Попробуем сначала. (Все фамилии вымышленные, совпадения случайны).
Никита Никифорович Кузьмин слыл человеком умным среди соседей и коллег по работе, однако находящиеся по ту сторону голубого экрана люди считали его глупым. Особенно изголялось местное телевидение. Например, оно вещало, что правоохранительные органы ведут борьбу с преступностью, но вот найти и задержать нарушителей закона пока не удается. А Никита Никифорович, послушав очередные новости, смеялся и говорил, что обнаружить и схватить злодеев проще пареной репы. При этом он звонил в полицию, объясняя органам, где и как задержать преступников. Полицейские, уже давно привыкшие к его устным и письменным заявлениям, безропотно принимали сигнал, и обещали отреагировать. Никита Никифорович предвкушая увидеть криминальную драму, живо выходил из дома и отправлялся на "адрес": ждал, выглядывая из-за угла, но ничего не происходило. Тогда он звонил снова и взволновано просил дежурного поторопить группу захвата, так как предполагаемые преступники могут скрыться или уничтожить улики. И так продолжалось несколько лет! Самое интересное было в том, что полицейские вовсе не считали Никиту Никифоровича с ума сошедшим; почти все его сообщения были достоверными и подтверждались заявлениями других лиц, так как о существовании банды и месторасположения ее руководящих ОРГАНОВ районного масштаба, знали даже младенцы.
***
Приближался долгожданный март! Люди, с нетерпением ждали прихода весны - очень хотелось перемен. Последний месяц зимы выдался снежным но с частыми оттепелями: под ногами - месиво из талого снега и грязи; ветер сильный холодный, его порывы бывали такой силы, того и смотри с ног собьет; держи шапку - улетит, не догонишь! Редкие прохожие с трудом передвигались по скользким тротуарам то и дело, ругая нерадивых дворников и, местную власть, заодно. На облупленных фасадах некоторых домов пестрели потрепанные ветром агитационные плакаты кандидатов в Президенты страны, с которых улыбающиеся политики обращались к прохожим со своими предвыборными лозунгами: "Россияне, голосуйтеза свободу!"; "Богатство России - народу, олигархам - тюрьму!"; "Российский народ - это олицетворение мудрости, человеколюбия и веры!"; "Единство народов России - это несокрушимая сила!"; "Голосуя, вы отдаете свой голос, но получаете надежную опору!"; "Сильная власть - нужна слабым, мудрая власть - нужна сильным!"; "Фундамент России - это единый народ!"; "Народу России не нужен поводырь, народу нужен Президент!".
Никите Никифоровичу особенно нравился последний лозунг, и он частенько употреблял его в своих разговорах с близкими и знакомыми ему людьми. А знакомых, у Кузьмина в городе, было великое множество и, встречались они ему на каждом углу, когда он шел на работу или еще по каким делам. Провинциальный городишко, в котором проживал наш герой, был расположен на левом берегу реки Дон где-то в средней полосе России, и едва ли насчитывал тридцать тысяч человек, однако проблем у города было столько, что их хватило бы на целый мегаполис. Впрочем, сравнивать города-миллионщики с малыми населенными пунктами, хаотично разбросанными по необъятной территории нашей Родины, не стоит. Если, например, в столице какого-либо региона страны, случится, допустим, ограбление, чьей-либо квартиры, то даже соседи пострадавших людей, по лестничной площадке, об этом могут не узнать. Но если вдруг, такое преступление произойдет в маленьком городе, то не сомневайтесь - реакция местного населения на криминальную обстановку будет, что надо!
-О! Никита, здорово! - остановил идущего его знакомый Харламов, выскочивший из темного подъезда трех-этажки времен Хрущева. - На собрание в школу бежишь? Вместе пойдем! - и, подстроившись под скорый шаг Кузьмина, продолжил говорить,- Слыхал, утром Сашка Потапов подходит к своей машине, а колеса на ней - тю-тю?! Кинулся он было в ментовку, а ему там говорят: - "Сам, дескать, пропил колеса, а теперь ищешь виновных". И даже заявление не приняли.
- Та, о чем ты говоришь, Миша! - ответил Никита, махнув рукой в отчаянии, - какие колеса! Вспомни как Они Дашку Новикову соплячку-школьницу, обвинили в том, что та склонила Гуськова - баньдюгу к действиям сексуального характера, изнасиловала его зверски, и сама залезла в петлю, чтобы скрыть следы преступления...! А ты, колеса! Вон читай, что написано и показал рукой на хлопающий от ветра плакат. Харламов глянул в указанном направлении и прочитал: "Народу России не нужен поводырь, народу нужен Президент!". Вооо! - утвердительно воскликнул Никита,- Президент нужен, чай не слепые мы, все видим!
- Да уж!- поддакнул Харламов и сменил тему. - А ты чего сам-то в школу идешь, Никита, где же Серафима то?
-Серафима Ильинична, в школу пойти не может, заболела. Возвращалась домой и угодила в глубокую лужу, что у подъезда моего, промочила ноги. Эта долбанная лужа и летом-то всем надоела, но зимой замерзла, а тут оттепель....
- А моя красавица - с ночи сегодня. Сил, говорит, нет идти на собрание, вот я и пошел. Чего опять там придумали?
-Да ни чего хорошего.Денег хотят! - ответил Никита с ноткой недовольства в голосе.
Вечером, накануне родительского собрания, их сын Коля, учившийся в восьмом классе, принес из школы записку, в которой классный руководитель просил старших Кузьминых прийти в школу.
- Неа, не натворил! Хотят сделать какой-то ремонт.
- Какой нафиг ремонт, зимой? - удивился отец.
- Па, да не знаю я, сходи в школу, сам все узнаешь, - ответил сын, словно отмахнулся от отца как от назойливой мухи.
- Вот крохоборы еще! - в сердцах воскликнул Никита, - Роди ребенка и тут же дай! В детский сад - дай, в школу - дай, в институт, армию тоже дай! И так всю жизнь давай, до пенсии, если конечно случится!
***
- Вот и получается уважаемые родители, что без вашей помощи нашей школе, ну ни как не обойтись! - закончила свою речь классный руководитель.
***
- Никита Никифорович после собрания пришел домой и сел ужинать. Без особого аппетита поковырялся вилкой в тарелке и включил старенький телевизор, который пристроил когда-то на холодильник, так как больше на кухоньке места для него не было. По телевизору показывали новости. В новостях говорили о коррупции, о ЖКХ, о выборах, о международных делах; показывали страшные прошлогодние картинки, например, как арабские революционеры-демократы глумились над трупом своего бывшего вождя....
- А ведь у нас с ними дипломатические отношения! - язвительно, заметил Никита Никифорович.
- Брось, Никитушка! - убирая тарелки со стола, молвила Серафима, - забот тебе мало, думать про эти отношения. Они умные, правители-то наши, вот пусть и думают себе.
- Ума может быть у них и по более, только вот все куда-то не туда они свой ум прикладывают, - разнервничался Никита Никифорович.
- Прикладывают они его куда надо, не сомневайся Никита. Вон как живут - заборы из красного кирпича! А ты бегаешь все, звонишь куда-то. А эти...,- с некоторой ненавистью в голосе сказала Серафима,- знай себе, поживают спокойно!
- Ни чего, Серафимушка, - вдруг ласково и спокойно сказал Никита Никифорович, но тут же грозно продолжил, - настанут времена, придут достойные мужи, вычистят эту власть от присосавшихся к ней паразитов!
- Ну, что ты, Никита! Написано же в писании: "Всякая власть от Бога". Смирись уже и живи как все - тихонечко.
Серафима, Серафима! В Церковь ходишь, а не знаешь, что есть власть, прямо установленная Богом, а есть власть, попущенная Им. Зорко следит Боженька за деяниями властвующих людей. И если нарушат они законы Божии в царстве Его, то суд их ждет строгий, а кара жестокая. Попущено им Богом, попущено! И главный грех власть предержащих людей в том, что они вольно или невольно не дают-таки народу проявлять послушание Богу. Попробуй-ка, не подчинись их понятиям, не дай, например, им в лапу, на следующий год в России урожая не будет! Сами-то в Англию слиняют, с поддельными паспортами. На границе, естественно, воров ни кто не узнает а, потом Россия объявит их в международный розыск.Ну а мы только пояса туже затянем, и от грехов согнемся. Упиваются они властью Серафима, но упиваться властью-то нельзя - похмелье тяжелое. Эх, не мне власть то дадена, я бы навел порядок! А, Серафима, хотела бы стать президентшей?! - весело пошутил Кузьмин.
- Шел бы спать, Никита, тебе на работу завтра, Президент кухонный!
Поужинав, Кузьмин встал из-за стола, принял душ, почитал на ночь, поворочался с боку на бок и не заметил, как заснул. И приснился Никите Никифоровичу чудный сон, будто бы стоял он за трибуной в зале, украшенном белоснежными коринфскими колонами, между которых свисали хрустальные люстры, отражавшиеся во всем своем великолепии в натертом до зеркального блеска паркете. Одет он был в строгий темного цвета костюм, светлую рубашку, галстук, и в основном мало чем отличался в одежде от присутствующих в этом великолепном здании людей, собравшихся на инаугурацию вновь избранного Президента. Сенаторы, депутаты Государственной думы, судьи Конституционного суда, высокопоставленные чиновники, дипломаты, духовенство, известные деятели культуры и науки, журналисты, военные и другие, не менее уважаемые гости с неподдельным любопытством смотрели на Кузьмина и слушали его.
Голос Никиты Никифоровича звучал твердо, и убедительно. Вдохновение с которым божился избранный Президент, вызывало у публики такой же энтузиазм, какой в былые годы вызывал у комсомольцев марш И.Дунаевского на слова А. Д'Актиля "Нам нет преград ни в море ни на суше, нам не страшны ни льды, ни облака..." Люди вставали со своих мест и начинали иступлено аплодировать. Еще бы! - думал Кузьмин, - ведь в груди у многих все еще бьется "пламенный мотор"! И Никита Никифорович интуитивно чувствовал биение их сердец и понимал, что наделенные властью люди, хотели перемен! Богема ждала политического спасителя! Их жалкие, растоптанные "золотым тельцом" души взывали о помощи!
Но не для них старался чеканить каждое слово клятвы Никита Никифорович. Главным слушателем президентской присяги был народ, доверивший ему свою судьбу и, если хотите, жизнь. Поэтому, не теряя ни минуты времени, сразу же по окончании официальной части инаугурации, Никита Никифорович отправился в кремль управлять государством!
В кремле было тихо и прохладно. По наитию герой удивительного сна нашел президентский кабинет, вошел, и смело сел в удобное кожаное кресло.
- Здравствуйте, Батюшка! Эээ, как там вас зовут, голубчик? А, вспомнил, ну, конечно же, Никита Никифорович! Уж не обессудьте старого большевика, запамятовал, знаете ли! Да, да ваш черед настал, вот записано. Скажите-ка мне любезный товарищ, удобно ли вам в кремле? Впрочем, не отвечайте, знаю, знаю, что удобно. Я провел в его древних стенах достаточно времени, что бы убедиться в этом. Но прежде, я не гнушался и соломенным шалашом! Какие были годы! Какие были люди! Вы бы навестили это историческое местечко, не побрезгуйте. Поверьте, поездка в Разлив вас раскрепостит и вдохновит к политическому творчеству. Не думайте об общественном резонансе, вы имеете исключительное право посетить любую точку Родины, хотя бы в качестве экскурсанта. Согласитесь, никакого тайного посыла гадателям ваших политических пристрастий, такая поездка не предоставит. Скажу по секрету: Разлив - это не просто географическое место. Разлив - это источник государственной мудрости! Некоторые мои труды написаны именно там. Полагаю, что вы, как человек образованный, читали их! Однако я ни в коей мере не призываю следовать моим учениям. Пожалуйста, напишите свои! Вы облечены властью, а власть должна обладать идеей, способной увлечь за собой массы. Если у вас, Никита Никифорович, нет идеи, то ступайте на кухню, и знайте, что не любая кухарка способна управлять государством. Власть без идеи обречена на решение сиюминутных проблем, которые сразу же возникают вновь и вновь, словно грибы после дождя. Призывы к борьбе с коррупцией, бедностью и прочее не являются идеей. Это обыкновенные лозунги! Что в них нового? Это всего лишь манифест, зов к достижению общественного материального достатка, и его справедливому распределению. Вы же знаете, что достаток - это овеществленное понятие. Вещь - временна и разрушаема. "Идея неразрушима и в отличие от вещи она обладает вечностью времени". Помните?! Это слова Платона!
Впрочем, я отвлекся, а время летит! Теперь о главном! Я обладаю мандатом предупредить вас и предупреждаю, если через сто дней надумаете отказаться от власти, мы взыщем с вас потерянное нами время, из числа дней жизни вашей, причем один к ста. Желаем успехов, кухонный политик, первый день уже истек!
Далее в трубке послышалось: тик-так, тик-так, тик-так, вместо пи-пи-пи-пи.
***
Куранты пробили восемь утра.
- С чего начинается Родина? - спросил стоявшего на вытяжку офицера, отец нации.
- Ссс, - начал было отвечать служивый, но Никита Никифорович властно перебил его: - Родина начинается с атрибутов президентской власти и времени отпущенного на их обладание! Штандарт, чемоданчик, борт номер один! Прекрасно! Все на месте! Теперь займемся делами! Присаживайтесь капитан, вон там, в сторонке, что бы, не мешать. Сейчас здесь, на этой сцене - политической кухне, соберутся известные политические актеры, и мы разыграем единственный и неповторимый политический спектакль: "Власть иль не власть - вот в чем вопрос", - переиначил монолог Гамлета Никита Никифорович, давая спектаклю эксклюзивное название. Подойдя к рабочему столу; Кузьмин провел пальцем по его поверхности и оглядел находившиеся на столе предметы: компьютеры, телефоны, коммутатор, письменный прибор.Рядом, на приставном столике был расположен пульт управления, усеянный кнопками с именамипредседателя правительства, министров, председателей обеих палат парламента. Немного помешкав, Президент поочередно связался со вторым и третьими лицами государства и потребовал от них в срочном порядке явиться в кремль. Кроме того, Никита Никифорович распорядился пригласить партийных лидеров и министров.
***
Ждать приглашенных руководителей государства пришлось не долго. Первыми в кабинет вошли: премьер-министр; председатели нижней и верхней палат парламента. Поздоровались. Никита Никифорович ответил на приветствие формальным кивком головы и, не предложив чиновникам сесть, сразу обратился к ним с вопросом: - "Куда же мы идем, господа?".
В ряду высокопоставленных лиц возникло некоторое замешательство: кто-то закашлял, кто-то промычал типа ээээ.
- Мы строим демократичное общество! - робея, ответил председатель Государственной думы и посмотрел на остальных, ища поддержки. Остальные же, молчали, не выказывая ни каких эмоций.
- Все правильно, каждый за себя, - подумал Никита Никифорович и, подойдя к председателю, протянул ему книжку, которую все это время держал в руках.
- Пожалуйста, возьмите, это Конституция!Прочтите нам первую её статью, - мрачно попросил Президент.
- Я помню статью на память, - быстро ответил председатель Госдумы и процитировал: - Российская Федерация - Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления.
- Вот, видите, ...есть демократическое..., то есть уже имеющееся как таковое. А вы говорите, что мы все еще чего там строим. А раз построили то, что же дальше строить? Отвечайте ребята, у меня мало времени.
Я хочу услышать от вас такие слова, которые зажгут огонь в сердцах миллионов людей! Вселят в их души: надежду на мир и благополучие; усилят патриотизм и любовь к Родине; укрепят веру в правоту и непорочность преследуемой ими идеи! - с частотой звука в сто десять герц, что соответствует ноте Ля большой октавы, сказал Президент.
Все в задумчивости молчали, молчал и сидевший на стуле капитан с чемоданчиком в руках, однако подумал, что у Президента прекрасный голос - хороший драматический баритон.
Повисшую в воздухе паузу прервал премьер-министр: - "Теперь необходимо закрепить наши демократические завоевания и оборонять их, господин Президент!".
- Хорошо! Прекрасные слова! Только объясните мне, так как сам я не местный, чем закреплять и от кого или чего оборонять?!
Облеченные властью вельможи опять взяли паузу а, Никита Никифорович подошел к окну, которое выходило во внутренний двор Сенатского дворца, и, стал всматриваться в трепещущий на ветру дубликат штандарта.
Немного поразмышляв о чем-то, он вернулся к рабочему столу, сел в кресло, нажал на клавишу и произнес: - "Пригласите партийных лидеров!". А про себя добавил: - "реальное сознание массового субъекта политического процесса". А вы господа присаживайтесь, не стойте, словно на паперти. Прежде чем вы займетесь текущими делами, каждый в своей сфере, мы должны будем понять, что необходимо перестроить, что укрепить и, что надо оборонять. Чиновники, шаркая стульями сели.
В кабинет вошли лощенные, самодовольные, знающие себе цену и свое место под солнцем люди. Президент встал и поздоровался с каждым за руку; сделал несколько комплиментов. Те заискивающе смотрели на него, чуть согнувшись в поклоне.
- Не знаю как вы господа, но я рад вас видеть! - искренне сказал Никита Никифорович. Помню наши теледебаты, помню! Серьезные разговоры мы вели. Только до сих пор не могу взять в толк, как вам удается внедрять свои идеи в массовое политическое сознание избирателей?! Но может быть, все социальные процессы происходят стихийно, а вы только подстраиваетесь под них?
- Никита, Никита! - вдруг услышал свое имя Кузьмин. Чей- то голос, настойчиво окликал его. Никита обернулся и увидел, как за огромным фикусом прятался Владимир Ильич. Президент посмотрел на присутствующих, но ни кто из них не подавал ни каких признаков обнаружения приведения. Тогда глава государства, не спеша, что бы не вызывать к себе лишнего интереса окружающих, подошел к тропическому растению. Владимир Ильич приложил к своему большому лбу палец и сказал: - "Не бойтесь, кроме вас меня ни кто не видит и не слышит! Пожалуйста, Никита Никифорович, спросите у партийцев про реакцию примкнувших к их рядам граждан на посредничество между ними и существующей политической системой общества в целом? Очень мне интересно!".
- Ладно, ладно спрошу! Только вы особенно не мешайте мне, товарищ Ленин.
Кузьмин обошел фикус кругом и предложил партийным вождям сесть.
- Присаживайтесь господа, нам предстоит серьезный разговор. Я попрошу каждого из вас посвятить меня в таинство мыслей ваших избирателей. Объясните мне, что предпочли люди: отдать свои голоса в вашу поддержку или поддержку идей возглавляемых вами партий, доверяя тем самым представлять их интересы в существующей политической системе, - спросил Кузьмин партийцев, выполнив просьбу Ульянова.
- Считаю, что разумно было бы начать нашу беседу с изложения основных принципов политических программ. Таким образом, мы сможем четко разграничить и понять интересы той либо другой части населения страны. Прошу вас, Владимир Вольфович! Начнем именно с вас, так как либерализм, насколько мне известно, является самым распространенным идеологическим течением в мире.
- Спасибо! - сказал вождь либерально-демократической партии. Действительно, либерализм является самым распространенным идеологическим течением в мире потому, что отстаивает главные человеческие ценности - свободу, достоинство личности, терпимость к убеждениям и взглядам других людей. Кроме того, мы за многопартийную систему, равенство всех без исключения перед законом, суд, перед которым подотчетны и Президент страны, и ее рядовой гражданин, разнообразие форм собственности, социальную защиту населения и за борьбу с преступностью!
- Довольно, довольно Владимир Вольфович! - прервал трибуна Кузьмин. Слушаю и не могу понять, в чем состоит отличие принципов вашей партийной программы от принципов действующей в стране Конституции?!
Президент демонстративно полистал страницы главного закона страны и, найдя нужные, заложил в них пальцы. - Вот, например, статья вторая: - "Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства".
Или, статья семнадцатая, в которой признаются государством и гарантируются им же права и свободы человека, причем не отчуждаемые и принадлежащие каждому от рождения. Президент, процитировав конституционные нормы, посмотрел на присутствующих и, вновь обратился к вождю либерально-демократической партии.
- Уважаемый Владимир Вольфович, вы говорили также о равенстве всех перед законом и судом! Но и об этом записано в Конституции! Представляете! Не поленитесь, прочтите статью девятнадцатую! А тем временем, мы послушаем, что скажет лидер партии Справедливая Россия, пропагандирующий идею нового социализма. И, тем более нам будет это интересно потому, что представляемая им партия является противником либерализации государства и власти монополий. Только вот беда! Либералы, товарищ социалист, не отрицают участие государства в регулировании экономических отношений, напротив, они за активную роль государства в проведении социальной политики. Либералы также как и вы против монополий, но только они выступают не за отмену монополий, а за ограничение их власти. Кроме того, либералы, как мировое политическое течение, предлагают решать государственные социальные программы в пользу бедных слоев населения с помощью системы налогов, которая предполагает справедливое перераспределение материальных благ. Или я ошибаюсь, Владимир Вольфович?
- Нет, нет! Я бы еще добавил, что прибыль от продажи природных ресурсов должна распределяться между всеми гражданами, а не между кучкой олигархов1(цитата из программы ЛДПР) - как всегда экспрессивно высказался Жириновский.
- Вот и расскажите нам товарищ Миронов об основных принципах политической программы партии, укажите нам ее, так сказать, главные черты, кардинально отличающиеся от других идеологий, - закончил задавать вопрос Никита Никифорович.
- Хорошо, я расскажу, - твердо заявил Миронов. - Главное в политике нашей партии - человек! Наше мировоззрение и партийная Программа основаны на базовых ценностях Свободы, Справедливости и Солидарности2(цитата из программы Справедливой России).
Справедливость - это равные для всех политические права и свободы,- медленно начал говорить лидер справедливороссов как бы разогреваясь. Но Президент и его прервал: - Стоп, стоп, стоп! Умоляю вас, Сергей Михайлович, не цитируйте нам Конституцию! Ведь только, что я говорил господину Жириновскому прочесть ее соответствующие статьи. Что же вы повторяетесь? Я хочу услышать от вас не лозунги, а идеологические принципы нового социализма. Например, старый большевистский социализм ратовал за немедленный насильственный захват власти, экспроприацию частной собственности,а старый меньшевистский социализм пропагандировал идею внедрения социальной справедливости, гуманизма и демократии в общественную жизнь мирным путем. Что же касается вашего нового социализма, то не приписывайте ему принципы, которые были приняты на всенародном голосовании 12декабря 1993года, Сергей Михайлович, - по-отечески пожурил его Никита Никифорович.
Сергей Михайлович слегка покраснел, но не от стыда, а от предвкушения полемической борьбы с Президентом страны и, встав со стула (так как сидя говорить о "святом" нельзя) в позу оратора продолжил излагать идеи партии с таким выражением, словно декламировал стихи Маяковского. Он говорил: "Социализм - это не абстрактный проект, по которому необходимо перестраивать действительность. Его актуальная повестка дня: гуманизация социально-экономической жизни общества, обеспечение общественного контроля над использованием природноресурсного потенциала планеты, соблюдение прав исвобод граждан, улучшение жизни для нынешних ибудущих поколений"3 (Цитата из программы партии).
Никите Никифоровичу, этот изливаемый политическими мужами поток простых и сложных слов явно стал надоедать. Он вплотную подошел к оратору и прикрыл его рот своей ладонью. - Все! Хватит! Довольно! Я не могу слушать эту белиберду! - воскликнул глава государства раздраженным голосом. Вы издеваетесь надо мной? Прошу обозначить мне идею, а вы талдычите про социализм. Без вас знаю, что такое социализм, хоть старый, хоть новый. Почитайте, например, Руссо или Бернштейна. Вспомните, что произошло с экономиками Западной Германии и Швеции в 80-90-х годах прошлого столетия в период, между прочим, правления социал-демократов. К чему привели их идеи справедливости? Молчите? А я вам скажу, ни к чему хорошему, а именно - к государственному монополизму и бюрократизму! А результат - утрата доверия избирателей и провал на выборах. На смену социал-демократам пришли консерваторы, между прочим. Вот и все, товарищ Миронов, - закончил Президент, а про себя подумал: - "под Каутского косит товарищ".
Никита Никифорович отошел от справедливороса попросив того сесть на место, и подошел к лидеру КПРФ. - Товарищ Зюганов, - обратился Президент к коммунисту. Первым этапом стратегических целей вашей партии, по крайней мере, так написано в программе, является решение задачи по установлению демократической власти трудящихся и широких народно-патриотических сил во главе с КПРФ.
- Да, это так и есть!- подтвердил Зюганов, вставая с места.
Президент поднял бровь, как бы удивляясь ответу и, произнес: - Надо же! Как это вам удалось связать воедино установленную сверху демократическую власть трудящихся, во главе с КПРФ, с демократией вообще. Прокомментируйте, Геннадий Андреевич, прошу вас.
- Спасибо, господин Президент. Я поясню нашу позицию, процитировав некоторые выдержки из программы партии. Так, например, овладение рычагами власти позволит нам устранить катастрофические последствия "реформ", восстановить основные политические и социально-экономические права граждан, вернуть народу и взять под контроль государства собственность на противоправно присвоенные основные средства производства. На референдум будет вынесен вопрос о восстановлении в полном объёме советской системы государственной власти 4 (цитата из программы КПРФ). Кроме того, в нашей программе предусмотрены и другие этапы....
- Нет, не продолжайте Геннадий Андреевич, присаживайтесь. Вы сами себя не слышите! Вдумайтесь в свои лозунги: "с помощью власти восстановить права граждан!". Знаете ли, с помощью власти можно сделать многое, в том числе загнать население в тайгу на лесоповал.
При этих словах Кузьмин многозначительно посмотрел на Председателя Высшего совета партии "Единая Россия" Грызлова Бориса Вячеславовича. Тот встал.
Президент помолчал пару секунд и сказал: - "Борис Вячеславович, я знаю, что вы скажете. Вы будете рассказывать о модернизации экономики и системы образования, о выполнении социальных обязательств, об искоренении коррупции и укреплении судебной системы. О том, что народ будет жить хорошо, если вам удастся вновь победить на следующих выборах. Ведь так? Так! Только одного понять не могу, в чем состоит ваша-то идеология? А если ее нет, то почему до сих пор не решена, ну хотя бы, одна проблема, например, укрепление судебной системы? Вот лично мне горько осознавать такой провал. Ведь партия, которую вы представляете, имеет колоссальный административный ресурс, деньги, связи, информацию! А все мною перечисленное, в своей совокупности, является, не чем иным, как властью! Так почему же вы не используете имеющиеся в распоряжении рычаги власти, о которых мечтают коммунисты? Кто вам мешал укрепить нашу несчастную судебную систему? Или быть может, именно такая хромая система вас устраивала? Почему вы признаете коррупцию только в низших слоях власти и на отрез, отказываетесь признавать ее в высших эшелонах?".
- Это не правда! - воскликнул Грызлов.
- Нет, это правда! - возразил ему Президент. Вспомните, что ответил господин премьер министр известному всей стране журналисту! Дескать, нельзя трогать министров. Замена одного чиновника на другого плохо скажется на работе всего министерства, которое будет лихорадить полгода. Не так ли? И ради того, чтобы сохранить спокойствие в болоте, вы согласны на его загнивание! А чем, я вас спрашиваю, министр-коррупционер отличается от рядового гражданина-преступника? Он что, совершая преступление, думает о выгоде для страны? Простого гражданина-преступника наказываете лишением свободы. А министра-коррупционера не только не наказываете, но и защищаете. Вот и говорят в народе о круговой поруке.
Грызлов хотел было возразить, но Президент не дал ему слова.
- Молчите, вы уже всё всем сказали. Но, к сожалению, мы не услышали главного. Наверное, вам не хватило времени! Присаживайтесь Борис Вячеславович! По настоящему, вам уже нечего сказать! Именно поэтому я победил на президентских выборах. Победил и вашего, Борис Вячеславович, выдвиженца, и вас победил господа Жириновский и Миронов! Победил и Прохорова, который вместо политической программы, предложил бизнес-план. Нет, я поражаюсь: тратить миллионы, платить всяким чудо политтехнологам хорошие премиальные.... Но не об этом я хочу сказать, о другом. Пять лет пройдет быстро и вам вновь предстоит обратиться к народу за поддержкой. А что вы ему предложите? Да ни чего! Вы полезете в бабушкины сундуки за старыми лозунгами, слегка обновите их согласно модным и конъектурным политическим настроениям общества и вновь пойдете на выборы!Борьбу с коррупцией, например, вы переименуете в борьбу с неуплатой налогов; а задачу по укреплению судебной защиты переименуете в задачу по уменьшению судебных ошибок. Вот и все. Народ, к тому времени поумнеет, и не поверит вам. А если народ не поверит, то он господа хорошие, превратится в тирана! И тогда мало не покажется! Так, что уважаемые политики, давайте думать, как вдохновить и сплотить массы вокруг общей идеи, способной превратить наш народ в общество цивилизованных, культурных и обеспеченных людей! Ведь наша общая цель именно такова или, быть может, кто-то считает иначе?
- Нет, нет, - послышались тихие голоса политиков,- мы за счастье и процветание народа!
- Не верю! - твердо сказал Кузьмин и подошел к звонившему телефону. - На проводе! В трубке вновь послышался знакомый Президенту картавый голос: - "И правильно делаете, милейший Никита Никифорович, что не верите этим господам. Я бы тоже им не поверил, потому, что они не убедительны в своих взглядах на пропагандируемые ими же политические течения. Счастье и процветание народа, за который ратуют ваши политические соперники, не вписывается в планы самодержавного правительства с его безответственными чиновниками, которое они поддерживают. Именно самодержавного. Об этом я писал сидя в тюрьме, и, случилось это аж в 1895 году. Ну и что же, по-вашему, изменилось с тех пор? Ничего! Поверьте старому революционеру, что невозможно сделать народ счастливым, пока он сам этого не захочет! И пока народ размышляет быть иль не быть ему счастливым, безответственные чиновники будут этим пользоваться и в полной мере защищать интересы капитала, так как личное обогащение за счет чиновничьей ренты куда более привлекательно, чем абстрактное благополучие работающего на олигархов население". Тик-так, тик-так! Никита Никифорович положил трубку и громко сказал: -"А народ то Российский хочет жить по-человечески, хочет! Только не знает, как и, с чего начать! А подсказать народу, с чего нужно начинать строить национальное счастье, должны сильные политики и крепкие политические партии, которые именно для этой цели и создаются, а не для откорма в Думе! Однако господа ни одна идея, ни чего не будет стоить, если не будет соблюдено одно условие, о котором я скажу вам, чуть позже. А сейчас, я бы хотел напомнить вам о прошедших выборах, о том, какими мы предстали перед своими избирателями. Вы спросите меня - зачем? А я отвечу - за тем, чтобы каждый из вас знал, что он будет говорить людям через пять лет.
И так, в период борьбы за Российский трон все без исключения толкли воду в ступе, обвиняя друг друга в связях с лидером партии победившей на парламентских выборах. Складывалось такое впечатление, будто бы их кандидат сущий преступник. Конечно, без критики на выборах не обойтись, но надо знать меру. В отличие от вас я сосредоточился на пропаганде политической идеи, основанной на принципах действующей в стране Конституции! Возможно, некоторые ее нормы кого-то не устраивают, но в целом в них заключен огромный политический смысл!
Никита Никифорович налил в стеклянный стакан прозрачной воды и, выпив ее залпом, словно водку, продолжил говорить.
- Моя предвыборная программа и стратегия её изложения как раз и заключались в том, чтобы раскрыть людям смысл Конституционных принципов, которые были выпестованы многими поколениями философов.В результате, число моих сторонников росло, но медленно, а время, отпущенное на завоевание голосов избирателей, уходило неумолимо быстро. Народ плохо воспринимал сухой язык юридических терминов, а действительность явно не совпадала с теми нормами, которые имеют прямое действие.Необходимо было что-то менять в тактике. В моем избирательном штабе беспрерывно шла дискуссия о новых идеях. Рекомендации специалистов были разные, но они не совпадали с текущим моментом и менталитетом многонационального народа. Тогда я подумал, что лучшее - враг хорошего и, принял на вооружение старое испытанное средство - силу инерции толпы.
В народе говорили:- Чего только не обещал прежний Президент, не дождались, черт с ним! Но вот, Новый уже обещает! Тот не смог, бывает, а Новый - то, ведь сможет! Тому, Старому мешали, сволочи, однако новый Президент, уберет их!
- Конечно! - поддакивал я толпе, - всех заменим, под суд отдадим, ни кому спуску не будет!
-Жилья нового не дождаться! - слышались упреки обездоленных людей. Живем в домах, которые скоро рухнут от старости! А я им вторил: - "двадцать лет вам обещали и еще обещать столько же будут, а вы ждите и держите карман шире! Посмотрите, даже ветераны войны еще живут в развалюхах, а чиновничьи комиссии строчат акты о том, что дома защитников родины не достигли соответствующего процента аварийности!".
- Все сломаем, все построим, всех обеспечим, вылечим и накормим! - лгал я людям, прекрасно осознавая, что на всех всего не хватит. Но ложь моя была сладка, словно нектар азалии1! И народ, упившись ядовитым соком обмана, подзуживаемый специально подготовленными людьми из моего штаба, ликовал: - "Ура! Да здравствует Кузьмин! А для поддержания градуса политического возбуждения, сразу после моих выступлений, играла музыка в исполнении известного музыкального коллектива! Под звуки грохочущего рока, изрыгающегося из мощных динамиков, народ неистовствовал!
- Боже мой! - думал я, выделывая на сцене очередное па, слегка подражая первому Российскому Президенту. Боже мой, как же был прав папский легат Джанпьетро Карафе, которому историки приписывают высказывание: "mundusvultdecipiergodecipiatur (лат. "мир желает обманываться, пусть же обманывается"))". - Прошли столетия, но толпа по прежнему желает верить тому политику, который врет более других! Но ведь люди умеют мыслить, однако мыслить, бывает видимо лень! Что если я предложу им мыслить за них?Люди, наверняка, согласятся..., ибо им легче поверить на слово мошеннику, чем выпестовать собственную мысль, даже если она глупая. А в толпе высказать глупую мысль никто не решится, кроме человека обладающего крепкой волей и задатками политического авантюризма. И я не стеснялся и не боялся говорить откровенные глупости. Но разве для политического авантюриста, который берет власть голыми руками это важно? Нет! Главная его задача - это отобрать у народа права и по мере необходимости наделять ими лояльных власти людей. Остальным подданным права только декларировать!
Никита Никифорович вновь налил в стакан воды, выпил и, обратился к лидерам партий. Вы же образованные люди, вспомните, о чем писал К. П. Победоносцев в книге "Великая ложь нашего времени". Президент подошел к шкафу с книгами, взял одну, полистал, нашел нужную страницу и прочел: "...представитель (народа (авт.)) отказывается в своем звании от личности и должен служить выражением воли и мысли своих избирателей; а в действительности избиратели - в самом акте избрания отказываются от всех своих прав в пользу избранного представителя. Перед выборами кандидат в своей программе и в речах ...твердит все о благе общественном, он не что иное, как слуга и печальник народа, он о себе не думает и забудет себя и свои интересы ради интереса общественного. И все это - слова, слова, одни слова, временные ступеньки лестницы, которые он строит, чтобы взойти куда нужно и потом сбросить ненужные ступени. Избиратели являются для него стадом для сбора голосов, и владельцы этих стад подлинно уподобляются богатым кочевникам, для коих стадо составляет капитал, основание могущества и знатности в обществе. Так развивается, совершенствуясь, целое искусство играть инстинктами и страстями массы для того, чтобы достигнуть личных целей честолюбия и власти. Затем уже эта масса теряет всякое значение для выбранного ею представителя до тех пор, пока понадобится снова на нее действовать: тогда пускаются в ходе снова льстивые и лживые фразы - в угоду одним, в угрозу другим... И такая-то комедия выборов продолжает до сих пор обманывать человечество.... Жалкое человечество! Поистине можно сказать: mundus vult decipi-decipiatur".
Закончив чтение,Никита Никифорович бережно закрыл книгу, поставил ее на место и продолжил свой монолог.
- Не искушенные в политических технологиях люди, верили в обещания и поднимали мой флаг все выше и выше! А я лгал им за доверие все круче и круче! Но заподозрить меня в политическом мошенничестве было ни как не возможно. Я обещал, что в нашей стране все будут равны перед законом! Согласитесь господа, разве это политическое мошенничество? Нет, конечно! Это неисполнимое обещание, которое записано в девятнадцатой статье Конституции! А вот почему оно не исполнимо, я расскажу вам позже. Но прежде немного отступлю и напомню о том, что происходило после думских выборов.
Буквально на следующий день, некоторые россияне, в силу прекрасного чувства справедливости, которым первоклассно спекулировали мелкие политические авантюристы, вышли на улицы городов в поддержку псевдо-опозиционеров заявлявших о подтасовке результатов упомянутых выборов. Подготовленные, специалистами в области политических технологий, глашатае кричали, например, о том, что в одном и том же районе города на соседних избирательных участках, люди проголосовали абсолютно по-разному. И такое различие во взглядах избирателей отдавших свои голоса предпочитаемой партии является неоспоримым аргументом в пользу подтасовки волеизъявления граждан. Однако ни один из вас не удосужился объяснить избирателям, что это различие не подтасовка, а естественное право граждан. А естественное право, как вы помните, неизменяемо и не зависит от человеческой воли, в отличие от права положительного, где нормы устанавливаются людьми и могут быть ими изменяемы по своему усмотрению. Люди, проживающие в соседних подъездах, голосуют по-разному лишь только по тому, что в одном подъезде сделали ремонт, а в другом подъезде ремонт будет, но позже. И дело не в том, что власть забыла, а в том, что власть исполняет принятый на данный период времени бюджет. Люди не читают законы, люди слушают глашатае. В отличие от толпы политтехнологи отслеживают текущее законодательство и на митингах выдают народу приукрашенные обещания, которые не зависимо уже от них и так будут исполняться. Очевидно же, что политические крикуны не обещают того, что не предусмотрено бюджетом, так как понимают, что пустые обещания есть политическое мошенничество, ранее называемое популизмом. Придя к власти эти люди, мгновенно разворуют деньги, которые были выделены на те, либо иные цели и, рано или поздно сядут за решетку; тому есть известные в мире примеры. Далеко ходить не надо, почитайте Украинскую прессу.
- Так вот, каждый из нас господа-товарищи, сулил избирателям многое. Кто-то из вас обещал даже расширить пределы диффамационной критики в отношении политиков, депутатов и чиновников. Мы обещали демократические преобразования, бесплатную медицину, доступное образование, высокие зарплаты и достойные людей пенсии. Но мне избиратели верили больше потому, что мое вранье выглядело прагматично. Вспомните товарищ Миронов абстрактный лозунг, с которым вы носились по стране и мечтали покорить народное сознание: "Благо народа - это моя высшая ценность!". Высказать то вы его высказали, но не раскрыли. А я, раскрыл и говорил избирателям: "Низкий уровень народного благосостояния - это следствие расслоения общества на богатых и бедных, которое произошло в результате не справедливого присвоения меньшинством продуктов труда произведенных большинством! В целях достижения достойного благосостояния для нашего народа, необходимо найти разумный компромисс между интересами всех слоев нашего общества! Основанием такого компромисса будут являться свобода слова, свобода волеизъявления народа и свобода предпринимательства!". Смешно! Однако, в моих словах не было ни чего нового, просто когда-то я внимательно читал труды Карла Маркса, и слегка завуалировав мысли немецкого философа, выдавал их как свои. - А кто проверит! - говорил я своим помощникам, - пожилые люди, в бытность свою, пропускали лекции по марксистско-ленинской философии; молодежь, в своей массе, "живет" в социальных сетях или давится табачным дымом в ночных клубах! И тем и другим, господа, давно все по барабану. Остается лишь тонкая прослойка избирателей, которая выдает нам кредит доверия за весь народ в целом, а в качестве залога берет от нас понюшку табака! Так, что залог ни чего не стоит, да и кредит отдавать ни кто не собирается! Разве плохо, что у народа останется понюшка табака, а у нас власть?! А надо будет, и налог введем на понюшку...!
И выйдут на Болотную площадь те, кто предпочитал во время выборов сидеть в болоте, мол, чего идти голосовать, когда и так все понятно. Умники Сахарные!
Вы господа политики, встречаясь с народом, страшно боялись главного - разочарования толпы! А я нет, потому что произносимые мною речи отражали могущество народного разума! Сила, с которой я выражал народные мысли, завораживала людей, так как завораживают театральную публику постановки пьес великого Шекспира!
Однажды, на очередной встрече с народом, некий пожилой мужчина, представившийся Семеном Петровичем Бесфамильным, обратился ко мне с вопросом: - "Никита Никифорович, говорят, дескать, демократия - это благо! Может быть и благо, где то там, - он махнул рукой в сторону запада и закатил глаза к верху, - но не у нас! Работы, толком нет, - продолжал избиратель, - дороги разбиты, цены - дух захватывает! Вы тут еще про свободу слова упомянули. А, кому она нужна?! У нас в районе недавно один мужик решил воспользоваться этой свободой! Наивный! Написал открытое письмо в районную газету, в котором обвинил местную власть, в лице ее руководителя, в воровстве денег при ремонте детских садиков. Мужик этот сварщиком работал, и негодовал, когда на объект привозили бэушные трубы. Он, к бригадиру, - так, мол, и так, трубы то - БУ! Бригадир приказал мужику молчать, а на ухо сказал ему, что эти трубы привезли из особняка главы администрации района... Газета напечатала письмо! Писателя того, сразу же в суд, дескать - это наговор, политический заказ...! Невдомёк было доморощенному правдолюбцу, что если в России своровано более миллиона, то это не уголовное дело, но политическое! Суд признал мужика лжецом и повелел несчастному оплатить опороченному чиновнику моральный ущерб. А так как денег у сочинителя пасквиля не было, то по решению суда судебные приставы-исполнители описали его нехитрое имущество: холодильник старенький, да телевизор черно-белый! Правдолюбец чуть было не покончил с собой. Главного редактора газет уволили, потом неизвестные его избили. Лежит сейчас в больнице, говорят, инвалидом стал. Вот как бывает! - закончил свою прелюдию к вопросу Бесфамильный и, посмотрев на меня искоса, сформулировал вопрос: - так в чем же,- говорит,- заключается смысл этой самой демократии? Раньше-то может быть, лучше было? Не вернуться ли назад?
- Спасибо за вопрос, - ответил я с ухмылкой на лице, и многозначительно посмотрел на стоящего за телевизионной камерой своего помощника. Тот в ужасе скривил лицо, пожал плечами и развел руки в стороны: дескать, не понимаю, откуда взялся этот интервьюер. Деваться мне было не куда и, чтобы оправдать возникшую паузу я тихо, как бы в задумчивости повторил последнюю фразу Семена Петровича: "Не вернутся ли назад?". А про себя прочел строчку из стиха Волошина (Неопалимая Купина) - "...Вчерашний раб, усталый от свободы, возропщет, требуя цепей...".
- Видите ли, уважаемый! - воскликнул я. - Вы хотите, понять смысл демократии, услышав от меня какие-то постулаты! Я могу их назвать, вы их запомните, но главного не познаете. Тут я вновь сделал паузу, чтобы придать своему лицу выражение мудреца. Когда помощники подняли большие пальцы к верху, как бы давая мне понять, что рожу свою я скорчил как надо - продолжил умничать. - Сможете ли вы пережить эйфорию победы, - спрашивал я,- лично не покорив грозную и величественную вершину мира - Эверест?! Нет, не сможете! Чтобы водрузить свой флаг на горном пике, необходимо пройти весь путь, без остатка, причем на пике человеческих возможностей. И только преодолев последний метр тяжелейшей стези, вы увидите и почувствуете то, что было скрыто от вас в начале, у подножия, казалось бы, непостижимого!То же, с демократией. Мы топчемся у основания народовластия. Неуверенность политиков в своих силах и узко партийные интересы не позволяют начать России свой исторический путь к идеалам демократии. Куда проще тратить нефтедоллары, чем реально возглавить народ и, в одной связке идти вверх. И люди пойдут, если поверят! Но если уже поверят, то будьте со своим народом до конца, не бросайте его, или не возглавляйте его вовсе. Оторвавшись от народа, в одиночку не достигните цели, и будете вынуждены спуститься...
- Красиво говорите, убедительно! - перебил меня Бесфамильный,- но хотелось бы конкретики, например, может ли народ реально влиять на государственные дела, управлять, так сказать, непосредственно? Мы ходим на выборы, голосуем, но... сами понимаете!
У меня на вооружении были ответы-заготовки на все, как говорится, случаи жизни. Однако подспудно я понимал, что ответом-заготовкой здесь не отделаться, иначе между кандидатами в Президенты могут стереться различия во взглядах. Я чуть было не растерялся, как вдруг вспомнил некоторые строчки из философского труда Аристотетеля "Политика". Ученик Платона квалифицировал демократию по нескольким ее видам и, последним видом, по словам мыслителя, была так называемая крайняя демократия, которая характеризуется признаками схожими с признаками тирании: "крайняя демократия напоминает тиранию, а народ правит как тиран и перед народом заискивают". Так или примерно так мыслил греческий философ, описывая, в том числе и механизм народного управления государством. Аристотель был видимо прав в своих рассуждениях, но я не мыслитель, а политик и мне нужно было, что-то ответить человеку, да так, чтобы он и другие рядом стоящие, поняли меня и поверили в сказанное. При этом я понимал, что навстречу со мной собрались, в массе своей, неимущие, так как, по словам древнего мудреца у неимущих есть досуг (время) на собрания, тогда как обеспеченные люди заняты сохранением и приумножением своего богатства.
Президент заложил руки за спину, покачался с пятки на носок и неожиданно обратился к Зюганову: - "Товарищ коммунист, как вы относитесь к богатым людям, которые не ходят на собрания?". - Эээ, мээ!- только и успел ответить лидер партии. - А я лично отношусь к ним положительно! - сказал Президент. - Я уважаю богатых за их упорство и труд в стремлении к достатку, если конечно цель достигается правовыми способами. Условно честным бизнесменам, откровенно скажу - не позавидуешь. Ох, сколько же на их пути законных препятствий?! А сколько не законных?! Многие люди пробуют стать бизнесменами, но лишь единицы добиваются результатов, а успехов достигают избранные. Конечно, коммерсанты, предприниматели, да и вороватые чиновники попирают светский императив, но некоторые дельцы нарушают и заповеди Божии! Наивность, а может, быть, жадность или не просвещенность не знает границ. Преступят черту и посылают слова благодарности Богу за полученные барыши.В дни церковных праздников подъезжают на машинах стоимостью сопоставимой с ценой на квартиру чуть ли не к ступеням храма, гордо смотрят вверх, осеняя себя крестом, и без всякой кротости и страха вальяжно проходят притвор церкви, занимая место поближе к иконостасу. Жалкие люди! Не понимают главного: у Бога-то денег нет! Бабло есть только у дьявола. И лукавый с удовольствием выдает щедрые кредиты, под залог души! Бери, сколько хочешь, все одно деньги ни чего не стоят супротив главного актива человеческого! Проходит время, и наступает час, когда необходимо отдать душу Богу! А отдавать-то, собственно, нечего! И спросит Всевышний: - Где же сущность твоя, грешник? А нечестивец, кичливо ответит: - Сущность моя в богатстве!
-А где же твое богатство, чего же не прихватил с собой? - нахмурив брови, поинтересуется Отче. Оглянется грешник вокруг, пожмет в ответ плечами и разведет руки в отчаянии - нет нигде его золотых гор. Подлетит к несчастному ангел, и покажет тому его мамон, превращающийся в хлам, а также явит проданную им душу его, томящуюся под копытом злобного сатаны жаждущего выжать из нее бесценные капли жизни вечной...
- Ты не душу Мне отдаешь, но хлам! - прогремит голос Бога, - а хлам Мне не нужен!
И возрадуется отец лжи, потирая рога и копыта; чем только черт не шутит! А Небесный Отец опечалится, но оставит заблудшей овце надежду на спасение: - вдруг кто на земле из оставшихся мирян, вспомнит добрым словом грехотворника и отмолит его грехи?! А ну как найдутся добрые люди и простят беззаконнику его преступления?!
Никита Никифорович многозначительно посмотрел на Зюганова и спросил: - Чем же мы политики отличаемся от дьявола, когда обещаем народу не принадлежащие нам блага взамен на их доверие? Тот встал и жестко сказал: - "Я, господин Президент, не верю ни в Бога, ни в черта! А то, что касается богатых то о них наша партия не печалиться. Так, что же вы ответили Бесфамильному?"
- Я взял да и ответил ему словами Демокрита: "чем менее достойны дурные граждане получаемых ими почетных должностей, тем более они становятся небрежными и исполняются глупости и наглости".
- Как? - возмутился избиратель, - вы считаете, что народ недостоин, управлять государством?
- Нет, народ просто еще не готов к управлению, - успокоил я начинающего политолога. Если мы выбираем из народа лучших его представителей, и при этом не видим ожидаемого результата, что же могут сделать оставшиеся, так сказать худшие в политическом смысле этого слова люди?
- Да ужжж! - протянул мужчина и сделал вывод: - "Если лучшие представители довели народ до ручки, то худшие его просто погубят! Где же выход господин Кузьмин?". При этих словах зашумели собравшиеся, послышались выкрики: - даешь "сильную руку"! Детей скоро будет нечем кормить; мужья пьяницы! Зачем вообще нужна была эта демократия?
Я поднял руки вверх и стал успокаивать людей как мог. Нагло врал о преимуществах демократии, приводил им даже слова абдерского мыслителя: "бедность в демократии настолько же предпочтительнее так называемого благополучия граждан при царях, насколько свобода лучше рабства"! Но уже ни что не помогало. Народ желал тирана! И вот я в Кремле! Я здесь по тому, что вы господа - имитаторы политической власти - столь часто употребляли в своих выступлениях такие слова как суверенитет, демократия, права и свободы человека, что превратили их истинный смысл в абстракцию. Ни один из вас, в том числе этот несчастный миллиардер, даже не попытались раскрыть их политический, духовный, культурный, нравственный и экономический смысл. И национальная беда не в том, что меня избрали Президентом, а в том, что народу уже наплевать на Конституционные понятия. Народ желал видеть сильного и властного человека, способного карать и миловать! Избиратели, именно фактические избиратели, проголосовали за меня потому, что не чувствовали ни в одном из вас могущества властителя. А могущество властного человека люди чувствуют даже тогда, когда обреченный всесилием, молчит! Молчит, в том числе и о том, что все вокруг, кроме него, сплошные предатели и дураки.
Ну, что ж, настало время рассказать вам о камне преткновения, о который спотыкаются мировые идеологии. А для наглядности, давайте пригласим, например, министра МВД.
Министр прибыл быстро. Кузьмин подошел к нему и поприветствовал - положив свою руку на генеральский погон.
- Все, пи-ц! - подумал министр, холодея от страха и одновременно краснея от стыда, - сейчас сорвут погоны! Но ошибся. Президент лишь потрепал за плечо и сказал: - "Вот господа, перед вами стоит генерал - министр МВД, обладатель мощнейшего рычага власти! Именно он сейчас и продемонстрирует вам классический пример подрыва основ демократии. Давайте спросим его для начала о криминальной обстановке в стране. Прошу вас генерал, доложите.
- Коррупция! Сплошная коррупция! - вдруг истерично завопил министр МВД. Я как Российский офицер должен застрелиться, но сюда с оружием не пускают!
- И, слава Богу! - сказал Президент. Мне не нужны напрасные жертвы. Но если вы реально намерены застрелиться, то прежде окажите одну услугу своему отечеству.
- Все, что угодно, все что угодно! - выказал свое раболепство министр.
- Мне не надо, что угодно,- брезгливо сказал Никита Никифорович , - достаточно будет, если вы сейчас же кратко предложите нам план крестового похода на искоренение коррупции!
Главный полицейский страны оправил форму, собрался мыслями и на одном дыхании выложил Президенту свои соображения борьбы со злом. Суть его точки зрения на проблему, сводилась к следующему: изобличить, схватить, судить, конфисковать!
- Грустно, - подвел итог глава государства. - Чем же вы занимались все это время?
- Боролись мы, господин Президент! Изводили, так сказать, преступность! Собирали информацию, ну и так, по мелочам...,- сникнувшим голосом закончил чиновник, прекрасно понимая, что докладывать больше не о чем. Все бывшие заслуги министерства давно померкли, а новых подвигов совершено - по пальцам перечесть можно.
- Ну, хорошо! Допустим, собирали информацию, много ли собрали? - ехидно спросил Кузьмин.
Искушенный в аппаратных играх паркетный генерал вдруг ожил, повеселел и понял, что у него появился шанс сохранить за собой кресло, ведь информация о коррупции в высших эшелонах власти может принести ему политические дивиденды! Вытянув руки вдоль красных лампасов, генерал приглушенным голосом сказал: - "Господин Президент, я готов изобличить всех министров! В приемной сидит мой помощник с портфелем! В портфеле - компромат. Разрешите принести? Я мигом!".
Генерал, не дожидаясь разрешения, на полусогнутых ногах направился к выходу, потирая влажные ладони в предвкушении сладострастной мести коллегам по цеху.
Но Никита Никифорович остановил силовика и строго спросил: - "А на бывшего Президента у вас, что-то имеется?". Министр обернулся, раскрыл, было, рот, однако промолчал и опустил голову.
- Забавно! - воскликнул Никита Никифорович. - Полный чемодан компромата и ни одного громкого уголовного дела! Как вас понимать? Кому нужен ваш портфельчик?
- Я ждал особых распоряжений, - промямлил министр...
- Какие вам нужны распоряжения? - возмущено спросил Президент. Вы же должны действовать на основании принятых в стране законов! Ответьте, зачем стране нужны Конституция, другие нормативные акты; если все ждут особых распоряжений? У нас демократическое государство или авторитарное? - продолжал наступать Президент. Кто мы, рабы или свободные люди? Сколько еще должно пройти столетий, чтобы правил закон, а не барин? Тирана хотите? Вы его получите!- пригрозил Кузьмин и в подтверждение своих слов отдал полицейскому приказ. - Вот, что господин министр, я обещал народу покончить с коррупцией! Заметьте, не бороться, а покончить! Можете выбросить чемоданчик с компроматом на помойку! Копаться в этом г-е я не буду! Идите, арестуйте и приведите прямо в мой кабинет коррупционера рангом не младше министра. Но для начала признайтесь мне:вы лично являетесь коррупционером?
Министр МВД выпучил глаза и, покраснев, сказал, словно выпалил из пушки: - "Нет, что вы, не являюсь! Слово офицера!", - и, в знак того, что говорит правду, пал на колени!
- Встаньте, генерал! Вы мне еще зуб дайте, что не врете!Ступайте, выполняйте приказ!
Полицейский вскочил на ноги и выбежал вон.
Президент посмотрел на притихших политиков. Те сидели и смотрели в пол. - Вам все понятно, господа?- обратился к ним Кузьмин, но ответа не дождался, потому, что в кабинет с шумом и руганью ввалились министр МВД и министр транспорта, которого полицейский крепко держал за отворот дорогого пиджака. Министр транспорта был в недоумении, но врожденный инстинкт повиновения сотруднику милиции не позволил ему вырваться из цепких рук офицера внутренних дел.
- Господин Президент, Ваш приказ выполнен! - отрапортовал полицейский, держа взволновавшегося не на шутку высокопоставленного чиновника. - Попался под руку сразу, в приемной сидел, на стульчике, ножки свесив! Мелкий, правда -росточком не вышел, но все же коррупционер!- лил желчь министр МВД. Затем оттолкнул транспортника от себя, и продолжил: - Ничего, крупные экземпляры у нас еще впереди! Путина, (т.е. период ловли рыбы), только начинается!
Разгоряченный внезапной трепкой министр транспорта нервными движениями оправил одежду, сжал маленькие кулаки и завопил во весь голос:- "Какккой я нафиг вам коррупционер? - Я пришел доложить..., а тут хватают меня своими когтями! Оборотень!" - обернувшись к полицейскому, злобно выкрикнул чиновник, словно плюнул тому в лицо.
- Успокойтесь, министр, - вмешался Никита Никифорович, - держите себя в руках! Доложите, о чем хотели, только коротко, так сказать, крупными мазками.
- Спасибо! - слегка успокоившись, сказал министр. - Все нормально! Самолеты у нас еще летают, правда, к сожалению, не всегда удается им долететь...; не без этого, как говориться. Поезда, автомобили, водный транспорт так же ..., - упавшим голосом докладывал авиажелезоводорожник. И вдруг сквозь зубы прошипел, словно отходящий от платформы паровоз: " Что я могу сделать, господин Президент, если никто элементарно не исполняет даже правил дорожного движения, а этот оборотень, - он кивнул головой в сторону полицейского,- крышует всех, налево и направо!Он не министр внутренних дел, он вурдалак внутренних органов! Дайте скорее чеснок понюхать этой ищейки, может быть, нюх потеряет!" - не унимался транспортник.
- Чтооо? Яяяя крышую? Стрелки переводишь?! - возмутился полицейский. Да я тебя...! Да как ты смеешь...?!
- Замолчите! Я не давал вам слова! - прервал полицейского Никита Никифорович. Продолжайте, министр транспорта, если у вас есть, что ещё добавить к сказанному.
- Если крупными мазками, то все Никита Никифорович.
Кузьминзашел к министру за спину, посмотрел на его ровно подстриженный затылок и, приставив к мозжечку указательный палец, тихо спросил: - Признайтесь министр, являетесь ли вы коррупционером?
-Ну, что вы, господин Президент!- вздрогнув от неожиданности, ответил авиажелезоводорожник. Я честный и порядочный человек в отличие от этого мерзкого мента! - оправдывался чиновник..
Полицейский оскалил зубы и воинственно двинулся на авиажелезоводорожника, приговаривая: -"Ах ты бессовестный, обвиняешь меня в связях с криминалом, а сам зайцем катаешься!".
Все, все! - выкрикнул Никита Никифорович и встал между враждующими министрами, готовыми сцепиться в схватке за справедливость.
- Вы оба пытаетесь убедить Президента в том, что не являетесь коррупционерами, однако в министерствах, коими вы руководите, далеко не все в порядке. А в народе, так и вовсе считают вас основными виновниками всех национальных бед, коих на Руси, как вы помните, две...! А сейчас сядьте и помолчите. Мне очень хочется побеседовать с министром обороны, который уже находится в приемной. Пока вы обвиняли друг друга в коррупции, я вызвал его и он прибыл.А за тем, мы выслушаем доклад директора ФСБ и на этом закончим наш первый рабочий день.
Министр обороны был очень напряжен. Вошел, постоял в дверях, затем долго не мог найти себе места среди находящихся в кабинете, а когда наконец-то выбрал место, раскрыл черную кожаную папку, перевел дух и коротко доложил о положении дел в армии. Потом расслабился: говорил о реформах; перевооружении; о необходимости сокращения; об увеличении финансирования...
Стоп, стоп! - прервал оборонщика Президент, - с одной стороны вы говорите о сокращении, с другой, об увеличении..., как вас понимать?
- Генеральный штаб, господин Президент, разработал следующую стратегию. Сокращаем численность и срок службы, а высвободившиеся таким образом средства направляем на модернизацию.... Объявляем набор в армию по контракту и получаем мобильные и современные войска.
- Допустим. Однако, что будет, если вы не успеете принять на службу необходимое количество контрактников, к моменту объявления войны России, а в связи с сокращением срока службы не обучите солдат военному искусству? Кто будет защищать Родину?
Министр стал лихорадочно перебирать в папке документы, но ответа на вопрос главнокомандующего не нашел.
- Ну, хорошо, - продолжил Президент, не дождавшись ответа,- предположим, что вы успели полностью укомплектовать армию обученными солдатами и современной техникой. Армия готова к отражению агрессии, но с какой стороны света? И есть ли в той стороне света подготовленные военные базы, склады боеприпасов, продовольствия и другое необходимое для обороны страны обеспечение? А если нападут на Россию, например, сразу с трех сторон? А вы к тому времени разрушите мобилизационную систему, упраздните срочную службу, а желающих воевать за деньги не найдете, что будет с обороной отечества в этом случае? Кто вас надоумил проводить такую, хорошо продуманную реформу? - ерничал Президент. Нет, я конечно понимаю, что с точки зрения нашей внешней политики мы не допустим вооруженного нападения из вне, но вместе с тем, хочу вас заверить, господа министры, что уповать на разум главнокомандующего, по крайней мере наивно. Если вы все ждете конкретных указаний от Президента по исполнению своих же функций, невзирая на нормы, которые предписывают вам действовать без всякой дополнительной директивы, то неужели вы окажетесь способными остановить Президента, который будет попирать не только Конституцию страны, но и международные договоры?
Друзья мои, вспомните, что только Армия - материализованная гарантия суверенитета страны, только она способна исправить ошибки самодура - главнокомандующего!
- Как вы считаете, господин министр обороны, я самодур?- спросил Кузьмин.
Министр обороны ни чего на это не ответил, зато решил пошутить.
- Если с востока нападут, то нам хана!
- Не понял?! Это почему же? - взволновано спросил Президент.
- Хммм! - сделал смайлик министр обороны.
- Восток - дело тонкое! Они хитрые. И потом, их там много. Каждый день могут бросать в бой по три миллиона человек! Как их остановишь?
- А если нападут с запада? - поддержал шутливый разговор Никита Никифорович.
- С запада не нападут!
- Почему?
- Да потому, что Ленинградское шоссе разбито, а платную дорогу через Химки еще не построили! Чё подвеску то разбивать напрасно!
- А когда построят платную дорогу, то, что с запада могут напасть?
- Нет, не могут! - встрял в разговор министр МВД. Мы повесим дорожный знак - на гусеницах движение запрещено!
- А плату за проезд с иностранцев возьмем втрое больше! - воскликнул министр транспорта.
- Что же, с сокращением армии ваша позиция ясна! - подвел итог Президент. На севере - белые медведи, на юге - Олимпиада, с востока защищаться бесполезно, а на западной границе повесим "кирпич".... Но тогда мне не понятна причина, по которой необходимо увеличить финансирование армии! - Вы, господин министр обороны случайно не коррупционер? - неожиданно спросил Президент, улыбающегося своей шутке, оборонщика.
- Ну, что вы, какой из меня коррупционер, - покраснев, ответил младший по должности. Я министр! Мне нельзя!
- А здесь кроме вас тоже есть министры, им тоже нельзя, кому же можно? Ни как директору ФСБ?
- Здравия желаю, господин Президент! Директор ФСБ! - поздоровался и представился вошедший. Позвольте доложить обстановку?
- Докладывайте!
- Силами наших специальных подразделений уничтожено два боевика..., взяли с поличным иноземного шпиона, предотвратили теракт...
- Вот и директор ФСБ стал пузыри пускать, - с грустью подумал Никита Никифорович.
- Да, конечно, очень хорошо, что предотвратили страшное преступление и спасли многие жизни! - прервал доклад фээсбэшника Президент. Не так ли, господа политики?!
- Так! Так! - ответили хором партийные лидеры.
- Но этого мало! - заключил Президент. Я бы хотел знать, господин директор, почему вы до сих пор, практически не обеспечиваете национальную безопасность?
- Ну как это не обеспечиваем?! - возразил рыцарь плаща и кинжала. А охрана границ, наркотрафик и прочие спецоперации? У нас все под контролем, господин Президент!
- Все, да не все, уважаемый директор,- сказал Никита Никифорович. Поймите, одними спецоперациями обеспечить безопасность государства, как политическую организацию общества, невозможно! Подумайте крепко над моими словами! И запомните, что национальное несчастье начинается там, где заканчивается национальная безопасность. А национальная безопасность заканчивается там, где сознательно и цинично теряют истину личностного и национального бытия. Потеря в масштабах государства национального "Я" - есть катастрофа! А ваша служба обязана предотвратить эту катастрофу!
Никита Никифорович замолчал и, внимательно посмотрев на контрразведчика, спросил того: - Не припомните ли,господин директор, фамилии тех людей, которым выпала честь хранить истину национального бытия?
Директор пожал плечами, ощущая тяжесть своих невидимых погон.
- Вот вам и камень преткновения, господа! Какая разница кто будет верховодить в России: коммунисты; либералы; социалисты. Все одно, ни кто из них не сдвинет этот камень, пока даже министры ждут особых на то распоряжений. Наделенные огромной властью, предоставленной им законами, они ждут особых распоряжений на их исполнение. И я вас спрашиваю: России нужен такой Президент, который устраивает министров или, России нужны такие министры, которых устраивает Президент? А может быть России нужен такой Президент и такие министры, которые смогли бы просто исполнять законы? Так кому же нужен поводырь?