Дубовик Виктор Александрович : другие произведения.

Гид долины смерти

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    После распределения, бывший студент мединститута, а ныне врач, оказывается в глухом шахтном посёлке, где тем неменее есть люди и их надо лечить. Но в этом посёлке помимо серости и скуки, начинают происходить необычные и пугающие события

Гид долины смерти.

(мистика)

   Так уж повелось, что род людской делит сутки на день и ночь, считая при этом последнюю источником зла или, во всяком случае, вместилищем оного.
   Люди боятся темноты и искренне верят, что под покровом мрака случается всё самое страшное и ужасное. Вот поэтому ночью люди и опасаются выходить из дома. И только наступает это воплощение ужаса, любой из рода человечьего скорее спешит домой и прячется под надёжной защитой стен, наполняя свой дом ярким светом электрических ламп или на худой конец тусклым мерцанием парафиновых свечей.
   Так повелось с незапамятных времён и не нам менять традиции. Я всего лишь хочу рассказать про дитя дня и ночи, про сумерки. Вот уж действительно опасное время суток, незаслуженно обойдённое вниманием, опасное и коварное межвременье. В сумерках многое меняется, день перестаёт властвовать, а ночь ещё не успевает вступить в свои права. И вот тогда нарушаются всякие законы мирозданья и начинаются страшные и, тем не менее, необычные истории.
   Об одной такой истории, свидетелем которой я стал, мне и хочется поведать терпеливому читателю.
  
   Случилось это со мной как раз тогда, когда я переехал на новое место работы, в один маленький провинциальный городок. Город был не примечателен, в нём не было ни серьезной промышленности, ни исторических ценностей, да и архитектурой он тоже особо не блистал.
   В городе было две доживающие свой век угольные шахты, которые не закрылись лишь по случайности, железнодорожная станция и поликлиника. Вот собственно и всё.
   Центр города составляло две главные улицы, образующие перекрёсток, да железнодорожное полотно, проходившее через весь город. Вокруг данных достопримечательностей раскинулись в хаотическом расположении старые двухэтажные домики - бараки, которые были выстроены для шахтёров ещё в послевоенное время, а некоторые и при царе. Несмотря на свой удручающий вид, домики были видимо, добротно построены, так как выдержали натиск времени и служили своим хозяевам и в наши дни. Основная часть города или вернее сказать шахтного посёлка составлял частный сектор. Одноэтажные дома, огороженные покосившимися заборами и такими же покосившимися сараями, хлевами и невообразимыми в своей убогости постройками, название которым было невозможно подобрать.
  
   Вот в такой городок и забросила меня судьба семейным доктором, сразу же после моей блистательной, но скоротечной интернатуры. Поликлиника, в которую меня распределили, была ранее амбулаторией ФАПа, иначе говоря, фельдшерско-акушерским пунктом. Правда, без фельдшера и акушерки. Но с моим приездом, данная богадельня сразу же превратилась в поликлинику. Правда, к сожалению, только на бумаге управления райздравотдела. Под моим началом было две патронажные медсестры, три санитарки и одноэтажное здание, вытянутой конфигурацией с толстыми кирпичными стенами. В допотопные времена это сооружение служило конюшней при одной из шахт. В те далёкие годы, когда уголь на гора вывозили лошади, которых гнали коногоны. Да, романтические были времена, но прозаическое досталось нам наследие, в виде перестроенной конюшни в храм здоровья. Итак, поскольку здание было длинное то и комнат было отгорожено в нём много, в одной из таких комнат и предполагалось мне жить.
  
   Я не стану описывать все ужасы, с которыми я столкнулся, принимая вверенное мне хозяйство, не буду описывать трудности быта, проживания в такой глуши. Любого горожанина эти условия могли ввести в глубокую депрессию и скорбь. Одно только отсутствие централизованного водопровода и тёплого туалета, меня доводило до слёз. Но не об этом.
   Работой я не был загружен, местные жители по привычке при малейших признаках серьёзного недуга отправлялись за тридевять земель в близлежащий город и меня своими проблемами не беспокоили. Да и побеспокой, помочь я им особо не мог, нечем. Вот поэтому, все мои обязанности заканчивались на поддержании в чистоте амбулатории, заполнении разных нужных медицинских бумаг и измерении давления приблудившимся старушкам.
   Как понимает читатель, времени у меня свободного было много и, стараясь убить его, я ввел в привычку прогуливаться по городу. Поскольку было лето, то все мои прогулки выпадали на время суток, когда солнце перестаёт палить, но ночь ещё не заняло улицы. Я гулял по вечерам.
   Не вообразимая скука царила в городке, здесь не было даже кинотеатра или клуба на худой конец. Страшная пыль и запустенье вот что было здесь в избытке. Здешние жители, что бы отгородиться от такой удручающей реальности постоянно пили, пили в основном самогон, пили угрюмо, обстоятельно, если можно так сказать. Мужчины трезвыми бывали только в день своей смены, работы на шахте, всё остальное время они дружно как один пили. Если в городах алкоголь меряют стопками, стаканами, в крайнем случае, бутылками, то здесь счёт шел на бутыльки. Да, да на трёх литровые бутыльки. И в разговоре звучало, раздавить бутылёк, с тебя бутылёк.
   Меня спасало от этой скуки, только моя любовь к чтению. И лишь благодаря книгам я не стал мерить алкоголь бутыльками. В ту пору я увлекался готикой, я читал Лавкрафта, этот автор просто завораживал меня. И вот после своих вечерних прогулок, я запирался в своей комнатушке и читал, читал, читал. Двухэтажные бараки шахтёров, в моём сознании превращались в американскую готику, где под каждой крышей селилась ведьма или вампир, а в подвале сидели мерзкие вурдалаки. Такие картины захватывали меня, и я ждал наступления вечера, что бы отправиться на охоту со своим воображением.
  
   Итак, один раз гуляя по косым улочкам моего городка. Я заметил в тени одного из бараков, вернее сказать не в тени, так как солнце уже подошло к горизонту и не бросало на землю своих лучей, хотя было ещё не так темно, правильнее сказать было серо. А около зданий серость сгущалась в настоящую осязаемую тьму. Так вот в одной из таких пятен темноты, я заметил весьма экстравагантного или немного идиотски одетого, смотря как посмотреть, гражданина. На нём был старомодный сур тюк, старомодные немецкие штаны, на ногах были хромовые сапоги. Весь его образ ассоциировался у меня с видом приказчика, царских времён.
   Я замедлил шаг и буквально вылупился на него. Конечно, моё поведение было не совсем вежливым, но поймите и меня, фильмы в данном месте не снимали, на дворе стоял двадцать первый век, а тут приказчик с немецкой шахты.
   Человек еле заметно поклонился мне и медленной элегантной походкой направился в мою сторону. Подойдя поближе, вместо привычного - добрый вечер или дай закурить, незнакомец проговорил - воистину сумерки это прекрасное время суток, когда даже такой городишка, может оказаться весьма интересным для экскурсии, я гид - представился он.
   Я кивнул в ответ головой и назвал своё имя. Гид продолжил, гуляя по улочкам этого городка, вы видите только внешнюю сторону данной картины, но есть и внутренняя, так сказать изнаночная сторона. Вы, наверное заметили, что город погибает, разлагается, а хотите я вам покажу душу, суть этого процесса. Только случайность придвинула две стороны этих миров и вызвала в месте их соприкосновения столь удручающие последствия.
   Я с опаской уставился на моего нового знакомого, со стороны весь его монолог выглядел как полнейший бред. И опасаясь того, что так называемый гид, всего на всего свихнувшийся в данном захолустье местный интеллигент, знаете ли, интеллигенты водку по своему здоровью так сильно не могут пить, вот и более подвержены внешним психологическим факторам. Исходя из приведённых мной здесь рассуждений, я быстренько извинился, мол, мне давно пора, кружка вечернего чая уже заждалась. В общим, особо не церемонясь я развернулся на сто восемьдесят градусов и отключив тормоза быстро понёсся домой.
   Не то что бы я испугался этого городского сумасшедшего, нет. Просто слушать бред, а ещё хуже успокаивать его я не собирался. Прейдя, домой, я не стал читать привезённые с собой книги, а сразу же лёг спать. Сон был глубоким и в тоже время беспокойным, во сне я видел, как знакомый мне мир рушится, я чувствовал, как вся материальность всего вездесущего гниёт, и слышал, слышал мерзкий голос гида. Он кричал в моём сне - этот мир обречён, он наткнулся на свою изнанку.
   Утро принесло мне облегчение, умывшись и позавтракав, я отправился в соседнюю комнату на работу, что бы проспать до вечера, так как ночной сон меня изрядно утомил.
   Да не думал, что я такой впечатлительный. В этот вечер я против своего обыкновения не пошел гулять, а просмотрел весь вечер телевизор. Ночь для меня прошла нормально, ни какие ужасы меня не беспокоили, вскоре моя нервная система успокоилась и я был готов к новым прогулкам по городу. Как я и думал, во время новой прогулки я наткнулся на гида. Он подошел ко мне внезапно, не понятно от куда. Извините мне мою навязчивость, начал он, но вы производите человека умного, которому может быть интересно то что я хочу вам показать.
   На этот раз я не стал, так поспешно убегать и поскольку мне было скучно, то я позволил, моему экстравагантному знакомому в этот вечер развлечь меня.
   Гид, как мне показалось, был рад, что нашел свободные уши и не теряя время начал свою экскурсию. Предупреждаю, сказал я, денег у меня нет, так что я согласен только на бесплатную. Договорились, улыбнулся гид.
  
   Мы медленно прогуливались по улочкам города, в сером свете двухэтажные бараки выглядели тоскливо убого и от этой тоски, появлялось какое то чувство безысходности.
   Гид начал - наш мир вовсе не то что мы видим, это ещё старик Кант писал, а мы по своему скудомыслию не понимаем, не видим. Мы привыкли сами создавать свою реальность. Да, да, не смейтесь. В детстве нас обучают, это стол он твёрдый, гляди, ударишься, это огонь он горячий смотри, обожжешься. А когда мы вырастаем, то перестаём видеть суть предмета, а дорисовываем его согласно нашим суждениям и нашим, нет, не нашим, а тем, которые вбили нам при нашем так сказать воспитании стереотипы. И в итоге, мы не видим мир, мы живём в своих стереотипах, в иллюзии, которую сами для себя создали.
   И чем же плохо, вставил я, не надо тратить время на повторные открытия, воспользовался стереотипом и прекрасно, экономится время, да и к тому же я с вами не согласен, какая же это иллюзия, когда твёрдость дерева подтверждена опытом. И при этих словах я постучал по одиноко росшему на улице дереву, мимо которого случилось нам проходить.
   Нет, возразил гид, это не опыт, вы сами, верите, в это, а потом подтасовываете результаты опыта. Всё зависит от того, во что вы верите. Хотите другой опыт - эксперимент? И не успев ответить, я почувствовал мощный толчок в сторону узенького проулка. Поскольку толчок был неожиданным и достаточно сильным, я на мгновение потерял ориентацию и полетел в сторону. Чудом, устояв на ногах, я затормозился в своём стремительном полёте. И уже собрался выразить своё недовольство, но слова застряли у меня на уровне горла. Я стоял посреди незнакомого мне места.
   Гид был рядом и улыбался. Вот видите, стоило мне резким движением нарушить ваши ориентиры в пространстве, и вы оказались в новом мире. Правда, это не целиком моя заслуга, мне помогли сумерки. Да, да сумерки. Сумерки это время дня, когда меняется привычное для нас освещение и в месте с тем привычное для нас восприятие мира. Вот тогда мы и начинаем пугаться, теряя наши дорогие стереотипы. Однако, раз мы здесь, проговорил Гид, то позвольте вас познакомить с данной местностью. Это так сказать свалка мира.
   Мы стояли посреди широкой бетонной дороги, уходившей серой полосой вдаль. Перпендикулярно ей отходили более узкие дороги. Основная дорога была окружена развалинами многоэтажных зданий, при чём, чем дальше к периферии, тем более развалившиеся здания стояли. Всё это напоминало город после бомбежки. Город был полностью безлюден. Что это спросил я. Я же сказал, повторил Гид, это свалка мира. А дорога бетонная соединяет наш мир с миром смерти. Я предлагаю вам прогуляться немного туда. И он неопределённо махнул рукой. Мы медленно пошли, вокруг нас возвышались руины кое, где валялись кирпичи, от разрушенных зданий.
   Гид продолжал. Между нашей реальностью и миром смерти существует буферная зона, так сказать свалка мира. Идя по этой бетонке, мы перемещаемся из мира существующего в мир деструкций. Городок, в котором вы так успешно начали свою практику врача, притянул один конец дороги и тем самым усилил свой распад.
   Ну а почему город притянул эту дорогу, удивился, я? Иначе и быть не могло, воскликнул Гид. Конечно же, люди притянули эту дорогу. Своими пагубными мыслями, они жили, когда-то счастливо и город их развевался, богатели жители, развивалась промышленность, цвели сады. Но кто-то убедил их, что плохо они живут, и началось. Вначале, безобидные ахи и охи, потом стало модно жаловаться на свою жизнь, а потом... тут Гид замолчал. Потом люди своими эмоциями создали мыслеформу разрушения и тления, и началось. Мыслеформа, питается и берёт силы только от эмоций и мыслей, сходных тем которые её создали. Поэтому она старается их стимулировать. Постепенно мир стал в городке меняться, дряхлеть. Пока не приобрел сходство с миром свалки мира, вот тогда эта дорога и упёрлась в когда то столь славный городок. Так что каждый живёт в мире своих иллюзий и является рабом своих мыслей.
   Слушая Гида, я медленно брёл вперёд, на дороге нам попадались какие то поломанные предметы, старая одежда. Вот посреди дороге мы увидели роскошный, широкий кабриолет. Гид предложил продолжить наш путь на авто. Мы сели в машину, Гид за руль, ещё мгновение и кабриолет издав рычание, дернулся и повёз нас вперёд. Чем дальше мы ехали, тем меньше предметов попадалось нам на пути, и тем более ветхими они были. Краски этого мира по ходу нашего движения становились всё более блеклые и бесцветные. Вот на обочине мы увидели лежащего человека, увидев нас, он пытался встать, тянул к нам руки. Но всё было тщетно, крепко его держала земля. Одет он был в порванную одежду со следами тления.
   Увидев моё возбуждение, Гид пояснил, это умерший, дурашка правда никак не может понять, что он уже покойничек. Мы ехали дальше, на дороги животом лежал целый реактивный самолёт, Гид ловко объехал его, прокомментировав - и такие попадаются. Но тут машина зафыркала и сдохла. Что бензин кончился, спросил я. Как же, ответил Гид, я же говорил чем дальше по дороге, тем ближе царство смерти, а значит сильнее разложения и деструкции. Дальше пойдём пешком. Мы вылезли и молча побрели. Через некоторое время я увидел полусгнивший труп, лежащий на дороге с уцелевшими глазами глаза были направлены в нашу сторону, и создавалось впечатление, что покойник смотрит на нас. Но когда мы подошли ближе, и труп скосил на нас, свои живые как оказалось глаза, я от ужаса чуть не подпрыгнул. Восприятие умирает последним, прокомментировал Гид. В глазах живого покойника была немая мольба о помощи, перемешанная с ужасом и страхом. Казалось, что он осознает, что тело его умерло и от этого мне становилось страшно. А мы продолжали идти дальше. В последствии я не раз удивлялся, что заставляло меня идти вперёд и зачем?
   Вдруг я услышал отдалённый шум, который доносился из-за спины, обернувшись, я, увидел какое то движение. Исключительно машинально, я схватил Гида и повалил его на обочину, оттаскивая подальше от бетонки. В том месте где это случилось, уже не было построек, по обоим сторонам дороги были канавы, в которых лежал снег. Свалившись в одну из канав я стал наблюдать, было страшно холодно, холод от почвы пробирался в самые кости выстужая, как мне тогда казалось саму жизнь.
   Только мы скрылись в канаве, как на дороге показалась повозка, катящаяся со страшной скоростью. Повозка не была запряжена лошадьми и катилась сама по себе без видимой на то причины. Поравнявшись с нами, она остановилась. Из её внутренности выскочило две чёрные собаки, глазницы которых были пусты. Я почувствовал, как задрожал Гид, нас ищут, прошептал он. Мне было очень страшно, ужас парализовал меня. Я интуитивно закрыл глаза и постарался не удерживать сознание на происходящем. Я понимал, что увидеть меня могут, только если я зацеплюсь с ними своим сознанием. Тем временем собаки рыскали вокруг, они искали нас, но не своими слепыми глазами, не нюхом, они искали наши сознания. Вдруг раздался свист, собаки запрыгнули в повозку и та, сорвавшись с места, рванула вперёд. Я лежал и смотрел ей вслед, не смея пошевелиться. Вот повозка скрылась за горизонтом, мы продолжали лежать. И тут я понял, земля этого мира лишает тело жизненной энергии. Я приложил всю мою оставшуюся силу и встал. Шатаясь, я сделал пару шагов, потом обернулся. Гид лежал, он был обессилен, глаза его выражали страх и мольбу. Шатаясь, я подошел к нему и стал помогать встать, но он неизменно валился, и у меня не было сил поднять его. Бросив бесплодные попытки поднять Гида. Я отошел в сторону поискать, хоть что то, с помощью чего я смог бы его переправить к брошенной нами машины. Чем дольше я продолжал стоять, тем лучше я себя начинал чувствовать, силы ко мне возвращались. И вдруг я увидел со стороны царства смерть, какое то движение по дороге. Страх парализовал меня, спасти Гида я уже не мог, да и моя жизнь была на волоске от гибели. Последний раз, взглянул я на Гида, Гид странно изменился, он напоминал мне покойника, которого мы встретили по дороге сюда, тихо, произнёс я - извини, и побежал. Я бежал тяжело, казалась, сама дорога притягивала меня к себе, ступни прилипали к её поверхности. Мне бы только до брошенной нами машины добежать, да слегка сдвинуть её в сторону моего мира, что бы она завилась, а там посмотрим, кто быстрее ездит. Вот на обочине показался истлевший покойник, он так же лежал, и глаза его отражали страх и ужас происходящего. Вот и машина. Сердце моё бешено стучало, я упёрся руками в капот кабриолета и изо всех сил стал толкать его. Но машина не сдвинулась. Я обернулся и увидел повозку летящую прямо на меня. Рефлекс самосохранения толкнул меня вперед, и я побежал. Ветер свистел у меня в ушах, вот и самолёт, но тут силы покинули меня. Я стоял, облокотившись о крыло самолёта, и дышал, тяжело дышал, я не мог надышаться. Повозка была совсем близко. Спастись я уже не мог, оставалось только защищаться, подобрав с дороги отломанную металлическую антенну самолёта и сжав в руке её как шпагу, я ждал. Ждал смерти, и смерть летела ко мне на свидание. Боже как хотелось жить, почему, почему это случилось со мной. Мамочки я не хочу умирать... и тут я услышал голос, голос звал меня. Этот голос был из моего детства, голос моей матери. Меня что-то потянуло, дернуло, и я проснулся. Я сидел в своей кровати, в тусклом свете луны, которая заглядывала в мою убогую комнатку. Слава богу, это только сон, проговорил я себе, только сон.
   Но тут я почувствовал, что-то холодное в кровати, мурашки побежали у меня по спине. Я поднял руку и увидел кусок оторванной антенны, которую я продолжал держать в своём сжатом кулаке.
   Дождавшись утра, я собрал вещи и уехал, уехал проч. Вопросы о моём перераспределении я решил позже, назад я возвращаться не мог. Даже теперь, когда я вспоминаю про эти события, страх сковывает мою волю, и я не в силах этому противостоять.
   Что со мной произошло тогда, я так и не узнаю. Кусок антенны, единственное вещественное доказательство той безумной ночи, я продолжаю хранить. Многие вопросы до сих пор не дают мне покоя.
   Кем был Гид, зачем он повёл меня по столь опасному пути, в столь бессмысленное путешествие. Об этом мне остаётся только гадать.
   Автор - Дубовик В.А.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"