Жадно втягиваю воздух, насыщенный выхлопными газами снующих туда-сюда автомобилей, резкой парфюмерией от идущей впереди дамы в широкополой шляпке и сладкой ватой, неожиданно ярко заявившей о себе. Последние полгода исключительно больничные запахи наполняли мой мир, поэтому сейчас я просто не могу надышаться. Смеюсь, не обращая внимания на сторонящихся прохожих. Скоро наступит привыкание и, наверное, я буду также спешить по своим личным делам с мрачной физиономией, но в данный момент будущее не имеет значение. В данный момент я живу!
Сижу на остановке, разглядывая людей и пропуская третий автобус нужного мне маршрута. Никакого желания ехать в теперь уже пустую квартиру, наполненную горечью и болью. Вздыхаю, вспоминая мучительные часы, сливающиеся в дни и недели, когда я учился принимать свой новый мир. Сейчас я счастлив от забытых впечатлений свободного пространства, не ограниченного стенами палаты. Но боюсь, что оставшись наедине с собой, не удержусь от шага в бездну, которая давно и настойчиво зовет к себе. Лучше побуду пока в кругу людей, стоящих рядом, и даже не подозревающих, что составляют мне сейчас компанию.
Она вышла из троллейбуса, сжимая в руках букетик поникших полевых цветов. На бледном лице, окаймленном короткими рыжими волосами, отчетливо выделялись огромные глаза, подведенные черным. Девушка посмотрела невидящим взглядом прямо мне в глаза, затем одернула довольно мятое платьице в крупный горох и, пошатываясь, двинулась в сторону больничных корпусов. Следом за ней двинулась высокая черная фигура пожилой женщины в платке, оставляющая за собой дымный след, пеплом оседающий на асфальте. Она медленно переставляла толстые слоновьи ноги в громоздких башмаках, не отставая от печальной девушки, казавшейся совсем хрупкой на фоне массивной тени. После выхода из комы мне не раз доводилось видеть похожих спутников, особенно среди пациентов больницы, и вроде уже привык, но размер и густая чернота этой тени просто поражали. Я встал со скамейки и направился следом за ними, стараясь держать дистанцию.
Поток идущих навстречу людей, хоть и не видел черной фигуры, но интуитивно обходил её чуть стороной, освобождая путь для девушки, опустившей лицо в пол и совсем не глядя на дорогу. Однако, похоже, направление она держала уверенно и, пройдя территорию больницы, мы вышли на гравийную дорогу. Я не сразу понял, что идем мы уже по утопающему в зелени, аккуратному и даже уютному кладбищу. Мир и спокойствие царили здесь: самому захотелось прилечь на стоящие поодаль лавочки и отдохнуть. Несколько поворотов дорожки среди лиц, беспристрастно взирающих с могильных плит на нашу печальную процессию, и мы вышли к высокой кованой оградке. Навалившись на дверцу всем телом, девушка с трудом открыла калитку и упала на усыпанную цветами могилу. Я дернулся было помочь подняться, но остановился, услышав приглушенные рыдания. Стало стыдно от вмешательства в такой интимный процесс, словно подглядывание в щелку общественного туалета. Повернулся, чтобы уйти, но заметил движение черной тени: она наклонилась над плачущей и, словно обняв, поглотила её в своей черноте. Мне стало дурно и закрыв глаза руками я присел на корточки.
- Она не хотела отпускать меня, а сегодня уже сороковой день, - глухо прозвучал у меня в голове холодный голос.
Передо мной стояла тень, постепенно бледневшая и втягивающаяся в могильную землю. Суровые черты её лица разгладились и довольно приятная старушка, донельзя похожая на печальную девушку, растаяла, улыбнувшись мне напоследок милой улыбкой. Я подошел к лежащей на земле, хрупкой, словно сломанной бумажной куколке. Перевернул её и отшатнулся: не видящие глаза смотрели на меня с застывшей навек тоской. Я сел рядом, охватив голову руками, покуда обнаруживший нас вечером сторож не вызвал полицию...
Вдохнул затхлый, словно могильный, запах в своей квартире. Прошел, не снимая ботинок в дом, убирая с полок семейные фотографии. Сердце заныло, когда яркие осколки моей прошлой жизни, уместившись в картонной коробке, нашли свой новый приют в чулане. Прошел мимо большого зеркала в зале - недоверчиво нахмурился и вернулся к зеркалу. Жизнь снова стала приобретать цвета: снял тяжелые, пыльные шторы и, распахнув окна, впустил свежий, пахнущий дождем воздух в квартиру. Открытое пространство за окном пятнадцатого этажа, еще минуту назад представлявшееся привлекательным, больше не владело моим сознанием.
- Отпусти меня, я тебя даже не знаю, - прошелестел в голове тихий робкий голос. - Мне нужно уходить.
- Нет, - отозвался я, подходя к зеркалу и глядя себе за спину. - Ты мне нужна, может позже, но не сейчас, извини.
Я улыбнулся, глядя в огромные печальные глаза моей безымянной компаньонки, стоящей у меня за спиной. Бледное её лицо начало наливаться чернотой, но мне было все равно - рядом со мной снова кто-то был.