Сколько я сижу, вглядываясь в призрачный знак на стекле я не знаю. Матрица, скорее всего, фемены прокручивает мое время почти незаметно для меня. Я замечаю только что ночь за окном светлеет.
- Ты что здесь делаешь? - Вирт, сонно потирая лицо, появляется на балконе, выводя меня из оцепенения.
Я поворачиваюсь к нему, указывая на слабый след на стекле. Он подходит, разглядывая его, пытается стереть рукой.
- Это снаружи, - поясняю ему.
- Вижу, - отвечает задумчиво, - Утриата.
- Что? - он знает значение символа?
- Утриата, двойная бесконечность. Таким знаком помечали себя члены одного культа, - он сам пальцем обводит ровный четырехлистник, - бесконечность мысли и плоти. Бессмертие.
- Это нарисовал тот, что похож на паука, - говорю, чувствуя, что от возбуждения начинает колотить дрожь, - еще он стучал по стеклу. Это было сообщение.
Вирт стоит, мрачно смотря в окно. Я повторяю стук в той последовательности, что услышал.
- Тебе просто показалось, - говорит он выходя с балкона.
Я ослышался?
- Ты же видел сам! Я бы такого не смог сделать, - иду я за ним, - Или ты снова скажешь, что это галлюцинации? Побочное действие фата, да? - Меня уже злит такая скрытность, - Вирт, хватит скрывать! Чего я не знаю?
Он останавливается спиной ко мне. Я жду.
- Хочешь знать, посмотри сама, - он указывает в направлении проектора, - я и сам не понимаю.
- Врешь, - говорю, уже не сдерживая злобы.
Вирт удивленно поворачивается.
- С какой стати ты меня обвиняешь?
- С такой, что ты намерено уходишь от ответа. Ты плохо это скрываешь, Вирти, - припоминаю как назвал его настройщик, - и Палак тоже. Я не хочу погибнуть из-за того, что чего-то не знаю. Я итак здесь как в клетке, как мне вам доверять?
Но стоит, напряженно глядя на меня.
- Тогда уходи, - говорит он серьезно, - Я тебя не держу.
Наверно, будь во мне еще инфанта, я бы испугался, расплакался от этих слов, но другой компонент, фата или фемена, вдруг разражается смехом.
- Уйти? Теперь? Ну уж нет! Ты мне слишком нужен, Вирти, - делаю шаг к нему, чувствуя, нарастающее веселье. Он же напрягается, а еще, я с невероятной радостью ощущаю в нем страх, - я не могу упустить такой шанс, - улыбаюсь ему так широко, как позволяют мои губы, - если не хочешь говорить сам, то я тебя заставлю.
Делаю один короткий прыжок, тут же обхватывая его корпус руками, прижимаюсь всем телом. Его реакция недостаточная, чтобы остановить меня, но я даю ему перехватить себя за руки, подняв их у меня над головой.
- Ты что творишь? - в лице и голосе уже читается испуг. Он не ожидал такого.
Я улыбаюсь, тут же опускаю голову, подгибаю колени. Он все еще настойчиво удерживает меня, но я с силой тяну вниз. Когда добиваюсь положения, такого, что его половой орган находится напротив лица, касаюсь его языком.
- Лилит! - меня снова дергают вверх, но я сопротивляюсь, снова опускаюсь и тут же беру его в рот, - прекрати, - это уже сказано с судорожным выдохом.
Я не прекращаю, начинаю действовать настойчиво, сильно втягивая в себя. Кажется, часть себя он так и оставил во мне. Можно добавить и еще. Чувствую, что мои руки удерживают уже не столь уверенно, чувствую, как он становится больше у меня во рту. Чувствую как сам начинаю сжиматься где-то внутри, между ног. Это заставляет действовать увереннее и все быстрее. Но только цель моя сейчас в другом.
Понимая, что он уже не свернет с намеченного пути, прерываюсь, вырываю руку, сжимая его орган, продолжая действия чуть медленнее.
- Так, что означает Утриата, кто ее использует? - смотрю на него, видя, что он уже потерял контроль над собой, слегка прикрывает глаза, глубоко дышит, - ну же, - подгоняю его, одновременно с нажимом проводя пальцем по головке органа, он вздрагивает.
- Лилит, хватит, - его накал ослабевает и я снова возвращаюсь к начатому.
Сжав ствол рукой, беру в рот головку, проводя по ней языком. Делаю это все быстрее. Мою голову сжимают, погрузив пальцы в волосы. Он снова близок к пику. А я снова прерываюсь, держа его только рукой, встаю, глядя на него.
- Не передумал ответить? - ему не хватает сил даже посмотреть на меня, глаза полуприкрыты. Через мое тело на мгновение проходит легкий спазм, но я не обращаю на него внимания, продолжая пытку. Его состояние снова идет на спад.
- Прекрати уже, - слабо сопротивляется он.
Нет пока не время.
Снова опускаюсь, теперь делая все быстро, сильнее, так, что он стонет, снова набираясь сил.
- Лилит, - говорит он сквозь зубы. Начинает судорожно двигаться мне навстречу. Я впускаю его глубоко, сдерживая рефлекс, сам насаживаюсь на него. Все быстрее, сильнее, но он уже начинает судорожно дышать, вздрагивая. Я сам отстраняюсь, не давая завершить положенного.
- А-а, Лилит, - стонет он, - биоты прошлого поколения, вот кто они, ну же, - он удерживает меня за затылок, притягивая к себе.
- Говори, - продолжаю я поддерживая его состояние, слегка касаясь губами, проводя языком по набухшей и вздрагивающей головке.
- Да- да, они живут под пятым ярусом...
Я вновь беру его в рот, сам впускаю его в горло.
- Палак...знает ... больше, - говорит он, теперь с силой обхватив мою голову, резко насаживая на себя, а потом замирает, уперев горячую головку в самое мое горло. Я глотаю то, что он вливает в меня, ласково погладив языком выпускаю.
- Вот и все, - говорю ему успокаивающе, смотря снизу вверх, он же глубоко дышит, запрокинув голову, - зачем нужно было сопротивляться?
Его колени дрожат, я глажу его по ногам, понимая, что и сам где-то посреди процесса, еще раз испытал волну удовольствия.
- Палак меня убьет, - говорит он, закрывая лицо руками.
- Я с ним сам поговорю, - отвечаю вставая и собираясь продолжить выяснение.
- Наивная. С ним такие методы не пройдут, - говорит Вирт с грустной насмешкой.
- А кто говорит, что методы будут теми же, - улыбаюсь ему, но тот только грустно усмехается, - а теперь еще кое-что.
Я снова обнимаю его за живот, прижимаясь грудью. Он теперь обеспокоенно глядит на меня.
- Лилит, я уже серьезно, хватит.
- О, совсем немного, Вирти, - целую его в доступном мне месте - прижимаюсь губами к животу, - объясни, что они от меня хотели. Ты знаешь, не пытайся скрыть.
Он отворачивается, тяжело сглатывая.
- Откуда мне знать. Поиграли и хватит, - отрывает меня от себя. Я позволяю ему сделать это. Сам поворачиваюсь к нему спиной, прогибаюсь, изгибаю тело, которое уже налилось приятной тяжестью нового желания.
- Лилит, прекрати, - второй раз за утро говорит он.
Но мне все равно. Я наклоняюсь к кровати, не сгибая ноги кладу на нее голову, руками же раздвигаю свое тело, предлагая новый путь проникновения в себя.
- Что ты делаешь? - слышится слегка хриплый голос позади.
- Хочу продолжить наш разговор. Поверь, тебе понравится, - отвечаю ему, - давай же, - переминаюсь на распрямленных ногах, сильнее прогибаясь в спине.
- Тебе будет больно...
- Нет, нам будет хорошо, поверь, - говорю, уже чувствуя, что от одного своего положения начинаю терять контроль. Но вздрагиваю, когда его ладонь ложится мне на спину.
Он упирается в плотно сжатый вход, слегка надавливая, наконечник его органа немного проходит внутрь. Мое тело еще в тонусе после подпитки, плохо дает тканям растянуться. От этого слегка больно. Но я не думаю о боли, только о предстоящей игре. Осторожности Вирту хватает не на долго, он поддается ко мне, входя полностью. Да, все же боль крайне ощутима, но я сдерживаю ее проявления. Передав контроль за этой частью моего тела Вирту, я невольно сцепляю руки перед собой, стараясь отвлечь себя от болезненных ощущений. Но, как мне известно, неприятные моменты длятся не долго. Тело привыкает к вторжению. Скоро, приподнимаясь, я уже сам двигаюсь навстречу ему, получая осторожные поглаживания вдоль спины. Но вот он начинает двигаться все быстрее, значит, можно продолжить допрос.
Я отстраняюсь от него, оставив в незавершенном состоянии. Пользуясь его растерянностью, сажаю на ложе, сам вставая над ним на коленях, повернувшись спиной.
- Что им нужно от меня? - спрашиваю его, перехватив рукой его орган, слегка опускаюсь, приставив головку ко входу в свое тело, но внутрь не впускаю.
- Ты снова, да? - его голос дрожит, руки ложатся на мою талию, надавливая, - Прекрати это.
- Нет, - говорю я уверенно, сдавливая его орган.
- Тогда я сам остановлю, - отвечает он, пытаясь отстранить меня. Но я удерживаюсь за его плечо, при этом впуская в себя на глубину головки, продолжаю держать у основания, слегка двигаясь, - он уже полноценно стонет, теперь удерживая меня, а не отталкивая. Его уверенность стала чуть слабее, поэтому я снова даю ему войти полностью, начинаю двигаться быстрее. Когда дыхание позади меня становится судорожным, я отстраняюсь.
Он снова стонет, не успев удержать меня.
- Иди сюда, - прошу его, вставая перед дверью к проектору.
Он подходит, обхватив меня через грудь и старается сразу войти в мое тело. Я ему позволяю это, но тут же увлекаю к проекторному устройству, сам стимулирую его часть тела, ритмично двигаясь, пропуская в себя его орган. Нагибаясь для того, чтобы активировать устройство, даю ему больше доступа, но почти сразу же высвобождаюсь, усаживая Вирта на пол перед проектором. Не желая больше испытывать его терпение, сам опускаюсь сверху, впуская внутрь себя.
- Покажи мне, если не можешь сказать, - говорю ему, двигаясь намерено медленнее, чем он того желал бы. Беру его руки, кладя на панель управления, - Где я смогу их найти?
- Нет, нельзя, Лилит, - словно пытаясь вырваться из пут своих инстинктов, говорит он сквозь судорожное дыхание. Я останавливаюсь.
- Просто покажи, - говорю ему, тут же опускаясь со всей силы. Он стонет, но все же заносит руку над панелью управления. Пока он набирает символы и жесты, я двигаюсь со скоростью, достаточно быстрой чтобы удержать его желание, но не истощить раньше времени.
- Вот! Вот, пожалуйста, - говорит он, указывая на проекцию, начиная дрожать, - теперь хватит?
- Пока да, - говорю, начиная двигаться быстрее. Сам же беру управление проектором на себя.
Действительно, на подобии карты пятого пласта отмечены несколько мест. Я, уже автоматически руководя процессом активирую информацию о каждом из них.
Два пролома, один колодец и одна... Я, наверно, невольно сбавил темп, потому как был подхвачен, снова поставлен на ноги и нагнут над стойкой проектора. Мой информатор, стоя позади, начал резко вбиваться в меня, снова причиняя боль. Я не сдерживаю стон, удерживаясь за свою опору. Сильные, размашистые выпады содрагают все мое тело, заставляя приложить усилия, что бы не упасть и, наконец, завершаются судорожным выдохом и стоном Вирта. Он некоторое время стоит, удерживая меня за выступы тазовых костей и замерев в моем теле. Я, пользуясь затишьем, просматриваю информацию о последнем месте.
- Что это такое? - на проекции передо мной столб, диаметром больше, чем площадь какого-нибудь сектора.
- Турбина, - говорит Вирт, извлекая свой орган из меня. От этого я едва сдерживаю болезненную гримасу.
- Что за турбина? Что в ней?
- Не знаю. Туда попасть трудно. И вообще не советую туда соваться. Без особого приглашения там делать нечего, - он отходит, оставляя меня одного разбираться с добытой информацией.
- У кого можно получить приглашение? - запоздало спрашиваю я. Но ответа не слышно. Когда я оборачиваюсь, в комнате никого нет. Я даже не заметил, как Вирт ушел.
Проектор составляет мне общество практически весь день. Но это даже хорошо. Вероятно, Вирт расширил мой допуск, или информация, которую я искал не была секретной, но я смог отыскать значение символа Утриаты. Действительно, это был культ. Полумистический, полунаучный. О роли религии и человеческом сознании в его физических возможностях. Бессмертие, по их теории, было доступно благодаря переносу мыслительных операций на другие носители - переселение души, так они это называли. Позднее, этот знак стал появляться среди заброшенных территорий. Как многие считали, его стали использовать биоты беглецы.
К слову о последних. Раньше подобных мне создавали вовсе варварским способом - искажали тела, составляли их из частей, подобно конструктору. Но работа с сознанием была еще более грубой. В лучшем случае просто перерезание мозолистого тела или ассоциативных волокон. Иначе же выжигание целых участков мозга.
Чем мог быть тот паук, ждавший меня у окна, я даже опасаюсь представить. Тем более что думать об огненном монстре или аморфной субстанции у моей палатки.
Но я все же пробую набрать информацию о видах биотов прошлого поколения. И ожидаемо вижу запрет.
Вздыхаю, прокручивая в голове события этой ночи.
Паук! Он же не просто изобразил знак, он что-то простучал по стеклу перед этим. Стучал не просто так.
В проекторе задаю синтагматический поиск: звук, стук, послание. Выходит результат - азбука Мерзот. Технология довоенной эпохи. Вывожу ее основные обозначения - стук, выполняемый в разной последовательности долгих и коротких пауз, передает буквенные знаки. А вот и сама азбука. Я припоминаю, в какой последовательности выбивал звуки паук: три коротких подряд - "с", два коротких - "и", один короткий, два длинных - "в"
"С И В" - вот каким было послание.
Набираю в поиске это сочетание. Первое, что высвечивает синтагматическая структура - "Система искусственного внедрения". Технология, получившая свое развитие еще на заре биоэпохи.
Я продолжаю вникать в ее суть, когда за спиной слышу шаги.
- Надеюсь уже успокоилась? - голос несколько обиженный.
Я оборачиваюсь, приветствуя Вирта.
- Это тебе.
Я едва успеваю обернуться и поймать летящее ко мне что-то светлое. Беру в руки и разворачиваю. Тонкая, почти невесомая ткань с биокомпонентом расправляется в подобие накидки.
- Что это?
- Одень, - следует команда от того, кто тут же раздевается.
Я натягиваю накидку, понимая, что там есть длинные рукава и высокий ворот. Только прозрачная материя мало скрывает обнаженное тело.
- Зачем это? Ты стесняешься меня голого? - мне становится смешно.
- Веселись-веселись. Это для подавления твоего либидо, - с мрачной насмешкой заявляет Вирт.
- А, - равнодушно отзываюсь на его замечание, - тогда бы еще намордник и наручники принес. Я делал это только что бы ты ответил на мои вопрос, - признаюсь ему, возвращаясь к проектору, - а для себя ничего подобного не взял, ты вроде как не очень сопротивлялся сегодня, - отвечаю ему такой же насмешкой.
- Пояс целомудрия, - отвечает он мне, тут же добавляя - шутка. Оно с заживляющим компонентом.
Я оборачиваюсь, стараясь оценить степень правдивости.
- Зачем? У меня же регенерация.
- Ее придется на время отключить, - вдруг очень серьезно говорит он, - фата будет перестраивать твое тело.
Теперь, я кажется начинаю осознавать, что становлюсь кем-то другим. Но мне почему-то это совершенно безразлично.
- Вирт, расскажи мне о СИВ, - прошу я его, снова видя удивление на лице перекупщика.