Аннотация: Армейский юмор времен исторического материализма
Точилка
У Сереги Самойлова огромный сократовский лоб и презрительно выпущенные вперед губы. Ему двадцать три года, и он успел в этой жизни куда больше окружающих. Серега в армии после физкультурного института и перед самым призывом успел ожениться на Лариске. Она характером конечно не сахар, но брак ведь официальный.
Мы сидим на различных спортивных принадлежностях в коптерке. Наша команда армейских инструкторов-альпинистов целиком принадлежит АВОКУ, т.е. Алма-Атинскому общекомандному войсковому училищу. В частности нами командует Бак - полковник Бочков, начальник кафедры физкультуры, бывший чемпион союза по лыжным гонкам и порядочный идиот.
Бак собрал нас из разных частей по личной договоренности с Шефом для проведения альпинисткой подготовки курсантов. Теперь Шеф с командой мастеров отправился покорять Эверест, а мы ухаживаем за армейским стадионом. И все довольны, и мы под присмотром, и войсковое имущество в обиходе, дай Бог не пропадет.
Уже вторую неделю косим траву вокруг гимнастических снарядов и беговой дорожки. Серега как старший по возрасту работает настоящей косой, а мы серпами без молота. Как Самойлов точит косу бруском надо видеть отдельно. Резкие сильные движения правой руки убавляют толщину лезвия на миллиметр за прогон. Вся ненависть за разлуку с молодой женой выливается Серегой на ни в чем не повинную железяку. Иногда он даже постанывает в такт резким движениям молодого тренированного тела.
А сейчас сволочь курит. Спортсмен называется. Они вместе с Плохишом и курят тайком от Бака. За такие штучки среди рядовых спортсменов полковник-чемпион съездит по харе так, мало не покажется. Очень Бак уважает спорт, и бегает за него каждое утро десять км по пересеченной местности.
--
Все! Я пошел! - громко кричит Самойлов, бросает сигарету, театрально вдавливая ее носком кеда в пол. - Не могу, пошел к жене. Она молодая, без меня изведется. Порушится молодая социалистическая семья.
От АВОКУ до квартиры новобрачной часа полтора езды на пригородных автобусах. Мы солдаты срочники. Плевать на особое положение, присяга для всех одна.
--
Серега, а что Баку сказать, если спросит? - вялому, невозмутимому Плохишу все до одного дела.
--
Скажите, я за точилкой пошел.
--
Какой - такой точилкой?!
--
А которой косу точат. Вжик, вжик! - Серега изобразил серию недвусмысленных непристойных жестов согнутой в локте рукой.
--
Что? - вопросил непонятливый друг Петручио. - Это как?!
--
А вот так. Вжик, вжик!!! - еще более откровенно с напором показал действие молодожен. И рожа его расплылась в счастливой улыбке. - Это вам не онанизмом по кустам заниматься.
Через пару часов перед самым обедом нас навестил начальник кафедры. Он хмуро оглядел Плохиша с неумелой косой и спросил:
--
Где Самойлов?
--
За точилкой ушел товарищ полковник! - четко доложил бравый Плохиш, не отрываясь от ответственного сельскохозяйственного труда.
--
Угу, - знающе кивнул в его сторону Бак.
На случай неожиданного (почти бегом) появления Бака на стадионе, у нас была разработана схема экстренного оповещения, посредством караула. К вечеру сцена почти повторилась. Он опять застал нас за работой, а Плохиша за косой.
--
Где Самойлов?! - с ходу проревел подозревающий худшее Бак.
--
За точилкой ушел...
--
Какая-такая точилка?! Я тебе сейчас эту точилку засуну в одно место, придется докторам другое сверлить! Какая-такая точилка?!
--
Эта, вжик-вжик! - натурально изобразил действие радостный Плохиш. Остальные военнослужащие поддерживали спортивного ефрейтора с возрастающим энтузиазмом. Петручио чего-то хихикал, но умеренно - сдавленно.
Бочков ретировался как-то согбенно - изумленно. Ну все знали, что это за точилка. А он никак. И не поможешь им по мордам. Говорят вроде дело.
Ночью Самойлова в части не было. Увлекся видать мужик инструментом. А вообще сволочь он еще та, сам балдеет, а товарищи расхлебывай его кашу. На поверке отчитался за молодожена рядовой Коля. Кто же в темноте с чужого голоса должное количество солдат различит?
С утра с периодичностью в пределах часа на стадион прилетал уже разгневанный Бак. Его оскал напоминал о существовании саблезубых тигров, но мы держались.
--
Где Самойлов?! - орал начальник кафедры.
--
За точи...!!! - отвечали мы и кидались врассыпную. Мог ведь ненароком и зашибить.
Убежать от Бака практически невозможно, но во-первых очень уж страшно. А во-вторых по заборам он лазал отвратительно. Мы на вертикали лучшие спортсмены республики, полковнику не догнать.
Ближе к вечеру, на 16-00 Бочков объявил общее построение кафедры физкультуры. Мы уже думали про революционный трибунал, когда в коптерке появился сам изможденный, но довольный точилкой Самойлов.
--
Серега! - кинулись на него, - тут без тебя творилось такое. Тебе Бак точно точилку оторвет. Он уже вторые сутки не в себе, и подходить страшно. А на 16-00 общее построение.
--
Фигня!
Полковник Бочков выхаживался перед строем в потрепанном шерстяном спортивном костюме. Именно в нем он совершал свои утренние марафоны, и на уровне колен синяя шерстяная ткань брюк свисала вниз сдутыми колоколами.
Команда смирно всей кафедре продолжалась уже около пяти минут. Подсобный рядовой состав, в том числе и мы вид имел исключительно предательский. Волосы ниже ушей, гимнастерки мятые с серыми замызганными воротничками. Не солдаты, а бомжы или беженцы.
В строю стояли и все офицеры. Они то Бака боялись нас круче. Их как и нас мог он пнуть в строевую часть запросто. Но нам тянуть в ней меньше года, а им по самое не хочу.
--
Товарищ Самойлов! - зычно и угрожающе повел начальник кафедры. - Где вы отсутствовали со вчерашнего дня?!
--
За точилкой ходил товарищ полковник! - четко доложил Самойлов, зорко по уставу вглядываясь в пустое небо на уровне метра над головой командира.
--
За какой-такой точи...!!! - Бак подлетел вплотную к рядовому. Его руки уже самостоятельно гуляли в кулаках за спиной, но устав не подразумевал мордобития перед строем.
--
Где точилка?! Или подлец покажешь нам агрегат, или сразу на гарнизонную губу!!! Десять суток!
Самойлов улыбнулся так искренне и беззащитно, что тогда мы смогли сдержать в горле предательские смешки.
--
Товарищ полковник! Разрешите обратиться. Точилку у меня забрал майор Иванов. Я его предупреждал, а он не возвращает.
--
Что-о?!
Бак посмотрел на своего заместителя Иванова. Тот на глазах краснел раком. Майор точно понимал какая это такая "точилка". Разумел и осознавал вину. В наши души забрались самые худшие подозрения насчет воинской связи между майором и нашим рядовым другом. Ничего не смекал один Бак, но он искренне хотел разобраться. Словно раненый Карла, полковник в секунду оказался перед майором и вкрадчиво прошипел:
--
Товарррищ майор, где эта такая точилка?
--
У меня дома, - неожиданно раскололся Иванов. - Я только ножи взял поточить. Верну сегодня же.
И тут раздал первый предательский фырк. Конечно же, рвется там, где тоньше всего. Не выдержал рядовой состав. Потом вся остальная кафедра, хотя многие не знали почему. И только дальновидный Самойлов хорошо помнил, как он услужливо предлагал майору точилку для ножей. Но он ведь не подозревал, что красный командир утащит казенное барахло домой.
- Товарищ майор!!! - перекрывая гвалт гремел уже улыбающийся Бак. - Почему Вы слямзили у рядового "Точилку"?!!