Кроме меня в автобусе оказались - супружеская пара средних лет, женщина-болгарка - представитель туристической фирмы из Варны и два водителя-болгара.

Пришло время отправляться. Менеджер турфирмы пожелала нам приятного отдыха и убежала. Автобус закрыл двери и, медленно развернувшись, двинулся на выезд из Киева. Дождь продолжал лить. Наступало хмурое сентябрьское утро. Ничто не предвещало хорошего отдыха. Но уезжать в дождь - хорошая примета.

*******************************

До Одессы доехали почти без приключений. Какие-то сумасшедшие американские боевики на болгарском языке по телевизору. За окном родная природа. Дождь перестал. Стало теплее. На границе Одесской области какой-то мент, вылезши из полуразвалившейся деревянной будки, требовал 20 долларов из соображений местечковости и экологии. Ему не дали и поехали дальше.

За Одессой было тепло и сухо. Начинало вечереть. На одной из коротких остановок я, разомлев и потягиваясь, спросил водителя, далеко ли до таможни и скоро ли будем на месте. Он ответил как-то филосовски, и я отстал. Водитель оказался прав.

Вот и таможня. Впереди флаг молдавский, позади украинский. Это - Болград. На вагончике с украинским флагом гордо написано Митниця, таможня, стало быть. Ну а раз таможня, значит сиди тихо и знай свое место. Не мешай людям работать.

У перекошенного шлагбаума стоит украинский пограничник-чувырдло, но с автоматом. Маленький, кривоногий, в невообразимом костюме вокзального бомжа. Какую границу он охраняет - неизвестно. Неизвестно также от кого. Рядом с асфальтированной дорогой пролегает проселочная, по которой взад-вперед ездят трактора, телеги и прочий транспорт. Но они не интересуют ни бравого пограничника, ни бдительных таможенников. А автобус с тремя туристами стоит уже почти два часа. Таможенники что-то пишут у себя в вагончике. Солдат-пограничник периодически пытается что-то клянчить у нас, но безрезультатно.

За все время к пропускному пункту не подъехала ни одна машина. Наконец, нас удостаивают вниманием и раздают таможенные декларации. Паспортный контроль, короткая процедура досмотра, штампы в паспортах - и мы опять в пути.

Примерно через полчаса при въезде в какое-то молдавское село в кромешной тьме нас останавливает очередной шлагбаум. Какие-то официальные люди долго проверяют документы наших водителей. Наконец, они радостно заявляют, что автобус не прошел специальной противорадиационной обработки и пропущен далее не будет. Происходит разговор с водителями на повышенных тонах. Судя по всему, цена за проезд скатывается с астрономической цифры до 20 долларов. Но водитель произносит непереводимую фразу на болгарском языке, в которой угадывается крепкое ругательство. Официальные люди вздыхают и открывают шлагбаум.

Едем дальше. Впереди молдавско-румынская граница. Кагул. Пограничный пункт, оставшийся в наследство от Советского Союза. Теперь тут хозяйничают молдаване. Молодой прапорщик с видом бравого армейского дембеля последней стадии входит в автобус. Фуражка - на затылке, впереди обнажен шикарный черный кудрявый чуб. Под ватной камуфляжной курткой - армейская рубашка, ворот расстегнут, виден треугольник тельняшки. Он раздает декларации. Они на молдавском языке да еще и латинскими буквами.

Вздыхая и удивляясь нашей тупости, он вручает нам один бланк декларации на русском языке.

Куда уж понятней. Раз такой порядок в этой стране.

Заполнив молдавские декларации по-русски, выходим с вещами из автобуса на досмотр. Вроде все нормально. Заносим вещи обратно. Ждем паспорта. Выглядываю из автобуса и вижу как прапорщик слишком пристально разглядывает мой паспорт. Затем подзывает лейтенанта. Тот берет паспорт и тоже начинает внимательно его изучать. Что-то подсказывает мне, что это не к добру.

Лейтенант, низенький квадратный молдаван с брезгливым лицом. Одет в шинель с портупеей. На вид ему за тридцать. В лейтенантах он явно перезрел. Судя по внешнему виду - сволочь упрямая, желчная и неподкупная. Для такого служебная принципиальность лучше любых денег. Изучая мой паспорт, он бросает недобрые взгляды в сторону автобуса. Прапор подобострастно посмеивается с видом собаки, принесшей хозяину дичь.

Наконец, меня вызывают из автобуса и тычут в паспорт.

Надо сказать, что паспорт у меня был служебный синий. В свое время он хорошо мне послужил, так как давал возможность посещать ближние страны без въездного ваучера и без ограничения срока пребывания. В ноябре 1992 года он был продлен на пять лет.

Я вижу, как остатки сомнений у лейтенанта улетучиваются.

Я в нерешительности поворачиваюсь к прапору. Тот ухмыляется и жмет плечами. Пытаюсь что-то сказать лейтенанту еще, но я его уже не интересую. Делать нечего, иду в автобус за вещами. Перспектива не из приятных. Ночь, дикая чужая земля, какой-то Кагул, идти мне некуда. Вперед не пускают, назад не хочу, да и уехать отсюда нечем. Водители пытаются за меня заступиться, но их грубо пресекают. Мне советуют дать лейтенанту денег, но мне жалко, да и знаю точно, что не возьмет. Он уже поймал свой кайф. Пограничники требуют, чтобы автобус покинул территорию пропускного пункта.

Супружеская пара сочувственно провожает меня взглядом.

Все происходящее кажется мне нелепым фарсом. Не могут же люди так просто взять и высадить меня из теплого автобуса глубокой ночью и, потеряв ко мне интерес, отправить на все четыре стороны, кроме той, которая мне нужна.

****************************

Итак, мой автобус уехал, увозя с собой сладкие мечты и грезы. А я остался на пропускном пункте Кагул.

Конечно, я попытался еще раз повзывать к логике и разуму лейтенанта и даже попытался предложить ему денег. Но это были уже жесты отчаяния. Ему было уже не до меня. Он демонстративно перешел на молдавский язык и начал отдавать команды солдатам, проверявших другой транспорт.

Осознавая глупость своего положения, я сел на лавочку. Что делать? Куда идти? Если ехать, то как? Неужели придется возвращаться домой? А как же мой тур, он ведь оплачен! Тут я вспоминаю мудрость Вовки Камлыка (это мой свояк)- любые проблемы становятся вдвое меньше, если сидишь на рюкзаке с харчами. Харчей у меня - хоть отбавляй. Времени - тоже. Мы еще поборемся. Утро вечера мудреней.

***********************

Ночь я провел в вагончике дежурной смены пограничников. Я спал сидя за столом. Рядом со мной дремали возле электрической печки солдаты. Периодически они выходили проверять какой-нибудь транспорт. При этом они переругивались на молдавском и русском языках. Лейтенант сидел в другой части вагончика и недовольно смотрел бокс по маленькому черно-белому телевизору, который почти не показывал. Я немного понадоедал ему своим присутствием и почти довел до тихого бешенства, когда присоединился к просмотру, но изображения почти не было, а комментатор бубнил не то по-молдавски, не то по-румынски.

Наступило утро. Воскресенье. Небо чистое, солнце сразу начинает припекать. Чувствуется, что лето еще не покинуло Кагул. Почти возле самого шлагбаума стоит столик и лавочка. Сажусь завтракать, щурюсь на солнце, заодно обдумываю дальнейшие действия. Есть несколько вариантов. Первый - дождаться любого автобуса с той стороны и попроситься до Одессы. Второй - дождаться начальника погранпоста, (хоть и воскресенье, но я узнал, что он приедет проводить общее совещание), и попытаться добиться справедливости, потом сесть на автобус Одесса-Варна, который, по слухам, должен проезжать часов в десять утра. Был еще и третий вариант, самый авантюрный - на попутном транспорте пробраться в Румынию, а оттуда - в Болгарию. Этот вариант был самым рискованным и неразумным, и я стал склоняться в его сторону.

Именно поэтому я проигнорировал автобус Варна - Одесса, который как раз остановился на досмотр перед моей лавочкой. Я видел довольных загорелых людей с той стороны, которые выходили размяться из автобуса, весело перешучивались, ожидая конца процедуры паспортного контроля и таможенного досмотра. Я решил побороться за свой отдых.

Автобус ушел. Я остался. Вскоре стали съезжаться пограничники всех рангов до капитана включительно. Все приезжали на своих машинах, преимущественно - на подержанных иномарках. Начальником поста был капитан средних лет, высокий, приятной наружности, явно не молдаван. Говорил он на чистом русском языке и не пытался выпендриваться молдавским. Изучив мой вопрос, он без лишних вопросов шлепнул мне в паспорт штамп и отпустил. Правда, пытаясь оправдать действия своих подчиненных, он предупредил меня, что подобная ситуация может возникнуть и на румынской стороне. Но меня уже было не остановить.

Я уже понял, что автобуса на Варну не будет и ждать мне нечего. Я разменял стодолларовую купюру мелкими в обменном пункте и стал ждать перевозчика.

Он не заставил себя долго ждать. Маленький толстенький лысеющий молдаван с самого утра пересекал границу то в ту то в другую сторону на раздрызганных Жигулях второй модели. Сейчас он как раз перевозил двух парней с кучей громадных тюков. Он делал уже вторую или третью ходку с той стороны. Попутно он искал клиентов на Румынию. Я согласился, и он попросил меня подождать, пока он возьмет еще одного клиента у первого шлагбаума.

Через несколько минут толстяк притормозил возле меня. В машине уже сидел худощавый парень лет тридцати с большим горбатым носом.

За те пару километров, что отделяли пограничные посты, толстяк обрисовал мне маршрут Галаци-Констанца-паром-Варна и заверил, что я без проблем доберусь.

Мы послушно выгрузились. В качестве двух долларов толстяк согласился принять любой другой валютный эквивалент, имеющий хождение в этих местах. Пять гривень, которые я ему дал, его вполне устроили. Жигуль, круто развернувшись, умчал в родную Молдавию.

Под навесом румынского погранпоста нас поджидал молодой светловолосый румяный таможенник. Его голубые глаза излучали алчное гостеприимство удава. Он бегло проверил наши сумки, полистал паспорта и задержался взглядом на моем красочно оформленном туре. Затем он вместе с паспортами удалился в служебное помещение. Вскоре он крикнул что-то по-румынски, и мой попутчик, кивнув, пошел за ним. Я остался один, ожидая очередного сюрприза.

В качестве сюрприза произошло следующее. Мой попутчик вышел из дежурного помещения и направился ко мне.

Я, было, потянулся за бумажником, но он меня остановил.

Слева от навеса дорога поднималась на пригорок, где, оперевшись на шлагбаум, кокетничал с деревенскими девками здоровенный румынский пограничник. На плече у него болтался огромный карабин. Из-под пилотки торчали лохматые черные кудри. На вид ему было лет сорок. Рядом со шлагбаумом находился старый газетный киоск, перекошенный от старости, но густо покрашенный зеленой масляной краской. Это был магазин Duty Free, продажа товаров только за валюту. Сдачи, конечно же, нет. Сколько дашь за бутылку Колы, столько она и стоит. По счастливой случайности, у меня было две купюры по доллару. Вздохнув, продавщица выдала мне двухлитровую бутылку, стоимость которой в любом супермаркете не превышает одного доллара.

Таможенник ждал нас в своей дежурке. Он обрадовался принесенному презенту, по-отечески похлопал меня по щеке (хотя явно был моложе меня) и отдал паспорта с проставленными въездными штампами. Я даже не успел обидеться. Взяв паспорт и сумку, я снова поспешил к шлагбауму. Ленивый пограничник, не прерывая беседы с девицами, откатился вместе со шлагбаумом в сторону. Передо мной открылся вход в Румынию. И я вошел в нее.

********************************

Узкая асфальтовая дорожка повела меня от шлагбаума вверх дальше на пригорок. Я оказался в центре румынского села. Справа и слева дорожку ограждали нехитрые деревенские заборы. Вскоре дорожка закончилась. Она уперлась в очередной забор. Перед забором стоял указатель. Налево поедешь - куда-то приедешь, направо - тоже, видимо, куда-то приедешь. Надписи по-румынски. Карты у меня нет. По-румынски не знаю ни слова. Опять влип.

Но вот со стороны погранпоста появился мой недавний попутчик. Он дотащил свою сумку до указателя и встал рядом со мной. Судя по всему, он понял мое дурацкое положение.

В это время слева показался автобус. Мы замахали руками, и он остановился.

Автобус Икарус, видимо многое повидал на своем веку. Кудахтанье кур, взвизгивания поросят, гомон их хозяев, теснота, все было здесь. Здоровенный водитель с копной черных кучерявых волос привычным жестом кинул пятидолларовую банкноту в большой облупленный железный ящик и отсчитал нам сдачу - ворох румынских лей с мелочью. Поехали.

Через некоторое время я успокаиваюсь и начинаю смотреть по сторонам. К счастью, освободилось переднее сиденье. Теперь можно обозревать окрестности со всех сторон. А окрестности следующие. Мы переезжаем из деревни в деревню вдоль реки по холмистой местности. На левом берегу - Молдавия, на правом - Румыния. Внешне - очень похоже. Названия деревень - сплошные ешты-фешты (Гратиешты, Трифешты, Бумбалабешты и прочие). Дорога асфальтированная, но очень узкая, едва разъедутся две машины. Но машинами здесь и не пахнет. Весь транспорт - ослы, запряженные в маленькие повозки. Зато на каждой повозке - номерной знак. Домики - небольшие одноэтажные мазанки с длинными открытыми узкими верандами вдоль всего дома. Скромно, но аккуратно. Роскоши нет, но она, вроде бы, и не к чему здесь. На редких остановках заходят и выходят молодые люди. Обращаю внимание на девушек. Довольно много красивых, хотя мужчины больше похожи на цыган. К этому времени знакомлюсь, наконец, со своим попутчиком. Его зовут Петр, он из Кагула, женат, вот-вот должен родиться ребенок. Он едет в Турцию под Стамбул на заработки. Работает на мебельной фабрике по 10-12 часов почти без выходных. Зарабатывает не много. Но в Кагуле работы нет совсем. Примерно раз в 1,5-2 месяца хозяин отпускает его на неделю домой. Он едва успевает отвезти заработанные деньги жене и снова надо возвращаться. Его такая жизнь пока устраивает. Дорога от Кагула до Стамбула стала для него привычной. За обозреванием окрестностей да разговорами въезжаем в Галаци.

Я уже знаю от Петра, что автобус довезет нас до вокзала. Там я сяду на поезд до Констанци, а Петя поедет на троллейбусе в центр города в турбюро, которое отправляет автобусы на Стамбул. Мимо беленых заборов частного сектора, пересекая трамвайные пути и булыжные мостовые подъезжаем к вокзалу. Вокзал - одноэтажное длинное строение из красного кирпича, чистое и даже стильное. Беленые бордюры, тротуарная плитка. Входим в кассовый зал. Через стеклянные двери напротив виден стоящий у перрона поезд. Синий игрушечный, какой-то ненастояще-киношный. Вполне возможно, что он и идет до Констанци. Честно говоря, я уже боюсь расстаться с Петром. Он стал для меня гидом-переводчиком. Глядя на расписания поездов, Петя что-то соображает и спрашивает в кассовом окне. В ответ - непонятная речь и такая же речь в подтверждение услышанного. Чувствую свою полную беспомощность. Петя сообщает, что на Констанцу сегодня поезда уже не будет. Может это и к лучшему. Он пытается узнать, как можно туда добраться на перекладных, но я его останавливаю.

Петя жмет плечами, как хочешь мол, но ведь платить до Стамбула, а ехать до Варны - непростительная расточительность, но это дело, конечно, мое. Я покупаю телефонные жетоны и звоню прямо с перрона домой. Сообщаю своим, что все в порядке, я в Румынии. Оставляю их в полном недоумении, но подробности потом. Иду с Петром к троллейбусной остановке. Настроение приподнятое. Все будет хорошо.

**********************************************

Галаци - довольно большой город и довольно цивилизованный. По центральной улице мы доезжаем до площади, в глубине которой возвышается гостиница, а справа в административном здании на первом этаже - туристическая контора. Вход прямо с площади. Рядом стоит большой автобус Мерседес. Слева от гостиницы около пивной - пункт обмена валют. Меняю какую-то сумму и прямиком в контору. Петя вступает в разговор с девушкой-менеджером. Рядом, развалясь в кресле, пьет кофе водитель автобуса. Он одет в белую тенниску и шорты, что особенно подчеркивает черную волосатость его ног. Он тоже участвует в разговоре. Я ничего не понимаю, но Петя уже поворачивается ко мне и переводит. Автобус отправляется завтра утром. Меня возьмут, если я оплачу полную стоимость билета до Стамбула. В Варне меня высадят на главной площади возле собора. Стоимость билета - 25 долларов. По-моему, это удачное решение моей проблемы. Я соглашаюсь.

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"