Как запах Нагорной проповеди, где меня укусила оса, на подъёме того самого холма, вклинившись в забрало шлема. Это было незадолго до того когда в Патагонии нашли самого крупного динозавра рост которого достигал 32 метра. Мы объездили тогда весь Кинерет, прошли можно сказать весь его путь задом наперёд. В одной из церквушек мы встретили новых готов. Девушка была одета в длиннющую чёрную юбку, такие носят у нас в религиозных кварталах, но это было не совсем то, и длинных галифэ, мужчина был одет более скромно. Они остановились возле фрески, изображающей свержение грешников в Ад. Сатана, облизанный красными языками пламени, контрастировал на фоне выкрашенных чёрным грешников,всё это создавало впечатление лубковой живописи где-нибудь в Новгороде. Настоятель в такой же длинной рясе как и "послушница", застыл в немом ужасе, исподтишка наблюдая за прихожанами - новыми готами. Сцена длившаяся не более пяти минут, показалась мне вечностью. "-Надо же!"- подумалось, такое и в пьяном бреду не привидится. Шёл дигитально гламурный 2008, где люди слившиеся в гламуре с капотами своих машин, сами давно уподобились микроволновой печи, поставленной на таймер. Озеро с издыхающими рыбами Святого Петра и обожёнными прогрессом пальмами всем своим видом доказывало способность к выживанию. Есть там грот, скрытый от мирской суеты, где ночь убаюкивает путника и лишь дикая нутрия по кошачьи пробирается в высокой осоке. Место, созданное для любви и умиротворения. Есть там берег уссеянный минами со времён совсем недавней войны. Есть жара, иссушающая и тянущая к воде цвета родниковой. Есть берег с ласточками ни на секунду не способными затормозить в бреющем полёте и отбрасывающими тени на песок из ракушек раков отшельников. Есть берег с гостиницами в стиле модерн, с ломящимися столами от блюд, с своими спа и ква, с плазменными экранами, где клиенты расплываются на квантовые частицы от Гидра массажей и водогрязей. Всё есть и река Иордан змеёй провожающая своих сомов к месту омовения, и чёрный базальт, и память о почти недавном пребывании наместника Римской империи и американские флаги, и рынок шумный как во времена Вифлеема, и горы, где раз увидевший их всё поймёт. И всё та же спешка всё попробовать и изменить. И тампексы летящие из машин и живодёры рыбаки, глушащие речную черепаху сапёрским топором, и туристы по не знаю в чём мать родила, лезущие купаться, там где ну, Он и Иоан когда-то... И бредущие в тиши по отмели Иордана, создающие впечатления хождения по воде, и древние городища к которым не подвозят туристов и термы, облюбованные чтобы ощениться какой-то собакой Динго и шесть щенков, важно вышагивающих по руинам времён в поисках Рима. Курортное время поглощается Кинеретом так же как Синаем. Но вот день умиротворения кончается и мириады огней и слепящих фар слепя друг друга несут тебя обратно. Позади загадочным силуэтом остаются тени церковных сводов, слившиеся с ночью, обгорелые стволы корабельных пальм. Всё позади и арабские деревушки хитро подмигивая электричеством из-за крутых склонов гор как-буд-то зовут и плачут голосом муллы. Позади минареты с витиеватым и петляющим основанием, напоминающие больше карамельное заводское изделие чем минарет. Где-то там Иерусалим с Третьим храмом для всех Эль-Аксой. И везде паломничество это целование земли. Земли усеянной болью и дележом непонятно чьих амбиций. Земля исхоженная, теперь изъезженная. Земля которая кажется вот-вот самовозгорится синим пламенем , сольётся с мириадами рассыпанных по небу звёзд. Земля где самим жителям не понятно что они строят. Земля, которая как висячий сад Семирамиды, как одно из чудес света, висит между прошлым и будущим. Оставляя тем кто живёт на ней только взор "Мыслителя" Родена, только вперёд. Обернёшься, окаменеешь женой Лота, заслушаешься, Сциллы и Харибды сделают своё дело, где нету так привычных для русских камней на распутье. Земля , где всё движется по кругу и с каждым годом тебя всё больше не покидает ощущение, "-Да, здесь я уже был, но зачем?". Беригись путник "Святая 2008".