Аннотация: ЧТО ЛУЧШЕ - БЫТЬ ЗДОРОВОЙ, НО БЕДНОЙ ИЛИ - БОГАТОЙ, НО БОЛЬНОЙ? КОНЕЧНО, ХОТЕЛОСЬ БЫ - БЫТЬ И ЗДОРОВОЙ И БОГАТОЙ. НО РАЗВЕ В ЖИЗНИ ТАКОЕ ВОЗМОЖНО? НО ХОТЕТЬ - НЕ ВРЕДНО ...
ЭНЦИКЛОПЕДИЯ НАШИХ ЖИЗНЕЙ
КНИГА 10 НАША СЕМЬЯ
ГЛАВА 4 - ПОКА НЕ ПРОБИЛ КОЛОКОЛ
ЧАСТЬ 4-1 БОЛЬНИЦА Љ 5 (БЫВШАЯ 33-я)
ВВЕДЕНИЕ
ПОСВЯЩАЮ - ДОБРОМУ И ТАЛАНТЛИВОМУ ДОКТОРУ
НАТАЛЬЕ ВЛАДИМИРОВНЕ ШУЛЬГИНОЙ
И моим милым соседкам по палате:
Кабо Марии Леонидовне
Изюмовой Вере Ивановне
Аносовой Валентине Игнатьевне
и бабушке Шуре, фамилию которой не записала,
а потому и - не запомнила.
При выписке из больницы я обещала своим бабулькам - подружкам по палате, что напишу и опубликую свои воспоминания о третьем периоде моего хронического заболевания под названием - ИНСУЛЬТ.
И в этих воспоминаниях я обещала - не забыть и про нашу интересную жизнь в палате Љ 31 в 5-ой больнице, и о любимом докторе и о дружных бабушках, которые несмотря на то, что им пошел 9-ый десяток лет, остались молодыми душой и - закалённым характером.
Для тех, кто не читал 3-ю Главу, могу коротко напомнить о том, что происходило всего за не полных четыре месяца между вторым и третьим инсультами...
Приведу здесь только один небольшой отрывок из последних записей, после того, как я и Виктор вернулись домой из Мытищинской больницы...
Когда Стэлла везла меня домой, лил дождь. Хорошая примета...
Когда я выползла из машины, на костылях, маленькими медленными шажками, под присмотром Стэллы я дошла до их дома.
В Илюшкиной комнате, Стэлла постелила мне постель на диване. Чуть позже я попыталась подняться и дойти до туалета, не смогла...
Ослабла очень. Пришлось одеть подгузник... И в таком положении я провалялась несколько дней. Самое неприятное было, когда мне пришлось ходить в подгузники или на пелёнку и по большой нужде.
Я приехала домой с не долеченным инсультом, сломанной в запястье левой рукой и тяжелейшим бронхитом (осложнение после ОРВ), явившимся следствие ночных проветриваний в больнице...
Ноги ослабли и не держали меня вообще. Хриплый кашель не давал дышать и спать. Таблетки и микстура не помогали. Рядом с диваном Стэлла поставила табуретку. Приносила мне еду, меняла подгузники, поила микстурами и кормила таблетками. Губы и нижняя часть лица продолжала временами неметь, лицо от перекоса поправилось не совсем, кроме ног - не работала после перелома кисть левой руки, плохо работала - правая...
И я думала - недаром, срок лечения для инсультников увеличили с 12 дней до 24 - х. Не долеченные 12 дней в больнице перевалили на плечи Стэллы.
На следующий день, после дождя со снегом, с раннего утра на небе засверкало солнышко. И у меня сами собой сложились строчки стихотворения, совсем не похожие на ночные каракули, которые я записывала в больнице...
Снова дома. За окошком
Февральская вьюга вьюжится.
Порой замрет на немного,
И снова - кружится, кружится...
День второй - яркое солнце
Спустилось из поднебесья.
Плеснуло лучами в оконце
Словно сказав мне - ЗДЕСЬ Я!
Последняя ль эта весна
Подарена мне в этой жизни?
Подводит итоги она
На этой загадочной тризне...
Я знаю - любимые ждут
Там, в потусторонних мирах...
В ночи - лампаду зажгут
Звездой манящую в небесах...
Но постепенно грусть уходила, согретая домашним теплом и вниманием Стэллы.
К сожалению, через пару дней, Стэлла заразилась от меня ОРВ. Хорошо ещё, что это не дало, как у меня осложнений на бронхи... Ни Сашу, ни Илью ко мне не пускали.
Наконец, через неделю кашель стал мягче. Помог Илюшкин ингалятор, которым я пользовалась каждый день.
Настал день, когда я, наконец, сама сумела дойти до стола в комнате, где теперь лежали мои лекарства.
Кроме ухода за мной, Стэлла ухитрялась по прежнему выполнять весь круг обязанностям по дому и уходу за семьёй, а - также ездить к папе в Мытищинскую больницу, где он продолжал лежать...
Наконец, 25 февраля Виктора выписали и Стэлла привезла его домой. Его уложили на Илюшкину постель, рядом со мной. И мы теперь уже вместе купались в её внимании и заботах.
Шел к концу март месяц, когда, наконец, мы переселились в наш маленький гостевой домик. Стэлла приносила нам еду, а я, как и раньше, потихоньку мыла посуду. На большее меня не хватало.
Изучив мою выписку из больницы, мы обнаружили, что там Марина Владимировна записала в рекомендациях, причём, подчеркнув это особо - провести дома лечениями в/м уколами ЦЕРАКСОНА в течении 3-х недель.
Лекарство купили, уколы проделали полностью. И только после них я почувствовала себя лучше.
Виктора Стэлла продолжает возить на обследования, конца которым пока не предвидится. В Москву ездить ему - не под силу, поэтому Стэлла возит его в платную клинику в Лобню (ближайшая от нас цивилизованная точка).
Так что у нас больничная эпопея - не окончена, а сколько она ещё продлиться - не известно...
Но на дворе уже - весна. Скоро ПАСХА. Стэлла испечёт куличи по старинному астраханскому рецепту. Будем стукаться крашеными яичками и радоваться - тёплым дням. Возможно, к праздникам распустятся наши махровые пунцовые тюльпаны.
Ну вот, теперь можно переходить к последним воспоминаниям о моём пребывании в больнице Љ 5 (бывшая - 33-я).
Не даром мы с Виктором назвали всё, что происходит на нашей земле - подчинено "ЗАКОНУ СИНУСОИДЫ" .
День - ночь, счастье - горе, были иль не быль, чёрное - белое...
Период нашего пребывания в Мытищенской больнице , это явно - чёрная полоса (для меня конкретно)...
Но вот я попала в Московскую больницу Љ 5 (бывшая 33-я) .
И я ещё раз поверила в - "ЗАКОН СИНУСОИДЫ". Этот период времени был для мня - светлой полосой, лучом солнечным в прямом и переносном смысле.
Стояли самые жаркие дни лета 2016-го года.
Лёжа у раскрытого окна, я на рассвете видела восход солнца, медленно оповещавшего о своём появлении сначала молочным, а потом - бледно-розовым отсвечиванием из-за левого края рамы окна.
В течении дня наблюдала скольжение его лучей по потоку и стенам палаты, а за окном его заигрывание с ветками разросшихся старых тополей, с которыми оно играло в прятки, прячась за тучи, и потом хитро и ярко неожиданно выскакивая из-за них.
Вечером я любовалась закатами. Их было много - каждый день - свой и новый, менявший расцветку в соответствии с лучами радуги...
Это внешние картины, которые в течение дня проплывали за окном и таяли, растворяясь в вечерних сумерках.
Но была ещё и внутренняя АУРА нашей палаты Љ 31, которая нас окружала в стенах нашего неврологического отделения.
И эта аура была самых лучших нежнейших расцветок, так как и обстановка и отношение медицинского персонала и соседок по палате, с которыми мне так повезло на этот раз, располагали к благодушию и медленному, но надёжному возвращению к жизни...
Хватит лирики. Пора вернуться - к реальным события.
Выписываясь из больницы домой, я обещала бабулькам нашего отделения, что в сентябре опубликую воспоминания о нашем житье-бытье в палате Љ 31 , что я и делаю...
Обращаюсь к Вам, дорогие мои бабушки, если Вы действительно с помощью своих внучек прочитаете эти строчки, пришлите мне весточку. Черкните пару слов. Мне будет приятно.
Мне не удалось в этот раз, находясь в больнице подробно записать все рассказы и беседы, которые прозвучали в период нашего общения, поэтому, при воспроизведении их здесь, могут быть допущены некоторые неточности.
Если Вы их заметите и на них укажете, я сразу же внесу исправления в опубликованные тексты.
А, если Вы - Валентина Игнатьевна, решитесь опубликовать свои воспоминания, которые нужны, я думаю - всем живущим на этой Земле, как память о той - Великой Отечественной, попросите внучку, чтобы она переслала эти Ваши воспоминания на мою электронную почту. Они будут опубликованы здесь под Вашим именем. Я думаю, что после публикации всей этой моей 4-й Главы, Ваших рассказов будут ждать все многотысячные читатели .
Как всегда, попав в какую-то новую обстановку, мне хочется узнать историю этого города, места или просто - здания...
На этот раз у меня возникло желание ещё и потому что, когда меня привезли на скорой помощи в больницу Љ 5 (бывшая 33-я), Стэлла сказала - Мама, а я ведь в 1984-м лежала в этой больнице на сохранении, когда ходила Людочкой...
А у меня сразу же всплыло в голове воспоминание о том, что именно в этой больнице, в онкологическом отделении лежала моя сестрёнка Милочка, и именно здесь ей сделали операцию по поводу её заболевания.
В этой же больнице она лежала, когда ей проводили первые сеансы лечения "ХИМИЕЙ"...
Часть территории больницы - её старый разросшийся парк с дорожками и скамеечками для больных, силуэты корпусов, скрытые деревьями и кустами и часть зданий и крыш - хорошо были видны из окон нашей палаты. Тем более, что она располагалась на 3-м этаже и была угловой. Так что окна выходили на две стороны парка.
Ну а о самой больнице мне удалось узнать следующее...
Поскольку история возникновения больницы связано с именем братьев БАХРУШИНЫХ, было бы странно, если бы я не отыскала в ВИКИПЕДИИ историю их династии...
С конца XVI века два с лишним столетия Бахрушины жили в Зарайске - занимались торговлей скотом. В Москву они приехали в 1820-х годах: Алексей Фёдорович Бахрушин (1800-1848) вначале основал перчаточную фабрику в Заяузье, к 1831 году имел сафьянный завод, построил кожевенный завод в Кожевниках. В московское купечество занесён с 1835 года - купец 2-й гильдии.
Его вдова, Наталия Ивановна, продолжила дело с тремя сыновьями - Петром, Александром и Василием Алексеевичами[.
Кроме кожевенного завода, появилась и суконная фабрика; в 1851 году они получили звание потомственных почётных граждан. Как отмечал Бурышкин, "разбогатели Бахрушины главным образом во время Русско-турецкой войны".
В 1875 году было учреждено "Товарищество кожевенной и суконной мануфактур Алексея Бахрушина сыновей" (400 паев по 5 тысяч рублей каждый).
Кожевенным заводом (после октябрьской революции - Московский фурнитурный завод) руководил Александр; суконно-ткацкой фабрикой (после 1917 года - "Красное веретено") управлял Пётр. Пётр (в 1870-1894 гг.) и Александр (в 1895-1916 гг.) были председателями церковно-приходского попечительства в приходе храма Св. Троицы в Кожевниках.
Братья были щедрыми жертвователями.
К осени 1887 года на Сокольничьем поле была построена больница для страдающих неизлечимыми заболеваниями (теперь она называется городская больница Љ 33 им. А. А. Остроумова, который был домашним врачом Бахрушиных);
В 1893 году при больнице был построен дом для призрения неизличимо больных;
В 1895 году они выделили 600 тысяч рублей на строительство в Сокольничьей роще бесплатного детского приюта для бедных и сирот православного вероисповедания.
В 1888 году на Софийской набережной был построен "дом бесплатных квартир" для нуждающихся вдов с детьми и учащихся девушек - при доме действовали два детских сада, начальное училище для детей, мужское ремесленное училище и профессиональная школа для девочек.
В 1901 году был построен городской сиротский приют. Полмиллиона рублей были пожертвованы на приют-колонию для беспризорных детей в Тихвинском городском имении в Москве.
В 1904 году Василий Алексеевич Бахрушин на Смоленском бульваре, рядом со своим особняком, построил четырёхэтажное здание городского училищного дома.
В 1906 году по его завещанию были учреждены 5 стипендий: в Московском университете, Московской духовной академии и духовной семинарии, Академии коммерческих наук и в одной мужской гимназии - по 8 тысяч рублей.
В 1913 году крупная сумма денег была предоставлена Зарайскому городскому управлению на строительство больницы, родильного дома и амбулатории.
В 1916 году московским властям с целью устройства детского приюта была отдана усадьба Ивановская. В 1901 году за благотворительную деятельность Александр и Василий Алексеевичи Бахрушины были удостоены званий почётных граждан Москвы.
А теперь - подробнее об истории самой больницы, построенной на пожертвования братьев БАХРУШИНЫХ...
В октябре 1882 года братья Бахрушины пожертвовали 450 тысяч рублей московскому городскому голове на строительство больницы.
К осени 1887 года на Сокольничьем поле была построена большая по тем временам (на 200 кроватей) - по проекту архитектора Б.В. Фрейденберга.
Бахрушинская больница предназначалась - для страдающих неизлечимыми заболеваниями. Все корпуса больницы представляли собой единый архитектурный ансамбль с декоративной обработкой фасадов в русском национальном стиле.
Согласно уставу, в больницу принимались на лечение лица "всякого звания и состояния, преимущественно из недостаточных". Лечение было бесплатным; больные именовались пенсионерами братьев Бахрушиных.
В 1890 году при больнице был построен дом призрения для неизлечимых больных, рассчитанный на 150 человек, в последствии он был расширен до 200 (кажется, единственный тогда в Москве).
С 1895 года открыт небольшой родильный приют на 8 коек.
В 1903 году по проекту архитектора И.А. Иванова-Шица на территории больницы построен первый для Москвы родильный дом.
По решению Городской Думы в 1911 году Бахрушинская больница стала учебной базой Высших женских курсов по госпитальной хирургии и терапии.
А в 1913 году на завещанный капитал сестры Бахрушиных, Веры Федоровны, была построена амбулатория по проекту архитектора С.Ф.Чижа на 230 посещений.
В 1923 году переименована в больницу профессора А.А. Остроумова.
Начиная с 1934 года больница превращается в клиническую базу для терапевтической и хирургической кафедр медицинских институтов Москвы.
В 1959 г. построено подземное сооружение ИТМГО.
В 1974 г. был построен хирургический корпус на 300 коек, ЦТП, хранилище рентгеновской пленки, РТП, а также патологоанатомический корпус.
В 1992 году, в связи с ликвидацией больницы Љ 16, ГКБ Љ 33 им. проф. А.А. Остроумова возвращены два корпуса: терапевтический, построенный в 1981 г. и неврологический, построенный в 1954 г.
В 2013 году больницу переименовали в ГКБ Љ5.
Сегодня больница представляет собой многокорпусной, многопрофильный, технически оснащенный лечебный комплекс, продолжающий лучшие традиции основателей больницы.
Больница оказывает следующие виды медицинской помощи:
1) первичная медико-санитарная помощь;
2) специализированная, в том числе высокотехнологичная, медицинская помощь;
3) скорая, в том числе скорая специализированная, медицинская помощь;
4) паллиативная медицинская помощь.
В больнице развернута 501 койка, кроме того 42 реанимационных коек, функционирует амбулаторно-поликлиническое отделение на 750 посещений в смену, консультативно-диагностическое отделение с дневным стационаром на 12 мест. При стационаре организованы 110 коек дневного стационара по профилю неврология, терапия, химиотерапия и радиология. Организовано отделение паллиативной помощи на 30 коек.
В системе городского здравоохранения больница решает проблемы обеспечения населения столицы и ее гостей как скорой и неотложной медицинской помощью (по профилям: терапия, травма, хирургия, нейрохирургия, эндокринология, неврология, гинекология, токсикология, реанимационные отделения), так и плановой медицинской помощью (кроме упомянутых отделений еще и общая онкология, онкология головы и шеи, маммология, радиология, химиотерапия, терапевтическое отделение для больных с нарушением вегетативной регуляции). Деятельность врачей стационара подкреплена мощной диагностической базой. В больнице функционирует рентгеновское отделение с кабинетом современной компьютерной и магнито-резонансной томографии, клинико-диагностическая лаборатория с кабинетом аналитической диагностики острых отравлений, кабинет гемодиализа для больных с острыми отравлениями, радиоизотопная лаборатория, отделения ультразвуковой и функциональной диагностики, отделение эндоскопии, физиотерапии с кабинетом лечебной физкультуры, на базе патологоанатомического отделения работают цитологическая и морфологическая лаборатории. Больница располагает поликлиническим отделением.
Вот в таком историческом месте, в древнейшей больнице, превращенной из "архитектурного памятника" - больницы с историческим прошлым в многофункциональный медицинский комплекс, посчастливилось полежать и мне.
После возвращения домой из Мытищинской больницы, и, пройдя с помощью Стэллы, назначенный мне в выписном эпикризе курс лечения, мне удалось перейти в период (чуть не написала - реставрации) реабилитации.
Не проходило постоянное покалывание ладоней, и лба. Не расправилась до конца искривленная левая часть лица. Оставалась онемевшая левая часть рта, в основном - губы. Покалывал язык и слева и справа, иногда - в дальней его части.
В Москву к невропатологу не попадёшь (талон к терапевту, потом - на прием к терапевту, она выдаст талон - к невропатологу, потом - на прием к невропатологу)...
А время идёт. И немножко страшно. А вдруг - повторится, раз не долечилась до конца?
А что потом? Опять в Мытищи?
Даю распоряжение Стэлле. И она покупает коробками таблетки и ампулы с названием начинающим на ЦЕРЕ..., ЦРАКСОН, ЦЕРОБРОЛЕЗИН и т. п.
Ежедневно - утром и вечером пила таблетки.
А как только прогноз предсказывал повышенное атмосферное давление или магнитные бури, у меня начинали неметь нижние и верхние конечности.