С порога похвалю. Хорошо читалось, с удовольствием. Но позвольте сперва разобрать формальные признаки:
Идея - начинающая поэтесса вместе с кузиной затевает частное расследование загадочного убийства популярного столичного поэта и обнаруживает убийцу.
Фабула с интригой - поэт случайно соображает/воображает, что один из революционных знакомцев его молодости мог быть провокатором или информатором охранки, а тот, опасаясь быть выданным сопартийцам, убивает поэта. Девица-расследовательница докапывается до убийцы, за что тот пытается убить и её.
Сюжет - расследовательница и её кузина, фанатка убитого поэта, последовательно проверяют все версии, пока настойчивая расследовательница не раскапывает кое-какие факты из политической молодости поэта и не провоцирует убийцу на активные действия.
Общее впечатление - словно читал российскую А. Кристи. Обилие мелких деталей создаёт атмосферу вкусности, когда читать наскоро, в тряске метро или автобуса - обделять себя. Этот текст требует распечатки, сшивки страниц на манер "Роман-газеты" и свободного вечера, а то двух-трёх, вдали от телевизора, с кружкой чая, печенюшками или конфетами-драже, чтобы управляться только одной рукой, не вылезая из кресла.
Слог вполне современный, с вкраплениями архаизмов или подзабытых слов, которые понятны из контекста. Пожалуй, только термин "фраппировать" меня заставил обратиться к словарю. Грамотно, хотя огрехи встречаются. И "ть" и "т" - порой путаются. Но это настолько мизерные опечатки, что роли не играют.
Что касается строения повести, то она собрана из нескольких блоков. Завязка: отказ в редакции, поход к Иславину - обнаружение трупа. Развитие: 1) Мара - салон - богема, 2) слежка за Савелием - разоблачение содомии, 3) слежка за медиумом - разоблачение спиритистов, 4) самостоятельная работа Иларии в библиотеке, 5) выход Иларии на Хватова, подключение Мары, 6) кульминация и финал.
Блоки уравновешены, однако при чтении, всё-таки, кажется, что тут две большие части. Первая - сыщицкое бегание вместе с кузиной, вторая, меньшая - одиночное расследование на кончике пера и трюк "голова в пасти льва". Отсюда привкус авантюрного романа. Плохо ли это, хорошо ли - не знаю. Достаточно ли приключений в повести? На мой вкус, вполне. Особенно, колоритный "ванька"-чухонец, что превосходно характеризовало авантюризм Мары. Кстати, лёгкая усмешка автора, которая симпатизирует Иларии, на мой взгляд, почти исчезла в последнем блоке-финале, а жаль. Разве что мамынька, уснувшая без пилюли, да послесловие про скидку оптовым покупателям кинжалов...
Да, мне понравилась повесть, практически вся, хотя порой возникало ощущение затянутости действия. Скорее всего, это следствие линейности сюжета, когда он устремлён в известную заранее область, если говорить об искушённом читателе. (Скромность мною отринута достаточно давно, и потому смело отношу себя именно к искушённым читателям!) Так вот, зная, что в финале будет разоблачение злодея, а предшествовать финалу будет кульминация с угрозой жизни, я невольно ждал предвестников таковой угрозы. Не обязательно со стороны злодея, но хотя бы хулиганского приставания, ограбления, естественно, пресечённой доблестной полицией...
Но это так, мелкая придирка. Чуть покрупнее надо? Пожалуйста! Очень я удивился, узнав личность злодея. Как, этот персонаж не фигурировал в самом начале повести? Что стоило ввести Хватова в салон, сделать его знакомцем Воронцова?
Однако мне совсем не хочется изображать сверхспециалиста, понимающего в детективе ух, как много. И я вполне допускаю трансформацию, когда героиня, сначала истеричная графоманка, каких на СИ - пруд пруди, внезапно становится расследовательницей второго плана и движется вслед за кузиной. Более того, мне понятно стремление ГГ докопаться до истины, когда Мара продолжает слежку за случайной дамочкой. И стремление встретиться со смертельно опасным Хватовым я отношу как раз на своеобразие характера Иларии. Неистово отстаивая право на проверку ценности своих стихов, она выказала настойчивость, которая закономерно привела её к подозрительному типу, который выдал себя агрессивным поведением.
Жаль, что я не могу дать уважаемому автору советов по улучшению детективно-приключенческой повести, но мне текст понравился. А уж насколько хороша повесть - покажут итоги голосования.
Рецензия 2
Лучше сразу объясниться. Я хочу, чтобы автор понял: обидеть его у меня нет ни малейшего намерения. Напротив, рецензент увидел в повести самое главное: автор близок мне по многим параметрам - по стольким, что это даже немного пугает:). Но мне неизвестно, насколько горячо автор относится к детективам, входят ли они в его дальнейшие планы, а потому его - автора - ответная реакция для меня, пожалуй, важнее, чем... Скажем, результат конкурса.
Обычно я придираюсь к стилистике, разного рода ошибкам и т.д. Но здесь совсем другое дело: ничего не могу предъявить автору, кроме, возможно, излишней любви к второстепенным членам предложения, особенно - к определениям. А также - к вводным конструкциям, когда они не совсем нужны (например, тормозят действие:). Признаться, профессиональный нюх кое-что подсказывает мне.
Если говорить о стилистике "ретро", то есть несколько моментов, когда проскочили выражения "из наших дней", например, "быть в курсе", не слишком хорошо смотрится просторечье "Слушай!", тем более, в разговоре столичных барышень. Правильно было бы, наверное, "Послушай!". Такого рода "моментиков" совсем немного, и их довольно просто ликвидировать.
Еще есть один вопрос из ряда исторических. Насколько я помню, роман "Конь бледный" Савинков выпустил под псевдонимом Ропшин. Но мне ничего неизвестно, насколько настоящая фамилия автора была открыта массовому читателю. У вас действие происходит в 1913 году - как раз вышло второе издание романа, а то, что юные девы читали его... Ну, допустим, все-таки там есть "любовь-морковь". А вот могли ли они так свободно бросать, что, мол, Савинков - член партии эсеров - написал сию увлекательную книгу? Так как резонанс в обществе на роман действительно был приличный, если автору что-нибудь известно по этому поводу, прошу сообщить - это тоже профессиональный интерес.
Но это так, легкая затравка. А вот сейчас пойдет разговор сурьезный просто до невозможности.:)
Итак, к какому жанру следует отнести повесть? Мой ответ: НЕ ЗНАЮ! Поскольку элементы детектива там имеются, вроде бы к нему - к детективу. Но это не он, хоть режьте меня флорентийскими кинжалами. Что-то такое, близкое к авантюрно-приключенческому жанру. Самое обидное, что детектив бы мог быть, для него есть материал. Пока рецензент читал, ему на ум пришла знаменитая фраза Дона Аминадо (все-таки Серебряный век!:)): "Ищут тихого злодея. Есть старушка, есть идея...".
В том смысле, что идея у повести, безусловно, есть. И "старушка" есть - тема то есть. А вот метод, которым все это реализуется, хромает изрядно.
При этом в повести есть целая вереница элементов, которые я принимаю просто "на ура". И есть этакие поворотики, которые можно просто расцеловать в обе щечки. А есть такие неиспользованные возможности, которые чуть не до слез меня довели!
Что такое детектив? Самое первое значение - это расследование тайны. Имеется. Илария находит зарезанного поэта Иславина в его собственной квартире. Убитого флорентийским кинжалом. И начинает расследование при помощи своей экзальтированной кузины Мары. Хорошее начало, в котором немалую роль играет авторская ирония. Потом... ирония поутихла, а фабула такие кренделя выписала, что можно только руками развести. Нарушение литературного принципа (даже не детективного, а именно литературного в целом) - все элементы должны в произведении располагаться органично, их внутреннюю взаимосвязь нарушать нельзя. Экспозиция уже нехороша, потому что в ней нам предлагают, собственно, трех живых персонажей и одного покойника. Илария, Мара и Савелий Андреевич, который по воле кузин (а точнее - автора) становится на время основным подозреваемым. И есть еще в экспозиции целый эшелон персонажей второго и третьего плана: все эти матушки-тетушки, светские львицы и львы... И вообще экспозиция затянута. А самое главное - в ней нет того, кто просто обязан присутствовать хоть каким-то образом - убийцы. Ладно, "у вас не закрытый, а открытый перелом" :) - детектив не классический, а такой... "Расследовательный". Но хоть ЧТО-НИБУДЬ должно быть, что даст читателю возможность сделать стойку и взять след. Отсюда: канула в Лету такая прелестная часть детектива как "игра с читателем". И нельзя сказать, что автор совсем уж не в курсе этого элемента - что-то он вплетает в сюжет, но это мелкие отростки для боковых ложных линий, а не для главной. При этом Хватов в самой кульминации читателя режет даже без ножа этой фразой: "Я наблюдал за вами с самого начала вашего "следствия"... Приехали...:( А почему мы - читатели - об этом не подозревали? Ладно, не конкретно Хватова, но КОГО-ТО, чье лицо пока скрыто от нас. Илария и Мара, как укушенные, носились по Петербургу, но нам даже намека не кинули, что за ними кто-то наблюдает.
Итак, экспозиция перегружена лишними людьми, а при этом в ней не хватает важнейших деталей. Здесь можно вспомнить еще и симпатичного библиотекаря. Отчасти это тоже прокол экспозиции, отчасти - уже композиции.
Важное замечание: огрехи экспозиции не фатальны для повести, навскидку - пара вечеров для доработки. Правда, это влечет за собой уже суровые изменения в конструкции вещи.
Самая большая слабость повести (как детектива, напоминаю, а не чего-либо другого) - это она, композиция. А наработки в этом плане заметны, автор явно знает, понимает и уделяет внимание этому важнейшему элементу литературного произведения. Можно предположить, что детективами не занимался плотно, а еще точнее - не продумывал детективную фабулу.
Детектив - жанр остросюжетный (боюсь, автор меня побьет за такое идиотское изречение:)), то есть, действие должно развиваться быстро, а лучше - очень быстро. Повесть довольно большая, а действия... мало. Вот, вроде бы и есть события (кузины следят за Саввой, пробираются в дома любовника Саввы и Табаковского, встречаются с уймой людей, приходят на оргию), а создается ощущение белки, бегающей в колесе. Рецензент очень хорошо понимает эту проблему, поскольку и сам в ней барахтался и сейчас еще продолжает барахтаться. Это проблема многих авторов в остросюжетках. Есть другая крайность - сплошное действие, в котором тает смысл, идея и вообще все, что составляет природу детектива, но нам с автором повести она не свойственна:).
Это не упрек, дорогой автор - это братское (точнее, сестринское:)) понимание и сочувствие. Не мне вас за это ругать - сами грешны-с. Но зато и указать точно слабые места могу.
В повести изрядно времени и места уделено богемному Петербургу. Аплодирую, ибо описывать Петербург любого исторического периода без богемы, все равно, что описывать чью-то свадьбу, обходя молчанием невесту. Вопрос в другом, это базовый вопрос остросюжетного жанра - зачем? Так уж повелось, если мы в детективе о чем-то рассказываем, это как-то должно потом проявиться. Эпизоды в "Бродячей собаке" очаровательны, даже Паллада Бельская присутствует (браво!), но расследование преступления тонет в них, вязнет и пробуксовывает. А ведь там есть еще такой персонаж, как художник Воронцов. И эстет Баранов. Ладно, остальные, они создают атмосферу. Но эти двое беседуют с героиней, что-то сообщают... Честно признаться, рецензент долго потом ждал, когда они вернутся на страницы повести. Ну, понятно, чем ожидание завершилось:) - они НЕ вернулись. При этом, заметьте: убийцы нет как нет, даже намек не проблескивает. Такие колоритные персонажи, и никакой пользы детективной интриге!
А потом вдруг в композиции происходит переворот, который иначе как "чудесным" назвать трудно. Ни слова, ни полслова о политике, все богема да светские рауты, позади большая часть повести, и вдруг... Иларию озаряет мысль о том, что дело-то связано с прошлым Иславина, а это самое прошлое - с политикой. Тема прошлого поэта должна была вырасти сразу же, по крайней мере, в первой трети повести (повторяю, весьма приличной по объему), а вся политическая линия вообще присутствовать (хотя бы в полумраке) с самого начала.
Библиотекарь - это чертик из табакерки, туз в рукаве автора, как хотите. Он появляется просто по волшебству в тот самый момент, когда Иларию торкнуло, и она перелистала старую прессу на предмет поиска зацепок в прошлом Иславина. И с чего библиотекарь стал помогать барышне настолько, что поднял свои старые подпольные связи? Тут момент тонкий. Проблема правдоподобия и степени соотнесенности литературного произведения с реальной жизнью не вчера родилась. Мое мнение таково: литература вовсе не обязана отражать эти самые реалии со стопроцентной достоверностью. А уж в детективе это и вовсе не важно, по-моему, даже вредно бывает. Тогда вещь становится похожей на репортаж из серии "Чрезвычайное происшествие". Но вот чего нельзя нарушать, так это психологического правдоподобия и - особенно - логику.
В случае с услужливым библиотекарем нарушено и то, и другое. Кроме того, нарушена внутренняя органика повести (минус композиции). А теперь представьте, что библиотекарь появляется с первых страниц повести, допустим, он родственник девушек, какой-нибудь дядюшка, который "был, участвовал, состоял". И аллюзии с Азефом встанут на место, в настоящее время они тоже из-под земли выскакивают. Более того, все отсылы к Азефу как раз должны нам говорить, что библиотекарь ни в коем случае не станет раскрывать партийные секреты, ибо история с "удавом" (как называли Азефа, помнится) еще свежа. Хотя сам прием такого сопоставления мне чрезвычайно мил. И логика выстраивается - понятно, что родственник (друг семьи, крестный, в конце концов) искренне переживает за Иларию, и его призыв "товарищей" будет психологически обоснован.
Композицию не украшают многочисленные выслеживания. Три подряд - "немножко множко", как говаривал старина Укридж. Они следят за Савелием, за Табаковским и за медиумом Бертье. Все повторяется, читатель начинает путаться. Да еще не сразу героиням сопутствует удача, и они из раза в раз повторяют, что пора домой, что сегодня все было так неинтересно... А читателям интересно? :)
Понятно, чего добивался автор: создавал трудности героиням на пути расследования. В противном случае, такая же зануда, как я, упрекала бы его в том, что героиням слишком уж легко все дается. Думается, эту проблему можно было бы решить, применяя разные литературные приемы, то есть, усложнив композицию и сделав ее не линейной. Например, героиням в руки попадает (тоже подумать как именно) фрагмент какой-то записки (варианты: предмет, фрагмент предмета) - некая шарада, которую надо разгадать. Соответственно, читатель приступает к разгадке этой шарады вместе с Иларией и Марой. Кто-то, возможно, художник Воронцов, Баранов, библиотекарь, дама с собачкой вольно или невольно эту шараду помогают решить. И это выводит девушек... куда надо. И включить в этот процесс опасность, которая угрожает им со стороны известного/неизвестного убийцы.
Понимаете, у вас нет практически никаких ключей в повести, которые бы позволили читателю ДУМАТЬ. Пусть бы он оказался даже смекалистее героинь - порадовался бы уровню своего интеллекта и оценил бы, что автор его, читателя, уважает:). Мы вынуждены смиренно ползти за персонажами, а в детективе желательно, чтобы читатель шел РЯДОМ с героями.
Вот к кульминации никаких претензий. Она такая, какой должны быть, все на месте. Ложные ходы с парочкой содомитов и Табаковским с его "храмом Исиды" тоже хороши, они нужны, без них никак. Конечно, медиум Бертье как-то провисает, ему бы побольше уделить внимания, а так линия мистики превращена в балаган изначально, и не совсем понятно, зачем все эти описания с подругами, их вдовыми сестрами и еще кем-то там нужны - только чтобы вывести Иларию на Бертье? Можно было найти массу других возможностей для этого, причем, объединив сразу несколько событий. Мистика никакой роли не играет, подается автором иронически, что, понятное дело, не возбраняется, даже интересно. Но опять же: для детективной интриги пользы никакой, один вред с заводом читателя куда-то далеко без окунания его в прорубь с сутью. А еще есть сбои (мелкие, правда) в фокальных персонажах. Такие мимолетные перескоки режут глаз, а самое главное - уводят от детектива.
Но боковые линии и кульминация сигнализируют о том, что автор весьма заинтересован в своей работе и ищет разные пути для реализации творческой энергии, что очень радует.
Образ Хватова не сам по себе плох, а по воле автора, который его так глубоко закопал, что после внезапного откапывания он уже ни на что не годится. Приходится догадываться, какой он есть. В принципе, интересный тип, если дать побольше (а особенно пораньше!) нам сведений о нем. Для того, что в наличии сейчас, образ работает, насколько это возможно, автор пытается выкрутиться из той ситуации, в которую сам себя загнал, и что-то там у него получилось.
Ох, не знаю, это еще не все. Но боюсь, рецензент и так утомил и огорчил автора. Получился всего лишь черновой набросок рецензии - по верхам. Рассмотреть саму интригу в сочетании с развитием образов и т.д., увы, не хватает времени. На литературоведческом уровне повесть можно разбирать и разбирать, но, вероятно, автору это будет уже не слишком интересно - он и сам вполне способен на такие подвиги. В принципе, в таком виде повесть вполне удобоварима для любительниц того, что принято называть "дамский иронический детектив". Но пожалуй, для массового потребителя слишком заумно, а для знатоков и любителей подлинного детектива как раз слишком уж "дамский".
На самом деле-то, повесть мне понравилась, несмотря на то, что детектив разочаровал. По ряду причин понравился, но главное - у автора есть потенциал для работы в жанре детектива. Ему только надо ответить на сакраментальный вопрос: Quo Vadis? А дальше - дело пойдет:).
Рецензия 3
Это вы, Елизавета Петровна? - спросил Ипполит Матвеевич зефирным голоском.
В ответ пробасили:
- Скажите, пожалуйста, где здесь живут Пфеферкорны? Тут в темноте ни черта не разберешь.
Ипполит Матвеевич испуганно замолчал. Искатель Пфеферкорнов недоуменно подождал ответа и, не дождавшись его, пополз дальше.
(с) Илья Ильф и Евгений Петров. "Двенадцать стульев"
Повесть "Флорентийский кинжал" представляет собой иронический детектив: частное расследование ведут две экзальтированные девицы - Илария Павловна Воздвиженская (сразу на ум приходит Иллария Павловна Алсуфьева из фильма "Почти смешная история", тоже дамочка не без привета) и ее кузина Марья Сергеевна или просто Мара. Сюжет основан на разгадке убийства модного поэта Иславина (некоторым образом аллюзия: сестры Даша и Катя Булавины, влюбленные в жутко богемного поэта Бессонова).
Завязка любопытная и логичная: отвергнутая в издательстве молодая поэтесса направляется для серьезного разговора на дом к главному редактору "Щита Ахиллеса" Иславину и обнаруживает того убитым, да еще такой экзотической штукой как флорентийский кинжал - весьма интригующее начало.
В дальнейшем сюжетная линия посвящена частному девичьему расследованию убийства: "Мы знаем, что Иславин знал убийцу и сам впустил его в дом. Стало быть, это человек из его ближнего круга. Перебрав все его окружение, мы найдем того, кому выгодна была эта смерть".
Композиция повести в целом линейная - практически без отступлений от основной сюжетной линии.
Кульминация - ловушка для доверчивой Иларии, подстроенная Хватовым с его признанием в убийстве и чудесным спасением девушки благодаря вовремя подоспевшей полиции (Мара подсуетилась!).
В развязке выясняется, что Мара не сказала полицейским всей правды, так что погибший в перестрелке Хватов унес тайну убийства в могилу - хотя обе девушки ей обладают (надо полагать, долго держать язык за зубами они не смогут, ибо Илария намерена в дальнейшем писать не стихи, а детективные рассказы).
Язык литературный, написано качественно, с иронией (местами смеялся); легко и приятно читается.
Непонятки:
- Мара в одном месте названа Мурой.
- Много чисел дается цифрами, а не прописью.
Персонаж индивидуальны, хорошо описаны. Наиболее интересной показалась Мара. Хоть и считалась ужасной кривлякой, чрезмерно увлекалась косметикой и яркими нарядами, но оказалась энергичной, сообразительной и находчивой девушкой (от души посмеялся над ее версией для полиции о Иларии и Хватове: "Я ведь сказала полиции, что тебя похитил и грозится убить любовник"). Однако правильное решение нащупала все же более сообразительная Илария, сумевшая напасть на след преступника.
Загадочное происшествие одно: убийство поэта Иславина. Вокруг него всплывают и находят свое решение загадки местного значения, оказавшиеся ложными версиями (подозреваемые оказывались озабочены иными страстями, плотскими - что парочка "голубков", что любители групповухи в обществе Исиды).
Расследования девиц получилось некоторым образом коллективным и во многом спонтанным. Зато факты добывались оперативным путем - внедрением в соответствующие общества, наружным наблюдением. В поиске приключений девы проявили недюжинную изобретательность. В конечном счете количество перешло в качество, хотя решение нашлось в библиотеке. Очень удачно подвернулся библиотекарь, который дал ценные данные об Иславине-эсере. Правда, Илария не вычислила убийцу - считала его свидетелем. Тот сознался сам - якобы в награду за настойчивость Иларии в поиске истины предоставил той бонус (последнее желание перед казнью). Это в минус детективу.
Для читателя едва заметный ключик присутствует в самом начале повести, в газетной заметке по случаю кончины Иславина: "Прежде поэт был заступником сирых и убогих, борцом за народное счастье". Однако по такому намеку догадаться о былой причастности Иславина к эсерам чрезвычайно сложно, еще труднее строить на этом факте версию об убийстве, тем более что преступник появляется в повести слишком поздно. И это тоже в минус детективу.
Субъективно мне жаль, что такая занятная штука как флорентийский кинжал в повести использована не в полной мере. Этот кинжал мог бы стать дополнительным ключиком для расследования (может быть, в своем любимом журнале Илария что-то вычитала про данное оружие, что привязывало его к какому-то давнему эксу эсеров). Но этот так, досужие рассуждения - автору видней.
Повесть в целом соответствует конкурсному заданию - с оговорками. Эпоха показана чрезвычайно убедительно: как в описании нарядов, городских улиц, так и разных культурных сообществ - все в точку. А вот с псевдомистикой мало что получилось. Общество Исиды мистической атмосферы повести не придает. Расследовательницы просто проверяют возможность человеческого жертвоприношения "фанатиками" Исиды и выясняют, что древнеегипетская мифология лишь ширма для любителей группового секса в сочетании с плюрализмом.
Резюме: интересная повесть, легко и приятно читается. Эпоха дана с блеском, а вот детективная часть менее убедительна. Авантюризм двух девушек показан великолепно. Смело рекомендовал бы к прочтению родственникам и друзьям. Уверен, экранизация такой работы пользовалась бы успехом.
Рецензия 4
Повесть "Флорентийский кинжал" представляет собой обширное, подробное повествование об убийстве и его расследовании. Молодая поэтесса Илария приходит на дом к знаменитому поэту Иславину ( которого автор вначале называет Алексеем Викторовичем, затем Андреем Викторовичем, но затем всё же придерживается первого варианта на протяжении всей повести). Илария хочет пожаловаться на нехорошего секретаря редакции, который "завернул" её стихи, не читая (как она предполагает) и добиться справедливости. Однако поэт заколот флорентийским кинжалом, буквально перед самым приходом Иларии, ей открывает дверь настоящий убийца, который затем скрывается, и по закону жанра, она должна стать главной подозреваемой. Я ожидал, что вот сейчас в квартиру ворвутся полицейские, "примут" бедную барышню, сделают её главной, вернее, единственной подозреваемой, ну, а потом на протяжении 60 страниц кто-то (в данном случае кузина Мара) будет искать настоящего убийцу и найдёт его перед самой отправкой бедной Иларии на каторгу. Но нет, сюжет пошёл совсем по другому пути, Иларию никто не подозревает, и она вместе с Марой и под её чутким руководством пускается во все тяжкие.
И тут я никак не могу отделаться от ощущения, что всё это очень-очень знакомо! Скучающие барышни-дилетантки-энтузиастки, их перевоплощения с переодеваниями, придумывание заковыристых легенд, авантюризм на грани идиотизма. Да это же вечно живая Дарья наша, Донцова и её герои - сыщики-самоучки! Ну очень всё похоже! Разве что героинь-сыщиц здесь две. Правда, нетленки Донцовой я читал давно и в небольшом количестве (просто не осилил больше это однообразие), но стиль мне запомнился. Может, это субъективное мнение, но меня раздражают дилетантки, лезущие не в своё дело и посрамляющие профессионалов.
Правда, надо отдать должное автору. Колорита эпохи в повести много, атмосфера начала 20 века соблюдена отлично и грамотно (насколько я её знаю). При этом отмечу, что если в начале повествования этот колорит ощущается прямо, как в "Сникерсе" - помните, "толстый слой шоколада", то в конце он становится на порядок тоньше, современный стиль пробивается, словно трава сквозь асфальт. Как примеры, можно привести следующие несоответствия: Автор называет известный напиток то "кофе", то "кофий" - тогда всё же общеупотребительным было "кофий". Дальше, автор называет свою героиню "девушка". Это не совсем верно, девушками тогда называли простолюдинок, а интеллигентных кузин в то время именовали бы "барышни". И санаторий. Тогда это слово было женского рода - санатория. Затем, героиня, уставшая и вымотанная, обращается к своей кузине "Мне надо выпить!". Фи, как грубо! Максимум, что могла позволить себе томная барышня вроде Иларии, это - "Мне надо выпить рюмочку коньяку!" И то...
В общем, сюжет неплох. Есть и мистическая линия - фиктивное общество Исиды, оказавшееся на деле притоном относительно безобидных развратников, и боевые эсеры, и литературные общества с неким надрывом. А теперь, пройдёмся по детективным составляющим, которые я перепишу из инструкции данного конкурса и постараюсь осветить. Итак:
Сюжет - В общем-то, сюжет довольно прямолинеен. Первая версия о тайном обществе вскоре логично завершается, дальше подозрение падает на секретаря-гомосексуалиста и литературную месть, а затем появляется таинственный эсер Хватов и всё становится понятным - убийцей будет либо он сам, либо кто-то из его окружения. А уж когда Илария едет к заброшенным (!) артиллерийским складам, доверившись записке от малознакомого мужчины, да ещё после предупреждения никому ничего не говорить, а записку сжечь! И апофеоз - доблестные полицейские, ранее валявшие дурака и не сумевшие справиться с задачкой, лихо расщелканной ловкими кузинами, появляются в самый распоследний момент и спасают глупую, но смелую Иларию! В лучших традициях Донцовой!
Композиция - здесь я не могу разгуляться, у меня мало опыта в написании повестей, я больше по рассказам. Поэтому во избежание дилетантских замечаний, сделанных с умным видом - промолчу.
Психологическая достоверность - живость и своеобразие персонажей, убедительность их мотивов и поступков, соответствие речи характерам.
По персонажам и их достоверности - автор на высоте. Единственная закавыка - это момент с переодеванием Мары в мужской костюм, слишком уж надуманно. В остальном- весьма и весьма достойно. У меня есть такой мини-тест для оценок и рецензий, по графе "Персонажи". Прочитав рассказ или повесть, я откладываю это дело на пару дней, затем беру список персонажей, текст закрываю и задаю себе вопрос. "Илария, это кто? Секретарь Савелий? Тётушка Иларии? Эсер Хватов?". И если в ответ персонаж вспоминается, как яркая, харАктерная фигура, со своими словечками, внешностью, характером - то автор молодец! Тут автор так и сделал. Когда я сегодня взялся за рецензию, а прочёл повесть я дней 5 назад, то мне не пришлось напрягать память вопросом, кто есть ху. Всё образно, ярко, индивидуально. Браво!
Качество загадки - наверное, среднее. Сильно захватывающей интригу не назовёшь, но и примитивной она не является. Пожалуй, всё же, чуть выше среднего.
Качество расследования - профессионализм и/или умение сыщиков работать головой, убедительность логических построений, ведущих к раскрытию преступления.
Профессионализм тут и близко не лежал: романтичные дилетантки, где уж... И логика относительна. Скорее везение, но основанное на настойчивости и упорстве.
Игра с читателем - предоставленные автором возможности для читателя соучаствовать в расследовании, строить собственные версии, опередить сыщика или сравняться с ним в нахождении разгадки преступления.
Ну, тут я уже говорил. До появления Хватова есть ещё возможность попытаться чего-то строить, но потом, увы...
Язык хорош, грамотность на высоте. Если бы не некоторая затянутость, посчитал бы стиль отличным. А так - просто очень хороший.
И, в заключение, несколько конкретных "блошек".
Глядя на портрет, она внезапно поняла: Иславин ничего не знает. Он не в курсе, что секретарь редакции... - как здорово, посмотрела на портрет и всё стало ясно: Иславин не знает!
молоденькой барышни из приличного дома, выбелившей волосы с помощью перекиси водорода как какая-то прости Господи, обводившей и без того большие глаза карандашом так, что они казались огромными, и в довершение всего носившей юбки выше щиколоток? - не знаю, в чём дело, но фраза тяжело читается и понимается не сразу.
Первенцев попрощался за всех с хозяева, - тут явно просто очепятка.
влажный, теплый вечер гонял тучи, - или, всё же, ветер?
Лицо было мертвенно-бледным, губы искусаны, глаза тусклые, смотрящие в себя. - не совпадают времена глаголов и определений..
прошло три целых три дня, - тут, видно, тоже очепятка, или запятая пропущена.
наконец, начинает ненавидеть. Эта ненависть растет, как ядовитое дерево, и наконец приносит страшный плод! - наконец-наконец, почти рядом.
( - Савелий Андреевич? Неважно, кто говорит. Я знаю, кто убил Иславина, - сказала Мара таким тоном, что Иларии стало жутко - не свихнулась ли и впрямь кузина? - Да. Нет. Нет. Да. Я приду в редакцию. Сейчас половина пятого. Я буду ровно в семь. Нет, сейчас я не могу назвать свое имя.
Илария перевела дыхание, несколько успокоившись, но по-прежнему не понимая действий Мары.
- Готово! - сказала та, положив трубку. - Теперь у нас есть два с половиной часа! Ты представляешь: он мне поверил!)
Вам это никакой фильм не напоминает? " Антон Семёныч? А вы до которого часа сегодня работаете?"
Резюме. Уважаемый автор, не принимайте близко к сердцу мой иронический тон и некоторую дотошность при ковырянии в деталях. Главный плюс повести - это "местный колорит" и неплохой сюжет. Минус - в некоторой затянутости и, простите, донцовщине. В целом повесть больше понравилась, чем нет.
Рецензия 5
Что ж, похоже, закончила читать повесть, которая станет победителем (впрочем, две ещё впереди).
Что сказать? Что понравится, поняла с самого начала. Поэтому тогда же начала "искать блох" и делать заметки по ходу чтения, иначе хвалеб на 3000 знаков не набралось бы. Так что, уважаемый автор, объясняю: упомянутые недостатки - именно оттуда и затем.
В рецензии буду придерживаться формата, предложенного Координатором.
Сюжет. Да замечательный сюжет! Правда, в самом начале насторожило то, что убийца оставил главную героиню в живых. Почему? Впрочем, неважно. Потому что в остальном события развивались настолько захватывающе и динамично, что невозможно было оторваться: дочитала в один присест.
К композиции небольшие нарекания. Неровно несколько получилось с распределением текстового объёма: по прочтении почти двух третей текста обнаружила только одну версию. И две эти трети посвящены, главным образом, обзору жизни богемы 1913 года. Великолепному обзору! Но после него всё остальное казалось несколько блекло. Часть, посвящённая мистическому обществу и, затем, политической интриге, несравнимо менее интересна. И, несомненно, недостаточно пространна - это говоря о балансе частей.
Язык замечателен - особенно в "богемном" разделе. Оставшаяся часть несколько серовата и недополирована по сравнению с начальной. Времени не хватило? Возможно.
Вот несколько строк, вызвавших нарекания:
"...и измученные, шатаясь, как французские солдаты во время великого отступления зимой 1812 года," - к чему это? Лишнее, по-моему.
"...и здесь мимо них прошел человек, в свете фонаря показавшийся им знакомым даже со спины". К чему "даже со спины"? Лишнее.
"Но прошло целых полминуты, прежде чем Илария сообразила:
- А! Это он! Он куда-то направляется!" - совсем уж как-то неуклюже.
"...возле которого допоздна дежурили извозчики." - Ясное дело, что допоздна: мы-то, читатели, в курсе, который час.
"Там он нанял одного из них, кузины, едва тот отъехал - другого..." - запятая перед "кузины" путает. Может, точка? Или точка с запятой?
"Там, в этом неприметном доме, происходило нечто чудовищное по своей аморальности, на что, однако, было очень интересно поглядеть" - откуда им известно, что там происходит? Кстати, какой аморальности? И, потом, звучит так, словно они и в самом деле имеют возможность "поглядеть", что там происходит - что не соответствует действительности.
"А эти яркие цветы на клумбе перед фасадом?" - яркие цветы в Петербурге? Какое там месяц?
"Как не представлять! Я сам тогда сочувствовал эсерам... Да что говорить: наследство от тетки им передал. Вы, вижу человек хороший - никому не расскажете" - уж вовсе неправдоподобное откровение библиотекаря.
"Пошел вон, скобарь немытый, а то котелок зонтиком раскрою!!!" - ясно, что автор веселится, но тут чуть перебор вышел: сомневаюсь что девицы из хороших семей и сейчас так говорят, а тогда-то...
Образы получились живыми и настоящими. Читая повесть, чувствовала себя окружённой многоликой толпой из самых разных слоёв российского общества. Браво автору!
Загадка удалась. Правда, я и не пыталась разгадать её - нет у меня этакого детективного начала, хоть и пытаю свои силы как автор. Качество расследования - наверно, хорошо. Интересно было читать - значит, определённо хорошо!
В общем - мои поздравления автору. И спасибо за интересную повесть.