В девятом часу зимнего февральского вечера, Дмитрий Егорович, молодой человек весьма приятной наружности, был вооружен букетом цветов, купленных в лавке у метро. Три алых розы, казалось, замерзали от холода, и немного подвяли, но таким растениям все прощается. Дмитрий Егорович полагал, что в этой земной жизни всему свое время, стало быть и цветы дарить он намерен лишь на 14 февраля, 8 марта и на именины. Славный малый, немного скуп, но, в сущности, очень порядочный человек.
Отыскав в кармане жетон синего цвета, он пересек врата подземного мира.
14 февраля, какой все таки бред придумали в свое время бездельники, но что поделаешь, нужно ехать на встречу с Ольгой Филипповной и вздыхать при луне, да иначе и нельзя. С такими незатейливыми мыслями спускался он вниз по эскалатору, ненавидя эти милости и томясь в ожидании вечера, который он проведет за игрой в Counter-Strike.
Он не опаздывал, но и не спешил приехать раньше времени, его праздную жизнь не должно было нарушать какое-либо беспокойство, а он с тоской думал о предстоящих разговорах с Ольгой Филипповной, которая так хотела замуж. Это никак не вписывалось в его жизненные планы.
Закрылись двери вагона, и поезд, набирая ход, въехал в туннель, но что-то произошло в одночасье: стук, визг колес, крики и хаос, какая-то неведомая сила оттолкнуло поезд в противоположную сторону, и стало вдруг понятно - смерть близка сейчас, очень близка.
Как же хотелось жить, хотелось создать свой быт и мысли о том неведомом домашнем очаге с тройкой детишек прожгли ему кровь; понял, как для него дорога была Ольгой Филипповна, и как ему тяжело было бы лишиться этого будущего с ней. Толпа, крики, паника, впрочем, все говорило ободном - бежать, выбраться с этой пучины, дойти до следующей станции, наверх, а там у выхода из метро - она! Еще немного протолкнуться, добраться до уже разбитого окна и... В груди у него что-то екнуло, пара черных, таких до боли родных глаз, смотрели с испугом на него с другого конца вагона - это она, тут и здесь.
Прижав Ольгу Филипповну к себе, не замечая всеобщего хаоса, плача и криков, он сказал тихо и, наверное, правый раз в жизни так искренне: - позвольте признаться вам - я люблю вас больше жизни, хочу, чтоб вы всегда были рядом, вязали мне по вечерам носки, а наши детишки игрались в гостиной у камина.
- Дмитрий Егорович, мы выберемся, правда же?
- Да,- робко ответил он.
Поток воды, заполняющий вагон, не знал про их планы.