Аннотация: Что бы не случилось. Я буду тебя ждать.
- 1
Каждый из нас задумывается, в чем смысл жизни, его существования и пребывания на планете. Большинство моих знакомых (и все они заядлые семьянины) хором кричат: "в продолжении рода". Наверное поэтому в их двадцать-двадцать пять лет они уже успели обзавестись женой, детьми и ворохом вытекающих из этого проблем. Чем больше людей в квартире, доме, городе, стране, планете - чем хуже. Самая большая проблема - естественно, кислород. Мало того, что люди зарабатывают на нём, так и людей становится всё больше и больше, скоро воздуха совсем не останется.
И вскоре куча грязных, глупых умов будет бродить по Земле, рассуждая над самым идиотским вопросом в его жизни: "зачем я живу?".
Один из таких уникумов и рассуждал сейчас над этой сверхзадачей, сидя у себя в квартирке. Через два часа должен прийти отец, а Иннокентию (в просторечии - Кеше), предстояла важная задача: убраться в квартире и приготовить ужин. Так уж повелось, что посиделки с родителем случались где-то раз в неделю, чаще в выходные, готовил всегда он и ему это, не смотря не на что, нравилось. Отец обещал привезти вино, значит, нужно приготовить соответствующий ужин - скорее всего, это будет утка. Как мы уже знаем от Сергея Васильевича, к каждой выпивке требуется свой аккомпонемент. Не будем повторяться. Выполнив все приготовления и уже забыв про свою давнюю задачу смысла жизни, сел на стул и примерно через две минуты услышал звонок в дверь. Да, его отец был чертовски пунктуален.
Проведя вечер за интересными беседами о политике, фильмах и современных писателях, быстро помыл посуду, и, собираясь провожать родителя, вдруг увидел какие-то бумаги, сложенные в аккуратную папочку на столе. Устремившись непонятливым взглядом на отца, изогнул правую бровь.
- На работе дали две бесплатные путевки на курорт. Как раз лето, скатаетесь с Марией - проветритесь хоть.
Да, Маша - это Кешина девушка. Самый близкий и любимый человек во всей его жизни. И на вопрос "в чем смысл жизни?" он не задумываясь, ответил: "Мария".
Вне себя от удивления и радости, еще с немногим недоверием протянул руку к путевке и замер. Две недели в Таиланде с любимой девушкой? Вот это удача! Он хотел как можно скорее оповестить ее, а отец смотрел на него с некоторой усмешкой.
- Ну, пока, что ли.
Спустя двадцать минут после его ухода, в квартиру зашла, щелкая ключами и устало вздыхая, Маша. Спрятав путевки за спину, Кеша подошел к ней и, шутливо улыбаясь, спросил:
- Знаешь, что у меня есть? - Мария даже не ответила, недоверчиво поднимая глаза на своего молодого человека, который был практически вдвое выше ее.
Тот радостно показал ей бумажки. Пока девушка читала, глаза ее с каждым словом становились шире. Она захлопала в ладоши и поцеловала парня, радостно улыбаясь.
Хоть и поездка назначалась на второе июня, а сейчас на календаре пятнадцатое мая, Маша начала собираться буквально со следующего утра, бегая по подружкам или приглашая их домой, выбирая наряды, купальники, даже прически. Глупышки восторженно ахали, говоря, как они завидуют ей белой завистью, потому что у тех уже были мужья, дети, и об совместном отдыхе нельзя было даже помечтать из-за отсутствия времени, и конечно же, финансов.
- 2
Самолет отлетал через четыре часа. Маша изъявила желание приехать как можно раньше, что бы не опоздать. В итоге досыпал Кеша сначала в такси, в которое они сорвались в три ночи, а позже в аэропорте. В самолете дремать ему не пришлось, так как он катастрофически боялся высоты и все двенадцать часов полета был в сильном напряжении. Спутница его же - совсем наоборот - была бодра и полна энергии. Из самолета она прямо таки выпорхнула, так рада была Мария поездки на море, отдыха от скучной работы наедине с Кешей. Отправившись в отель, тот все еще был в плохом расположении духа, впрочем, виды Таиланда изрядно развеселили его и заставили забыть об его напряженном ожидании конца полета.
На дворе была ночь, но влюбленные, лишь добравшись до хостела, кинули в номер вещи и побежали купаться. На берегу не было
практически никого, кроме нескольких пожилых пар, которые просто сидели и смотрели на морскую гладь. Штиль. Отойдя от них подальше, Маша с Кешей радостно, словно дети, бросились в соленую воду. Сразу защипало абсолютно все полученные в недавнем времени ранки и царапины, но это ровным счетом никак не заставило бы их выйти. Только вдоволь набарахтавшись, они уселись на песке и стали, как те пожилые пары смотреть на море. Оно было и вправду прекрасным. Глубокое, нескончаемое, бесконечное - оно так и манило, и нельзя было противиться его сладкому шепоту. Небо было еще красивей - по черному полотну рассыпались миллиарды белых, сверкающих точек, а впереди - огромная луна.
- Похожа на сыр, - шутливо заметил Иннокентий и улыбнулся, беря Машу за руку. Ее же лицо выражало некоторое беспокойство.
- Слушать... как ты думаешь. Будем ли мы вот так, через пятьдесят лет, сидеть на берегу и моря и смотреть, смотреть, смотреть... ты бы захотел... состариться вместе?
- Да, - просто и уверенно ответил парень и перевел взгляд с Маши на луну, - я никогда от тебя не уйду. А если ты... то, я буду тебя ждать. Что бы не случилось. Я буду тебя ждать.
В тот раз Маша просто улыбнулась.
- 3
Начиналась вторая неделя прекрасного отдыха. Ничего не предвещало беды или... это лишь затишье перед бурей?
Что-то заставляло Кешу волноваться. Голова безумно болела из-за выпитой на ночь текилы, а Маши и вовсе не было. Ушла, наверное, купаться. Она любила плавать ночью или рано утром - когда нет повсюду людей.
Впрочем, буквально через двадцать минут девушка появилась в номере с мокрыми волосами и в купальнике, проходя сразу в душ. Кеша улыбнулся и распластался на диване, закрыв глаза. Видимо, он еще до конца не проснулся.
Через некоторое время Маше захотелось пройти прогуляться, но Иннокентий лишь лениво потянулся и предложил выйти из хостела под вечер. Так, впрочем, и вышло. Они немного устали после активного отдыха в течении недели, но Маша не хотела не терять лишней минуты, хотя и согласилась подождать наступления темноты.
Вечер тихо опускался на город, зажигались фонари, освещая улицы, кишащие лавками с сувенирами, ресторанами, зазывалами и отдыхающими. Выйдя из отеля, они стали прогуливаться и пошли к морю, до которого было идти пешком минут пятнадцать по широкой дороге. На одном из светофоров, дождавшись зеленого света и проходя по зебре, в глаза ударил яркое, ослепительное свечение фар, гудок автомобиля и чьи-то крики. Последним, что запомнил Иннокентий - это то, что закрыл собой Марию и до боли сжал ее запястье.
Следующий эпизод - уже в странной комнате с ярким светом, стенами, окрашенными в пастельные тона и людьми в белых халатах. Как только Кеша открыл глаза, тело пронзила ужасающая, пронзающая все тело боль. Самое страшное, что тот совсем не чувствовал ног. Наркоз - успокоил себя парень и тут же потерял сознание от боли в голове.
Следующая картинка в памяти - Мария, разговаривающая с врачом и отчего-то со злым лицом. Следом она ушла, а человек в белом халате подошел к нему, вколол какой-то угол и тихо сказал: "все будет хорошо".
Но, видимо, все не было хорошо. Ног он не по-прежнему не чувствовал, Маша больше не приходила, а прилетевший из Москвы отец сказал, что она улетела и просила передать письмо. Распечатав белый пустой конверт, достал белый лист, на котором ровным, каллиграфическим почерком было выведено:
"Кеша! Извини. Я так не проживу. У нас нет будущего. Ты никогда не сможешь сходить. У тебя больше не будет обычной жизни, а останься я с тобой - и у меня тоже. Уважай мой выбор, как я всегда уважала твой. Еще раз прости. Мария".
Вновь потеря сознания, палата с успокаивающими его врачами и нашатырный спирт.
- 4
Вскоре ему стало лучше. Доктора говорили ему, что он вновь сможет встать с инвалидной коляски, на которое ездил в последнее время по клинике. Но в письме Маши было честно и ясно: "никогда". Она никогда не врала. И он знал, что и в этот раз тоже.
Последующие две недели он пережил столько мучений, что и не хотел
после вспоминать. Нервный срыв, крики на всю больницу, попытка самоубийства путем выпрыгивания из окна с пятого этажа, разговоры с психологом... больше всего боли приносила инвалидная коляска, которая стала верным спутником его жизни, каждую секунду напоминающая о том, что его просто предали. Жестоко кинули, обманули , оставили одного в этом мире, в котором он теперь не способен ориентироваться сам. Истерики, биение всего, что можно было, а после переведения для продолжения лечения домой - давно брошенные табак и алкоголь пачками и литрами, не переставаемо, будто пытался он затопить свое горе - в бутылках коньяка и вина. Больше не готовил, просто потому что не хотел есть. Писал стихи, прозы, рассказы - все сжег и подпалил штору, правда, успел погасить водой, стоящей в вазе рядом. Хотя ему и было все равно - что будет с квартирой, которую они покупали, сделали в ней ремонт вместе с девушкой, имя которой стал забывать. Несколько раз пытался порезать вены, но руках остались шрамы, который он даже не пытался скрывать от отца и приходившей медсестрой. И через некоторое время потерял интерес абсолютно ко всему - стало просто все равно. Умрет он или нет. Абсолютная пустота внутри с уходом одного единственного человека. С уходом его личного смысла жизни. Друзья пытались звонить, успокоить, навещать - но Иннокентий не пускал никого дальше порога, исключая отца и сотрудницы из клиники.
Просто взял и превратился в овоща. Не приносил пользы обществу, ровно так же, как и вреда. Стал просто кататься по квартире, изредка есть, спать и пить вино целыми днями. И в один день умер. Если люди умирают от тоски, то он погиб именно из-за нее.
Но он ждал. С первой минуты до последней. Он ждал ее возвращения. Но та даже не явилась на похороны.