НАВАХА
Наваха. В этом слове душные сумерки с запахом портовых трущоб, вкус опасности и напряжение готового к броску зверя.
Наваха. У меня на ладони лежит затаившаяся смерть. Изогнутая рукоятка похожа на застывшую рыбку, а внутри - безукоризненное лезвие матовой испанской стали. У него пока нет прошлого, оно не знает вкуса крови и не приняло в себя ещё ни одну жизнь. Это - ребенок навахи, неопытный, неумелый, ожидающий.
Её привезли из Испании. Моему другу очень хотелось иметь нож испанских бандитов. Не сувенир или подделку с блестящим полированным лезвием из мягкого сплава, а именно такую, тускло светящуюся опасностью, с клеймом мастера и специальной заточкой.
Теперь его нет. Нож мне принесла его вдова на память. Наверное, она хотела поскорее избавиться от навахи и решила, что именно я буду рад получить её. У меня сжалось сердце, и подарок лег в мои ладони. Потом наваха раскрылась во всей страшной красоте и доверчиво продемонстрировала остроту лезвия.
Я осторожно положил её на стол рядом с другими своими ножами. Финка и кортик были слишком просты и прямолинейны. Стилет и кинжал - аристократически надменны, элита безмолвных убийц. Охотничий нож эльзасской стали - груб и тяжеловесен. Мачете - по-крестьянски трудолюбивое оружие - сонно и непритязательно. Остальная перочинная и выкидная мелочь была не в счет.
Малышка-наваха покорила меня своей грациозностью. Сотни лет нужно было оттачивать каждый изгиб, чтобы сделать разбойничий нож настолько совершенным и изящным. Изящное орудие убийства - звучит странно, но так оно и есть. Наваха. Мне нравится это слово.
Я нажимаю на пластину рукоятки, и наваха бесшумно складывается, снова становясь похожей на сонную рыбку. Зеленоватые костяные щечки, тепло, скрывающее ледяной холод.
Пахнущие апельсинами и солнцем узкие улочки, между каменными заборами - выход к морю, ослепительная синева сверху и снизу. Силуэты рыбацких лодок и корабль на горизонте. Мальчишки, обрывающие спелые виноградные грозди и смеющиеся туристы, слоняющиеся по маленьким лавочкам.
Замершая смерть.