Демина Наталья : другие произведения.

Редкая гостья

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сильнее смерти бывает любовь; бывает ли она и сильнее жизни? P.S. Сбор тапков и овощей открыт.

Вечность есть играющее дитя, которое расставляет шашки:

царство над миром принадлежит ребенку.

Гераклит

Редкая гостья.

  
  
  

Затравленный и прижатый к стене кот превращается в тигра.

Мигель Сервантес

  
  
   Занималась заря. Утро нового дня...
   Первые лучи солнца мягко позолотили шпили Монтевиля, отразились от каменных стен его башен и метнулись дальше, разгоняя ночной мрак.
   Внезапно, в утренней тишине раздался скрежет, и подъемный мост медленно опустился над крепостным рвом. Из проема по мосту прошествовал небольшой отряд всадников. Во дворе осталась лишь одна фигурка... Молодая девушка с темно-русыми волосами, серьезными карими глазами и необычными чертами лица тяжко вздохнула, когда отряд скрылся из виду, и направилась к видневшемуся позади мрачному строению из серого камня.
   Анджи де Лонсальви не могла понять, зачем её брат так рвётся на эту войну?! Неужели убийств мало здесь? Тем более теперь, когда Эдвард уехал и об этом оповещены все окрестности... теперь на Монтевиль в любой момент может напасть любой мало-мальски сильный сеньор со своими вассалами... О чём брат думал? И вообще, зачем столько таинственности вокруг цели их похода? Она, конечно, прекрасно знала об официальной версии, но уж её-то обмануть было не так легко. Было множество мелочей, утвердивших её в мысли, что брат от неё что- то скрывает.
   Но нет. Она не будет тратить время вот так просто... зря.
   Ещё когда она была девочкой, и родители их были живы, она, в тайне ото всех начала учиться драться. Владеть мечом и кинжалом - это было так заманчиво для маленькой девочки с восхищением взиравшей на сильных рыцарей в сверкающих доспехах, что время от времени наполняли большой парадный зал Монтевиля. И вот теперь это было секретом. Её и Локлира - начальника стражи. Этот преклонных лет человек продолжал обучать её до сих пор.
   Оказавшись в своих апартаментах, девушка быстро скинула с себя верхнее и нижнее платья и облачилась в свою обычную одежду для тренировок: кожаные штаны, белую полотняную рубашку и, поверх неё, лёгкую кольчугу. Теперь она была похожа на не в меру волосатого юношу, чей подбородок ещё не обрастал щетиной.
   На этот раз Анджи решила не прятаться и вышла прямо на задний двор - место тренировок всех мужчин, живущих в доме, принадлежащем роду Лонсальви.
   Она как раз только успела размяться, когда услышала позади себя тихие уверенные шаги. Это был Локлир, тоже экипированный для тренировки. Отсалютовав своему учителю, она встала в стойку, выставив перед собой обнажённый меч. Локлир молча принял вызов. Минут десять они обменивались ударами, не захватывая, однако при этом инициативы. Это только на вид Локлир был хилым стариком. На самом деле в этом теле таилась огромная сила. Он был потрясающе вынослив. В жизни своей Локлир не знал поражений в поединках. Их мечи уже отбрасывали искры, врезаясь друг в друга. В какой-то момент, когда Анджи удалось потеснить Локлира к краю площадки, она, сверкая глазами, проговорила:
   - Так куда же уехал Эдвард? Ты ни о чём не хочешь мне рассказать, а, Локлир?
   Но Локлир молча увернулся от особенно опасного удара, и схватка продолжилась с удвоенной энергией.
   Прошло ещё десять минут. Они всё ещё бились, не нанося, однако друг другу никакого ущерба. Внезапно Анджи взорвалась. Она с проклятиями швырнула свой меч на каменные плиты двора и, резко развернувшись, направилась к двери. Её просто выводил из себя этот заговор молчания. Неужели это так необходимо?!
   Тяжёлая рука легла на плечо Анджи, вынуждая остановиться. Она обернулась. Серьёзные глаза Локлира внимательно всматривались в её сердитое лицо.
   - Тебе это так нужно, девочка? Зачем? - он покачал головой. Анджи вспыхнула и страстно заговорила:
   - Ты знаешь, Локлир, зачем. Я люблю своего брата, но ничем не могу ему помочь. Должна же я знать каким святым мне молиться? Неужели все вы настолько бессердечны, что лишаете меня единственной возможности сделать для него хоть что-то? Они же единственный родной мне по крови человек на этой земле!
   - Послушай, Анджи, я всегда к тебе хорошо относился. Всегда делал для тебя исключения. Но сейчас это не моя тайна. И не в моих правах...
   - Ты знаешь, я умею хранить тайны. Даже чужие. Разве когда-нибудь я подводила тебя? - рука её взметнулась к сердцу.
   - Ты всегда была образцом благородного рыцаря. Твоя честь незапятнанна. И вообще, тебе надо было родиться мужчиной. В этом твой недостаток. Но, тем не менее, ты прекрасно знаешь, как разговорить старого вояку... Хорошо же. Слушай... - Локлир огляделся по сторонам, и, понизив голос, продолжил:
   - Герцог Орлеанский по приказу своего сюзерена собрал лучших и преданнейших своих вассалов. Ты знаешь, что с востока нас теснят сарацины и другая нечисть. Разрозненные и неорганизованные племена кочевников смогли объединиться в странную для нас модель государства. Скорее пародию на него. Наш сюзерен решил обрести сильного союзника, дабы не нажить себе врага. По приказу короля герцог Орлеанский направился на север к туманному Альбиону, чтобы договориться о мире и союзничестве с Британией и Камелотом. Им нужно было спешить, пока Сарацин не опередил нас.
   - Зря они волновались, Локлир. Судя по тому, что я слышала, Артур Пендрагон справедливый правитель, и он никогда не заключит союза с захватчиками. Если сарацины сунутся в Камелот, то потеряют и время и головы. Если у них и есть шанс помешать попытке заключения мира, то для этого им придётся убить короля Артура и не оставить от Камелота камня на камне.
   - Девочка моя, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Ты, бесспорно, говоришь разумные вещи, но реальная жизнь нередко противоречит законам логики. Ну а теперь, когда ты всё знаешь, ты должна поклясться мне, что не выдашь ничего из рассказанного мною тебе. - Локлир вложил в её руки меч.
   - Но сначала... я хочу узнать ещё кое-что. Кто будет переводить? Ведь никто из окружения герцога не знает язык Артура достаточно хорошо. Они, конечно, могут изъясниться на пальцах, но этого... недостаточно! Никто не владеет языком в совершенстве...
   - В таком совершенстве, в котором им владеешь ты? Не так ли, Анджи? - Локлир хитро сощурился и похлопал покрасневшую девушку по плечу, - Но ты ведь прекрасно знаешь, что рыцари не потерпят, чтобы от женщины что-то зависело, тем более, от такой хорошенькой, как ты.
   - Локлир, - взвилась Анджи, - ты прекрасно знаешь, что всё это полная чушь! Это не обсуждается!
   - И кто же тебе сказал такую глупость?
   - Сказали. И не один раз. И были столь убедительны, что не поверить было невозможно. Люди очень добры, когда дело касается их интересов. К тому же я не слепа. У меня есть глаза. И собственное мнение... - Анджи вложила меч в ножны.
   - Я не собираюсь с тобой спорить. В этом мире нет абсолютных величин. Всё относительно. Одну и ту же истину признают или отрицают в зависимости от времени, места и убеждений. Когда-нибудь найдётся человек, который без труда убедит тебя. А сейчас иди к себе. Скоро все проснутся. Тебе лишняя реклама ни к чему. И так уже настоятельница Святой Магдалены слишком интересуется тобой.
  
  
  
   Анджи в сопровождении трёх стражников возвращалась с утренней прогулки. Это был первый раз со времени отъезда брата, когда она выехала за крепостные стены Монтевиля. Девушка была погружена в собственные мысли и не замечала ничего вокруг. Прошёл уже почти месяц, а от брата не было никаких известий, что, впрочем, не было таким уж удивительным, однако она волновалась. Не помогало уже ни одно из увлекавших её прежде занятий. Даже редкое в их краях удовольствие - библиотека, привезённая их дедом из походов, уже не выручала. Внезапно за своими плечами Анджи услышала какой-то шум. В следующее мгновение она оказалась окружена, по меньшей мере, двадцатью вооружёнными людьми. Её стащили с коня и, заломив руки за спину, связали. Стражники, сопровождавшие её, уже лежали на тропинке. Мёртвые. Не было смысла сопротивляться - силы были неравными, и Анджи решила пока не обнаруживать своих талантов. В спину её упёрся клинок, и без лишних разговоров девушку довольно грубо подтолкнули, вынуждая куда-то идти. Анго - её коня - вели следом. Вскоре Анджи поняла: произошло то, чего она так боялась. Пока девушка разъезжала по окрестностям, Монтевиль осадили: вокруг крепостных стен расположилось лагерем солидное войско - практически маленькая армия. И если принять во внимание тот факт, что в Монтевиле осталось мало мужчин и не очень много провизии... Это конец. Монтевилю не выдержать длительной осады. Анджи только надеялась, что никто из осаждающих не узнает её и не станет обыскивать, потому что под роскошным платьем с изумрудами на ней была мужская сорочка и любимые кожаные штаны. А самое главное - меч в ножнах. Скрытый платьем и складками широкого плаща он не был заметен. За отворотом правого сапога для верховой езды был заткнут кинжал. Вероятно, её мания преследования, развившаяся в последнее время, не была такой уж манией.
   Её ввели в недавно раскинутый шатёр. Только взглянув на штандарт, Анджи поняла: это Терстон де Орли. Столь претенциозный герб не узнать было невозможно. К счастью, этот молодчик никогда не видел её, следовательно, при наличии капельки везения, не мог знать, что в руках у него оказалась хозяйка Монтевиля.
   Терстон, облачённый в доспехи, но без шлема, выслушав воина, обернулся к Анджи:
   - Мадемуазель, вы должны назвать ваше имя, - его холодные глаза оглядели её с головы до ног, и на лице с резкими чертами и орлиным носом отразилось что-то, смутно напоминающее любопытство.
   - Не ранее, чем вы назовёте своё! - дурашливым голосом начала спектакль Анджи.
   - Терстон де Орли! - он насмешливо поклонился, - Так с кем имею честь?
   - Как раз чести-то у вас и нет! Я не стану называть вам своего имени, ибо не желаю, чтобы вы терроризировали моих родственников, требуя выкупа за меня, - она демонстративно отвернулась и услышала:
   - Ну, ничего. Это неприятно, но не смертельно. Завтра утром к нам присоединятся мои вассалы. Уж кто-нибудь из них вас точно узнает. Росс! Уведи её и посади под замок. Да смотри, чтобы не убежала!
   Анджи похолодела: некоторые вассалы де Орли действительно знали её в лицо, поскольку брат пару раз устраивал ей экскурсии на рыцарские турниры, частенько проводившиеся среди знати. И девушка имела несчастье вляпаться в одну историю, последствия которой ей с превеликим трудом удалось разрулить, с потрясающей вежливостью отослав двух соискателей её благосклонности куда подальше, умудрившись при этом не оскорбить их высоких чувств и не совсем высоких побуждений. Естественно, всё это делалось в великой тайне от брата, не понимавшего, почему парочка самых его закадычных друзей, прослывших жуткими повесами и гуляками, при виде его милой сестрички опускают глаза долу и не смеют слова молвить.
   Итак, они могли её узнать. Что ж, это значит только одно: сегодня ночью она должна бежать. Она укроется у кого-нибудь из соседей и попросит помощи для Монтевиля.
   Пока её вели через весь лагерь, девушка усиленно вертела головой по сторонам, пытаясь запомнить расположение интересующих её стратегически важных объектов. Ещё раз оглянувшись на шатёр, прямо за ним она увидела Анго, привязанного к дереву. Это всё усложняло. Оставлять своего драгоценного коня этим солдафонам она не собиралась, кроме того, ехать на чужой лошади, не зная характера и скрытых особенностей животного было равносильно самоубийству.
   Её заперли в старом сарае, где зимой крестьяне хранили сено. Сейчас было лето, но в углу возвышался душистый стог свежескошенной травы. Оказавшись в одиночестве, Анджи тут же кинулась обыскивать сарай. Внимательно осмотрев стены, она заметила в обшивке гнилую доску, которую легко можно будет выбить. Но пролезть в образовавшуюся щель в платье будет весьма проблематично. Ещё она нашла вполне приличную холщовую сумку. Что ж, вот и выход. Платье можно будет запихать в сумку... Теперь, когда у неё был хоть какой-то план действий, она чувствовала себя намного увереннее. В течение дня ей пару раз приносили еду, что её очень удивило. Однако, это обстоятельство позволило её припрятать пару лепёшек. Так. На всякий случай.
   Начинало темнеть. Анджи припала к щели в двери: охранявший её стражник развёл костёр у стен сарая и через некоторое время начал клевать носом. Оглядев ещё раз доступную её взору панораму, девушка решила, что пора.
   Она метнулась к стене, где была её спасительная гнилая доска. Пять минут - и вот уже без единого звука выход открыт. Девушка быстро скинула платье и аккуратно сложила его в сумку. Её плащ был чёрным, что в темноте давало известные преимущества. Прихватив сумку и придерживая меч, чтобы не бился о ноги, Анджи выбралась наружу, благодаря Бога за то, что сарай стоял на отшибе и в этот час здесь никого не оказалось.
   Она выглянула из-за угла: поблизости был только её тюремщик. При известной доле везения, никто не заметит, если его не окажется на месте. Она вовсе не собиралась его убивать. Она просто оглушит его... Подняв валявшийся на земле камень, девушка швырнула его в кусты. Раздавшийся шум привлёк внимание стражника, и он тут же вскочил на ноги. Притаившись в тени сарая, девушка ждала, зажав в руке булыжник. Нужно было действовать бесшумно, а, используя меч, ей это вряд ли бы удалось. Едва стражник оказался рядом, как девушка резким толчком сбила его с ног и оглушила булыжником. Тело его обмякло, и он затих. Оттащив его в темноту за сарай, она стянула с него кольчугу, шлем без забрала, наколенники и нарукавники. Нацепив всё это на себя, девушка накинула сверху свой плащ. После этого она связала стражника верёвками, так кстати завалявшимися в сарае и заткнула рот кляпом, соорудив его из тех же верёвок. Ну вот, теперь можно действовать. Во всём этом одеянии и с заправленной в шлем косой, она вполне могла сойти за воина. Весьма хрупкого и чрезвычайно молодого, но если вести себя естественно, то она вполне сможет добраться до своего коня и, не вызвав лишних подозрений, убраться восвояси.
   Мысленно умирая от страха, она шагнула в круг света. На пути ей постоянно попадались воины, спешащие куда-то по своим делам, отдыхающие у костров, пьющие вино, просто праздно шатающиеся по лагерю...
   Она старалась быть похожей на них. Идти размеренно. Не медленно, но и не быстро. Пару раз, наткнувшись на слишком большое скопление народа и слишком яркие огни, ей пришлось свернуть с намеченного пути. Так что к шатру Терстона она подошла не совсем с той стороны, где рассчитывала. Но и это было неплохо, поскольку здесь было относительно темно и не было стражи. Она хотела было уже направиться к Анго, но, услышав голос Терстона, замерла, перестав даже дышать. Терстон был не один. Второй говорил не очень громко, но отчетливо, а Терстон отвечал с той интонацией пьяного бахвальства, что так свойственна напившимся до чёртиков. А Анджи знала, что пьяные не лгут. Она подкралась поближе и затаилась, вся превратившись в слух.
   -...знаю что говорю! Здесь нам светит очень даже неплохой кусок! Монтевиль, Анджи де Лонсальви, и ещё эта надменная дурочка, что сегодня утром попалась в наши сети! - послышался звук падающего тела, под аккомпанемент проклятий, сыпавшихся как из рога изобилия. Потом Терстон продолжил:
   - Говорят, эта Анджи очень даже дерзкая. Палец в рот не клади. Ну, ничего, я люблю таких. У меня она соловьем запоет. Да с переливами! Уж я-то не буду с ней церемониться как некоторые лопоухие дуралеи из окружения герцога!
   - А ты не слишком торопишь события, Терстон? Не думаешь, что её брат вернётся? Он не оставит это просто так. И...
   - А он и не вернётся, Ронанд. Уж я-то знаю, что говорю!
   - Почему-то я не разделяю твоей уверенности. Или ты знаешь что-то такое...
   - Ещё как знаю! - понизив голос, он продолжил:
   - Он вместе с герцогом Орлеанским по приказу короля отправился в Британию заключать договор с Камелотом. И невдомёк им, что это их последний поход! - он замолчал, и из шатра послышались звуки, подозрительно напоминавшие храп.
   - Я не понимаю тебя Терстон! - не унимался Ронанд, - Да проснись же ты! Что ты хочешь этим сказать?
   - А то, мой дорогой Ронанд, что сарацины не так глупы, как думает король! - после громкого хрюка выдал Терстон,- Наш сюзерен считает, что они тоже побегут к Артуру заключать мир. И единственной задачей Орлеанского будет обогнать, договориться первым. Это очень глупо! Сарацин прекрасно понимает, что Артур ни под каким предлогом не станет заключать с ними мира! И они поступили по-умному. Они просто не допустят того, чтобы этот договор был подписан! - послышался звук льющейся жидкости, - Давай же выпьем, Ронанд!
   Спустя пару минут раздался не совсем уверенный голос Ронанда:
   - Ну, Терстон, говори до конца! Как они смогут им помешать?
   - А очень просто! Сарацин умеет работать с людьми. И их слабостями. Он переманил некоторых наших на свою сторону. Кроме того, всегда найдутся недовольные властью, те, кто будут только рады подбросить дров в костёр под правящим домом! Они подготовили заговор! В момент подписания договора Артура убьют! А поскольку это сделает французский рыцарь, то естественно, сложив два и два, британцы решат, что только для этого Орлеанский и явился в Камелот! Лишившись своего горячо любимого Артура, Камелот просто перестанет представлять угрозу. И какой тут мир? Тут плахой пахнет и пытками!
   - Говорят, что в Камелоте такого не практикуют.
   - Ну так изобретут для такого случая что-нибудь!!! - послышался дружный хохот.
   - А как же ты, Терстон? Ты тоже в заговоре?
   - Нет, Ронанд. Я просто наблюдаю...
   - И не упускаешь своего! Ну ты гусь! Послушай, а ты не боишься, что на помощь Монтевилю придут соседи?
   - Какие соседи? Ронанд, все соседи уехали с Орлеанцем. Кто сюда сунется?
   Дальнейший разговор двух пьяных рыцарей не представлял для Анджи никакого интереса. Девушка просто приросла к земле не в силах поверить в услышанное. Эдвард... Что же теперь делать? Она попыталась успокоиться. Сейчас главное - выбраться отсюда. А что делать дальше, она решит потом.
   Глубоко вздохнув, она вышла из темноты и тут же заметила Анго: он стоял всё там же. Эти олухи даже не потрудились снять с него седло. Тем лучше. Это значительно упрощает для неё всё дело. Анджи огляделась: никто не обращал на коня никакого внимания. И она двинулась к Анго.
  
  
   Анджи с лёгкостью взлетела в седло. Видимо, проведение было на её стороне. Размеренным шагом она достигла леса, и лишь скрывшись за деревьями, пустила коня в галоп. Она знала этот лес как свои пять пальцев, потому выбраться на дорогу не составило для неё большого труда... Сейчас было понятно одно: в Монтевиль возвращаться нельзя, а обращаться к соседям бесполезно. Чем дальше она окажется отсюда - тем лучше. Анджи пришпорила коня и поскакала в противоположную Монтевилю сторону... Лишь когда начала заниматься заря, она свернула в тянувшийся вдоль дороги лес. Соскользнув с Анго, Анджи крепко привязала его, предварительно убедившись, что его не заметно с дороги, а потом рухнула в траву. Она совсем обессилела, голова готова была взорваться от количества вертевшихся там мыслей. Но усталость физическая взяла верх, и глаза её сомкнулись, опрокинув сознание в благодатное небытиё.
   Очнулась она, когда солнце было уже высоко. Анджи продолжала лежать, хотя её уже вполне ощутимо мучил голод. Сначала она должна решить...
   Итак, ей известно о заговоре. Рассказать об этом первому встречному она не может. Тогда... надо ехать к королю и, добившись встречи с ним, открыть ему глаза... Нет. Это тоже не выход. Пусть даже ей поверят (что в данной ситуации вызывает огромные сомнения)... Что сможет король? Ничего. Расстояние слишком огромно... Значит... Нужно ехать в Камелот самой. Уж Эдвард-то ей поверит. А что, если она уже опоздала? Нет. Ведь Локлир говорил, что герцог Орлеанский сначала направился в Париж, а потом только должен был поехать в Камелот... Значит, при удачном стечении обстоятельств, герцог сейчас находится на подступах к Камелоту. Значит, она должна отправляться именно туда! Решено!... Конечно, решено... Легко сказать. Только возникает ещё куча проблем, которые мановением волшебной палочки совсем не решишь! Девушка не может путешествовать одна, без сопровождения. У неё нет денег. Только изумруды с платья. И ежу ясно, что самым лучшим будет остаться в мужской одежде. Это существенно снизит опасность быть ограбленной или убитой... Но не дай Бог её поймают церковники! За ношение женщиной мужской одежды полагается смертная казнь. Проще говоря, место на весело пылающем костре ей будет обеспечено! А что делать? Другого выхода она не видела.
   Придя к такому выводу, она постаралась успокоиться. Поднявшись с земли, девушка потрясла затекшими конечностями. Что ж, нужно позавтракать, привести себя в порядок и в путь!
   Расправившись с лепешкой, она оглядела себя: в общем-то, на юнца она смахивала с некоторой натяжкой, но было две проблемы: её длинная коса и грудь.
   Минут десять ушло на то, чтобы закрепить косу на затылке и нахлобучить на голову шлем поверх накидки, какие носили крестоносцы. Грудь она затянула широкой полоской ткани из своей седельной сумки. Ну вот. Теперь всё более-менее прилично... Кроме одного: она не знала дороги. Вот это была самая большая её проблема. Ха! Спасительница нации, называется! И подрезалась на такой малости! Подумаешь, дорога? Какая мелочь! В отчаянии девушка пнула попавшийся на пути гриб. В следующую секунду она замерла. Со стороны дороги послышался стук копыт. Как минимум двух коней. Девушка метнулась к зарослям можжевельника. Осторожно выглянув из-за хитросплетения веток, она увидела двоих рыцарей... Они спешились и сняли шлемы. Анджи придвинулась поближе, прислушалась и ... чуть не подпрыгнула от охватившей её беспредельной радости. Эти двое говорили на языке Камелота!
   - Здесь мы расстаёмся. Я еду в Камелот с теми сведениями, что нам удалось раздобыть. Но чтобы до конца выполнить поручение...
   - Я знаю. Путь до Селенга не близок, но я постараюсь вернуться как можно скорее...
   Это единственное, что удалось ей разобрать, но и этих двух фраз было достаточно! Вот решение её проблемы, стоит на дороге и в ус не дует! Ей всего лишь нужно будет ехать за этим светловолосым рыцарем и держаться в отдалении, чтобы он не дай Бог, не засёк её присутствие и не решил расправиться с подлым лазутчиком!
   Дождавшись, когда мужчины, сев на коней, доехали до развилки и распрощались, Анджи вприпрыжку бросилась к Анго и в рекордное время собрала свои пожитки. Взлетев в седло, она выехала на обочину дороги и, дождавшись, когда интересующий её рыцарь удалится на приличное расстояние, двинулась вслед за ним.
   Так она ехала у него на хвосте до заката, пока в сгущавшихся сумерках не заметила впереди что-то неладное: её рыцаря окружило пять вооруженных до зубов всадников. И намерения у них явно были не самыми безобидными. Но Светловолосый был парень не промах. Драться с пятью тебе равными одновременно - это что-то. Анджи пустила Анго в галоп. Может быть, Светловолосый и силён как бык и вынослив как мул, но он всего лишь человек. С обычными человеческими слабостями. И человеческим пределом возможностей. Продержаться в таком темпе долго он не сможет. А терять так удачно свалившегося на её голову проводника ей ой как не хотелось. У него появятся какие-нибудь шансы, если она вмешается. Конечно, это верх глупости - соваться в драку между рыцарями, одетыми в тяжёлые доспехи, будучи прикрытой лишь лёгкой кольчугой. Но за такое ограниченное количество времени ничего более безопасного и действенного она придумать не смогла.
   Заметив приближающегося всадника с обнажённым мечом, двое атакующих отвлеклись от своей жертвы и двинулись навстречу появившейся помехе.
   С первых ударов она поняла, что перед ней явно не выпускницы монастыря камерлиток в Сен-Дени. Тяжело же тебе придётся, Анджи де Лонсальви! Только если уж назвалась груздём...
   Пару раз, застигнутая врасплох, она уже отражала удары не мечом, а железными нарукавниками. Ей удалось тяжело ранить одного, отчего другой разъярился и принялся с удвоенной энергией наносить удары. Внезапный толчок в спину выбил её из седла. Шлем слетел от удара, а сама она, упав, ударилась виском о камни, валявшиеся на обочине дороги. Вот и всё. Она сжалась. Но ещё одного удара не последовало. С огромным трудом она повернула голову и увидела, что Светловолосый дерётся уже с двумя, один из которых был её бывшим противником. Потом она потеряла сознание и пришла в себя от затопившего её чувства опасности: кто-то пытался снять с её головы накидку. Памятуя, чем может обернуться для неё это маленькое мероприятие, Анджи из последних, непонятно откуда взявшихся сил, отпрянула, прижимая обеими руками к голове спасительный кусок ткани.
   - Успокойтесь! Я лишь хотел помочь вам, - услышала она на чистейшем французском. Вот это заявочки! Открыть глаза ей удалось лишь с третьей попытки. Когда взгляд её обрел резкость, и она увидела, наконец, виновника своего не совсем комфортного состояния, ей опять поплохело. По крайней мере, задыхаться она начала. Это был Светловолосый. Но что за лицо у него было! Она в жизни не видела такого... Ярко-синие глаза, смотревшие на неё с неподдельной тревогой и таким искренним участием, просто лишили её дара речи. Она молча разглядывала это прекрасное видение: тонкий прямой нос, высокие скулы... Щёки и волевой подбородок были покрыты двухдневной золотой щетиной, добавляя сияния его и без того яркому образу. Наконец, сделав над собой нечеловеческое усилие, ей удалось стряхнуть с себя оцепенение. Нельзя же быть таким...короче, таким! Надеясь, что он спишет этот её зачарованный взгляд и туповатое выражение лица на удар головой, она спросила:
   - Кто толкнул меня в спину?
   - Мой второй противник. Это дало мне возможность прикончить первого. Вы сильно ударились? Что я могу сделать для вас?
   Игнорируя его вопросы, Анджи медленно проговорила:
   - А потом вы убили тех двоих... - она потёрла ноющее плечо.
   - Я - сэр Ги из Камелота. Кого я должен благодарить за свою жизнь? - он не оставил своих попыток.
   - Меня зовут А...Арно Лонсаль... - она вовремя прикусила язык, вспомнив о том, что сейчас является юношей.
   - Так что я могу сделать для вас, Арно Лонсаль? - он помог ей подняться. Услышав этот вопрос во второй раз, она решила рискнуть:
   - Вы можете очень многое. Разрешите мне продолжить путь с вами. Возьмите меня с собой. В качестве слуги, оруженосца... да кого угодно!!!
   - А откуда вы знаете, куда я направляюсь?
   - А я и не знаю, сэр рыцарь. Мне всё равно, куда ехать.
   - Хорошо. Я возьму вас, оруженосец мне вполне пригодится. Но только должен предупредить. Я очень спешу.
   - И ещё одна маленькая просьбочка, сэр Ги... - когда Ги вопросительно посмотрел на неё, она выпалила:
   - Говорите мне "ты", пожалуйста. Видите ли, рыцарь, называющий своего оруженосца на "вы" выглядит,... мягко говоря,...хм...несколько необычно...
   - Хорошо, Арно, - казалось, вывести сэра Ги из невозмутимого состояния было практически невозможно, - Ты в состоянии ехать? Нам нужно найти место для ночлега.
   Анджи кивнула. Минут через десять они свернули в лес. Спешившись, сэр Ги приказал своему оруженосцу набрать хвороста для костра, а сам куда-то исчез... Выполнив возложенное на неё поручение, девушка порылась в своих вещах, выудила кремень и немного помучившись, разожгла-таки огонь. Вскоре появился Ги, неся в руках забитого зайца. Взглянув на рыцаря, Анджи с трудом сдержала улыбку: судя по выражению его лица, приготовление пищи не было его коньком. Сжалившись, она предложила:
   - Давайте, я приготовлю. Я умею.
   Всё время, пока Анджи свежевала и жарила несчастного зайца, она ощущала на себе пристальный взгляд рыцаря. Она убеждала себя, что он понятия не имеет о её принадлежности к женскому полу, что только законченный параноик будет пытаться найти в каждом встречном парне, умеющем готовить женские черты...
   - Уж коли ты заделался моим оруженосцем, может, поможешь снять доспехи? - прервал её внутренний диалог сэр Ги.
   Анджи сглотнула. Только этого не хватало!
   - Да-да, конечно, - голос её против воли задрожал, и Анджи поспешила умолкнуть. Она, конечно же, прекрасно понимала, что это было не более, чем необходимостью. Рыцарь, облаченный в доспехи, ни за что не сможет снять их без посторонней помощи. Она зашла за его спину и в два счёта ослабила все необходимые крепления.
   - Что ж, вероятно ты опытный оруженосец, - не без тени удивления констатировал сэр Ги.
   - У меня было довольно бурное детство, - пробормотала Анджи и метнулась к костру, - поспешите, а то наш ужин остынет.
   Ели они молча. Анджи украдкой взирала на сидящего напротив неё рыцаря. Она не могла не заметить, как идёт ему тёмно-синяя рубаха, укрывавшая теперь его плечи.
   За весь вечер не было произнесено больше ни одного слова. Расправившись с едой, сэр Ги лёг на расстеленное у костра одеяло, завернулся в свой плащ и закрыл глаза.
   Выждав некоторое время, девушка на четвереньках осторожно пробралась на противоположную сторону, подложила под голову свою сумку и постаралась заснуть. Она не рискнула снять даже кольчугу. И теперь лежала, намертво вцепившись в свою камуфляжную накидку. Взгляд сэра Ги слишком... проницателен. Испытывать судьбу и проверять, так ли это на практике ей что-то совсем не хотелось.
   Приступ необъяснимого ужаса вытолкнул её из сна. Открыв глаза, Анджи увидела, что сэра Ги нет, а костер давно уже потух. Что за чёрт? Она резко вскочила на ноги, мучительно соображая, что могло вынудить рыцаря бросить её здесь в одиночестве. А потом увидела его. Ги занимался лошадьми, что было, в общем-то, обязанностью оруженосца. Стараясь не привлекать к себе внимания, она потянулась и потёрла глаза. Пусть лицо её покрыто слоем пыли - она не будет умываться. Так даже лучше. Она торопливо собрала свои пожитки и медленно направилась к лошадям. Заметив своего оруженосца, Ги слабо улыбнулся:
   - Что, проснулся? Держи свой завтрак. Ешь, и мы едем.
  
   Они уже часа два скакали по дороге. Несмотря на столпы пыли, что клубились из-под копыт коня рыцаря, Анджи предпочитала держаться за ним. Так. На всякий случай. Чтобы не возбуждать лишних подозрений.
   Внезапно Ги придержал своего коня и, поравнявшись с оруженосцем, заговорил:
   - Арно, я не могу понять одного. Ты так слепо следуешь за мной. Ты ведь даже не знаешь, куда я направляюсь. Неужели тебе совсем не любопытно?
   - Любопытство - удел женщин, сэр Ги - Анджи постаралась вложить побольше пафоса в любимые слова подавляющего большинства известных ей мужчин, - я уже говорил вам, что мне всё равно, куда ехать. Судьбе было нужно, чтобы мы встретились. Значит, так было нужно.
   - Первый раз слышу такие размышления из уст юноши. Сколько тебе лет, Арно?
   - Восемнадцать, сэр рыцарь, - Выпалила девушка. Лучшая ложь, это правда, не так ли?
   Вот как? - сэр Ги внимательно оглядел своего оруженосца, - Думаю, что тебе обязательно нужно встретиться с Мерлином. Полагаю, он оценит тебя по достоинству. Однако должен тебя предупредить: там, куда мы направляемся, люди говорят на другом языке. Тебе придется нелегко.
   - Так будьте моим учителем, Сэр Ги, - выпалила Анджи, - Видимо, путь нам предстоит неблизкий, а я способный парень.
   - Что ж, Арно, не могу отказать душе, тянущейся к знаниям, - Ги снял с головы шлем и закрепил его за седлом...
   Ги никак не мог надивиться на своего ученика. За те две недели, что они ехали вместе, парень освоил огромное количество слов. Успехи его в учении были просто поразительны. А так как рыцарь не скупился на похвалы, лицо оруженосца постоянно пылало. Но не от смущения, а от стыда за свой обман. Анджи прекрасно понимала, что обманывать такого хорошего человека, каким оказался сэр Ги, нехорошо, но у неё не было иного выхода: не могла же она заявить, что знает язык, которому её учат почти в совершенстве?!
   Поэтому ей приходилось лгать. После каждой похвалы Ги, она вся сжималась, в тайне надеясь на то, что он никогда не узнает правды.
   Они всегда ночевали в лесу, заезжая в попадавшиеся по дороге населенные пункты лишь для того, чтобы купить еду. Вот и сейчас сэр Ги решил ненадолго остановиться на постоялом дворе, чтобы пополнить запасы провизии. Рыцарь спешился:
   - Арно, я скоро вернусь. Побудь здесь с лошадьми, - он исчез в строении, а Анджи, привязав поводья к низким ветвям раскидистого дерева, опустилась на бревно, лежавшее тут же.
   У неё мучительно ныли все мышцы, ужасно болела спина. За те короткие ночные часы, что ей удавалось урвать для сна, она не успевала ни выспаться, ни отдохнуть, как следует. Но она молчала. Ради брата она должна терпеть. Ради брата и Монтевиля.
   Что-то было не так. Это странное ощущение было столь пугающим, что на её затылке волоски встали дыбом. Подняв взгляд от своих стиснутых рук, девушка увидела прямо перед собой чьи-то пыльные ноги, обутые в сандалии. Человек, видимо, ждал, когда она соизволит обратить на него свое внимание. Она медленно поднимала голову, пока не наткнулась на пронзительный взгляд. И тут же поняла, что влипла. Перед ней стоял монах воинствующего ордена. Того самого ордена, служители которого могли завербовать любого, попавшегося им простолюдина для похода на святую землю. Что девушке совсем не улыбалось. Этих несчастных использовали в качестве гужевой силы и пушечного мяса. И сейчас, видимо, этот шестикрылый серафим нацелился на неё. Вернее, не конкретно на неё, а на того тщедушненького костлявенького замызганного парнишку, запорошенного пылью с головы до ног, что видел сейчас перед собой. То, что последовало, подтвердило худшие её опасения.
   - Назови имя своего господина! - проскрежетал монах.
   - У меня нет господина. Я сам себе хозяин. - Анджи просто не представляла себе, что ей делать. Монах же осклабился, что, видимо, призвано было изобразить улыбку, и торжественно провозгласил:
   - В таком случае, Ad Maiorem Dei Gloriam, именем Господа нашего, ты объявляешься на служение... - но договорить он не успел, ибо от такого потрясающего нахальства терпение и страх Анджи испарились, лопнув как мыльный пузырь. Она вскочила с бревна, заставив монаха, не ожидавшего такой прыти, отступить на несколько шагов, и гневно выпалила:
   - Никакого служения! Я сказал, что являюсь свободным человеком. И никто... слышите?... никто не вправе лишить меня этого статуса, кроме нашего короля!
   - Да как ты смеешь, паршивый щенок...- монах занес, было, руку...
   - Вы оскорбили меня своими словами! Тем более эти слова оскорбительны, что звучат из уст служителя Бога. Любовь к Нему вы преувеличиваете до ненависти к людям. Если бы вы были простым благородным рыцарем, я бы вызвал вас на поединок. Но вы монах. Служитель Бога. И я лишь преклоняюсь перед вашим саном. Уберите свою руку. Такими неподобающими действиями вы оскорбляете сутану, которую носите! - выдав эту тираду, девушка с гордо поднятой головой, обойдя застывшего монаха, направилась к лошадям. Только тут она заметила, что около лошадей стоит сэр Ги. Судя по выражению его лица, он слышал и видел всё. Но не успела Анджи сделать и двух шагов, как на плечо её легла тяжёлая рука монаха, вынуждая остановиться. Спустя мгновение рядом оказался Ги. Он сбросил с плеча Анджи клешню иезуита. Лицо монаха стало пунцовым от ярости. Он обернулся к рыцарю, но тот лишь отчеканил:
   - Оставь моего оруженосца в покое!
   Казалось, на монаха это не произвело никакого впечатления. Он кривовато ухмыльнулся.
   - И не ухмыляйся. Этот парень свободный человек! Если ты с этим не согласен, изложи причины своих сомнений мне. Будь уверен я их выслушаю. И рассужу по справедливости. Мой меч ещё никогда меня не подводил.
   Анджи замерла: сэр Ги по какой-то причине был очень рассержен. Только тут до неё дошло, что до настоящего времени она ни разу не видела его в гневе. А посмотреть было на что! Синие глаза потемнели и, сверкая праведным гневом, только что искры не отбрасывали. Ноздри аристократического носа раздулись. Он весь подрагивал, как благородный конь перед скачкой.
   - Поехали, Арно. Это просто фанатичный псих, - тихо сказал рыцарь. Оруженосец не возражал. Анджи просто онемела.
  
  

Все в руках человека. Поэтому их надо как можно чаще мыть.

Станислав Ежи Лец

  
  
   Весь следующий день она была до крайности рассеяна, пытаясь понять, что же именно так поразило её в этом зрелище, однако так и не докопалась до ответа. Или не захотела докопаться до него. В конце концов, рассерженная до крайности, она попыталась выбросить столь смущавшие её мысли из головы. Ведь сейчас всё идёт как нельзя лучше. Она едет к своему брату и, скорее всего, успеет его предупредить. Всё отлично! Просто великолепно! Только в этом всеобщем великолепии в настоящее время обозначилась одна очень существенная проблема. За всё время, проведённое девушкой в компании сэра Ги, ей ни разу не удалось не то, что вымыться, даже пресловутую накидку с головы снять! В результате, сейчас у неё было такое ощущение, на голове у неё шевелятся волосы, а нестерпимый зуд по всему телу просто сводил с ума!
   Близился полдень. Жара стояла просто удушающая. Анджи, не способная думать больше не о чём, кроме этой своей проблемы, готова была уже завыть во весь голос. Около часа назад они проехали какую-то деревеньку.
   Внезапно конь сэра Ги начал хромать. Спешившись, рыцарь обнаружил, что с левого заднего копыта животного слетела подкова. Анджи же не могла отвести взгляда от реки, серебристая лента которой переливалась на солнце всего в нескольких локтях от дороги, плавно утекая в густой лес. Девушка сейчас многое бы отдала... Внезапно она очнулась от созерцания своей мечты и у неё от удивления отвисла челюсть: нет, ей не показалось! Сэр Ги, этот вежливый сдержанный человек действительно выругался! А потом как во сне она услышала:
   - Арно, похоже, нам придётся вернуться в ту деревню. Нужно подковать... - Ги с сомнением посмотрел на оруженосца, но не успел он договорить, как Анджи, вся дрожа от родившейся в её мозгу идеи выпалила:
   - Лучше я подожду вас здесь, сэр рыцарь, если не возражаете. Вон там, на берегу реки. Я как раз успею выстирать пару ваших рубашек. И держу пари, они даже высохнут к вашему возвращению!
   Она даже не подозревала, каким умоляющим был взгляд и как дико для рыцаря этот взгляд смотрелся на лице тщедушного юноши.
   Ги пожал плечами и кивнул в знак согласия. Едва дождавшись, когда рыцарь скроется за поворотом, Анджи пришпорила Анго. Немного углубившись в лес, она наткнулась на тихую заводь. Привязав Анго к дереву у кромки воды, она огляделась. На берегу водоема в легкой тени деревьев лежало несколько огромных валунов, один из которых был залит солнечным светом.
   Решение уже было принято. Анджи скинула с себя всё, что на ней было, и нырнула в приятную прохладу кристально чистой воды. Её затопили волны неземного блаженства. Голова, раскалившаяся от яркого солнца, стала легкой, как пушинка... Если поторопиться, то можно даже успеть вздремнуть в тени деревьев. Совсем чуть-чуть.
   Наплававшись вдоволь, она постирала рубашки Ги и свою одежду, потом разложила всё это на валуне, раскаленном под лучами солнца как сковорода и занялась своей многострадальной шевелюрой.
   Конечно, ходить по лесу, в чём мама родила, было не совсем удобно, но ведь не её в том вина. Тем более, что здесь никого и нет. Взглянув на солнце, она вполголоса выругалась: судя по всему, времени у неё осталось не так уж и много. Нужно скорее сушить волосы и начинать собираться.
   Анджи забралась на валун, устроилась рядом с сохнущей одеждой и разложила свои волосы под солнцем. Она прикроет глаза. Совсем на чуть-чуть.
   Из лёгкой дрёмы её вырвало тревожное ржание Анго. Конь начал бить копытом. Анджи мгновенно вскочила. Сомнений не могло быть чужак! Если бы это был сэр Ги, Анго вёл бы себя совсем по-другому.
   Накинув на обнажённое тело ещё чуть влажный плащ, девушка выхватила меч. Она стояла в боевой стойке, напряженно озираясь по сторонам. За своей спиной она уловила какое-то движение и резко обернулась. Ноздри её раздулись, рука, сжимавшая меч, опустилась, и серебристое лезвие скрылось в складках плаща.
   Из-за низко нависающих ветвей на берег верхом на боевом коне выехал рыцарь. На нём не было тяжёлых доспехов, лишь поверх кожаной рубахи была накинута кольчуга. Глаза его, какого-то ржавого цвета, впились в лицо девушки. Ну всё, Анджи де Лонсальви, поздравляю! Ты влипла. У человека, рассматривающего тебя таким взглядом, благородных намерений быть просто не может.
   - Так, так, так... - начал он, - значит, мои глаза меня не обманули. Это действительно баба. Да ещё какая!
   - Полегче, сударь, - холодно процедила девушка, - Своими необдуманно брошенными словами вы оскорбляете честь дамы.
   - Какой дамы? Это тебя, что ли? - мерзко так ухмыльнулся он. - Да будет тебе известно, "дама", что настоящие дамы никогда не выезжают без сопровождения и никогда не купаются, в чём мать родила в лесных озёрах. Так что, давай, решим всё по-хорошему...
   - Вы видели меня голой?! - ахнула Анджи, - и вот так прямо говорите об этом?! Это уже слишком! Вот теперь-то я уже не приму никаких извинений! Со всей ответственностью заявляю вам, месье: Вы - свинья! Вы ответите за свою наглость! Защищайтесь! - девушка всхлипнула от обиды и выхватила из-под плаща меч.
   Хмыкнув, рыцарь спрыгнул с коня:
   - -Ого-го, какие мы грозные, как запели! Я посмотрю, грязная крестьянка, как ты запоёшь, когда я сорву с тебя плащ и воздам сполна за твоё нахальство! - он приближался всё ближе. Рука его наконец легла на рукоять тяжелого рыцарского меча, - Но, может быть, сначала вы, "благородная дама", если уж так хотите драться, назовёте своё имя?
   - Чтобы проткнуть такую свинью, как вы, мне не требуется называть своего имени, - процедила она сквозь зубы
   Поединок длился недолго. Ей на руку сыграл эффект неожиданности. Её противник не предполагал, что такое хрупкое с виду существо может так искусно владеть мечом и быть такой изворотливой. Улучив момент, когда этот самонадеянный чурбан отвлёкся, чтобы поглазеть на ноги девушки, мелькнувшие из-под полы плаща, она изо всех сил огрела наглеца плоской гранью меча по голове. Грузное тело безвольно осело на землю. Она вырубила его. Но надолго ли?
   Связать бездыханного противника его же собственной верёвкой, было делом пяти минут. Меч рыцаря она закинула под ноги его коню.
   Потом она быстро оделась, какое-то время ушло на то, чтобы привести в порядок волосы и закамуфлировать их в соответствии с создаваемым образом. Наконец, она засунула высохшие рубашки сэра Ги в свою седельную сумку и огляделась: вроде бы ничего не было забыто. Хотя нет. Кое-что она из виду упустила.
   Поднапрягшись, девушка с трудом оттащила связанное тело начинавшего приходить в себя противника к стволу векового дуба. Для достижения полной гармонии заткнула его рот кляпом и несколько мгновений любовалась результатом своих усилий. Когда тот открыл глаза, девушка с трудом сдержала улыбку - такое непередаваемо обалденное выражение было у него на лице.
   - -Послушай меня, ты, - Анджи склонилась к нему, - Я не собираюсь убивать тебя. Твоя жизнь мне ни к чему. Я всего лишь связала тебя. Слишком лёгкое наказание для того, кто нанёс подобное оскорбление... Но ты не бойся. Я не садистка и не оставлю умирать тебя вот так в одиночестве. Хотя стоило бы.
   Девушка выпрямилась. Как ей было это всё противно!
   - Вот твой меч. Я оставлю его здесь. Рядом. Так что количество времени, проведенного тобой в столь щекотливом положении, зависит целиком и полностью от тебя. - с этими словами она положила меч на траву. Почти рядом со связанным противником. Но ему придётся здорово попотеть, чтобы дотянуться до него. Она обернулась было, чтобы уйти, но тут вспомнила:
   - Кстати, имей ввиду, ты меня здесь не видел.
   Ощутимый хук справа отправил рыцаря в нокаут.
  
   Она как раз только успела выехать из леса, как из-за поворота показался сэр Ги. Анджи помахала ему рукой и удивилась волне радости, затопившей её при виде рыцаря. Чувство было такое, что она встретила старого друга после долгой разлуки.
  
  
  
   Это случилось, когда до переправы на Альбион оставалось всего пол дня пути. Было раннее утро. Они недавно выехали с ночной стоянки. Солнце только появилось из-за горизонта, осветив робкими ещё лучами деревья и траву, покрытую капельками прохладной росы. В окружающей их почти физически ощутимой тишине глухой стук копыт их лошадей казался громоподобным боем барабанов. Даже птицы не пели. Странно...Анджи настороженно огляделась, но через некоторое время успокоилась, убаюканная мерным шагом Анго. Она прикрыла глаза, зная, что Анго будет послушно скакать следом за сэром Ги. За несколько минут до этого она заметила вдалеке шпили колокольни монастыря. Ей вдруг почему-то захотелось оказаться в нормальной постели с простынями, подушкой и теплым одеялом. Эта дорога вымотала её до крайности. Только будущее при ближайшем рассмотрении не было таким уж радостным...
   Внезапно, сильный толчок в спину сбил её с коня. Тело её среагировало быстрее, чем мозг, успев сгруппироваться прежде, чем коснулось земли. Тут же вскочив на ноги уже с обнаженным мечом в руке, девушка увидела рядом с собой сэра Ги. Противников было шестеро.
   - Ну какого чёрта, а? - проворчала Анджи. Быстро оценив ситуацию, Ги шепнул оруженосцу:
   - Круговая оборона. Иначе нас сомнут. Держись.
   Их окружили. Они встали спиной к спине, ощетинившись металлом мечей и кинжалов.
   ...Когда нападающих оставалось двое, Анджи уже была не в себе от полученных ударов. Секундная передышка позволила оглядеться: один из поверженных противников поднимался. Видимо, он был только оглушён. И теперь, придя в себя, он с мечом в руках направлялся к ничего не замечающему сэру Ги. Как во сне Анджи видела, как блеснул клинок, занесённый над спиной её рыцаря. Она закричала. Сделав резкий выпад, девушка вогнала меч в горло своему противнику и в следующее мгновение бросилась наперерез. Она успела принять удар на себя. Меч вошел точнёхонько под ребро. Несомненно, кольчуга смягчила удар, но всё же от затопившей всё её существо резкой боли, у неё перед глазами поплыли цветные круги. А потом темнота накрыла её.
   Ей чудились голоса ангелов. Перед ней мелькали их крылья и она совершенно точно была уверена, что слышала колокольный перезвон... Она не могла понять, почему ей так мучительно хочется покинуть этот рай. А потом что-то случилось и земля под ней разверзлась: небеса отказались от неё. Всё её существо погрузилось в обжигающее пламя.. Она никак не могла понять... Она куда-то стремилась. Это что-то казалось светом в конце тёмного тоннеля. Она ползла, карабкалась из последних сил, обдирая руки в кровь об острые камни. Внезапно чья-то сильная воля вытолкнула её на поверхность. Она опять слышала слова, понимала, что говорили вокруг неё, кто говорил. Хотела закричать, но какая-то сила не давала шевельнуться.
   ...Ги наконец-то пустили к оруженосцу, которого он несколько часов назад привёз раненного, без чувств, в монастырь камерлиток. Этот юноша опять спас ему жизнь...
   В келье было темно. Не подходя к постели, он подозвал монашку, что сидела с Арно всё это время.
   - Он очнулся? Рана опасна?- Ги почему-то волновался как никогда.
   - Он? - монахиня недоумённо воззрилась на рыцаря, - "Она", вы хотите сказать?
   Настала очередь Ги удивляться:
   - Да о чём вы? Я спрашиваю, как себя чувствует мой оруженосец, а вы мне говорите...
   - Вы что, действительно не знаете, что ваш оруженосец - девушка?
   - Девушка?! - Ги рванулся к постели и уставился на лежащую там фигуру. Несомненно, лицо принадлежало Арно, но всё остальное.. Рассыпавшиеся по подушке длинные русые волосы и хрупкая фигурка, женственности которой не могло скрыть тонкое покрывало, явно делали из юноши девушку... Он жадно всматривался в эти черты... В его голове был полнейший сумбур: его оруженосец - девушка? Девушка?! Как она могла дурачить его все эти недели? Только тут до него дошло, что за всё это время он ни разу не видел, чтобы оруженосец снимал с головы накидку. И спал он всё время в одежде. Вернее, - "она" - поправил он себя. Но это же просто невозможно, чтобы девчонка могла так здорово управляться с мечом. Не женское это дело. Во всяком случае, здесь, во Франции.
   - Господин рыцарь...
   Он совсем забыл о монахине, что нерешительно переминалась с ноги на ногу у него за спиной,
   - Господин рыцарь, послушайте меня, - она нервно облизнула губы и боязливо оглянулась на дверь, - Если вы и вправду не знали, что она - девушка, - монахиня понизила голос до шепота, - если она вас обманывала... послушайте, за то, что она одела мужское платье, ей грозит страшное наказание. Иезуиты уже навострили уши... Если она действительно спасла вам жизнь, как вы говорите... скажите, что она ваша сестра...жена...что угодно...придумайте, иначе ей смерть.
   Услышав скрежет открываемой двери, монашка замолчала и испуганно отпрянула в сторону. В скромное пространство кельи вошли трое. Настоятельница и двое иезуитов.
   Наградив монахиню свирепым взглядом, один из иезуитов обратился к Ги:
   - Сеньор рыцарь? Мы вынуждены в связи со сложившимися обстоятельствами задать вам ряд вопросов...
   - Я вас слушаю, - Ги гордо откинул голову и неосознанно потянулся к рукояти меча. Жест этот не укрылся от внимательного взора иезуита. Ледяные глаза недобро сощурились.
   - Известно ли вам было, что раненый, которого вы привезли сюда - девушка?
   - Естественно, я прекрасно знал об этом. - Глаза Ги потемнели.
   - -Вы так просто об этом говорите... Известен ли вам закон? Женщина не может носить мужское платье! Это богохульство! Эта девушка еретичка!
   - Остановитесь, пока не поздно! - прогремел Ги, - Если моей жене пришлось надеть мужскую одежду, то на это была веская причина!
   - Вашей жене? - казалось, что настоятельница услышала только это.
   - А что за причина? - тут же вставил иезуит.
   - Думаю, святые отцы, я уже достаточно отвечал на ваши вопросы. Будьте так добры, дайте мне побыть с женой. Она без сознания, если вы заметили. И я имею все основания опасаться за её здоровье! - Ги демонстративно повернулся к ним спиной и уверенно направился к постели больной. Услышав шум закрываемой двери, он остановился. Ну и в заварушку же он попал. Оруженосец - девчонка. Которой к тому же грозит смертная казнь. Он огляделся: в келье осталась лишь монахиня.
   - Я дала ей настойку мака. Она проспит до завтрашнего утра. Это, конечно, рискованно, но вам лучше поскорее увезти её отсюда. Они не успокоятся...
   - Я благодарен вам за ваше участие. Мы уедем немедленно.
   - Вот, возьмите - она сунула ему в руки сверток, - здесь чистая ткань и настойка мака. Повязки нужно менять каждый день. Настойку дадите, если ей будет очень больно. Я одену её. Помогите мне.
   Спустя полчаса Ги вышел во двор с девушкой на руках. Пока он садился в седло, две монахини поддерживали её под руки. Потом он наклонился и, подняв её как пушинку, усадил перед собой. Поводья её коня были привязаны к его седлу. Выехав за пределы монастыря, Ги повернул к переправе. Если повезет, то уже сегодня они будут в Британии. Но какие обстоятельства могли заставить её совершить такую глупость? Зачем она обманывала его? А может быть она просто... шпионка?
   Ярость медленно закипала в нём. Ну-ну, леди. Вы только поправьтесь, придите в себя... Уж он-то устроит ей... Объяснит что к чему в этом мире...
  
   Когда Анджи смогла наконец открыть глаза, было утро. С огромной осторожностью, так как любое движение причиняло невыносимую боль, она повернула голову. Низкие тучи, крики чаек... и это странное ощущение, что всё вокруг движется... Конечно же, они на корабле! На переправе. И скоро будут уже на берегу Британии. Только... почему ей так больно дышать? Что-то так туго стягивает её ребра... потом она вспомнила. А спустя мгновение обнаружила, что находится в объятиях сэра Ги и тут же наткнулась наего яростный осуждающий взгляд. Внутри у неё всё сжалось, она попыталась было что-то сказать, но её прервал чуть слышный окрик рыцаря:
   - Позже, мадам. Не сейчас. - он всё ещё говорил с ней по-французски. Видимо, позже её ждёт что-то не совсем хорошее... Надо же, а она и не подозревала, что можно кричать шёпотом...
   Когда они сошли на берег, он всё так же молчал, не удостоив её даже ни одним взглядом. Но если он так зол на неё, зачем же тогда спасал? Зачем лгал иезуитам в монастыре? Как бы плохо тогда ей ни было, но суть разговора она уловить смогла. Ведь избавиться от неё в тот момент было ой как легко!
   Что-то изменилось. Корабль уже не подкидывало так на волнах. Кругом засуетились какие-то люди. Голоса зазвучали громче и возбуждённее. Отдали команду перекинуть сходни... Они причалили. Ну вот она и оказалась почти так, куда стремилась. Она попыталась изменить позу, чтобы вытянуть затёкшие ноги, но в ту же секунду всё её существо затопила резкая боль, вытеснившая из сознания какое-либо ощущение реальности.
   Начав вновь воспринимать окружающий мир, она поняла, что лежит уже на твёрдой земле, а над ней склонился сэр Ги И лицо у него было какое-то не такое.
   - Болит сильно? - он заглянул ей в глаза. Что-то в его взгляде заставило её солгать. Она отвернулась:
   - Нет,...уже отпускает... Правда, - добавила она после минутного молчания. Когда и после этого тишина не была нарушена, Анджи всё же осмелилась поднять на него взгляд. Лучше бы она этого не делала. Его глаза напоминали застывшие льдинки:
   - Ну что ж, раз так... - он уселся на траву рядом с ней, возвышаясь над её сжавшейся фигуркой как гора, - в таком случае, мадемуазель, думаю, будет уместно, если вы объяснитесь, - его взгляд буравил её лицо.
   - Я...н-не п-поним-маю, - пролепетала Анджи. Она вдруг совершенно отчётливо поняла, что ей совсем не хочется становиться его врагом. Вынести такой взгляд, полный подозрительности и почти ненависти было выше её сил. От переизбытка душевного волнения она даже заикаться начала. Это она-то? Сорвиголова и гроза местных мальчишек?
   - Да бросьте! Только не надо этих картинных ужимок! Всё вы прекрасно понимаете! Ваше имя? - потребовал он не терпящим возражений голосом.
   - Моё имя.. оно вам ни о чём не скажет...
   - Вы испытываете мое терпение!
   - Анджи.. - тихо сказала она.
   - Мне нужно полное имя, девочка! - голос звучал издевательски, а подчёркнуто небрежное обращение резануло её слух. И Анджи взбесилась:
   - А с чего это вы взяли, что у меня есть ещё какое-то имя? Да будет вам известно, что во Франции полные имена бывают только у благородных. И почему же это вы решили, что я благородная? А? Вам не приходило в голову, что я простая служанка? Служанка, бежавшая от своих господ? - она с вызовом посмотрела на него.
   - Не дури меня, девчонка. Служанка не будет цитировать Блада. Служанка не сможет вести себя так. Наконец, служанка не бросится с мечом в руках на помощь незнакомцу. Все твои поступки лишены логики. Если только... Почему-то я почти уверен, что знаю, зачем ты всё это сделала. Ты рвёшься попасть в Камелот. Но почему? И как ты узнала, что я направляюсь именно туда? Напрашивается один единственный вывод. Ты - шпионка. А к твоему сведению, по закону Камелота шпионаж карается смертной казнью. Ты всё ещё не хочешь назвать мне своё имя?
   В ответ Анджи демонстративно отвернулась. Она не собиралась говорить ему ничего. Конечно, если бы она и назвала ему имя, от этого ничего бы не изменилось. Не такая уж и известная она персона, чтобы о ней знали на другом конце страны. Но как бы то не было, не скажет. И всё тут. Не дождётся!
   - Не хочешь говорить? Ладно. Я не собираюсь биться головой о стену. До Камелота осталось пара дней пути. Вот там-то тебе будет не так уж легко молчать и строить из себя оскорблённую невинность. А сейчас... - не договорив, он поднялся и направился к лошадям, привязанным поблизости, а через минуту вернулся с каким-то свёртком.
   - А сейчас я тебя перевяжу, - сказал он вполне решительно.
   - Нет! - ахнула девушка и уставилась на него широко раскрытыми глазами, - Вы не можете!
   - В таком случае, может, ты сама себя перевяжешь?
   - Ну... - она была в замешательстве. Подобрать подходящее слово так и не удалось.
   - Тебе не кажется, что сама ты не справишься?
   - Но... - попыталась было возразить она.
   - А так как повязку необходимо менять каждый день, то иного выхода у нас просто нет! - безапелляционным тоном прервал её сэр Ги.
   - Я не позволю! - Анджи была в панике.
   - Тогда я тебя свяжу! - твёрдо заявил Ги, - выбирай.
   Два взгляда - тёмный и светлый - скрестились, как два меча в смертельной схватке. От напряжения, возникшего от этих неуловимых манипуляций, казалось, воздух вокруг заискрил. Каждый из них был полон решимости не уступить. Это вечное противостояние тёмного и светлого, оно захватывало, завораживало и кружило в смертельном водовороте, пока, наконец, преобразившись, не перетекало во что-то совершенно неуловимо новое, не имеющее ни категорий, ни названия. Это...пугало?
   Она отвернулась.
   - Помогите мне подняться. Иначе у вас ничего не выйдет, - услышала она свой глухой голос.
   Ги очень осторожно обнял её и потянул на себя. Он не мог объяснить причины нахлынувших чувств. С ума можно сойти! Она такая сильная духовно, так хрупка физически! Даже через одежду он ощущал её ключицы и ребра... Неужели это она умудрялась каждое утро и вечер исполнять обязанности оруженосца, помогая ему надевать и снимать доспехи? Неужели это она сражалась с ним плечо к плечу?
   Когда она села, он приподнял её рубашку, оголив живот. На белой ткани повязки алели темные пятна крови. Ги выругался сквозь зубы. Только этого не хватало. Если возобновилось кровотечение... Он глянул на неё и ему самому стало не по себе. Казалось, какая-то жуткая маска застыла на её лице, искажённом от боли. Он и сам побледнел почти как она.
   - Тебе плохо? - даже голос его стал каким-то чужим.
   Услышав его вопрос, Анджи из последних сил отрицательно покачала головой. Только жалости его ей и не хватало.
   - Ты лжёшь, Анджи.
   Услышав своё имя в его устах, она вздрогнула. Не верит? Ну и ладно! Разозлившись на него и саму себя, она выпалила:
   - Это не имеет никакого значения!
   - Это имеет значение. Но как бы то ни было, лучше сделать всё быстро. Это необходимо, понимаешь?
   - Да, конечно. Может, вы уже перестанете философствовать и приступите к делу? - сердито прошипела она.
   - Как скажешь.
   Она была совершенно не готова к тем ощущениям, какие пробудились в ней от случайных прикосновений Ги к её обнажённой коже. Конечно же она не перестала испытывать боль - напротив, терпеть было уже практически невозможно, но... Её сознание как бы разделилось... В ней жили два существа: одно - корчилось от адской боли, а другое ... другое мучительно пыталось разобраться в нахлынувших ощущениях и чувствах.
   Тем временем, Ги окончил перевязку, одёрнул её рубашку и уложил Анджи обратно на плащ. Наконец, она открыла глаза и осмысленно посмотрела на него. Странно. Сейчас перед ней был совершенно другой человек. Вернее, он остался тем же, только она видела теперь намного больше. Почему он избегает смотреть ей в глаза? И что он ищет в седельных сумках? Какой-то пузырёк с рубиновой жидкостью... И котелок над которым поднимается пар и очень аппетитно пахнет... Ложка... Он что кормить её что ли собирается? Это, конечно очень благородно с его стороны, но такое самопожертвование - это уже слишком! Анджи открыла рот, чтобы возразить. Она же не кукла беспомощная, чтобы с ней сюсюкались как с ребёнком малым. К тому же ей совсем не хотелось после всего этого чувствовать себя ещё и обязанной ему по гроб жизни. Однако слова протеста так и остались при ней, очень удачно застрявшие в благополучно завершившей свой путь ложке бульона. Пузырёк? Ах, да, снотворное. Против него она и не думала возражать. Она прекрасно знала, что этот комок раскаленных змей, что сейчас пульсировал в её животе, растревоженный тряской, возникающей при быстрой скачке верхом, сделает её пребывание в собственном теле мучительным до такой степени, что жить расхочется.
   Уже засыпая, она почувствовала, что руки Ги заворачивают её в плащ и легко, как пушинку, поднимают над землёй.
  
  
   Очнувшись в следующий раз, Анджи поспешно зажмурилась. Солнце стояло очень высоко и било прямо в глаза. Она повернула голову. Ах, да. Сэр Ги. Он крепко сжимал её в объятиях, не давая упасть с коня. Несколько секунд она рассматривала его лицо. Неожиданно он посмотрел на неё, его правая бровь взлетела вверх, а лицо приобрело вопросительное выражение. Она готова была поспорить на что угодно, что он точно просёк тот момент, когда она очнулась. Чтобы оправдать этот свой пристальный взгляд, она выпалила первое, что пришло в голову:
   - Какое солнце яркое... Сколько я спала? Где мы сейчас? - она думала, что бы ещё такое спросить, но Ги улыбнулся одними уголками губ:
   - Ты спала целые сутки. Я даже испугался, что переборщил с этой настойкой... В общем, ты была образцовым пациентом.
   - Да? - Анджи глупо таращилась на него, стараясь собраться с мыслями.
   - Кстати, спешу тебя обрадовать: на горизонте Камелот.
   Повинуясь порыву, девушка обернулась вперед и ахнула: Это было грандиозное зрелище! Огромная белоснежная крепость казалась прекрасным видением. Солнечные лучи, отражаясь от идеально ровных поверхностей стен, награждали его волшебным сиянием, создавая сказочный ореол, придавая налёт таинственности. Камелот действительно выглядел, как прекрасная мечта. Кажется, теперь она понимала, почему он стал легендой, и символом его считалось восходящее солнце. Именно здесь существовал "круглый стол" - как символ равенства и благородства - понятие несоизмеримое с остальным миром.
   За Круглым столом как равные собирались рыцари, воплощавшие собой нравственные идеалы этого нового мира.
   Она, кажется, читала об этом... Ах, да: рыцарский кодекс чести включал в себя многие добродетели: храбрость, честность, великодушие, щедрость, гостеприимство, учтивость, верность долгу, благородство по отношению к женщине.
   Что самое интересное, в рыцари мог посвятить любой, уже обладающий этим званием. Достаточно было ударить посвящаемого мечом плашмя по плечу, сопроводив это действо словами: "Во имя Божие, Святого Михаила и Святого Георгия делаю тебя рыцарем. Будь благочестив, смел и благороден". И всего- то!
   Неожиданно Анджи вспомнила, что до Камелота они должны были добраться только к вечеру. Она повнимательнее присмотрелась к сэру Ги и поняла, что они ехали всю ночь без остановок: на лице рыцаря бессонная ночь оставила свой отпечаток. Наверное, он очень спешил, навёрстывая упущенное из-за неё время... А ей было так хорошо в его руках...словно...словно...стоп! О чём она думает? Наверное, действие снотворного не прошло даром...
   Пока они ехали к крепости, Анджи с сомнением разглядывала многочисленные строения, лихорадочно соображая, как же ей найти брата в этом огромном городе. Когда до откидного моста перед воротами оставалось совсем немного, Ги замедлил бег своего коня. Опустив поводья, он поплотнее укутал девушку в плащ и тихо спросил:
   - Сильно болит?
   Анджи вздрогнула. Она совсем не ожидала проявления такого пристального внимания к своей персоне, но всё же ответила:
   - Немного. Терпеть можно, - она покосилась на него. А, поймав его взгляд, вспыхнула и тут же отвернулась. Что за чертовщина с ней творится?
   Стражники у ворот без слов пропустили их, приветственно отсалютовав, когда они проезжали мимо.
   За то время, что им понадобилось, чтобы пересечь огромную площадь, заполненную толпой народа, Анджи поняла, что Ги здесь знает каждый. Это повторялось бесчисленное количество раз: человек замечал сэра Ги и тут же улыбался, затем взгляд его перемещался на её лицо и в глазах, устремлённых на неё, вспыхивало жгучее любопытство. Некоторое время она терялась в догадках, пока в смятении не опустила голову. И тут она поняла: ещё бы! Руки сэра Ги прижимали её к себе, будто утверждая право собственности. Со стороны это смотрелось...хм...слегка...претенциозно что ли. Как объявление статуса кво.
   Но самое худшее было впереди.
   Ги направил коня во двор двухэтажного особняка. Там уже собралась толпа прислуги. Под перекрёстным огнём любопытных взглядов рыцарь спрыгнул с коня, снял Анджи с седла и, не выпуская девушку из рук, направился прямиком в дом, умудряясь по дороге ещё и поприветствовать всех, кто попадался на пути. В довершение спектакля он обратился к дородного вида даме:
   - Мэри, быстрее приготовьте комнату для этой леди. И пошлите за лекарем. Она ранена, - при этих словах в гробовой тишине по двору разнесся синхронный всеобщий вздох.
   Немного подумав, сэр Ги добавил:
   - Да, Квентин, пошли за сэром Генри. И позаботься о коне леди.
   Анджи готова была сквозь землю провалиться. Её будто выставили на всеобщее обозрение. Ну и ладно. Погибать, так с музыкой и комфортом!
   - Сэр Ги, - тихо позвала она. Ги вздрогнул, будто его неожиданно шандарахнуло молнией и посмотрел на неё. При этом у Анджи возникло непреодолимое желание проверить, не выросли ли у неё случайно на голове рога. Или третий глаз появился?
   - Я...пожалуйста, пусть мне принесут мою сумку, - она покраснела до корней волос.
   Вместо ответа он знаком подозвал Квентина и что-то тихо ему сказал. Спустя пару секунд тот вернулся, неся многострадальную сумку, и хотел, было передать её девушке. Анджи протянула руку, но, глянув на сэра Ги, отдернула её, будто на сумке подарочным бантиком вдруг материализовалась ядовитая гадюка.
   - Квентин, иди за нами. До комнаты леди за сумку отвечаешь ты, - выдал, наконец, сэр Ги. А Анджи получила "в награду" ещё один недоумённо-любопытный взгляд.
   Только, к сожалению, на этом её приключения не закончились.
   - Ги, наконец-то! Я так волновалась! - услышала девушка обольстительный женский голос. Пару мгновений его обладательница оставалась скрытой от глаз Анджи широкой спиной рыцаря, но потом он обернулся. Лучше бы он этого не делал! Хозяйка голоса была необычайно красива. Безупречные черты лица, белокурые волосы, алый ротик сердечком, голубые льдинки глаз - всё в ней кричало о богатстве и породе. Всё, включая роскошное платье, щедро усыпанное сапфирами.
   Анджи почему-то захотелось разреветься во весь голос, как в детстве размазывая кулачками слёзы по всему лицу.
   Улыбка сползла с прелестных губ красавицы, и яростно сверля Анджи глазами, она чуть ли не взвизгнула:
   - А это кто такая?! - она бесцеремонно оглядела девушку с ног до головы, поморщилась и перевела взгляд на Ги, - Кто она?
   Анджи готова была поклясться, что в это мгновение слышала стук собственного сердца - так вдруг стало тихо. Казалось, все, затаив дыхание, ждали ответа Ги.
   - Мы поговорим позже, Мелинда, - как ни в чём не бывало на ходу бросил Ги, смягчив свои слова очаровательной улыбкой..
   Второй раз за несколько минут Анджи показалось, что огромная толпа одновременно произнесла такое полуудивлённое-полурадостное "Ах".
  
   Если бы взгляды могли убивать...
  
   Уложив Анджи на кровать и убедившись, что "всё с порядке", сэр Ги исчез в неизвестном направлении, а девушка осталась лежать и ждать визита лекаря. Но голова её была занята совсем иным. Как ей попасть в замок, где находятся Эдвард и вся свита герцога Орлеанского, и не слишком ли уже поздно? Нужно как-то это выяснить. Но как, если лежа тут она лишена всякой связи с внешним миром? Её привлёк скрип двери: в комнату, словно рождественский подарок и решение всех её проблем впорхнула молоденькая служанка. Полчаса осторожных расспросов на тему "какова-погода-в-британском-королевстве?", - и Анджи стала "прекрасной леди" и была в курсе всех событий, творящихся в радиусе нескольких миль от замка. Едва служанка испарилась, отправившись по особо важному поручению выяснить, как там устроился любимый конь прекрасной леди, мозг Анджи заработал с удвоенной силой.
   Так. Французская делегация уже две недели в городе, но ничего не происходит. Договор ещё не подписан. Ждали каких-то известий из Франции. И вести эти пришли сегодня.(по крайней мере так утверждала служанка). Уж коль ничего не слышно ни об убийствах, ни о страшных пытках, значит ничего непоправимого ещё не произошло. Пока не произошло. Убийца ждёт назначенного часа. А теперь договор может быть подписан в любой момент. Либо сегодня, либо завтра... Чёрт, ей нужно немедленно отправляться на поиски Эдварда! Но если ей повезёт, и она найдёт его, то подойти к брату нужно незаметно. Убийца в составе делегации и может почувствовать неладное. Нужно действовать немедленно!
   Как назло в этот самый момент в комнату вошёл лекарь. И теперь ни о каких "немедленных" действиях не могло быть и речи! Настал тяжкий час её расплаты. Анджи зябко поёжилась: в её памяти свежи ещё были воспоминания о предыдущей перевязке. Аттракцион не для слабонервных, совершенно определённо!
   Через полчаса мучений, когда перевязка была таки окончена, а лекарь ушёл, девушка попыталась подняться с постели. Осуществить сие предприятие, мысленно названное ею "сумасбродным терзанием несчастной" удалось лишь с пятой попытки. Это был сущий ад: при каждом, даже незначительном движении всё её существо затопляли волны невыносимой боли. Но она должна была сделать это! Анджи, двигаясь по возможности плавно, стараясь не потревожить рану, достала из сумки своё платье с изумрудами и расправила его на кровати. Что ж, будем надеяться, роскошное одеяние станет убедительным пропуском в королевскую резиденцию.
   Натянуть платье на себя оказалось даже труднее, чем подняться с постели. Уйма сил ушла на сооружение подобающей причёски. Она уговаривала себя только тем, что это необходимо, для того, чтобы её маскарад и "мина оскорбленной принцессы, которой все всё должны" сработали. Девушка накинула сверху свой плащ. Теперь она была готова к чему угодно. Почти.
   Двигалась она неторопливо, памятуя о своих ограниченных возможностях. В коридоре никого не оказалось, и она беспрепятственно спустилась вниз. К сожалению, в холле её ждал неприятный сюрприз в лице Мэри, лекаря и какого-то рыцаря. Сначала все трое уставились на неё в немом изумлении. Оно и понятно: находящееся на последнем издыхании измученное существо вдруг в одночасье ожило и явилось самостоятельно, да ещё и при полном параде. Первым в себя пришёл лекарь. Он крякнул, побледнел, подскочил к ней и запричитал:
   - Леди, вы что, с ума сошли?! Умереть от потери крови хотите?! Куда вы собрались?! Вы должны ещё как минимум неделю лежать в постели! Вы просто обязаны немедленно вернуться наверх! Вы же ранены!
   - Так это и есть та самая леди, которую привёз Ги? - вдруг задумчиво произнёс рыцарь, до этого с любопытством наблюдавший за разворачивающейся перед ним сценой. У него были искрящиеся янтарные глаза, смоляные волосы и располагающая к себе улыбка.
   - Да, сэр Филипп. Вы не поможете мне перенести её наверх? Ей нельзя двигаться. О боже! Если сэр Ги узнает...
   - По-моему леди вполне взрослая и самостоятельная девушка, чтобы самой решить, что ей делать... - медленно протянул сэр Филипп.- Не понимаю, какое отношение к гневу сэра Ги может иметь...
   - Вот именно, не понимаете! Он встретил меня по дороге и дал вполне определённые указания, касательно этой конкретной пациентки!
   Анджи, которую раздражала эта досадная помеха в достижении её цели, склонив голову набок и прищурив глаза, проговорила:
   - Абсолютно согласна с вами, сэр Филипп. Вы не имеете никакого права указывать мне, что я должна делать. Я сделаю то, что сочту нужным. И не приведи Господь вам встать на моём пути.
   - Но леди... - лекарь попытался было сделать шаг к ней, - леди, в таком случае мы будем вынуждены применить силу. Ради вашего же блага!
   Только посмейте! И не приближайтесь ко мне! То, что я ранена, ещё не значит, что я не смогу за себя постоять! А теперь, будьте так любезны, уйдите с моего пути и не смейте ходить за мной!
   Анджи с достоинством прошествовала мимо слегка ошарашенной троицы, моля Бога, чтобы они купились на этот неумелый блеф.
   Сжав зубы, она вышла во двор и направилась к конюшням. На пути ей попался мальчишка- конюх. Улыбнувшись ему, девушка вкрадчиво спросила:
   - Мальчик, как тебя зовут? - она тепло улыбнулась.
   - Я - Эрик, - мальчуган шмыгнул носом.
   - Эрик, ты ведь умеешь седлать лошадей, да?
   - Конечно, миледи. Я запросто могу управиться с любой из э
   той конюшни.
   - Какой же ты молодец! Ты мне поможешь? Я хочу покататься вон на той лошади, - она указала на Анго, тревожно взиравшего на них из дальнего загона, - а вот запрягать, к сожалению, не умею...
   Когда дело было сделано, она сердечно поблагодарила мальчишку и принялась штурмовать следующую недостижимую для себя высоту - седло. Как она умудрилась забраться на Анго, было для неё загадкой. А сам процесс остался неосязаемым смазанным пятном в её памяти.
   Никто не помешал ей выехать со двора. Пару раз спросив дорогу, спустя десять минут, девушка достигла резиденции короля. Подоспевший слуга помог ей спешиться и куда-то отвёл Анго.
   Анджи неторопливо направилась по ступенькам к внушительного вида дверям. Где же икать Эдварда?
   Она не стала снимать плащ, лишь откинула его за спину. Прошествовав через огромный холл, где толпилась уйма народу, Анджи уже была в курсе, где можно найти "французов". Оказавшись в тронном зале, она скрылась в тени колонны и стала наблюдать.
   На возвышении в конце зала на троне восседал мужчина лет сорока. Его тёмно-русые волосы, струящиеся до плеч, кое-где уже тронула седина, а от тёплых голубых глаз разбегались лучиками морщинки. Рядом с ним сидела прекрасная женщина с лицом ангела. Длинные золотистые волосы, спускавшиеся до поясницы были убраны синей лентой, расшитой жемчугом. Да, поистине, пора была совершенна. Они стоили друг друга. И если этот меч, что сейчас спокойным достоинством поблескивает в ножнах на поясе мужчины - Экскалибур, то эта пара - король Артур и королева Гиневра.
   Очнувшись от созерцания, Анджи отругала себя за зря потраченное время и принялась разглядывать пеструю толпу. Через некоторое время в противоположном конце зала она заметила Эдварда. Брат увлечённо о чём-то спорил с герцогом Орлеанским и ещё каким-то молодым человеком. Прикинув в уме расстояние до них и плотность толпы, девушка поняла, что без потерь ей не обойтись. Ну, была ни была! Стиснув зубы, она начала пробираться к брату. Ох и мучителен же был этот путь! Толчки локтями под рёбра, отдавленные ноги и море извинений были результатом её эскапады. Когда до Эдварда оставалось несколько шагов, Анджи ощутила, как после особо ощутимого толчка под ребром у неё разлилось неприятное тепло. Боль стала почти невыносимой. Почти. Откуда только взялись силы, чтобы выглядеть внешне беззаботной и мило улыбаться, а не корчиться на полу с перекошенным лицом? Итак, она за спиной Эдварда. Что теперь? Нельзя, чтобы кто-то ещё её заметил. Однако времени на раздумье у неё оказалось не так уж много, так как брат зачем-то обернулся и взгляд его наткнулся на Анджи. На пару мгновений он замер, несколько раз моргнул, тряхнул головой, а потом открыл рот, чтобы что-то сказать, но девушка опередила его:
   - О, сэр рыцарь, - защебетала она на чистейшем английском, - у меня к вам дело. Поручение от моей леди. Прошу вас, отойдёмте на пару минут, - и, схватив руку опешившего брата, потащила его за собой.
   Наконец, Эдвард опомнился и втолкнул Анджи в какую-то попавшуюся им на пути нишу. Они оказались в затемненной комнате. Брат схватил сестру за плечи и, слегка тряхнув, её прогрохотал:
   - Анджи?! Какого чёрта ты здесь делаешь? Откуда ты взялась? Я же оставил теля в Монтевиле! И ты должна была там оставаться до моего возвращения!
   Оглушённая такой атакой, несколько секунд девушка не могла вставить ни слова. Конечно, если брат не перестанет трясти её как сливу в августе, она может и не выдержать, а хлопнуться в обморок прямо здесь. Поэтому она просто сказала:
   - Заткнись, Эдвард, и слушай меня внимательно. Не перебивай.
   Брат застыл в изумлении: сестра никогда так не разговаривала. Девушка прислонилась к стене и продолжила:
   - Эдвард, Монтевиль осадили. Возможно, он уже взят. Ноя здесь не поэтому. Вам угрожает опасность.
   Пересказав услышанный разговор, она закончила свой монолог словами: -И не важно, как я здесь оказалась. Оказалась, и всё. Действуй.
   В ответ Эдвард разразился проклятиями. Наконец, когда запас неприличных выражений иссяк, он выдал:
   - Жди меня здесь. Я за герцогом. И не смей никуда уходить.
  
   Едва брат покинул комнату, Анджи со стоном опустилась на скамью, что стояла у стены. О своём ранении она скажет Эдварду позже. Не сейчас. Она закрыла глаза и потеряла счет времени.
   Услышав голос брата, она встрепенулась, и тут же была вознаграждена новым всплеском боли. Сумев, наконец, открыть глаза, она с трудом поднялась на ноги. Перед ней стояли Эдвард и герцог Орлеанский. Герцог серьёзно посмотрел на неё и спросил:
   - Вы уверены в том, что рассказали вашему брату?
   - Да, сеньор герцог, абсолютно, - Анджи заставила себя успокоиться.
   - В таком случае, баронесса де Лонсальви, вы пойдёте с нами и повторите свой рассказ. Перед королём и рыцарями Круглого стола.
   Анджи слабо кивнула. У неё не было сил даже удивляться. Ведь до настоящего времени в зале Круглого стола побывала лишь одна женщина - королева Гиневра. Несмотря на все свои высокие идеалы, рыцари до сих пор оставались на удивление упёртыми во всём, что касалось вмешательства женщин в решение "важных государственных вопросов". Королева Гиневра была первой. Анджи де Лонсальви будет второй.
   При выходе из комнаты, Эдвард запахнул плащ сестры и накинул ей на голову капюшон так, что не было видно её лица, а Анджи видела только пол под своими ногами. Она лишь молилась, чтобы идти пришлось недалеко, потому что чувствовала: силы её на исходе.
   Они преодолели множество коридоров, поворотов и лестниц, пока, наконец, не оказались в каком-то помещении. Она ощущала, что кроме неё, брата и герцога совсем рядом находятся ещё несколько человек. Тишина вокруг была почти осязаема. Она не смела шелохнуться, пока, наконец, с её лица не сдёрнули капюшон. Щурясь от яркого света факелов, она пыталась разглядеть что-нибудь вокруг себя. Постепенно глаза её привыкли к яркому освещению, и Анджи с трудом сдержала возглас удивления. Ого, ну и размах у них тут! Высокое круглое помещение поражало своими размерами. Бесконечные стены были увешаны довольно искусными гобеленами, изображающими сцены из битв. На полу был выложен замысловатый узор из эмалевой плитки. Посередине помещения на возвышении находился Круглый стол. Надо же, он действительно был круглым, а столешницу украшали какие-то ритуальные узоры. Вокруг стола сидели рыцари в лёгких доспехах, призванных скорее обозначить их статус, чем защитить от вражеской руки. Она отыскала взглядом короля Артура. Он смотрел прямо на неё, как и все, находящиеся здесь. Весь он, казалось, излучал благожелательность и спокойствие. Возникало ощущение, что ты его давным-давно знаешь и это как минимум твой старый друг.
   Так, спокойно. Не стоит сейчас упиваться щенячьим восторгом. Они должны тебе поверить. Она вздохнула и ещё раз обвела взглядом всех присутствующих. Стоп. Что-то было не то. Взгляд, на который она наткнулась только что, был ей знаком. Очень даже хорошо знаком. Уж его-то она узнала бы из тысячи. Сэр Ги. Чего и следовало ожидать. Он тоже был рыцарем Круглого стола и сейчас сидел точнёхонько рядом с королём. Судя по ярости, которая сейчас плескалась в его глазах, он тоже её узнал и, вероятно был не прочь устроить разбор полётов прямо здесь. Только вот у неё не возникло желания проверять правильность своих догадок на деле. Что ж, будем надеяться, он переживет, если она сделает вид, что не знакома с ним. Лишние вопросы ей совсем ни к чему.
   - Итак, леди Анджи, то, что вы рассказали, очень серьёзно, - начал король негромким голосом, - и мы хотим ещё раз услышать всю историю из ваших уст.
   - Конечно, ваше величество, - девушка чуть склонила голову. Собравшись с мыслями, она открыто посмотрела в глаза королю и начала свой рассказ. Она рассказала об осаде, своём побеге, подслушанном разговоре. Когда она замолчала, один из рыцарей осторожно спросил:
   - А почему вы так уверены, что слова того человека - правда? Возможно, есть вероятность, что это была просто пустая болтовня, и под влиянием момента вы приняли дождевого червя за ядовитую змею?
   - Полагаю, эта история вам кажется глупой фантазией, измышлениями впечатлительной легкомысленной особы, однако я была там. И слышала, как и что именно было сказано.
   - Вы можете выражаться более конкретно? - вступил в разговор другой рыцарь.
   - Видите ли, этот человек, Терстон де Орли... он позволил себе некоторую вольность в высказываниях на счёт меня. У него были кое-какие планы, с далеко не благородными целями. Он так уверенно утверждал, что брат не сможет его наказать за содеянное...
   - Вы всё ещё говорите загадками, оборвал её запутанную речь всё тот же рыцарь.
   - Терстон де Орли - трус, каких мало. Если он знает, что противник сможет постоять за себя - он сбежит. Если за содеянное в будущем возможно возмездие - он даже не станет связываться с подобным предприятием. Он не из тех, кто рискует собственной шкурой. Он из породы стервятников, что кружат над поверженной жертвой, когда опасаться уже нечего. Я ясно выразилась? - она ещё раз обвела взглядом зал. Что-то было не так. Всё плыло перед глазами. Кровь отлила от её лица и Анджи начала медленно оседать на пол.
   Прежде, чем кто-то из присутствующих успел что-нибудь понять, сэр Ги бросился вперёд и успел подхватить её тело прежде, чем оно успело упасть на пол.
   - Анджи, что с тобой? - Эдвард рванулся к сестре на мгновение позже.
   - У неё открылась рана. Чёрт возьми, быстрее, лекаря! - голос Ги был каким-то чужим. Взгляды присутствующих метнулись к нему. Казалось, в комнате стало трудно дышать от обилия невысказанных вопросов. А на лицах мужчин отразилось множество эмоций от простого любопытства, до удивления, граничащего с недоумением.
   - Она ранена? - Эдвард рассеянно уставился на Ги. А остальные присутствующие неуверенно толпились вокруг, не смея даже дышать.
   Ну, прямо не дать, не взять, живописное полотно, под названием "Вселенское замешательство".
   Неожиданно, посреди всего этого безумия послышался спокойный голос Артура:
   - Ги, Эдвард, её нужно отнести к Мерлину. Так будет лучше всего. Пойдёмте, - он обернулся к остальным рыцарям, - Думаю, все мы понимаем, что происшедшее следует держать в тайне. До тех пор, пока мы всё не выясним, леди Анджи в Камелоте не существует.
   Мерлин, - этот седой скрюченный старичок в тёмно-синем балахоне до пят, встретил их у дверей своих покоев, расположенных в самой высокой башне крепости.
   - Заносите её сюда и положите на постель, - он суетился вокруг них как метеор, успевая при этом переставлять с места на место какие-то склянки и предметы непонятного назначения.
   Ги осторожно опустил свою ношу на простыни и замер в нерешительности, растерянно взирая на манипуляции старого мага. Между тем Мерлин успел коснуться её лба, глубокомысленно пробурчать что-то себе под нос, прощупать пульс у основания шеи, неодобрительно покачать головой и, наконец, поднёс свои ладони в ране и закрыл глаза. Через несколько мгновений, метнувшись в шкафчику, зловеще раскрывшему свои недра в дальнем конце комнаты, старик тихо спросил:
   - Насколько я понимаю, никто не должен знать о присутствии этой девушки, не так ли?
   - Мы можем рассчитывать на тебя? - вопрос Артура прозвучал скорее как просьба.
   - Конечно. Но мне потребуется помощь. Раненые, знаете ли, иногда бывают очень резвыми. А я буду занят лечением.
   Я сделаю всё, что необходимо, Мерлин, - тут же выпалил Ги. Старик удовлетворённо кивнул головой и опять углубился в изучение содержимого своего пугающего шкафчика.
   - Постараюсь как можно скорее прислать Гиневру, - удовлетворённо заключил Артур, - Пойдёмте, Эдвард, не будем мешать, - кивнул он молодому человеку.
   Эдвард, сидевший на постели рядом с сестрой, невидящим взглядом посмотрел на короля и никак не отреагировал на его слова. В конце концов, Артуру пришлось приложить немало усилий, чтобы увести его.
   Едва дверь за мужчинами закрылась, Мерлин обернулся к Ги и задумчиво посмотрел на него:
   - А теперь, друг мой, рассказывай-ка, да поскорее, что с ней приключилось. И чем вы всё это лечили.
   Тем временем руки Мерлина проворно стянули с девушки плащ. Ги молча приподнял Анджи и держал, пока маг расшнуровывал её платье. Оголив девушку по пояс, Мерлин велел Ги опустить её на постель.
   - Ги, я тебя очень внимательно слушаю, - напомнил старик, принимаясь за рану.
   Рассказ рыцаря длился недолго. Он лишь в общих чертах изложил факты, рассказав только самое необходимое, предоставив магу сомнительное удовольствие домысливать всё остальное.
   Но Мерлин недаром носил звание мага и не просто так прожил столько лет. Он долго молчал, руки его тем временем аккуратно промывали раскрытую рану.
   - Ты боишься потерять её, - наконец чуть слышно заключил маг.
   - Конечно, Мерлин, мне будет очень жаль, если эта храбрая девушка погибнет. Такая самоотверженность редко встречается в людях, - Ги ответил слишком быстро. Слишком торопливо. Слишком много горячности было в его словах.
   - Я говорю совсем о другом, Ги. Она выживет. В этом нет сомнений. Сейчас не её время... Потерять человека можно по-разному. Смерть здесь ни при чём. Я имею ввиду потерю совсем иного рода. Подумай об этом.
   - Это слишком большой дар для такого, как я, Мерлин. Не хочу, чтобы призраки прошлого терзали ещё кого-то.
   - Призраки прошлого, или их отсутствие?
   Повисла напряжённая тишина, прерванная скрипом двери. Ги среагировал мгновенно: вошедшая королева Гиневра оказалась прижатой к стене с приставленным к горлу кинжалом.
   - Прошу прощения, - пробормотал сэр Ги, осознав свою ошибку, и поспешно убрал кинжал.
   - Что ты, Ги, - королева мягко улыбнулась, - такое отношение к делу очень похвально. Итак, Мерлин, я пришла и мои скромные силы в вашем распоряжении, а ты, Ги, поторопись: тебя ждут внизу. Это срочно.
   Королева ободряюще коснулась его руки. Увидев нерешительность в его глазах, она добавила:
   - Я позабочусь о ней. Около дверей уже выставлена стража. Она в полной безопасности.
   - Я очень надеюсь на это, Ваше величество, - чуть слышно пробормотал Ги, берясь за ручки дверей.
  
   Ей было нестерпимо жарко. Запутавшись во влажных простынях, она металась из стороны в сторону. Ощутив на своём лбу чью-то прохладную руку, она успокоилась, дыхание стало ровным. Ресницы дрогнули. Открыть глаза оказалось не так уж легко. Затуманенный взгляд остановился на лице женщины, склонившейся над ней. Когда выражение глаз стало осмысленным, с губ девушки слетел вздох удивления:
   - Ваше В...
   - Прошу вас, Анджи, такая официальность ни к чему. Зовите меня просто Гиневрой, - королева тепло улыбнулась и поправила простынь на груди девушки, - мы с вами вместе выиграли такую битву, что мне будет просто неуютно, если мой самый главный союзник будет обзывать меня "величеством".
   - Конечно, Ваше... извините, леди Гиневра, - смущенно пробормотала Анджи, - А где Эдвард? Что с договором? Они уже вычислили, кто...
   - Успокойтесь, Анджи, - прервала её Гиневра, - как вы нетерпеливы! Церемония подписания начнётся через несколько часов.
   - Но...
   - Анджи, перестаньте думать об этом. Вы уже и так сделали очень много. Мы все восхищены вашей преданностью вашей стране и вашей отваге.
   - Я бы назвала это скорее любовью к родному дому, - тихо возразила девушка. Она окинула равнодушным взглядом комнату. В дальнем её конце седой старик в синем одеянии возился с какими-то колбочками, что-то тихо бормоча себе под нос.
   - А вы, вероятно, - Мерлин? - чуть громче спросила она.
   - Вы очень сообразительны, юная леди. Мерлин, к вашим услугам. На вашем месте, я бы с большим вниманием относился к собственному здоровью. Не обращать внимания на раны, подобные той, что вы умудрились получить, очень опасно. Поэтому сейчас для вас будет лучше, если вы закроете глаза и поспите. Вы ещё очень слабы, - приблизившись к девушке, маг коснулся рукой её лба и Анджи, сама того не желая, провалилась в бархатную темноту.
  
  

Наш долг - это право, которое другие имеют на нас.

Фридрих Ницше

  
   Она с интересом разглядывала потолок в покоях Мерлина. Он был очень даже занимательным. Схематичная карта звёздного неба, перенесённая с большой точностью это вам не игрушки. Она видела подобное среди старинных свитков у себя в библиотеке в Монтевиле. Вообще, насколько девушка могла видеть со своего места, наличие многих приборов говорило о том, что Мерлин всерьёз занимался наблюдением за небесными светилами. Она бы не удивилась, если бы узнала, что где-нибудь на верхней площадке этой башни у Мерлина оборудована обсерватория со всеми необходимыми в этом деле примочками. Она вздохнула. Итак, за те два часа, что она бодрствовала, никто не нарушил её уединения. Все куда-то испарились, пока она спала
   А пересчитывать во второй раз все видимые глазу колбочки, в огромном количестве размещённые на полках в этой комнате, ей как-то не улыбалось.
   Может, подняться и совершить экскурсию до двери? Нет. Испытывать на себе последствия неудовольствия Мерлина - перспектива сомнительная. Особенно, если вспомнить, как неодобрительно он качал головой, разглядывая её рану. Нет. В кои-то веки ей можно вполне официально без зазрения совести поболеть и не строить из себя отчаянного героя! А, была, ни была! Она приняла позу поудобнее: раз, колбочка, два колбочка...
   Она как раз находилась посередине четвёртой сотни, когда со счёта её сбил скрип двери.
   -Эдвард, ну наконец-то! Я уже начала волноваться! - Анджи приподнялась на постели и протянула брату руки, слишком обрадованная его визитом она совершенно не обратила внимания на вошедших вместе с ним леди Гиневру и Мерлина и заговорила на французском.
   - Как ты, сестрёнка? - Эдвард взял руку сестры и заглянул ей в глаза. Ну и напугала же ты меня.
   - Со мной всё нормально. Это ерунда. Ты лучше скажи мне, как всё прошло? Вам удалось?
   - Всё в полном порядке, Андж. План короля Артура сработал. Не волнуйся, договор подписан.
   - Я рада, Эдвард. Кто же оказался предателем?
   - Их было двое. Одним из них был Гийом де Кентбери.
   - О! - Анджи сочувственно покачала головой, - Эдвард, мне очень жаль.
   - Послушай, Андж, я не знаю, что заставило моего лучшего друга изменить клятве верности. И я не буду о нём печалиться. Друзей терять больно. Тем более вот так. Но это лишь лишний рай доказывает, что я плохо разбираюсь в людях. Однако, это неважно. Сейчас есть дело поважнее.
   - О чем ты говоришь?
   - Ты уже оказала огромную услугу своей стране, но... от тебя требуется ещё кое-что. Ещё одна жертва. Я не смог сказать "нет" герцогу. Франция нуждается в тебе, сестрёнка!
   - Я по-прежнему не понимаю тебя, брат.
   - Видишь ли, в Камелоте принято договоры такого рода скреплять браками. По меньшей мере, двумя. Чтобы так сказать подтвердить серьёзность своих намерений.
   - А я-то здесь при чём, Эдвард? - искренне недоумевала девушка.
   - От каждой из сторон должно быть представлено по юноше и девушке. Свадебная церемония должна состояться завтра вечером. Из нас ты - единственная особа женского пола.
   - Так, - глаза её были подозрительно прищурены, а рот чуть искривился, - таким образом, ты, братец, пытаешься мне втолковать, что вы с герцогом подумали и решили выдать меня замуж неизвестно за кого, в качестве гарантии серьезности наших намерений?! Я правильно тебя поняла? - брови её угрожающе сошлись на переносице, а руки сжались в кулаки так крепко, что ногти почти до крови впились в кожу ладоней.
   Виноватый вид брата говорил сам за себя.
   - Так вот, ни за что и никогда! Ты понял меня, Эдвард де Лонсальви?! Я прекрасно знаю наши законы и в курсе, что ты вправе выдать меня замуж и без моего на то согласия. Но если ты так со мной поступишь...- она сжала кулаки ещё сильнее, от чего на ладонях выступили капельки крови, - в таком случае забудь о том, что у тебя когда-то была сестра! - она гневно уставилась на брата.
   - Мне будет очень больно потерять тебя, но ты не оставляешь мне выбора своими словами, Андж. Прости, сестрёнка, я должен это сделать.
   Анджи отвернулась от него и посмотрела на Мерлина. Она только сейчас заметила его и королеву. Взгляд старика был слишком задумчив, чтобы она смогла расшифровать его смысл. Гиневра же лишь сочувственно покачала головой. Да и что могла сказать та, кто слишком хорошо понимал цену подобной жертвы.
   - Если вы действительно беспокоитесь о моём здоровье, - сказала Анджи по-английски, - позаботьтесь, пожалуйста, чтобы я больше не видела этого человека.
   Девушка закрыла глаза. Как он мог? По её щеке скатилась одинокая слеза. ОНА сделает то, что от неё требуют. Ради Монтевиля. Для её дома каждый день, каждый час на счету. Чем скорее будет покончено со всем этим, тем быстрее придёт помощь Монтевилю. Больше её ничего не волнует.
  
  
   В огромном зале Круглого стола всё ещё горели факелы. Хотя было уже далеко за полночь, никто из собравшихся не торопился отправляться отдыхать. Артур оглядел своих рыцарей и негромко продолжил:
   - Все мы прекрасно понимаем важность совершённого нами шага. Тем более он значим в свете надвигающейся угрозы. Это ни для кого не секрет. Поэтому мы должны предоставить достойные гарантии. Герцог Орлеанский уже назвал мне имена тех, кто послужит гарантиями с их стороны. И сейчас мы должны решить, кого именно мы... - внезапно Артур замолчал и прикрыл глаза рукой. На какое-то мгновение вся фигура его вдруг уменьшилась, будто придавленная к каменному полу нечеловеческой силой. Ещё мгновение - и перед ними опять сидел уверенный и сильный человек, осознающий своё могущество и принимающий его как должное.
   - Я считаю, что леди Мелинда вполне подойдёт для этой роли. А вот что касается... - Артур покачал головой, - Мне не хотелось бы отдавать приказы подобного рода...
   - Может быть, если нам будет известно имя девушки, то мы сможем придумать что-то подходящее, - предложил сэр Филипп.
   - Её имя - Анджи де Лонсальви... Да вы все видели её в этом самом зале пару дней назад.
   - Если не ошибаюсь, речь идёт о той златокудрой нимфе? - присвистнул сэр Генри.
   - Полегче, Генри, - произнёс сэр Филипп, - не забывай, что эта "нимфа" владеет мечом не хуже любого из нас. Если не веришь, спроси у Ги. Думаю, он с удовольствием расскажет всем нам о своём путешествии, - он говорил вполне серьёзно, но в янтарных глазах плясали озорные чёртики.
   Взгляды всех присутствующих обратились к сэру Ги, лицо которого было мрачнее тучи. Рыцарь готов был придушить чересчур смешливого, по его мнению, друга, собственными руками. Да и Мерлину кое-что перепало бы!
  
  
   Анджи терпеливо сидела на стуле, пока армия служанок королевы Гиневры колдовала над ней, прихорашивая к свадьбе. Сама королева стояла рядом и руководила всем процессом. Самой девушке было абсолютно наплевать, как она будет выглядеть. Самое главное сейчас - вынести весь этот ритуал и не вспылить. Или не свалиться в обморок. Что наиболее близко к реальности. Наконец, когда комната опустела, Анджи устало закрыла глаза. Чувствовать себя покинутой, преданной и несчастной сейчас не самое время. Она должна быть сильной. Она же всегда была такой. И то, что Эдвард... так с ней поступил... это ещё не конец света, не так ли? Хотя именно сейчас она очень сильно в этом сомневалась. Ведь брат сам только что пережил предательство лучшего друга. Он понимал, что она будет ощущать. Но, тем не менее, его это не остановило.
   - Не раскисай, Анджи, - откуда ни возьмись, материализовалась королева. Это надо же было так задуматься, чтобы пропустить её появление! Гиневра присела на стул перед девушкой и заглянула ей в глаза:
   - Это же не конец света! Многие девушки выходят замуж подобным образом. И многие потом бывают счастливы.
   - Многие, но не все. И хуже того то, что мой брат прекрасно это понимает.
   - Такова судьба всех сильных людей, Анджи. Всем нам приходится в этой жизни жертвовать многим, а иногда даже всем, ради достижения высшей цели.
   - Звучит красиво. Пафосно. Даже появляется искушение гордо вскинуть голову и сказать: конечно, только такого шанса пожертвовать собой ради всех я и ждала всю свою глупую и никчемную жизнь. Только... - она покачала головой и грустно улыбнулась:
   - Я потеряла самого дорогого для меня человека. Одно дело - жертвовать собой. Другое - распоряжаться чужими жизнями, осознавая, что несёшь за них ответственность. И не смотря ни на что обрекать их на... - она резко замолчала и скорбно поджала губы:
   - Всё это не имеет никакого смысла. Мне уже почти всё равно. Почти...
   - Как бы то ни было, обещаю, что в случае чего, я всегда буде на твоей стороне и сделаю всё, чтобы тебе помочь, - Гиневра ободряюще коснулась её руки, - но нам уже пора. Пойдём.
   Анджи ничего не ответила. Она встала и как марионетка, которую не волнует, кто и зачем дёргает за верёвочки, привязанные к её рукам и ногам, последовала за королевой.
   Единственное, что она сейчас чувствовала - так это тупая боль под ребром, эхом отдающаяся при каждом движении по всему её телу. Хотя... странно конечно, что она до сих пор не задалась вопросом, а кого хотят определить ей в мужья. И с каждым шагом это волновало её всё сильнее. Она перебрала в уме все известные ей подходящие для договора такого уровня кандидатуры и в конце концов в недоумении признала, что просто не может себе представить, на кого из них пал выбор короля Артура. Да, совсем невесело!
   Споткнувшись о выступающий в поту камень, она очнулась от своих раздумий. Они были уже у входа в тронный зал, а по обе руки от неё стояли герцог Орлеанский и Эдвард. Окинув обоих взглядом, Анджи чуть слышно проговорила:
   - При всём моем уважении к Вам, Ваше Высочество, я не нуждаюсь в конвое для того, чтобы дойти до алтаря. Я не собираюсь сбегать.
   - Это всего лишь обычай, баронесса, - тихо парировал герцог Орлеанский, покосившись на её брата.
   - Такой неумелой ложью вы оскорбляете мои умственные способности. Скажите правду. Я прекрасно знаю обычаи. Зачем всё это? Чтобы унизить меня? Неужели настолько мне не доверяете? Поймите, мне некуда бежать! Меня предал единственный человек, к которому я могла обратиться и в котором была уверена настолько, что готова была положить свою жизнь, утверждая, что он всегда будет на моей стороне!
   Герцог удивлённо окинул взглядом свою вассалку: он и не подозревал раньше, что можно кричать шепотом... Она хочет знать правду? К сожалению, придётся ей довольствоваться глупыми отговорками. Не мог же он сообщить, что на подобном "конвое" невесты настаивал жених. А то чего доброго, выкинет ещё что-нибудь эдакое. От женщины всякого можно ожидать, тем более от такой независимой и безбашенной как Анджи де Лонсальви.
   Поджав губы, девушка ступила в зал. Что ж, придётся сохранять хорошую мину при плохой игре. Она больше никому не позволит увидеть, насколько она раздавлена. Надменно вздёрнув подбородок, она устремила взгляд вперёд и вздрогнула: её жених стоял к ней спиной, и что-то в этой гордой осанке показалось ей смутно знакомым. Бросив туда ещё один взгляд, она поспешно отвела глаза. Право же, ей просто, кажется! Точно, кажется! Совершенно определённо, просто, кажется! Конечно, это важный договор, но не до такой же степени! Между тем, они всё ближе и ближе приближались к алтарю. Пытаясь успокоиться, Анджи принялась разглядывать всё то, что её окружало. Да, такого скопления народа она не видела никогда. В огромном тронном зале яблоку было негде упасть. Исключение составлял только проход, шириной в пять локтей, по которому они шли.
   И вот они остановились. Она перестала дышать. Герцог Орлеанский передал руку Анджи её будущему мужу. Девушка медленно повернула голову и встретилась глазами с его взглядом. Это было как в плохом сне. Хотелось закричать, ущипнуть себя и проснуться, наконец! Но это был не сон. Руку баронессы де Лонсальви сжала ладонь человека, который отныне должен был стать, кроме всего прочего, её хозяином... ладонь сэра Ги из Камелота. Человека, которого она обманула. Из лучших побуждений, конечно. Но пойди ж ему, докажи.
   Итак, ей не показалось! Это было уже слишком. Всё её существо бунтовало против этого, она готова была лопнуть от переполнивших её эмоций, поэтому, когда священник начал задавать ритуальные вопросы и очередь дошла до неё, девушка обнаружила, что не может произнести ни звука. Повисла напряжённая пауза. Прошло несколько мгновений, показавшихся ей вечностью. По залу прошёлся тихий ропот, но неожиданно она почувствовала, что Ги сжал её руку, вынуждая обернуться к нему. Встретившись взглядом с его пронзительно голубыми глазами, Анджи на пару секунд замерла, а потом как под гипнозом сказала ясным чистым и звонким голосом:
   - Да, я согласна, - она повторяла слова клятвы за священником, а сама смотрела на Ги, не в силах заставить себя замолчать и отвернуться. То, что произошло потом, она запомнила смутно. Единственное, что прочно врезалось в её память, так это странные взгляды, которые бросал на неё Ги, значения которых она никак не могла понять. После очередного такого взгляда она совсем стушевалась и под шумок отошла от него чуть в сторону. Ну, всё: теперь, когда они женаты, после всех номеров, что она откалывала, он точно с превеликим удовольствием оторвётся на её шкуре. Переведя дух, она оглянулась: Ги куда-то исчез. Ну конечно! Ему-то ведь тоже навязали этот брак. Она с трудом сдерживала слёзы и боялась смотреть по сторонам из опасения поймать на себе сочувственный полный жалости взгляд кого-нибудь из гостей.
   Анджи в нерешительности стояла у стола: все вокруг веселились и танцевали. Её душевное состояние совсем не способствовало подобному времяпрепровождению. Нужно попытаться заставить себя сдвинуться с места и исчезнуть отсюда. Наконец, собравшись с духом, она шагнула в направлении лестницы, ведущей наверх, по которой, как ей показалось, она сегодня спустилась в зал. Спустя пару минут цель была достигнута ценой сравнительно небольших потерь: её всего один раз толкнули и ни разу не отдавили ногу. Анджи уверенно начала подниматься по ступеням, удивляясь тому, что наверху было так темно. Странно, почему слуги не зажгли в коридоре факелы? Оказавшись на верхней ступени в кромешной тьме, девушка остановилась, чтобы перевести дух... Ей показалось, или на неё действительно пахнуло холодом? Она не успела даже как следует осознать это своё ощущение, но в следующее мгновенье уже летела вниз по ступеням, потеряв равновесие от мощного толчка в грудь. Не долетев и до середины лестницы, она оказалась подхваченной кем-то на руки, а совсем рядом услышала ставший вдруг таким родным голос:
   - Анджи, ты жива? Анджи... Анджи, дорогая, не молчи. Скажи хоть что-нибудь! - сэр Ги осторожно перехватил её и начал спускаться вниз.
   - Филипп! - позвал он друга, с которым только что разговаривал у лестницы, - Мерлина! Скорее!
   Девушка удивлённо приоткрыла глаза, борясь с приступами боли: неужели Ги назвал её по имени? Не "леди", не "мадемуазель", а вполне нормально - по имени?
   Послышались шаги: бежало, по меньшей мере, человек десять. Громче всех звучал голос Мерлина, раздающего приказания направо и налево. Её было велено отнести обратно в башню мага - к местам, так сказать, боевой славы. Ну а чего ещё следовало ожидать? Там Анджи уложили на постель, а Мерлин, принявшись за привычную работу, чуть слышно спросил:
   - Что с ней произошло?
   - В общем-то, я ничего не видел, - после некоторого молчания ответил Ги, - но, скорее всего, она оступилась на ступенях и полетела вниз.
   - Нет, - это был голос Анджи. Она заставила себя открыть глаза и выдержать взгляд Ги, - Нет, я не оступилась. Меня столкнули.
   - Ты уверена? - глаза Ги вдруг стали холодны как лёд, а голос утратив всякую выразительность разил словно хлыст, - Ты абсолютно уверена? Тебе не показалось?
   Анджи вздрогнула от этих слов, как от удара... Иными словами, ты уверена, что не обманываешь меня? Вероятно, это следует понимать именно так?
   Глаза её наполнились слезами, но усилием воли ей удалось подавить это проявление слабости... Доверие стоит очень дорого.
   - Можете считать, что это так, если подозреваете в моих словах хоть каплю лжи... - она произнесла это тихо, она произнесла это тихо, не особо рассчитывая на внимание окружающих к своим словам.
   - Что это значит? - вдруг услышала Анджи совсем рядом.
   - О чём вы? - устало вздохнула она.
   - О твоих словах. Это что, ультиматум?
   - Ги, а тебе не кажется, что сейчас не время выяснять отношения? - вмешался Мерлин, - Передай-ка мне вон тот пузырёк с настойкой голубого цвета.
   Дождавшись, когда в поисках указанной склянки Ги отойдёт в другой конец комнаты, он наклонился к уху Анджи и тихо сказал:
   - А ты, моя дорогая, не будь столь нетерпимой и критичной к своему мужу. Понимаю, это ужасно, когда тебе не доверяют, ставят под сомнение любое твоё слово и вдобавок, кричат об этом на каждом углу. Но... теперь он твой муж. Разрушить легче, чем построить. Любые отношения требуют усилий. Тем более такие. Помнишь? В болезни и в здравии...Ты с ним навсегда. Научись понимать его. Тогда и он начнёт прислушиваться и понимать тебя. Доверие просто так не падает с небес.
   - Что вы там ей нашёптываете Мерлин? - Ги с каким-то, не поддающимся классификации, выражением лица смотрел на мага.
   - Ого! Узнаю этот взгляд! - Мерлин громко хохотнул и его длинна седая борода затряслась, извиваясь белой змейкой по синей ткани балахона, - Но ты не волнуйся так! Я не выдал твоей жене ни одной государственной тайны. Можешь спать спокойно! Кстати, о сне. Вам не кажется, что время уже позднее? С вашей раной, милая леди, все в порядке. Перед сном не забудьте выпить вот это, - Мерлин указал на склянку в руках Ги.
   - Две капли на стакан воды. Хорошего вам сна. Я удаляюсь. Переночую где-нибудь... в обсерватории, например... Да, и не забывайте: от вас сейчас зависит многое. Слишком многое.
   С этими словами маг исчез за дверью, оставив молодых людей застывших, словно статуи.
   Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем сэр Ги деревянной походкой доковылял до дверей и задвинул засов.
   Вот ту-то до Анджи, наконец, дошло, что сейчас по всем законам жанра должно было произойти. Ой, мамочки! Чтобы брак стал настоящим, они должны...
   Если бы она была в силах, рассмеялась бы. А потом расплакалась...
   Ну и в переплёт же ты попала, Анджи де Лонсальви!
  
   Совершенно определённо: она просчиталась. Просчиталась, не включив в причинно-следственную связь тот факт, что сэр Ги был истинным рыцарем в полном смысле этого слова, и то, что его поступки никогда не подчинялись законам элементарной логики... Сейчас, с натянутой улыбкой принимая поздравления от многочисленных знатных дам, о существовании более половины из которых она и не подозревала до настоящего момента, Анджи с лихорадочной скрупулезностью мысленно уже в сотый раз прокручивала в своей памяти события минувшей ночи. Она находилась в полной растерянности, не в состоянии понять, что же произошло? И произошло ли что-нибудь вообще на самом деле?
   Тогда, закрыв двери за Мерлином, Ги на секунду остановился и посмотрел прямо ей в глаза. Анджи даже сейчас помнила то чувство, что охватило её в то мгновенье. Он окинул её, скорчившуюся на постели, взглядом, и с каким-то непонятным ей выражением на лице покачал головой.
   Молча, он прошел к столу, налил стакан воды и добавил в него две капли голубой жидкости из пузырька, что оставил Мерлин. Потом приблизился к Анджи, заставил её выпить лекарство. Последнее, что она помнила, - лицо Ги, склонённое к ней так низко, что она могла пересчитать его ресницы. А потом - ничего. Глубокий сон без сновидений, вырубивший её почти мгновенно.
   Пробуждение было резким, её будто вытолкнули на поверхность из мягкого кокона. Несколько секунд она рассеянно озиралась по сторонам, пытаясь сообразить, где она, что с ней произошло и почему здесь так шумно. Постепенно понимание окружающего мира пришло к ней, но от этого легче не стало. Итак, Анджи, поздравляю! У тебя просто дар вляпываться в щекотливые ситуации! Она зажмурилась, надеясь, что всё развеется как туман и забудется как дурной сон. Но не тут-то было! Когда она вновь открыла глаза, ничего не изменилось: Ги всё так же лежал рядом с ней на постели и с интересом разглядывал её; в двери всё так же барабанили, по крайней мере, десять пар кулаков, раздавались крики... В общем, не оставалось сомнений: если в ближайшие несколько минут дверь не открыть, её попросту выломают.
   - Итак, занавес поднят, - негромко заключил он.
   Ги поднялся с постели, сдернул одну из простыней, скомкал и бросил в тлеющий камин. Затем, не оглядываясь, отодвинул засов, распахнул дверь и ушёл, впустив в комнату армию богато одетых женщин. Не веря своим глазам, Анджи оторопело смотрела вслед мужу и всё никак не могла поверить, что он вот так вот взял и... Нет, это просто уму не постижимо!
   Взгляды вошедших как по команде сразу же метнулись к простыни, дымившей в камине, на губах многих появились понимающие улыбки. И понеслось...
   Анджи просто сидела и кивала в такт, натянуто улыбаясь и молясь, чтобы Всевышний дал ей сил выдержать всё это безумие, чтобы вся эта пытка поскорее закончилась!
   Спасла её королева. Леди Гиневра просто вошла в комнату и хлопнула в ладоши. Всё тут же прекратилось. Ненасытная толпа кудахчущих гусынь мгновенно исчезла в неизвестном направлении.
   - Спасибо - выдавила из себя Анджи. По правде говоря, с всклокоченными со сна волосами, обезумевшим взглядом и лицом, перекошенным гримасой, весьма отдаленно напоминающей улыбку, она выглядела весьма презабавно. Королеве пришлось приложить немало усилий, чтобы не рассмеяться во весь голос.
   - Я знаю, они утомляют, - наконец справившись с собой заговорила Гиневра, - Но вы сильная. Вы очень мужественны и, думаю, с честью выйдете из всех испытаний, что вам предстоят.
   - Я не совсем понимаю, о чём вы, - Анджи удивлённо воззрилась на королеву.
   - Думаю, будет намного лучше, если вы узнаете обо всём от меня, - Гиневра ободряюще сжала её руку.
   - И?
   - Не позднее завтрашнего утра вы вместе со своим мужем отправитесь в Форест Грааль.
   - Куда? - Девушка была в сильном замешательстве, - понимаю, конечно, что это характеризует меня не лучшим образом, но я что-то опять не совсем уловила вашу мысль...
   А, была - не была! Королева глубоко вздохнула и выпалила на одном дыхании:
   - Ваш муж, как наместник короля Артура, по крайней мере, ближайший год будет управлять этой... страной... после недавних событий передать управление одной из претендующих фамилий было бы равносильно самоубийству... А вашего мужа там заочно уважают. По крайней мере, его кандидатура не вызвала протеста ни у одной из сторон...
   - То есть, вы хотите сказать, что... - Анджи покачала головой, не в силах поверить услышанному. Так, спокойно. Начнём ещё раз:
   - Насколько мне известно, Форест Грааль лет десять назад лишился короля и всей правящей династии. Не так давно, страна примкнула к Камелоту в поисках защиты, так как, ослабленная междоусобными войнами могла стать лёгкой добычей для многих стервятников. Да и Сарацина тоже... И теперь... теперь, рассчитывая только на репутацию сэра Ги, на якобы испытываемое гражданами этой страны к нему уважение и его способности дипломата, король надеется навести порядок в Форест Граале? Без малейшей поддержки со стороны армии? Это же полный бред! Неужели Его Величество этого не понимает?!
   - Успокойтесь, Анджи. Уверяю вас, король Артур всё предусмотрел.
   - Это вы меня извините. Я не имею права устраивать здесь вам истерику.
   - Тем не менее, вы недооцениваете собственного мужа. Сэр Ги обладает фантастическими способностями. Только одной силой убеждения он вполне может остановить даже сражение, если существует хоть малейшая возможность сделать это.
   - А если этой возможности нет?
   - Нужно отыскать её.
   - Странно тогда, почему он не воспользовался этой своей способностью, когда по дороге сюда на нас напали?
   - Сфера применения любых выдающихся способностей весьма ограничена. Я говорю о сражениях, развязанных по политическим причинам.
   - А ну да. Это всё объясняет. - Анджи с умным видом покивала головой. Всё равно она осталась при своих убеждениях. И ни капельки не поняла, в чём же принципиальная разница между "политической" битвой и всеми остальными.
   - Анджи, ваш муж не останется без поддержки. Через пару месяцев к вам присоединится сэр Филипп со своими рыцарями.
   - А что мешает ему поехать с нами сразу?
   - На это существует ряд причин, раскрывать которые я не имею права. Ну же, Анджи, выше нос! Успокойтесь и доверьтесь своему мужу.
   - Довериться? Вы что, шутите? Я же ведь почти не знаю его! Если помните, меня заставили выйти замуж! Меня предал мой единственный брат... единственный человек, которому я доверяла без оглядки. Сомневаюсь, что теперь я буду в состоянии довериться кому бы то ни было. Даже собственному мужу. Простите мне мою несдержанность, что я вот так вот вывалила всё это на вас. Вы ни в чём не виноваты. Вы единственная пытаетесь помочь мне. Маловероятно, что кто-то ещё здесь спросит о моём мнении. Но я просто не знаю, что дальше делать. Как жить... - Анджи сжала виски руками, пытаясь унять пульсирующую боль.
   - Прежде всего, вы должны успокоиться, - повторила королева, - Силою обстоятельств вы оказались здесь, вырванная из привычной для вас среды. Абсолютно неподготовленная. У вас нет даже самого необходимого. В том числе и одежды. Вот уж с этим-то я смогу помочь. - Она мягко улыбнулась, - от вас требуют слишком многого. На сегодня я забираю вас к себе. Там вас никто не побеспокоит. Даже Мерлин. Он любит Ги как сына и не упустит случая дать вам пару "дельных советов". Поднимайтесь. Идёмте со мной.
   Королева помогла девушке натянуть верхнее платье и, поддерживая за локоть, повела за собой.
   Коридор в этот час был пустынным. Затаив дыхание, Анджи озиралась по сторонам: она впервые получила возможность беспрепятственно осмотреть высокие каменные своды Камелотских замковых переходов. Зрелище, надо сказать, было нерядовое. Даже здесь изнутри казалось, что солнце отражается от стен, и наполняет камень жизнью, награждая холодный гранит ровным глубоким дыханием.
   Из окон комнат королевы были видны бескрайние просторы равнины, простилавшейся далеко за горизонт. После этого дикого великолепия ограниченное пространство огромной комнаты казалось несправедливым наказанием. А красота гобеленов, которыми были увешаны стены, меркла в сравнении с безыскусностью и величием вида, открывавшегося из окна.
   Леди Гиневра усадила Анджи на кровать и присела на сундук, стоящий рядом:
   - Сейчас мы вас оденем в какое-нибудь сногсшибательное платье, спустимся вниз, побудем там несколько минут, покажемся, так сказать для протокола, а потом вернёмся сюда. У дверей выставим охрану, и больше вас никто не побеспокоит. Идёт? - королева ободряюще сжала её руку.
   - Вы очень добры... - девушка грустно улыбнулась.
   Платье просто великолепно, - решила Анджи, однако это не повод, чтобы все гости, находящиеся в зале, замерли в немом изумлении, наблюдая, как новоиспечённая жена сэра Ги в компании королевы спускается по лестнице, по которой не далее как вчера вечером полетела с таким блеском.
   Сэр Ги, беседовавший с друзьями в толпе гостей, поддался общему порыву и тоже обернулся, чтобы посмотреть, кого же это разношерстное собрание с таким интересом разглядывает. А, увидев, замер в замешательстве: ну чего, спрашивается, эти женщины добиваются? Зачем было устраивать этот спектакль?
   - Ну, держись, дружище, - присвистнул стоявший рядом сэр Филипп и ободряюще хлопнул друга по плечу, - похоже на то, что в ближайшее время у тебя не будет много времени на государственные дела. Ты будешь занят увлекательнейшим процессом отпугивания кавалеров от собственной жены.
   - Заткнись, Фил, - проворчал Ги, стряхнув с себя оцепенение.
   - Что делать? Красивая жена - тяжкое бремя, - не унимался Филипп. Поймав на себе тяжёлый взгляд друга, обещавший открыть много чего увлекательного в искусстве телесных повреждений, рыцарь, коротко хохотнув, счёл за благо проглотить вертевшиеся на языке философские рассуждения на тему извечно актуальной проблемы рогоносцев мнимых и не совсем.
   Анджи ничего не видела, всё застилал бордовый туман: боль в боку была неожиданной и сильной. Вцепившись в руку королевы, девушка тихо выдохнула:
   - Пожалуйста, давайте уйдём отсюда. Прямо сейчас.
   - Анджи, но это невозможно. Потерпите немного, - чуть слышно прошептала королева, - здесь находятся послы Форест Грааля. Если они заподозрят что-то неладное, это станет сильным ударом по нашим позициям.
   - Я не понимаю... - выдохнула Анджи.
   - Подумайте сами: информация о болезни жены их предполагаемого правителя не обрадует их, так как они считают, что Ги обязан всего себя целиком посвятить управлению страной, урегулированию конфликтов...
   - Ну да, конечно. А я являюсь нежелательным раздражителем, так что ли? - она вызывающе вздёрнула подбородок, что тут же отозвалось новой волной боли, - А тот факт, что моя жизнь (против моей воли, между прочим), является залогом подписанного пару дней назад договора, ничего для них не значит? О чём думал Ги, когда соглашался на эту свадьбу, если знал обо всём этом, и лучше, чем кто бы то ни было, был осведомлён о состоянии моего здоровья?
   - Успокойтесь, Анджи, вам нельзя волноваться...
   - А я-то всё ломала голову: кому понадобилось сталкивать меня с лестницы? А ведь это проще простого! Это тот, кто не желает, чтобы Ги становился правителем Форест Грааля... или один из заговорщиков на свободе и это - банальная месть.
   - Банальная?! - королева чуть не закричала, - Анджи, у вас потрясающее чувство юмора и железные нервы.
   - Отнюдь. Это даже не чувство юмора, - проворчала Анджи, - это всего лишь истерика. Ну, вы представьте себе, что меня ожидает в будущем? Быть женой человека, которому меня навязали, висеть у него на шее, как ярмо какое-то! Я...я хочу домой... в Монтевиль... - жалобно закончила она.
   - Анджи...осторожно, к нам приближается ваш муж с послами Форест Грааля... Они уже близко. Улыбайтесь.
   - Но...
   - Сэр Ги, господа! - повысила голос Гиневра.
   - Ваше Величество, - услышала у себя за спиной Анджи. Голос Ги. Девушка прерывисто вздохнула, растянула губы в улыбке и обернулась. Он не смотрел на неё. Ни одного взгляда, пока длилась эта изматывающая сцена, пока он представлял её этим людям... Ну вот... они перешли к следующей стадии отношений: он её ненавидит и предпочитает игнорировать. Автоматически она улыбалась, что-то отвечала, делала заинтересованное лицо... Как всё это было ей противно! Погружённая в свои эмоции, она ничего не запомнила: ни лиц, ни имён послов. Она вздрогнула и пришла в себя, лишь услышав где-то совсем рядом голос брата. Он разговаривал о чём-то с герцогом и сэром Филиппом. Она подалась чуть вперёд и прислушалась.
   - Она так и сказала? - удивлённо воскликнул Эдвард.
   - Именно! - сэр Филипп даже кивнул для убедительности, - сказала, что мы не имеем права её задерживать, иначе придётся очень сильно пожалеть!
   - И вы проглотили это? - герцог придвинулся поближе к собеседнику, -неужели вы безропотно отпустили её?
   - Почти. Я решил, что лучше сразу узнать, куда она так рвётся. Представьте себе, каково же было моё удивление, когда эта девчонка направилась прямиком в замок! Она довольно долго блуждала по тронному залу, а потом вдруг бросилась к вам, Эдвард, и, вцепившись в ваш рукав мёртвой хваткой, утащила куда-то. Вот тут-то я и прокололся: потерял вас обоих из виду.
   Анджи сжала руки в кулаки: она прекрасно поняла, что Филипп говорил о ней и о её "побеге" из дома Ги. Так значит за ней следили... Позволили считать, что....А она-то наивная... Решительно, она ни на что не годится... Абсолютно!
   - Ги! - зазвенел хрустальный голос.
   Анджи вздрогнула... Мелинда! И как же она могла забыть о её существовании? Она,.. Мелинда Редбери стояла рядом с Ги и смотрела на него сияющими сапфировыми глазами... Вот кто должен был стать его женой!
   - Мелинда не теряет времени даром, - услышала Анджи за спиной. Девушка оглянулась: две дамы из свиты королевы, слишком увлечённые новой сплетней, чтобы обращать внимание на окружающих, оживлённо болтали в паре шагов от неё:
   - Представляешь, ходят слухи, что Его Величество планировали выдать её замуж за француза, но ей каким-то образом удалось избежать этого, подставив вместо себя свою младшую сестру Энн.
   - И даже теперь она не теряет надежды! Честно говоря, мне жаль эту француженку. Мелинда не отступит от своего. Она не оставит Ги в покое: ведь считала его своей собственностью, и вот, такой пассаж!
   - Думаешь, Его Величество приказали сэру Ги жениться на этой девчонке?
   Анджи вся обратилась в слух. Даже себе она не хотела признаваться в том, что ей сейчас жизненно необходимо знать ответ на этот вопрос.
   - Вообще-то подобные приказы не в духе Его Величества Но... всё возможно в этом мире, не так ли?
   Анджи впилась ногтями в ладони, чтобы не закричать. Она посмотрела вперёд: Мелинда и Ги о чём-то разговаривали. Мелинда ласково улыбалась. Лица Ги Анджи не видела: он стоял к ней спиной... Вероятно, эти двое оплакивают свою судьбу... Ги ненавидит её, Анджи. Мелинда... Мелинда подливает масла в огонь и строит планы мести. Почему-то в этом она не сомневалась. Только вот, собственно, за что ей мстить? Анджи такая же жертва обстоятельств, как и эти двое! Какая чудовищная несправедливость! Почему она должна мучиться от сознания собственной вины? Вины, которой нет? Неужели она, поджав хвост, убежит с поля боя и где-нибудь в тёмном углу будет чахнуть, оставив всё, как есть? Это она-то? Анджи де Лонсальви? Так. Нужно подумать...
   Девушка огляделась: на неё никто не обращал внимания. Королеву Гиневру окружили послы Форест Грааля. Сэр Ги был поглощён разговором с Мелиндой. Эдвард, герцог и сэр Филипп что-то горячо обсуждали...Что ж, вероятно, её исчезновения никто не заметит.
   Анджи поднялась на второй этаж и остановилась в нерешительности. Куда идти? У неё здесь нет угла, который она даже условно могла бы считать своим... Анго! Вот кто ей поможет.
   После нескольких безуспешных попыток ей всё же удалось выбраться во двор. Спросив у какого-то мальчишки, как найти конюшню, девушка, наконец, оказалась перед внушительным сооружением. Да уж, в Камелоте ничего не делалось вполсилы. Она взялась за ручку двери и потянула на себя. Раздался скрип. Не мешкая ни секунды, она скользнула в проём: в нос ударил тёплый запах сена и лошадей.
   Анджи вполголоса позвала Анго. Дойдя до середины прохода, она услышала тихое ржание. Ориентируясь на звук, вскоре она оказалась перед деревянной калиткой. Поверх досок на неё смотрели глаза её лучшего друга. Она протянула руку, и Анго ткнулся влажным носом в её ладонь.
   - Как я соскучилась, - прошептала она, - прости, что оставила тебя здесь одного так надолго. Потерпи. Завтра утром мы уедем отсюда...
   Анджи гладила морду коня и говорила о всяких глупостях, пытаясь привести мысли и чувства в порядок.
   Она должна, наконец, решить для себя, чего она хочет, что ей нужно... Должна признать, что ей нравится Ги. Очень нравится. Очень сильно. Возможно, она даже влюблена в него... Стоп!
   Замерев, широко открытыми глазами она смотрела в пространство прямо перед собой. Сердце её бешено колотилось. Неужели она могла так подумать? Она так подумала? А что, если это правда? Что ей делать тогда?
   Прежняя Анджи сказала бы, как отрубила - бороться! Бороться за своё чувство!
   А сегодняшняя Анджи лишь растерянно взирала на это чувство, мучительно соображая, что же ей делать с этим открытием. Что с ней случилось?
   Из глаз её брызнули слёзы: случилось то, что она влюбилась в человека, который был её мужем и, судя по всему не испытывал от этого особого восторга. В человека, которому не было никакого дела до её чувств. В человека, который, скорее всего, любил Мелинду Редбери... Эту неотразимую красавицу голубых кровей, уверенную в себе, в чувствах, которые Ги к ней испытывает.
   Ну и что ты будешь делать? Забьёшься в угол и будешь ныть, оплакивая свою несчастную судьбу? Спрячешь голову в песок? Оставишь всё как есть? Трусиха! Неужели ты не имеешь права быть счастливой? Мелинде не повезло. Но так уж вышло, что именно ты его жена...
   Будем исходить из того, что есть, а не из того, что хотелось бы иметь. Он твой муж? Хорошо. Мотивы, побудившие его к женитьбе - это уже хуже. Что делать? Вспомни, что сказал тебе Мерлин. Научись понимать его. Тогда и он начнёт прислушиваться и понимать тебя. Доверие просто так не падает с небес... А для того, чтобы понять, необходимо взглянуть на всю эту ситуацию его глазами.... Да... неприятная картинка получается... Что ж, для начала постараемся встать на его сторону, убедить, что его жена не враг ему, а союзник... Это будет самый первый шаг. Самый первый и самый трудный.
   Успокоившись, довольная результатами душевных самокопаний, девушка поцеловала Анго в розовый нос и обняла за шею, спрятав лицо в шелковистой гриве.
   - Анджи! - раздалось у неё за спиной. Девушка вздрогнула от неожиданности. Голос не предвещал ничего хорошего.
   - Ги? - пролепетала она, инстинктивно придвигаясь к коню. От рыцаря не ускользнуло это движение: она готовилась к обороне. Он поджал губы и чуть прищурил глаза:
   - Что ты здесь делаешь? - в словах зазвенел металл. Анджи с огромным трудом подавила гневную отповедь, рвавшуюся наружу. Вместо этого она ровным спокойным голосом сказала:
   - Я соскучилась по Анго. Пришла его проведать. Он так обрадовался...
   - Ты не должна ходить одна: это опасно. Ты нездорова, упасть можешь где угодно. Пойдём. Лучше я отведу тебя к Мерлину. Отдохнёшь, как следует. Леди Гиневра уже сказала тебе? Завтра утром мы уезжаем...
   Анджи проглотила всё, что вертелось на языке, молча кивнула и, обняв ещё раз Анго, направилась к выходу из конюшни.
   Ги озадаченно посмотрел на её напряжённую спину, присмотрелся повнимательнее и, нахмурившись, двинулся следом. Спустя пару мгновений он догнал её и заставил остановиться, преградив дорогу.
   - Что случилось? - буравил он глазами её лицо, - перестань прятать взгляд. Посмотри на меня. Что-то не так. Я вижу.
   "Что-то не так"?! Он что, с ума сошёл? Да что может быть "так" в этой абсурдной ситуации? Он, видимо, полагает, что она ничего не видит дальше собственного носа?
   - Когда уезжает герцог со своей свитой? - наконец выдавила она из себя.
   - Завтра. Сразу после нас, - ответил он после некоторого замешательства, - почему ты спрашиваешь?
   - Чем скорее они уедут, тем быстрее придёт помощь Монтевилю. Я знаю, что и как творится дома. Они не выдержат длительной осады. Возможно, Эдвард уже опоздал. Я боюсь даже думать об этом... - она на секунду прикрыла глаза, а потом с каким-то пугающим спокойствием покачала головой, - Извините, я вас задерживаю. Вероятно, вас кто-то ждёт. Или, заметив ваше отсутствие, уже ищут... Я сама найду дорогу, не беспокойтесь, - Анджи слабо улыбнулась и, обойдя Ги, направилась к выходу.
   - И всё же я провожу тебя, - Ги успел подхватить её под руку. Молча, они пересекли двор, вошли в тронный зал. Анджи усилием воли заставила себя улыбаться окружающим, кивая направо и налево в ответ на приветствия. Взглянув на мужа, она обнаружила, что он ведёт себя абсолютно также. Казалось, что он исключительно благодушен и расслаблен. Но это только казалось: кто-кто, а Анджи знала это точно. Она-то прекрасно чувствовала на своём локте его руку, напряжённую до предела, вцепившуюся в неё мертвой хваткой. Казалось, он боялся, что она сейчас вырвется и убежит.
   Продолжая ослепительно улыбаться, она приблизилась к нему и тихо сказала:
   - Может быть, вы чуть-чуть ослабите хватку? Ещё немного, и на моей руке появятся синяки.
   Он склонился к ней:
   - Пообещай мне не делать глупостей. К нам приближаются послы Форест Грааля.
   - Ты можешь мне доверять. Неужели ты ещё не понял этого?
   Рука его соскользнула с её локтя и спустилась к её ладони. Она ощутила лёгкое рукопожатие.
   - Сэр Ги, леди Анджи? - голос одного из послов ворвался в её мысли и вернул к действительности. Она опять натянула на лицо приветливую улыбку и одновременно с мужем обернулась к ним.
   Их было трое.
   Один - высокий сильный мужчина лет 35 с иссиня-чёрными волосами и серо-стальными глазами, поблёскивающими из-под нахмуренных бровей. Казалось, он с первого взгляда видит тебя насквозь, читает все твои мысли, как в раскрытой книге. Он был потомком одного из претендующих на власть кланов. Потомок Остальвингов. Звали его Олеус. Его можно было бы назвать красавцем, если бы не это хмурое выражение скрытой угрозы, навсегда приросшее к его лицу.
   Второй был чуть постарше. Темно-русые волосы и бесцветно-голубые глаза, длинное худощавое тело и еле уловимое меланхолично-безучастное выражение его лица создавали обманчивое впечатление о безобидности и стойкой неспособности этого человека к резким поступкам, высказываниям и суждениям. В том, что впечатление это обманчиво Анджи уверилась, уловив мимолетный хищный блеск в его взгляде. Всего мгновение - и перед ней опять возникло существо, переполненное апатией ко всему окружающему миру. Гион из клана Митандоров. Второй претендент на власть.
   Третий был самым занимательным. Леастард. Чем-то напоминал Мерлина. Но сходство это было неуловимым и совсем не бросалось в глаза. Пепельные с чёрными прядями прямые волосы лежали на плечах. Борода была коротко пострижена. Угольно-чёрные глаза светились вселенской мудростью. Казалось, обладатель этого взгляда стар, как мир и знает ответ на любой вопрос, что мог бы прийти в голову простому смертному. Так смотрят только те, кто обладает властью над сверхъестественным. Маги.
   Не отдавая себе отчёта, Анджи зябко поёжилась. Она чувствовала себя не в своей тарелке, находясь рядом с таким человеком. Конечно, Мерлин тоже был магом, но он был другой. Его не нужно было опасаться.
   Поймав на себе внимательный взгляд мага, она поняла, что ни одно её движение не укрылось от него. Да, с ним надо держать ухо востро. Он был из тех, кто ведёт свою, никому не понятную игру.
   Именно Леастард, когда при подписании договора встал вопрос о наместнике в Форест Граале, предложил кандидатуру сэра Ги, как единственного человека, кому удастся справиться с поставленной задачей. Артур не возражал, так как и сам собирался предложить то же самое.
   Из раздумий Анджи вырвал голос Леастарда, интересовавшегося её самочувствием.
   - О, со мной всё в порядке, спасибо, - она подарила им ещё одну ослепительную улыбку.
   - Мы все были очень обеспокоены вчерашним происшествием на лестнице, - произнёс Олеус. Голос у него был глубокий, располагающий к себе.
   - Это было всего лишь происшествие. Не более, - продолжала улыбаться Анджи.
   - Вы так уверенно это говорите... - Олеус внимательно посмотрел на Анджи. Она чуть поёжилась: ей совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал, какой ужас охватывает её при воспоминании о коридоре и тёмной лестнице. Она до сих пор ощущала этот толчок в своей груди.
   - Уверяю вас, я в состоянии обеспечить безопасность своей жены, - прорычал сэр Ги прежде, чем Анджи успела открыть рот. Девушка замерла в недоумении. Что это было?
   Аномалию в поведении сэра Ги заметила не только она одна. Вокруг воцарилась гробовая тишина. Анджи боялась поднять глаза: ей совсем не улыбалось оказаться под перекрёстным огнём вопрошающих взглядов.
   Тишина сгущалась. Казалось, что при желании её можно будет потрогать. Люди вокруг упорно не желали возвращаться к прерванным разговорам. Все ждали продолжения. Акта второго.
   Глубоко вздохнув, Анджи заставила себя посмотреть на собеседников. И чуть не рассмеялась: такое непередаваемо-комичное выражение застыло на их лицах.
   - Сэр Олеус, - обратилась она к Остальвингу, - А это правда, что в Форест Граале есть волшебной красоты лес, о котором ходят легенды, будто там живут духи природы? По крайней мере, так я читала. А посреди этого леса находятся развалины древнего храма друидов и те немногие, кому удалось там побывать, возвращаясь оттуда, рассказывают совершенно невероятные вещи? Да и сами становятся не такими, как прежде?
   - Вы много знаете о нашей стране, леди Анджи, - ответил Олеус с поклоном, - Только я давно уже не слышал, чтобы кто-то осмеливался ходить к Орангу.
   - Орангу? - слово было ей незнакомо, - А что это?
   - По преданию так называется камень у жертвенного алтаря этого храма.
   - Все правители нашей страны в своё время побывали там. Говорят, что в камне заключена какая-то сила. Только совладать с ней может не каждый.
   - Так что же там происходит? - не унималась Анджи.
   - Те, кто вернулись из леса, редко рассказывают, что там происходило. Спрашивать мы не имеем права. Таков закон.
   - Да, это действительно загадка. Наверное, это дерзкое желание, но разгадать такую загадку - вот это действительно стоящая цель.
   - Время покажет, леди Анджи, так ли уж невыполнимо и дерзко ваше желание, - подал голос Леастард.
   - Отнюдь. Думаю, столь грандиозные и великие деяния не для моей скромной персоны. Это всего лишь мечта. Не более...
   Анджи умоляюще посмотрела на Ги. У неё уже не хватало моральных сил вести эту светскую беседу, находясь под прицелом сотен взглядов.
   - Моя жена, так же как и вы, господа, ещё не видела садов Камелота. Думаю сейчас самое время восполнить этот пробел, - сжалился, наконец, сэр Ги. Он взял Анджи под руку и обратился к оказавшемуся поблизости Мерлину:
   - Вы не составите нам компанию, Мерлин? Мы хотим осмотреть сады. А лучше вас никто здесь не сможет рассказать об их истории и показать наиболее живописные места.
   Это место было волшебно прекрасным. Тихий голос Мерлина, рассказывающий старинные легенды, перемешивался с пением птиц, журчанием воды и шумом листвы деревьев. Анджи, перед мысленным взором которой сейчас герои из легенды вершили свои великие дела на фоне окружающего великолепия природы, была потрясена до глубины души. Единственное, что соединяло её сейчас с реальным миром - рука мужа, крепко держащая её за локоть.
   Анджи вдыхала воздух полной грудью. Вдыхала - и никак не могла надышаться. Что-то было в этом месте такое, что ставило весь мир с ног на голову, меняло мироощущение раз и навсегда. Здесь не хотелось ни говорить, ни думать о сиюминутных делах и проблемах. Девушка высвободила руку и подошла к кромке воды. Перед ней расстилалась гладь озера, безупречно ровная и отливающая всеми оттенками жидкого серебра. Лишь вдалеке спокойствие было нарушено: пара белых лебедей, грациозно выгнув шеи, величаво направлялась в их сторону.
   - Нам пора, - услышала она за спиной голос Ги.
   - Но здесь так красиво, - разочарованно обернулась к нему Анджи, - не скоро я вновь попаду в такое потрясающее место.
   - Ты слишком слаба. Завтра нам предстоит тяжёлый путь. Тебе нужно отдохнуть.
   Анджи с сожалением посмотрела на озеро и лебедей. Казалось, что если она сейчас уйдёт отсюда, то часть её существа всё равно останется здесь. На берегу этого озера. Рядом с этими гордыми созданиями.
   - Ваш муж абсолютно прав, юная леди, - Мерлин оказался около неё так внезапно, что она чуть не подскочила не месте от неожиданности.
   В это самое мгновенье что-то тёплое ткнулось в её ладонь. Оглянувшись, Анджи слегка вскрикнула: это были лебеди. Они подплыли вплотную к ней и один из них, вытянув шею, дотянулся головой до её руки.
   - Эолин, - Мерлин протянул руку и погладил лебедя, - она чувствует в вас родственную душу. Немногие могут похвастаться тем, что Эолин позволила им прикоснуться к себе.
   Анджи посмотрела в глаза птицы. Что-то в выражении её глаз смутило девушку. Ощущение было неуловимым. Будто увидел что-то далёкое, дорогое и знакомое с незапамятных времён. Она видела своё отражение, утонувшее в чужом взгляде. Да и не она это была вовсе, а что-то древнее, будоражащее, как ноющая боль. Эта боль, появившаяся так внезапно стремительно разрасталась, наполняла всё её существо и, наконец, перебравшись из-за грани духовного, сосредоточилась у неё по ребром, точнёхонько там, где была рана.
   Где-то далеко она слышала голоса Ги, Мерлина и Леастарда, но никак не могла разобрать, что они говорят.
   Ну вот. Она подвела Ги. Хлопнулась в обморок прямо перед послами Форест Грааля. Позор!
   Нет, не такая жена ему нужна. Мелинда Редбери никогда бы так не оплошала. Она бы и не попала в такую переделку.
   А Анджи просто жалкая неудачница. С огромным трудом, отодвинув боль подальше, на задворки своего сознания, она открыла глаза. Прямо перед собой она увидела лицо Ги. Он мрачно смотрел на неё. Губы были сердито поджаты.
   - Я отнесу тебя к Мерлину. Он займётся тобой. Кажется, рана открылась, - он говорил отрывисто, будто злился на неё и с трудом сдерживал себя, чтобы не высказать ей всё, что о ней думает. Девушка совсем сникла: теперь он сердится на неё.
   - Леди Анджи слишком слаба, - услышала она в отдалении голос сэра Олеуса, - вероятно нам придётся отложить наш отъезд на несколько дней.
   - Но этого нельзя делать, ты же знаешь! - возразил ему Гион.
   На мгновение Анджи зажмурилась от переполнившего её отчаяния.
   - Вам совсем не обязательно задерживать отъезд из-за меня, - тихо сказала она, посмотрев Ги прямо в глаза.- Оставьте меня здесь, в Камелоте. Сэр Филипп привезёт меня к вам через пару месяцев.
   Ей казалось, что Ги будет рад этой возможности избавиться от бесполезного, усложняющего его жизнь груза. По крайней мере, хоть какое-то время, она не будет мелькать у него перед глазами, и раздражать своим присутствием.
   - И не надейтесь, леди, - отчеканил Ги
   Вот это номер! Она же предложила ему идеальный выход из ситуации! Он, что не понимает этого?
   Нет, он не понимал. Взгляд его стал холоднее льдов Арктики:
   - Вы моя жена. Ваше место рядом со мной. Я за вас отвечаю. И не предоставлю вам возможности удрать в вашу Францию. Даже не надейтесь.
   Ах, вот оно что? Гипертрофированное чувство ответственности, вкупе с полным недоверием её персоне в итоге дают потрясающий результат. При таком раскладе и обидеться не грех будет. Небольшая нотация не помешает.
   - Вы слишком плохо меня знаете. А должны были бы уже понять, что честь и долг для меня не пустые слова. То, что произошло в последние сутки, накладывает на меня определённые обязанности и делает моё благоразумное поведение в какой-то степени залогом, подтверждающим серьёзность и чистоту намерений нашей страны. Неужели вы могли подумать, что я в состоянии поставить свои личные интересы выше интересов целого народа? Поставить под сомнение и удар их безопасность? Ту самую, которую обеспечит этот договор, объединивший нас против Сарацина?
   Она обиженно поджала губы. Что, съел?
   - Я этого не говорил, - он чуть прищурил глаза, напряжённо вглядываясь в её лицо, - но ваша бурная фантазия делает вам честь.
   - В таком случае, не смейте из-за меня откладывать отъезд. Я в силах пережить пару недель тряски и не рассыпаться.
   - Послушайте, леди, будьте так любезны, прекратите давать мне указания. Если вы ещё помните - я ваш муж. Уверяю, я в состоянии принять решение без ваших советов.
   - Я знаю, что я ваша жена. И помню о месте женщины и всей прочей ерунде, если вы об этом. Но повторяю в последний раз: становиться причиной задержки отъезда я не собираюсь.
   Раздалось деликатное покашливание, и вскоре в поле её зрения появился Мерлин.
   - Я не хотел прерывать вашу беседу, но нам пора возвращаться. Нужно осмотреть и перевязать вашу рану, леди Анджи.
   - Не волнуйтесь, я в полном порядке - Анджи вымученно улыбнулась.
   Ги посмотрел на неё таким взглядом, что она сразу поняла, что именно он думает об этом "всё в порядке". Потом, не говоря больше ни слова, поднял её на руки и зашагал по направлению к замку.
  
  

Знать прошлое достаточно неприятно; знать еще и будущее было бы просто невыносимо.

Сомерсет Моэм

  
   Они торопились, поэтому не взяли ни одной повозки. Было лишь несколько лошадей без седоков, нагруженных только поклажей. О причине спешки никто не говорил, но невидимый призрак безграничной тревоги, казалось, витал повсюду.
   Анджи ехала с Ги. Большую часть времени она спала, под воздействием всё той же настойки Мерлина. Это было своего рода соглашение. Анджи уговорила Мерлина повлиять на Ги и убедить его в том, что если она будет спать всю дорогу, то трудности пути никоим образом не ухудшат её самочувствия.
   Тогда Мерлин посмотрел на неё долгим задумчивым взглядом и негромко сказал:
   - Я исполню твою просьбу. Но пообещай мне, что впредь будешь осмотрительнее в своих порывах. Какие бы высокие цели ты ни преследовала, прежде, чем кинуться в самое пекло, осмотрись, подумай... не навредишь ли ты ещё сильнее своим вмешательством?
   - Ваши слова... я понимаю, о чём вы... Благими намерениями устлана дорога в ад. Но неужели мне следует стоять в стороне, спрятав для верности руки за спиной, и спокойненько смотреть на то, как гибнет что-то хорошее, доброе. Дорогое мне, наконец... Неужели после всего этого я смогу жить с мыслью, что я могла что-то сделать, но не сделала этого, руководствуясь высшими соображениями?
   - Уже дважды своим вмешательством ты меняла ход событий. Такое не проходит бесследно. И ты сама же и будешь первой, кого это коснётся.
  
  
  
   Сейчас, сидя на коне, поддерживаемая крепкими руками Ги, она вновь и вновь вспоминала этот странный разговор. Она до сих пор не могла понять, какая запредельная сила вкладывала в её уста те слова, что были произнесены ею тогда.
   - Всего лишь два прикосновения к Судьбе...
   Она будто со стороны слышала свой собственный голос...
   - Всего лишь... Столь малая цена за то, что Ги и ваш король продолжат свой земной путь, - слова отдавались зловещим эхом в высоких сводах старинной башни.
   - Малая? Поверь мне, те изменения, что произошли, вызвали круги на воде непрерывного круговорота озера времени. А простые круги на воде порой способны превратиться в высокую волну, что в своей слепой мощи может разрушить и создать такое... Я ни в коем случае не умаляю значения всего того, что ты сделала. Я не говорю, что твои поступки до настоящего времени не изменили положения событий в лучшую сторону,... но будь осторожна. Как бы не стать тебе, причине всех этих перемен, жертвой этой самой волны.
   Анджи вздрогнула: она до сих пор помнила взгляд, которым Мерлин одарил её в тот момент. Он смотрел и не неё и сквозь неё одновременно. Смотрел и не видел.
   - К твоей судьбе тоже прикоснулись, - сказал он, наконец, - Что-то было изменено.
   - Я обречена? - спросила Анджи. Как ни чудовищно звучало всё то, что он ей наговорил, она верила ему. Чувствовала: он говорил правду.
   - Ничего ещё не определено. У тебя нет чёткой линии судьбы. Всё зависит от тебя. И от того, кто изменил твою судьбу.
   - О ком вы говорите? - она недоуменно смотрела на мага.
   - О твоём муже. О Гиллере, потомке и наследнике дома Фасмиров.
   - Но... я не понимаю. При чём здесь мой муж и какой-то Гиллер?
   - Сэра Ги из Камелота на самом деле не существует. Вернее сказать, он появился из ниоткуда десять лет назад. В тот самый день, когда исчез последний наследник королевского дома Форест Грааля.
   Некоторое время Анджи не могла вымолвить ни слова.
   - Олеус, Гион и Леастард знают, кого они везут в Форест Грааль? - выдавила она из себя, наконец.
   - Думаю, Леастард знает. Мы с ним не говорили об этом, но я подозреваю, что именно он много лет назад помог Гиллеру исчезнуть от охотившихся за ним. Леастард спас наследника, усыпив на время его память. Всё это время я чувствовал, что с этим беспамятством Ги что-то не так. Над ним всегда витали отголоски магии.
   - Но зачем это было нужно? Ведь таким образом он, не зная о грозящей ему опасности, становился уязвим!
   - Гиллер был молод и горяч. С его родственниками расправились чудовищно жестоко. Он жаждал мести. Тогда это было равносильно самоубийству.
   - Таким образом, кроме всего прочего, Леастард спасал его от него самого. Но... откуда вам это известно, если Леастард не обмолвился об этом ни словом? Хотя... можете не говорить. Вы оба маги. Чтобы узнать о чём-то, вам необязательно об этом разговаривать. А Ги? Он вспомнил о том, кто он?
   - Ещё нет. Но время это уже близко.
   - Тогда зачем вы мне об этом рассказываете? Неужели у вас не возникло подозрения, что я могу соблазниться открывшейся мне возможностью избавиться от навязанного мне брака?
   - Я видел, каким взглядом вы смотрите на своего мужа. Не надо обладать сверхъестественными способностями, чтобы понять, что найти человека, который предан вашему мужу сильнее вас, просто невозможно. А рассказал я вам об этом потому, что хочу, чтобы вы были готовы к тем испытаниям, которые могут выпасть на вашу долю. Есть большая вероятность того, что, став опять Гиллером, он позабудет часть событий, произошедших с сэром Ги.
   - Что вы хотите этим сказать?
   - Его память может сыграть злую шутку. Возможно, он забудет вас. И всё, что с вами связано. Нужно ли уточнять, что сэр Ги и наследник Гиллер Фасмир - две совершенно разные личности.
   - Вы ошарашили меня. На мгновенье я представила, что оказалась в ситуации, которую вы описали... Я просто не знаю, чем это может обернуться для всех нас. И я говорю не о том, что он забудет обо мне...Что случится, если Ги забудет о Камелоте? О том, чему научился здесь?
   - Леди Анджи, - Мерлин коснулся руки девушки, - Вы сами без меня всё прекрасно понимаете. Единственное, что я могу сделать для вас, сказать слова, которые и так очевидны: если такое всё же произойдёт, и сэр Ги забудет то, о чём забывать нельзя, вы должны будете помочь ему обо всём вспомнить. Заставить, наконец... Только в действиях своих не руководствуйтесь своими личными эмоциями. Излишняя порывистость в деяниях может погубить всех.
   - Я буду помнить ваши слова. Постараюсь воспользоваться вашим советом. Хотя сейчас я совершенно не понимаю его смысла.
   Всего один разговор изменил многое. Теперь ей стало по-настоящему страшно.
  
  

Трудно избежать будущего.

Оскар Уайльд

  
  
  
   Итак, они ехали в Форест Грааль.
   Анджи распрямила затёкшую спину, опасливо покосившись на Ги: не заметил ли он, как от боли скривилось её лицо? И наткнулась на его хмурый взгляд.
   - Тебе пора пить настойку.
   - Но я не хочу опять засыпать.
   - Да, конечно, лучше ты будешь корчиться от боли при каждом движении или толчке.
   - Вы переживаете из-за этого намного больше меня. Я, например, уже давным-давно смирилась с тем, что эта рана будет причинять мне ощутимые неудобства ещё довольно продолжительное время.
   - Значит, у нас диаметрально-противоположные взгляды на эту проблему.
   - Но мне уже тошно от одной только мысли о сне! Я просто хочу немного посмотреть по сторонам.
   - Хорошо. У тебя один час. Любуйся красотами природы. Только давай любезность за любезность.
   - В каком смысле?
   - В прямом. За час бодрствования ты вполне успеешь рассказать мне что-нибудь о себе.
   - Что? - Анджи недоумённо покосилась на него.
   - Анджи, ты же моя жена, а я абсолютно ничего о тебе не знаю. Когда ты родилась? Где? Кто были твои родители? Чем ты любишь заниматься, наконец? Кроме того, что вполне прилично машешь мечом.
   - Ну, вышивать крестиком и делать массаж я не умею, если вы об этом.
   - Твой брат сказал, что у тебя красивый голос.
   - О чём он ещё разболтал? - она нахмурилась.
   - Не за чем обижаться на Эдварда. Он очень достойный молодой человек.
   - Конечно достойный. Но он предал меня. Согласился отдать меня в жёны неизвестно кому по одному только слову герцога Орлеанского. И это в благодарность за всё то, что я сделала ради него!
   - Я считаю, что в этой ситуации у твоего брата просто не было иного выхода. Он не мог возразить своему сеньору.
   - В чём-то вы конечно правы. Но меня просто бесит, что я оказалась жертвой политических разборок. Залогом, который внесли в обеспечение сделки. И только. У меня не было выбора, понимаете? Мне не оставили даже иллюзии того, что я вправе решать свою участь сама.
   - Совсем недавно ты сама сказала мне, что чувство долга для тебя не пустой звук. Возможно, Эдвард руководствовался теми же мотивами. Кроме того, не думал, что я для тебя первый встречный, "неизвестно кто" - Ги осекся, с удивлением обнаружив, что в его голосе зазвучала обида, а губы поджаты как у маленького ребёнка, у которого отняли любимую игрушку.
   Вероятно, Анджи тоже увидела это, потому что вдруг уставилась на него в некотором изумлении. После недолгого молчания она, наконец, проговорила:
   - Но ведь я не знала о том, что это именно вы до самого последнего момента, когда увидела вас у алтаря. Кроме того, даже вас я не знаю достаточно хорошо для того, чтобы выйти замуж.
   - Интересно, о чём думали твои родственники, когда воспитывали тебя в подобном духе?
   - А, вы имеете ввиду место женщины в этой жизни и тому подобную ерунду? В этом смысле никто меня не воспитывал. Родители рано нас с Эдвардом покинули. Пока брат пропадал на турнирах и в походах, я занималась домом. И самовоспитанием. У меня были великолепные учителя - целое море хороших книг. Для меня до сих пор загадка, каким образом дед додумался привезти в наш дом труды древних философов ... - она мечтательно улыбнулась и устремила взгляд вдаль. Какое же это было время! Она была счастлива по-настоящему. Именно тогда.
   - Анджи? Ты куда пропала? Вернись на грешную землю.
   Она моргнула и тихо вздохнула: это время не вернуть никогда.
   - Итак, у меня были прекрасные книги. И отличный учитель боевых искусств. Большего я и не могла желать.
   - И всё? И больше ничего? Ты никуда не выезжала? Никто не хотел взять тебя в жены?
   - Ах, это... Ну, пару раз Эдвард брал меня на турниры. На те, что были недалеко от дома. Кажется, его шалопаи-друзья даже устроили в мою честь пару поединков... Всё это, конечно, имело свои последствия. Но ничего такого, с чем я не смогла бы справиться. Даже рассказывать нечего.
   - Да? - он с сомнением взглянул на неё, - А твоё имя? Оно не совсем обычное.
   - Это сокращенное от Анжелины. Мне, например, не совсем нравится, когда меня постоянно величают Ангелочком.
   - А мне кажется очень даже красивым. Энджел... По-моему тебе очень подходит такое имя.
   - Ну да. А ещё крылья, нимб в придачу... и можно спокойненько списывать в расход на отдых. Недалеко от нашего дома есть женский монастырь Святой Мученицы Магдалены. Так вот, тамошняя настоятельница почему-то вбила себе в голову, что моё место - среди сестёр монастыря. Ну не следует девушке с таким именем жить среди мирских страстей. Вот проблема! Как сказать настоятельнице монастыря "нет", чтобы после этого тебя не отлучили от церкви со всеми вытекающими последствиями?
   - И как тебе это удалось?
   - Я уехала.
   - В каком смысле?
   - В самом прямом. Уехала сюда. В Камелот. В какой-то степени мне повезло. Я-то прекрасно понимаю, что узнай кто-нибудь из монастыря о моих убеждениях и взглядах на эту жизнь, - тёпленькое местечко на раскалённых углях мне было бы обеспечено. Сожгли бы как ведьму. И фамилии бы не спросили.
   - Интересно, знает ли герцог Орлеанский, какое чудо он мне подсунул? - пробормотал чуть слышно Ги.
   Хотя, "подсунул" - это слишком сильно сказано. Тогда, несколько дней назад, узнав, кого в залог договора предоставит французская сторона, он сам вызвался на эту роль. Ему почему-то невыносима была одна мысль, что эта девушка станет чьей-то женой. Она должна быть его. И ничьей больше. Странно... Чувство собственника в отношении особ женского пола никогда ранее не беспокоило его. Но теперь...
   Он был в замешательстве. А тут ещё Мерлин со своим всё понимающим взглядом. Возникало ощущение, что Мерлин знает о чувствах, эмоциях и побуждениях Ги больше него самого... Это очень...напрягало...
   Ну что ж, он сам выбрал себе жену. И если подумать, - он - лучшая партия из тех, что светили ей в тот момент. По крайней мере, ему хотелось так думать.
   Он жалел её. Но это нелогично! Ведь сейчас, в этот самый момент причиной её плохого настроения был он сам.
   - А что будет, когда мы приедем в Форест Грааль? - вдруг спросила Анджи, - то есть, вы, конечно, будете заниматься государственными делами и всё такое. Нужно будет приложить немало усилий, для того, чтобы навести там порядок,... но... что будет с нами?
   Она даже замерла на мгновенье от ужаса, осознав, что осмелилась произнести вслух вопрос, задавать который не стоило.
   - С нами? Да ничего особенного с нами не будет. Ты останешься моей женой. Я - твоим мужем...
   Напрасно Анджи ждала, что Ги скажет ещё хоть что-нибудь, что дало бы ей хоть какое-то подобие надежды...
   Он молчал. А она так и не осмелилась обернуться, чтобы увидеть выражение его лица и понять, что же случилось.
   Вероятно, это было даже хорошо, потому что увидь она сейчас его губы, сжатые в одну тонкую линию и колючий взгляд ледяных глаз, это не прибавило бы ей хорошего настроения и уверенности в себе.
   А Ги смотрел вокруг и понимал, что он узнаёт места, что они проезжают. Он знаёт их. И знает очень даже хорошо. Хоть никогда и не был здесь... Не был? Или его разум сыграл с ним злую шутку?
   - Привал! - коротко скомандовал он, резко осадил коня и, спешившись, размашистым шагом направился к возвышавшемуся в стороне от дороги странному сооружению из гигантских камней. А Анджи так и осталась сидеть в седле. Он забыл про неё. Девушка совершенно отчётливо ощутила это. Даже уловила момент, когда это произошло. Она как будто вдруг осталась совсем одна. Вокруг неё образовался огромный шар из пустоты... Она зябко поёжилась и попыталась спуститься с коня на землю. Всё было как в плохом сне. Безумно хотелось проснуться, но всё вокруг продолжало двигаться, будто подчиняясь воле невидимого циничного кукловода. Она равнодушно смотрела на то, как Леастард метнулся вслед за Ги, но даже и не подумала вмешаться. Сейчас от неё ничего не зависит...
  
   Между тем, сэр Ги приблизился к камням. Они представляли собой какое-то странное сооружение, напоминающее огромный помост и гигантскую чашу в три человеческих роста на нём... Чем ближе Ги подходил к сооружению, тем беспокойнее ему становилось. В голове его роились какие-то бессмысленные образы, и чем дальше он шёл, тем больше их становилось, тем невыносимее было ощущать это. Будто внутри заперта целая вселенная и мучительно рвётся наружу. Камни тянули его к себе, как магнитом. Он чувствовал, как энергия их своими щупальцами окутывает его со всех сторон. Он прошёл в проём меж камнями и очутился внутри чаши. Образов становилось нестерпимо много. Они заполнили собою всё его сознание. И, наконец, в этом нескончаемом круговороте он различил одно... а, осознав, похолодел от ужаса: столь по-зверски жестоким был этот образ. Он видел растерзанные тела людей. И люди эти были его семьёй. Он это чувствовал. Всё это было воспоминаниями. Его воспоминаниями. Воспоминаниями, которые жаждали вернуться. Кто он? Что он здесь делает? Знание пришло слишком быстро и беспощадно. Не в силах справиться с нахлынувшими воспоминаниями, он закинул голову к небу, и окрестности огласил его дикий нечеловеческий вопль.
   Звук этот эхом разнёсся далеко вокруг.
   Белый лебедь на озере в садах Камелота вздрогнул и тоскливо посмотрел в небо. Человек в синем одеянии, стоявший на берегу у зарослей ивняка, протянул руку и погладил лебедя.
   - Ты тоже почувствовала это, Эовин? Он вспомнил. Не знаю, какая сила нам теперь поможет.
  
  
   Анджи, как и весь отряд услышала этот крик. Воины бросились к камням. Девушка медленно пошла вслед за ними. Она боялась того, что могла там увидеть.
   То, что случилось потом... Она не была к этому готова, хотя и предполагала, произойдёт именно так.
  

Воскресать могут только мертвые. Живым - труднее.

Станислав Ежи Лец

  
  
   - Милорд? - тихо, но отчётливо произнёс Леастард.
   - Как ты посмел? - в голосе рыцаря звенело ледяное бешенство, - я спрашиваю, как ты, Леастард, посмел лишить меня, Гиллера, потомка королевского дома Фасмиров, памяти? Сколько времени ты у меня отнял?
   - Прежде, чем изобличать, подумайте, куда вы собирались потратить это время? На что? На месть? Неблагоразумно. Ни тогда, ни сейчас. Месть - это блюдо, которое лучше подавать в холодном виде. Позже. Намного позже. Но не сейчас.
   - Сколько? Я не могу восстановить цепь событий. Сейчас у меня в голове лишь разрозненные обрывки воспоминаний. Последнее, что находится на своём месте - это та ночь.
   - Это пройдёт. Со временем вы восстановите большую часть из этой другой жизни.
   - Большую? Ты, должно быть шутишь? Сколько времени ты у меня отнял?
   - С той ночи прошло десять лет. Сейчас многое изменилось. Кроме одного: Форест Граалю нужен правитель. Законный правитель, способный принимать мудрые и взвешенные решения. Правитель, которого признает душа и сила леса. Иначе...
   - Мне плевать. Я должен выяснить, кто ответственен за события той ночи. Даже ценой своей жизни. Кто-то нас предал. И я выясню, кто. Чего бы это ни стоило.
   - Но вы не имеете права так бездарно рисковать собой. От вас слишком многое зависит.
   - Я и так потерял десять лет. И теперь не собираюсь...
   - Послушай, мальчик, - Леастард резко приблизился к рыцарю. Глаза его пылали гневом, - тогда ты был слишком молод. И слаб. Я спрятал вас ото всех, кто хотел вашей смерти. За эти десять лет вы постигли и научились многому. Вы вспомните. Нужно только время. Но сейчас вы заставляете меня думать, что смерть вашего отца, брата и сестры была напрасной. Они пожертвовали собой ради вас. Чтобы вы жили и заботились о Форест Граале. Главное сейчас - это люди. Живые люди этой страны. Неужели сейчас, когда нам всем грозит такая опасность и лес, что всегда хранил нас, ослабел, неужели теперь вы сможете поставить ваши личные цели выше всего этого?
   - Говорю в последний раз. Всё это - последнее, что сейчас меня волнует. Я должен отомстить.
   - Вы отомстите. Но позже.
   - Мне не важны высшие цели. Я имею право на месть.
   - Я считала вас более зрелым человеком, сэр Ги. А вы ведёте себя как подросток, - произнесла Анджи, не в силах более выслушивать этот спор.
   Всё это время она стояла чуть в стороне от остальных, прибежавших на крик Ги.
   - Откуда здесь эта женщина? Что она здесь делает? - голос Ги был полон неподдельного удивления и недовольства. Он огляделся и чуть нахмурился, уловив в лицах присутствующих лёгкое удивление.
   - Неужели никто не ответит своему повелителю на простой вопрос?!
   Наступила такая тишина, что у Анджи зазвенело в ушах. Казалось, можно было услышать малейший шелест лёгкого ветерка, что шевелил сейчас полы её плаща.
   - Вы называете себя повелителем? - не унималась она, - а вы знаете, чем человек, имеющий право так называться, отличается от простого смертного? Настоящий повелитель никогда не поставит свои личные интересы выше интересов своих подданных, тех, кто от него зависит. Сэр Ги, что с вами?! Очнитесь, наконец! Мне больно слышать то, что вы говорите!
   - Почему ты меня так называешь? И как вообще ты смеешь так разговаривать с наследником королевского дома?! Кто эта женщина?!
   У себя за спиной Анджи услышала лёгкий гул. Видимо, сложив два и два, воины поняли, кто такой сэр Ги на самом деле.
   Сэр Олеус приблизился к Леастарду и, испытующе глядя на него, вымолвил:
   - Он тот, за кого я его принял? Такое возможно?
   Маг тяжело вздохнул и на мгновение прикрыл глаза. Потом он поднял руку. Все тут же притихли.
   - Этот молодой человек - наш пропавший правитель - Гиллер Фасмир. Обстоятельства вынудили меня десять лет назад принять меры к тому, чтобы он исчез. На время. Теперь наш повелитель вернулся. Нам предстоит донести эту радостную весть до народа Форест Грааля. Законный правитель возвращается в Таинственный Лес. Но будет ли он править - я не знаю.
   Анджи равнодушно наблюдала за тем, как все присутствующие, исключая лишь её и Леастарда, рухнули на колени. На этом празднике всеобщего поклонения она чувствовала себя абсолютно лишней. Хотя,... конечно же, всё именно так, как предупреждал Мерлин. Собственный муж не узнаёт её. Будущее совсем не радует. Она просто не понимает, что сейчас нужно сделать для того, чтобы всё встало на свои места. Не в силах больше всё это выносить, она направилась к лошадям. Она шла к Анго, не допуская даже и мысли о том, чтобы продолжать путь с этим совершенно чужим человеком. Она выполнит то, что должна. Попытается заставить Гиллера поступить так, как поступил бы сэр Ги. А дальше... Что будет дальше, она с трудом могла себе представить...
  
  
   - Кто-нибудь объяснит мне, наконец, что эта девчонка делает здесь и почему она так вызывающе себя ведёт? - отчеканил Гиллер.
   - Неужели вы не помните её? - казалось, Леастард бы искренне удивлён.
   - Представь себе, - понизив голос, ответил Гиллер.
   - Это леди Анджи. Ваша жена.
  
  
  
  
  
   Анджи как раз предпринимала третью по счёту попытку забраться в седло, когда кто-то крепко схватил её за плечи и, бесцеремонно развернул на сто восемьдесят градусов. Она оказалась нос к носу с разъярённым Гиллером Фасмиром. От неожиданности Анджи даже на какое-то мгновенье потеряла дар речи, а потом всё поплыло у неё перед глазами: рана дала о себе знать резкой болью, влажное тепло разлилось под грудью, повязка начала набухать.
   - Что вы себе позволяете? - сделав над собой нечеловеческое усилие, возмущённо прохрипела она, наконец, - отпустите, вы делаете мне больно.
   - Ты моя жена? - произнёс он свистящим шёпотом. Несмотря на весь трагизм ситуации, Анджи чуть не рассмеялась: до того комично он выглядел. Гиллер был растерян, ошарашен. И безумно зол.
   - Я, конечно, многое пока не помню, но забыть такое?! Когда мы поженились?
   - Около полутора недель назад.
   - Молодожёны, значит? - губы его скривились в недоброй усмешке, - прекрасно, - несколько секунд он внимательно разглядывал её лицо, а потом совершенно спокойно сказал:
   - Я тебе не верю.
   - Можете поинтересоваться у своих подданных. Леастард, между прочим, тоже присутствовал на бракосочетании. И вообще, какой смысл мне вас обманывать?
   - Именно это я и собираюсь выяснить. А сейчас садись в седло. Мы выезжаем. И не вздумай удрать. Я приставлю к тебе охрану. Им будет приказано следовать за тобой по пятам и не спускать глаз ни на секунду.
   Анджи сжала руку в кулак, потом расслабила. Она должна быть спокойной.
   - Мне нужна помощь, чтобы забраться на коня, - наконец сквозь зубы произнесла она.
   - О, так мы ещё и в седле толком сидеть не умеем? - он насмешливо оглядел её с головы до ног, брезгливо поморщился и кивнул находящимся поблизости воинам:
   - Помогите этой леди забраться в седло. Сама она этого сделать не в состоянии, - бросив эту фразу, он поджал губы и, не глядя на девушку, направился в головную часть отряда, подчёркнуто перестав обращать на Анджи внимание.
   У неё за спиной материализовались два воина. Девушка виновато посмотрела на них:
   - Извините, я не хотела причинять вам беспокойство... но, к сожалению, ...
   Мужчины переглянулись.
   - Но леди Анджи, это совсем не беспокойство. Если вы просите о помощи, значит, действительно нуждаетесь в ней.
   Один из них подхватил её на руки и усадил в седло.
   К концу дня Анджи казалось, что она сделана из хрупкого фарфора. Её стражей звали Кирспин и Неон. Они были молоды, и очень предупредительны по отношению к ней. Порою, эта предупредительность доходила до абсурда. В общем, максимализм, так присущий восторженной юности цвёл в них пышным цветом.
   Отряд остановился на ночёвку. Узнав, что неподалёку протекает ручей, Анджи решила, что это идеальное место для перевязки. Захватив всё необходимое, она направилась в сторону, откуда слышалось журчание воды. Кирспин и Неон тенью последовали за ней.
   Достигнув берега, она разложила на камнях ткань для перевязки, мазь и настойку Мерлина. Эх, кипятку бы ещё сейчас для полного счастья...
   Услышав шорох, она напряглась: неужели кто-то следит за ней? Но, приглядевшись получше, она с трудом подавила нервный смешок: невдалеке, локтях в двадцати от неё, в кустах спиной к ней стоял Кирспин, а на противоположной стороне - Неон. Охраняли...
   На перевязку ушло гораздо больше времени и сил, чем она рассчитывала, так что к моменту, когда она собрала все вещи и собралась возвращаться в лагерь, было уже совсем темно.
   Осторожно ступая, она медленно продвигалась к кустам. Неожиданно по спине её пробежал холодок: она совершенно отчётливо ощутила, что совсем рядом с ней кто-то есть. И это не её охрана. Слишком сильна была аура неограниченной силы, что сейчас окутывала её, словно дурман.
   - Кто здесь? - голос её срывался от внезапно обуявшего её безграничного ужаса. Казалось, ещё немного, и она не сможет сделать ни вздоха: её будто парализовало.
   - Что вам нужно? Кто вы?
   Ответом по-прежнему служила тишина и непроглядный мрак.
   - Послушайте, оставьте меня в покое. Я для вас слишком слабая добыча. Охота на меня не сделает вам чести...
   Она понимала, что несёт полную чушь, но, как ни странно, это подействовало: ужас отступил, ноги вновь начали повиноваться ей и, независимо от её воли, понесли её к кустам, где засела её "охрана".
   Едва она достигла кустов, как из темноты тут же материализовались Кирспин и Неон. Один забрал у неё свёрток, другой - подхватил под руку. Никто из них ни словом не обмолвился о её странном монологе у ручья. Странно. Либо у её охранников серьёзные проблемы со слухом, либо проблемы у неё. С головой.
   Некоторое время они шли в молчании, а потом Кирспин проговорил:
   - Леди Анджи, возможно это не наше дело, но может быть стоит напомнить Наследнику о вашей ране?
   - Вы же не протянете долго в таком темпе, - поддержал его Неон, - вам необходим покой.
   - Спасибо, что вы беспокоитесь обо мне, но не думаю, что это хорошая идея. В своё время он сам обо всём вспомнит. Сказав об этом сейчас, мы только разозлим его. Вы же помните, как он был недоволен сегодня. А если он выяснит, что со мной, к тому же ещё и нянчиться нужно, как с малым ребёнком... - она покачала головой, - нет, не сахарная, не растаю.
   Когда они добрались до лагеря, Анджи попросила устроить её где-нибудь в сторонке, поближе к какому-нибудь костру. Она видела, что для Гиллера, как обычно раскинули шатёр. Всю дорогу она спала в его шатре, но сейчас... Сейчас это было совсем неуместно. Есть ей не хотелось. Рана ныла всё сильнее и тогда, укутавшись в любезно предложенное Кирспином одеяло, девушка отпила глоток из пузырька Мерлина и благополучно уснула.
   Мерлин склонился над ней и несколько секунд внимательно разглядывал её лицо. Выпрямившись во весь рост, он укоризненно покачал головой:
   - Ты совсем себя не бережёшь. Почему ты смирилась с подобным положением? Неужели не могла поставить этого отпрыска королевского дома на место?
   - Легко вам говорить, Мерлин.
   - Ты его жена. Относиться к тебе он должен соответственно.
   - И как вы себе представляете эту разборку? Он не может вспомнить даже кто я такая. Мысль о том, что он женат, приводит его в бешенство. И, кажется, он вообще забыл о моём существовании. Даже после того, как ему обо мне так зрелищно напомнили.
   - Зря ты так думаешь. Впрочем, совсем скоро ты убедишься в обратном.
   Мерлин протянул руку и коснулся ладонью её лица. Открыв глаза, она обнаружила, что лежит у костра, завёрнутая в одеяло... Это был лишь сон... Или Мерлин просто захотел поболтать с ней?
   Она повертела головой, пытаясь размять затёкшие мышцы. Потом, оглядевшись, заметила то, что , немало позабавило её: воины их небольшого отряда расположились на ночёвку таким образом, что она оказалась в самом центре кольца из спящих людей.. Итак, её на полном серьёзе охраняют... Неужели Гиллер, уверившись в том, что она хочет сбежать, решил, что двоих для её конвоя будет маловато и подвязал на это дело весь отряд?! Она с огромным трудом подавила в себе возникшее тут же непреодолимое желание пойти и немедленно спросить его об этом...
   Она приподнялась и села, обхватив колени руками. Ну и в историю же она вляпалась! Замуж вышла, называется.
   Нет, так дело не пойдёт. Выспаться сейчас просто жизненно необходимо: завтра предстоит целый день в седле.
  
   Так прошло ещё два дня. Каждый вечер она засыпала у костра под охраной всего их отряда. Ехала она верхом на Анго одна, без посторонней помощи. Рана не позволяла забыть о своём существовании, постоянно давая о себе знать ноющей болью. Так что к концу дня, вконец измученная, в полубессознательном состоянии, она почти падала с Анго на землю. Но ей не давали упасть. Кто-то всегда подхватывал её.
   Гиллер не обращал на неё внимания, не замечая совсем. За всё это время он не сказал ей ни единого слова. Анджи не знала, радоваться ей или плакать... Конечно, её угнетало то, что человек, которого она (что себя обманывать?) любила, вычеркнул её из своей жизни. С другой же стороны, она прекрасно понимала, что делал это не Ги, а Гиллер. Гиллера она не знала совсем. Он был чужим для неё, хотя и обладал внешностью её мужа. По крайней мере, он не донимал её с глупыми допросами - успокаивала она себя.
   Вечером третьего дня она готова была расплакаться в голос - измотанная до предела морально и физически, Анджи была обижена на весь мир. Отряд остановился на ночёвку. Едва ноги её коснулись земли, как она уже начала засыпать. Не обращая внимания на происходящее вокруг, она достала одеяло и растянулась на траве чуть в стороне от общей сутолоки. Глаза её тут же слиплись, и она провалилась в чёрную пустоту.
   Она смертельно устала. Она смирилась. Сил бороться со всей этой непонятной напастью у неё больше не было. Как она может заставить кого-то делать то, что он совсем делать не собирается, если у самой нет сил, чтобы осознать и смириться с тем, что мир опять перевернулся с ног на голову? А будущее? Не надо быть магом, чтобы предсказать его. Гиллер избавится от неё каким-нибудь не особо хлопотным способом, займётся местью, что столько пылала в его сердце, а потом, когда отмстит... потом он не будет знать, что делать со своей жизнью дальше. Форест Грааль обречён. Правитель, все помыслы которого одержимы одной только местью... Такой правитель хуже самого безжалостного захватчика.
   Если же враги Гиллера сильнее, чем он предполагает... Что ж, в этом случае погибнет он сам. И тогда страну, балансирующую на тонкой планке перемирия, раздерут на части стервятники, что давно кружат где-то поблизости.
   Когда Артур обо всём узнает, будет уже слишком поздно.
   Она всхлипнула во сне. В тишине ночи всхлип этот, похожий на крик ночной птицы, разнёсся далеко вокруг, достигнув ушей всех, кто находился в лагере.
   Те немногие, кто ещё бодрствовал, прервали свои занятия и переглянулись.
   - Голос леса, - задумчиво протянул Олеус, зачарованно глядя на костёр.
   - Таинственный Лес совсем рядом, - протянул сидящий невдалеке Гион.
   - И он тоже, - согласился Олеус.
  
  
  
   Он, лежавший на спине с открытыми глазами, устремив взор в небо, безошибочно угадал, кому принадлежал этот голос. Спустя мгновенье, он оказался на ногах и бесшумно скользнул в темноту. Двигался он с грацией, присущей огромной дикой кошке, в каждом движении которой ощущается безграничная сила. Оказавшись перед спящей девушкой, он на несколько секунд замер, разглядывая её лицо. Потом взгляд его переместился на её руки, судорожно сжимавшие край одеяла. Анджи беспокойно заворочалась, неосторожным движением скинула с плеча одеяло и затихла.
   Некоторое время он стоял рядом, задумчиво глядя на неё, а потом наклонился. Протянув руку, он коснулся её щеки, и чуть помедлив, хотел, было, поправить одеяло, но тут взгляд его наткнулся на повязку, край которой выглядывал из-под распущенной шнуровки платья. Ноздри его раздулись и резко втянули воздух. Он нахмурился. Наклонив голову, несколько секунд о чём-то размышлял, а потом, будто решив что-то, растворился в темноте ночи.
  
  
   Утро встретило её промозглым ветром и мелкими ледяными каплями дождя. Приведя в порядок шнуровку платья, она выбралась из-под промокшего одеяла, зябко поёжилась и тут же попала в медвежьи лапы Кирспина. Перед ней поставили миску с супом и дымящуюся чашку с настоем из каких-то трав. Только есть ей совсем не хотелось. Одна мысль о том, что придётся что-то в себя запихивать, вызывала стойкое отвращение и бурный протест в её желудке. В надежде, что к её мнению прислушаются, она попыталась было возразить, но всё было напрасно. Её никто не слушал.
   - Вы должны это съесть и выпить, - раздалось у неё за спиной, - Мы не можем допустить, чтобы жена нашего правителя погибла от последствий собственных неразумных действий.
   Она обернулась. В паре шагов от неё стоял Леастард и взирал на неё сверху вниз. Его внимательные глаза изучали её с такой тщательностью, что на какое-то мгновение она ощутила себя подопытным растением под стеклянной колбой.
   - Это моя жизнь. И мне решать, что с ней делать, и каким рациональным способом лучше распорядиться с отпущенным мне временем.
   Анджи прекрасно понимала, что ввязываться в спор с магом, по меньшей мере, неразумно. Она всё равно останется в дураках. Но ей было наплевать. Главное - излить на кого-нибудь ту бурю эмоций, что клокотала в груди. А потом сжаться в комок и ждать последствий.
   - Послушайте, девушка, поймите, наконец, что в тот момент, когда вы стали женой Гиллера Фасмира, вы потеряли право распоряжаться собственной жизнью и своими желаниями. От вас требуется быть благоразумной, не причинять неприятностей и забыть все эти ваши вольные замашки. Вы - жена нашего правителя. Не больше. У вас нет права принимать решения.
   - И кто так сказал? Вы? Неужели я не ослышалась, и таким изощрённым способом вы говорите о долге? А вы не пробовали напомнить об этом самом долге вашему драгоценному правителю?! Тому самому, что, вспомнив об огромной ответственности, что на него возложена, повёл себя, как испуганный подросток?!
   Заметив, как потемнели глаза мага, Анджи поняла, что хватила через край. Она ощутила, как какая-то невидимая сила поднимает её с земли. Наконец, она повисла в воздухе, оказавшись лицом к лицу с Леастардом.
   - А теперь послушай меня, девочка, - голос его был холоден и до жути спокоен, - оставь все свои фокусы при себе. Уясни для себя одну вещь: здесь не Франция и не Камелот.
   Гиллер Фасмир наш правитель и ничто не должно огорчать или отвлекать его от исполнения его прямого предназначения.
   - Неужели вы не понимаете? Я на вашей стороне. Он должен думать о будущем страны, а не упиваться планами мести!
   - А вот это тебя уже ни в коей мере не касается. Запомни: единственная причина, почему ты здесь и ещё жива - то, что нам нужен союз с Камелотом. А твоя смерть очень осложнила бы всё дело.
   Анджи была поражена его словами до такой степени, что могла только глупо таращиться на него и глотать ртом воздух, как рыба, выброшенная из воды на берег.
   - Вот и отлично. Хорошо, что вы поняли. Вам лучше молчать. Надеюсь, проблем вы больше не доставите.
   Леастард ещё раз окинул её взглядом, сделал какое-то неопределённое движение рукой и Анджи, лишившись силы, державшей её, рухнула на землю.
   Когда она смогла поднять голову, мага уже не было рядом. Люди вокруг суетились, занимались своими делами, но её почему-то никто не замечал.
   Она с опаской покосилась на еду. После того, как Леастард наглядно продемонстрировал ей, что она обязана это съесть, желание есть пропало окончательно.
   Избавиться от содержимого мисок, было делом пяти минут. Это совсем не значило, что она не доверяла Кирспину. Просто... здесь был Леастард.
   Из разговоров в отряде она поняла, что до цели их путешествия остались сутки пути. Что будет потом? Одному Богу известно.
   Весь день, что она провела в седле, вцепившись в гриву Анго, Анджи мысленно звала Мерлина. Она понятия не имела, что скажет ему, если он её услышит. Ей просто нужен был кто-то из нормального мира, оттуда, где всё не перевернулось с ног на голову....
   Но ничего не изменилось. Голоса Мерлина она так и не услышала.
   Лишь где-то совсем близко прогремела команда спешиться. Девушка натянула поводья и без сил соскользнула на землю. Рядом тут же возник Неон и подхватил её под руку.
   - Леди Анджи, пожалуйста, держитесь! - чуть слышно пробормотал он, - Сейчас не время падать в обморок. Потерпите ещё немного.
   - Зачем? - равнодушно спросила она, - я уже не вижу смысла в подобном героизме.
   - Эту ночь мы проведём в Таинственном Лесу. К обеду завтрашнего дня будем на месте. Нам просто надо как-то пережить эту ночь.
   - Так это и есть тот самый лес? - она окинула потухшим взглядом всё, что их окружало. Это было великолепие, достойное кисти самого искусного художника. Но Анджи было всё равно. На неё навалилась такая неизбывная тоска, что хотелось выть во весь голос.
   - Говорите, мы остановимся здесь на ночёвку?
   Она усыпила бдительность Неона, устроившись у корней огромного векового дерева и закрыв глаза. Дождавшись, когда на неё перестали обращать внимание, она изловчилась и незаметной тенью скользнула в густые заросли орешника.
   Она бежала вперёд, пока ноги были в состоянии двигаться. Она понятия не имела, куда направляется. Всё равно. Лишь бы подальше от Гиллера и Леастарда. Эти двое источили её душу, лишили её сил. Она не понимала, что для неё было больнее: отсутствие Ги, или присутствие Гиллера? Измена Леастарда, или сознание того, что её в очередной раз использовали и теперь просто терпят до поры до времени?
   Пытаться достучаться до закрытых дверей сознания Гиллера, было утомительным и неблагодарным занятием. Ей нужна передышка, просто время и место, где никто не будет кидать в её сторону раздражённых или откровенно невидящих взглядов. Где она вновь сможет почувствовать себя Личностью, а не телом с двумя ногами, руками, одной головой, глазами и ртом, которое по недоразумению ещё и разговаривает.
   Темп её бега замедлялся с каждой секундой всё больше и больше. Остановившись, она огляделась. Уже стемнело. Она находилась в самой чаще: ни одного огонька на горизонте, ни одного звука - лес будто вымер. Ни стрекота сверчков, ни переклички ночных птиц - ничего. Лишь вековые деревья тянули к звёздному небу свои руки-ветви в безмолвном призыве. Откуда-то потянуло сыростью, и буквально за пару минут густой туман заполнил всё вокруг, оставив Анджи совершенно слепой и беспомощной.
   Где-то глубоко внутри неё зародилась паника, с каждой секундой всё больше и больше облепляя всё её существо липкими холодными лапками страха. Слух её обострился до предела, пытаясь уловить хоть какое-то движение вокруг себя.
   Вот где-то справа хрустнула ветка, в молочной белизне тумана вспыхнул чей-то пронизывающий взгляд, и твёрдая уверенность, что теперь она здесь не одна, переросла в дикий неконтролируемый ужас.
   В то же мгновение она отскочила в противоположную сторону и, не разбирая дороги, бросилась бежать, моля Бога о помощи.
   В следующую секунду за её спиной раздалось рычание, по крайней мере, четырёх звериных глоток. Почуяв их тяжёлое дыхание, девушка с пугающей ясностью поняла, что, вероятно, это её последние мгновения на этой земле. У неё нет никаких шансов выиграть эту гонку. Вся обратившись в слух, она совершенно потеряла счёт времени. Её собственное свистящее дыхание, казалось, раздаётся по всему лесу звоном похоронного колокола.
   Пару раз она спотыкалась, ноги её соскальзывали, выворачивались до боли в суставах, но каким-то чудом ей удавалось устоять, и она продолжала свой бег. Но удача изменила ей: сделав очередной шаг, она поняла, что нога её не находит опоры. Нелепо, словно подстреленная птица, взмахнув руками в тщетной попытке сохранить равновесие, она камнем рухнула в разверзнувшуюся перед ней пустоту.
   Падение было недолгим. Всего долю секунды. А потом резкая боль во всём теле от соприкосновения с твёрдым холодным камнем...
   Здесь туман не был таким густым, и девушка за мгновение передышки успела оглядеться и увидеть, что свалилась она в какую-то пещеру с высоты нескольких футов. Лунный свет, пробившийся сквозь пелену тумана, там, наверху, осветил всё вокруг и дал возможность разглядеть её преследователей.
   Их было четверо. Огромные косматые волки прыгнули за ней. И теперь она, не отрываясь, смотрела, как она, медленно и осторожно переставляя лапы, приближаются к ней, обнажив свои белоснежные клыки...
   Их жёлтые немигающие глаза светились каким-то демоническим светом, гипнотизируя, и с пугающей чёткостью заставляя осознать, что ничто больше не может встать между хищниками и их жертвой. На мгновение закрыв глаза, она попросила Бога о скорой и безболезненной смерти, сжала руки и приготовилась к неизбежному...
   Внезапно, волки насторожились. Взгляды их переметнулись на что-то за спиной девушки. И Анджи почему-то совсем не хотелось узнавать, что именно их отвлекло. Она попыталась подняться на ноги. Этого оказалось достаточно, чтобы один из волков, привлечённый её неосторожным движением, бросился на девушку. Клыки его клацнули в опасной близости от её ноги, опалив её кожу огненным дыханием хищника. А в следующее мгновение волк отлетел в сторону. Анджи успела лишь заметить, как нечто стремительно возникло из-за её спины, резким, почти неуловимым движением отшвырнуло зверя и теперь в угрожающей позе стояло между волками и их жертвой, издавая низкие рокочущие звуки, подозрительно напоминающие рычание
   Девушка удивлённо взирала на тёмную фигуру перед собой. Определённо, это был человек. Только что-то в его движениях было... хищное, звериное... нечеловеческое. И обладал он недюжинной силой.
   Волки сдались. Она видела это по изменившемуся выражению их тоскливых глаз, подернувшихся дымкой покорности, признания недоступного им превосходства.
   Оскалив напоследок клыки, волки спустя мгновение исчезли в ночи.
   В благоговейном ужасе Анджи наблюдала за тем, как незнакомец сделал пару шагов вслед хищникам и медленно обернулся. Туман растворился в пространстве, и в ярком лунном свете она увидела его...
   Это был молодой человек лет двадцати с немногим, с классически правильными чертами лица. А потом в темноте блеснули его удлинённые белоснежные клыки. В душу её заглянули огромные чёрные зрачки глаз хищника...вампир,...если они, конечно, существуют, ... хотя, почему бы нет? Ведь она видит то, что видит. Рука, на которую она опиралась, подломилась. Она рухнула на землю. Через долю секунды увидела склонённое над собой бледное лицо, эти неожиданно живые, пронзительные всепонимающие глаза... Крик ужаса замер на её губах... И её накрыла благодатная черная бархатная пустота.
  

Прекрасно то, чего нет.

Жан Жак Руссо

  
   Память и сознание медленно возвращались к ней. Она вспомнила темноту...волков, преследовавших её... Обрыв...каменную пещеру, своё неосторожное движение... своего спасителя... вампира...
   С душераздирающим криком она распахнула глаза и подскочила на месте, пытаясь встать на ноги. И тут же у неё возникло ощущение, что она налетела на стену. Она удивлённо уставилась на руку, что удерживала её, а потом на её обладателя. Это был тот самый юноша, что совсем недавно так сильно подействовал на её нервную систему, только теперь что-то в нём было не так...
   Классически правильное красивое лицо, светло-русые волосы с рыжинкой, ниспадающие до плеч, внимательный, чуть настороженный взгляд аквамариновых глаз. О, она прекрасно помнила, как эти глаза могут смотреть! Стоп,... а где же клыки и чёрные зрачки хищника?
   Вероятно, эти вопросы отразились на её лице. Юноша кривовато улыбнулся, а потом она услышала его голос, подействовавший на неё как какой-то сильный наркотик, когда хочется ещё и ещё, и нет сил остановиться.
   - Нет, тебе не показалось. Я не буду внушать, что то, что ты видела, было плодом твоего воображения. Я действительно вампир. И я хочу тебе помочь. Только для этого мне необходимо твоё согласие.
   Она беспомощно уставилась на него:
   - О чём вы? Вы уже помогли мне, и я премного благодарна вам за это, но мне нужно идти.
   - Идти? С раскрытой раной на груди? Ты не пройдёшь и двух лиг, как загнёшься от потери крови.
   Только тут она ощутила тепло и тяжесть промокшей повязки на груди. Она опустила голову: нет, на одежде не были никаких следов крови. Шнуровка платья по-прежнему была туго затянута замысловатым узлом. Если кровь и просочилась, то на тёмной ткани платья это было незаметно.
   - Но откуда вы знаете?
   - Не забывай: я - вампир. Я чувствую её. Я слышу, как стучит твоё сердце, как по твоим венам бежит кровь. Вижу, как от моих слов зрачки твои потемнели и чуть расширились, как жилка у основания твоей шеи забилась быстрее. Чувствую, как сочится кровь из твоей раны. И если её не остановить прямо сейчас, то сделать это потом не смогу даже я. Это будет невозможно.
   Несколько секунд она, шокированная услышанным, изучающее смотрела на него, а потом выдавила из себя:
   - И каким образом вы собираетесь мне помочь?
   - Слюна вампиров имеет одну занятную особенность. Она затягивает раны, ускоряет регенерацию тканей...
   Взгляд Анджи стал озадаченным:
   - То есть, вы хотите сказать, что вам достаточно всего лишь плюнуть на рану, и она затянется?
   - Всё не так просто. Для того, чтобы слюна обрела интересующие нас свойства, необходимо, чтобы твоя кровь попала в меня.
   - Проще говоря, я должна разрешить вам напиться моей крови?
   - Формально - да.
   - А я не стану такой, как вы?
   - Нет, для этого нужно намного больше, чем укус.
   - Ладно, валяйте. Я не знаю почему, но доверяю вам. Только не могу понять, зачем вам нужна эта игра в доброго самаритянина.
   - Скажем, я не хочу, чтобы девушка с таким красивым светлым именем покинула этот бренный мир.
   - Но откуда...
   - Энджел, у нас нет времени. Пора.
   - Хорошо, но вы ответите на мои вопросы?
   - Да, даю слово. Только позже.
   - Скажите хотя бы, как...
   - Азар. Меня зовут Азарий.
   - Хорошо, Азарий., - она дёрнула за узел шнуровки, - делайте, что считаете нужным.
   Юноша очень осторожно, но быстро расшнуровал её платье, убрал мешающую ткань и принялся за повязку, ставшую от залившей её крови уже тёмно-бордовой.
   Девушка во все глаза смотрела на то, как при виде крови ноздри Азара раздулись, черты лица заострились, глаза заволокло чёрной теменью, а верхняя губа чуть оттопырилась, когда клыки начали удлиняться.
   - Азарий?! - запаниковала Анджи. Перед ней был зверь. Дикий. Неудержимый. Способный растерзать её на части, не прилагая особых усилий. И стоило спасать её от волков?
   - Энджел, - непроглядная темень его глаз возникла перед её перекошенным от ужаса лицом, - я не потеряю над собой контроль. Обещаю. Я сделаю только то, что необходимо.
   Повязка была устранена одним неуловимым движением, и она ощутила на своей коже его прохладные руки. Долю секунды вампир разглядывал девушку из-под опущенных ресниц, а потом с тихим рыком припал к ране. И мир вокруг перестал существовать. У нее было чувство, что она воспарила над землёй. Тело её стало совсем невесомым, и какое-то запредельное блаженство затопило её до кончиков ногтей.
   А потом она как-то отрешённо наблюдала за тем, как вампир отстранился от неё, коснулся пальцами её раны,... слизнул испачкавшую их кровь...
   Постепенно, облик его приобретал человеческие черты. Наконец, на неё глянули голубые с серебринкой глаза.
   - Теперь ты часть меня. Мы связаны.
   - А как же остальные, чьей кровью вы питались? Или они все мертвы? - Анджи вздрогнула от звука собственного голоса.
   - Видишь ли, Энджел, пить кровь, желая насытиться, и пить кровь, чтобы исцелить... Это две разные вещи.
   - И каковы последствия? Я спрашиваю, потому что у меня такое чувство, что я не поняла чего-то жизненно-важного. Я что, всё-таки стану такой, как вы?
   - Нет, Энджел, ты всё такая же, осталась человеком. Но теперь я всегда буду с тобой. Я буду чувствовать, где ты, и что с тобой всё время, пока мы оба будем живы.
   - Но...почему? - она озадаченно, с долей ужаса смотрела на юношу, - Азарий, что это значит?
   - Такова наша природа. Оставив тебе жизнь, я изменил ход вещей. И теперь я за тебя отвечаю. Это в своём роде наказание за то, что я посмел воспротивиться Высшей Силе.
   - Так... И из-за чего весь сыр-бор? Зачем вам понадобилось спасать меня?
   - Предназначение. То, что ты должна совершить - слишком важно.
   - Видимо, я должна была уже привыкнуть к тому, что абсолютно всех интересует моё предназначение, а не я сама, - Анджи сама не знала, почему эти слова сорвались с её губ. Хотя почему же? Где-то далеко в подсознании она могла признаться себе, что была...разочарована?..
   В том, что на долю секунды поверила в то, что небезразлична этому вампиру?
   Но как такое может быть? Она же любит Ги! Она его жена!
   Только Ги больше не существует. Он бросил её.
   Но от него же ничего не зависело!
   И что теперь делать? То, во что он превратился ... Гиллер...это просто зомби. Чудовище.
   Тем не менее, желание это легкомысленно... недостойно.
   - К утру твоя рана затянется, - ворвался в её мысли голос вампира.
   - Сколько вам лет, Азарий? - неожиданно для себя выпалила Анджи.
   - Много. Намного больше, чем порою хотелось бы, - сухо ответил он.
   - Но... вы родились вампиром, или...
   - Или, - то, каким тоном это было сказано, не поощряло дальнейших расспросов.
   - К утру твоя рана заживёт, - с нажимом повторил он, - Тогда ты сможешь вернуться к своим. Ты должна сделать это.
   Анджи просто кивнула. У неё не было никакого желания говорить что-либо. Она пыталась подавить в себе неприятное ощущение. Казалось, будто её щелкнули по носу и как особо нашкодившему щенку указали на его место.
   - Я не знаю, где их искать. Я заблудилась, - голос был чужим. Она казалась себе похожей на того слона в посудной лавке. Также неловко и жестоко она рвала свои оголённые нервы.
   - Я же сказал, что теперь отвечаю за тебя. Не беспокойся ни о чём.
   - Вот и чудненько! - процедила Анджи. Она вдруг резко ощутила, как сильно она устала. Нужно просто закрыть глаза. Вот так. И отдохнуть.
  
  
  
   Проснувшись, она некоторое время не могла сообразить, где находится, а потом...
   Азарий нёс её на руках, при этом он двигался с такой поразительно невозможной для живого существа скоростью... Вот именно. Живого. А Азарий совсем не подпадает под это определение. По крайней мере, в своём нынешнем состоянии.
   - Энджел, ты уже не спишь. Я знаю, - он остановился, - Нам нужно поговорить.
   - О чём? - открыв глаза, она, не глядя на него, попыталась освободиться из его рук и спуститься на землю.
   - Энджел, я видел твой взгляд.
   - Что вполне естественно. У меня же, как и у вас есть глаза!
   Он вздохнул, повернул её к себе так, что она не могла смотреть ни на что более и, глядя прямо ей в лицо, отчеканил:
   - Сейчас ты выслушаешь меня и запомнишь всё, что я скажу.
   Анджи вздрогнула: аквамариновый взгляд засеребрился и начинал наполняться темнотой.
   - Не забывай, кто я, и что я. С этим шутки плохи... Я видел твой взгляд. Взгляд отвергнутого человека. К сожалению, это ещё одна особенность моей сущности. Ни одно живое существо не способно противиться очарованию вампира. Это работает независимо от моего желания. В большинстве случаев в подобной ситуации мне просто приходится внушать, что эмоций, которые появляются, просто не существует. Но ты... с тобой всё по-другому. Ты очень плохо поддаёшься внушению. И поверь мне, это тот редкий случай, когда я жалею о своей сущности. Жалею, что помню о своём долге и твоём предназначении. Жалею, что не могу забрать тебя и вырвать из этого болота. Исчезнуть с тобой. Сделать тебя своей и прожить рядом с тобой всю оставшуюся жизнь...
   Но я тот, кто я есть. Я - тёмная нелюдь. Мой день - это ночь. Мое солнце - это луна. И так уж получилось, что судьба многих людей сейчас в твоих руках. Тайная сила Леса подчинится лишь истинному королю, в сердце которого нет места ничему, кроме любви к своему народу, этой земле. И нет места помыслам иным, чем стремление защитить их. Любой ценой.
   Сделать Гиллера таким можешь только ты. Сейчас, когда я узнал тебя, я больше не сомневаюсь в успехе. Ты сама не осознаёшь, какой силой владеешь.
   Отныне я только тот, кто тебя защищает. Отвечает за тебя перед собой и Высшей Силой.
   О себе я не скажу тебе больше ни слова. Ты любишь своего мужа. Береги это чувство.
   - Что ж, я заслужила это, - губы Анджи горестно искривились, - Действительно. Вы правы. Чего стоит жена, решившая предать своего мужа? Только поймите: мне тоже больно! Внутри меня всё скрутилось в тугой узел и корчится от боли и презрения к самой себе. Как мне теперь опять начать ладить с самой собой? Что это за сила такая, что выворачивает всё наперекосяк? Где истина?
   - Энджел, ты не должна себя так мучить. То, что произошло... просто не могло быть по-другому. Это Голос Крови. Ему не в силах противиться никто.
   С этими словами вампир крепче прижал к себе девушку и поцеловал. И столько было в этом поцелуе...
   Когда через несколько долгих мгновений он оторвался от неё и отстранил от себя, Анджи ничего не видела и не слышала. Чтобы прийти в себя ей понадобилось какое-то время. Когда взгляд её приобрёл осмысленное выражение, Азарий сдавленно произнёс:
   - Вот видишь? Ты выдержала. Ты сильная, - вампир перехватил её поудобнее и неуловимо скользнул в темноту меж деревьев.
   - А это останется мне на долгие-долгие годы напоминанием о том, что у меня могло бы быть, - чуть слышно пробормотал он себе под нос.
  
  
  
   Вскоре Анджи услышала крики. Звали её. Вдалеке между стволами деревьев метался свет факелов. Азарий опустил её на землю, прошептал "стой здесь", и растворился в пространстве. Не прошло и минуты, как он вернулся, ведя за собой, как на поводу, Кирспина и Неона. Остановив их около девушки, вампир склонился к ним и произнёс:
   - Вы нашли её здесь. Она была напугана. Вчера вечером ей стало плохо, и она встала, чтобы попить, но в темноте заплутала, наткнулась на волков и чудом унесла от них ноги. Сейчас она утомлена, и не нужно её ни о чём расспрашивать.
   Анджи заворожено следила за теменью его глаз с изредка мелькавшей в них сквозь темноту ночи серебринкой. Вампир глянул на неё, улыбнулся одними губами, слегка кивнул и приказал:
   - Идите, - через мгновение его уже не было.
   - Леди Анджи, вы устали! Вы просто валитесь с ног!
   - Вам нужен отдых! Пойдёмте! - как по команде в два голоса запричитали Кирспин и Неон.
   И Анджи оказалась в руках двух кудахчущих наседок. От неё требовалось лишь молчаливое присутствие. Её оперативно доставили в лагерь, с комфортом устроили у самого большого костра и сразу же оставили в покое, не спуская при этом, однако, с неё глаз. Все попытки Леастарда и, как ни странно, Гиллера пристать с расспросами и разборками, мастерски пресекались прямо на корню. Кирспин и Неон так красочно живописали об её ночных приключениях, выуживая на свет Божий такие подробности, о которых Анджи и не подумала бы догадаться, что девушка только диву давалась. Вот это ничего себе сила убеждения у этого Азария!
   А потом Анджи была слишком поглощена своими эмоциями, чтобы замечать то, что происходило вокруг неё.
   Она анализировала, сравнивала, проводила параллели, находила сходства и отличия. Уяснить для себя природу чувства к Азарию ей так и не удалось. Оказалось проблематичным и понять, как два совершенно одинаковых и разных чувства могли жить в её душе одновременно?
   Так и не найдя для себя ничего утешительного, Анджи вернулась в реальный мир и обнаружила, что пропустила очень и очень многое. Она слабо припоминала, что Гиллер въехал в Форест Грааль как победитель, почивающий на лаврах. Люди ликовали и с обожанием смотрели на своего нового, чудом обретённого повелителя. И от него ждали ещё одного чуда: он должен был идти к Орангу, дабы там принять древнюю Тайную силу Леса. Огромную силу, что в одночасье изгонит из душ людей отчаянье и страх и расцветёт пышным цветком надежды, уверенности и счастья. Вполне резонный вопрос Анджи "А вдруг у него не получится? Что будет тогда?" был воспринят недоумённо-враждебным молчанием и расценён как попытка государственной измены.
   Однако Гиллер вовсе не торопился исполнить свой священный долг и осчастливить своих подданных. Он целыми днями пропадал где-то, предоставив Анджи свободу заниматься своими делами. В пределах крепости, разумеется. Видела она своего мужа от случая к случаю только по вечерам, да и то только тогда, когда он изволил вернуться достаточно рано, чтобы сесть за образцово-показательный ужин.
   К слову, хозяйство в крепости Алкасл было отлажено и прекрасно работало. И Анджи не составило большого труда, внеся некоторые коррективы, взять бразды правления в свои руки, завоевать доверие и уважение работавших в замке женщин и, в конце концов, отвоевать для себя некоторую свободу передвижения: ежедневные верховые прогулки на Анго уже никого не удивляли. Жить бы, да радоваться этой неожиданно свалившейся передышке, но Анджи что-то настораживало. Вокруг витало нечто, не поддающееся описанию. Казалось, всё сущее застыло в тревожном ожидании. Будто это было то самое затишье, которое, как известно, бывает перед самой жестокой бурей.
  

А что, если наша Земля - ад какой-то другой планеты?

Олдос Хаксли

  
  
   Анджи совершала одну из своих верховых прогулок. Стояла совершенно нехарактерная для этого времени года жара. Земля, ссохшаяся от недостатка влаги, представляла собой жалкое зрелище. Трава, давно высохшая, превратилась в труху. От деревьев остались одни остова с редкими красно- чёрными скрюченными листьями. Водоёмы, какие были в округе, существенно обмелели, оголив давно не видевшие солнце илистые камни дна.
   Внезапно в раскалённом воздухе ощутилось какое-то движение. Где-то вдали прогремело что-то, отдалённо напоминающее раскаты грома.
   Анджи приподнялась на стременах и огляделась: везде, где хватало взгляда, синело поразительно чистое небо. Хотя... нет... На западе на горизонте небо стремительно чернело. Сердце девушки тревожно забилось. Что-то подсказывало ей, что это не те тучи, что могли бы принести долгожданный дождь. Это что-то другое... враждебное...
   Не отрывая глаз она смотрела на жуткое тёмное пятно, что приближалось с ужасающей скоростью.
   А потом её накрыло удушливой волной огненного ветра. Это был всего один единственный порыв, но... это был запах смерти. Запах гари, палёной плоти и тлена...пустоты.
   За считанные секунды небо заволокло серой пеленой, закрывшей солнце, в воздухе закружили белые хлопья пепла. И всё... природа замерла в могильной тишине. Ещё не смерть, но ожидание её. Уже не жизнь.
   С трудом стряхнув с себя оцепенение, Анджи пришпорила Анго и понеслась по направлению к Алкаслу. Мозг её лихорадочно работал: ни одно из известных ей природных явлений не имело подобных признаков. Ни одно из деяний человека не могло иметь подобных последствий. Тогда... магия? И почему с запада?
   Ладно. Пусть не совсем так, как ожидалось... пусть посредством Магии. Силы. Но это - Сарацин. Но прийти-то он должен был с юга! И чтобы добраться до Форест Грааля ему пришлось бы миновать, как минимум, Артура и Камелот!
   Почему же с запада? Где топи и непролазные леса? Зачем распылять свои силы? Что такого в Форест Граале, что делает его таким необходимым для Сарацина? Чего он так жаждет?
   Ворвавшись во внутренний двор крепости, она бросила поводья конюху и метнулась в большой зал. Она знала: только там она найдёт ответы на большинство своих вопросов. Не может же Гиллер вечно прятаться от проблем, тем более сейчас, когда угроза реальна, как никогда.
   Она как раз поднималась по внутренней лестнице, ведущей в зал, когда услышала голоса. Прижавшись к каменной стене, она замерла, вся обратившись в слух.
   - Началось, повелитель! Они напали с запада. Две крепости подали сигнал бедствия.
   - Леастард?
   - Это правда. Я только что видел всё сквозь Сферу.
   - Имеет смысл что-то предпринимать?
   - Спасать некого, повелитель. Никто не ушёл. Но их души...они в огне. Их накрыло огненной волной.
   - Сколько преград между нами и этой... волной?
   - Пятнадцать укреплённых крепостей и около двадцати пяти селений.
   - Ваше мнение, сэр Олеус?
   - Если то, что мы видели правда... Полагаю, эти крепости не смогут это остановить. Они лишь задержат волну. На некоторое время.
   - Никто не сможет предсказать, с какой скоростью это будет двигаться, - вмешался Гион, - выигранное время может исчисляться днями, а может и часами...
   - Будем смотреть на вещи реально. Что мы сейчас можем сделать? Располагаем ли мы ресурсами достаточными для спасения этих людей? Можем ли мы себе это позволить?
   Анджи вздрогнула. Это был голос Ги. Нет, Гиллера. Ги никогда не смог бы произнести такие чудовищные слова.
   - Направлять людей туда... нецелесообразно. Все, кто способен держать оружие, нужны нам здесь.
   - Мы просто не имеем права пропустить волну дальше. За нами - Лес. И Оранг.
   Анджи сжала кулаки: то, как они рассуждали о человеческих жизнях... холодно... без эмоций... лишь с точки зрения полезности в достижении поставленной цели... Это чудовищно неправильно! Ведь должен же быть способ спасти людей! Неужели нельзя каким-то образом убрать их оттуда? Пусть не сохранить территорию, но жизни!
   - Напомни им о подземелье друидов. Это единственный способ.
   Девушка вздрогнула. Она узнала этот голос. Азарий. И ещё она готова была поспорить, что кроме неё его никто не слышал. Так-так. Чудеса телепатии, значит?
   - Ладно. Спасибо за идею, - мысленно поблагодарила она, не особо надеясь на то, что он её услышит.
   - Не за что, - не остался в долгу голос Азария.
   Уже вломившись в зал и увидев всю ту кучу народа, что там собралась, Анджи запоздало вспомнила, почему идея вмешаться в их разговор с самого начала не казалась ей удачной.
   - Леди Анджи? - процедил Гиллер, - мы немного заняты.
   - Я прошу меня извинить, но... - девушка огляделась: на лицах присутствующих застыло в большинстве своём выражение лёгкого недоумения. Лицо Гиллера говорило о том, что обладатель его чрезвычайно раздражён, а Леастард вообще застыл как каменное изваяние. Великолепно. Она судорожно сглотнула, набрала в лёгкие побольше воздуха и быстрее, чтобы не потерять присутствия духа, затараторила:
   - Я поднималась по лестнице и совершенно случайно услышала ваш разговор...
   - Это не разговор. А Совет. И здесь мы решаем вопросы безопасности страны. А ваше вмешательство...
   Вы считаете, что людей, находящихся в тех крепостях и селениях спасти невозможно, но это не так!
   - Если вы слышали наш разговор, то, вероятно, заметили, что нами обсуждалась возможность...
   - Я не говорю о том, что туда нужно кого-то посылать. Напротив. Людей необходимо вывести оттуда!
   - Ну если вы предложите быстрый и не требующий больших затрат времени и людских ресурсов способ...
   - Подземелье друидов. Нужно воспользоваться им.
   В зале повисла гробовая тишина. В Анджи впилось множество недоумённых взглядов. Лишь один из них был тяжёлым, изучающим, настороженным. Анджи была совершенно уверена, что из всех присутствующих только один Леастард знал, о чём она говорила.
   - Леастард? - Гиллер подозвал к себе мага и некоторое время внимательно слушал то, что тот вполголоса ему говорил.
   - И какова возможность? - голос правителя дрогнул.
   - Рискованно. Мы слишком давно им не пользовались. Кроме того, нам до сих пор не понятен принцип его действия. За последние несколько сотен лет его открывали всего несколько раз. И то, только Легионеры. Но даже они признали своё бессилие в разгадке этой тайны. К сожалению, уже несколько лет у нас нет с ними связи.
   - А как же Наставник Ордена? Неужели и он пропал?
   - И он тоже. Хотя, не думаю, что они пропали. Просто они не покидают пределов святилища. А мы не рискуем нарушать границ.
   - Ладно. Пусть так. Ты возьмёшься за то, что она предлагает?
   - Это будет нелегко, но других предложений всё равно нет.
   - До сих пор у нас не было столь серьёзной причины, но сейчас. Чем быстрее начнём... В конце концов, чем больше людей, способных держать оружие мы здесь соберём, тем больше шансов у нас будет.
   - Мне нужен ключ. И кто-то, способный держать ход открытым. Кто-то из королевской семьи.
   - Но кроме меня здесь нет прямых родственников по крови.
   - Вам нельзя идти, риск слишком велик. Вы нужны нам здесь. И я уже знаю, кто нам поможет. Необходимо всё организовать. Когда мы откроем подземелье, на той стороне нас уже должны будут ждать. Мы не сможем долго держать его открытым. Именно этим я сейчас и займусь. Нужно известить людей. Сделаю это через Сферу. Мы сможем.
   - Мы? О ком ты говоришь? Здесь нет родственников по крови. Ты знаешь это не хуже меня.
   - Духовная связь тоже подойдёт, Гиллер.
   - О какой духовной связи ты говоришь?
   - Я говорю о твоей жене.
   - Тем более! Я даже не знаю её!
   - Того, что существует, более, чем достаточно. Леди Анджи, поскольку вы сами предложили этот выход, придётся вам поучаствовать во всём этом. Через полчаса я жду вас в этом зале. Будьте готовы. Нам понадобятся все ваши силы.
   Ну вот, дождалась! Она имело очень смутное представление о том, что от неё потребуется, но уверенность в том, что терновый венец мученицы ей будет обеспечен крепла в ней с каждой секундой. Ну да ладно. Погибать она не собиралась совсем. По крайней мере, не сейчас. Так что подготовиться к грядущей эскападе следует досконально!
   В своих покоях она быстро переоделась, натянув тонкую сорочку, корсет, кожаные штаны и юбку сверху, чтобы скрыть свой арсенал из четырёх кинжалов. Кроме того, проинспектировав оружейную мастерскую Алкасла, она разжилась великолепным мечом. Кузнец смотрел на неё во все глаза, но не сказал ни слова, даже когда она самым нахальным образом стянула со стены лучшую перевязь и воронёные нарукавники.
   Точно в означенное время она стояла перед своим мужем. Окинув её взглядом, он покачал головой:
   - А меч-то зачем? Не уроните? Не хватало ещё носиться с вами, если поранитесь.
   - Она умеет с ним обращаться, - раздался где-то рядом голос Леастарда, - причём очень даже неплохо.
   - В конце концов, тебе с ней нянчиться... - пожал плечами Гиллер, - Возьми ключ. Я сделал все необходимые распоряжения. Отряд уже готов. Люди ждут во дворе.
   Гиллер передал Леастарду что-то, размером с ладонь, завёрнутое в чёрный бархат.
  
  
  

Быстро распространяющаяся и чрезмерно возбужденная цивилизация навсегда нарушает безмолвие морей.

Клод Леви-Строс

А ведь сколько было потопов без Ноя!

Станислав Ежи Лец

  
  
   - Куда мы направляемся? - спросила Анджи у мага, когда их небольшой отряд пересёк крепостной ров крепости.
   - Здесь недалеко. Всего час пути. Озеро на окраине Леса.
   - Там находится вход?
   - Один из них, - Леастард сощурил глаза, всматриваясь в горизонт.
   - Объясните мне кое-что... я не понимаю, почему Сарацин начал с Форест Грааля? Что здесь есть такого, что он решился распылить свои силы?
   - Ему нужна Сила. Магия.
   - Но разве он уже не обладает ею? То, как он начал истребление этой земли... свидетельствует о присутствии в его активах довольно большого потенциала Магии. Если не сказать, чудовищно огромного.
   - То, что есть у него сейчас... это аванс. Жалкое отражение Силы.
   - Но...
   - Запасы и возможности его сейчас ограничены. Если он рискнёт сейчас продолжить продвижение по земле Форест Грааля, то после следующей атаки ему придётся остановиться на какое-то время, чтобы восстановить источник. Силы того, кто оказывает ему сейчас помощь весьма ограничены. Как ты думаешь, что такое Оранг? Почему мы все тут так с ним носимся?
   - Мне сложно предполагать. Как бы вы с ним не носились, мне, тем не менее, перепало очень мало информации.
   - Оранг - это вход. Вход в другой мир. Вся земля Форест Грааля - это то, что сдерживает два мира в относительной стабильности. Этого места вообще не должно было существовать. Британия, отделённая от материка проливом, должна была быть лишь островом, не более. Но что-то пошло не так, и Сила смогла оставить себе маленькую лазейку в этот мир, изначально свободный от Магии.
   - В каком смысле? Я что-то не совсем поняла на счёт магии...
   - Все люди, владеющие силой и умеющие ей управлять, все они получили её здесь, на этой земле. Магия здесь повсюду. Просто не все могут чувствовать её. Эта способность, однажды полученная, передаётся из поколения в поколение, от родителей к детям. Даже проспав несколько поколений, она может пробудиться в потомках, если в крови обоих родителей когда-либо был оставлен этот след. Как ты думаешь, с чего началась охота на ведьм? И почему, бушующая на материке, она так слаба здесь, на острове? А в Форест Граале вообще отсутствует как явление? Просто тот монах, которого озарила та блестящая идея, был здесь. И видел, что может сила. Впечатление было столь сильным, что... - Леастард покачал головой, - Я видел этот догмат - Молот Ведьм. Если не знать всего, можно было бы подумать, что это бред свихнувшегося. Но этот бред заразил, тем не менее, пол Европы. Каждый выбирается из стрессовой ситуации по-своему. А эти люди просто создали Инквизицию.
   - Но ведь Инквизиция, как таковая, появилась пару сотен лет назад. И в то время целью её был розыск и наказание еретиков. А Молот Ведьм был написан совсем недавно... Каким же образом...
   - Молот Ведьм существовал негласно. Как устный, известный лишь узкому кругу лиц свод правил и указаний. А перенесли его на бумагу потому, что папа Иннокентий VIII захотел облечь весь этот бред в осязаемую форму.
   - Пусть так. Почему же тогда вы сказали, что Форест Грааля не должно было быть? Что же здесь должно было находиться? Пустота?
   - Когда-то, до начала нашего времени, Форест Грааль и весь Альбион были частью одной огромной цивилизации. Эвлантиды.
   Эта территория занимала около тысячи лиг в длину и столько же в ширину. Здесь жили люди, почти совершенные. Почти, потому что пришли они сюда из другого мира, спасаясь от разразившегося там хаоса. Какое-то время они существовали в мире и согласии. Якобы даже имели идеальный государственный строй, а их города отличались безупречной красотой. Сами же люди эти обладали выдающимися способностями. Могли передавать мысли и чувства на огромные расстояния, способны были перемещать в пространстве какие угодно предметы. Но были слабо развиты физически. Это скорее, была раса мыслителей. Не известно по какой причине, но у них произошёл конфликт с афинянами... и вот в самый разгар тех событий произошло то бедствие, обернувшееся катастрофой.
   Путь, по которому они пришли в наш мир - ворота, которые они не могли уничтожить, под воздействием сил того мира открылись. И сюда грозили ворваться все те ужасы, от которых они в своё время сбежали. Тогда была предпринята попытка закрыть врата хотя бы с одной стороны. Действие это имело столь сильные последствия, высвободило столько энергии, что климат земли изменился. Льды, дрейфовавшие вблизи полюса, растаяли, что вызвало существенное повышение уровня воды в океане. И большая часть суши, на которой они существовали, оказалась затопленной вместе с городами и населявшими их людьми.
   - А Врата?
   - Врата, после соответствующего ритуала, от соприкосновения с водной стихией, разлетелись на куски. Один из них по роковому стечению обстоятельств приземлился на сушу. Остальные остались погребёнными под толщей океанской воды, что делает их неопасными для нас.
   - В таких случаях всегда есть одно "но"...
   - И этим "но" стал для нас Оранг. Это тот самый кусок Врат, что оказался на суше. Поскольку Врата разрушены, та Сущность не может преодолеть барьер, но Оранг остаётся проводником Силы и через него Его воля может проникнуть сюда.
   - Всё равно не вижу в этом смысла. Если он не может проникнуть. Ведь Врата разрушены.
   - Вот именно. Пока они разрушены. Если Он доберётся до Оранга, то сила Единства Врат укажет, где искать остальные части. При определённом положении звёзд и планет восстановление Врат может стать возможным. По крайней мере, такие сведения содержатся в рунических надписях друидов.
   - А какое отношение ко всему этому имеют друиды?
   - В Эвлантиде была особая категория людей - эклантов. Они посвятили свои жизни охране Врат и наблюдению за ними. Жизни - полностью. И не оставалось там больше времени ни семье, ни увлечениям. Ничему. Цель - совершенствование способностей. Проще говоря, поиск знаний ради самих знаний. Тот, кто становился эклантом отрекался от своей прошлой жизни навсегда.. В час посвящения ему давали новое имя и он переставал существовать для всего и всех, кто находился вне Экланта. И только они обладали достаточным количеством Силы и Знания, чтобы уничтожить Врата. Вероятно, в этом им помогал кто-то из правящей династии. Только прямой родственник по крови мог подойти достаточно близко.
   Когда это произошло, те, кто участвовал в ритуале, оказались в самом эпицентре выброса энергии. По сути - в самом безопасном месте. Как у классического смерча в центре бури существует некая нулевая отметка - абсолютный штиль. Всё, что находилось за этими границами, было сметено в мгновенье ока.
   Когда началось затопление, по мере приближения воды, экланты несколько раз перемещались посредством своих силовых переходов всё дальше и дальше, пока вода, наконец, не остановилась. А потом они почувствовали присутствие источника силы. Им понадобилось несколько дней, чтобы найти его. Это и был Оранг. И тогда вокруг него был воздвигнут укреплённый бастион, - нечто, поглощающее излучаемую им энергию. А оставшиеся экланты, пытаясь сохранять изоляцию от внешнего мира стали хранителями Оранга. Вот их-то и называли друидами в кельтских племенах. Однако сколь ни были совершенны экланты, тем не менее, они были смертны. Конечно, жили они намного дольше людей, но пришло время, когда ряды их начали стремительно редеть. И никакая Сила не могла уже помочь.
   Они пытались брать в ученики людей, живущих на этой земле, но, к сожалению, те были слишком слабы. Не выдерживали испытания Силой Оранга. Подчинялись ему. Держаться могли лишь те, в чьих жилах текла кровь народа Эвлантиды.
  
   Анджи зачарованно слушала, не замечая ничего вокруг. Когда Леастард замолчал, она, осознав это, растерянно захлопала глазами и огляделась. Они въехали в лес. Казалось, всё живое здесь вымерло. Деревья, трава - всё было покрыто хлопьями белого пепла. Тучи, затянувшие небо, придавали окружающему их пространству тёмно-синий светящийся оттенок. И это выглядело до такой степени зловеще, что дух захватывало.
   Когда из-за деревьев показался просвет, и блеснула чёрная гладь озера, Леастард пробормотал чуть слышно:
   - Ну, вот мы и приехали. Теперь всё зависит от вас. Мы спасём ровно столько жизней, на сколько у вас хватит силы.
   - Вы говорите загадками.
   - Нам нужно торопиться, - Леастард соскочил с лошади и кинул поводья подоспевшему стражнику, - я объясню всё потом.
   - Ну, хорошо, - Анджи тоже спешилась, - скажите тогда хотя бы, откуда у меня эта сила? Я ведь не потомок эвлантов?
   Она догнала Леастарда и осмелилась коснуться его рукава.
   - И что я вообще должна делать?
   - Когда ты стала женой Гиллера, и над вами совершили брачный ритуал, ваша духовная связь претерпела изменения, и теперь по ряду параметров она соответствует кровной. И почему-то Голос Крови в тебе даже сильнее, чем он должен был бы быть. Но ты не потомок эвлантов. Это совершенно точно. Идём, - он кивнул ей и махнул стражникам.
   Они двинулись к озеру. Тишина вокруг, казалось ставшая осязаемой, поглощала звуки их шагов. Или это была заслуга слоя пепла, щедро укрывавшего всю землю? Анджи не знала. Она лишь растерянно взирала на чёрную, отливающую серебром воду озера. Она вздрогнула: на мгновенье ей показалось, что озеро живое и гладь его движется - будто дышит. Жуткое ощущение пронзило её насквозь, холодком прошло вдоль позвоночника и затерялось где-то на задворках её сознания.
   - И что теперь? - выдавила она из себя, когда они вплотную подошли к кромке воды.
   - Теперь мы начнём, - Леастард коротко отдавал распоряжения. По его приказу стражники оцепили озеро и теперь стояли, замерев, как каменные изваяния у самой воды. Маг остановился перед большим валуном, частично лежавшем в воде, достал из под плаща холщовую сумку, набитую всякой мелочью и обернулся к Анджи.
   - А теперь давай подумаем, как тебе перебраться на середину озера.
   - Зачем?
   - Именно там находится замок подземелья. И ты сможешь держать его открытым, пока сознание твоё будет ясным. Ты умеешь плавать?
   - Да, умею немного.
   - Значит, доберёшься вплавь.
   - Но как я узнаю, что это именно то место?
   - Оно ровно посередине озера. Там есть каменный выступ, чуть скрытый под поверхностью воды. Тебе просто нужно на него забраться. И всё. Остальное сделаю я. Пока ты в сознании и стоишь на нужном месте, вход будет открыт. Ты будешь находиться на границе между входом и выходом. Помни, ты не можешь шагнуть туда, иначе проход закроется, и ты останешься там. То, что находится на той стороне, представляет для тебя опасность. Ты должна быть готова к защите. Никто отсюда тебе помочь не сможет. Открытие и закрытие прохода я буду контролировать сам. Тебе просто будет достаточно сделать небольшой шаг назад.
   - Что ж, это звучит очень... обнадёживающе, - она замолчала, не в силах подобрать нужные слова, боясь выдать страх, накрывший её с головой.
   Шагнув к кромке воды, она, прикинув, сколько нужно будет проплыть, скинула плащ и юбку. После секундного размышления туда же полетели и стальные нарукавники. Закрепив перевязь получше, она обернулась к Леастарду:
   - Это всё, что я должна знать?
   - Почти. Нам нужно сделать ещё кое-что.
   Он разложил на валуне какие-то предметы и достал свёрток из чёрного бархата, что передал ему Гиллер.
   А, ну да, конечно, - ключ, - вспомнила Анджи и вытянула шею, пытаясь разглядеть, что же он из себя представляет.
   Маг откинул края ткани, и в его руках на чёрном бархате засверкала сапфирово-фиолетовыми искринками большая, размером с ладонь бенитоитовая звезда. Причём свет её шёл изнутри камня, заставляя символы, выгравированные на гранях, гореть ярким огнём.
   Да, точно, - это бенитоит. Анджи чуть сощурила глаза: для ключа лучший материал и придумать трудно. Насколько она помнила, этому камню сапфирово-сине-фиолетового цвета приписывали мистические свойства. Будто он впитывает в себя энергию космоса и передаёт её своему владельцу.
   - Коснись ключа. Расслабься. Он должен почувствовать тебя, чтобы настроить механизм замка.
   Анджи медленно сделала шаг вперёд и положила свои ладони на грани звезды. Тут же камень вспыхнул ещё ярче, осветив всё вокруг ровным синим светом.
   - А теперь иди, - Леастард крепче сжал камень и шагнул к озеру. Он склонился и погрузил бенитоит в воду.
   - Быстрее! - прикрикнул он на оцепеневшую девушку. Анджи с трудом оторвала взгляд от камня, от соприкосновения с которым, начинала светиться поверхность озера.
   Тряхнув головой, она глубоко вздохнула и сделала шаг вперёд.
  

Чем ближе к небесам, тем холоднее.

Антон Дельвиг

  
  
   Вода была обжигающе ледяной. Погрузившись по плечи, Анджи оттолкнулась и поплыла. Холод пробирал её до костей, сковывая движения. Несколько мгновений спустя, зубы начали отбивать дробь, а всё тело будто подверглось атаке армии острейших иголок.
   С каждым взмахом рук, меч становился всё тяжелее, она чувствовала каждый кинжал из своего арсенала. Даже кольцо на пальце - и то добавляло свою лепту в общее веселье.
   Преодолев больше половины расстояния, Анджи уже готова была всё, включая своё болезненно изменившееся мировоззрение, послать куда подальше, опустить руки и камнем пойти на дно. Ну не честно это - сваливать такое и столько на одного человека!
   - Ты не можешь так поступить. Слишком много жизней сейчас зависит от тебя. Ты же сама хотела их спасти. Помнишь? - раздался в её голове голос Азария.
   - Чего ты от меня хочешь? Я даже не знаю, куда именно мне надо плыть. Уже представляю себе, как буду нарезать круги по озеру в поисках своего "постамента"! - мысленно проворчала Анджи.
   - Я помогу тебе его найти.
   - Лучше бы ты помог мне доплыть до него!
   - Возьми чуть правее. Осталось совсем чуть-чуть.
   - У вас тут что, слёт садистов, что ли? Не могу я больше!
   - Можешь. Ты способна сделать намного больше.
   - Ну да, конечно, давай ты мне сейчас ещё будешь рассказывать сказки.
   - Конечно, буду. А теперь остановись и повернись направо. Сейчас ты натолкнёшься на камень.
   - Уже наткнулась.
   - Хорошо. Теперь заберись на него и встань спиной к магу и ключу. Ничего не бойся.
   Анджи забралась на камень. Несколько секунд ушло на то, чтобы успокоить дыхание и попытаться перестать дрожать. А потом, едва она встала на ноги и повернулась, холод перестал для неё существовать. Озеро превратилось в огромное светящееся облако и Анджи, ослеплённая яркой вспышкой вдруг с поразительной чёткостью увидела перед собой тоннель, весь залитый серебристым светом. Она двигалась по нему как-то странно, не прилагая к этому никаких усилий. Тоннель загибался по спирали, а в стенах его было множество ответвлений, создававших сложный лабиринт. Но Анджи вовсе не заблудилась. Она прекрасно знала, куда ей надо. При этом понятия не имела, откуда. Просто знала и всё.
   - Интересно... так это, значит, и есть изнанка мира? - Анджи даже вздрогнула от звука собственных мыслей. Если бы она закричала во весь голос в какой-нибудь старинной пустой галерее с высоченными каменными сводами, эффект получился бы тот же.
   - Не совсем, - тут же рядом раздался голос Азария, - это изнанка лишь его пространственной части.
   - То есть, ты хочешь сказать, что время...
   - Это возможно в принципе, но на практике фактически недостижимо.
   - Почему?
   - Слишком много затрат энергии. К тому же Высшая Сила не позволит. Она всегда на страже.
   Анджи вздрогнула: на встречу ей стремительно приближалось нечто, напоминающее серую вязкую массу. Постепенно в серой субстанции начали появляться полутона, вскоре стали различимы другие цвета, и вот уже перед ней пестреет чёрно-серо-бурая мозаика стены у крепостного рва, наполненного чуть позеленевшей водой...
   - Мы вас ждали, - голос, раздавшийся откуда-то сбоку, был полон облегчения. Их было двое. Мужчины были в лёгких кольчугах с наброшенными поверх плащами болотного цвета.
   - Как называется крепость? - тихо спросила девушка.
   - Пантагор. Что мы должны делать?
   Анджи присмотрелась повнимательнее: эта крепость первой возникнет на пути Сарацина.
   - Все, кто есть должны прийти сюда и войти в тоннель, пока я держу его открытым. Будьте готовы к тому, что на той стороне придётся плыть. И поторопитесь: мои силы небезграничны.
   А потом всё слилось в единый поток: лица детей, женщин, стариков... Каждый проходил мимо неё и сквозь неё. Ей казалось, что сама она растворилась в окружающем пространстве, будто и тела-то у неё нет, а сама она - лишь сгусток энергии - яркая световая вспышка на тёмном полотне Вселенной.
  
  
   Но что-то пошло не так: лицо и руки опалило нестерпимым жаром. Перед ней разворачивалось нечто, не постижимое скромному человеческому разуму.
   Горизонт исчез совсем. С запада надвигалась стена. И не было ей ни конца, ни края. В сухом воздухе витал нестерпимый запах гари. Беспричинный ужас окутал её с ног до головы, не давая пошевелиться, сковывая даже мысли. Казалось, что это последнее мгновенье всего сущего. Потом не будет уже ничего. Ценой огромных усилий ей удалось оторвать взгляд от адского пламени, наступающего с повергающей в трепет скоростью.
   Оставшиеся люди - воины последнего оставшегося в крепости дозора, стояли как загипнотизированные и пялились на приближавшуюся к ним смерть.
   - Очнитесь! Не спите! Вы же угробите всех нас! - закричала она в тщетной попытке привлечь их внимание. Безрезультатно: никто её не слышал. Сойти с места она не могла - закрылся бы туннель, и она оказалась бы в западне вместе с этими зеваками. Так. Спокойно. Ближе всех к ней стоял молоденький юноша с коротко остриженными каштановыми волосами. Нужно как-то привести его в чувство. Но как? Она беспомощно огляделась. А может...
   Дотянувшись до камня, лежавшего на тропинке у её ног, она прицелилась. Камень угодил по металлическому нарукавнику юноши, но впечатления на него это не произвело. Камней, до которых она могла бы дотянуться, больше не было. Тогда в ход пошли кинжалы, которыми она по полной программе запаслась в Алкасле. Целилась девушка в щит, что висел на правой руке воина. Безрезультатно, - он не обратил на кинжал, со скрежетом отрикошетивший от металла никакого внимания.
   Великолепно! И что ей теперь делать с этими соляными столбами?!
   - Да что вы, с ума, что ли все посходили? Я понимаю, конечно, что смерть - занимательное зрелище. Но не настолько же!!! - голос её срывался на хрип, а сама она в беспомощном бешенстве металась, не смея сойти с места. Трава под её ногами начала тлеть. Анджи полными ужаса глазами смотрела на то, как прямо перед ней из-под земли полыхнуло пламя, оставив на поверхности объятую огнём фигуру. Существо смотрело прямо на неё двумя чёрными провалами глаз, наполненными могильной тьмой. В тот же миг она болезненно ощутила, как что-то бесцеремонно пытается проникнуть в её сознание.
   Выхватив меч из ножен, она приняла боевую стойку, на лезвии, направленном в сторону твари, заискрились огненные блики.
   - Немедленно убери свои щупальца из моей головы! - слова, произнесённые мысленно, вызвали какую-то странную перекошенную гримасу у существа.
   - Думаешь, ты в состоянии приказывать мне?
   Анджи свободной рукой запустила ещё один кинжал в сторону застывшего юноши. Результат по-прежнему был нулевым.
   - Зря стараешься, - опять зазвучало у неё в голове. Голос был сухим, каким-то надтреснутым, - его больше не существует. Теперь все они принадлежат Ему.
   - Уходи, - слабо пробился в её сознание голос Азария.
   - А ты не сопротивляйся, - продолжало существо, - Все твои попытки глупы и бессмысленны. А то, что ты увела предназначенные Ему жертвы, лишь разозлит Его и сделает более нетерпеливым, - существо потянулось к ней.
   Защищаясь, Анджи взмахнула клинком и отступила на шаг. В тот же миг существо исчезло, а сама она оказалась в серебристом тоннеле, на пути к следующему серому пятну.
   Она потеряла счёт времени и людям. От неё не требовалось думать. Леастард сам методично направлял её в нужные места, по мере их удаления от Алкасла.
   Она уже перестала ощущать себя существом материальным, не чувствовала ни рук, ни ног. Да и видела себя как-то странно. Со стороны.
   - Энджел? - голос Азария заполнил собой всё пространство. Она не реагировала никак.
   - Энджел? - голос настойчиво повторял её имя, но ей не по силам было даже думать.
   - Она переступила грань. Хватит.
   Анджи не протестовала, когда вдруг её вырвало из уютного серебра тоннеля, и она оказалась лежащей на мокром скользком камне. Вот и всё. Теперь от неё ничего больше не зависит. Как хорошо-то... Глаза закрылись, отказываясь воспринимать что-либо. Она не видела ничего, кроме вперившегося в неё взгляда того жуткого существа. То, что было в этом взгляде... зло в чистом виде. Что-то запредельное, слишком сильное, чтобы бороться с этим. Пальцы её разжались, и она мягко соскользнула в ледяную глубь воды.
  
  
  
  

Начинаешь с того, что отучиваешься любить других, и кончаешь тем, что не находишь больше в себе ничего достойного любви.

Фридрих Ницше

  
  
   Она не боялась холода. Теперь не боялась. Она увидела и почувствовала слишком много для простого смертного. После такого смазывался порог страха перед смертью. Размывалась грань между осознанием собственного "Я" живого и уже мёртвого. И никаких эмоций. Это становится неизбежным.
   - Энджел, давай же, борись!
   - Зачем?
   - Неужели ты не понимаешь? Он пытается воздействовать на тебя и выжечь твоё сознание даже сейчас, когда не может до тебя дотянуться.
   - Я не вижу смысла. Ни в чём. Все мы обречены. Сопротивляться такому бесполезно.
   - Ты уже сдалась. Поступать так ты не имеешь права. Дай шанс человечеству. Оно того заслуживает.
   - Почему-то я в этом не уверена. Все наши чувства и поступки заставляют испытывать стыд за себя и окружающих перед Создателем.
   - Но это не повод, чтобы сдаться и позволить Им уничтожить тебя и впустить в этот мир то, что станет его палачом.
   - Мне всё равно, понимаешь? Оставь меня в покое. Я устала. Спасительница из меня никудышная. Хватит. Поиграли уже в крутую девочку. Надоело.
   - Ну вот. Сплошные слюни и сопли. Теперь ты уже жалеешь себя.
   - Ты не прав. Я злюсь.
   - На кого?
   - На себя.
   - За что?
   - За то, что имела неосторожность быть столь слабой, чтобы дать загнать себя в угол.
   - Но ты не виновата. Любовь - прекрасное чувство. По большому счёту именно любовь всегда являлась двигателем в развитии всех человеческих цивилизаций. И то, что ты её испытываешь, не делает тебя слабой.
   - Неужели? Именно она делает нас уязвимыми. Даёт возможность тем, кого мы любим, причинять нам боль. Мы просто по-глупому подставляемся! Я любила Бога, а он попытался заточить меня в глухих стенах. Я любила брата, а он предал меня, позволил распорядиться моей судьбой так, словно я бездушная вещь. Я полюбила своего мужа, а он превратил моё чувство в дешёвую разменную монету, наградив меня лишь равнодушием, подозрительностью и презрением. Наконец, против своей воли я испытала влечение к тебе, а в награду получила лишь сухую отповедь, заставившую почувствовать себя легкоуправляемой, недостойной даже презрения марионеткой. И после этого я должна уважать свою слабость?
   Хотя, если подумать, у всех были уважительные причины. Бог - не мог отвечать за действия религиозных фанатиков. Брат - не мог противиться воле герцога. Ги - не виноват в том, что потерял память и оказался совсем не тем, кого я полюбила. А ты - не виноват в том, что такова твоя природа, а я оказалась столь слаба... Казалось бы, всё вполне объяснимо и разумно. Все такие белые и пушистые. Только я одна такая ненормальная бьюсь тут в истерике.
   - Так. Приплыли. Энджел, прекращай это своё упадническое настроение и помоги мне, наконец! Перестань заглушать свои чувства! Без них я не смогу найти тебя!
   - Ага, ну да, конечно! Мои чувства. И с каких это пор они кого-нибудь интересуют? Тебе-то они зачем? Ты же, вроде бы, питаешься кровью, а не эмоциями.
   - Ну, наконец-то! Добрались до самого интересного. А как же твой муж? Неужели тебе не хочется, чтобы он вспомнил тебя?
   - Только вот незадача, я не знаю, как это сделать! Себя, драгоценную, я его взору явить уже успела. А других козырей в рукаве у меня нет.
   - Энджел, но это же неправильно! Чувства, которые ты к нему испытываешь, - да-да, испытываешь, не отрицай, - эти чувства слишком сильны. Такой фонтан эмоций не должен пропадать просто так. Чувства такой силы - слишком большая редкость на этой земле, чтобы просто так разбрасываться ими!
   - А я и не разбрасываюсь. Просто мне будет намного легче, если их не будет. Всё. Хватит.
   - Послушай меня. Ты сама не понимаешь, чего желаешь и от чего отказываешься.
   - Почему же? Очень даже понимаю! Я отказываюсь от постоянной ноющей боли в груди, от приступов необъяснимой тревоги и тоски, от потери аппетита и от бессонницы. От потери себя, наконец!
   - Ты неправа. Пойми, Энджел, любовь - слишком редкая гостья и не прощает пренебрежения тех, кого она посетила. Прогнав её однажды, ты рискуешь больше никогда её не встретить. И никто не сможет тебе помочь. Ты будешь звать её, умолять, чтобы она пришла, но ответом тебе будет только ровный ритм стука твоего сердца и полный покой, и безразличие в твоей душе.
   В конце концов, ты попытаешься выкрутиться, придумав себе любовь. Но душа-то знает правду и не потерпит искусственного заменителя настоящему чувству. Ты будешь раздавлена разочарованием. Да и разочарование-то тоже будет искусственным. Представь: каково это?
   - Я не понимаю, чего ты от меня хочешь?
   - Для начала давай попытаемся тебя вернуть. Дай мне руку.
   - Что?
   - Очнись же уже, наконец! Открой глаза и дай мне руку!
   Она послушно открыла глаза и тут же лёгкие её чуть не разорвались от хлынувшей в них воды. Она была под водой! Где-то наверху бесконечно далеко слабо светилась поверхность, за которой был спасительный воздух. Она задыхалась. Мир вокруг скрутился в тугой узел, камнем влекущий её на дно.
   За мгновение до конца, среди прыгающей вокруг неё круговерти она увидела бледное лицо Азария. Глаза его светящиеся серебром, приковали её к себе, не позволяя ускользнуть за грань небытия. Да и не конец это был вовсе.
  
  
  

Сильнее смерти бывает любовь; бывает ли она и сильнее жизни?

  
   Под ней была твёрдая земля. Пусть и усыпанная пеплом. А над головой - небо, пусть и затянутое непроглядной пеленой. В лёгкие её врывался воздух, пусть горячий и сухой, но это был воздух!
   Она мучительно корчилась на берегу, задыхаясь, кашляя и отплёвываясь водой. Наконец, когда дыхание её восстановилось, к ней склонился вампир:
   - Мы побудем здесь совсем немного. Когда ты придёшь в себя, нужно будет уходить. Чем быстрее, тем лучше, - он внимательно оглядел её с головы до ног, покачал головой и укрыл своим плащом, - Закрой глаза, лежи спокойно.
   - Где все? - просипела она, - Здесь же должна быть куча народа.
   - Здесь нет никого. Ты вышла из другой двери. Пока я точно не знаю, что произошло. Или Леастард что-то упустил...
   - Или он сделал это намеренно..., - закончила за него фразу Анджи, - И далеко мы от Алкасла?
   - День пути. Пока мы не можем ничего утверждать.
   - Не понимаю почему, но Леастард считает меня угрозой.
   - Разберёмся в этом позже. Сейчас самое главное - скорее вернуть тебя в Алкасл. Гиллера нельзя надолго оставлять одного.
   - Как ты меня нашёл? Ведь ты не знал, где меня выбросило?
   - Ты сама помогла мне. Я же говорил, что чувствую тебя.
   - И ты шёл по следу, как собака... Не обижайся. И извини за истерику, что я устроила. Ты пытался помочь, а я...
   - Не бери в голову. Всё нормально. Ты держалась молодцом. Обычно, натиск Огненной Тени мало кто выдерживает.
   - Ты о том ... существе? - Анджи внутренне содрогнулась, на секунду, мысленно, вновь увидев его.
   - Не стоит переживать раньше времени. И позже тоже. Его здесь нет. Нам нужно идти. До рассвета мы должны пройти больше половины пути.
   Она кивнула и приняла его протянутую руку. Лёгкое движение - и, не прилагая никаких усилий, Азарий поднял её на ноги.
   Взяв её один раз за руку, он больше её не отпускал. Так они и шли: впереди - Азарий, за его спиной, - Анджи, которую он тащил за собой как на буксире. Девушка в очередной раз подивилась его выносливости и острому зрению: даже под утро дыхание ни на йоту не сбилось, а кромешная темнота не стала помехой: он ни разу не оступился и вёл их по самой безопасной и ровной дороге.
   Приближался рассвет. Анджи поняла это, когда Азарий внезапно остановился и стал озираться по сторонам. Глаза его, мерцающие в темноте серебристыми искрами, наконец, остановились на покрытых мхом монолитах. Спина его расслабилась. Только теперь она заметила, как он был до этого напряжён, и осознала, с какой силой он сжимал её ладонь.
   - На день нам придётся спрятаться. За теми камнями должна быть пещера. Она вполне подойдёт, - проговорил он, не оборачиваясь.
   В расщелине между камнями действительно оказался вход во вполне глубокую пещеру. Затащив девушку за собой, вампир затолкал её в самый дальний угол довольно ограниченного пространства, а сам принялся закладывать вход мелкими камнями и прошлогодней листвой, что в огромном количестве лежала на каменном полу.
   - А теперь нам нужно спать. Когда солнце спрячется, мы продолжим путь.
   Анджи протянула ему его плащ, но Азарий лишь покачал головой:
   - Оставь себе. Тебе будет нужно тепло, мне - нет. Давай я помогу тебе.
   Он сгрёб около неё большую кучу из листвы, завернул её в плащ, как ребёнка и отполз в другой конец пещеры.
   Утомлённая событиями прошедшего дня и ночи, Анджи и не подумала задавать никаких вопросов. Голова её отяжелела, а глаза закрылись. Она провалилась в глубокий беспокойный сон.
  
  
   - Вставай! - кто-то тряс её за плечо, безжалостно вырывая из объятий целительного сна. Ну что ещё? Кто этот жестокий... а, ну да. Азарий. С ним лучше не спорить. Из-под земли достанет, из-под воды выловит, а покоя не даст и всё равно своего добьётся. Вот характер-то!
   - Я проснулась, - промямлила она, не открывая глаз, - Сейчас вот только...сейчас...
   - Энджел, у нас нет времени.
   - Да-да, конечно...
   - Не заставляй меня прибегать к крайним мерам.
   - К каким таким крайним мерам? - тут же проснулась она и резко подскочила на месте, слегка задев макушкой низкий потолок их временного пристанища.
   - Скажи спасибо, что тебе так и не пришлось этого узнать, - проворчал вампир, отползая к выходу.
   Она поморщилась, потирая ушибленное место:
   - Послушай, Азарий, я давно хотела спросить...
   - Что? - раздалось со стороны входа в перерывах между шелестом сухой листвы и грохотом разлетающихся в стороны камней.
   - Я не могу понять, какое место во всём этом занимаешь ты? Я хочу сказать, я конечно заметила, что ты носишься по лесам, периодически вытаскивая меня из всяких переделок... Но всё же, кто ты? Какой прок во всём этом для вампира, который живёт, судя по всему, отшельником и прячется от людей?
   - Да не прячусь я. Просто жить могу только по ночам.
   - Не убедил, - она подозрительно покосилась на него, - Ты прекрасно понял, о чём я тебя спросила.
   - Ну, хорошо, - вздохнул вампир, откинув последний загораживавший вход камень, - Скажем так, есть причины, по которым на меня возложены кое-какие обязанности.
   - И эти обязанности напрямую касаются Оранга? И Ордена Легионеров? - наугад ляпнула она.
   - Кто рассказал тебе про Орден? - нахмурился Азарий, - впрочем, не важно. Да, частично ты права. Это всё, что я могу тебе сказать.
   - Но...
   - Никаких "Но". Больше никаких вопросов. И ещё. Одна просьба: зови меня просто "Азар". Когда слышу своё полное имя, ощущение такое, что нахожусь на официальном приёме, и сразу же хочется сбежать куда-нибудь подальше.
   - Ого, так приёмы уже успели набить тебе оскомину? Когда же, интересно?
   В ответ раздался недвусмысленный рык. Бросив взгляд на потемневшие глаза своего спутника, девушка сочла за благо закрыть рот на замок, и следующие несколько часов была нема как рыба.
   Азария, казалось, такое положение вещей вполне устраивало. Подхватив руку девушки, он устремился по дороге, ведомой только ему одному.
  
  
   Она потеряла счёт времени. Единственным, что связывало её с окружающим миром, была рука вампира, крепко державшая её, и смутные очертания его спины, маячащие перед её полуслепыми глазами в кромешной темноте. Неожиданно Азарий остановился, и Анджи, не успевшая заметить этого манёвра, со всей силы налетела на его спину. Он не шелохнулся. А у неё возникло ощущение, что она поцеловалась с монолитной стеной.
   - Что?! - зашептала она.
   Вампир коснулся рукой её губ, призывая замолчать. Некоторое время он стоял, замерев, как изваяние, вслушиваясь в тишину, а потом чуть слышно произнёс:
   - Мы не одни. В Алкасл едут гости. Будут в крепости завтра утром. На пару часов позже нас.
   - Кто это?
   - Вот завтра и узнаем. У нас нет времени для того, чтобы удовлетворять своё любопытство, - с этими словами вампир припустился вперёд во весь дух, да так, что девушка с трудом за ним успевала. Совершенно определённо, он знает, кто едет в Алкасл. Только по какой-то, одному ему известной причине, не хочет этого говорить, - решила Анджи. Обидеться на него, что ли? А смысл? Он-то, наверняка, этого не заметит.
   - Ты права, смысла обижаться нет. Это всё равно ничего не изменит, - прозвучал у неё в голове голос Азария. Нате, пожалуйста, даже подумать теперь нельзя.
   - А ты потише думай. А то я уже не знаю, как мне ещё изловчиться, чтобы не слышать твоих мыслей, - парировал в её голове голос вампира.
   - Удобно, - мысленно проскрежетала она, - считываешь себе чужие мысли и напрягаться не надо. Вот вам, пожалуйста, весь человек как на тарелочке разложенный. Только пользуйтесь себе на здоровье.
   Вампир хмыкнул, но ничего не ответил. А Анджи сосредоточила все свои помышления на перебирании в памяти старых добрых детских сказок. А la guerre comme а la guerre, не так ли?
  
  
  
   - Азар, но так не честно! - в десятый раз повторила Анджи.
   - Приближается утро. Алкасл в пределах видимости. Чего здесь нечестного? Я просто собираюсь уйти и найти себе прибежище на день.
   - Но ты мог бы побыть и в крепости, - не унималась она.
   - Нет, не мог бы, - парировал вампир, - И с каждой минутой мои шансы попасть под свет солнца увеличиваются в геометрической прогрессии.
   - Это просто шантаж, - проворчала она.
   - Это чувство самосохранения. Не более того.
   - Ты мне не доверяешь? Однако прошлый день провести в моей компании ты не побоялся.
   - Энджел, не говори того, о чём потом пожалеешь, - он предупреждающе поднял руку, - не лезь в самые дебри неизведанной территории. Это небезопасно. Я сказал, что уйду, значит уйду.
   - Ладно. Сдаюсь, - она невесело улыбнулась, - Это просто была попытка. Для очистки совести, понимаешь?
   Изящная бровь взлетела вверх, придавая его классически красивому лицу идеально скептическое выражение.
   - Я боюсь. Того, что произойдёт, когда я вернусь. Что-то мне подсказывает, что в Алкасле меня совсем не ждут. А кое-кто будет крайне раздосадован моим появлением.
   - Тебя не должно это волновать. Ты сильный человек. Мы в этом уже успели наглядно убедиться. Так что... - вампир взял её ладонь и коснулся губами её тыльной стороны, - я не прощаюсь. Говорю: до встречи.
   Порыв ветра, и Анджи осталась на краю леса совершенно одна. Лишь прямо перед ней вздымался склон горы, на вершине которой на фоне ночного неба блистал огнями факелов Алкасл.
  
   Стража у ворот смотрела на неё как на привидение. Гиллер, которому тут же доложили о возвращении жены был просто взбешён. Казалось, он сейчас взорвётся, глядя на то, как девушка в изнеможении рухнула на скамью перед камином в большом зале. Она жадно набросилась на еду, не особо обращая внимание на гневные тирады, сыпавшиеся на её голову, как из рога изобилия.
   - Я в последний раз спрашиваю: где вы были эти два дня? Вы хоть понимаете, что из-за ваших фортелей целому отряду стражников пришлось сутки прочёсывать окрестности?
   - Послушайте, сэр Ги, Гиллер, или как вас там, - Анджи устало посмотрела на него и, достав меч из ножен, положила его на стол перед собой, - В том, что я отсутствовала всё это время, моей вины нет. Если вас интересует, почему выход из подземелья открылся совсем не в том месте, где меня все ждали, задайте этот вопрос Леастарду. Я-то сделала всё, что от меня требовалось.
   - Тогда объясните мне, как вы нашли дорогу назад в совершенно незнакомой вам местности?
   - Мне помогли.
   - Кто?
   - Неважно.
   - Вы понимаете, что подобная постановка вопроса ставит вас по подозрение?
   - И в чём же вы меня подозреваете?
   - В измене.
   - Чушь. И вы это знаете. Неужели вариант, где мой бездыханный труп валялся бы в какой-нибудь глухой чаще леса, устроил бы вас больше? Гиллер, я же ваша жена! И попала в эту двусмысленную ситуацию, пытаясь помочь вашим подданным!
   - То, что вы моя жена - досадное стечение обстоятельств.
   - Но именно это стечение обстоятельств и спасло жизни вашим людям. Это чего-нибудь да стоит. Вы не находите?
   Сильный грохот прервал их разговор. Двери распахнулись, и в зал ввалилась целая толпа рыцарей, экипированных по полной программе. Анджи во все глаза смотрела на то, как от этого хаоса отделился человек и с радостным приветствием бросился к Гиллеру:
   - Сэр Ги, дружище, ну и в глухомань же ты забрался! - он обнял Гиллера. Мгновение, и в свете камина блеснули весёлые карие глаза. Сэр Филипп! Анджи чуть не задохнулась от чувства облегчения. Вот он - посланец из нормального мира, о котором она так долго молила Небеса.
   - Филипп! Вот это сюрприз! - Гиллер широко улыбнулся и стиснул друга в ответном приветствии. Девушка во все глаза смотрела на них. Гиллер помнил сэра Филиппа! Невероятно!
   - Леди Анджи? Рад встрече с вами, - сэр Филипп приблизился к ней и галантно склонился над её рукой. Бросив мимолётный взгляд на меч, лежащий перед ней, он смешливо сощурился:
   - Что, опять за старое? Труба зовёт?
   Гиллер подозрительно покосился на них. Потом прошёл поближе к огню. Выражение его лица было абсолютно непроницаемо. Казалось, посреди комнаты вдруг возникло безучастное ко всему изваяние.
   - Да так, упражняюсь понемногу, - улыбнулась Анджи, - Я тоже рада вас видеть. Вы даже не представляете, насколько, - прибавила она чуть слышно.
   - Что-то серьёзное? - улыбка сползла с его губ.
   - Ничего такого, что не могло бы подождать. А в курс государственных проблем вас введут и без меня. Мерлин ничего не передавал?
   - Леди Анджи, думаю, будет лучше, если вы немедленно отдадите распоряжения слугам. Наших гостей необходимо разместить, - прервал её язвительный голос Гиллера.
   Лицо сэра Филиппа вытянулось. Он вопросительно глянул на Анджи. Девушка покачала головой: позже. Она объяснит ему всё позже.
   - Сэр Ги! Наконец-то!
   Анджи даже тряхнула головой, пытаясь отогнать настойчивые слуховые галлюцинации и рассеять видение, больше напоминающее её ночной кошмар. Откуда?! Что всё это значит?! Но кошмар не рассеивался: к Гиллеру приближалась прекрасная белокурая нимфа - Мелинда Редбери - последняя, кого Анджи сейчас ожидала здесь увидеть. Появился бы хоть сам Папа Римский - глазом бы не моргнула, но это было выше пределов самой зверской изощрённости!
   Между тем Мелинда бросилась к Гиллеру и заключила его в объятия. Она была просто великолепна, казалось, что от её безупречной красоты исходит мягкое сияние. Как раз тут совсем некстати Анджи вспомнила, что сама-то она сейчас выглядит не лучшим образом: в грязной, местами разодранной сорочке, пострадавшем от купания корсете, потёртых кожаных штанах, с растрёпанными волосами и не идеальной чистоты лицом, после ночной гонки по окрестным лесам - короче, зрелище не для слабонервных. Другое дело - эта Леди Совершенство.
   - Мелинда? - Я тоже рад тебя видеть. Но что ты здесь делаешь?
   Итак, он узнал и её тоже. Это стало последней каплей. Рассеянно слушая щебетание Мелинды о том, что сэр Филипп был так безмерно добр, что согласился сопровождать её по пути к её лучшей подруге, проживающей, (какая неожиданность!) как раз где-то поблизости, только к великому сожалению этой подруги не оказалось дома, Анджи проглотила остатки еды, встала, задвинула меч в ножны и молча удалилась в сторону кухни. Сейчас она даст все необходимые распоряжения, примет ванну и завалится спать. Часов на шесть. Конец света ей проспать точно не дадут, - справедливо рассудила она. А всё остальное, включая выяснение того, что именно помнит Гиллер, подождёт.
  
  

Покажите мне человека, который ни разу не сплетничал, и я покажу вам человека, которого люди совершенно не интересуют.

Барбара Уолтере

  
   - Агата? - позвала она, заглянув в кладовую.
   - Миледи! - навстречу её вылетела встрёпанная молодая женщина, схватив девушку в объятия, она закружилась с ней по кухне:
   - Миледи, вы вернулись! С вами всё хорошо! Как мы все молились!
   - Агата, я тоже рада вас видеть, - улыбнулась Анджи, выбравшись, наконец, из крепких рук женщины, - со мной всё в порядке. Но мне требуется ваша помощь. У нас гости. Что тут было, без меня? Где разместили людей, прибывших из наших западных крепостей?
   - Ох, миледи, повелитель Гиллер... он был в ярости.
   - Почему-то это меня не удивляет. Что с людьми?
   - Все, кто способен держать оружие, размещены здесь и в окрестностях. А женщины, старики и дети перевезены в пещеры. Туда же спешно свозится вся провизия. Ходят слухи, что через пару дней нас всех тоже туда отправят.
   - Они готовятся к обороне, - задумчиво пробормотала Анджи, - А где Леастард?
   - После того, как все вернулись, он заперся в своих покоях за крепостной стеной. Повелитель несколько раз ходил к нему туда. Они спорили. Говорят, крики были такие, что с крыш окрестных домов повзлетали голуби.
   - А о чём кричали? - задавая вопрос, девушка постаралась принять равнодушный вид.
   - В том-то и фокус: крики слышали многие, но о чём кричали, никто не разобрал. Правда, некоторые утверждают, что несколько раз упоминалось ваше имя. Но те, кто участвовали в ваших поисках, поговаривают, что был отдан приказ обыскать всё. Даже дно озера.
   - И?
   - Потом он лично допрашивал каждого, кто нырял.
   - Странно. Не думала, что моё отсутствие будет для него так заметно...
   - Заметно? Да с ним вообще никто заговорить не решался! Сэр Олеус, и тот, после Совета против обыкновения поспешил ретироваться.
   - Так-так... отважный сэр Олеус сбежал?
   - А ещё сэр Гион упоминал об Огненной Тени. Говорили, что если только вы с ней встретились, то живой уйти никак не могли.
   - Я всё поняла. Спасибо, Агата. Сейчас я просто с ног валюсь. Вы позаботитесь о наших гостях?
  
  
  
  

Теории ничего не доказывают, зато позволяют выиграть время и отдохнуть, если ты вконец запутался, стараясь найти то, что найти невозможно.

Марк Твен

  
  
   Выспаться? Да ни в коем случае! Стоило ей только добраться до своей постели и рухнуть на простыни, как раздался тихий, но настойчивый стук в дверь. Мысленно выругавшись, наплевав на все приличия, она до подбородка завернулась в покрывало и прошлёпала босыми ногами до двери. На пороге стоял Леастард.
   - Нужно поговорить, - буркнул он.
   Неловко поёжившись под его пронизывающим взглядом, она кивнула:
   - Заходите.
   Отступив вглубь комнаты, девушка выжидательно посмотрел на мага. Леастард закрыл дверь.
   - Не ждали, что я вернусь? - вырвалось у неё прежде, чем она успела прикусить язык.
   - Не ждал, - согласился он.
   - Не посчитайте за дерзость, но я очень устала. Прогулки по ночному лесу, знаете ли, очень утомительное занятие.
   - Из Пантагора вернулись не все. Что произошло?
   - По-моему, вы знаете это не хуже меня.
   - Огненная Тень?
   - Вы имеете ввиду то жуткое вечногорящее существо с ужасными могильно чёрными глазами? Если да, то, конечно, это было Оно.
   - Тогда почему вы...
   - Осталась жива и не поджарилась?
   - И это тоже.
   - Мне повезло. Я вовремя отступила.
   - Или договорилась с ним.
   - Вы меня поражаете. О чём я могла договориться с подобной сущностью?
   - Это вы мне расскажите, леди Анджи.
   - Мне не о чем рассказывать и не в чем оправдываться. А вот вы просто обязаны объясниться, почему оставили меня умирать в одиночестве, слегка изменив координаты выхода? Зачем?
   - Это была вынужденная мера.
   - Так вы признаёте, что сделали это намеренно?
   - Когда вы возвращались, я почувствовал присутствие Огненной Тени в вашем сознании. Что мне ещё оставалось делать?
   - И вы решили пожертвовать троянским конём, избавившись от самого коня, но не от его содержимого? Непостижимо! В чём ваша цель? Иногда я решительно не понимаю ваших устремлений! Вы либо отвергаете руку помощи, либо, приняв помощь, пытаетесь эту самую руку погубить.
   - Ваш бред смехотворен, леди.
   - Да? Тогда объясните мне, почему вы удерживаете Гиллера и от поисков предателей, погубивших его семью, и от похода к Орангу? Вы прекрасно знаете, что каждая минута промедления может стоить всем нам жизни, но продолжаете держать ситуацию в подвешенном состоянии.
   - Повторяю ещё раз: ваше воображение получило много свободы. Слишком много.
   - Вы сознательно удерживаете правителя и от шага к пропасти и от шага к спасению. И это совсем не плод моего воображения.
   Глаза мага потемнели от гнева. Он сделал резкое движение к девушке, поднял руку, от чего по замкнутому пространству комнаты закружился вихрь, грозивший подхватить её и раздавить как мелкую букашку.
   - Не советую этого делать, - голос Анджи дрожал от осознания собственной беспомощности, - подумайте, как вы объясните Гиллеру исчезновение и его жены тоже? Не думаю, что вам удастся скрыть и это.
   Как ни странно, её блеф сработал. Маг опустил руку, вихрь утих. Вместе с ним исчез и Леастард, оставив Анджи в недоумении. Что-то здесь было не так. Неосознанно, она сказала что-то такое, что заставило его насторожиться и отступить. Какой уж тут сон, если на горизонте замаячила Тайна. Тайна - это то, на что она не могла спокойно смотреть. Тут же возникало настойчивое желание повытрясать из чуланов все скелеты, и разобраться, где собака зарыта. А то, что Леастард так всполошился, значило только одно: скелет этой самой собаки где-то рядом.
   Нужно просто сесть и подумать.
   Итак, что такого особенного она сказала? Как он объяснит Гиллеру исчезновение жены? И как ему удастся это скрыть? Нет, не совсем. Это было сказано как-то по-другому. Из того, что она произнесла, выходило, что факт исчезновения человека не первый. И первый случай был скрыт. Вероятно, это относилось к кому-то, близкому к королевской семье. А где можно узнать об истории королевской семьи? Конечно же, в библиотеке. Ведь каждый уважающий себя правящий дом имеет своего летописца!
   Главное - задаться целью! И вот уже леди Анджи, наспех приведя себя в порядок, спешит в старую библиотеку Алкасла. Ах, что это была за библиотека! Блеск её коллекции в Монтевиле мерк по сравнению с собранием сочинений, размещённых только в одном из многих залов, двери которых были распахнуты перед её восхищённым взором.
   Перелопатить предстояло немало. Оставалось только запастись терпением, масляными лампами, и - вперёд!
   Перетряхивая запылённые свитки, перелистывая пожелтевшие страницы громоздких книг с засаленными кожаными переплётами, Анджи узнала очень много интересного. Например, каждый из правителей Форест Грааля, после восшествия на престол, первым делом мчался к Орангу для проведения какого-то ритуала Единения. Ну, вероятно, это и есть то самое, чего ждут и никак не дождутся от Гиллера. Зачем нужен этот ритуал (ну, кроме того, что он осчастливливает всех подданных в принципе), знают только особы королевской крови, причём, знание это передаётся из уст в уста от носителя власти к наследнику. В одной из самых огромных и запылённых книг утверждалось, что если между смертью носителя власти и ритуалом Единения его наследника пройдёт достаточно большой промежуток времени, это может грозить жуткими бедствиями. Фактически, катастрофой вселенского масштаба. Сильно. А главное - пугающе правдиво, если приглядеться получше ко всему, что сейчас происходило.
   На этом интересности не заканчивались. Наследник должен был соответствовать кое-каким требованиям, иначе Оранг не принимал его. Чист и бескорыстен сердцем и душой, не обременён тяжкими неблагородными помыслами. Любовь, прощение и сострадание. Так, кажется, было там написано.
   Находиться долго рядом с Органом человеку непосвящённому было опасно, потому что никто не мог противиться силе, исходящей от него. И в скором времени несчастный попросту сходил с ума. А если его отлучали от Оранга, стремился вернуться к нему любыми средствами.
   На земле было только одно существо, способное выдержать силу Камня. Хранитель. Наставник Ордена Легионеров. Того самого Ордена, предшественников которого называли сначала эклантами, а потом друидами.
   Хранитель этот был прелюбопытнейшей фигурой, обладавшей огромной властью. Он был на равных, а возможно, даже и выше правителей Форест Грааля. Может, какая-то ошибка, и она не так поняла латинский текст?
   А теперь, самое интересное: единственными особами королевского рода, исчезнувшими при жизни Гиллера, были члены его семьи: брат, сестра и отец - на тот момент, правящий король. Мать не в счёт - она умерла при родах дочери.
   В тот день король вместе со своими детьми направлялся в Таинственный Лес. По дороге на них напали. Наследник уцелел только потому, что по счастливой случайности был призван Хранителем. Тела жертв были зверски растерзаны так, что те, кто их видел, затруднялись определить, что за существо их убило. Наследник, попав на место побоища, будто сошёл с ума. Только бесконечно повторял, что его долг - отомстить. И он это сделает, даже если это будет стоить ему жизни. Но через неделю пропал. Поиски ничего не дали, и подданные с прискорбием признали, что, вероятно наследник потерян для них навсегда.
   С тех пор в стране началась неразбериха. Кандидаты на обряд Единения отвергались один за другим. Не признавал их Камень, и всё тут. Главы, посвященные смутному времени, Анджи торопливо пролистала, не особо вчитываясь в слова. Идея объединения с Камелотом принадлежала Леастарду.
  
  
  

Если теория все объясняет - она никуда не годится.

Григорий Ландау

  
  
   Так, жертвы установлены. Это семья Гиллера.
   Только если собрать всё воедино, получается что маг здесь совсем ни при чём. Он преданно спасает Гиллера от себя самого и невидимого врага, помогает ему спрятаться и, когда приходит время, заботится о том, чтобы Наследник вернулся на престол.
   Но в то же время, и не даёт Гиллеру осуществить обряд. Вернее, не подталкивает его к этому. Хотя, ради общего блага, должен был бы.
   Хорошо, сформулируем вопрос по-другому: cui bono? Cui prodest?
   Власть? Навряд ли. Форест Грааль имеет некоторую специфику, благодаря которой за десять лет они так и не нашли правителя: Воля Оранга. Без признания этой штуковины никто не станет здесь править. Значит, вывод напрашивается самим собой: целью было прервать династию, чтобы некому было проходить обряд Единения. А кому это выгодно, это уже другой вопрос. Вероятно, тому, кто желает добраться до Оранга.
   А мог ли Леастард иметь такое желание? Если да, то зачем ему это было нужно? Замкнутый круг.
   С другой стороны, если на мгновение забыть о благородстве Леастарда, становится понятным, почему маг, не желающий, чтобы о его причастности к убийствам узнали, так не хочет, чтобы наследник, одержимый планами мести, ворошил прошлое. На своё законное место встают и его манёвры с обрядом. Понятно, что не сам он организовал то убийство. Но посодействовать мог вполне. Чтобы добраться до Оранга. Или была какая-то другая награда? Маги - странные существа. Никогда не знаешь, что ими движет, какой приз для них наиболее желанен. Наделённые сверхъестественными способностями, они перестают подчиняться обычным человеческим меркам. Нет смысла уличать их в желании обогатиться: маг в состоянии сделать это более чистым способом, с помощью магии. Это касается и всех остальных земных благ. Нет, причина кроется в чём-то другом. Если, конечно, всё это вообще имеет хоть какой-нибудь смысл.
   Но сейчас существовали дела поважнее, чем тренировка собственных мыслительных способностей.
  
  
   День клонился к закату. Разрешив все проблемы, касающиеся отправки провизии и подготовки места и средств для тех, кто, возможно, будет ранен, она отправилась на поиски Сэра Филиппа.
   Она нашла его на крепостной стене. В компании с Гиллером, сэром Олеусом, сэром Гионом и другими рыцарями они осматривали укрепления и, вероятно решали что-то важное, поскольку лица у всех были донельзя серьёзные и важные. Она хотела уже было ретироваться от греха подальше, и повернулась, чтобы уйти, но, видимо, была недостаточно проворна. Её заметили.
   - Леди Анджи, куда вы пропали? Вас искали всё утро, - голос Гиллера не предвещал ничего хорошего.
   - Я всего лишь посетила королевскую библиотеку. Удовлетворила собственное любопытство.
   Гиллер отделился от толпы, подошёл к ней вплотную, крепко взял её за локоть и чуть слышно проговорил:
   - У нас война, леди. А вы потакаете собственным капризам и развлекаетесь, удовлетворяя своё любопытство?
   - Вы несправедливы. Всё, что я могла, я уже сделала. Провизия и всё необходимое для людей уже собрано и переправлено в пещеры. Последнюю партию отправят сегодня. Я уже всё организовала. Моё присутствие там не требовалось. Так скажите мне, что я должна была делать? Стоять дозором на крепостной стене, или, забившись в комнату биться в истерике? - она серьёзно посмотрела ему в глаза, - Одно ваше слово, и я возьму в руки меч. Не в первый раз.
   - Ну да, конечно. Это как раз то, чего мне сейчас не хватает: баба с оружием на крепостной стене. Вы же представляете собой опасность не меньшую, чем младенец, у которого в руке вместо погремушки ремень пуска от катапульты. Причём опасность грозит своим же.
   - И что, хотите сказать, когда всё начнётся, вы засунете меня как всех остальных в самый дальний угол самой глубокой пещеры?
   - Зачем же в самый дальний? Места у входа с вас будет вполне достаточно.
   - И не надейтесь. Я останусь здесь, - она постаралась не замечать явной попытки унизить её. Пусть. Он не должен видеть, что его шпильки достигли цели. Слишком много чести.
   - Я хочу, чтобы вы сопровождали леди Мелинду. Ей нужно вернуться в Камелот.
   Час от часу не легче! Это даже обиднее того, что она слышала до этого.
   - Я никуда отсюда не поеду. Если леди Мелинде необходимо вернуться - это её проблема. Я её не держу.
   - Вы испытываете моё терпение.
   - А вы - моё.
   Их разъярённые взгляды скрестились, словно мечи в ожесточённой схватке. Казалось, ещё чуть-чуть, и в разные стороны полетят искры.
   Положение спас сэр Гион, поинтересовавшийся достаточно громко, нет ли новостей от Леастарда.
   Гиллер глубоко вздохнул и обернулся:
   - Он сказал, что пока всё по-старому не было больше ни одной вспышки.
   Воспользовавшись этим, Анджи сделал сэру Филиппу знак, что ждет его внизу, и поспешила ретироваться. Её бегство было столь поспешным, что Гиллер даже недоумённо обернулся, проверяя, за чем с таким интересом наблюдает подавляющее большинство рыцарей. Увидел он только край плаща своей жены, спустя мгновенье исчезнувший за поворотом.
  
  
   Анджи вся прямо-таки кипела праведным гневом. Это надо же такое сказать! Она должна сопровождать леди Мелинду! Да что он о себе думает? Индюк надутый!
   В полутьме она раздражённо мерила шагами нижнюю террасу внутреннего двора, освещённого одним единственным факелом, периодически отпиннывая попадавшиеся на пути мелкие и не очень камни. Руки прямо-таки и чесались свернуть кое-кому шею.
   - Леди Анджи? - голос сэра Филиппа прервал её внутренний монолог. Придав лицу менее кровожадное выражение, она обернулась:
   - Сэр Филипп, наконец-то.
   - Вы объясните мне, что происходит с Ги? То есть, я, конечно, слышал историю о том, что он оказался пропавшим правителем Форест Грааля. Но почему он такой странный?
   - Это он уже почти нормальный. Странности были раньше, - по мере того, как она рассказывала о событиях, произошедших с момента их отъезда из Камелота, лицо сэра Филиппа мрачнело всё больше и больше. Она не упомянула только об Азарии и своих подозрениях касательно Леастарда. Ни к чему кому-то знать об этом.
   - Теперь вы понимаете, как мне нужно поговорить с Мерлином? Он единственный, кто, как мне кажется, сможет прояснить ситуацию.
   - Мерлин говорил, конечно, что, возможно, нам доставят некоторые неприятности кое-какие фокусы с памятью сэра Ги, но я не представлял, что всё окажется настолько...
   - А Мерлин? Он не приедет? Он нужен здесь.
   - К сожалению, придётся разбираться самим. Камелот разделил свои силы на три части: одну по настоянию Мерлина я привёл на помощь вам. Вторая часть во главе с королём направилась в Европу, где сейчас начались открытые военные действия. А третья, самая незначительная, оставлена охранять рубежи Камелота. Мерлин никак не может сейчас покинуть границы королевства. У него какое-то неотложное дело. Так он сказал.
   - Так, - Анджи прислонилась к стене и уставилась в пространство. Это совсем не хорошо. Она так рассчитывала на Мерлина. Однако маг предпочёл отпустить её в свободное плавание. Но то, что Мерлин уговорил Артура отправить им на подмогу силы большие, чем предполагалось ранее, говорит о том, что он знает или подозревает о событиях, творящихся здесь.
   - И ещё, - сэр Филипп хмуро посмотрел на неё, - не один Камелот пытается поспеть в нескольких местах сразу.
   - О чём вы?
   - Учтите, об этом знают только члены Совета.
   - Буду нема, как рыба.
   - Об этом доложили наши источники. В Форест Грааль идёт большой флот. Сарацину мало побоищ в Европе. Он заручился поддержкой Берберских пиратов. И не только их.
   - Таким образом, Форест Грааль, предварительно опустошённый магией теперь станет лёгкой добычей? Только я не могу никак понять, почему они остановились? Огненная Тень больше не появлялась. Что произошло?
   - К сожалению, сейчас нам это неизвестно.
   - А почему вы рассказываете мне всё это?
   - Меня просил об этом Мерлин. Сказал, что это вам поможет.
   - Интересно, в чём?
   Сэр Филипп только развёл руками. Он знал не больше, чем она, и Анджи понимала это.
   У ворот затрубил рог. Она вскинула голову. Кто бы это мог быть? В Алкасле больше никого не ждали. Вместе с сэром Филиппом, они бросились к воротам. Площадь уже была заполнена толпой зевак, а мост медленно со скрипом опускался. Девушка завертела головой, пытаясь что-нибудь разглядеть, или услышать. Наконец, скрип прекратился, и по мостовой зацокали копыта лошадей.
   По толпе прошёлся гул. То тут, то там слышалось: Орден. Это Легионеры.
   Любопытство - штука страшная. Тем более такое: эти таинственные Легионеры! Но так не честно! Именно сейчас, когда ей было до невозможности интересно, толпа мешала ей увидеть хоть что-нибудь. Сэр Филипп куда-то исчез, а сама она оказалась прижатой широкими спинами к стене дома. Перед ней мелькали лишь чужие затылки, да зажжённые факелы, будто плывущие над толпой.
   Нет, так не пойдёт. Пытаясь хоть чуть-чуть продвинуться вперёд, она усиленно заработала локтями, не обращая внимания на ответные толчки и не совсем цензурные выкрики, раздающиеся со всех сторон. Толпа хлынула вперёд, унося её за собой. Она не смогла бы противиться потоку людских тел, даже если бы очень сильно захотела. Поэтому Анджи перестала барахтаться и внимательно озиралась по сторонам, в надежде, что где-нибудь блеснёт щель, в которую можно нырнуть. Но удобного случая так и не представилось. Толпа принесла её к королевской цитадели, на ступенях которой происходило что-то очень интересное. Анджи умудрилась-таки просочиться поближе и, увидев свободный выступ на лестнице, запрыгнула на него. Обзор отсюда был хороший, так что она прекрасно видела спешившихся легионеров. Они стояли идеально ровным строем, все высокие, статные, одетые в вороненые с серебром доспехи и черные плащи. Казалось, они братья - так они были друг на друга похожи. Зрелище действительно было потрясающим. Она перевела взгляд на ступени цитадели и вздрогнула: там, окружённый рыцарями, в свете факелов стоял Гиллер. А рядом, на шаг позади него стояла Мелинда Редбери. Она не имела права там быть. Это было место жены. Место Анджи. И Мелинда, не колеблясь, заняла его.
   Толпа заволновалась. Будто рябь прошла по людским головам, и тут же всё вокруг стихло.
   - Для нас большая честь приветствовать вас, Наставник, - Гиллер на мгновение склонил голову перед человеком, стоящим у подножия лестницы. Все, раскрыв рты смотрели на темную фигуру, всю закутанную в просторный чёрный плащ с надвинутым до подбородка капюшоном. Ещё бы, Сам Наставник Ордена. Личность загадочная и влиятельная. Тем более теперь, когда всем им грозит гибель и спасти их может только великое чудо.
   Наставник с достоинством кивнул в ответ.
   - Пройдём в зал Совета, - пригласил Гиллер спустившись на несколько ступеней. Рыцари тут же расступились, образовав проход, по которому вслед за Гиллером прошли наставник и его свита. За последним легионером исчезли и рыцари, оставив толпу у подножия расходиться и обсуждать увиденное.
   Анджи соскочила со своего наблюдательного пункта и направилась к дверям. Её волновали два вопроса. Причём оба в равной степени были животрепещущими: первый - зачем приехал наставник, а второй - что себе позволяет эта леди Редбери?!
   Гнев начал закипать в ней с новой силой. Если она не совладает с собой, это может закончиться чем-то не очень приятным. Так, спокойно. Утонув в своих переживаниях, она рискует пропустить что-нибудь важное. Ведь здесь, сейчас, за парой этих стен находится Хранитель. Человек, увидеть которого она так хотела, когда разгоняла пыль веков в библиотеке.
   Скользнув в темноту коридора, Анджи направилась к внутренней лестнице. Ведь никто же не запрещал ей по ней ходить? А то, что как раз там находится зал Совета - дело десятое. Осторожно, стараясь не шуметь, она поднималась по ступенькам. Дойдя до бойницы, уже сослужившей однажды ей службу, она прижалась к холодной стене. В зале стояла подозрительная тишина. Слушать было нечего. Тогда девушка решила рискнуть. Скрестив наудачу пальцы, она осторожно выглянула из-за угла. То, что она увидела, поразило её. В зале Совета яблоку было негде упасть. И вся эта куча народа с торжественной миной стояла постойки смирно по периметру помещения. А посередине всего этого безобразия друг против друга возвышались Гиллер и Наставник. По-видимому, они попросту буравили друг друга взглядами, не произнося при этом ни слова.
   Наставник снял с головы капюшон, но его лица Анджи не видела, так как он стоял спиной к ней. Лишь в свете факелов отливали золотом его светло русые с рыжинкой волосы. Странно. Она почему-то считала, что Хранитель окажется древним стариком, а тут сединой и не пахнет!
   Да, оригинально они вопросы решают.
   - Решаем, как можем, - тут же зазвучало у неё в голове.
   - Азар? А ты-то что здесь делаешь? - не удержалась и подумала в ответ Анджи.
   - Я-то? Вопросы решаю. А вот ты подглядываешь.
   Анджи так и подпрыгнула. Он что, где-то здесь? Она в смятении окинула взглядом весь зал. Нет, всё было по-прежнему. Кроме одного. Наставник обернулся и теперь с интересом смотрел прямо на неё. Встретив чуть насмешливый серебристый взгляд аквамариновых глаз, девушка застыла на месте, как соляной столб. Азарий? Хранитель, Наставник Ордена Легионеров - это Азарий?! То-то, когда она рылась в библиотеке, ей показалось, что Хранитель, чтобы быть таким, каким его описали, должен быть, как минимум, бессмертным. Это же, сколько ж ему лет-то, получается?
   Тем временем, вампир обернулся к Гиллеру:
   - Вы забыли пригласить сюда ещё одного человека, присутствие которого нам бы не помешало, - произнёс он вслух.
   Когда вампир возник прямо перед ней, Анджи, схватившись за стену, начала медленно оседать на ступени.
   - Эй, даже не вздумай падать здесь, - произнёс он ей на ухо, подхватив под руку.
   - Я не хочу туда идти. Ты не понимаешь.
   - Напротив. Кроме того, ты должна это сделать. Присутствие на Совете - это не право и не привилегия. Это - обязанность.
   Когда Азарий втащил её за собой в зал, она инстинктивно изо всех сил сжала его руку.
   - Ты не понимаешь. Он мне этого никогда не простит, - мысленно взывала она к Хранителю.
   - Ещё как простит. А потом ещё и благодарить будет, - вампир был неумолим.
   Незаметно подтолкнув девушку вперёд, он приблизился к Гиллеру:
   - Ваша жена достойна этого доверия. И я настаиваю, чтобы она присутствовала во время обряда, - с нажимом сказал Азарий, остановив девушку прямо перед Гиллером, но тот не удостоил её даже взглядом и по-прежнему стоял, уставившись в пространство перед собой.
   - Но это невозможно, - вмешался стоявший чуть поодаль Леастард, - при проведении обряда могут присутствовать только посвящённые.
   - Этот случай - исключительный. Кроме того, она уже посвящена. Уж вы-то должны были это заметить, - вампир наградил мага тяжёлым взглядом. Анджи казалось, что в глазах Азария на один миг мелькнула серебристая тьма. Но потом он повернулся к ней - и всё рассеялось:
   - Займи своё законное место среди воинов Легиона.
   Девушка недоумённо оглянулась. Она решительно ничего не понимала: какое законное место? Но тут, будто отвечая на её вопрос, один из легионеров сделал шаг в сторону - и все они мгновенно перестроились, так, что в их ряду освободилось место как раз для одного человека - для неё.
   Двигаясь как во сне, под перекрёстными взглядами рыцарей она пересекла зал и встала туда.
   - Итак, Наследник, теперь, когда все на своих местах, настало время принять решение.
   - Мой долг, Наставник, следовать вашим советам. Только прежде я должен предупредить, что в душе моей нет покоя. Я не готов к обряду.
   Анджи смотрела на них во все глаза: губы их не двигались, но она слышала их. Неужели она слышит их мысли? И вероятно не она одна. Мягкими крыльями её окутала уверенность, что все воины Легиона тоже могут их слышать. Так вот, что это была за тишина!
   - Загляните в себя, Наследник. От вас сейчас зависит всё. Мои легионеры недолго смогут сдерживать натиск Огненной Силы. Ещё немного - и Сила Оранга, которой они пользуются, поглотит их. Тогда все мы останемся беззащитны. Орден и так уже слишком долго удерживает равновесие. А эти атаки только приближают конец.
   - Любовь, прощение и сострадание - это не про меня.
   - На другой чаше весов лежат жизни людей. Подумайте об этом. Я буду ждать вас для обряда через три дня. За это время вы должны покончить со всем, что вас мучает.
   Азарий кивнул Гиллеру и накинул капюшон на голову:
   - Я ухожу. У вас три дня. Только три дня, чтобы разобраться со своим прошлым.
   Хранитель направился к дверям. По пути его окружили Легионеры. Поравнявшись с девушкой, он остановился:
   - Я оставляю тебя здесь. Позаботься о нём. Он вспомнил многое, но не всё.
   Вампир смотрел ей в глаза, и, казалось, этот взгляд проник в душу, достиг самых потаённых её уголков. Теперь она тоже читала его, как раскрытую книгу. Когда она осознала смысл увиденного, слёзы заструились по её щекам. Легкий порыв ветра - и он исчез, прошествовали к выходу легионеры, А Анджи так и стояла, раздавленная чудовищностью всего того, что происходило с ним.
   Тысячелетия одиночества. Тяжелого, гнетущего, грозящего довести до безумия, когда все, кого ты любишь, уходят. А ты остаёшься оплакивать их потерю и хранить память о них. Со временем груз памяти становится просто невыносимым, и ты понимаешь, что устал от жизни. И единственное, что тебя ещё держит - это долг, обязательство, возложенное на тебя, без твоего на то согласия.
   - Леди, что всё это значит?
   Анджи непонимающе уставилась на Гиллера. Смотрела на него и не видела. Перед глазами стоял другой взгляд, полный нечеловеческой усталости и неизбывной тоски. Тоски по Смерти.
   -Анджи?! - он схватил её за плечи и начал трясти, - Придите в себя, наконец!
   - Что? - она смотрела на него так, будто видела впервые, потом огляделась: в зале они остались совершенно одни.
   - Откуда вы знаете Хранителя? Вы же никогда здесь раньше не бывали? - упорствовал Гиллер.
   - Откуда знаю? Он спас мне жизнь.
   - И?
   - Это он помог мне вернуться сегодня утром. Это он выловил меня из озера и привёл обратно.
   - Это всё?
   - Вы что, допрашиваете меня? Меня в чём-то подозревают? Вы не тем заняты, Наследник. У вас всего три дня, а вы тратите время на ерунду.
   - А вы, видимо, хотите мне помочь, и спасти всех? Вся такая правильная и жертвенная?
   - Скажите мне, Гиллер, что вы помните? Вы разговаривали с сэром Филиппом так, будто знаете его!
   - Конечно, я его знаю. Он мой друг.
   - Сэр Филипп друг сэра Ги. А кто вы? Кем вы себя осознаёте?
   - А кем я, по-вашему, должен себя осознавать? Вы несёте полный бред.
   - А как на счёт леди Мелинды? Кто она для вас? Вы ведь и её помните?
   - У нас тёплые дружеские отношения. И вас это абсолютно не касается.
   - Начнём с того, что меня это касается самым прямым и непосредственным образом. Я ваша жена. И у меня тоже есть эмоции. И чувство собственного достоинства. Но сейчас я не об этом. Вы хоть понимаете, что эти люди появились в вашей жизни уже после того, как вы потеряли память? То, что вы их вспомнили верный признак того, что скоро все ваши воспоминания вернутся на свои места. И сэр Ги тоже.
   - Вы правильно сказали: вы - моя жена. А я - ваш муж. И вы будете делать то, что я скажу. Поэтому прекратите нести всю эту чушь и зарубите себе на носу: вы вернётесь в Камелот вместе с леди Мелиндой, даже если вас придётся связать и как вязанку хвороста везти на телеге.
   - Вы не сделаете этого, - Анджи задохнулась от возмущения.
   - Проверим? - он насмешливо смерил её взглядом, и всего на мгновенье в нём проскользнуло что-то такое знакомое, отчего сердце девушки защемило. Не в силах справиться с собой, она отвернулась. Глаза подозрительно защипало.
   - Знаете что? То, что вы позволяете себе, это... отвратительно. Но я хочу, чтобы вы знали: я... люблю сэра Ги. И я уверена, что он вернётся. Просто по какой-то причине пока что он спит внутри Вас. Что-то удерживает его под бременем вашего искорёженного тем жутким преступлением сознания, - голос её звучал глухо. Она смогла, наконец, обернуться. На губах её блуждала грустная улыбка.
   - Вот увидите... когда-нибудь... - прошептала она и почти бегом скрылась за дверью.
   Гиллер озадаченно смотрел ей вслед. Что-то здесь было не так. Только у него совсем не было времени, чтобы выяснять, что именно. И всё же... одно то, что с ней так носится Хранитель - уже настораживает. Какая-то она странная. И эти её слова. Она впервые заговорила о своих чувствах к нему... его второму "я". Раньше он её такой не видел. Или предпочитал не видеть? И она была права на счёт Филиппа. Он был его другом. Он помнил его. Помнил все подробности, связанные с ним. Всё, кроме своих ощущений и эмоций. Он помнил свои поступки, но не мог вспомнить, почему поступал именно так, а не иначе.
   - Вот ты где! - раздалось за его спиной. Вот она. Ещё одна загадка. Леди Редбери. Совершенно определённо, он помнил Мелинду. Они знали друг друга почти с первого дня его появления в Камелоте. Она всегда умудрялась оказываться рядом с ним. И все вокруг считали, что всё закончится браком. По крайней мере, Мелинда. Но он не делал ей предложения и не давал никаких обещаний. Это он помнил совершенно определённо. Хотя и никак не мог понять, почему. И что самое интересное, сейчас, когда она вновь появилась в его жизни, он не мог ей ни в чём отказать. Просто терял волю, когда она находилась рядом. Вот и теперь: непостижимо, но едва леди Редбери заикнулась, что для возвращения в Камелот ей в сопровождающие нужна Анджи, он, не задавая никаких вопросов, уверил её, что сделает всё именно так, как она того хочет.
   - Твоя жена собирается ехать со мной, или нет? - зазвенел хрустальный голосок.
   - Она поедет.
   - Странно. Почему-то сейчас, когда я встретила её на лестнице, мне совсем не показалось, что она готовится к отъезду.
   - Не беспокойся. Я обо всём позабочусь.
   Вот так. Тихо, но верно. И не сопротивляясь.
  
  

Если мы еще можем любить тех, кто заставил нас страдать,

то любовь наша лишь становится сильнее.

  
  
   Анджи с тревогой поглядывала на дверь. Когда она столкнулась с Мелиндой на лестнице, ей стоило огромных усилий удержаться и не схватить её за косу, когда она совершенно определённо дала понять, что ищет Гиллера, чтобы поговорить с ним на счёт завтрашнего отъезда.
   И теперь Анджи ждала своего мужа с разбором полётов и приказом собирать вещи. Но если он наивно надеется, что она так просто сдастся, то он жестоко ошибается. Ни за что.
   Но ошиблась сама Анджи. Гиллер так и не пришёл этим вечером.
   Он пришёл рано утром с несколькими солдатами и служанками. Силой заставил её выпить какую-то горькую на вкус жидкость, после чего перед глазами у девушки поплыли фиолетовые круги. Где-то совсем далеко она слышала, как он приказывал служанкам переодеть её, связать и собрать вещи. Соскальзывая за край сознания, она успела подумать, что это слишком даже для неё. Чтобы простить такое нужно намного больше, чем её агонизирующее чувство.
  
  
  
   Цокот копыт, стук колёс и скрип телеги. Тупая ноющая боль в затылке и виски, будто сдавленные в тисках. Болезные ощущения от верёвок, слишком крепко завязанных на её руках и ногах. Даже кляп вставили, не поленились. Только зачем? Она решительно не могла понять, как Гиллер мог приказать такое. Он, конечно, поступил с ней по-свински, но эта маленькая неожиданность переходила все мыслимые и немыслимые границы.
   Она открыла глаза, подождала, пока мир вокруг перестанет кружиться, и попыталась оглядеться, чтобы понять, насколько плохи её дела. Да, приятного мало. Ей ни за что не выбраться самостоятельно из этой крытой повозки, забитой сундуками с каким-то барахлом и запасами провизии. Если это вся еда, которая у них есть, то дела у них ещё хуже, чем она предполагала - слишком маленький эскорт не могло оправдать даже странное поведение Гиллера.
   Что же ей теперь делать? Она мысленно усмехнулась: когда-то давно, в другой жизни, в Монтевиль приезжали бродячие комедианты. Среди них был один ловкач, который мог, будучи связанным по рукам и ногам, с кляпом во рту, за несколько минут выбраться из закрытого сундука. Вот это было зрелище! Анджи тогда долго спорила с Локлиром, который говорил, что верёвки были гнилыми. А Анджи считала, что у ловкача где-то был спрятан кинжал. Сейчас она согласилась бы на любой вариант: на гнилые верёвки, и на кинжал в рукаве, лишь бы только освободиться и потихоньку сбежать отсюда.
   Интересно, сколько времени она проспала? Насколько они успели удалиться от Алкасла? Если бы она только могла выглянуть наружу!
   Хотя какой в этом смысл? Небо, скрытое серой пеленой едва позволяло угадывать положение солнца. О тени уж и говорить не приходилось. Она зло мотнула головой: и где все те, кто обещал ей помощь? Мерлин? Азар? Подобные преграды явно превосходят её скромные возможности. Одно дело, когда тебя запихивают в полугнилой сарай, оставив охраной одного разиню. А другое - когда вот так, как сейчас. Ни рукой пошевелить, ни ногой. Постарались на совесть.
   С большим трудом ей удалось отползти от сундуков, грозивших при каждом толчке свалиться ей на голову. Они что, совсем не думали, когда запихивали её сюда по соседству с этой громадной угрозой её жизни?
   Вдруг что-то изменилось. Тряска прекратилась и стих сопровождавший их шум. Они остановились.
   - Мы остановимся здесь, - ворвался в её мысли хрустальный голосок.
   - Но миледи, ещё слишком рано. Мы можем успеть проехать сегодня ещё лиг десять, - это был голос Неона. Она узнала его. Нужно как-то привлечь его внимание. Уж Неона-то она сумеет уговорить развязать её! Девушка воспряла духом и попыталась было подползти поближе к выходу.
   - А мне нравится здесь. Кроме того, я устала. Мне нужно отдохнуть. И не советую со мной спорить! Вы ведь не хотите неприятностей? - не унималась Мелинда.
   Анджи вся напряглась: лёгкие шаги приближались. Похоже, у неё гости. Она поспешно закрыла глаза.
   На мгновение шторка была откинута, впустив в закрытое пространство немного света, и повозка накренилась. Совсем близко послышался шорох дорогой ткани.
   - Ну что, проснулась? - раздался над ухом Анджи голос Мелинды. Странно, но сейчас он был совсем обыкновенным, не было в нём ни обворожительности, ни хрустальных нот.
   - Не притворяйся. Я знаю, ты не спишь. Не настолько много в тебя влили, чтобы ты была в отключке целый день.
   Анджи получила ощутимый тычок в бок. Только этого и не хватало! Плюнув на всё, она встретилась с полным ненависти взглядом Мелинды.
   - Что, нравится быть беспомощной? - кукольное личико исказила отвратительная гримаса, - Ну подожди, ещё чуть-чуть, и ты получишь за всё сполна. Что? Хочешь сказать, не понимаешь, о чём это я? - поставив обутую в сапог из тонкой кожи ножку на грудь Анджи, она склонилась к ней. Слова её сочились неприкрытой злобой:
   - Всё так хорошо шло. Я уже почти поймала его, но тут появилась ты. Откуда тебя только принесло на нашу голову? Из-за тебя мне пришлось опять рисковать и идти на сделку!
   Анджи в замешательстве уставилась на неё. Боже, да она чистой воды сумасшедшая! Ну почему в последнее время на неё сваливается столько чужих душевных проблем? У неё что, на лбу написано: "Дверь для обиженных. Попинай её и станет легче"?!
   Стоп. Нужно успокоится, и попытаться выудить из этой ситуации что-нибудь полезное для себя. Вот, например, эта фурия сказала что-то насчёт того, что Анджи получит за всё сполна. Из этого может следовать только одно: в Камелот ей уже не попасть. Она туда просто не доедет. По крайней мере, живой. Уверенности в себе ей этот вывод не прибавил. И о какой сделке она говорит?
   - Я угробила на это десять лет своей жизни, - продолжала Мелинда.
   Повнимательней присмотревшись, Анджи поняла, что Мелинда уже не видит её. Так бывает, когда люди долго держат в себе что-то. А потом вдруг совершенно внезапно их будто прорывает, и пока они не выплеснут всё накопившееся наружу, они не остановятся. Однажды она видела такое. У той несчастной женщины были безумные глаза и нечеловеческий голос. Вцепившись в сутану местного священника, она говорила ужасные вещи, от которых холод пробегал по спине. В толпе, собравшейся вокруг, витало одно слово: ведьма. А вина той женщины была лишь в том, что она отомстила насильнику, изувечившему её малолетнюю дочь. Анджи тогда не понимала многого из того, что было сказано. Локлир торопливо увёл её домой. А спустя несколько дней она узнала, что женщину сожгли на костре. Как ведьму. А ведь если бы она тогда просто промолчала, ничего бы не было.
   Анджи посмотрела на Мелинду: от красоты той не осталось и следа. Вся она будто посерела, и весь её вид вызывал только отвращение. Хотелось отвернуться, убежать подальше и старательно вымыться с ног до головы.
   - Да, целых десять лет, - в который раз повторила Мелинда, - думаешь, легко мне тогда было вычислить Наследника? Но Он прекрасно знал, что мне было нужно, и подобрал идеальную цель. И вот, когда спустя десять лет мой приз был уже почти у меня в руках, появилась ты и всё испортила!
   Она подвинула ногу поближе к горлу и вцепилась цепкими руками в волосы Анджи, заставив девушку приподнять голову:
   - Как бы мне сейчас хотелось надавить чуть посильнее и смотреть, как ты будешь биться в агонии... но не могу. Зачем-то ты нужна Ему. И я отдам тебя. В качестве платы за маленькую услугу, оказанную мне. И поверь, для тебя это будет даже хуже, чем, если бы я расправилась с тобой сама. - Она дико улыбнулась:
   - А когда завтра я вернусь к Наследнику, вся в слезах, измученная, с вестью о том, что на наш отряд напали, и только мне одной удалось спастись,... он никуда от меня не денется, - Мелинда победно сверкнула глазами.
   Снаружи послышался какой-то шум. Это было похоже на... свист стрел. Со всех сторон раздавались крики, звон оружия, стоны, топот множества ног, ржание лошадей. Глянув на довольное лицо своей мучительницы, Анджи поняла, что это и есть то самое "нападение", о котором в слезах будет сообщено Гиллеру. Девушка зажмурила глаза, пытаясь сдержать злые слёзы. Плакать - это единственное, что она сейчас в состоянии делать. Но, к сожалению, именно этого она не может себе позволить. Не собирается она доставлять радости этой сумасшедшей гусыне, и всё тут!
   Вскоре всё стихло. Когда ткань, закрывавшая вход в повозку, отдёрнулась, Мелинда обернулась.
   - Почему так долго? - недовольно спросила она.
   - Всё как было условлено. Где девчонка?
   Анджи нахмурилась: голос был ей смутно знаком, но где и когда она могла его слышать?
   Тем временем Мелинда ловко спрыгнула на землю:
   - Здесь. Но прежде, чем вы её заберёте, убедитесь, что живых здесь не осталось. Мне не нужны случайные свидетели.
   - Уже проверили, - мужчина неприятно хохотнул, - на вашем месте я бы жалел о смерти таких охранников. Никогда не видел подобной отваги. Очень глупо с их стороны. Никак не хотели подпускать нас к этой телеге.
   - Но вы не на моём месте. Так что оставьте свои соображения при себе, - сухо прервала его Мелинда, - мне нужна моя лошадь и проводник.
   - Конечно. Мой человек проводит вас. Но только до развилки. Дальше вы сами.
   Голоса стихли. Девушка с трудом подавили тошноту, подступившую к горлу. Они убили всех. Гиллер глупец! Собственными руками отправил своих людей на смерть!
   Прошло несколько минут, прежде чем повозка опять накренилась. Над ней склонился человек, от которого пахло жжёной смолой. Лишь только взглянув в это лицо, она вспомнила. Насмешливые ржавые глаза оценивающе оглядели её.
   - Ну что я могу сказать? - протянул он, - у тебя всё ещё товарный вид. Только не обольщайся: на этот раз никто не подпустит тебя к оружию.
   Просто враг - это одно. А вот враг, которого вы однажды унизили - это уже совершенно другое. И, похоже, тот, кто стоял перед ней, не забыл того, что несколько месяцев назад случилось на берегу лесной реки. Вспомнив, каким взглядом этот человек смотрел на неё тогда, она внутренне содрогнулась.
   - Что ж, к сожалению, выяснение отношений придётся оставить на потом. До темноты мы должны успеть отъехать отсюда достаточно далеко и замести все следы. Так что, моя крошка, придётся тебе немного потерпеть, - с этими словами он, прижав её к полу, развязал ей ноги, - пока что идти тебе придётся пешком. Только смотри - без фокусов!
   Едва верёвка была снята и в онемевшие конечности вновь начала поступать кровь, как тут же ноги её будто пронзило тысячей длинных игл. Резко дёрнувшись, она закричала. Даже кляп не смог заглушить этого вопля.
   - Эй, ты так кричишь, будто тебя насилуют. Не торопи события. У нас дойдёт и до этого, - прохрипел ей в ухо её противник, не позабыв облапать её от груди до бёдер.
   - Вставай, - схватив за ворот платья, он тряхнул её и, подняв на ноги, потянул за собой.
   Первое, что увидела Анджи, выбравшись из повозки - тело Неона, распростёртое у колёс. Широко распахнутые глаза на его застывшем лице бессмысленно смотрели в небо. Она рванулась в сторону и упала на колени перед телом Неона. Он был её другом. И потерял свою жизнь из-за неё. Окружающий мир потерял свои очертания. Горячие слёзы обожгли её. Склонившись к Неону, она коснулась своей щекой его лба. Милый, добрый, невинный мальчик...
   - Ну-ну, нечего тут болото разводить, - её грубо рванули в сторону, опять подняли на ноги и толкнули в спину.
   - Иди. И без фокусов!
   Она шла, ничего не видя под ногами... Гиллер, что же ты натворил?
   - Эй, Мертвец! - опять раздалось у неё за спиной, - Снимите с этого доспехи и спрячьте так, чтобы не нашли, а труп бросьте в повозку. Сожгите её. Те, кто придут сюда, должны найти только горстку пепла и обгоревшее до неузнаваемости тело.
   - Будет сделано, Коприй.
   Анджи вздрогнула: видимо, участь её будет ой, какой незавидной.
   Через некоторое время они остановились около стреноженных лошадей. Коприй не разговаривал с ней. Он только опять связал её ноги и перекинул девушку через круп одной из лошадей. Вскоре, когда к ним присоединились остальные, Коприй вскочил на коня, на котором находилась Анджи, и отряд галопом направился на север.
   Их было человек тридцать и все они, судя по всему, были хорошо обучены. Так что Неон и ещё пять воинов были обречены с самого начала.
   Когда совсем стемнело и стало невозможно различить дорогу под копытами лошадей, Коприй остановил отряд на ночлег.
   Анджи была бесцеремонно сброшена на землю под копыта лошади.
   - Присмотрите за ней, - бросил Коприй, уходя.
   К ней подошли двое и быстро привязали её к стволу большого дерева, вокруг которого оставили пасти коней. На какое-то время она осталась одна. Повторная проверка верёвок на прочность ничего не дала. Анджи обмякла. Всё. Это конец. Вторые сутки без еды, без воды и всего прочего, наконец! И без малейшей надежды на спасение. Это кого хочешь выбьет из колеи.
   Постепенно лагерь затихал. По периметру были выставлены дозорные. Девушка обречённо смотрела на костёр, зажжённый недалеко от неё. Но одиночество её было нарушено. Вернулся Коприй. Взмахом руки он отослал человека, сторожившего её.
   - Ну что, начнём? - выдохнул он ей в лицо, подобравшись вплотную, - давай же, расслабься, - он сжал её грудь, одновременно пытаясь притиснуться бёдрами поближе.
   Крик ужаса увяз в кляпе. Она извивалась, насколько позволяли верёвки и вертела головой из стороны в сторону. Это было как в самом жутком кошмаре. Кровь стучала у неё в висках. Что же это такое делается?! Глаза её, наполненные животным ужасом, не видели ничего вокруг.
   - Нет, так дело не пойдёт. Ты неудобно привязана, - пробормотал Коприй. Он тяжело дышал и сопел ей в ухо, - будь хорошей девочкой и дай парню позабавиться. Я знаю, что мы сейчас сделаем. Мы привяжем тебя поудобнее.
   Он отполз от неё на пару шагов и развязал ей ноги. Следующими были руки. Только этого Анджи и ждала. Изловчившись, она изо всех сил засадила кулаком Коприю в солнечное сплетение. Тот согнулся пополам. Девушка рванулась в сторону, но, запутавшись в верёвке, упала навзничь. В следующую секунду сверху на неё всем весом навалился всё ещё постанывающий от боли противник.
   - Ты, дрянь! Не хочешь по-хорошему?! Учти, хозяину нужна только твоя жизнь. На твоё тело ему наплевать. В отличие от меня.
   Он ударил её наотмашь. Висок прострелило насквозь. Она перестала сопротивляться, а тело тяжело осело на землю.
   Придя в сознание, она обнаружила, что лежит у корней дерева спиной на земле. Руки её были заведены за ствол с обеих сторон и связаны за запястья, а между ног, разведённых в разные стороны, возился и кряхтел Коприй. Платье на ней было разорвано, оголив грудь и бёдра. Она чувствовала его липкие руки на своём теле. Волна отвращения накрыла её с головой. Что это такое?! Ноги не слушались её. Они тоже были привязаны верёвками к стволам стоящих рядом деревьев. Она была распята. И ничегошеньки не могла поделать. Ей оставалось только молить Всевышнего, чтобы он опять лишил её сознания. Она не хотела чувствовать всё это. Из глаз брызнули слёзы. Гиллер, как ты мог обречь на такое? Какое ты имел право так поступать?
  
  
   Резкий порыв ветра коснулся её влажных щёк. Она услышала звериный рык и звук удара. Какая-то сила сорвала с неё Коприя и отшвырнула его куда-то за пределы её видения.
   Дрожа от ужаса, она распахнула глаза и сквозь слёзы, застилавшие от неё весь мир, увидела его. Он стоял спиной к ней, заслоняя собой её растерзанное беспомощное тело. На него тут же налетели проснувшиеся люди Коприя. Их было слишком много, но... Она опять услышала, как он зарычал. Первый из нападавших отлетел в сторону, покрывая всё вокруг брызгами своей крови, фонтаном хлеставшей из его развороченного горла. Второго постигла та же участь. Он двигался неправдоподобно быстро с грацией крупного хищника, выследившего свою жертву и теперь ведущего с жертвой свою смертельную игру. Он опять извернулся, совершил умопомрачительный прыжок, изогнулся в полёте и вцепился в горло своей очередной жертве, попутно распоров другому несчастному грудную клетку. Против этой первобытной мощи были бесполезны мечи и стрелы, не спасали ни кольчуги, рвавшиеся как старая мешковина, ни латы, в которые когти существа входили как в масло.
   Очень скоро кровавая бойня была окончена. Несколько минут назад мирно спавший лагерь теперь был наполнен разорванными телами. В живых остался только один. Он лежал под копытами лошадей, неестественно подвернув под себя сломанные ноги, и жалобно поскуливал. Коприй. Широко раскрыв глаза Анджи смотрела на то, как вампир медленно, не торопясь, приближался к её обидчику. В отблесках костра ярче горели его глаза, наполненные серебристой тьмой, он весь был перепачкан чужой кровью. Это был зверь. Её всю передёрнуло. Нет, это не Азарий. Он не мог быть таким... нелюдем.
   Между тем, вампир без особых усилий поднял растерзанного противника и, приблизив лицо, спросил голосом, от которого у Анджи мурашки побежали по коже:
   - Куда ты вёз её?
   Коприй лишь беспомощно хватал ртом воздух, выпучив обезумевшие от ужаса глаза. Азарий чуть надавил на горло, отчего его жертва издала противный булькающий звук:
   - Говори, и обещаю, смерть твоя будет быстрой и безболезненной. Иначе... - он оскалил зубы, и в темноте нестерпимой белизной блеснули его клыки.
   - На север... два дня пути... - прохрипел Коприй.
   - Кому ты должен был её передать? Кто твой хозяин?
   - У него... много имён... сам дьявол...Иблис...
   - Или - Огненная Тень?
   - Его слуга...
   Вампир занёс руку. Анджи зажмурилась. Она не хотела этого видеть. Шаг до безумия так мал, а грань так тонка. Нет, она не желала переступать её.
  
   Верёвки были разорваны в клочья. Он склонился над ней. Она посмотрела ему в глаза. Хищник ушёл. Аквамариновый взгляд был полон боли. Он вытащил кляп и накрыл её своим плащом. В нос тут же ударил терпкий запах крови, тошнота подкатила к горлу.
   - Я не могу...! - прорыдала она, - больше не могу...!
   - Ты должна быть сильной. Держись. Время - лучший лекарь. Ты забудешь.
   - Я нечистая. Вся покрыта нечистью. Это омерзительно, гадко. Так не должно было быть! За что он меня так? Зачем Гиллер отдал меня ей?
   - О ком ты говоришь? Кто это - она?
   - Мелинда! Это Мелинда! Так она избавилась от меня!
   - Та женщина у подножия цитадели, рядом с Наследником? Я чувствовал, что с ней что-то не так.
   - Она вернулась в Алкасл. Она заключила с кем-то какой-то договор. Как мерзко...
   - Энджел, успокойся. Ты вся дрожишь. Всё уже позади.
   - Нет. Пока мы здесь.
   - Я знаю. Мы сейчас же уйдём отсюда. Пойдём, - он протянул девушке руку. Она отшатнулась, уставившись на вампира полными страха глазами.
   - Н-нет. Я с-сама, - пролепетала она и, вцепившись в плащ, отпрянула в сторону.
   - Энджел, я понимаю, что произошло, - он вздохнул, - и дело не только в том, что... случилось с тобой. Ты боишься меня, из-за того, что увидела. Я - вампир. Но для тебя это не новость.
   - Нет. Не новость. Только я впервые увидела в тебе это.
   - Хочешь сказать, впервые увидела зверя? Я же предупреждал тебя тогда. Помнишь? Я - нелюдь. Тёмная нелюдь. Я уже смирился. От этого никуда не денешься.
   - Я знаю, но...
   - Энджел, у нас совсем не осталось времени. Сейчас уже перевалило за полночь. Нам не успеть, если мы не поторопимся.
   - Я постараюсь, но... мне нужно...
   - Что?
   - Мне нужна вода. Я должна смыть с себя всё это, иначе просто сойду с ума.
   Не говоря ни слова, вампир приблизился к ней и подхватил на руки. Одежда его была липкой от крови, и это ощущение было невыносимым, но Анджи зажмурила глаза и положила голову ему на плечо. Он растерзал их всех. Пусть. Но он не предал её. Не бросил. Вытащил из этой мерзости. Это чего-нибудь да стоит. Со всеми тонкостями морального аспекта она разберётся позже. Но не сейчас. Она закрыла глаза. Как бы то ни было, здесь ей было спокойно. Почти как с Ги.
   - Ты ел? - вдруг как-то нечаянно вырвалось у неё.
   Зря она это спросила. Ответ был ей не нужен. Она не хотела его знать.
   - Да, - голос был твёрд и спокоен. Никакого раскаяния или душевного волнения. Просто констатация факта. Неприятная обыденность. Не больше.
   - Мы пришли, - услышала она. Открыла глаза и поняла, что вампир стоит по пояс в воде.
   - Я отпущу тебя. Только прошу - без глупостей.
   - Не надо. Я не доверяю себе.
   - Тогда мы сделаем это вместе. Я исцелю телесную боль, - он коснулся губами её разбитого виска. И то, что произошло, исчезнет. - Азарий шагнул вперёд, - а вода смоет всё.
  
  
   Мокрые они сидели на берегу. Она куталась в его плащ и старалась не думать ни о чём. Только не теперь, когда она будто бы заново родилась.
   - Нам пора, - без выражения сказал он.
   - Куда? - она посмотрела на его чеканный профиль, едва различимый в окутывающем их мраке, - До рассвета осталось недолго. Нужно искать укрытие.
   - Здесь недалеко. Мы успеем добраться до цитадели Ордена.
   - Но как? Мы почти сутки ехали...
   - Здесь рядом есть дверь. Мы попадём туда через подземелье.
   - Я не готова проходить подобное ещё раз.
   - Сейчас всё будет по-другому, - он сжал её руку, - я с тобой. И может быть, я отвечу на вопрос, задать который ты не решаешься, - заключил он, поднимаясь и увлекая её за собой.
   Час сумасшедшей гонки по ночному лесу - и вот они стоят перед скалой, с высоты которой широким потоком низвергается река. Азарий поднял руку. В ладони его разгорелся синий огонь, от соприкосновения с которым вода начала светиться. Они ступили в образовавшийся круг - а потом серебристый тоннель унёс их. Вампир так крепко прижал Анджи к себе, что, казалось, никакая сила уже не сможет их разделить. Наконец, их опять обожгла горячая волна, рассыпавшаяся на мириады мелких угольков, оставив их стоять посреди огромной, нереально сказочной пещеры из белого гранита. Пространство освещала одна-единственная бенитоитовая звезда, свет которой, отражённый от граней белых стен становился просто ослепляющим.
   - Где мы? - ошеломленно прошептала девушка.
   - Добро пожаловать в цитадель Ордена, Легионер, - Азарий внимательно посмотрел на неё, - тебе нужно поесть и отдохнуть. Ты слишком измучена.
   - Но...
   - Мы поговорим позже. Обещаю.
   Анджи вздрогнула, увидев рядом с собой двоих высоких, широкоплечих юношей из Легиона, одетых в чёрные с серебром одежды.
   - Позаботьтесь о... сестре, - заключил Азарий после некоторой заминки.
   - Да, Наставник. Вера и Милосердие.
   - Вера и Милосердие, - отозвался вампир. Не взглянув на неё, он быстро удалился, оставив Анджи на попечении двух Легионеров. Её провожатые были немногословны. Они привели девушку в небольшую комнатку, прорубленную прямо в скале, как и весь этот лабиринт. Вся обстановка состояла из скромной кровати с добротным тюфяком и деревянного стола, на котором стояла зажжённая свеча, кувшин с водой и кусок холодной копченой оленины с ржаным хлебом. Ни дать, ни взять - монашеская келья в день большого праздника. Её сопровождающие ушли, плотно затворив за собой дубовую дверь.
   Она покачала головой. Быстро же Азарий от неё избавился. Хотя - нет. Здесь Азария больше не существовало. Был Наставник Ордена. Хранитель Оранга. Тот, чьи слова и действия не обсуждались, а власть была абсолютной. У неё было чувство, что она потеряла что-то, ставшее вдруг дорогим, почти родным. Но она выдержит и это. Переживёт. Не в первый раз.
   Анджи огляделась. Отметила для себя, что на двери был засов, и тут же опустила его. Так спокойнее. Теперь есть и спать. И ни о чём не думать.
  
  
  

Никто из нас еще не родился бессмертным, и, если бы это с кем-нибудь случилось, он не был бы счастлив, как это кажется многим.

Платон

  
  
   Она опять видела Его - mala omnia этой вселенной. Пылающие огнём преисподней уродливые руки тянулись к ней со всех сторон, и невозможно было ни убежать, ни спрятаться. Объятая ужасом, она металась по охваченному пламенем кругу, пока, подчиняясь тихому настойчивому голосу, звучащему внутри неё, не проснулась. Голос исчез, а она осталась одна в кромешной тьме замкнутого пространства, точно склеп всей тяжестью навалившегося на неё.
   - О, Господи, - жалобно заскулила она, - Где я? Что со мной? Верно, я сошла с ума и мне всё это мерещится?
   Она протянула руку и нащупала шкуру, которой была укрыта. Тюфяк, кровать, стол совсем рядом... Постепенно память возвращалась к ней. Она под землёй, в Обители Ордена. Холодок страха прошёлся по спине: она вдруг совершенно явственно ощутила чьё-то присутствие.
   - Кто здесь? - прохрипела она. Во тьме блеснули серебристые искорки. Кровь застучала у неё в висках. Это невозможно! Она же заперла дверь.
   - От кого? - тут же отозвалось в её сознании.
   - От тебя.
   - Не смей меня бояться.
   - Я же только человек. Многие чувства я испытываю, не зависимо от своего желания. Ты ведь знаешь, как это бывает?
   - О, да. Знаю, - она почувствовала, что он улыбается. Нечеловеческая красота заполнила собой всё пространство её маленького убежища, - Слишком хорошо знаю.
   Серебристое видение приблизилось к ней и опустилось на край узкой кровати:
   - К сожалению, порой самые прекрасные и возвышенные чувства с момента своего рождения обречены на медленную и мучительную агонию. Они дышат, бьются, рвутся как бабочки к огню... Некоторым улыбается удача и они познают краткий миг безграничного счастья, опалив крылья дотла. А потом... потом их ожидает только пустая вечность. И сказочное, волшебное воспоминание о том единственном мгновении...
   - Но как... - в смятении она с мольбой протянула к нему руку, - прости, я не должна задавать таких вопросов.
   - Почему же? Спрашивай. Из всех ты единственная имеешь право это знать.
   - Как это произошло? Как ты стал...
   - Тем, что я есть и тем, кто я есть? - подхватил он, - История стара как мир и горька как правда.
   - Ты начинаешь говорить, как поэт.
   - Когда-то, очень давно, я был всего лишь сыном правителя. Принадлежность к правящей династии - всё, что отличало меня от простого смертного эвланта. И именно это послужило причиной того, что я наравне с Эклантом принимал участие в инициации той катастрофы.
   - Разрушение врат? - поражённо выдохнула Анджи. Это уму непостижимо! Неужели он настоящий эвлант?
   - Ты неплохо осведомлена. Да. Именно благодаря этому я спасся. Совет Экланта после того, как был найден Оранг, счёл, что моё присутствие в непосредственной близости от него нежелательно.
   - Но почему?
   - Королевская кровь. Это ключ. Код доступа. Разве те, кто желают, чтобы дверь оставалась закрытой, будут хранить ключ от неё рядом с ней? И меня отправили на все четыре стороны. Я не буду рассказывать тебе обо всех этих годах. Но через относительно небольшой промежуток времени мне удалось создать нечто, отдалённо напоминающее наше идеальное государство. У меня появилась семья. Дети. Но всё это слишком быстро закончилось. Оранг, попав в эту землю, сросся с ней, эволюционировал и изменил её вместе с собой. То, что получилось из этого симбиоза, пугало. Камень обрёл разум и волю. И чтобы удержать его в узде, нужен был ключ. Человек, обладающий этим кодом и Силой. Любовью, прощением и состраданием. Только такому Камень подчинялся. Экланту потребовалось время, много сил и несколько загубленных жизней, чтобы понять это. Тогда они призвали меня. Я не мог противиться зову колыбели своего существования. И я стал первым ключом. Первым из многих. Оранг молчал, только пока Ключ был жив. Умирал Ключ - камень требовал следующего. Если не получал его, начинали происходить пугающие метаморфозы. Он прекращал сопротивляться, и изнутри его начинала прорываться Сила, о существовании которой этому миру было бы лучше не знать.
   - Но ведь ты жив. Почему понадобились другие?
   - Я мёртв, Энджел. И уже очень давно. Если тебе предложат дар бессмертия, подумай и не один раз, стоит ли оно того, что ты потеряешь. А лучше, сразу, беги от этого "благодетеля" подальше, не разбирая дороги.
   - Я н-не пон-нимаю, - она поёжилась, не в силах оторвать взгляд от разгорающейся серебристой злобы в его глазах.
   - Первый голод страшен. И не важно, кто оказывается рядом. Брат, сестра, мать, отец, дети, возлюбленные... Я не знаю, что за сила сыграла со мной тогда злую шутку. Но... - серебристое пламя полыхнуло и погасло, - это была глупая междоусобная война. Всего лишь мелкие прилегающие племена, желающие урвать кусок пожирнее... Нам устроили засаду. Перебили всех. Была уже ночь. Я лежал посреди леса, истекая кровью. И жизнь моя вытекала вместе с ней. А мне так хотелось жить. Не знаю, что уж произошло, только я вдруг понял, что из лесной чащи меня кто-то внимательно разглядывает. Взгляд был цепким, холодным, и древним, как сама смерть. Лёгкая судорога прошлась по моему телу. Оно склонилось надо мной...
  
  
   Существо мягко коснулось лба умирающего, чуть прикрыло свои подёрнутые дымкой глаза и удовлетворённо улыбнулось, обнажив два ряда идеально белых зубов, с выступающими клыками:
   - Наконец-то... тот, кто достоин моего Дара.
   - Кто... ты? - прохрипел Азарий, едва не захлебнувшись в собственной крови.
   - Я - твоё спасение. Твоя жажда жизни слишком велика. Твоё духовное начало так сильно, так стойко сопротивляется неизбежному, что отзвуки этой борьбы достигли ушей всех тварей оборотного мира в этом лесу. Ты любишь своих близких и не готов покинуть их. Я предлагаю тебе вторую жизнь. Подумай, ты снова будешь цел и невредим, и вернёшься к ним. Тебе будет доступно многое из того, что не по силам простому смертному.
   - Какова... цена? - еле слышно выдохнули окровавленные губы.
   - Ну, если можно назвать ценой вторую молодость и практически вечную жизнь... То это цена. Просто ты станешь немного не таким, как сейчас. Другим. - Мягкий низкий голос журчал как река в пустыне, искушал, соблазнял и обволакивал...
   - Я согласен, - еле различимые слова растворились в последнем вздохе Наследника, и его голова безвольно откинулась на густую траву, обагренную кровью.
   - Прекрасно, - существо склонилось над бездыханным телом, - ты сам не представляешь, какой чести тебя удостоили, смертный.
   Это темное создание было одним из многих творений Камня, населивших эту землю в процессе его перерождения. Оно было первым и единственным в своём роде. И как всякая тварь жаждала продолжения. Так уж устроено, что всё живое и не совсем, не зависимо от своего желания, запрограммировано на воспроизводство себя самого. В ту ночь первый из немутировавших вампиров нашёл своё первое дитя.
   А Азарий, не ведавший, во что он превратился, открыл глаза и озадаченно посмотрел на своего нового родителя. Вампир удовлетворённо рассматривал своё порождение. Результат превзошёл все его ожидания. Внешне дитя очень походило на человека. Это качество, несомненно, сослужит ему хорошую службу. Он и сам не подозревает, насколько уникален.
   В глазах новообращённого появилось удивление. Он вдруг осознал, какую остроту приобрели его зрение обоняние и слух. При желании он мог расслышать стук сердца животного, затаившегося в чаще леса, учуять ток крови под его кожей. И это не имело ничего общего с умением читать мысли, свойственным эвлантам. Это было совсем другое. Новые способности захватывали и пугали одновременно.
   - А теперь плохие новости, - существо улыбнулось, и какое-то подобие жалости на мгновенье мелькнуло в его взгляде, - Отныне твоя пища - это кровь. Съешь или выпьешь что-нибудь другое - умрёшь. Максимум, что можешь себе позволить - чистую воду. Никакого солнечного света - сгоришь дотла. В остальном ты волен делать всё, что тебе заблагорассудится.
   В глазах же Азария плескался ужас:
   - Во что ты меня превратил?
   - Ты - вампир. Существо более совершенное, чем то, каким ты раньше был. Можешь остаться со мной на несколько дней. Пока не освоишься.
   - Нет... я должен... идти, - Азарий опасливо пошевелился: раны, совсем недавно причинявшие так много боли, теперь не беспокоили. Он присмотрелся повнимательнее: на бледной коже остались лишь слабые рубцы. Ко всему прочему он приобрёл ещё и отменную способность к регенерации.
   Существо задумчиво смотрело вслед своему порождению. Пока малец привязан к живым, он уязвим. Но это скоро пройдёт. Горе тому, кто сейчас попадётся ему на пути.
   Бесшумная тень скользнула во тьму чащи леса и растворилась там, оставив после себя только лёгкое дуновение ледяного ветерка.
  
   А Азарий спешил. Он бежал к своему дому. К жене. Детям. Увидеть их вдруг стало так необходимо, что желание это заслонило собой весь мир вокруг. Он не замечал, что движется с фантастической, не свойственной ни одному живому существу скоростью. Ворвавшись в дом, он, ни на мгновение не останавливаясь, направился к спальне, где спала Агния. Он буквально снес дверь, запертую на засов. Агния, проснувшаяся от шума, приподнялась на постели. Луна, выглянувшая из-за тучи, осветила комнату через открытое окно. Она увидела его. Безграничная радость озарила её лицо:
   - Азарий, ты уже вернулся? Мне не хватало тебя. Мне снился ужасный сон, я места себе не находила, - в глазах её заблестели слёзы. Со сдавленным криком она бросилась к нему в объятья. Он прижал её к себе, зарылся лицом в её мягкие волосы и тут... почувствовал биение её пульса. Увидел жилку, трепещущую у основания шеи... И он пропал. Зверь, ощутивший свой первый голод, был безжалостен и неудержим в своём стремлении насытиться. Наверное, она кричала. А может быть, и нет. Он не помнил. Когда он смог мыслить внятно, перед ним уже лежало обескровленное растерзанное тело Агнии.
  
  
  
   Анджи протянула руку и коснулась серебристого видения. Против её ожиданий, она почувствовала, как он вздрогнул.
   -Азар, ты не виноват.
   - Но это не мешает тебе меня бояться? - невесело усмехнулся он, - и ты права. Цена, заплаченная за подобие воскрешения, была слишком высокой: вечное чувство собственной вины и одиночество. В ту ночь я умер для живых. И забрал с собой Агнию. Об этом знали только в Экланте. Я очень долго скрывался. Но пришло время, и экланты начали покидать этот свет один за другим. И тогда меня призвали к Орангу во второй раз. Кровь моя, изменённая перерождением, давала только силу противостоять воздействию Камня. Но я не мог больше подчинять его волю. Когда ушли они все, я стал Хранителем, следящим за тем, чтобы династия Наследников Крови не прерывалась.
   - Откуда ты берёшь силы, чтобы продолжать всё это?
   - Я - Хранитель. Это моя обязанность.
   - Но ты живой. Чувства нельзя просто так выключить!
   - Это искупление за то, что я совершаю.
   - А как же Легионеры? Откуда у них сила противостоять Орангу? Они... вампиры?
   - Нет, они смертные. Я лишь поддерживаю их. А сила... В потомках эвлантов она всё ещё теплится. И те, в ком это есть, приходят сюда.
   - Подожди, ты хочешь сказать, что все они - маги?
   - Нет, но могли бы ими стать, если бы развили свои способности.
   - А...
   - Я пью их кровь, если тебя это интересует.
   - Но...
   - Нет, они не вампиры. Для того чтобы сделать вампиром нужно намного больше, чем просто укус. А для того, чтобы насытиться, не обязательно убивать.
   - Пожалуйста, не говори больше ничего. На сегодня с меня достаточно.
   - Я понимаю тебя, - видение поднялось, - отдыхай.
   - Боюсь, что не смогу уснуть.
   - Помешает страшная сказка, рассказанная на ночь? - серебристая фигура склонилась к ней, - ты не переживай, со мной не так уж всё и плохо. Иногда Судьба подкидывает мне отдушины. Не забывая, однако, при этом жестоко пошутить. Как сейчас.
   Рука его легко коснулась её щеки.
   - Ты так близка, и так недосягаема, - прошелестел порыв ветра, развеявший серебро в темноте.
   Анджи вздрогнула. Нервы её и так были напряжены до предела. А услышанная история выбила из колеи окончательно. Она приложила руки к вискам и тут же отдёрнула: она совсем забыла о ране, напоминавшей о себе лишь поджившим неровным бугорком. Азарий опять врачевал её. Он снова её спас. Она закрыла глаза и провалилась в глубокий спокойный сон без сновидений.
  
   Её разбудил лёгкий настойчивый стук в дверь и неясный образ где-то на краю сознания. Вставайте, сестра. Вам пора.
   Девушка подскочила на месте. Это был не Азарий. Скорее, один из вчерашних Легионеров. Она поплотнее закуталась в одеяло и на ощупь добралась до двери. Засов поддался не сразу.
   Из коридора ворвался поток синего света, на несколько мгновений ослепив её. Она беспомощно зажмурила травмированные глаза.
   - Сестра, вас зовёт Наставник. Вот. Возьмите. Я скоро вернусь за вами.
   В руки ей сунули какой-то свёрток и зажжённую свечу. Легкий порыв ветра - и она осталась одна на пороге своей комнатки.
   Бормоча себе под нос что-то на счёт вампирских штучек, она пробралась к столу, поставила свечу в подсвечник и прикрыла глаза рукой. Дождавшись, когда синие искорки перестанут плясать перед её закрытыми глазами, она облегчённо вздохнула и развернула свёрток. Несомненно, Азарий был по-королевски предупредителен. Её разорванное платье осталось на берегу озера. На ней была лишь сорочка вампира, доходившая ей до середины бёдер и его широкий плащ. Теперь ей принесли платье. Простого покроя. Белое с серебром из роскошной ткани. Подобная одежда обязывает соблюдать определённый кодекс поведения. Если таково его желание... что, ж... Она будет играть роль жены Наследника так, будто это res omnis aetatis. И никто не посмеет бросить в неё камень.
  
  
  
   Вампир заворожено смотрел на эфемерное создание, приближавшееся к нему. Гордая осанка, легкая поступь... она будто парила над полом. На осунувшемся прекрасном лице глаза горели как две обсидиановые звезды.
   Как же жестоко подшутила над ним Судьба, подкинув ему её. Она - уникальное явление. Такое ни с чем не спутаешь. Источник духовного света, пылающий так ярко. И гаснущий так быстро. Такие как она встречаются очень редко. Раз в несколько сотен лет. И на этот раз ему необычайно повезло. Он ощутил её на огромном расстоянии так бесповоротно и отчетливо. Притяжение было столь сильным, что противиться ему было невозможно. Только он не имел на неё никакого права. Для него она была неприкасаема, поскольку принадлежала Наследнику. Плоти от плоти его, крови от крови. И играла важную роль в головоломке, что подсунул им Великий Кукловод. Исключить её из уравнения, значило заранее проиграть битву с Той Стороной, не попытавшись сделать ни единого выстрела.
   - Наставник, - Анджи по-королевски кивнула и выжидательно посмотрела на него.
   Ого! Мы решили показать зубы. Это хорошо. Поможет избежать ненужных эмоций.
   - Миледи, - кивнул в ответ вампир, принимая правила игры, - Прошу вас, - он подставил локоть. Теперь он был радушным хозяином, а она - гостьей. Не больше.
   После всех коридоров, которые она преодолела в компании с тем Легионером, этот последний марш-бросок был просто детским развлечением. Она уже перестала удивляться искусно выполненным барельефам в переходах, сталактитам и сталагмитам, созданным самой природой. Не обращала внимания и на бенитоитовые камни, освещавшие всё это великолепие ровным синим светом. Но всё же не смогла сдержать возгласа восторга, когда они добрались до подземного озера. Заключённая в оправу из белого кварца, идеально ровная поверхность его переливалась в столпе лунного света, пробивавшегося сквозь небольшую расселину где-то наверху, как ограненный бриллиант, заставляя сердце биться чуть быстрее.
   - По понятной причине я прихожу сюда только по ночам. Хотя, могу вообразить, как бесподобно это выглядит днём, - прокомментировал вампир.
   - И часто вы водите здесь экскурсии? - в тон ему задала вопрос Анджи.
   - Реже, чем хотелось бы. Но чаще, чем вы думаете.
   Великолепно! Сюда бы ещё полсотни гостей, парочку преданно заглядывающих в глаза волкодавов и антураж торжественного приёма будет воссоздан практически полностью!
   - Не желаете ли отобедать? - да, похоже он не на шутку вжился в роль!
   - С большим удовольствием, - она с трудом проглотила парочку язвительных замечаний на этот счёт, вертевшихся на языке.
   - Прошу, - безупречно вежливый ровный тон. Ни одного проблеска эмоций.
   Она ожидала чего угодно, но только не того, что Азарий приведёт её в свои покои. Поразительно, как ему удалось собрать здесь столько всего. Вот эта статуя, определённо, греческая, а вот эти свитки,... вероятно, это что-то, благодаря чему у неё пропал бы дар речи от восторга. Она до сих пор помнила, какое потрясение испытала в библиотеке Алкасла.
   - Итак, у нас есть, по крайней мере, два вопроса, которые мы должны обсудить, - начал вампир, едва она успела устроиться за низким столом.
   - Просветите меня, - она лучезарно улыбнулась, берясь за краснобокое яблоко, лежавшее на блюде с фруктами.
   - Для начала скажите мне, откуда вы знали того человека.
   - Я не совсем понимаю, о ком вы...
   - А мне кажется, понимаешь. Анджи, что изменилось за несколько часов? Когда ты перестала мне доверять и почему?
   - Я по-прежнему вам доверяю, Наставник.
   - Ах, вот оно что... - губы его искривились в скорбной улыбке, - вероятно, вы правы, леди Анджи.
   - Да. Я права, - произнесла она безжизненным голосом, - поэтому давайте вернёмся к нашим овцам. О каком человеке вы говорили?
   - О том, который вас похитил.
   - Ах, об этом, - она с трудом заставила себя сдержать гримасу отвращения, - мы встречались раньше. По дороге в Камелот. Мне пришлось слегка унизить его. Так, пустяки. Но откуда вы узнали?
   - Я могу читать память людей при непосредственном физическом контакте. Я уловил в его сознании кое-какие тени, связанные с вами, но у меня не было времени разбираться.
   - Я могу узнать...?
   - Куда он вас вёз? За границу защитного круга, который мы едва удерживаем. И собирался передать слуге Иблиса. Огненной Тени. На вас совершенно определённо положили глаз.
   - А как же...
   - Леди Мелинда? Он впервые встретился с ней. Ему её просто показали. Тень - мастер по части иллюзий.
   - Но...
   - Действительно, то, что вы сказали о загадочном договоре, заключённом леди Мелиндой, весьма любопытно. Но, к сожалению того, что мы знаем, недостаточно для...
   - Азар, вы ведь можете проникнуть в воспоминания? - выпалила вдруг она, - Вы сами только что сказали это. Я хочу, чтобы вы помогли мне.
   - Анджи, вы... не понимаете, о чём просите...
   - Напротив. Я знаю, что упускаю что-то важное, поскольку мои суждения пристрастны. Но я верю вам. И доверяю свою память, - девушка поднялась из-за стола и приблизилась к вампиру. Она вложила свою руку в его раскрытую ладонь, - Я доверяю вам. И тебе, Азар. Делай всё, что сочтёшь нужным.
   - Sine ira et studio, - прошептал вампир, не сводя с неё взгляда, - Да будет так...
  
   Представьте, что то, о чем вы и помыслить не смели, вдруг отдают вам прямо в руки. Какова вероятность того, что вы не переступите эту тонкую грань, и не воспользуетесь ситуацией в своих целях?
  
  
   Тонкое бледное, словно изваянное из белого мрамора лицо светилось в полутьме. Ни одной эмоции не отражалось на нём. Казалось, живыми были только глаза, наполненные тьмой. Взгляд был устремлён на стоящую с безвольно опущенными руками, девушку.
   Он дал себе слово, не брать слишком много и собирался сдержать его. Она ощутила тот момент, когда он проник в её сознание. Лёгкий толчок - и она уже не одна. Душа будто обрела второе "я" - крылья, поддерживающие так верно и обнимающие так бережно. Время начало замедлять свой ход, остановилось, постояло на месте и осторожно потекло вспять. Она видела прошлую ночь, но ей не было страшно. Потому что Он был с ней. Незримая стена будто оградила её от всего, что происходило. Время побежало быстрее, перескакивая на другие события её жизни, где-то пролетая как одно мгновенье, где-то задерживаясь, пока окончательно не растворилось в серебристой темноте.
   В окружавшем её мраке появилась светящаяся точка, она стремительно приближалась, увеличиваясь в размерах, пока, оказавшись достаточно близко, не приняла очертаний юного красивого лица.
   - Энджел? - он коснулся её щеки, - просыпайся.
   - Азар? - она потрясённо огляделась, - где мы?
   - Моя sancta sanctorum - вампир рукой обвёл всё вокруг, - здесь мне думается лучше.
   - Но... что это?
   - Всего лишь друзы горного хрусталя. Красиво, правда?
   - Бесподобно, - выдохнула она. Бенитоит, освещавший эту поразительную пещеру, отражался от миллиардов граней микроскопических хрусталиков, усеивающих все стены. Казалось, что всё вокруг - это один огромный драгоценный камень, обладающий каким-то мистическим свойством погружать в состояние лёгкой приятной невесомости, заставляя забывать обо всём на свете.
   Пол посередине пещеры был застелен большим пушистым ковром с раскиданными по нему мягкими подушками. Ну ни дать, ни взять - покои какого-нибудь персидского шейха. По крайней мере, именно такими они представлялись ей по рассказам рыцарей, побывавших в Святой земле.
   - А ты, оказывается, девушка с секретом, - пробормотал вампир, протягивая руку, чтобы помочь ей подняться и сесть, - устраивайся поудобнее и объясни мне ради Бога, какая такая извращённая логика привела тебя к выводу о том, что Леастард виновен в смерти семьи Гиллера? Как только ты это сделаешь, мы подумаем, как быть с твоим воскрешением, - добавил он, предвосхищая её следующий вопрос.
   - Ну, понимаешь...
   Вампир слушал очень внимательно. По большому счёту, ему ничего не стоило узнать всё это, пока девушка была в его полной власти. Но он дал себе слово не лезть в её мысли, душу и чувства. Только память, и ничего более.
   - Это рискованно, строить подобные рассуждения, основываясь всего на одной единственной нечаянно обронённой фразе.
   - И уж, конечно, полная ерунда, что какая-то непонятная сила заставила меня произнести ту белиберду?
   - Но поступок Леастарда может и не являться последствием его реакции на твои слова.
   - А может и являться.
   - Это только предположения, не более.
   - Хорошо, давай исходить из противного. Существует ли стопроцентная уверенность в том, что он этого не делал?
   - Хорошо... Допустим, он это сделал. Я изначально предполагаю, что самостоятельно задумать и организовать такое он не мог. Значит, для этого ему нужно было, как минимум, получить предложение и согласиться на него. Кроме того, должно быть что-то, ради чего он должен был соглашаться. А теперь подумай, о ком мы размышляем. Он - маг. Причём один из самых сильных. Материальными благами его не прельстишь. Всю свою жизнь он был на стороне дома Фасмиров. Никаких конфликтов у них не было. И скажи мне, наконец, что могло затмить его разум настолько, что он сначала предал королевский дом, а потом остался ему же служить и служит до сих пор?
   - А может для начала определимся с тем, кто сделал это предложение? Кому было нужно, чтобы королевский род был прерван? Я сразу отметаю версию о внутреннем заговоре ради захвата власти. В силу некоторых особенностей вашей страны и обязательности обладания Правителем Королевской Кровью это невозможно. Тогда кто получил выгоду из-за того, что Короля и Ключа так долго не было и Оранг начал творить что ему вздумается?
   - Иблис? Огненная Тень? Леастард не настолько плох, чтобы связаться с ними.
   - Вопрос не в том, насколько плох Леастард, а в том, что именно могли ему предложить такого, чтобы он смог стать таким плохим.
   - Совершенно определённо, ты его недолюбливаешь. Возможно, в этом и кроется причина твоей подозрительности
   - Что? - брови Анджи взметнулись вверх, - почему ты так решил?
   - Конечно, если принять во внимание эти его ничем не спровоцированные вспышки гнева по отношению к тебе... Я бы сказал, что за этим что-то кроется.
   - И это единственное, что ты можешь сказать?
   - Я могу сказать только то, что всё это сплошные домыслы, возникшие практически на пустом месте по нелепому стечению обстоятельств. А вот в причине его трепетного отношения к твоей особе, пожалуй, стоит разобраться.
   - Ладно. Я не собиралась тебя убеждать. Ты сам поднял эту тему. Но не это сейчас главное. Что делать с Мелиндой? Неизвестно, какой ещё "договор" она успела заключить. Пока она рядом с ним, Гиллер в опасности.
   - Не думаю. Он нужен ей живым. Не стоит торопиться.
   - А мне нужен мой муж! - вспылила Анджи, - Я не бесчувственная, как все здесь, вероятно считают! Я живой человек. И мне надоела эта ваша хладнокровная партия в шахматы. Безусловно, роль пешки весьма притягательна, но мне не по силам тягаться в выдержке с теми, кто двигает фигуры!
   Азарий вздрогнул. На мгновение он закрыл глаза. По его лицу пробежала тень. Выглядел при этом он так, будто его ударили в спину.
   - Ты получишь своего мужа, обещаю, - вампир обернулся. Лицо его было непроницаемым, - и тебе отведена роль вовсе не пешки, - добавил он чуть слышно, вставая и поднимая её на ноги.
   - Извини. Ты ни в чём не виноват. Это я сорвалась.
   - Ты не должна ничего мне говорить. Пойдём, я отведу тебя в библиотеку. Мне нужно немного времени, чтобы уладить кое-какие мелочи. А потом я постараюсь сделать так, чтобы Наследник прибыл сюда. С Мелиндой, или без неё.
   - Но...
   - Я не отпущу тебя в Алкасл. Об этом не может быть и речи. Точка, - вампир сжал зубы и не проронил больше ни слова.
  
  
   Огромная комната, набитая странными предметами непонятного назначения была погружена в полумрак. Трепещущее пламя единственной свечи, казалось, готово было задохнуться под напором какой-то неосязаемой силы. Причудливые тени плясали на стенах, словно древние служители культа в священном танце.
   Воск свечи плавился, стекал тёплой тонкой струйкой на деревянную столешницу и, добравшись до лежащего рядом черного камня, расписанного искусным узором, застывал неровной лужицей.
   За столом сидел маг. Он держал вытянутую руку над камнем, слегка касаясь кончиками пальцев его гладкой отполированной поверхности. Проходили минуты, часы, но маг продолжал сидеть всё в той же позе, пока свеча, догорев, не погасла. Маг опустил руку, и устало склонил голову на сложенные перед собой ладони.
   Он только зря потратил силы. На его зов не ответили.
  
  

Лавры иногда пускают корни в голову.

Станислав Ежи Лец

  
  
   Двери зала Совета с грохотом распахнулись. Мужчины, склонившиеся над картой, разложенной на столе, обернулись на шум. Красивая молодая женщина с залитым слезами лицом, стремительно вбежала в зал и с лёгким вскриком упала в обморок, живописно распластавшись на каменном полу у ног Наследника.
   - Мелинда? - Гиллер в растерянности смотрел на неё, - Что всё это значит?
   - Конкретно это - банальный обморок, - заметил протиснувшийся сквозь толпу сэр Филипп, - позвольте, - он склонился над Мелиндой и, хорошенько примерившись, влепил ей две быстрые звонкие пощёчины. Подскочив на месте, она распахнула глаза и, гневно воззрившись на него, схватилась за пылающие щёки:
   - Что вы себе позволяете?! - прозвенел её голос.
   - Я так и думал, что это поможет, - скривился сэр Филипп, - А теперь, миледи, потрудитесь объяснить, что это значит? Почему вы вернулись и где ваши спутники, а особенно, леди Анджи?
   Гнев растаял как по волшебству, и глаза Мелинды мгновенно наполнились слезами:
   - На нас напали, когда мы остановились на ночлег. Мне чудом удалось сбежать от них, - она захлёбывалась от рыданий, - я повернула обратно и всю ночь напролёт ехала верхом, у меня всё болит!
   - То есть, вы не знаете, что с ними? - прервал затянувшуюся паузу сэр Олеус.
   - Говорю же вам, это чудо, что мне удалось бежать! Я сразу бросилась сюда.
   - Сколько было нападавших? Как они были одеты? Что вообще вам удалось услышать?
   - Их было много. Я испугалась. И плохо помню подробности, - она опять всхлипнула, - Чего вы от меня хотите? Я женщина, а не солдат! Ты же знаешь это, - она умоляюще протянула руки к Наследнику. Прекрасные глаза, подёрнутые лёгкой дымкой пролитых слёз, сияли как две утренние звезды.
   Сэр Филипп долго смотрел на Мелинду, а потом коснулся руки Гиллера:
   - Нам нужно кое-что обсудить. Сэр Олеус и сэр Гион, прошу вас, составьте нам компанию, - поджав губы, рыцарь направился к дверям. За ним последовали остальные.
   Едва они оказались в нижних покоях за закрытыми дверями, сэр Филипп обернулся:
   - А теперь давайте начистоту. Я не понимаю, какая сила заставила Наследника отправить свою жену с небольшой охраной в такое опасное путешествие? Да и ещё так неожиданно?
   - Мои решения не обсуждаются. По-моему, с этим не будет спорить никто, - Гиллер слегка нахмурился.
   - Вы правы, Наследник, однако не одному сэру Филиппу показалась странной такая спешка, - сэр Олеус внимательно смотрел ему в глаза,- какая необходимость была упаковывать ее, словно сосиску и грузить в повозку с поклажей?
   - Мы ни в коем случае не хотим поставить под сомнение ваше право править этой страной, но то, как вы поступили с вашей женой... Почему вы считаете её врагом? - сэр Гион тоже приблизился к ним, - С леди Мелиндой что-то не то. Она не до конца откровенна.
   - Мы должны сейчас же отправиться на поиски леди Анджи. Не спроста всё это, - Добавил сэр Олеус.
   - Я не ослышался? - Гиллер побагровел, - вы только что обвинили меня и леди Мелинду в чём-то отвратительном? И ещё у вас хватает дерзости указывать мне, что я должен делать? Я - правитель этой страны и её спасение! Мои решения не обсуждаются! Если я что-то решил - то это на благо стране. Пусть даже кем-то пришлось пожертвовать, что с того? Разве не в том, чтобы, не дрогнув, посылать на смерть состоит высшая мудрость правителя?! - Гиллер продолжал бушевать и никак не мог остановиться. Он всё говорил и говорил, казалось, увлечённый своим гневом, он перестал замечать всё, что происходило вокруг.
   - Я еду на поиски наших людей и миледи, - чуть слышно шепнул сэр Филипп сэру Олеусу и сэру Гиону, - А вам придётся проследить, чтобы он не наделал глупостей. Здесь что-то не так. Человек, которого я знаю уже десять лет, не может говорить такие вещи. Даже в шутку.
   Спустя час по крепостному мосту Алкасла быстро проехал ровный строй всадников. Добравшись до развилки, они повернули на восток.
  
  
   Чёрный камень полыхнул искрой раз, другой, и, наконец, разгорелся, как раскаленный металл в печи кузнеца. Маг, утомлённый ночным бдением, спал глубоким сном. Одна яркая искра, пролетев через весь стол, упала на его руку, чуть опалив кожу. Веки его дрогнули и на какое-то мгновение он открыл глаза, бессмысленно вперился в пространство, а потом, так и не сумев сфокусировать взгляд, опять провалился в чёрную пустоту.
  
  
   Найти место побоища оказалось не так трудно. Нападавшие даже не попытались скрыть следы преступления. Обуглившийся остов повозки, словно надгробие возвышался над мёртвыми телами. Сэр Филипп приказал прочесать окрестности и сложить все найденные тела посреди поляны. Он сам проверил каждое тело. Леди Анджи среди них не было. Рыцарь вздохнул было с облегчением: отсутствие тела повышает их шансы найти её живой.
   - Похороните всех, - отдал он приказ, рассеянно разглядывая пепелище. Что-то здесь было не так. Леди Анджи везли в повозке, не так ли?
   Он приблизился к рваной чёрной ране на теле леса, остриём меча отшвырнул несколько головёшек и с трудом сдержал крик. Дурнота подступила к горлу: внезапный порыв ветра развеял пепел и оставил на поверхности непрогоревшую голову человека с пустыми глазницами.
   Он рухнул на колени и руками раскидал оставшиеся угли. Теперь перед ним лежало скрюченное обуглившееся тело. Невозможно было распознать, кто это. Но сэр Филипп в этом и не нуждался: это могла быть только леди Анджи. Он скинул свой плащ и расстелил его на земле рядом с пепелищем. Потом крикнул двоих воинов, стоявших в дозоре:
   - Помогите мне завернуть тело. Мы не можем оставить её так, - он сжал зубы. Ги, которого он знал, не мог поступить подобным образом и остаться безучастным. Что же должно было произойти, чтобы его друг пришел, наконец, в себя и осознал всю чудовищность того, чему он позволил свершиться?
  
  
  
   Мелинда, урождённая леди Редбери нежилась в постели в отведённых ей покоях. Сегодня всё решится. Как складно всё получалось! Правда, огорчал тот факт, что один из рыцарей бросился на поиски останков этой надоедливой француженки. Что ж с того? Ничто не может быть абсолютно совершенным. Особенно красота. Это она усвоила очень давно. Урок, преподнесенный жизнью, был жесток и поучителен. Маленькая Мелинда с раннего детства купалась в море всеобщей любви и восхищения. Да и как можно было оставаться равнодушным к такому прекрасному ангелоподобному созданию? Когда взрослые видели эту обворожительную улыбку и невинные синие глаза, они готовы были выполнить любой каприз, лишь бы ангелочек продолжал улыбаться. Одно движение бровей - и всё, чего душа желала уже лежало у её ног. Красота была её оружием. Она освоила тонкое искусство манипуляции человеческими чувствами в совершенстве. Младшая сестрёнка - Энн тоже была милым ребёнком. Но Мелинде было невыгодно такое мнение. Ни к чему соперница под боком. Небольшая порция тонкой психологии и парочка случайностей - и Энн была удалена со сцены с намертво прилепившимся к ней клеймом лгуньи, воровки и опасной авантюристки. Родители и окружающие были послушными игрушками в её маленьких ручках, дорога к чему-то большому и грандиозному, казалось, была расчищена, но...
   Вмешался злой рок. Или Мелинда, до смерти перепугав в гулком тёмном коридоре служанку, держащую в руках масляный светильник, была сама виновата? Так, или иначе, но раскалённое масло, выплеснувшееся из лампы, выскользнувшей из ослабевших рук служанки, теряющей сознание, попало на лицо Мелинды. Боль, которую ей пришлось перенести, пока рана заживала, была ничем, по сравнению с острым, ноющим осознанием собственной увечности. Прекрасного лица больше не было. Был только сплошной бугристый шрам с натянутыми прорезями для потерявших остроту зрения мутных глаз.
   Тем невыносимее было ловить на себе взгляды, полные сочувствия и завуалированного отвращения. Она-то ведь помнила, как на неё смотрели раньше. Ей было с чем сравнивать. Поняв, что его прекрасная Мелинда уже не станет прежней, отец отправил её в отдалённую крепость, принадлежавшую их семье, подальше от города и любопытных соседей. Тот год она навряд ли когда-нибудь забудет. Ей, прекрасной и безупречной, приходилось прятать лицо и скрываться в тени, где её никто не мог разглядеть. Боль и разочарование придали ей решимости. Разыскать некроманта всегда непросто. Они слишком осторожны и слишком сильны. Но что может встать на пути подростка, упустившего из рук ключ к могуществу? Тому, кто, изведав пьянящий вкус вседозволенности, был выброшен на обочину обыденности как самый обычный человек?
   Ей стоило немалого труда убедить ту некромантку провести необходимый ей ритуал. Людские жизни, пожертвованные на вызов, её не волновали. Значение имел только результат. Её не испугала даже сущность, которую предстояло вызвать.
   Существо явилось. Безотчётный животный страх, охвативший её тогда, был почти невыносим. Почти. Но не совсем. Она всё же осмелилась взглянуть в глаза, наполненные могильной тьмой. Едва увидев её, существо ухмыльнулось. Оно знало, чего она попросит. Плату за чудо ей предстояло отработать позже и сполна, - предупредило существо. Она была согласна на всё. Итак, всего несколько загубленных человеческих жизней - и её прекрасное лицо снова было с ней, а всякое напоминание об её увечье, напрочь стёрлась из памяти людей. Мелинда вновь была почти всемогущей в рамках своего мирка.
   Прошёл год, прежде чем с неё потребовали обещанного. Посреди ночи её подняла с постели какая-то сила, противиться которой было невозможно. Не совсем понимая, что делает, Мелинда выбралась из дома и пришла в себя только на другом конце города, стоя на холодном пронизывающем ветру на крепостной стене. Голос, который она предпочла бы больше никогда не слышать, приказал ждать первого, кто войдёт в крепостные ворота этим утром. Ей надлежало приклеиться к этому человеку мёртвой хваткой, стать его тенью и ни в коем случае не выпускать его из виду. Обо всех его передвижениях она должна была сообщать. Не худший вариант, - вздохнула тогда она. Но всё оказалось куда сложнее, чем ей казалось. В то утро первым в город вошёл измученный неразговорчивый юноша. На него не действовали её обычные уловки. Так что Мелинде пришлось здорово попотеть прежде, чем она смогла добиться от него того, что ей было нужно. А звали его Ги. Он пришёл поступать в войско короля Артура. Через год за "выдающиеся заслуги" ему был пожалован рыцарский титул, земля и честь именоваться "сэром". Всё это время Мелинда не отходила от него ни на шаг. Она отнюдь не была глупа и сумела сложить дважды два, заподозрив в своём подопечном не простого смертного. Потребовалось очередное жертвоприношение и парочка заклятий, которыми Мерлин никогда бы не воспользовался - и Мелинда выяснила, кто такой был сэр Ги. Это дало новый толчок её непомерным амбициям. Выйти замуж за наследника королевского дома и впоследствии самой стать королевой... Хитроумный план быстро родился в её голове. На его осуществление она бросила все свои силы. Но желанный приз всё время умудрялся ускользнуть из её цепких рук в самый последний момент. Пока, наконец, всё окончательно не испортилось с появлением этой Анджи. И откуда она только взялась? Увлечённая своей неудачей, она чуть было не допустила грубейшую ошибку, упустив тот момент, когда в умах окружающих родилась мысль выдать её замуж за того французского дворянина. Пришлось принимать кардинальные меры и опять обращаться за помощью к Существу, приправив просьбу сообщением о скорой женитьбе Ги и его отъезде в Форест Грааль. Существо новостям не обрадовалось. Был момент, когда Мелинде показалось, что это последние мгновения в её жизни. Однако, отбушевав, Оно согласилось избавить её от проблемы. Но дало новые указания. Что как нельзя кстати совпадало с желаниями самой Мелинды. В числе прочего она должна была ехать за Ги, избавиться от Анджи, передав её в распоряжение Существа и подкинуть Гиллеру возможность разоблачить предателя, распалив его чувство мести. Необходимое доказательство было передано Мелинде и всегда было при ней. Теперь, когда с пути была устранена француженка, и временно перестал мешать сэр Филипп, нужно было только дождаться удобного случая и по максимуму извлечь из всего этого выгоду для себя.
   Сладко потянувшись, она выбралась из постели. Сегодня будет великий день.
  
  
   Это будет жуткий день. Азарий задумчиво смотрел в пространство, барабаня пальцами по столешнице. Сегодня Наследник должен пройти ритуал Единения. Что произойдёт? Готов ли он? Тёмная Сущность что-то задумала. Он это чувствовал, только никак не мог понять, в чём дело. Это витало в воздухе, будоражило... Он нахмурился: эти догадки Анджи, были неправдоподобны. Такого быть просто не могло. Тем не менее, зерно сомнения упало в благодатную почву. И теперь, сам того не осознавая, Азарий вновь и вновь проигрывал в уме все возможные варианты, пытаясь понять. Может, всё-таки имеет смысл проверить всё наверняка?
  
  
  
   Гиллер, Наследник королевского дома Фасмиров стоял на парапете самой высокой сторожевой башни Алкасла. Он так и не смог заснуть этой ночью. Слишком много мыслей и воспоминаний роилось сейчас в его голове. Сегодня он должен был предстать перед Наставником, но готовым к испытанию он себя не чувствовал. Его всё ещё терзала жгучая жажда мести. И он никак не мог смириться, что два месяца поисков ничего не дали. Даже сейчас, когда его людям грозила смертельная опасность, он с радостью сваливал обязанность по поиску путей спасения и принятию решений на своих советников. Сэр Олеус и сэр Гион справлялись со своей задачей, что развязывало Гиллеру руки и позволяло с головой уйти в проблему, волновавшую его больше всего.
   Он натолкнулся на стену. Все его старания обрывались на одном и том же месте: он так и не смог узнать, что же послужило причиной к тому, чтобы его отец, собрав всех детей, покинул безопасную цитадель и ринулся навстречу смерти прямо в расставленную ловушку. Он знал только то, что в тот вечер он получил какое-то письмо, которое впоследствии таинственно исчезло. Кто был автором письма, что там было написано? Вот вопросы, за ответы на которые он многое бы отдал.
   Однако, в этой круговерти мыслей, его не покидало ощущение, что он пропускает что-то важное. Образ витал где-то совсем рядом. Достаточно было только протянуть руку. Но каждый раз ощущение таяло прежде, чем ему удавалось его коснуться.
   Гиллер отступил на шаг и спустился на крышу башни. В нем будто боролись два человека. Но тот второй ещё был слаб. Слишком слаб, чтобы заглушить голос, требующий свершения правосудия. Не важно, какой ценой.
   Когда он думал об этом, переставал себя контролировать. В него будто что-то вселялось. Что-то чужеродное и безумное. А одна только мысль о том, что он должен исполнить свой долг, принеся в жертву свои планы мести, действовала как красная тряпка на боевого быка.
   Несколько раз в такие моменты он ловил на себе удивлённые взгляды окружающих. Это его отрезвляло. Правда, не надолго.
   Но, всё-таки он забыл о чём-то важном...
   Он обернулся и посмотрел на спящий город, расстилавшийся под его ногами. Внимание его привлекла яркая вспышка света в одной из бойниц цитадели. И это был далеко не огонь. Породить подобное могла только магия. Причём силы привлекались нешуточные. За годы дружбы с Мерлином он многое повидал и мог отличить просто магию от некромагии. Только человеческая жизнь, принесённая в жертву, могла вызвать такое. Какие бы цели ни преследовал тот, кто это делал, для окружающих это не сулило ничего хорошего. Мысленно выругавшись, он рванул к лестнице.
  
  
   Необходимо попытаться повторить вызов. Маг склонился над чёрным камнем и прикрыл глаза, пытаясь отрешиться от всего суетного. Его должны, наконец, услышать. Он чувствовал, что всё зашло чересчур далеко. Оно слишком близко. Только вычислить, кто именно является источником, было не так-то просто. Чтобы расставить сеть, нужен помощник, находящийся за пределами щита.
   Повинуясь целенаправленному потоку магической силы, камень начал светиться. Наконец-то! Комнату осветили перекрёстные лучи яркого света. Его услышали! Леастард отошёл на шаг назад, освобождая место для раскрывавшегося портала...
  
  
   Азарий дёрнулся, словно от удара. Происходило что-то не то. Знание это было отчётливым и мгновенным, как вспышка молнии. Вся его нечеловеческая сущность затрепетала от ярости и безотчётного ужаса. Кто-то или что-то пыталось прорвать охраняющий щит, который с таким трудом из последних сил удерживали Легионеры. И ведь достаточно было самой малости: всего-то, изнутри щита совершить вызов...
   Презрев опасность скорого рассвета, вампир метнулся к входу в подземелье...
  
  
  
   Из-под полуопущенных век Мелинда взирала на дело рук своих. Премиленькая получилась картинка: распростёртое у её ног тело молодой служанки было будто вытянуто в струнку. Чуть удивлённое выражение лица, остекленевшие глаза и рот, приоткрытый в попытке закричать... Эта Агата никогда ей не нравилась. Слишком преданно взирала на француженку. В том, что именно Агата попалась ей в тёмном коридоре, когда Мелинда отправилась блуждать по замку в поисках жертвы, она видела перст судьбы и хорошее для себя предзнаменование.
   Очнувшись от транса, Мелинда выхватила из груди жертвы свой кинжал и поднесла к ране кубок, который тут же до краёв наполнился алой кровью. Ещё два резких движения, рывок - и в другой руке женщины оказалось тёплое, ещё трепещущее в предсмертных муках, сердце Агаты.
   Мгновение спустя она уже почти летела к своим покоям.
   Едва Мелинда показалась на пороге, как знаки, начертанные на каменном полу, начали слабо светиться. Она бросила сердце жертвы в круг и, заняв место перед зажжёнными сорока свечами, на вытянутых руках подняла кубок над головой и, не обращая внимания на поднявшийся в комнате сильный ветер, развевающий её распущенные золотые волосы, низким голосом нараспев начала читать слова вызова. Окровавленный кинжал, обронённый ею среди свечей, повинуясь какой-то невидимой силе, взметнулся в воздух и, пролетев через комнату, со всего размаху вонзился в жертвенное сердце внутри круга. В тот же миг всё вокруг озарилось нестерпимым ярким светом, продолжая разгораться всё сильнее и сильнее.
  
  
   На другом конце портала показался седовласый старик. Взгляд, пронесённый магией сквозь пространство, вонзился в сознание вызывающего. Их немой поединок длился всего несколько мгновений, показавшихся обоим вечностью.
   - Началось, - наконец вымолвил Мерлин.
   - Мне нужна помощь, - отозвался Леастард, - один я не успею совладать со всеми сторонами.
   - Я не волен покинуть этого места. Ты знаешь. Могу лишь провести тебя к нему. Я вижу, что вспышка от вызова разгорается всё ярче. Торопись. И не забудь призвать Светлую. Она охранит тебя.
   От портала отделился маленький пушистый комочек-светляк и закружился перед лицом Леастарда, призывая мага следовать за собой.
  
  
   Посреди комнаты уже кружился огненный вихрь, грозя в одно мгновение превратить застывшую как изваяние женскую фигуру в горстку пепла. Постепенно, преодолевая силу магического щита, в столпе огня начинали проявляться разрезы демонически-черных глаз, искривших кроваво-красными бликами. Мелинда опустила руки и протянула вперёд жертвенный кубок, готовясь поставить окончательную точку в пересечении двух измерений. Но мигом раньше перед её лицом затрепетал почти незаметный в круговерти когтистого огня полупрозрачный светляк, а следом, перекрывая несусветный гул, раздался зычный голос, творящий запретное заклятие. Мелинда, скованная новой, обвившейся вокруг неё силой, даже не пыталась разжать рук. Между тем, Леастард приблизился к кругу настолько, насколько позволяла пылающая там стихия. Он выкрикнул последнее слово и метнул луч ослепительно-белого света в самое основание столпа пламени. Раздался жуткий треск и поверхности каменных плит, на которых были начертаны магические знаки, раскрошились в мелкий песок. Часть Существа, успевшая перейти черту, скрутилась в тугой узел, меняя форму и сущность. Но у мага наготове было и другое заклинание, мешающее процессу перерождения, заставляющее эту демоническую субстанцию оставаться в своём уязвимом ущербном состоянии. Пока он читал заклятие, вся комната вокруг, подчиняясь судорогам корчащегося Существа, начала оплавляться словно воск свечи, догоревшей дотла. Наконец, Существо замерло, вперив свои ненасытные ирреальные глаза в лицо Леастарда. Маг вздрогнул, согнулся пополам и, покинутый последними силами рухнул на пол, успев прошептать только имя Светлой. В тот же миг над его телом возникло видение: гордая длинношеяя птица, защищая, распростёрла крылья, укрывая воззвавшего к ней от вражеского взгляда. Потом, когда лебедь непостижимым образом преобразился в ослепительно прекрасную девушку в белых одеждах, Существо как-то искривилось, припечаталось к земле и растворилось, разъедаемое строгим светлым взглядом и непонятно откуда взявшимся дождём из белоснежного лебяжьего пуха.
   Девушка склонилась над магом, коснулась полупрозрачной рукой его лица, гневно глянула на застывшую на другом конце комнаты Мелинду, и... пропала, едва на пороге появился Наследник, выставивший перед собой обнажённый меч.
   - Кто посмел совершать здесь обряд некромагии?! - прогремел он. Наконец, когда глаза его привыкли к ярким отблескам, всё ещё полыхавшим по углам комнаты, он удивлённо огляделся:
   - Что здесь произошло? И откуда здесь горы пуха? Мелинда? - Гиллер вложил меч в ножны.
   - Она совершала обряд вызова, - из последних сил выдохнул Леастард, - Она в сговоре...
   - Он врёт! - встрепенулась пришедшая в себя Мелинда, умудрившись незаметно задвинуть наполненный кровью кубок за сундук, - это он ворвался ко мне и начал здесь колдовать. Он угрожал мне ножом!
   Гиллер озадаченно переводил взгляд с одного на другую. Что-то было не так. Он чувствовал это.
   - Избавься от неё, - прошептал старик, - она предаст, принесёт несчастья. Уже принесла.
   - Какой смысл ему наговаривать на тебя? - Наследник внимательно и строго смотрел на молодую женщину.
   - Он боится, что я разоблачу его. Он прямо взбесился, когда понял, что я знаю обо всём!
   - О чём ты говоришь? - Гиллер нахмурился.
   - Это Леастард предал твоего отца и заманил его в ловушку.
   - Такими обвинениями не бросаются просто так, - голос Наследника дрогнул, а лицо вдруг будто окаменело.
   - У меня есть доказательство. И я покажу его тебе, - Мелинда достала из-за разреза верхнего платья тоненький свёрток потрёпанного пергамента, - Ты ведь знаешь почерк Леастарда? Тогда сможешь понять, что это писал он. Это то письмо, которое он написал твоему отцу, чтобы заманить в ловушку.
   Рука Гиллера дрогнула, когда он коснулся заветного пергамента. Он развернул его. По мере прочтения, лицо его всё больше мрачнело, а глаза наполнялись неудержимой яростью.
   - Это правда? - обманчиво спокойно, почти ласково спросил он, воззрившись, наконец, на чуть дышащего мага.
   - Да, это писал я, - тихо, но твёрдо прошептал Леастард.
   - Ты недостоин жизни! - прогремел Наследник, выхватывая меч из ножен. В два шага он подскочил к лежащему в бессилии старику и занёс над ним оружие. Лезвие просвистело, рассекая воздух и... жалобно звякнув, наткнулось на преграду.
  
  

Ничего не начинай в гневе! Глуп тот, кто во время бури садится на корабль.

М. Гауг

  
  
   Гиллер изумлённо уставился на того, кто посмел встать между ним и объектом его гнева. Сверкающий клинок без усилия сдержал его мощный удар. Глаза, так похожие на его собственные, смотрели спокойно, уверенно. Только где-то далеко, на краю сознания поблескивали серебристые искорки.
   - Наставник, что это значит? - тяжело дыша, выдохнул Гиллер.
   - Прежде, чем совершить непоправимое, подумай хорошенько.
   - Здесь не о чем думать. Он виновен в смерти моей семьи. Он предал нас. Я видел доказательство собственными глазами. Вот, посмотрите.
   Вампир мельком взглянул на пергамент, на Мелинду, стоящую чуть в стороне, на Гиллера. Ноздри его раздулись: от его внимания не ускользнул и кубок, задвинутый за сундук у ног Мелинды.
   - А теперь послушай меня, Наследник. Я скажу тебе, что здесь произошло. Она, - он кивнул в сторону Мелинды, - совершала обряд вызова нашего врага, с которым давно знакома. Леастард помешал ей и спас всех нас. Мой тебе совет: пока не поздно, избавься от неё. Иначе это сделаю я.
   - Наставник, этот человек виновен в смерти отца. Сейчас только это имеет значение, - глаза Гиллера лихорадочно блестели.
   - Ты не в себе. Я забираю его с собой, и сам во всем разберусь.
   - Вы пользуетесь тем, что вы единственный, с кем я не могу спорить. Но ведь клятва мести священна. Вы знаете это не хуже меня.
   - До тех пор, пока я хорошенько не поговорю с Леастардом, ни о какой мести не может быть и речи. И я действительно пользуюсь своим правом Наставника. Не забывай об этом, когда будешь готовить себя к Обряду. У тебя всего один день. На закате я буду ждать тебя Там.
   Подхватив потерявшего сознание мага на руки, вампир мгновенно исчез, оставив вместо себя только резкий порыв ветра.
  
  
  
   Азарий двигался на пределе своих возможностей. Он понимал, что с дополнительной ношей долго так не протянет, но на пятки ему наступало солнце, готовое вот-вот показаться из-за горизонта. Они добрались до входа в подземелье. Пока он открывал тоннель, первый луч, окрасив небо на востоке в розовый цвет, ворвался в окружающий мир и опалил чувствительную кожу вампира. Тысячи острых ядовитых иголок пронзили всё его существо. Последнее усилие, рывок - и они уже летят по серебристому тоннелю. Когда подземелье выплюнуло их на гранитный пол обители, Азарий скорчился от невыносимо жгучей боли. Уже ныряя за пределы сознания, он мысленно успел позвать на помощь первого, чьё восприятие оказалось открытым.
  
  
   Гиллер находился в зале Совета. По обе руки от него восседали Олеус и Гион. Остальные рыцари сидели вдоль длинного стола, занимавшего добрую половину помещения.
   - Мне нужен ваш совет, - Наследник смотрел в пространство перед собой, - поскольку я осознаю, что не смогу быть беспристрастным, прошу рассудить и дать оценку происшедшему, - ровным голосом он рассказал всё то, что произошло совсем недавно в комнате Мелинды.
   - Наставник в моём присутствии обвинил Леди Мелинду в преступлении против всех нас, - наконец закончил он, - поэтому я был бы благодарен вам, если бы вы допросили её. Введите леди Редбери!
   Мелинда вошла с гордо поднятой головой. Сияющая, красивая - ни дать, ни взять - христианская мученица, страдающая за веру.
   В глазах окружающих тут же появилось сомнение: как она, такая чистая и непорочная могла быть преступницей? Рассказ Гиллера и найденное тело служанки отодвинулись куда-то далеко и через мгновение скрылись за горизонтом. Это прекрасное невинное создание было нагло оклеветано... Понимание этого уже витало в воздухе, было почти осязаемо, но... двери зала с грохотом распахнулись и очарование рассыпалось на тысячи мелких осколков. Процессию из рыцарей возглавлял сэр Филипп. И что за лицо у него было! Карающий архангел Михаил, каким его изображали на христианских иконах, не меньше.
   - Я нашёл их, - мрачно сказал он,- Все они мертвы.
   - Филипп, это прискорбная весть...
   - Прискорбная весть?! - взорвался рыцарь, до этого с превеликим трудом сдерживавший себя, - Это всё, что ты можешь сказать?! Почему ты не беснуешься и не грозишь поразить предателя, заманившего их в ловушку?! А ведь это была самая настоящая ловушка! И просто так спастись из неё было невозможно. И целью этой ловушки была твоя жена. Почему ты не спросишь, что с ней, где она?!
   - Жена... - Гиллер задумчиво протянул это слово, будто вспоминая, что оно может означать.
   - Ну да, твоя жена - леди Анджи, - несчастная девушка, которой ты, как, оказалось, был недостоин!
   - И что с ней? - без выражения послушно спросил он.
   - Посмотри, может быть, хоть это отрезвит тебя, - с горечью произнёс сэр Филипп, отступая в сторону. Стоявшие за его спиной рыцари опустили носилки, которые держали в руках, на стол перед Наследником. Гиллер недоумённо взирал на огромный свёрток из ткани, при ближайшем рассмотрении оказавшейся рыцарским плащом.
   - Что это? - вырвалось у него.
   Сэр Филипп откинул край плаща, и взглядам окружающих предстало обезображенное пламенем тело.
   - Это то, что осталось от леди Анджи. Уж не знаю, радоваться ты будешь, или плакать...
   У Гиллера затряслись руки. Он как-то странно скривился, посерел, попытался коснуться тела, но руки не слушались его. Глаза стали тусклыми, безжизненными, лицо осунулось. Наконец, в звенящей тишине, которую никто не смел нарушить, прозвучал то ли стон, то ли вздох...
   Когда Наследник поднял лицо, оно было совершенно спокойным, только взгляд горел холодным, смертельным огнём. Он кивнул в сторону Мелинды:
   - В темницу. Завтра, после Обряда она предстанет перед судом Легиона.
  
  
  
   Анджи была в библиотеке, когда зов Наставника настиг её. Не разбирая дороги, она бросилась к нему по лабиринту каменных переходов. Она не знала, куда бежит: её магнитом тянул чуть слышный стон, звучавший в её сознании.
   Оказавшись в знакомой пещере из белого гранита, она, наконец, остановилась, неуверенно озираясь по сторонам. Увидев на полу у Знака Входа два распростёртых тела, она вскрикнула: одним из них был Азарий. И он был без сознания. На второго она просто не обратила внимания. Оказавшись рядом с вампиром, она сжалась от ужаса: вся правая сторона его тела была обожжена, кожи уже почти не было: сплошное кровавое месиво, местами оголявшее кости. Противные липкие щупальца страха сдавили её голову: что же делать?! Как ему помочь? Он же вампир. А как лечить вампиров она не знала. Хотя, если подумать...
   Она выхватила из ножен его меч и, зажмурившись, полоснула лезвием по запястью своей левой руки. Брызнула кровь. Наверное, она перестаралась, но сейчас это не имело никакого значения. Здоровой рукой она приподняла голову вампира и поднесла кровоточащее запястье к его рту. Кровь капала, растекалась по его губам, тонкой струйкой сбегала по коже, теряясь в его ранах. Прошла минута, две... На её глазах выступили слёзы. Ничего не происходило. Всё зря... Но это было бы преступлением с её стороны сдаться вот так просто! Она, подтянув его к себе поближе, положила голову вампира на свои колени, здоровой рукой приподняла его верхнюю губу и поднесла раненое запястье. Едва кровь попала на зубы, как клыки тут же начали увеличиваться в размерах, Азарий вздрогнул, судорожно сглотнул, а потом левой рукой схватил её запястье и намертво приник к нему. Ощутив, с какой скоростью и силой кровь уходит из её тела, она перепугалась и попыталась, было вырвать свою руку, но с таким же успехом она могла бы пытаться в одиночку сдвинуть с места огромную скалу.
   Вместе с кровью уходила и жизненная сила. Ещё немного, и она окажется за чертой, откуда уже нет возврата.
   - Азарий, нет, - из последних сил выдохнула она, - не убивай меня.
  
  
  
   Способность мыслить вернулась к нему, только когда растерзанное тело успело регенерировать до состояния, совместимого с жизнью. Первое, что он осознал - знакомый вкус крови - её крови - он ни с чем бы его не спутал. А потом как вспышка молнии - понимание, что ещё мгновение - и он её убьёт. Заставить себя остановиться сейчас, когда его собственная жизнь всё ещё была в опасности - значило вступить в схватку со своей нечеловеческой сущностью. И ценой нечеловеческих усилий он эту схватку выиграл.
   Издав сдавленное рычание, он сумел оттолкнуть от себя её руку. Следующий шаг - позвать на помощь.
   Поняв, что уже в достаточной степени контролирует свой голод, он нащупал её руку и зажал своей ладонью её кровоточащее запястье. Эти несколько секунд, пока из-за поворота не показались его Легионеры, были, наверное, самыми длинными в его далеко не короткой жизни.
   - Его, - он кивнул в сторону всё ещё находящегося без сознания мага, - в полный покой. Её - перевязать. Она всё время должна быть рядом со мной.
   Он с трудом разжал свои пальцы, сжимавшие её руку. Теперь, когда он через пару часов придёт в себя, он сможет вытащить её. Он обязательно вернёт её к жизни. Обязательно, - подумал он, погружаясь в некое подобие летаргии...
  
  
  
   Вампир склонился над спящей девушкой и коснулся губами её лба. Он сделал всё, что мог. Остальное зависит от её жизненной силы.
   Взгляд его смягчился. Надо же было так случиться, чтобы его призыв о помощи смог дотянуться именно до неё. Дурочка, бросилась в самое пекло, пытаясь помочь ему. Она не подозревала, какой опасности подвергается. Другое дело - его Легионеры. Они знали, что и как делать в таких ситуациях - он сам их научил. А она... действовала на свой страх и риск... И чуть не поплатилась за это жизнью. Как Агния. Стоп. Теперь пора остановиться. Если он сейчас начнёт сравнивать и проводить параллели, это может закончиться умопомешательством. А это именно то, чего он себе сейчас никак не может позволить.
   Азарий осторожно пригладил её волосы и поднялся. У него было ещё одно важное дело.
  

Нет такого осла, который, созерцая себя в реке, не смотрел бы на себя с удовольствием и не находил бы у себя черт коня.

Гюстав Флобер

  
  
   Леастард ждал его. Он сидел, опустив голову на сложенные руки за столом в такой же келье, какая была до этого предоставлена Анджи.
   Едва вампир вошёл, маг поднял голову. Взгляд был безмятежен, как у человека, знающего, что его ждёт и смирившегося со своей судьбой.
   Азарий присел напротив него. Некоторое время они просто молча разглядывали друг друга. Наконец вампир нарушил тишину:
   - Мы оба знаем, что в ту ночь я призвал Наследника по твоей просьбе, хотя причина была надуманной. И именно это спасло его жизнь. Что же такого сделал король Мартиан? Что побудило тебя отправить его и детей на верную смерть?
   - Ты спрашиваешь меня? И не собираешься узнавать всё сам? Ведь это было бы куда надёжнее.
   - Несомненно. От этого шага помимо элементарного желания дать тебе шанс меня удерживает ещё и тот факт, что ты единственный из ныне живущих магов видел последнего Высшего Экланта в лицо. Ты единственный, кто знает всю правду о нас...
   Ну, или почти всю, - поправил он мысленно себя. Знать всю правду никому не обязательно. Будут ли маги всего мира счастливы узнать, что у истоков столь почитаемой ими силы стоит вампир, живущий больше, чем они могут себе представить в самом страшном сне. Что эта их хвалёная магия - всего-навсего досадная оплошность Высшей силы. Ошибка Эволюции. Опасная болезнь на теле планеты.
   - Ты единственный, - повторил он после некоторого молчания. - Даже Мерлин не знает столько. И я не должен тебе верить? Если не тебе, то кому?
   - Ты рискуешь получить не совсем точный рассказ.
   - Отчего же? Если мне что-то не понравится я всегда смогу узнать правду, не так ли?
   - Да, сможешь, - согласился маг, - но станешь ли ты делать это?
   - Это уже другой вопрос. Сейчас меня интересует только правда. Я должен знать, насколько всё серьёзно ради нашего общего блага.
   - Я понимаю, - Леастард грустно улыбнулся и как-то вдруг сразу посерел, стал меньше ростом и старше годами, - Я много раз представлял себе это разговор, думал, что смогу сказать в своё оправдание... Только это всё оказалось сущей ерундой.
   Власть, иллюзия абсолютного могущества... И осознание того, что тебе доступно не всё? Что существует идеальный источник Силы и Знания, который тебе предлагают взять в обмен на услугу... Предательство...
   Помнишь тот день, когда ты впервые привёл меня в Обитель? Именно тогда я ощутил всю силу и мощь Оранга. Ты был прав, говоря, что тот, кто однажды коснётся его, будет бредить им всю оставшуюся жизнь. Я нарушил запрет и... на один короткий миг обрёл силу и абсолютное Знание... Если всего одно прикосновение было способно сотворить подобную метаморфозу, то что же будет, если я подробно изучу Его? Так я думал. Со временем эта мысль завладела мной безраздельно. Я был одержим Камнем. Но меня притягивала не Сила, а возможность обрести Знания. Я всё представлял себе, а каково это знать ответы абсолютно на все вопросы? Даже на те, которые и в голову-то никогда прийти бы не смогли? Я понимал, что это просто наваждение и пытался совладать с рвущейся наружу гордыней, шепчущей мне изо дня в день, что я и только я, как никто другой достоин стать вместилищем этих Знаний. Я пытался занять себя чем-то важным, новыми изысканиями, опытами, составлением новых заклинаний и подборкой экзотических компонентов к ним, перетряс всю библиотеку Алкасла,... но что такое какая-то библиотека в сравнении с идеальным источником знаний? Тогда я прибёг к последнему крайнему средству. Я достал те книги, к которым поклялся никогда не прикасаться. Их нельзя было уничтожить, поэтому они хранились под охраной трёх сильнейших заклятий трёх стихий. Это были книги, содержащие заклинания Чёрной некромагии. Я успокаивал свою совесть тем, что делаю это, чтобы не поддаться искушению, что никогда не буду использовать эти силы на практике, что с меня будет довольно и теории... Как же жестоко я ошибался.
   Поначалу всё шло просто отлично. Новое, неизведанное как всегда увлекло меня, Камень отошёл на второй план. Но это длилось недолго. Ровно столько, сколько мне потребовалось, чтобы изучить эти книги. Едва я перевернул последнюю страницу, как голос Камня вернулся вновь. Только теперь ему вторили голоса прочитанных мною книг. Недаром говорят, что книги некромантов имеют волю и некое подобие души. Ведь души всех тех людей, что были принесены в жертву и чьей кровью написаны эти книги, не находят покоя и остаются привязанными к заклинаниям своей кровью. В момент, когда книга завершена и некромант во время Обряда, восхваляющего Хозяина, произносит последнее, закрывающее заклинание, несчастные загубленные души перестают существовать такими, какие они были до этого и трансформируются в нечто новое, единое. Некроманты называют их фантомами. Пока жив фантом, жива и книга. А так как души, из которых они состоят, бессмертны по определению... Короче, уничтожить книгу можно только разъединив фантом, и отпустив души. Но это сделать очень и очень трудно. Никто из живущих магов не смог довести обряд до конца. Потому что фантомом руководит сам Хозяин. Одолеть его... - Леастард устало покачал головой.
   - Обширные познания для того, кто поклялся ограничиться только теорией, - заметил Азарий после некоторого молчания.
   - Наивно было с моей стороны полагать, что я смогу быть над всем этим. Воистину, гордыня моя была непомерна: став равнодушным к материальным благам, я считал себя неуязвимым. Но я не учёл того, что стоит только один раз прочитать заклинание из книги, как человек неотвратимо становится подвластным фантому, чьей кровью это заклинание было написано. Он знал о моей одержимости Камнем и постоянно нашёптывал мне, что нужно сделать, чтобы камень сам пришёл ко мне в руки. Он нашёл моё слабое место и методично, день за днём истачивал мою волю, пока, наконец, однажды не одержал надо мной верх окончательно. Как бы мне хотелось сейчас сказать, что я не понимал, что делаю...
   К сожалению, это не так. Я понимал всё, но моё ощущение реальности изменилось, деформировалась шкала ценностей. То, что раньше было очень плохо, стало не совсем плохо, почти нормально... Понятия недозволенности для меня больше не существовало. Все средства были хороши для достижения цели. Я подготовился к обряду, сделал всё, как нашёптывал мне фантом. Но всё-таки что-то помогло мне ослушаться и убрать оттуда Наследника.
   Я заманил в ловушку короля Мартиана и детей. Сделать это для меня было нетрудно - он безоговорочно доверял мне. Они стали жертвами, которые надлежало принести для осуществления обряда. Слишком поздно я пришёл в себя и понял, что всё это значит. До какого-то момента я воспринимал всё происходящее как игру, фантазию, которая никому не принесёт вреда. Я попытался прервать обряд. К сожалению, жизней короля и детей я уже не в силах был спасти, но кое-что сделать мне всё-таки удалось. С того поля битвы мы ушли с равным счётом: Он частично исполнил свой замысел и выпустил вперёд Себя Огненную Тень. А я помешал ему самому приблизиться к тому, к чему он так стремился. Его целью был Оранг, дававший возможность войти в этот мир.
   Когда всё закончилось, я наскоро замёл следы, позаботился о том, чтобы тела членов королевской семьи нашли как можно быстрее, и занялся спасением Наследника. Огненная Тень рыскала совсем рядом, она была слишком сильна. Поэтому ...
   - Поэтому тогда ты и пришёл ко мне. Я поверил всему, что ты мне наплёл и согласился в очередной раз взвалить на себя роль Ключа до тех пор, пока потерявший с нашей помощью память Наследник не будет готов исполнить возложенную на него обязанность.
   - И он был готов, пока не появилась она.
   - Она трижды спасала нас от краха полного и безоговорочного.
   - Она опасна. Она нарушила равновесие. А ты знаешь, как важно равновесие для Оранга, когда он будет принимать Ключ.
   - Не беспокойся, равновесие уже восстановлено. И оба раза с твоим участием. Можешь гордиться собой, - Азарий разочарованно покачал головой, - Я думал, ты будешь видеть куда больше.
   - Объясни, я не совсем понимаю тебя. Как она могла восстановить его?
   - Она два раза была на грани смерти. Первый раз - у входа в подземелье, когда ты намеренно отправил её ослабленную на другой конец леса. Второй раз - несколько часов назад. - Азарий замолчал, не желая посвящать мага в подробности, которых тому знать было совсем не обязательно.
   - Подожди, ты хочешь сказать, что она здесь? Но как же...
   - Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы организовать её спасение. Как же ты не понял, что её появление - не случайность. Её благословила Светлая. Ты сам при этом присутствовал. Мерлин это понял, а ты - нет.
   - Она разрушила то, что мы задумали. Он не может достичь покоя между своими двумя сущностями, потому что в момент пробуждения его вторая половина не вполне осознала, как он относится к ней. Эмоции появились чересчур быстро и были слишком сильными.
   - Но именно она и поможет ему.
   - Как? Уже не осталось времени.
   - Время всегда есть. Не стоит недооценивать силу чувства.
   - Твоя вера в лучшее поражает. Что же ты решишь теперь, когда знаешь обо всех моих грехах?
   - Что ты просто обязан помочь нам. Даже если с обрядом всё пройдёт гладко, мы попадём в историю ещё более интересную, чем та, что разыгрывается сейчас здесь.
   - Ты опять говоришь загадками.
   - Никакой загадки: с побережья к нам приближается огромная армия. Та самая, что была отправлена Сарацином. Флот Берберских пиратов был ненадолго задержан Мерлином. Это дало нам кое-какое время. Но теперь... Их слишком много. Не далее, чем завтра вечером здесь начнётся побоище самое жуткое из тех, что когда-либо видела эта земля. Вот тогда каждый, кто сможет сражаться будет на счету.
  
  
   На западе у самого горизонта в небе догорал кровавый рубиновый закат. Азарий ощущал его всей поверхностью своей недавно регенерировавшей и теперь особо чувствительной к таким перепадам кожи. Солнце когда-нибудь убьёт его. Он знал это. Несколько раз за свою длинную жизнь он был близок к тому, чтобы сделать этот последний смертельный шаг навстречу сжигающему свету. Но всегда находилось что-то, что удерживало его. Обычно это было мгновенное, болезненное как укол иглы осознание собственной ответственности за многое. Существа такие, как он, и мудрецы, как Леастард и Мерлин, вкусив однажды вкус Знания, начинали играть каждый свою роль в Равновесии Вселенной. Они приобретали каждый своё значение в уравнении Силы, и их уход или изменение состояния оказывали существенное влияние на весь Мир...
   Но сегодня что-то изменилось в нём самом. Хотя, что лукавить, он знал, что именно. Впервые за долгое время ему хотелось выжить не из-за чувства вселенской ответственности, давящей своей неимоверной тяжестью на его плечи, а из-за давно забытого ощущения - желания жить. Жить, когда есть для чего и для кого. Когда хочется продолжать жизнь, чтобы видеть, чувствовать, наконец, просто ощущать, что где-то рядом есть кто-то очень для тебя важный. Причём, его важность зависит не от степени его полезности. Он важен просто потому, что он такой, какой он есть.
   Губы вампира искривились в издевательской усмешке: если подобные мысли лезут в голову, это говорит о многом. Стареет. Становится сентиментальным.
   Радоваться, или нет тому, что он оказался намного человечнее, чем считал до сих пор, он не знал.
  
  
   Ноздри его раздулись: он почуял присутствие Королевской Крови. Наследник здесь. И, возможно, вскоре он сможет освободиться от ноши, нести которую был не должен.
  
   Наследник ждал его в гранитной пещере в окружении своих рыцарей. Лицо его было непроницаемым, взгляд тяжёлым и безжизненным. Азарий слегка поёжился, мгновенно поняв, что сделало Гиллера таким. Однажды пережив такое, вампир не пожелал бы подобного никому.
   Видимо, всё произошло именно так, как он и рассчитывал: узнав о смерти Анджи, Ги и Гиллер соединились, наконец, в одно целое... Вероятно, теперь наследник, наконец-то готов...
   - Наставник, - Гиллер склонился перед вампиром, - я пришёл, чтобы исполнить свой долг и готов пройти положенное мне испытание...
   Кивком головы Азарий пригласил его следовать за собой. Рыцари остались стоять посреди пещеры, а сэр Филипп только покачал головой, неодобрительно наблюдая за вытянувшимися по струнке напротив них легионерами.
  
   Вампир привёл Гиллера в библиотеку. Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Азарий поймал себя на мысли, что Наследник как-то неуловимо изменился. Что-то в нём сломалось и срослось намертво. Перед ним был совсем другой человек. Спокойный, уверенный в себе, знающий, что и зачем происходит в этом мире... мудрый и... страдающий. В опущенных уголках его губ, в тонких как паутинки морщинках пряталась едва уловимая скорбь. Боль, настолько невыносимая, что он уже перестал ощущать её, принимая эту ноющую пустоту в области груди как должное.
   И Азарий знал причину этой разительной перемены. Он даже чуть было не поддался соблазну и не сказал Гиллеру о том, что Анджи жива, но... вовремя одёрнул себя: если сделать это сейчас, то всё то, что так старательно выстраивалось, пойдёт прахом.
  
   - Наставник, я знаю, что готов...
   - Прежде, чем мы решим, готов ты, или нет, ты должен поговорить с Леастардом. Ты пойдёшь на это?
   - Если это необходимо.... Вы должны знать, я не держу на него зла. Если ему так уж нужно моё прощение, то оно у него уже есть. Я верю Вам, Наставник. Одно то, что Вы смогли принять этот его поступок, о многом говорит.
   - И всё-таки ты должен его выслушать.
  
  
  
   Она чувствовала, что-то происходит. Что-то очень важное... Что-то такое, от чего мир вокруг начинал меняться. Это было похоже на круги на поверхности озера, что возникают от неосторожно брошенного камня. И этот камень...
  
  
   Они смотрели друг другу в глаза. Наследник и Маг. Ищущий прощения. И уже простивший. Страдающий. И понявший и принявший содеянное.
   Казалось, в этот миг время остановилось, вздохнуло и потекло дальше. Вампир совершенно отчётливо уловил этот вздох. Именно то, что нужно. Он был прав, сделав ставку на чувство. Мозаика сложилась. То, что получилось, поражало своей бесхитростной простотой и завершённостью. Всего лишь одно единственное чувство. И ещё одна жертва. Его жертва. Ещё одна в череде многих. Не первая и не последняя. Но от этого не менее болезненная. На мгновение он закрыл глаза. Это был тот последний рубеж, перескочив который, ничего уже нельзя будет вернуть.
   Перед его мысленным взором возникло видение: она - подставляющая своё горло. Готовая на всё... Он вздрогнул: нет, он не мог принять подобного. Не имел на это никакого морального права. Выбор был сделан.
   Вампир коснулся плеча Наследника:
   - Пора...
  
   Процессия из рыцарей и легионеров двинулась по переходам Обители. Путь их лежал в самое её сердце - к Камню, способному изменить всё, включая человеческую сущность...
  
   Ги был здесь. Она чувствовала это. Анджи открыла глаза и озадаченно огляделась вокруг: это комната Азария. С каждым вздохом память возвращалась к ней, услужливо подкидывая её воспалённому сознанию всё новые и новые образы... её собственная жизнь, уходящая из тела, как песок сквозь пальцы... Жизнь вампира, возвращающаяся и подчиняющая её себе... Она смутно помнила отголоски того, что происходило потом, но... Ги здесь!
   Анджи сделала над собой усилие и медленно поднялась на ноги. Её покачивало, каждый шаг давался с огромным трудом, но она не обращала никакого внимания ни на яркие звёздочки, кружившие свой замысловатый танец перед её глазами, ни на подступившую к самому горлу тошноту, от которой перехватывало дыхание... Ги был здесь. Ги, а не Гиллер - жалкая на него пародия.
   Она толкнула рукой дверь и вышла в коридор. В лицо ей пахнул горячий ветер, оставив после себя горький привкус лаванды... Анджи на мгновение зажмурила глаза, глубоко вздохнула и пошла вперёд... Теперь она знала, куда ей идти. Оранг звал её. И не только её одну...
  
   Оранг чувствовал приближение Ключа. Горячее дыхание Камня смешивалось с потоками воздуха, гулявшими под высоким сводом глубокой пещеры, где вот уже несколько столетий он был заключён. Его серая, похожая на мрамор поверхность была испещрена замысловатыми письменами, излучавшими яркий свет. Вокруг камня, на расстоянии вытянутых рук стояли легионеры. Их запрокинутые лица, обращённые к камню, были сосредоточенно спокойны, глаза закрыты. Казалось, все эти люди находятся во власти сна. На самом же деле все они были напряжены до предела, преобразовывая мощные импульсы разрушительной энергии, посылаемые Камнем в некое подобие щита, поглощающего все проявления магии извне.
   Азарий первым ступил в круг. Один из легионеров немедленно очнулся и вопросительно посмотрел на вампира. Легкий кивок - и вот уже все остальные вынырнули из легкой летаргии и, обратив раскрытые ладони поднятых рук к Камню, замерли в ожидании.
  
   Ги вздрогнул от охватившего его чувства смутной, щемящей тревоги. Едва он, повинуясь знаку Наставника вслед за ним вошёл в круг, как тут же ощутил, что его будто подхватило мощной горячей волной, пропустило через мелкое сито и, отхлынув, оставило опустошенного, растерянного и абсолютно лишённого каких-либо эмоций... Камень вздохнул, пробуя на вкус то, что ему предлагали, немного помедлил и внезапно обратил свой пронизывающий взор вглубь Обители.
   Азарий почуял призыв Камня, направленный Ей. В бессильной ярости вампир сжал начинавшие заостряться клыки. Никак нельзя было допускать, чтобы Оранг коснулся и её. Она не должна была проходить и это испытание тоже. Она слишком слаба сейчас.
   Но Камень уже задался целью. И ни одной силе не дано было помешать ему осуществить задуманное.
   Замерев, как почуявший добычу хищник, перед прыжком, Азарий неотрывно смотрел в другой конец пещеры, туда, где низкая ниша соединяла эту темницу Оранга с переходом, ведущим в Обитель... Он знал, что она идёт. Чувствовал...
  
   Ги облегчённо вздохнул... как это было хорошо: не чувствовать. Ощущать себя просто пустой оболочкой, избавленной ото всех возможных проявлений совершенно ненужных эмоций. Камень забрал у него всё. Но он и не противился. Так было проще. Безопаснее. Только.... Что-то кольнуло его где-то справа в области сердца... что-то знакомое и с таким усердием запрятанное подальше в самый дальний угол сознания. Он поднял взгляд и увидел...
  
   Она была бледной, измождённой, осунувшейся. На её пугающе-прекрасном лице лихорадочно сияли почти чёрные, затуманенные влагой глаза. Волосы в беспорядке рассыпались по чуть подрагивающим плечам. Правой рукой она прижимала к груди левую, туго перевязанную белоснежной тканью, преступно выделяющейся своей чистотой на фоне её забрызганного засохшей кровью ранее тоже белого платья. Она смотрела на Ги. И столько было в этом взгляде. Азарий с трудом заставил себя отвернуться и посмотреть на Камень... Именно такие взгляды способны возвращать к жизни. Уж он-то знал...
  
   Всё, что ранее было забрано у него Камнем, вернулось быстро, бесповоротно и оглушительно. Камень недовольно заворочался. Он никак не ожидал, что этот человек, власть над которым ему удалось обрести, сможет так легко и почти безболезненно избавиться от навязанной ему воли. Слишком поздно Оранг понял свою ошибку. То, что он посчитал слабостью Наследника, оказалось его силой. Причём силой настолько сокрушительной, что против неё не действовал ни один из приёмов, что Камень так долго и с таким усердием оттачивал на представителях эвлантов и рода человеческого.
   А они не видели ничего вокруг: ни потоков разгоравшегося ярким пламенем воздуха, ни гневных всполохов недовольства Оранга, ни перекошенного болью лица Азария, ни Легионеров, уже вконец выдохшихся и начавших друг за другом падать на каменный пол, ни ужаса в глазах рыцарей... Ничего.
   В миг, когда Камень решил предпринять последнюю попытку перетянуть чашу весов на себя и обратил всю свою злобу на причину ошибки, Азарий, поняв, что сейчас произойдёт, рванулся вперед.
   Ги коснулся плеча Анджи осторожно, будто боясь, что от одного его прикосновения она растает, как дым от порыва ледяного ветра. Она молча бросилась к нему, прижалась щекой к теплому металлу его кольчуги и закрыла глаза. Больше ничего в этом мире не имело для неё значения. Он бережно обнял её, пригладил растрепавшиеся волосы и... увидел Наставника, приближающегося к ним с перекошенным от ужаса лицом. Ги понял всё. Одно быстрое движение - и он заслонил Анджи своим телом от мощного потока обжигающей энергии вконец обозлённого Оранга.
   Азарий оказался на месте мгновением позже. Он успел только оттолкнуть Наследника и, выставив энергетический щит, вернуть разрушительный импульс Камню.
   Всё смешалось в один неудержимый разрушительный огненный вихрь. Всех, кто находился в пещере раскидало по сторонам. Вампир, вложивший в заклинание щита весь имеющийся у него запас энергии, потерял сознание и, рухнув на пол, лежал теперь неподвижно между Камнем и Наследником и его женой.
   Камень взвыл от боли. За всё своё долгое существование в новом перерождённом качестве, подарившем ему волю и немалую силу, он ни разу не получал такого сильного сокрушающего и неожиданного удара. Пока Оранг приходил в себя, Ги успел подняться на ноги, отпихнуть безвольно покачивающуюся Анджи в дальний угол, удостовериться, что не смотря ни на что Азарий жив, и, ступив в круг, с мрачной решимостью приблизиться к Камню.
   Знание о том, что он должен сделать пришло внезапно, оно было в его крови, передано поколениями предков... Ги сделал шаг к Орангу, выхватил кинжал, полоснул им по своей ладони и прижал окровавленную руку к обжигающей поверхности Камня. Кому принадлежал нечеловеческий, холодящий души вопль, огласивший всё вокруг, Наследник не знал, но потоки испепеляющей субстанции, рванувшей по его венам, изменили его, и наконец не в силах более противиться, подчинились ему.
   Камень обреченно вздохнул. Больше он не был властен над собой. По крайней мере до тех пор, пока этот Ключ жив...
  
  
   Вздох Камня пронёсся над головами начинавших приходить в себя людей, отразился от каменных сводов пещеры и, проникнув сквозь многочисленные преграды Обители, отозвался за пределами разрушенного щита тихим шелестом рассыпавшегося в прах магического войска Огненной Тени... Сарацин неистовствовал. Он потерял сильного союзника. Свою козырную карту. Ту фигуру, которой планировал нанести шах и мат... Но... ведь у него ещё оставалась армия, высадившаяся на берега Форест Грааля...
  
  
  
  
  
  
  

ЭПИЛОГ

  
   Занималась заря...
   Она стояла у обрыва и любовалась открывавшейся взору красотой...
   Анджи смотрела в лицо новому дню... Это был последний глоток воздуха перед битвой, что их ждала. И в эту битву она вступит рука об руку с Ги. Как раньше.
   Она была удивлена отсутствием у себя эмоций по поводу приговора, вынесенного леди Мелинде Редбери. Всё было слишком...мелко и незначительно.
   Азарий, практически растерзанный силой Камня, лежал в своих покоях в Обители. Он оживал очень медленно и выглядел слишком...чужим и отрешённым. Но это пройдёт. Обязательно пройдёт. И она научится жить с чувствами, которые он вызывает в ней, несмотря на её безоговорочную любовь к Ги...
   Она мягко улыбнулась, нежась под лучами восходящего солнца... последний глоток...
   Анджи поправила перевязь, откинула плащ за плечи. В начищенных пластинах её доспехов отразились отблески лучей. Забравшись в седло, она направила своего коня на запад, туда, где её ждал Ги и где лагерем стояло войско Форест Грааля, готовое принять удар, что готовил им Сарацин...
  
   Если наступил этот день, наступит и следующий. Она верила в это.
   Анджи, Анжелика (фр.), Энджел (англ.), Ангелина (греч.) возвещающая, извещающая, вестник, ангел
   Ad Maiorem Dei Gloriam (лат.) -- к вящей славе Господней (девиз иезуитов).
   Кирспин от евр. "Кир" - солнце, солнечный, стена
   Неон (греч.) - молодой, юный, умеющий плавать.
   Азар, Азарий (евр.) - помощь божья.
   Инквизиция - учреждение римско-католической церкви, имевшее целью розыск, суд и наказание еретиков, создано в 1215 году.
  
   "Молот ведьм", книга монахов-доминиканцев Генриха Инститориса и Якова Шпренгера, изданная в 1487 Кельнским университетом, подробно рассказывающая о колдовстве, ведьмах и методах борьбы с ересью.
  
   А la guerre comme а la guerre фр. -- буквально "на войне как на войне"; на войне -- по-военному; приходится действовать сообразно обстоятельствам.
   Агата - (греч.) хорошая, добрая
   Троянский Конь - по греческому преданию, огромный деревянный конь, в котором спрятались ахейские воины, осаждавшие Трою. Троянцы, не подозревая хитрости, ввезли его в Трою. Ночью ахейцы вышли из коня и впустили в город остальное войско. Выражение "троянский конь" стало нарицательным (дар врагу с целью его погубить).
   Cui Bono? лат. -- кому на пользу ?; в чьих интересах?
   Cui Prodest? лат. -- кому выгодно?
   Коприй (греч.) - навозный жук
   mala omnia (лат.) -- средоточие зла, все злое, все скверное.
   Агния - (греч.) непорочная, ягнёнок; или? (лат.) чистота
   res omnis aetatis (лат.) -- дело всей жизни.
   sine ira et studio (лат.) -- "без гнева и пристрастия"; без предвзятого мнения (слова древнеримского историка Тацита).
   sancta sanctorum (лат.) -- святая святых.
   Друз - форма горной породы, представленная группой кристаллов, наросших на общее основание -- стенку полости или открытой трещины в горных породах.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
Оценка: 6.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"