ним, но потом передумал и принялся осматривать пол у того места, где коридор разветвлялся.
-- Нюш, посвети сюда, пожалуйста, -- позвал он: -- Ага, вот он где!
-- Что ты нашел? Что? -- Нюша тоже увидела отверстие в полу подземелья. Дыра была большая, более полуметра в диаметре и явно глубокая.
-- Это очень старый дренаж. Смотри, через ту решетку стекают воды во время сильных дождей и сливаются в это отверстие. Может быть, там внизу подземная река или просто карст -- пустота в земле. Только здесь должна бы быть еще одна решетка. Чтобы никто не свалился. Странно, что её нет.
-- Давай хоть как-то пометим эту ловушку. -- С этими словами Нюша изобразила на стене большую надпись: "Осторожно!" и стрелку, указывающую на дыру.
-- Эге-гей! -- закричал внезапно Никита, успевший взобраться вверх, к самой решетке. -- Я понял, откуда я знаю эту решетку! Я ее каждый день вижу, когда в школу иду! Эта дыра в каменной стене у собора, для стока воды.
-- Нюша с Гошей подбежали поближе и уставились на решетку.
-- Попробуй ее открыть, -- порекомендовала девочка.
-- Пробовал -- ничего не выходит, заварено наглухо.
-- Ну, если заварено, значит, в последние годы тут люди бывали, а ты говорил, что про эти подземелья никто не знает.
-- Может, коммунальные службы и знают, но считают их обычной канализацией.
-- Ну ладно, пойдем дальше или вернемся?
-- Подожди, сейчас сориентируюсь. Ага -- вон тот ход идет в сторону монастыря, а этот -- к кладбищу. Ну, какое направление выберем?
Ребята задумались ненадолго, и Гоша воскликнул:
-- Идемте к кладбищу, там могут быть более старые подземелья или даже склепы.
-- Зачем тебе склепы? -- ужаснулась Нюша. -- я не желаю наткнуться в темноте на гроб с костями!
-- А я желаю! -- обрадовался скатившийся вниз Никита. -- Наверняка есть проход в сабуровский склеп, он ведь здоровенный!
-- Хочешь заработать клюкой по шее от призрака вредной княгини?
-- От какой княгини? -- заинтересовался Гоша.
-- На кладбище водится приведение... -- загробным голосом начал, было, Никита.
-- Оно везде водится, если тебя послушать! Ника, уймись немедленно, ты со своей загробной романтикой хорош на солнышке. А под землей даже думать про это жутко, -- запротестовала Нюша.
-- Ну ладно, не буду, трусиха несчастная. Гоша, это все байки, нет никаких призраков и привидений. Появляется иногда милая прозрачная старушка в капоте, -- прозаическим тоном пояснил Никита. -- А в руках у неё собственная голова! У-у-у-у...-- закончил он с пафосом.
-- Я тебя сейчас убью! -- взвилась Нюша под дружный хохот спутников.
Наконец успокоившись, мальчики и девочка тронулись по подземному коридору в сторону кладбища. Ход постепенно начал сужаться и опускаться вниз. Вскоре стало темно, и ребята притихли окончательно. Так шли они довольно долго. Или им так казалось, потому что кроме прыгающего света фонариков и каменных стен они ничего не видели. Гоша шел впереди с фонариком Никиты, а тот замыкал шествие со свечой в руке.
-- Смотрите. Что это? -- услышала Нюша восклицание.
В стене была здоровенная железная дверь. Никита поднес свечу к щели между дверью и стеной, и пламя качнулось в сторону щели. А Гоша попробовал толкнуть дверь плечом, но она не открывалась. Ребята обследовали покрытую ржавчиной створку, но не обнаружили ни ручки, ни замка, ни замочной скважины. Попробовали навалиться все втроем, но дверь даже не шелохнулась.
-- Интересное дело, -- задумчиво сказал Никита. -- Как же она открывается?
-- А может быть, здесь есть тайный механизм, рычаг какой-нибудь. Я в кино такое видела -- нажмешь на определенный камень, и она отрывается.
Ребята принялись нажимать на каменную кладку стены, шарить руками в углах в поисках рычага, но ничего не получалось. Перепачканный в пыли, ржавчине и паутине Никита с досадой воскликнул:
-- Может тот рычаг не с этой, а с той стороны двери, а отсюда ей просто захлопывают.
-- Все может быть, -- философски отозвался Гоша: -- знать бы еще, куда эта дверь ведет...
-- Конечно, в склеп. Куда еще? А запор с той стороны сделали, чтобы усопших не беспокоить лишний раз.
Гоша нагнулся к щелке в двери и потянул носом:
-- Вроде склепом не пахнет.
-- А ты был хоть раз в склепе? Откуда тебе знать, как там пахнет?
-- Не был, конечно, -- признался Гоша. -- Но очень хочу побывать в княжеской усыпальнице.
-- Не ты один хочешь, -- мечтательно пробормотал Никита. -- Ну что делать будем? Дальше пойдем или здесь останемся?
-- Конечно, дальше, -- потребовала Нюша, которой все эти разговоры про склеп совершенно не нравились. И что этих мальчишек тянет на всякую мертвечину?
-- Посмотрите на Луи, -- воскликнул Никита. -- Он явно что-то чует.
Действительно, маленький отважный миттельшнауцер замер в охотничьей стойке, ощетинившись и тихо рыча в сторону темного коридора. Нюша быстренько пристегнула поводок к его ошейнику, опасаясь, что пес бросится туда и его придется искать.
-- Ну-ка, собачка, покажи нам, что ты увидел там, -- попросила девочка.
Луи оглянулся и медленно двинулся вперед, дрожа от напряжения. Ребята невольно затихли и направились следом за ним. Никита старался светить только вниз, чтобы не выдать их присутствие. А Нюша вообще погасила фонарик. Так они крались несколько минут, стараясь рассмотреть или услышать то, что встревожило собаку.
Внезапно Луи опять замер, и ребята скорее почувствовали, чем услышали, его глухое рычанье. Никита прикрыл ладонью фонарик и шагнул вперед, туда, где подземный ход поворачивал под прямым углом. Он осторожно заглянул за угол, потом взмахнул рукой и ребята, старясь не оступиться в почти полной темноте, присоединились к нему. И теперь они отчетливо услышали чьи-то голоса. Они раздавались слева от них, в отдаленье, но акустика подземелья далеко разносила звуки и можно было разобрать, что говорили двое или трое мужчин, причем говорили громко, почти переходя на крик.
Никита шепнул Нюше и Гоше:
-- Пройдем до следующего поворота, только очень тихо. -- Он посветил фонариком, указывая им путь.
Им удалось бесшумно преодолеть несколько десятков метров до очередного угла. Даже Луи двигался неслышно, словно кошка. Прижавшись к стене и переведя дыханье, Никита погасил фонарик и выглянул за поворот, потом нащупал в темноте руку Нюши и потянул за собой, а Нюша нашарила запястье Гоши. Так, взявшись за руки, они едва не упали, высунувшись за угол.
Ничего особенного они не увидели, только снопик тусклого света откуда-то сбоку и сверху, и голоса стали совсем громкими, так что теперь можно было отчетливо разобрать все слова. Продолжая держаться друг за друга, ребята тихонько приблизились к стене, в которой было отверстие размером с экран небольшого телевизора, и по очереди заглянули в него. В дыру было видно только часть непонятного помещения, освещенного лампой "летучая мышь". Похоже было на запущенный склад -- какие-то гнилые стойки, ящики, на одном из которых и стоял фонарь. Говоривших не было видно, зато слышно было прекрасно. Как раз когда в дыру заглянула Нюша, кто-то визгливо произнес:
-- Ну и что нам теперь с ним делать, с фуфлом этим? Все сигареты промокли, пять коробок.
-- Ну, водка ведь не промокла, что ей сделается? -- пытался оправдаться кто-то невидимый.
А третий гнусаво посетовал: -- Зато шоколад и вафли теперь выглядят так, словно их на помойке нашли.
-- Да кто ж знал, что трубы забьёт? И Вован, урод пожизненный, поленился коробки на полки поднять, на полу бросил.
Нюша отпрянула и вопросительно взглянула на Никиту. Тот потер курносый нос и шепотом сказал:
-- Это Чук и Гек. Мафия местная. Вот, значит, где у них склад.
-- Какой склад? -- так же тихо спросил Гоша.
-- Да киоски они чистят, а потом в другие киоски наворованное сдают. Мелкотравчатая у нас мафия, несерьезная какая-то. Воруют и морды бьют, больше ничего не умеют. -- Никита умолк, потому что за стеной послышался новый вопль:
-- А этто что такое? Ты гля, Чук, крыса дохлая в жвачке лежит!
Нюша содрогнулась, представив себе полчища крыс, обитающих тут, и мысленно поклялась никогда ничего в киосках не покупать. В этот момент что-то живое и мягкое ткнулось ей в щиколотку, и в подземелье раздался пронзительный визг. Усиленный каменными сводами, он буквально оглушил всех по обе стороны стены. Первым пришел в себя Никита. Он молниеносно схватил визжащую Нюшу вместе с оторопевшим у её ног Луи и потащил их прочь. За ними бросился Гоша. Ребята скрылись за углом и замерли, ожидая, что будет.
-- Что, что это было, Гек? -- запричитал голос за стеной.
-- Откуда мне знать? Кто-то орал. Может, замочили кого. Живые так не орут
Гоша зажал рот рукой и согнулся от беззвучного хохота. Никита тоже принялся трястись от смеха. Нюша обиделась и насупилась, а Луи виновато вздохнул.
-- Нет, Гек, это не человек кричал, -- продолжал хныкать невидимый бандит Чук, -- Это, наверное, привидение, старая княгиня или какой другой мертвяк. Кладбище-то рядом.
-- Кладбище, кладбище! Вон видишь отдушину? Оттуда орали. Сейчас посмотрим, кто там шляется, -- угрожающе рявкнул бандит Гек.
За стеной загрохотало, видимо к ней придвигали какой-то большой ящик. Через минуту тусклый свет заслонила тень лысой головы с торчащими ушами.
-- Зараза, ничего не видно! -- произнесла голова. -- Сейчас стену разломаю и поймаю твою княгиню, ноги ей повыдергиваю!
Раздался звук ударов какой-то железяки по камням.
-- Ничего у него не получится, не бойтесь, -- прошептал Гоша, -- Стена толстая и прочная, пока разломает, мы сто раз убежать успеем.
-- Может запустить в него чем-нибудь? -- предложил Ника. -- Для пущего эффекта.
-- Не стоит, привидения ничем не кидаются.
Шум в подземелье стоял такой, что они переговаривались, не боясь, что их услышат. Обиженная Нюша показала в темноте кулак Луи: -- Все из-за тебя. Лезешь под ноги, как дурак!
-- Не ругай его, -- заступился за собаку Гоша, -- Он же не знал, что ты его за крысу примешь.
-- Да, визжала ты будь здоров, я чуть не умер на месте от разрыва сердца, -- подхватил Никита.
Внезапно раздался звук осыпающихся камней и вопль. Потом все стихло.
Не решаясь издать ни звука, ребята осторожно выглянули за угол и увидели удивительную картину. Часть стены сбоку и книзу от отверстия, которое трудолюбиво расширял бандит, отвалилась и открыла еще одно отверстие, узкую щель внутри кладки. Гек попытался заглянуть в отверстие, но он был слишком увесистым и неповоротливым.
-- А ну тащи сюда фонарь! Посмотрим, чего тут такое, -- скомандовал он невидимому до сих пор Чуку.
Свет в расширившейся дыре стал ярче и появился другой бандит -- еще более громоздкий и явно робеющий от перспектив лезть куда-то. Они попытались засунуть в щель фонарь и одновременно заглянуть в неё, при этом Гек обжегся о стекло и заорал на неуклюжего напарника.
Ребята стояли, затаив дыхание, готовые в любой момент задать стрекоча с места событий, и наблюдали за происходящим. Бандиты еще некоторое время пытались то проникнуть в щель, то побольше разломать стену. Но кладка из крупных камней держалась на совесть, а опыта каменоломных работ у мафии явно не хватало. Наконец Чук и Гек утомились, так и не проникнув ни сквозь стену, ни в щель в ней. Охарактеризовав ситуацию в выражениях, от которых покраснел даже Луи, бандиты решили отправиться за более удобным инструментом, а еще лучше за гранатой, чтобы разнести проклятую дыру.
-- А если оно еще там? -- напоследок засомневался Чук.
-- Кто "оно"? -- раздраженно буркнул Гек.
-- Ну, которое орало.
-- Оно или убежало уже или сдохло, пошли за кувалдой, -- уверил напарника Гек. С этими словами мафия удалилась, унося свой фонарь.
Когда в дыре исчез последний отблеск, Никита включил фонарик и предложил:
-- Ну, что посмотрим, чего там?
-- А вдруг они не ушли, а затаились? -- рассудительно возразила Нюша.
-- Сейчас проверим. -- С этими словами Гоша нашарил небольшой камешек и швырнул в сторону дыры. Никакой реакции.
-- Ума у них не хватит затаиться, они только и умеют, что бить и ломать. Давайте быстрее, пока они не вернулись, кто знает, где у них эта самая кувалда лежит.
Нюша тоже включила фонарик, и ребята принялись осматривать разлом в стене. Пол с их стороны подземелья был выше, и они без труда смогли заглянуть туда. Никита осветил щель фонариком.
-- Вроде ничего нет, -- разочарованно произнес Гоша, который был выше всех.
Нюша поднялась на цыпочки, чтобы лучше видеть и воскликнула:
-- А вон там, сбоку, вроде какой-то предмет присыпан песком.
-- Камень, наверное. Давайте, на всякий случай, посмотрим, я быстро туда залезу, а вы мне светите, -- предложил Гоша.
-- Да не пролезешь, узко очень, у этого урода даже рука застряла, -- попытался остановить его Никита.
-- Ничего, видел я его руку, я тоньше. И еще я спортивной гимнастикой занимался, пролезу. -- С этими словами Гоша мгновенно подтянулся на руках и свесил ноги в щель. -- Следите, чтобы мафия не вернулась.
Подняв руки, мальчик спрыгнул вниз, потом боком наклонился, пошарил внизу и воскликнул: -- Это не камень, похоже, металл. Ухватить не за что... ага зацепил. Фу. Ну и теснотища! -- Кряхтя, он выпрямился и подхватил что-то другой рукой: -- Держите!
Никита сунул Нюше фонарик и обеими руками принял тяжелый предмет. Блеснул металлический угол. Нюша охнула, а Никита, поставив находку на пол, вскарабкался на стену и, ухватив Гошу за руки, потянул его вверх. Через несколько секунд оба мальчика спрыгнули вниз.
-- Вот это да!... -- выдохнули все трое, склонившись над добычей. В свете двух фонариков железная шкатулка с витой ручкой выглядела просто мечтой кладоискателей.
-- А теперь давайте линять отсюда, а то эти дуболомы вот-вот вернутся скомандовал Никита и, ухватив шкатулку, направился уже известным путем. Нюша, Гоша и Луи без возражений поспешили за ним.
Обратный путь показался им совсем не таким длинным, да и шли они гораздо быстрее. За время, проведенное под землей, глаза привыкли к темноте и легко различали метки, нарисованные на стенах Нюшей. Вот и дверь, которую они так и не смогли открыть.