Виллерс Дженни, Вышиель : другие произведения.

А на арене звери что-то не поделили...

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Когда тебя загоняют к обрыву, отрезая путь к отступлению, пока бежишь учись летать. Оказавшись у края усмехнись им в лицо и прыгни, раскрывая за спиной выращеные "крылья". ВНИМАНИЕ: рассказ содержит ненормативную лексику

  Звери
  
  Сбудется вам по вере,
  Каждому или-или...
  А на арене звери,
  Что-то не поделили,
  
  Переступая, кружат,
  Но неизменно рядом,
  И прижимают уши,
  И не отводят взгляда,
  
  Будто одни на свете,
  Будто в них бес какой-то,
  Не помогают плети,
  Окрики и брандспойты,
  
  И нет им такого слова,
  Что развести сумеет,
  Они разорвут любого,
  Кто подойти посмеет...
  
  Теплый глотая воздух
  Сходятся круг от круга -
  Все безнадежно поздно -
  Они просто убьют друг друга,
  
  Шаг, и сорвутся с края,
  В черную неизбежность,
  А в звездных глазах такая
  Невыносимая нежность...
  
  И я не могу представить
  За что им такая мука,
  Но если все так и оставить -
  Они же просто убьют друг друга...
  Ольга Ступина
  
  Черная машина влетела за высоченный забор, минуя посты охраны. Семеро пацанов один за другим вышли из нутра черного драндулета, мельком оглядываясь и подначивая друг друга тычками, двинулись вперед. Бритые головы, лица мальчишек мрачно-злобные, хотя кто их мог назвать мальчишками, тот горько ошибался. Сами себя они называли "отморозки" и собственно такими и были. У Тупаря торчал нож из-под куртки, никто не шмонал пацанов, никто не стал отнимать оружие, и это придавало им расслаблено-вальяжное состояние.
  Дыба, главный среди всех этих абсолютно убитых на голову отморозков, обратил внимание на стайку ребят, сгруппировавшихся в отдалении на спортплощадке. Сергея он узнал, однажды пересекались. Дыба ухмыльнулся, презрительно сплюнул себе под ноги и развернулся за своими. Охрана вела их куда-то за угол здания. Сзади присоединился и Сам Сергей Евгеньевич. Дыба презрительно скривился и подумал: "Если что, всех порежем, у Тенки и Скота вроде где-то еще завалялся ствол ".
  За углом был еще один забор, высотой он уступал внешнему, зато сверху была прикручена мощная колючка, в три слоя. Пацаны оценивающе рассматривали забор, а когда вошли, и ангар. Помещение было метров сто в длину, и в ширину метров двадцать, целиком железное, видно строилось основательно. Справа от здания находился небольшой пристрой, одной стеной соединенный с ангаром, смотровая. Туда-то и повели отморозков. Дыба бросил недобро-злорадный взгляд на идущего сзади, он вообще не любил, когда за спину заходили, и потом Босс смотрел ему прямо в затылок, парень это ощущал.
  
  * * *
  
  После того как я "подрался" со Свином и приехали ЭТИ странные пацаны, а еще нами был "захвачен" ключ, делать как-то стразу стало нечего. (события из рассказа "Цепные друзья") До вечера ничего все одно делать было нельзя. Охрана вся сгруппировалась у ворот, шестеро ушли с приезжими. Я хотел было поговорить с Минором, но никак не мог собраться, а еще меня беспокоили эти гастролеры. Что им было тут нужно? Зачем их привезли, может че задумали. Вы же меня понимаете, когда тебе светит и греет опасность, хочется все знать, особенно когда появляется ТАКОЕ: головы словно бильярдные шары, глаза зверские, ухмылки жуткие, в общем уроды. И я не выдержал, потусовавшись еще немного с ребятами, помирившись со Свином, двинулся на разведку, щемясь по стенам и углам. Благо можно было почти незамеченным проползти за машинами и шмыгнуть к забору. Конечно, везде могли быть камеры, но пока-то я ничего зазорного не делал. А выяснить, что собственно происходит, надо было - это я задом своим чувствовал. Дело жареным попахивает. На углу меня догнал Минор и дернул гневно за рукав:
  - Ты куда это, дурень? Нам сейчас не до игр, а то все планы сорвем!
  - Минор, я жопой чую, что все плохо! Понимаешь? Их не зря привезли, сдается мне, что это по нашу душу... А если они че вечером сообразят? Знать ведь надо! - зашипел я в ответ, продолжая продвигаться вдоль забора.
  - Знать надо по-любому, ты прав. Ну, раз "жопой чуешь" - пошли, - так же тихо ответил Минор, не отставая ни на полшага. - Только смотри тихо - как карманник в троллейбусе.
  За спиной у Юрки замаячил Голова, блин, и его тоже понесло, значит, дело - дрянь. Мы гуськом добрались до тира и затихли. Серый застыл у окна, прижимаясь к стене, и вдруг побледнел. Я и Юрка прилипли к окну с другой стороны и стали прислушиваться, а я даже стал заглядывать чуть-чуть. Прибывшие пацаны стояли гурьбой один чуть впереди, напротив стоял Босс, за спинами у парней расположилась охрана. "Ну, нагнал мальчиков-зайчиков", - подумал я...
  
  * * *
  
  Сергей Евгеньевич изучал прибывших. Они были для него расходным материалом - именно таким, какой нужен этим вечером. Многие люди готовы приехать, чтобы посмотреть, как дети становятся зверьми. Дело было не в деньгах. Если хочешь иметь хорошо контролируемых людей - вырасти их и научи всему сам. Сергей мрачно улыбнулся. Сперва ломаем, потом кроим... Босс вошел в тир. С ним было еще шестеро охранников с оружием, просто как дань традиции - сам он не боялся отморозков.
  - Итак, вы все знаете, зачем вы здесь - объяснять ничего не буду. Обещанные деньги получите вечером, - негромко заговорил Босс. - Если, конечно, выживете. Но.. одни умеют драться, а другие - подыхать, и сдается мне, вы относитесь ко второй категории, - Сергей усмехнулся. - Сейчас вас отведут в комнату. Не создавайте мне проблем.
  Дыба оскалился, а все парни сжали кулаки, Тупарь вытянул из-за спины нож.
  - Не нарывайся, дядя, - процедил он сквозь зубы, глядя исподлобья, - извинись перед пацанами! Слышь, козел!
  Сергей Евгеньевич проигнорировал слова, безразлично глядя на свирепеющих мальчишек. Тупарь кинулся первый, одним рывком сокращая расстояние и собираясь воткнуть нож, остальные развернулись к охране. Скот выхватил пистолет и направил на Медведя. Разговоры окончились, никому не позволено было так говорить с "отморозками".
  Такую развязку Босс предвидел, этим псам только кость кинь. Ударить себя Сергей не дал: расслабленная левая рука взлетела к горлу нападающего резко и точно сминая гортань. Тупарь кувыркнулся назад, ему встать было уже не суждено. Одновременно правой рукой Сергей выхватил пистолет. Он выстрелил первым, пуля прошла через левую лопатку, Скот взвыл, оседая на пол. Пистолет уставился на предводителя отморозков.
  - Я же предупреждал, - напряженно произнес хозяин.
  Пацаны попятились, такой ловкости они не ожидали. Дыба с остальными сделал шаг назад и заговорил:
  - Тише, тише... Не надо так резко, мы не нападаем, базара нет, все поняли. Больше не дергаемся!
  Остальные парни скалили зубы, но не двигались. Все они время от времени поглядывали на тех двоих, что валялись на полу. Один уже замер и под ним медленно расплывалось кровавое пятно, второй ещё пару раз дернулся в предсмертной судороге и тоже затих. Дыба смотрел прямо в наставленное на него дуло. Руки он чуть расставил, словно собирался в случае чего поймать пулю до того как, она войдет в его тело.
  - Мужик убери пушку, мы все поняли... Ты Босс! - говорил он, еле заметно заикаясь.
  Охранник бросил взгляд на окно и сообщил:
  - Сергей Евгеньевич, там опять эти...
  - Сюда их! - процедил Босс не отводя взгляда от своей мишени.
  Двое охранников рванули за притихшими у окна ребятами, снимая с предохранителей пистолеты... Оружие остальных уставилось на пятерых оставшихся отморозков...
  
  * * *
  
  Я вздрогнул от увиденного, меня передернуло. А потом я случайно встретился взглядом со взглядом Дрыги. Сало ясно - нас заметили! Уже ни о чем не думая, я попятился, споткнулся о камень и полетел на землю, хватаясь за воздух. Из двери уже выбегали Дрыга и Медведь, наставляя на нас пушки.
  - Юран, беги... - крикнул я, понимая, что сам уже не успею подняться, - бегите!
  - Кот, куда бежать? - с досадой сказал Минор, поднимая меня с земли. - Пойдем, посмотрим, что от нас хотят.
  Голова тоже присоединился к нам. У него на физиономии было написано "писец котятам". Босс дождался, пока мы встанем перед ним, и осведомился:
  - Решили подслушать? Любопытство одолело?
  Дрыга ухватил за плечи Юрку, Медведь меня, Бык - Голову. Было заметно, как чуть расслабились отморозки - а че, им в самый раз, если на кого другого рассерженный Босс внимание переключит.
  - Ну что же... - Сергей Евгеньевич повернулся к Дыбе. - Ты как, жить хочешь? - и тут же, не давая ему вставить слово, продолжил, - Вижу, что хочешь. Хорошо стреляешь? Сумеешь щенка подстрелить, будешь жить. А нет, не взыщи... - по кивку один из охранников продемонстрировал полную обойму пистолета и протянул оружие Дыбе.
  - Пытаться стрелять в меня не советую, - продолжил хозяин положения, а потом кивнул охране на меня. Я не сразу сообразил, в чем дело, только таращился, дергаясь в крепких руках Медведя.
  
  * * *
  
  Юрка тоже задергался, но обученный охранник весом почти под сотню - не пацанье на улице. Отбиться от него Минору не удалось. Мальчишка нервничал, а это мешало правильно выбрать тактику, мешало сосредоточиться. "Холодная голова - половина победы", - не уставал повторять мастер, когда учил Юру драться. Долгими неделями обучался он мастерству ведения боя без чувств. Но сейчас он не смог оставаться хладнокровным. Его друг в беде! Попасть в замкнутом пространстве тира по ничем не защищенному, уставшему, уже не раз за сегодня травмированному мальчишке - несложно, даже для плохо стреляющего.
  "Для всех Кот - игрушка, то поводок, то мишень, то просто погремушка... Ненавижу..." - думал Минор и никак не мог отцепиться от Дрыги, а только бился и извивался ужом, как любой другой мальчишка на его месте.
  - Скоты, при чем тут Кот?! НУ ПРИ ЧЕМ ЖЕ ТУТ ОПЯТЬ КОТ? - кричал Юра срывающимся на хрип голосом.
  
  * * *
  
  Юркин крик заставил мои шарики крутиться быстрее, до меня дошло что происходит, но поздно... Одним движением Медведь меня закинул в тир как мешок с мукой. Я распластался на полу, но тут же вскочил, затравленно озираясь. Вы помните, что я вам говорил про дуло у затылка? Так вот - это почти ничто по сравнению с тем, что испытываешь, когда видишь это дуло, направленное на тебя, когда осознаешь, что ты - дичь, мишень. Как те мишени, в которые мы с пацанами целились совсем недавно, в этом же самом тире. Страх парализовывает, я уставился на пушку в руках отморозка, как кролик на змею. И единственная мысль, которая возникла в этот момент была: "Я не хочу умирать!" Я стоял всего пару мгновений, которые показались мне вечными, а потом сорвался было обратно к захлопнувшейся решетке, схватился за прутья и заорал в страхе:
  - Юрка, вытащи меня отсюда, вытащи... Юрка!
  Завязалась потасовка, Юрка каким-то невероятным образом высвободился и начал драться с Медведем. Все происходило очень быстро, а через решетку было плохо видно. Минор врезал охраннику, каким-то чудом умудрился его повалить, выбил подхваченной ключницей пистолет из руки отморозка. Я было рванул в открытое пространство стрельбового "окна", но наткнулся на другое наставленное дуло пистолета Дрыги. Происходила какая-то полная хрень. Я опять метнулся к прутьям. Босс сам вступил в драку, и Юрка ему проиграл В следующее мгновение его уже пристегнули наручниками к металлической трубе. Босс повернулся к Дыбе:
  - Не заставляй меня ждать, - спокойно сказал он и кивнул на лежащий на полу пистолет. Отморозок его поднял...
  Я понял, что спасенья не будет, и решение пришло само собой: надо бежать, бежать в конец зала, чтобы увеличить расстояние, не дать себя подстрелить. Я рванул к мишеням, заметался между ними в поисках, где можно будет укрыться, c ужасом поглядывая в стрелковое окно. "УБЬЕТ! УБЬЕТ!" - стучалось, билось и пульсировало в голове, а сердце заходилось. Я попытался успокоиться, но ничерта не выходило. Всегда был выход, а тут... Тут выход был только через ту проклятую дверь и надежда только на свои ватные ноги, которые не очень хорошо слушались.
  Я бросил затравленный взгляд в сторону направленного на меня дула, сделал вдох и побежал, просто побежал, как заяц, петляя между мишеней, в надежде, что мое "авось" меня вынесет и на сей раз. В обойме сколько там патронов? Восемь? Восемь смертей, восемь, а у котов девять жизней! У МЕНЯ ИХ ДЕВЯТЬ! СЛЫШАЛИ ВЫ! ГАДЫ! Я должен выжить, обязан, потому что я хочу жить, потому что я ОЧЕНЬ хочу жить... Потому что я невероятно хочу жить! Мои ноги заплетались, но бежали. Дыхание очень быстро стало сбиваться, но я продолжал бежать, сосредоточившись на слухе и движении. Нужно считать выстрелы! Ты один, Кот! Ты попал, КОТ! Ты серьезно попал на сей раз, так что считай! Вспоминай, что дед говорил. Вспоминай, что тебе говорил единственный добрый к тебе взрослый! "Если ты услышал пулю, значит ты еще жив!" Слушай пули, Кот, слушай, и считай. Ни о чем больше не думай, тебе надо выжить!
  
  * * *
  
  Юрка рванулся первый раз только после того, как услышал щелчок... но было поздно. Однозначно, безоговорочно поздно... Металл браслетов впился в руки, сдирая кожу, но мальчишку это не остановило. Он подскочил на ноги, и снова рванулся. Казалось, что он хочет вырвать трубу, к которой прикован. До слуха Минора донесся топот ног по бетонному полу стрельбища. "Как зверь в клетке... Как... как... какая разница как кто! Человеку так нельзя! Да и зверю нельзя, но человеку - точно!" - с отчаяньем и возмущением думал Юра. Он предпринял очередной, особенно отчаянный рывок, но все было бесполезно. Остановленный привязью своих же рук, Минор упал на колени.
  - Да не дергайся так, чумной, - посмеиваясь посоветовал один из отморозков. И тогда Минор закричал от переполнившей его злости:
  - Суки! Выбираете того, кто послабее?! Как же, когда нет веревок и решеток, это уже какая-то несмешная игра получается! Твари! Ничтожества!
  - Остынь, - рыкнул Медведь давая мальчишке чувствительную затрещину.
  Дрыга упустил момент, когда Кот был рядом и теперь тир оказался таким большим, а пацан в нем - совсем маленьким, да еще и носился сломя голову. Это могло быть даже забавно, но перед Дрыгой был выбор: или он, или мальчишка в тире. Все козыри были на стороне отморозка. Дыба вытер пот со лба, поднял правую руку и положил ее на левую - для точности. Наблюдая за петляниями Кота, он прикинул, куда тот прыгнет в следующий момент, и выпустил первую пулю.
  
  * * *
  
  Вы знаете, что пуля летит быстрее звука? Щелчок означает, что либо пан, либо пропал. Я старался не бежать куда "нужно", все время меняя направление в неожиданную сторону, вихляя и петляя. Дыхание все время сбивалось. Я услышал щелчок! В голове само просчиталось "один", и тут же свист пролетающей мимо пули, которая врезалась в ближайшую мишень, осыпав меня щепками. Я вздрогнул всем телом и побежал, будто мне в зад попали, метнулся к противоположной стене и тут же, развернувшись, сиганул за одну из мишеней и опять. Ноги подкашивались, дышал я с открытым ртом, изредка переходя на нос, а потом снова ртом... ОДИН! ОДИН И Я ЕЩЕ ЖИВ! - билось в мозгу. Я бросил взгляд в сторону стреляющего и снова наткнулся глазами на дуло... И некуда бежать, нет спасения... Хочется остановить это безумие! Надо перестать думать, только бежать и считать... А минуты тянутся так медленно, перед глазами вся жизнь пробегает. Что я в ней хорошего видел? Да ничего! Но я хочу увидеть еще, все равно хочу! И жить хочу.
  Дыхание спирает, в груди комок, который давит, больно... Нет, нет, не останавливаться! Остановишься и умрешь...
  
  * * *
  
  Юрка зажмурился, вздрогнув от звука выстрела, сердце на мгновенье замерло, дыханье остановилось... Он не видел Кота, он видел Дыбу и видел как тот скривился.
  Серого под шумок уволокли куда-то, никто этого не заметил, все смотрели в тир.
   "Первая прошла мимо... Ну, ниче-ниче... Еще семь", - думал Дыба целясь в петляющего зайцем пацана. Главарь понимал, что попасть в движущуюся мишень непросто, потому выбрал другую тактику, как с голубями: он решил дожидаться момента, когда цель хоть на секунду остановится. Пуля-то летит очень быстро...
  Но тактика срабатывала плохо. Отморозок выпускал в Кота патрон за патроном и попасть никак не мог. Мальчишка если и замирал чуток, то в следующий момент уже несся в каком-то одному ему понятном направлении.
  В обойме оставалось только два заряда. Напряжение возрастало. Отморозок начал заметно нервничать, он сегодня планировал расправиться с новыми мальчиками Босса и спокойно пойти отмечать это. Со своим ростом и весом травм Дыба на боях обычно не получал. Просто и быстро все проходило. А тут все пошло наперекосяк... Встряхнув руками, Дыба снова прицелился и выстрелил. Седьмой.
  
  * * *
  
  Я уже просто валился с ног, вы когда-нибудь пробовали бегать марафон как спринт? Если "да", то вы меня поймете! Такое ощущение возникает, что тебе отстегнули ноги, оторвали печень, а сердце методично сжимают в тисках, дыхание становится проблематичным, а голова тупо едет, причем вместе с крышей. И при всем этом мозг работает на чистом адреналине, который продолжает толкать ваше, кажется развалившееся, тело вперед. А знаете почему? Да потому, что страх такой сильный, что остановиться ты просто не можешь... А еще хочется жить с каждым выстрелом все больше. В мозгу отбивает дробью счет: два, три, четыре, пять, шесть, семь...
  Я почувствовал, что ноги стало сводить судорогой. Это очень больно! И понял, что это конец! Тут же перед глазами понеслась жизнь: раннее детство, дед, его теплые большие руки, я и не знал, что помню это. Потом картинка сменилась: мне уже двенадцать лет, дед лежит в гробу, а я не плачу, не могу, даже дышать не могу, только шепчу тихо так: "Деда, вставай... вставай, деда, ты меня на рыбалку, деда...". Вновь меняется картинка: я дома, после кладбища, сижу и ору у батареи от боли, а на шее у меня металлическая цепь, которая уже нагрелась. А дальше будет еще страшнее, потому что скоро ввалится пьяный в дупель отец и будет меня бить за то, что я не принес с поминок ему бутылку. Снова смена декораций: я у Михальчука в квартире, эти люди, моя ненависть и кажется все! Конец настал. Я сжимаюсь, а потом бегу... Бегу... Бегу...
  И я понял, что я все еще бегу, только уже неосознанно. Деревянные ноги подкосились, и я остановился, чтобы не упасть, поднял мутный взгляд на стрелка и закричал: "Миноооор!"
  
  * * *
  
  Дыба начал психовать. И седьмой выстрел прошел мимо... Отморозок решил выжидать и дождался. "Готов, красава! - подумал пацан прицеливаясь. - Сейчас, упадет! Ух, как смотрит! Ничего-ничего... Тебе недолго так смотреть!" Он оглянулся на прикованного слева от себя второго мальчишку, больше Коту было крикнуть некому.
  - Зря кричишь, уродец. Не поможет он тебе, - крикнул Дыба Ваньке.
  Непонятно было, что испугало Юрку сильнее - крик Кота или воцарившаяся в тире тишина. Это могло означать только одно. Кот устал. Выдохся. Стал легкой мишенью. Сам Минор на месте Дыбы попал бы в такой ситуации с закрытыми глазами - просто ориентируясь на звук тяжелого дыхания...
  Способностей главаря отморозков Юрка не знал, но точно знал другое: врага лучше переоценить, чем наоборот. "Пора!" - решил Минор. Он еще пару выстрелов назад обратил внимание на ключницу, которую так и забыли подобрать, а теперь она лежала в досягаемости. Он размахнулся и пнул по лежащему предмету. Ключница подлетела и попала Дыбе в шею, и в этот момент прозвучал выстрел.
  
  * * *
  
  Я тяжело дышал, меня нещадно шатало, и ноги деревянные от судорог не держали почти, я оперся рукой о мишень. Вскинул голову и уперся взглядом в отморозка и процедил:
  - Ну и стреляй, сука... - я прекрасно понимал, что уже не смогу сделать и шага, а то, что я молчал и не выл от боли, было уже подвигом. Я часто дышал, зажмурился, не мог я смотреть, не хотел...
  Перед глазами вновь замелькали картинки: вот я убегаю из дома и ощущаю свободу, я почти счастлив, никто больше не посмеет поднять на меня руку, НИКТО... А потом ментовка... подворотня с бугаями... Поезда, летящие с двух сторон, так что земля сотрясается, а я лежу, прижимаясь к земле, потому что там за ними смерть... А потом пацаны, Голова, его рука, и я хватаюсь за нее и запрыгиваю в идущий поезд... Коряга, как обучал красть... Свин, как дрались, роняя друг дружку на спину, и ржали. Как он пыхтел, вытаскивая у меня из руки конфету... Как с Черным первый кошель утащили, а там было-то двадцать рублей, а потом спорили, как подбросить его обратно владельцу... Как Островитянина нашли, а он бледный чуть живой, а потом как он смеялся, звонко, словно колокольчик звенел, заразительно, и мы все смеялись за ним... Как Глебку на руках нес, когда от погони уходили... И наконец как с Минором часами говорили... ВСЕ промелькнуло в единое мгновение, я вдохнул, готовый получить пулю. Даже страх отошел куда-то... А потом руку зверски обожгло, и по ней потекло что-то теплое и липкое. Я с удивлением медленно открыл глаза.
  Пуля ранила верхнюю часть руки, разодрала мышцу, но кость не задела... Я посмотрел на текущую из раны кровь и только тогда вскрикнул, потому что пришла настоящая боль, и начал заваливаться на пол. Ноги сами подкосились. Истощенный бегом организм отключался...
  
  * * *
  
  Дыба целился прямо в грудь мальчишке в корпус - просто эта часть тела была самой крупной, и попасть в нее было проще всего. И попал бы, но в момент выстрела прямо в шею отморозка врезалась ключница. К счастью Дыбы пуля все равно настигла свою жертву.
  - Ну что же, право дожить до вечера ты заслужил, - холодно отметил Босс. - В комнату их, - охранники немедленно пришли в движение. Всех приезжих увели. Юрка смотрел на Босса и думал: "Да что же произошло? Жив или нет? Жив? Нет? Суки... Жив? Нет? Ну, хоть что-то скажите!" Минор не был способен сейчас на конструктивные мысли. У него одновременно дрожали ноги, руки и даже губы. Сергей Евгеньевич остановился у выхода, бросил мальчишке ключ от наручников и сказал:
  - Заберешь своего и марш к себе. Вечером вы мне понадобитесь. Хозяин покинул тир.
  Юрка ничего не ответил, он непослушными руками открыл замок и кинулся через стойку к Коту, приподнял и аккуратно побил по щекам:
  - Ванька? Ванька, живой? Не придуривайся, знаю, что живой! - говоря это, мальчишка почти смеялся. Как бы нелепо ни выглядело это со стороны - он смелся, держа на руках окровавленного друга, но большей радости в своей жизни Юрка еще не испытывал. Он ведь уже боялся, что потерял Кота навсегда... Как же иногда бывает приятно ошибаться!
  
  * * *
  
  Я с трудом разлепил глаза, а потом с еще большим трудом разлепил пересохшие губы.
  - Юрка не тяни так, больно... - прошептал я, - устал я, ноги деревянные... Я так больше бегать никогда не буду...
  - Ничего-ничего, Котище, вот сегодня ночью мы выберемся отсюда, и больше никогда не придется тебе так бегать. Никогда. Я обещаю, - шептал Юрка, - ключ-то от ворот все еще у меня. Прорвемся!
  Единственное, что мне сейчас хотелось, это воды и покоя. Отрубиться, поспать хоть немножечко. Плечо я не ощущал, видимо шок был болевой. А организм вымотался. И жутко хотелось спать. Я вяло поглядел на Минора и, заметив руки, тихо сказал:
  - У тебя руки в крови, перевязать тебя надо... - я вообще туго соображал, адреналин-то схлынул вместе с силами.
  - Вот смешной! Это мне мои царапины перевязать! А самого латать - не, это не нужно? - саркастично спросил Минор.
  Я слабо улыбнулся, кивнул, а потом скривился и заскрипел зубами, боль возвращалась. Я немного оттолкнулся от Юрки и тяжело сел, стал смотреть на рану, тронул ее края пальцем, крепче стискивая зубы.
  - Подстрелил ведь гнида... я только не понял, почему он промазал? Я же стоял! Почему он все же промазал? - зачем мне было это знать? Наверное потому, что хотелось знать, что я не зря все это время бегал.
  - Хрен его знает. Ты потерпи-потерпи, нужно кровь остановить, - занявшись перевязкой, ответил Минор. - Пока ты бегал зайцем - в тебя сам черт не попал бы. А когда остановился... Они ключницу случайно рядом со мной оставили. Я как услышал, что ты стоишь, так в этого отморозка и буцнул. Не знаю, успел его сбить, или он сам криворукий, но не суть. Главное - ты жив остался.
  Я взглянул на Минора как-то неопределенно, немного ехала голова, никогда не боялся крови, но сейчас от запаха что-то стало нехорошо. А эмоций совсем не было, видимо все эмоции на беготню ушли. Сидел я и ошалело смотрел по сторонам, даже спать перестало хотеться. Юрка похлопал меня по побледневшим щекам.
  - Эй, эй! Ты еще с нами, герой дня? - почти весело спросил он.
  - Угу, - отозвался я и мотнул головой, от чего повело еще больше, я усмехнулся ну точно как пьяный... Нужно было сохранять устойчивость - это такой способ есть глубже дышать, вот этим-то я и занялся, ну не признаваться же Юрану, что как девчонка от крови башкой ехать начинаю, это уж совсем стыдно как-то.
  В тир втолкнули Голову, он кинулся к нам, присел около меня. Начал расспрашивать Минора что и как. Губа у нашего предводителя была разбита, видать-то и ему досталось. Перекинув через свои плечи мою здоровую руку Юрка поднялся сам и мне помог. Посмотрел внимательно в глаза Серого и сказал:
  - Слушай, Серый, очень нужна твоя помощь. Сможешь раздобыть перекиси, нормальный бинт и фурацилина. Только раствор, не таблетки - кипятить нам их негде. А то это не перевязка, а чухня получилась, нормально все сделать надо. А я пока Кота в комнату повел.
  Не дожидаясь ответа, Юрка развернулся и направился к особняку. Уже через пару минут я лежал на кровати, и вокруг меня сошлись кружком все остальные члены "банды".
  - Вопросы потом, парни, - бросил Юрка через плечо, - а сейчас воды принесите кто-нибудь. В стакане - пить ему, и в чем-то типа миски. Минор не отрывал от меня взгляда боясь то ли ребят, то ли того, что я опять вырублюсь.
  Пацаны смотрели сочувственно, а Свин все на камеру поглядывал и, когда никто не видел кроме меня, ей "фак" показал. Островитянин метнулся за водой, притащил миску с голубой каймой, меня даже улыбнуло, а потом мне в руки попал стакан граненый с водой, и я присосался насмерть, большими глотками поглощая воду. Стало сразу полегче, я довольно вытер рот здоровой рукой.
  - Еще хочу, - сказал я и получил еще воды. Напившись, я отвалился и стал ждать, когда Минорище начнет меня опять врачевать. Пришел Голова, притащил лекарства, я стиснул зубы и отвернулся. Было больно, но терпимо. Юрка все делал мастерски, вообще он, честно говоря, меня все больше поражал, как он в тире. Только сейчас я начал соображать, что Минор очень непростой парень, ох и непростой, оказывается я так и не знал друга до конца. Он, конечно, тоже многого не знал, например большей части моего прошлого не знал, знал только, что я после дерки сбежал, у нас было не принято делиться такими вещами. Но вот теперь мне очень хотелось узнать, кем же он был-то! Я уставился на Юрку, сжимая зубы, чтобы не скулить, все равно больно.
  
  * * *
  
  Сергей сидел в своем кабинете, глядя на ребят через камеры наблюдения. Он видел, как разгорается в ребятах ярость и ненависть. Эти подростки оказались быстро обучаемы.
  - Сегодня после боев ослабишь охрану, - негромко сказал он высокому молодому человеку, стоящему рядом с ним. - Сними охранников со всего заднего двора, кроме основной караулки. Отключи систему охраны задних выходов. Предупреди своих ребят, чтобы не усердствовали. О происшествиях докладывать лично мне, ничего не предпринимать. А сейчас позови ко мне Глеба... Вы установили на нем жучок?
  - Все, как вы приказывали. Но... Если зверята попробуют сбежать? - в голосе начальника охраны звучало удивление.
  - Они не просто попробуют, они сбегут, все иди, - Сергей опять повернулся к экрану, а Виталий направился искать Глеба.
  Мальчика он нашел наверху, в комнате, которую Сергей специально для него отвел.
  - Глеб, тебя зовет отец, - мягко сказал он ребенку, подходя к тому и отвлекая его от телевизора...
  - Отец? Сергей Евгеньич? Папка?!! - малыш подскочил, как ужаленный, сорвался с места, вывернувшись из-под массивной руки, тронувшей его за плечо, и полетел к выходу, не помня себя от радости.
  Скользя подошвами по полу, он чудом вписался в поворот, чуть не кубарем слетел вниз по лестнице и, ужом проскользнув мимо охранника, метнувшегося то ли остановить живую ракету, то ли наоборот распахнуть дверь, нырнул ему под руку и ворвался в кабинет Босса.
  - Папка! - выпалил он, тяжело дыша и счастливо улыбаясь от уха до уха. - Звал?
  - Да, Глеб, заходи, - тепло улыбнулся Сергей. Босс ласково взъерошил волосы мальчишки.
  - Мне нужно с тобой поговорить. У нас намечается игра на ближайшие дни.
  Мальчишка забрался к "отцу" на колени, пристроил стриженую голову ему на грудь и преданно заглянул снизу в лицо.
  - Игра? - спросил он обрадовано. - А какая?
  - Для начала я хочу тебе кое-что рассказать. В ближайшее время ребята задумают спортивно-военное состязание. Суть заключается в том, что они должны убежать отсюда и спрятаться так, чтобы я вас не нашел. Не бойся, конечно, я буду знать, где вы находитесь, так что все будет хорошо. Ты мне очень дорог, и я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось. Вы побегаете, а потом вернетесь. Игра может занять несколько дней, Глеб. Вы по условиям убегаете с секретной базы, где везде опасность. Вот, возьми, - Сергей дал малышу мобильник. - Каждый вечер звони мне, чтобы я знал, что все хорошо. Я и так буду наблюдать за вами, это просто чтобы ты не скучал. Можешь звонить в любое время, только так, чтобы ребята не видели, ты же секретный агент! Я думаю, что ребята начнут игру либо этой ночью, либо следующей. Ничего не бойся, - Сергей ласково поглаживал мальчишку по волосам.
  - И еще: ребята будут говорить, что я плохой. Это я просто по игре самый главный злодей! Ты все запомнил? Не боишься?
  - Не боюсь! - ответил Глеб гордо и заговорчески, запихивая телефон в карман. - Разве агент может бояться? Я буду выходить на связь ежедневно в двадцать три ноль-ноль и докладывать дипс... дисп... диспозицию!
  Малыш старался изо всех сил говорить солидно, как самый настоящий агент, чтобы у отца не возникло, не дай бог, сомнения в том, что он, Глеб, справится с поручением лучше всех. Ведь отец мог бы кого угодно выбрать агентом, но выбрал именно его, своего сына! Мальчишка почувствовал, что еще немного и он просто разревется от распиравших его чувств. Он замолчал, прижавшись к отцу, затаился.
  - Конечно, - после паузы сказал Босс, - ты же у меня очень смелый.
  То что Глеб не пойдет на бои было ясно.
  
  * * *
  
  Минор очень старался все что-то прикладывал, лил и перевязывал, я только тихо поскрипывал, наконец-то он меня укрыл одеялом.
  - Все, ты будешь жить долго и счастливо. А рана эта очень скоро затянется, на тебе, я ж видел, все как на собаке заживает. Только ты спи. Силы еще понадобятся.
  Парни заулыбались, и я тоже улыбнулся, но совсем как-то невесело. А еще я почему-то вспомнил об отце и подумал, что если бы я был Глебкой и ко мне вот так ласково, как Босс к нему, то я наверное тоже бы сделал все-все, чтобы остаться с ним. И от этого стало так нехорошо на душе, ведь он же его просто использует, а потом, когда бросит мальчишку, что с ним станет? Но с другой стороны мы то сейчас задумали не лучше! Наверное будет очень сложно его увести... Но ничего из этого я не сказал вслух, а все так и продолжал грустно улыбаться.
  Юрка в начале встал с кровати, жестами показывая остальным ребятам, что самое время расходиться, но потом подумал минутку и вернулся. Тихонько снова присев рядом, он тронул меня за плечо и спросил:
  - Может, это, нужно еще чего? Ты... Ты молодец сегодня, не каждый на твоем месте выжил бы. Но ты - силен!
  - Спасибо, - ответил я с кивком, а потом чуть сдвинул друга и поглядел точно в камеру, показал смачный "фак", хлопнул Минора по плечу и, накрывшись одеялом, закрыл глаза.
  Свин подошел к Юрке и вопросительно поглядел ему прямо в глаза. А потом очень тихо спросил:
  - Что случилось, Минор? Не можешь, не говори, только это не честно...
  - Ну ты смешной, Татарин. А что ты за последнее время вообще честного видел? - горько рассмеялся Минор, а потом поежился и отвел взгляд. - Не могу я тебе ничего пока рассказать. Херня случилась. И еще много такой херни случится. Но ты главное начеку будь и делай все, что скажем без вопросов. И тогда мы со всем этим разберемся.
  Последние предложения Юрка сказал уже совсем шепотом, повернувшись к камере спиной. Но потом резко взмахнул руками и хлопнул Свина по спине совершенно по-дружески, хоть, видать, слишком крепко. Тот даже чуть равновесие потерял, но рассмеялся и явно повеселел - а то после слов Юрки о "без вопросов" Рамиль заметно приуныл.
  - Эх, где наша не пропадала! - добавил Юрка, плюхаясь на свою кровать.
  
  * * *
  
  - А когда мы будем убегать? Прямо сейчас? - Глебу уже не терпелось начать эту замечательную игру.
  - Я полагаю, что ребята решат начать ее в ближайшие дни... - задумчиво сказал Сергей Евгеньевич. - Не нужно их торопить. И не надо им говорить, что ты уже все знаешь, ты же секретный агент, о нем не должны знать окружающие! Ну, а пока у меня есть для тебя подарок. Пойдем, - Сергей подхватил малыша на руки и понес в его комнату, куда за время отсутствия в ней Глеба уже доставили компьютер со всевозможными прибамбасами и наворотами. Стопка дисков лежала тут же. Техника уже была подключена и готова к использованию.
  - Это тебе, - улыбнулся Сергей, поставил ребенка на пол.
  - Ух ты! - глаза мальчишки вспыхнули настоящим счастьем. - Вот это дааа! - Он рванул к технике, остановившись лишь сказать, - спасибо, папка!
  Глеб схватил руль, уселся перед экраном и погрузился в игру.
  - Гонки! Мне! - бормотал он под нос, все не веря до конца свалившемуся на него счастью. Вдруг, будто вспомнив о чем-то важном, он отвлекся от экрана и повернулся к отцу:
  - А можно я ребят позову поиграть?
  Сергей на мгновение прикрыл глаза.
  - Разумеется, но лучше не мешать им сейчас. Ребята устали, у них есть определенные дела... Не волнуйся, играй, - Босс ласково потрепал мальчишку по волосам и вышел.
  
  * * *
  
  Отдых закончился быстро. В комнату ввалились охранники и скомандовали:
  - Поднимайтесь, все на выход.
  Юрка вскочил и тряхнул головой, чтобы прийти в себя. Обещанное вечернее мероприятие начиналось... Все ребята нехотя поднялись и подтягивались к дверям. Только Кот так и лежал на кровати, даже не проснувшись. Какая-то горькая жалость опять сдавила Минору горло. Но представил, как сильно Ванька устал, и как тяжело ему сейчас будет просыпаться. Но делать было нечего. Присев на корточки рядом с головой Кота, Юрка аккуратно тронул его за здоровое плечо.
  - Котяра, вставай. Просыпайся, нас ждут великие дела, - деланно веселым голосом сказал Минор, а потом добавил почти неслышно: - Ну, давай, немного осталось.
  Коту снились какие-то улицы, дворы, переулки и люди без лиц, все есть: ноги, руки, одежда, а лиц нет, словно смазал им кто-то лица. Одна невнятная размытая поверхность с полутенями, а впереди мелькнуло одно единственное лицо, которое оказалось до боли знакомо, до такой боли, что сердце сжалось. Мальчишка заорал "ДЕДАААААА!" и побежал за ним, но все никак не мог догнать. Старик и шел не спеша, а Ванька во сне летел как паровоз без тормозов, но расстояние ни на метр не сокращалось. А потом совсем рядом мальчишка ощутил, что кто-то дышит тяжело и перегаром пахнуло, повернул голову, а там батя со своим солдатским ремнем... Мгновение и он размахнулся, хлестнул Кота по руке со всей дури бляшкой, и она вспыхнула болью. Ванька подумал: "Нет, сволочь, не поймаешь, я уже другой, совсем другой..." А потом все резко оборвалось, и мальчишка вместе с этим оборвался, полетел куда-то вниз в темноту. Проснулся он от того, что кто-то трогал за плечо. Кот резко выбросил руку вперед, сжатую в кулаке, еще не осознавая, кто рядом и зачем, просто на автомате защищая себя. Потом медленно открыл не желающие просыпаться глаза и присмотрелся концентрируя взгляд.
  - Минор? Ты чего? Уже? - еще сонно спросил он, пытаясь осознать где он и зачем. Потом резко сел, чуть скривившись и ухватившись за руку. Огляделся, все пацаны уже кучковались у выхода, зачем-то осматриваемые на предмет оружия охранниками.
  Ванька фыркнул, сплюнув от досады прямо на пол, поднялся на ноги, хмуро посмотрел на Юрку и зачем-то сердито сказал:
  - Да не нянчись ты со мной, что, я ребенок что ли?
  Юрка только отмахнулся... Чего только спросонья не скажешь! Да и было с чего Коту злиться... Обижаться на него сейчас бесполезно.
  - Идем уже, хорош трепаться! - только и ответил он, легонько подталкивая Ваньку в спину. Сам он также направился вслед за охраной. Ключ от калитки, давно перекочевавший в карман джинс, действовал на Юрку окрыляюще. Он даже подбадривал жестами остальных ребят, стараясь передать им свою уверенность в том, что все скоро будет хорошо.
  Ребят ввели в огромный зал. Посередине размещалась арена, огороженная железной сеткой, вокруг удобные сиденья и столики для высоких гостей с одной стороны и простые лавки с другой. Везде сидели гости: богатые люди за столиками и публика победнее на лавках. Одна лавка в первом ряду пустовала. Так же с двух сторон размещались две клетки. В одной из клеток находились утренние отморозки, в другую немедленно втолкнули Юрку и Голову. Остальным ребятам указали на свободную лавку. За их спинами встал Петро и Бык с оружием. Глеба среди ребят не было, Сергей Евгеньевич отдал приказ не пускать мальчишку. На высокой трибуне с ложем находился сам Босс, похоже он только что произнес речь. Официанты разносили еду и напитки, а зрители готовились к представлению...
  Оглянувшись вокруг, Юрка оценил масштабность мероприятия, а когда с Головой оказался в клетке понял, что именно для них двоих событие станет неприятным. Мальчишка подобрался, чтобы быть готовым ко всему.
  Минор внимательно проследил, куда дели Кота и остальных. Пока им ничего не угрожало. Отморозки в соседней клетке были старше, видно было, что они точно знают, зачем здесь... Дрыга, стоявший рядом с клеткой ухмыльнулся ребятам:
  - Вот, сейчас отрабатывать свои харчи будете!
  
  * * *
  
  Местечко было еще то! Сразу было видно, у Босса давно все поставлено на широкую ногу, я несколько насторожено оглядывался по сторонам, чем дальше, тем больше я ощущал, что затевающееся отвратительнее даже, чем моя беготня в тире. Хотелось подобраться к Боссу и плюнуть ему в рыло, но где там... Юрку и Голову увели, я дернулся было за ними, но меня довольно грубо удержали на месте, при этом не преминув сжать больное плечо.
  - Юрка... - одними губами прошептал я. Черный и Островитянин ничерта не понимали, они таращились на все окружающее даже с некоторым интересом, Свин отвернулся, закрыл руками лицо, я его таким никогда еще не видел. Коряга мрачно смотрел на трибуну, где прятался Босс, казалось, он хотел его взглядом испепелить... Дрыга что-то сказал пацанам, я не расслышал в гомоне гостей.
  
  * * *
  
  - Итак, дамы и господа, - на трибуне возник молодой парень, старший помощник Сергея Евгеньевича. - Мы начинаем наш вечер! Я не буду томить вас ожиданием: первая пара! - Дрыга вытолкнул Юрку из клетки и запихнул на арену. На другой стороне то же самое проделали с одним из отморозков. Командир отморозков скалился из клетки, его приберегали на потом.
  - Правила просты: с арены выйдет только один! Бой до смерти, - он повернулся к отморозку и Юрке. - Начинайте!
  Юрка боя он не боялся - он знал, что имея желание одолеет любого из отморозков. Но условия победы прозвучали для него, как приговор. Он НЕ МОГ убивать! Совсем не мог! Этот пацан, которого ТОЧНО ТАКЖЕ, как Юрку, только что втолкнули на арену, был точно такой же жертвой этой жаждущей крови толпы, как и сам Минор. Разве это повод убить его? НЕТ! Не повод!
  Не зная, что делать, Юрка отошел от противника в дальний угол, принял оборонительную стойку и устремил взгляд в зал, нашел Кота и встретился с ним глазами... Он не ожидал прочитать во взгляде друга ответ на вопрос: "что делать?" Но просто почему-то показалось, что так станет легче.
  
  * * *
  
  Я знал, куда мы пришли. Я все понял сразу. Однажды на улице меня поймали какие-то пацаны, там не было клеток, просто подвал, мне всучили нож и наставили пушку. Вокруг были люди, они смотрели с интересом и делали ставки. Я несколько раз тогда услышал, что ставят на "ублюдка", пока не понял, что это я и есть. А потом тот парень, что тоже испуганно стоял в сторонке с такой же перочинкой, как у меня, вдруг истошно завопил и побежал. Я с трудом увернулся, чудом, и рука как-то сама по себе ударила парня в бок, глубоко всаживая короткое лезвие. Парень как-то сразу охнул и осел. Не, я не убил его, но он "улетел". Я стоял растеряно хлопая глазами. Потом нагрянули менты и меня повязали, и того, что лежал у моих ног с ножиком в боку, тоже повязали...
  Я вспомнил это и вздрогнул, тело само собой подобралось, чуть придерживая руку, я смотрел на творящееся безобразие. Суки! Кулаки сами собой сжались от злости, вот значит как! Вот значит, зачем мы нужны! "Гладиаторы, на арену..." - вспомнились слова деда, когда он рассказывал о римлянах, а я сидел и слушал, развесив уши. Мне тогда это казалось таким классным, драться как настоящий воин, доказывать силой, что ты лучший, и я никак не мог понять, почему они пытались бежать, и не осознавал слова "раб". А вот теперь, когда "гладиатором" стал Юрка, внутри все сжалось, я даже стиснул зубы, чтобы не завыть от безысходности. Нет, я не сомневался в том, что Минор уложит их всех, но эта сволочь сказала, что бой будет до смерти, и у меня все оборвалось...
  Это было давно, еще когда Юран только появился у нас, еще только когда возник невесть откуда и когда пацаны еще относились к нему со снисходительным пренебрежением. Мы пошли вместе, Минор увязался со мной, потом, когда все закончилось, я с удивлением обнаружил в своей голове мысль, что он словно чувствовал, что произойдет что-то такое... Мы зашли на чужую территорию. Так далеко мы еще от своей "зоны" не отходили. Тут у Головы связей явно не было, он говорил туда не ходить, но я полез, не знаю зачем, может хотел проверить... Так вот, мы зашли за гаражи, а там пацаны, старше, сильнее и очень злые. Они нас сразу в оборот, ножи подоставали. Нас двое, а их семеро, как считаете, равный бой был бы? Вот и я так думаю... А они начали травить как зверей, я налетел на одного, и он меня слегка порезал, меня повело. Я тогда крикнул Юрке: "Убей гада!", а он мне ответил то, что я никак не ожидал услышать "нельзя!" А потом я не помню, как мы выбрались, а когда остались один на один с Минором, я спросил: "Ты чего, блин! Одного бы завалили и все..." А он ответил очень странной фразой, от которой я слегка ошалел. Я думаю, он ответил машинально, просто по инерции, но я хорошо запомнил: "Нельзя, они еще люди..." Я потом переспрашивал его, а он так и не ответил, отшучивался.
  И сейчас, глядя не этого отморозка, что стоял напротив Юрана, я подумал: "А если и этот тоже еще человек! Что тогда?" Юрка мне говорил, что, убив один раз человека, ты ломаешься незримо, где-то внутри. Он говорил это как бы шутя, но глаза всегда были серьезными. И я понял, верите? Нет? Я понял, что они просто хотят его сломать... Прогнуть под себя, чтобы он стал другой. Я поднял голову и посмотрел на Юрана, а он посмотрел на меня. Я тихо, одними губами сказал ему: "Не надо... Не убивай..." Я собрался и вдруг заорал, как орут на стадионе болельщики.
  - МИ-НОР! МИ-НОР! МИ-НОР! - обернулся к парням, зыркнул на них и процедил: - Подхватывайте. МИ-НОР! МИ-НОР!
  Свин недоуменно поглядел на меня, а потом вдруг тоже заорал, а потом подхватили и остальные, а еще стали подхватывать зрители, те, что на лавках сидели. И многоголосье уже скандировало: "МИ-НОР! МИ-НОР!"
  
  * * *
  
  Юрка прочел по губам... И сейчас Ванька сказал именно то, что было нужно. "Вот он, Кот... Настоящий! - думал мальчишка. - Это он другим может сколько хочет, шипя и царапаясь, показывать какой он сильный (а для него-то "сильный" - это "жестокий" и "безжалостный", только такую силу в жизни и видел), а меня он не обманет. Он может и сочувствовать, и понимать, и поддерживать. И на самопожертвование способен. Он - настоящий друг!"
  Именно за это Юрка Кота и любил, и ценил больше остальных мальчишек. Кот мог в плохом настроении нагрубить любому из членов их маленькой шайки, мог развернуться и свалить, если что-то делалось не так, как он хотел, в драку бросался почем зря... Но, например, когда они с Черным, Островитянином и Корягой на рынке попались, пока тырили со склада яблоки, именно он отвлек на себя охрану. Ему уйти было раз плюнуть - он же и правда как кот, по всем заборам и гаражам вскарабкаться может, куда тем толстым сторожам за ним угнаться. А вот у Черного пробитая гвоздем нога была - попался сатанистам, те пытались его на кресте распять. Шайка только немного опоздала и те уроды успели вбить первый гвоздь. Заживала рана плохо. Он бы мог и не убежать. Кот не раз и не два помогал ребятам рискуя собой. За друга мон и в огонь и в воду пойдет. Слова Ваньки уверили Минора в правильности принятого решения - это придало сил и уверенности.
  Когда ребята начали скандировать, Юрка совсем повеселел. Их стройный хор напоминал ему о том, зачем ему нужно остаться сегодня живым и невредимым - ключ, побег, свобода и относительная безопасность для всех них шестерых. Кто был такой Минор? Для ребят хороший друг, советчик и помощник. Никто из них не знал предыстории друг друга, даже Кот не знал.
  Юрка Путев, сына военного, проведший все свое детство в военных городках по всему бывшему Союзу. Бараки, перегородки из простыней, кипятильники и обогреватели из ведра и куска провода... Вечные поезда, "бобики" и чемоданы-чемоданы-чемоданы... Книжки мама Юре читала, когда он был маленький две, по очереди: "Трех мушектеров" и "Хроники Нарнии". Потому что это все книги, которые, без ущерба для остального, можно было возить с собой. А когда мамы не стало, Юрка перекочевал в категорию "дети полка". Днями и ночами носился с другими мальчишками по окрестностям военной базы. И каждые полгода менялись и мальчишки, и окрестности.
  Когда же Минор попал к тому старику, которого в последствии стал называть Учителем, вся его жизнь сама превратилась в фантастический боевик. На развлечения не хватало ни времени, ни сил. Из него делали воина.
  Минор подмигнул Ваньке, повел плечами, вскинул голову и сделал отморозку приглашающий жест. Мол, "нападай, чего ждешь?" Юрка теперь точно знал, как он поведет этот бой: ни вашим, ни нашим.
  
  * * *
  
  Противником Минору выставили Тенку. Парень бросил взгляд на балкон, где сидел Босс, и повернулся к противнику, в руке у него сверкнул лезвием перочинный нож. Честного боя никто никому не обещал. Отморозок передернул плечами, пару раз перекинул из руки в руку ножик и сделал первый осторожный выпад, стараясь ухватить противника за руку. Тенка хотел устроить кровавое зрелище, ведь именно для этого их сюда привезли и наняли. Бой начался. Тенка ожидал быстрой победы. Однако Минор оказался ловким и увернулся от удара.
  - Окосел? Я же здесь! Давай хватай меня, - начал дразнить Юрка Тенку.
  "Вот сука!!! - думал Тенка зверея. - Это что же, мелочь ЛУЧШЕ меня что ли?" Пацан был вторым по умению владеть ножом среди своих, лучший погиб от руки Босса в тире. Так что теперь Тенка был лучшим и чувствовал гордость от этого. Скалясь парень плюнул в противника и с рыком бросился на него, стремясь распороть того от живота до грудины, выпотрошить, чтобы тот рухнул и, дергая ногами и блюя кровью, орал на полу арены. Но ловкий, как обезьяна, противник опять уклонился и от рывка и от удара. При этом, пропуская отморозка мимо себя, еще и легонько дал ему подзатыльник. Минор как настоящий акробат сделав сальто оказался у противоположной стороны арены. Отморозок, теряя всякое терпение и самообладание, рванул за ним. Бой превратился в фарс. Юра носился по арене, перепрыгивал, кувыркался, уклонялся и подначивал Тенку чувствительными тычками. Тенка же не мог его никак достать, словно Минор заранее знал, куда будет направлена атака.
  Толпа бушевала, ребята Головы скандировали "МИНОР", а с ними скандировали и остальные - это жутко раздражало отморозка! Тенка опять упустил противника. Зрители откровенно смеялись, а вот пацану было не до смеха. Он бросил беглый взгляд на Дыбу, и тот ему многообещающе показал, как покуда отрежет ему голову, если он сейчас же не убьет этого щенка. Парнишка показал зубы и рванулся очертя голову на Минора, стараясь прижать его к сетке и нанести хотя бы один удар ножом.
  Но Юрка прыгнул на сетку и, зацепившись руками, фактически повис на ней. Тенка тяжело дышал, с неприкрытой злобой смотрел на противника, потом рванулся за повисшим парнем, но тот ударил его в плечо, и отморозок полетел на песок арены, взмахнув руками. Кажущийся легкий тычок оказался по-настоящему серьезным ударом. Отморозок схватился за плечо, и в этот момент Минор, слетев с сетки, выхватил нож у него из руки и выкинул за пределы арены. Остальные отморозки загоготали, а Дыба просто откровенно зарычал, а потом и заорал:
  - Вставай, падаль, я тебя сам потом придушу если не встанешь, совсем освинел, сука!
  Но Тенка пока только рутил головой немного ошалело. Минор прижал отморозка к полу, встав коленом на грудь и, оглянувшись вокруг, нашел глазами Сергея и устремил на него вопросительный взгляд. Мол, "ну что теперь?" Сергей Евгеньевич невозмутимо поднял руку и коснулся сонной артерии. Это был командный жест, применяемый Учителем: "выключи". Боссу было интересно поймет ли его мальчишка, однако потом Босс скрестил кисти рук. Это на том же языке означало примерно следующее. "Я предложил, но ты решать сам."
  Мальчишка понял и ругнул себя за то, что сам не додумался до такого простого способа выхода из положения. Он банально испугался необходимости убить человека, и именно поэтому не смог сообразить, как выйти из положения. Никто из зрителей не будет уточнять убит ли проигравший или нет. Юрка даже не задумывался, почему Босс подсказывает. То, что Сергей Евгеньевич использует жесты Учителя, уже абсолютно не удивляло - мальчишка свыкся с мыслью о том, что этот человек как-то связан с его таким недавним и таким удивительным прошлым, которое неминуемо станет настоящий и будущим.
  Он быстро снова нагнулся к Тенке и с силой нажал большими пальцами на точки за ушами. Отморозок страшно закатил глаза. Первые ряды даже слегка подались вперед рассматривая происходящее. Потом руки Тенки скрючились у груди и наконец его забила мелкая дрожь. Зрители разразились криками одобрения. По кивку Босса отморозка быстро убрали с арены, оставив "победителя" немного покрасоваться перед публикой. Кто-то радостно восклицал, потрясая деньгами. Минор медленно выпрямился и обвел глазами зал, остановив взгляд на лавке, где сидели его ребята. Он подмигнул Коту, давая понять, что в произошедшем была какая-то хитрость. В том, что Ванька правильно поймет его жест, Юрка уверен не был... Ему оставалось только надеяться на то, что друг его уже достаточно хорошо знает, и потому не сможет поверить, что он мог убить человека. Еще и поверженного. У Минора по спине побежали мурашки, когда он представил, как все произошедшее выглядит со стороны...
  
  * * *
  
  Я смотрел на Босса и думал: " Как Цезарь. Калигула хренов! Сапог, блин, римский!" - я был очень зол, просто ненавидел его. Гад, использовал нас всех, а главное Огрызок все еще у него и не рыпнешься лишний раз. Я подался вперед. Минор схватил голову отморозка. Он что-то задумал, даже пацаны притихли. Я смотрел на друга и думал: "Юрка, ты чего задумал? Юрк, ты только глупости не делай, только не делай!" Кулаки сами собой сжались, и тут Минор что-то сделал с тем пацаном и тот весь страшно задергался. Я аж дышать не смог, неужели его Босс сломал? НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! ТОЛЬКО НЕ МИНОРА! ТОЛЬКО НЕ ЕГО! Я расширенными глазами смотрел, как охрана утаскивает отморозка. Свин пихнул меня тихонько в бок и шепнул:
  - Он че, убил его?
  - Заткнись, Свин, - как в трансе ответил я, - заткнись! Юрка не мог никого убить! Он не мог!
  - Но он же... - Свин поглядел на меня немного удивленно и замолк.
  - Не мог... - прошептал я, убеждая то ли Татарина, то ли самого себя.
  А потом Минор поднялся на ноги, и мы встретились глазами. Он подмигнул мне, как ни в чем не бывало. В мозгу судорожно и со скрипом крутились шарики, пытаясь сопоставить все увиденное, составить в одну общую картину, словно отдельные кусочки стекла в витраж. И картина никак не хотела складываться воедино, что-то было совсем непонятное в поведении Минора, что-то было совсем не то с этой смертью, не складывалось все это в моей голове, тут должен был быть какой-то подвох! Юрку так просто и быстро не сломать. Я заставил себя верить в Юрана, в то, что он остался себе верен. Собрав в себе последние силы, которые только у меня остались, я заорал, надрывая глотку:
  - УРА ПОБЕДИТЕЛЮ! МИ-НОР! МИ-НОР! МИ-НОР! - я орал, а по щекам катились слезы. Слезы страха, что все окажется иначе, и что они все же сломали моего друга, но я орал, запрещая себе об этом думать.
  
  * * *
  
  По знаку Сергея Евгеньевича Минора вернули в клетку. Пока Юрку уводили, он не мог оторвать взгляда от Кота, выворачиваясь всем телом, чтобы видеть лицо Ваньки.
  "Плачет... Плачет, но кричит "Минор-Минор"... Поверил, что я убил.... Разочаровался... Разочаровался, но без поддержки не бросает! Настоящий друг! Эх, Котяра, мне б тебя на пару слов! Просто на пять секунд, чтоб сказать, что к чему..." - стучали в голове мальчика в такт хлопкам тяжелые мысли.
  В клетке Юрка столкнулся с Головой, и его внимание переключилось. Серый хлопнул Минора по плечу и тот ответил таким же дружеским молчаливым хлопком. Толпа гудела, официанты подносили зрителям новые и новые бокалы с выпивкой - кто-то желал отпразновать выигрыш, кто-то - залить "горе". Где-то в задних рядах завязалась потасовка, но охранники Босса быстро разняли дерущихся зрителей. В этом помещении бой мог идти только на арене, участвовать в нем могли только "дети" на забаву "взрослым" - нарушать это железное правило было запрещено.
  Сергей Евгеньевич довольно смотрел на общее веселье, а гости уже вовсю начинали делать новые ставки и с азартом обсуждали пердсоящее зрелище. Официанты, принимая заказы, почтительно объясняли, кто будет входить в новую пару, указывая то на одну клетку, то на другу. Наконец, ко всеобщему веселью, Дрыга ухватил Голову за шкирку и закинул на арену, с другой стороны которой уже не торопясь выходил его противник. Серега, прищурившись, оглядел отморозка. Тот был на голову выше его, заметно шире в плечах. Весил он килограмм под 80 без капли жира - одни живые мышцы. Ножа у отморозка не было.
  
  * * *
  
  Как только я увидел эту мощную шкафину, которую выставили в противники Серому, у меня аж челюсть отпала. Мы с пацанами переглянулись, я еще раз бросил взгляд в сторону Минора. Тот смотрел пристально на Серого и переживал, по лицу было видно, как переживал. Нет, все же Юрка не мог убить того отморозка, не мог, теперь я все больше и больше этому верил. Или вернее я старательно убеждал себя в этом.
  - Свин, Островитянин, Коряга, Черный! Давайте, не спите! - подначивал я, - ГО-ЛО-ВА! ГО-ЛО-ВА!
  Я начал скандировать, и пацаны подхватили. Голос уже садился, выходил с легкой хрипотцой. Я снова бросил взгляд в сторону Минора, а потом поднял глаза на Босса и, поймав его взгляд, оскалился - пусть, сука, порадуется! Разошедшиеся зрители подхватили новую "кричалку" и скандировали с нами, попивая винишко и дымя сигаретами и сигарами. Мужик напротив на возвышении за столиком в открытую лапал какую-то девицу и, поймав мой взгляд, заржал, смачно хлопнув свою дамочку по заду. Меня аж передернуло. "Гнусные свиньи! Хлеба вам и зрелищ? Превратили нас в гладиаторов, похотливые кабаны! Веселит вас все это? Веселит ублюдков? Сейчас главное, чтобы все наши выжили! И Минор, и Голова, чтобы все выжили! А эти... эти... не знаю, этих тоже чуток жаль, хоть они и отморозки и уроды, но живые, и лет им не намного больше, чем нам". Не хотелось мне, чтобы на забаву этим мразям кто-то умирал! Ох, как не хотелось...
  
  * * *
  
  Архип чинно зашел на арену и огляделся. Сергея как противника он не воспринял всерьез, слишком уж разные были весовые категории. Не спеша приступать к драке, отморозок развел в стороны руки, потягиваясь, потом повращал кулаками, крутанул головой. Зал отозвался одобрительными возгласами. Архи-пу нравилось быть в центре внимания, он поднял сомкнутые руки над головой, как делают обычно боксеры, приветствуя публику. Наконец, отморозок повернулся к Голове, и лицо его расплылось в кровожадной ухмылке.
  Серега напряженно следил за каждым движением противника. Он понимал, что о том, чтобы соревноваться с Архипом в силе нечего было и думать, а вот в скорость могла бы его сейчас спасти.
  Мальчишки двинулись по арене навстречу друг другу. Когда расстояние между ними оставалось не больше метра, Голова резко ушел в сторону, одновременно выбрасывая кулак в лицо Архипа, стремясь попасть в переносицу. Однако удар пришелся в челюсть и, несмотря на силу удара, отморозок лишь слегка мотнул головой. Архип опешил, то что более легкий и слабый противник первым начнет бой, он никак не ожидал, и оставить этого так не мог. Понятно, что удар на него никак не повлиял. Это все равно, что мухобойкой по питбулю хлопнуть - только разозлишь. Оглушительно заорав, Архип развернулся и просто снес кулаком подошедшего к нему почти вплотную мальчишку. Оглушенный ударом Голова отлетел к сетке и врезался в нее спиной.
  
  * * *
  
  Я не выдержал, подскочил, рванулся вперед, к сетке арены. Сзади щелкнули предохранители.
  - НЕ СМЕЙ! - заорал я. - СУКА, КАБАН! УБЬЮ!!! - дуло уткнулось мне в шею, и сзади прорычали:
  - А ну, место, щенок!
  Минор схватился за прутья клетки и дернул их с криком:
  - Назад, Кот, сидеть, блин!
  Я вздрогнул всем телом, руки в момент похолодели.
  - Нет, - тихо, но четко произнес я и добавил уже чуть громче, чтобы и Юрка услышал, - НЕТ!
  Крепкая рука вцепилась в мои волосы, оттянула голову назад, и я встретился взглядом с Медведем.
  - Я сказал "Место". - процедил, брызгая слюной мне в лицо, охранник, - а не сядешь, размажу по клетке!
  Меня затрясло мелкой дрожью, я понимал, что все мои действия бесполезны, но я ничего не мог с собой поделать.
  - Может этого мальца тоже на арену? - крикнул кто-то из зала, и несколько голосов подхватили предложение.- Да, давайте! Боевой он! - На балконе мелькнула фигура Босса, он с усмешкой изучал меня несколько секунд, а потом сделал жест рукой, мол пусти его. Медведь послушно разжал пальцы и отступил на пару шагов назад. А над публикой уже несся голос Сергея Евгеньевича, усиленный микрофоном:
  - Господа, не беспокойтесь, у меня есть развлечение для вас на конец вечера! И, обещаю, этот мальчик примет в нем участие!
  Зрители зашевелились и загалдели в предвкушении зрелища.
  
  * * *
  
  А Архип уже подходил к поверженному Сергею, предвкушая победу. Ему был безразличен мальчишка на сетке, как и его крик. Отморозок даже подмигнул глядящему на него с ненавистью Коту , прежде чем нанести первый удар ногой в живот Головы. Серый дернулся, сгибаясь, и попытался отползти в сторону, но отморозок настиг его и ударил носком ботинка в голову, разбивая лицо.
  Зал бесновался, гости делали ставки, махали руками, ржали и орали, подначивая дерущихся на арене.
  Ванька рванул вверх по сетке, но получил по рукам прикладом и сполз обратно. Архип довольно заржал, продолжая наносить удары по голове, спине, ,ногам противника. Сергей пытался отбиваться, но просто не мог встать - тяжелые и мастерски меткие удары останавливали его движения в зачатке. Отчаявшись, Голова пополз вперед, стараясь поймать момент, когда можно будет подняться. Вся шайка Головы замерла, сжимая кулаки и повторяя: "Вставай, Серый! Вставай, он же тебя забьет! Вставай!!!" Минор метался в клетке, как сумасшедший, не переставая выть в голос от злости и беспомощности. Он то хватался за прутья, стараясь вырвать их из земли, то бросался на двери и принимался снова и снова бить ногой куда-то в область замка, силясь сломать его. Но усилия Юры были напрасны, и выбраться из клетки он не мог. Бой уже казался безнадежно проигранным. Сейчас громила-отморозок нанесет смертельный удар и все... Шайка потеряет своего предводителя, но главное они потеряют своего друга!
  Помощь пришла неожиданно. Вернее это была подачка, издевка Босса. Один из охранников улучив момент, через прутья бросил Голове короткий перочинный ножик. Как псу кинули кость, на мол, подавись или сдохни. И Серый вцепился в него, еле дотянувшись перепачканными собственной кровью, дрожащими пальцами. "Хрен с ним, что не честно! Хрен с тем, что не по правилам! Что подло пользоваться оружием против безоружного. Да когда жить охота, а ты загнан в угол и выхода нет, к чертям идет гордость. И неважно, что врага этого тебе навязали. Он враг, а значит он умрет", - вот так страшно и честно говорил сам с собой Голова, когда наносил первый удар ножом. Широким движением он разрезл до кости ноги отморозка под коленями. Архип взвыл, заваливаясь всей своей тушей на Сергея. Он кричал так страшно, что даже зал притих. А Голова уже наносил новые удары, еще, и еще, и еще прямо в печень. Архип распластался кулем на арене щедро орошая ее собственной кровью. Зал взорвался, а Серый медленно, цепляясь за сетку, стал подниматься на ноги, но скривился и рухнул обратно на песок. Лицо его было разбито, из сломанного носа текла кровь, помятые ребра не давали дышать полной грудью, а встать мешало пострадавшее колено.
  Зал жил уже своей жизнью. Пацан выиграл, лошадка пришла к финишу, а значит он уже никого не интересует, как отработанный вариант. Зрители занимались своими делами, подсчитывали выигрыши и обсуждали бой. Охрана выволокла Голову с арены и положила в клетку, где все еще сидел Юрка.
  В момент, когда Серый убивал своего противника, Минор дергался, словно его били по лицу. Смерть здесь сейчас была тем самым проявлением зла, которое он, Юрка, следуя своим убеждениям, всем сердцем желал искоренить. Он понимал, что не Серёга замочил этого парня... Его убила та бездушная, жаждущая кровавых развлечений толпа, что собралась сегодня в зале. Всё зло этого мира просто воплотилось в ней, безраздельно владея этими людьми.
  
  * * *
  
  После удара прикладом по рукам я более не предпринимал попыток забраться на сетку, я ждал отчаянно пожирая глазами дерущихся. А когда Серый выиграл, я закричал. Сзади подошел Медведь и резко заломил мне руки так, что я заскрипел зубами, а потом Щелк... Щелк... Руки оказались в оковах наручников. Первая мысль, которая промелькнула в моей голове: "Зачем?" А потом медленно начало доходить, когда меня поволокли к дверце клетки. Внутри все похолодело и оборвалось, до самых пяток оборвалось. Я полетел на песок, ударился больной рукой и тихо взвыл, задергался. В рот и в нос набился песок, я закашлялся, перевернулся со стоном. В голове бились мысли: "Блин, да что же это! Это же не честно! Я же не могу драться без рук!!!! НЕ МОГУ! СВОЛОЧИ!!! СУКИ!"
  Я открыл рот и, покрывая гомон зала, заорал:
  - Гады! Наручники снимите! Гады! - я дергался в попытке подняться на ноги, в таком положении это была непростая задача, но все же мне удалось встать. Раненое плечо болело. Я сжал кулаки, оскалился, чуть расставив ноги, надрывно дыша и уставившись на Дыбу.
  - Что, сука, вот и лицом к лицу... Теперь у тебя нет пистолета и хоть мои руки и связаны, я тебя зубами... - как же я ненавидел этого пацана! Он был опасен, я ощущал это. Другой, что справа, был мелкий совсем, как шакал, сразу видно и взгляд такой же: подлый... От него можно было не ждать прямых ударов, зато вот в спину точно всадит, если будет что всадить. Слева от главаря отморозков стоял, расставив ноги еще один мой противник. Морда у него была страшенная: нос сломан, по щеке и на подбородок уходил уродливый кривой шрам, такие шрамы можно разбитой бутылкой оставить. У этого пацана глаза были бешеные, сразу видно, будет бить на поражение...
  Сергей Евгеньевич опять заговорил в микрофон, озвучивая самолично предстоящий бой.
  - Итак, я полагаю, что пора представить гвоздь программы! Вы хотите интересной и смертоносной схватки? - зал ответил гулом множества согласных глосов. - Отлично! Бой трое на двое! Не волнуйтесь о неравенстве сил, господа, поверьте, они гораздо более неравны, чем вы предполагаете! - усмехнулся Босс.
  На последних словах Босса в клетку впустили Юрку. Да, компания на арене собралась что надо, а нас всего двое, я да Юрка, и толку от меня мало со связанными руками-то, да с раненым плечом, - от злости и обиды я закусил губу. Мысли бесчисленной мошкой роились в голове, не давая сосредоточиться. Я взглянул на Минора, ища в его взгляде уверенность, что у нас все получится, мне очень нужно было увидеть эту уверенность в нем, потому что сам я не верил в это ни на грамм.
  
  * * *
  
  Во взгляде Юрки была не только уверенность, но и решимость, и ярость. Юрка был в бешенстве. Он в секунду преодолел расстояние между воротами и Котом и, схватив его за здоровую руку, отбросил к себе за спину.
  - Назад, герой! Жить надоело? - прошипел он Ваньке.
  - Какого хрена, Юрка! - успел крикнуть Кот, прежде чем, обогнув Минора по дуге, полетел прямо в железное ограждение арены. Очень неудачно ударившись больным плечом. Мальчишка схватился за сетку и до хруста стиснул зубы. Он попытался отцепиться от опоры и чуть не упал, стало понятно, что на некоторое время он вне игры.
  Минор не оглядываясь подумал: "Вот пускай обижается сколько хочет. Главное - чтобы осталось, кому обижаться. Руки связаны, плечо ранено, а туда же, лезет в драку, и на секунду не задумавшись, каковы его шансы выжить! Камикадзе хренов!" Встав так, чтобы держать в поле зрения всех троих соперников одновременно, Юрка приготовился к бою. Пришла пора вспомнить слова учителя, главные правила боя: будь готов всегда; забудь про благородство, цель вывести противника из строя; никакого страха; знай, что ты делаешь, не бей вслепую. Простые и понятные правила, но как порой их непросто исполнить. Злоба кипела в Юрке, не давая сосредоточиться, парень оскалился и процедил:
  - Его тронете только через мой труп! - взгляд мальчишки метался от одного отморозка к другому, лихорадочно оценивая, чего можно ожидать от каждого из них.
  Дыба усмехнулся:
  - Через твой труп, говоришь? Ну как пожелаешь... - короткий кивок, и трое пацанов одновременно как единый организм двинулись на противника. Дыба скользнул на левый фланг, вытаскивая заточку. Петька-Кривой, как наиболее мощный и яростный в схватке, оказался по центру, Язя мягко начал обходить Минора справа, нацеливаясь ему за спину. Все трое не торопились, ведь цель не просто как на улице забить, а забить красиво, чтобы это понравилось зрителям.
  Минора вариант с "заходить за спину" не устраивал, кем бы ни был заходящий. За спиной у Юрки был Кот, и к нему он отморозков подпускать не собирался. Мальчишка сконцентрировался. Оборачиваться было нельзя - держать в поле зрения двух более сильных соперников куда важнее. Юрка не стал долго дожидаться удобного момента, как только Язя оказался в зоне досягаемости, мальчишка резко сделал шаг, подставляя свою ногу под ногу мелкого противника и, когда тот чуть оступился, тут же придал ему ускорение ударом рукой в грудь. Бросковая техника была не лучшей для драки против нескольких противников, но Минор не зря так долго и упорно тренировался в домике учителя. Движения мальчишки были четкими, точными и стремительными. Мелкий пацан еще в полете развернулся и оказавшись на полу покатился под ноги двум другим отморозкам.
  Дыба успел перепрыгнуть через летящего Язю, а вот Петька-Кривой споткнулся и растянулся на песке арены. Минор отступал ближе к Ваньке, который все еще не оклемался.
  - Вань, ты как? - тихо спросил Юрка, подойдя почти вплотную к другу.
  - Я справлюсь, - сквозь зубы процедил пацан.
  - Не суйся в драку, - предупредил Минор, - ты будешь только мешать.
  Язя больше не стремился в бой, ему было плевать на остальных. Он всегда и везде был готов предать любого, если поманят лучшим куском, или если есть опасность для шкуры. Пацаненок, подкосив напарника, отполз к прутьям и затих, сделав вид, что сильно повредился.
  На трибунах рвали воздух парни Головы криками "МИ-НОР!" "КОТ!" "АТУ!", кто-то даже раздухорился и заорал: "СУКИ! НАШИХ БЬЮТ!" - зал ответил на этот выкрик всеобщим хохотом. А на арене поднимался, яростно рыча, Кривой. У Петьки опять начал подергиваться глаз. Он, опережая Дыбу, рванулся вперед готовый разорвать противника на мелкие куски, из-под ног летел песок, окутывая парня желто-серой дымкой.
  Дыба же достал нож и начал подходить слева, намереваясь порезать Юрку, когда тот откроется и отвлечется на Кривого. Одно из важных правил уличного боя: используй любое преимущество, все что только может помочь в драке. Юрка был скован, он не мог отойти, он не мог рвануться вперед, ведь тогда он открыл бы Ваньку, потому ему оставалось ждать, когда противники сами бросятся в атаку.
  Песок оказался очень кстати сейчас. Минор, уклоняясь от прямо направленного удара, зачерпнул пригоршню, бросил содержимое ладони в глаза Кривого. В следующую секунду он схватил противника за руку, выгибая кисть на излом и одновременно ударяя противника освободившейся рукой в нос, опять ломая и так ломанную часть лица отморозка. Кривой вскрикнул хватаясь за лицо и тут же получил прямой удар в голову. С глухим стоном здоровяк стукнулся о землю и, кажется, выключился.
  Юрка был сильным и хорошим бойцом, но он был не всесилен. Занимаясь одним противником он все же пропустил главаря отморозков к Ваньке. Дыба проследил, как второй его напарник оказался лежащим на песке, это было плохо, такой прыти от мелочи он не ожидал. Нужно было сделать правильный выбор, можно было напасть самому или... Дыба был самым умным, иначе он бы не удержался во главе отморозков и дня. Потому он выбрал именно второй вариант, он напал на Кота. Ванька сделал неудачную попытку отбиться, но отморозок схватил его за больное плечо. Кот взвыл от боли, и в этот момент Дыба перехватил его, достал нож и прислонил острое лезвие к горлу мальчишки, развернув его лицом за волосы к Минору.
  - Ну че, козлик, прыгать будешь, я твоему дружку горло перережу от уха до уха, второй рот на шее ему сделаю... понял, а ну отошел, давай-давай, - Дыба ткнул слегка ножом в горло Ваньки. По шее Кота побежала капля крови.
  Ваня задергался, но куда там, руки-то в наручниках.
  - Сука, только так и умеешь, когда противник связан или заперт, а у тебя нож или пистолет... мразь... - процедил мальчишка, чувствуя, как нож сильнее приникает к шее лезвием.
   Юрка осознал что пропустил Дыбу в мозгу вспыхнуло: "Отвлекся! Черт! Тихо, тихо, всем спокойно... Тебе в первую очередь "спокойно", Юрка. Прошляпил раз - сумей исправить... Ставка велика, чтоб можно было ошибиться", - успокаивал себя Минор, соображая, как сейчас правильно поступить.
  - Кот, рот закрой! - прошипел Юрка сквозь зубы, еле слышно. Про себя он уже десять раз обругал языкатого героя последними словами. Сейчас дразнить отморозка не стоило.
  - Да, Кот, - ехидно скривился Дыба, - закрой рот, а то я тебе бобо сделаю...
  Ванька задергался, зашипел, пытаясь зацепить скованными сзади руками противника, но вместо этого отморозок ухватил его руку и согнул ее. Кот засопел и затих, только зло ворочал глазами, да по лицу пятна пошли красные от напряжения. Немного обождав Ванька с ненавистью во взгляде кивнул в знак того, что будет делать как скажут.
  - Вот и молодец, а то я еще с детства котов душить люблю, так что ты у меня будешь не последний, но и не первый, понял? - подытожил Дыба, внимательно следя за Минором. - Ну, так что, козлик, будем рот делать или как?
  - Тише, скульптор-новатор, не греши против анатомии сгоряча, - тихо и взвешивая каждое слово заговорил Юрка. - Моему "дружку" пока и одного рта вполне достаточно. Вот только ты мне скажи, ты чего хочешь? Ты меня убить хочешь? Так если ты ему горло перережешь, я не умру. Только рассержусь сильно. И вот причин тебя не убивать у меня тогда не останется... И причин делать это быстро - тоже. Вот представь, - голос мальчишки звучал как шипение змеи, но при этом был достаточно громким, чтобы его было хорошо слышно, - твое тело в один момент теряет способность шевелиться, но полностью сохраняет умение чувствовать боль... У тебя двадцать пальцев, и две руки и две ноги... Сказать, сколько это костей? Я поломаю каждую. А они, - Минор махнул рукой в сторону зрителей, - они будут только счастливы на это посмотреть. Ну так как? Может, отпустишь малого и продолжим драться один на один?
  
  - Хорошо поешь, - усмехнулся Дыба, не отнимая ножа от горла Кота, но и не загоняя его глубже, только чуть прикалывая, чтобы тот не дергался особо, да чтобы привлечь к своей руке внимание противника. - Только ты, сученок, меня за дурака-то не держи, я его отпущу, а ты меня к предыдущим прямым экспрессом отправишь, не пойдет, я не они. Два шага назад сделал, а то слегка порежу твоего дружка, так чтобы кровью прыскать начал. Давай, давай, отходи, а как отойдешь, не двигайся, ремень с себя сними и под ноги своему кинь, дернешься, я ему нож по рукоять в глотку воткну, сам наверняка знаешь, что он еще потом в агонии будет долго дергаться, так что без глупости, мудачок...
  Проклиная всеми словами себя за свою невнимательность, толпу зрителей за их жажду крови, и это ничтожество за то, что оно сейчас давило на его самое больное место, заставляя подчиняться, Юрка выполнил требования Дыбы. А что оставалось делать? Он - не страна, не правительство и не милиция, чтобы иметь возможность кричать красивые лозунги типа "Мы не ведем переговоров с террористами"... И, как бы там ни было, а смерти Кота он не хотел больше всего на свете. И даже если он после этого убьет Дыбу, даже если будет делать это медленно и мучительно, - все будет бесполезно. Глаза Юрки сощурились, превратившись в две узенькие щели, кулаки сжались... Он... Да, он практически зарычал, глядя на Дыбу исподлобья, он отступил еще на два шага, снял ремень и бросил его к ногам Кота.
  - Вот и молодец, чумной, правильно мыслишь... А теперь прижался к сетке и руки за спину убрал, увижу, что дернешься, сам знаешь что будет. Понял? Можешь не отвечать и так видно, что понял... - снисходительно закончил Дыба.
  - Язька, сученок, козлиная твоя душонка, поднимайся, падла, а то я тебя сам прибью, давай, давай, поднимайся и иди сюда, - когда Дыба произносил эти слова, он даже не смотрел на того, к кому обращался, он смотрел неотрывно на Минора.
  Мелкий отморозок полежал еще пару мгновений, а потом очень медленно поднялся, отряхая одежду и направился к главарю, аккуратно и далеко обходя Минора, мало ли что... Подойдя вплотную, он тихо спросил так, словно его на прогулке позвали:
  - Че звал?
  - Петлю ременную сделай, - Дыба на мгновение скосил глаза на Язю и добавил, подпнув того ногой, - быстрее, шавка, ты мне еще за отлежку ответишь!
  Язя засопел, но начал действовать руками много быстрее, вскоре через пряжку-кольцо была пропущена большая часть ремня, представляло это действительно петлю, причем затянуть ее не составляло никакого труда, только потяни и все.
  - Сделал? - уточнил Дыба чуть нажимая на шею Кота острием, что бы Юрка не двигался, - теперь надевай этому на шею, - чуть мотнул он головой в сторону Ваньки, а сам с силой ударил его по коленям, так что паренек с глухим вскриком упал на колени и на несколько минут стало видно, что Дыба держит вывернутым запястье мальчишки.
  - Не рыпайся, - предупредил глава отморозков Минора, - сам понимаешь, я шутить не люблю... - а пока он это произносил, Кот медленно выпрямлялся, стоя на коленях с ножом у горла и вывернутой рукой. Язя надел мальчишке на шею ременную петлю и отступил, а Дыба, продолжая держать нож у горла Ваньки, с силой дернул за конец ремня и ухмыльнулся, услышав как тот сдавленно задышал. Отморозок неспешно стал наматывать ремень на кулак, Ванька дергался и хрипел. Теперь у отморозка появился живой щит. Юрка кипел, но с места не сходил.
  - Ну что, чумной, - обратился Дыба к Минору, - вот теперь можно и подраться, давай, детка, нападай, поиграем, чья реакция будет лучше, твоя или моя.
  - Эй, босс, - крикнул пацан, - мне нужно больше бабок, думаю, я заслужил небольшую добавку за зрелищность, - он рассмеялся, чуть посильнее натянув ремень и заставляя Кота дергаться и отчаянно хватать воздух ртом. - Ну че застыл? Нападай что ли, а то мне скучно, - снова обратился Дыба к Юре.
  Язя отполз в сторону и прижался спиной к сетке, он совершенно не хотел попасть под горячую руку ни одного из противников.
  Глядя, как Кот хватает воздух ртом, задыхаясь и хрипя, Юрка задрожал мелкой дрожью. Но не той, от которой руки слабеют и мысли путаются, нет... Той дрожью, которая выливается, дай ей волю, в невероятную силу и точность удара, дрожью напряжения, вызванного гневом. Он был готов сейчас уничтожить эту мразь, выбравшую такой низкий, малодушный способ обороны! Резко оттолкнувшись от ограды, Юрка ринулся в Дыбе. На расстоянии удара он замер и, выжидая, принялся кружить вокруг противника, выбирая наилучший угол для удара и одновременно стараясь запутать его, лишить ориентации.
  Дыба тоже не торопился нападать, аккуратно подставляя свой живой щит. Наконец, Минор пошел в атаку, нужно было вырубить противника, ну или хотя бы добиться того, чтобы тот потерял равновесие. Отморозок открылся и Юрка послал удар точно в челюсть противника, во всяком случае именно так он рассчитывал.
  Но так получилось, что в этот самый момент. Дыбу отвлек Язька, который начал разворачиваться к сетке лицом, явно намереваясь улизнуть. Глава отморозков дернулся в сторону и тем самым вместо себя подставил под удар Кота. Юркин кулак врезался вовсе не в челюсть Дыбы, а вскользь проехался по скуле Ваньки. Отморозок быстро сообразил, что удача оказалась на его стороне и, сделав разворот, успел шкрябнуть немного ножиком по боку Минора, отскакивая назад и оттягивая за ременную петлю Кота.
  Язька в это время прыгнул на сетку и как настоящая обезьяна начал взбираться по ней, стремясь покинуть место боя.
  - Стой! - крикнул Дыба. - Стой, сученок, куда полез, стой, кому говорю! Он развернулся, и тут правая рука пацана сама метнула нож, чтобы остановить мелкого предателя. Вернее сказать, Дыба подумал, что нужно что-то кинуть в этого гаденыша, и рука кинула, повинуясь желанию хозяина. Случайность стала роковой. Нож наполовину вошел в пространство между лопаток Язьки. Предводитель отморозков только спустя мгновение понял, какую роковую ошибку он совершил, во-первых, он лишился оружия, во-вторых, убил своего.
  Зал загудел, кто-то зааплодировал, послышались и недовольные крики, а среди пацанов Головы подскочил Свин и заорал: "Бей его, Минор, бей сволочь! Бей!!!!" Несколько голосов гостей подхватили это "БЕЙ", им хотелось зрелища, смерти. Собственно, чьей особо не имело значения, эти люди в большинстве своем привыкли бросать деньги на ветер, они могли себе позволить потерять ставку. Главное было зрелище: маленькие двуногие звери на маленькой арене играют маленькую пьеску, в которой прима не кто иная как сама смерть.
  Дыба резко развернулся, закрываясь Котом, как щитом, который отчаянно дергался в петле, и начал отступать к двери... Он понимал, что только выйдя отсюда как можно скорее, он сумеет сохранить свою жизнь.
  А Язя медленно отцепился от сетки и со стонами упал, глубже вгоняя по самую рукоять нож в свою спину. Мальчишка задергался в предсмертной агонии и, выпустив через рот кровавую струйку, затих, открытыми, стекленеющими глазами глядя на потолок.
  Минор смотрел на противника, и для него в этом мире существовали только трое: он, Дыба и Кот. В этой тройке лишним был Дыба, потому его необходимо было убить. Убить во что бы то ни стало, пока он не задушил Кота. Мир вокруг Юрки сейчас перестал существовать, осталась только цель и его натренированное тело. Издав короткий крик, Юрка кинулся на отморозка с такой скоростью, что тот вряд ли понял, что его противник уже приступил к нападению. Мгновение и кисть руки сжимающей ремень неожиданно неестественно выгнулась и, хрустнув, сломалась, а в солнечное сплетение его уже врезался кулак противника, складывая тело Дыбы пополам. В стремительном наклоне главарь отморозков лицом врезался в подставленное колено Минора и, глухо вскрикнув, повалился на песок. В следующее последнее мгновение своей жизни Дыба еще успел услышать, как хрустнули позвонки в его сворачиваемой шее и все, он перестал существовать в этом мире.
  Зал взорвался возгласами, официанты в который раз засуетились вокруг столиков, добавляя спиртное в бокалы. Гости, кажется, теряли интерес к происходящему на арене как только противники погибали. Хотя несколько делали пометки в электронных записных книжках, уточняя как конкретно зовут того или иного бойца. К Сергею подходили официанты и передавали информацию о том, кто и кем заинтересовался. Босс кивал и вновь устремлял свой спокойный и бесстрастный взгляд на арену.
  Кот чуть в стороне изворачивался и хрипел, поднимаясь и прогибаясь дугой, в отчаянной попытке сделать вдох. На лицо пацана попал песок, и он, упав на бок, скребся ногами по полу арены.
  Минор услышал хрипы Кота сразу... сразу, как только перестал слышать дыхание отморозка. Юрка даже осознать, что он сделал, не успел... Он просто забыл о том, что только что что-то происходило - другу была нужна его помощь... Бросившись к Коту, парень принялся освобождать его горло от петли. Что-то зацепилось, и ремень никак не хотел поддаваться.
  - Сейчас, сейчас, Котяра, терпи, терпи еще чуток, - шептал он, как молитву, - ты же сильный, ты не умрешь, давай же, ну...
  Губы Ваньки синели. Страх того, что уже может быть поздно, заставлял пальцы Минора дрожать и еще хуже справляться с запутавшейся в волосах пряжкой. Наконец, после бесконечно долгих секунд стараний, ремень отлетел в сторону, и Кот громко закашлялся, втягивая в легкие долгожданный воздух. Минор же в этот момент лишь аккуратно придерживал его за плечи, не давая упасть лицом в песок. Юрка низко-низко опустил голову, жадно прислушиваясь с дыханию друга, как будто это была самая прекрасная музыка... Из глаза мальчишки, по переносице, скатилась слеза.
  
  * * *
  
  Я уже ничего не слышал и не видел. Перед глазами стоял красный туман, а в ушах звон. Я только почувствовал, что кто-то дергает за ремень и подумал, что все это конец... А потом воздух с толчком ворвался в легкие, я закашлялся, надрывно и тяжело сглатывая этот самый долгожданный воздух, застонал, грудину словно свело. А потом пронеслась в голове мысль, что я сегодня третий раз родился... Глаза медленно, очень медленно открылись, и я увидел перед собой лицо Юрки, и слезинка с его носа упала мне прямо в уголок глаза.
  - Я... - произнес я, опять закашлялся, а потом закончил, - я живой, Юрка, - голос был совсем чужой, не мой совсем, но все же шел из моего горла, и я добавил, - помоги подняться...
  Я старался не смотреть на отморозков, мне было страшно думать, что Минору пришлось сделать из-за меня... Столько людей убить... Столько... Я чувствовал себя виноватым, что я вот такой, что мною его...
  Что-то звякнуло рядом - это Медведь кинул ключ от наручников. Минор отпер замок, и я с удовольствием потер затекшие и изодранные запястья. Воздух все еще вдыхался тяжело. На трибуне появился Босс, он некоторое время молча изучал нас, в окружении жмуриков, а потом взял микрофон:
  - А теперь, дамы и господа, завершающий бой! Развлечение! Как уже было сказано, арену может покинуть ТОЛЬКО ОДИН боец! Только один, или вообще ни одного! Так пусть бой начнется! - охрана как по команде передернула затворы, и дула, уставились на меня и Минора...
  - Убей его быстро, или я буду отстреливать ему все части тела! - негромко, чтобы не слышали гости, сообщил Минору Дрыга, радостно улыбаясь.
  Слова Босса звенели в голове как набат, и что прикажете теперь делать? В любом случае я отсюда не выйду - это стало понятно, а вот Юрка должен выйти, он просто обязан выйти, чтобы увести отсюда пацанов и вытащить Огрызка. И это стало много важнее меня сейчас, потому что нельзя только за свою шкуру бояться, хоть и страшно было, ведь вот только из петли выбрался и жить бы и жить, но вот суки не дают...
  - Ты только быстро, ладно? - сказал я и закрыл глаза, стоял с закрытыми глазами и ждал, а потом очень тихо добавил, так чтобы никто кроме друга не услышал. - Ты парней обязательно отсюда вытащи, слышишь? Обязательно всех, чтобы не впустую...
  
  * * *
  
  - Сууууки! - тихо взвыл Минор... Больше всего ему сейчас захотелось закричать это громко, чтоб оглохли, а потом бить... долго, чтоб медленно умирали в мучениях. Каждый из них... Юрка сам испугался своих мыслей. "Неужели у них получилось? Получилось превратить меня в подобного себе?" - он бросил взгляд на труп Дыбы. От осознания того, что отморозок правда мертв, и правда именно он, Юрка, убил этого человека, у парня чуть не подкосились ноги. "Стоять! Забить на все и стоять, и победить ИХ, уже хотя бы тем, что сохранить себя, - твердо решил Минор и... улыбнулся, - Так вам, твари! Хотите видеть страх? Нервы свои гнилые бутафорские щекочете? Хрен вам!"
  "Именно - всех, сказал другу Минор, - расслабься Ванька. Вот скажи, ты мне веришь, а? Но только честно. Хотя, нет, не говори. Сейчас это не словами сказать, а делом доказать очень нужно, - он взял руку Кота и положил себе на шею, в основание черепа, - слушай меня сейчас очень внимательно и не перебивай. Ты понимаешь, тебе нельзя, ты сегодня уже кучу раз вырубался, а только что вообще чуть не задохнулся... Если еще раз вырубишься, то можешь дебилом стать... Нельзя тебе, никак нельзя, - чуть сбивчиво зашептал Юра, он не знал, как правильно все объяснить. - Ты только верь мне. Сейчас под пальцами у тебя позвонок, открой глаза Вань и посмотри. Внимательно посмотри и запоминай! - Минор дождался, пока Кот откроет глаза и испугано поглядит на что нужно. - Так вот ты должен будешь ударить меня точно в это место! - Юрка взял руку Ваньки и ударил ей в свою ладонь, показывая с какой силой надо ударить туда, куда он указал. - Давай ударь по руке, потренируйся, ну! - испуганный мальчишка несколько раз ударил в руку Минора. - Вот молодец, подбодрил друга Юра, а теперь зайди мне за спину и ударь, куда я тебе показывал, только точно также ударь, понимаешь?" - Ванька снова испугано кивнул и на полусогнутых ногах зашел за спину Минора...
  
  * * *
  
  Я сглотнул, я ничего не понимал, ничерта я не понимал!!!! И все мое естество, все существо, противилось тому, что происходит и может произойти, я неотрывно смотрел на Юрку, и только губы шептали " я верю... верю... верю..." Как же было страшно! Мне так страшно не было, даже когда в меня Дыба стрелял, не было так страшно никогда в жизни, но я должен был поверить Юрке, должен, иначе что я за друг, и постараться сделать все, как он скажет... Хотя внутри гадко шевелился червяк сомнения, что это просто он меня так спасает, и чтобы я, не сомневаясь, его убил... "Нет! Нет! Минор бы так не сделал, он бы меня не стал обманывать, не стал!" По спине пошел озноб, и страх в моих глазах можно было легко прочесть. Я постарался сосредоточиться на том, что должен сделать.
  Я зашел за спину друга и ... ударил, точно так, как он показывал. Ноги Юрки подкосились, и он начал заваливаться вперед. Я подхватил друга, руки мои дрожали, ноги подкашивались, я с трудом удерживал себя и Минора.
  Сзади заорал Свин: "Сука! Ты что же сделал! Кот, ты не жилец! Слышишь!" - Коряга заткнул его, просто тупо закрыв ему рот рукой. Я оглянулся, меня била мелкая дрожь, посмотрел на парней так, словно не я сейчас "убил" Минора, а он меня, взгляд был мертвый. Мы со Свином встретились взглядами, и он замолчал. Я развернул голову и уставился на Минора, потом перевел взгляд на свои дрожащие руки. Пальцы скрючились, словно завядшие листки дерева. Я сделал вдох с огромным трудом, горло не хотело работать, а потом просто упал на колени еле удержав Юрку, прижал его к себе стал покачиваться, словно убаюкивать. В голове было пусто и нестерпимо сжималось сердце. Мне показалось, что весь мир обрушился сейчас, как тогда, когда умер дед. Сквозь муть сознания я услышал, как что-то говорил Босс, а потом дверь распахнулась, и вошел Дыба, потянулся к Минору. Я оскалился, зарычал глухо, утробно и зло:
  - Не трожь... УБЬЮ... - я укусил протянутую руку, так что кровь из нее попала в рот, потом получил удар по лицу, но тело было в таком напряжении, что даже это не смогло меня сдвинуть с места, только голова сильно отклонилась назад и запрокинулась на несколько мгновений. - Убью... сука... не трожь... - повторил я, проговаривая каждое слово, а потом медленно поднялся на ноги и поднял на руки Юрку, прижал его к себе, он был такой тяжелый... Я, пошатываясь, надрывно и тяжело дыша, очень медленно пошел к выходу. Зал разразился гулкими криками, но я не мог и не хотел их разбирать, весь мир рухнул сейчас, остался только этот выход из клетки и Юрка у меня на руках.
  Охрана вывела всех пацанов из зала, повела в комнату под конвоем. Никто не сопротивлялся, чего уж тут. Островитянин и Коряга вели Голову, он сильно пострадал в бою. Дрыга шел в отдалении и развлекался тем, что направлял то на одного, то на другого заряженное оружие, пацаны сперва машинально прикрывались руками, а потом перестали реагировать. Доведя нас до комнаты, мальчики-зайчики впервые заперли нас на ключ, сказали, что отопрут через часа два, когда гости разъедутся, и посоветовали сидеть тихо.
  Я нес Минора на руках, пацаны семенили за мной. Все молчали, да я все равно бы никого не услышал. Я внес Юрку в комнату и аккуратно положил на кушетку, уложил руки вдоль тела и заметил рану, вернее царапину, нанесенную Дыбой, тихо и глухо застонал, словно это меня ножиком проскребли, найдя остаток бинта, я очень аккуратно разорвал одежду на боку друга и шепча: "Ты терпи, Юрка, терпи, слышишь, я тебя в обиду не дам, никому не дам! - начал обрабатывать ранку и перебинтовывать, даже когда намазал, подул, словно Минор мог боль ощущать. - У нас все хорошо будет, мы сбежим, и все будет хорошо, я тебя в обиду никому не дам, слышишь?"
  Коряга подошел сзади, положил руку на плечо, потянул меня и тихо сказал:
  - Оставь его, Котяра, слышишь? Кот... Я развернулся, подскочил и врезал Коряге прямо в челюсть, без жалости с такой силой, что тот отлетел к стене, глаза у меня были бешеные, как у пса, который охраняет своего хозяина. Коряга отступил, крутя у виска пальцем, взглянул на Голову, тот только тихонько качнул головой, мол не трогай. Все пацаны отошли от меня, и я, успокоившись, обратно опустился на колени перед кушеткой, на которой лежал друг. Человек, который мне был дорог, настолько дорог, что я готов был бы сто раз подряд теперь умереть, лишь бы он вернулся, даже если бы меня разрезали на куски и потом опять бы склеивали. Но никто не предлагал альтернативу и, как тогда у гроба деда, я осознал свое бессилие и завыл, как настоящий зверь, подняв к потолку голову.
  Парни испугались, кто-то предложил оттащить меня от Минора, но я, услышав, зарычал, оскалился. Я не похож был сейчас на человека, да мне было все равно. Я поднялся, приподнял Юрку и положил его голову себе на колени, начал покачиваться, гладя его по волосам и тихо шепча что-то бессвязное. Я даже не знал, насколько Юрка для меня был важен, пока это все не случилось, я думал, что потерял его. Это вот и называется настоящей мужской дружбой, когда за друга умереть готов.
  Я просидел, покачиваясь, целый час, пацаны ходили и пытались что-то делать, островитянин возился с Головой, а мне было все равно. Я медленно сполз с кушетки, положил аккуратно голову Минора на подушку и вдруг истошно заорал:
  - ТЫ СКАЗАЛ, ЧТОБЫ Я ТЕБЕ ПОВЕРИЛ, И Я ПОВЕРИЛ! ПОВЕРИЛ! ЗАЧЕМ ТЫ ТАК СО МНОЙ! ВЕРНИСЬ, ВЕРНИСЬ СЕЙЧАС ЖЕ! ВЕРНИСЬ!!! ВСТАВАЙ! СЛЫИШЬ, МИНОР! СЕЙЧАС ЖЕ! - я начал бить Юрку в грудь, сильно бить, ступор, в котором я оказался на целый час, прошел, и пошла вторая стадия.
  Пацаны всполошились, попытались оттащить меня, но я рычал, отбивался и цеплялся за кушетку, как утопающий за круг...
  
  * * *
  
  Юра почувствовал, как из кромешной темноты стали проступать ощущения и образы. Их было слишком много, чтобы можно было что-то разобрать, они переплетались и путались, как неверно собранный паззл. Звуки искажались, превращаясь то ли в скрежет, то ли в свист, обрывки разных воспоминаний мешались с фантазиями. Минор вовсе не хотел просыпаться, ему было вполне комфортно в этом небытие, но кто-то на него напал. Этот кто-то стал сильно бить его в грудь, и мальчишка вздрогнул от остроты вновь обретенного канала восприятия - осязания. Причем он не просто вздрогнул, он взбрыкнул всем телом, как от удара током, спина выгнулась.
  От таких движений Юрка упал с кровати, ударившись раной на боку. Боль подействовала как еще один разряд, и включились одновременно все органы чувств, причем включились на максимуме - звуки были оглушительными, свет - ослепительным, боль - нестерпимой... С силой втянув в легкие воздух, Минор понял, что именно этого ему и не хватало для того, чтобы прийти в себя. Только лучше бы он не приходил. Его стал бить озноб, голова просто раскалывалась. К горлу подкатила тошнота, но Юрка преодолел первый позыв, часто задышав и скорчиваясь. Тошнота подкатила с новой силой, и сдержать ее просто не представлялось возможным. Одновременно с этим Минор понял, где он, увидел ребят, и почему-то вырвать у них на глазах показалось жутко стыдным.
  Мальчишка попытался подняться, но намокшая ладонь дважды соскальзывала по гладкому полу, лишая тело опоры, и он снова падал, ударяясь плечом. Юрка не сдавался, и на третий раз его попытки увенчались успехом. Он уполз за спинку кровати, прячась от взглядов оторопевших ребят. Они так и стояли, замерев, кто где был. Рвоты не было. Нечем было. Минор последний раз ел почти сутки назад - завтракать он не смог, волнуясь перед "заданием", а после никто и не предлагал. Потому тошнота не отступала, зато с новой силой стал бить озноб. Голова гудела, словно в ней была электростанция.
  Юрка, как-то странно сгорбившись, медленно повалился на пол - казалось, что голову и плечи тянут к земле веревками. Он попытался свернуться калачиком, но резкая боль в раненом боку помешала ему это сделать. Мальчишка тихо застонал и замер как был, в достаточно неестественной позе, обхватив себя руками за плечи, крупно дрожа и стуча зубами.
  
  * * *
  
  Я ударил еще раз, отпинываясь от парней, и тут Минор взбрыкнул. Все зависли, только Островитянин по инерции продолжал меня оттаскивать, и у него на сей раз это получилось. То, что происходило дальше, не поддавалось осмыслению с такой скоростью, с какой это самое происходило. Я словно попал в старое черно-белое кино со смешным человеком, который ходил как пингвин, дед называл его Чарли Чаплин и смеялся до слез. Так вот это самое кино было словно ускорено, не сильно, но чувствительно, различимо глазу и разуму. Вот примерно так задвигался Юрка, словно он был марионетка на ниточках и кто-то невидимый дергал его во все стороны разом, заставляя приобретать неестественные позы и совершать непонятные поступки. Но это все было не важно, ВАЖНО БЫЛО ТО, ЧТО ЮРКА ОЧНУЛСЯ! - пацаны переводили ошеломленные взгляды с меня на Минора и опять на меня. Юрка пролежал чуть больше часа и все уже подумали, что я все-таки прибил его на арене, а теперь... Островитянин так и держал меня за ноги, словно изваяние, застыв на месте.
  Юрка боролся со своим телом, а я никак не мог поверить, что это все же произошло, не мог и боялся шевельнуться, потому что ну вдруг это только плод моей больной фантазии, ну вот вдруг я пошевелюсь и все растает... и друг опять окажется лежащим на кровати. А потом я услышал, как Юрку стало рвать, и понял, что это не фантазия, даже моя больная не стала бы выдавать таких вот подробностей. Я кинулся за спинку, вырвав свои ноги из рук Островитянина. А за мной из ступора стали выходить и остальные парни, они загалдели и стали обступать нас, а я, стянув по дороге одеяло, приподнял Минора и стал закутывать его, прижимая к себе.
  - Юрка, Юрк, держись слышишь, давай грейся, ну давай, - я стал растирать его тело одеялом, как обычно растирают полотенцем замерзшего человека, а потом поднял голову поглядел на пацанов и требовательно сказал. - Воды несите ему попить и еды, все что есть тащите, давайте, не стойте столбами, ну!
  Минор попытался отбиться от меня, что-то невнятно бормотал, но я то знал, что сейчас надо. Свин первый кинулся в свой угол, там у него были припасы всякого съестного, все это знали, но мы друг у друга не воровали никогда. Черный шмыгнул к графину и приволок его целиком, я покрутил у виска пальцем, он сразу все понял и притащил стакан. Голову отвел Коряга, чтобы не создавать суету и не мешать. Я каким-то чудом поднял Юрку и уложил его на кровать обратно, начал снова растирать, а в это время Островитянин, очень аккуратно приподняв его голову, приложил край стакана с водой к губам.
  Минор начал пить, сперва слабо, еле проталкивая в себя воду, а потом стал жадно глотать воду. А я радовался и говорил, поглядывая на Минора:
  - Ты пей, братишка, слышишь? Пей! Тебе силы нужны, а еще сейчас еды вон Татарин притащит, ты главное больше не отрубайся, давай, давай, я ведь тебя теперь точно больше никуда не отпущу!
  Юрка тихо говорил, но уже вполне понятно и отчетливо:
  - Спасибо, блин, я бы так еще не понятно сколько не смог оклематься. Вы... вы простите, что я тут так... Это всегда хреново, отходить, а в этот раз - вообще, показалось, что лучше бы сдох.
  Когда я понял, что Минору полегчало, то у меня прорвались настоящие эмоции. Я наверное выглядел как псих, но мне было, честно сказать, по барабану, на меня накатила несдерживаемая радость и порыв нежности. Я крепко обнял Юрку, словно хотел выдавить из него жизнь. Парни смотрели на все это, опешив уже в который раз, а потом Свина прорвало на "ха-ха", и все начали ржать, изображая меня и обнимаясь. И я тоже ржал, только я ржал не потому, что мне было очень уж весело - это просто скопившееся выходило толчками истерического хохота из меня. Я снова и снова обнимал Минора, прижимая его к себе и чувствуя его живое тепло, я его даже чмокнул в щеку, на что Коряга вообще покатился по полу с криками:
  - Кот, ну ты как Брежнев, бля! - и все парни тоже заржали, отползая кто куда, и я ржал, глуповато тараща глаза, а потом вдруг совершенно внезапно, так же, как порыв нежности, на меня накатила злость на Юрку. И я опять не смог себя сдержать.
  Я подскочил на ноги и уронил его на пол, заорал, парни аж поподпрыгивали:
  - ТЫ УРОД! ДУБИНА! ЕЩЕ РАЗ ТАК СДЕЛАЕШЬ, Я НЕ ЗНАЮ, ЧТО С ТОБОЙ СДЕЛАЮ! ПОНЯЛ!? НЕ СМЕЙ БОЛЬШЕ ТАК! СЛЫШИШЬ? - произнося эти слова, я нещадно тряс Юрку, приподнимая его за грудки.
  - Котяра, пусти, ты из меня остатки мозгов повыбиваешь!!! - ржал Минор в голос. - Не буду я, слышишь, не буду я больше умирать без твоего разрешения! Ну, пусти!
  Я не мог остановиться, я орал другу прямо в лицо. Кажется, я бы вытряс из него жизнь, если бы не парни, которые скрутили меня и оттащили от Минора.
  И тут я заревел навзрыд, как маленькие дети плачут, когда они потерялись. Заревел, согнулся, уткнувшись в свои колени лицом и содрогаясь всем телом. Парни растерянно смотрели на меня, никто из них не мог понять, что происходит, никто даже не представлял, какой ужас я пережил внутри себя, когда Юрка лежал без движения на кушетке. Какую муку я пережил на арене, когда вынужден был ударить его, не будучи уверенным, что все сделаю верно. Никто этого не мог понять, а меня выворачивало сейчас наизнанку. Физическая боль была просто ничто в сравнении с тем, чем обернулся для меня этот час... и сейчас я словно сломанный выдавал всевозможные реакции.
  
  * * *
  
  Не поднимаясь с пола, Юрка подполз к Коту и сел рядом. Он ничего не говорил, а просто положил руку на локоть друга, не мешая ему, но и не оставляя одного. Почему именно плачет Ванька, Минор мог только предполагать (причин было больше, чем достаточно), а сказать что-то невпопад сейчас было бы очень плохо.
  Ребята не лезли, всем было понятно, что сейчас не время разбираться, все потом может само выясниться. Потому все разбрелись заниматься кто чем.
  Юрка встрепенулся, нагнулся и поднял одеяло сел к Ваньке лицом и накинул одеяло им на головы, образуя таким образом небольшой, темный, уютный шалаш.
  - Ты плачь, Ванька, плачь, - шептал он, снова нащупывая в темноте локоть Кота, - если ты можешь плакать - значит тебя еще не убили. Я не о теле, конечно... Ты плачь, плачь.
  Пока Минор успокаивал Кота, мальчишки начали суетиться около Головы, Серого изрядно потрепало. Коряга держал парня, а Свин остатками бинта плотно заматывал колено. Стало понятно, что Голова нынче не бегун совсем.
  
  * * *
  
  Одеяло накрыло меня с головой, стало темно и компактно, нахлынули воспоминания, как один раз с дедом мы прятались в кладовке, когда он объяснял, что темнота - это вовсе не страшно. Мы тогда целых два часа просидели вдвоем в кладовке, и дед рассказывал много интересного, как преодолеть страхи, как справиться с эмоциями, как научиться терпеть боль, как стать сильным, но при этом сохранить честь. Я хорошо помню, как слушая его, я постепенно успокаивался, осознавая, что мне вполне комфортно в этой вот темноте, потому что я не один в ней, а кто-то рядом. И вот теперь так же рядом сидел Минор, живой и здоровый. И я плакал, плакал, упоенно выплескивая из себя и прошлое, и настоящее, хоть и прекрасно понимал, что после сегодняшнего я стал еще больше психом, чем был до этого.
  Я успокоился, и поднял глаза на Юрку, и очень тихо еле слышно шепнул:
  - Больше не умирай, Юрка, не надо больше...
  - Эх, Котяра, - Юрка "боднул" меня головой, точнее ткнулся лбом в плечо, - я же говорю - только с твоего разрешения. И, желательно, в глубокой старости. Но только при одном условии, если не будет стоять выбор "ты или я". Тогда уж, друг, извини...
  Юрка тихо, но очень невесело засмеялся.
  Пока я слушал Юркины философствования, начал думать вперед, и когда друг закончил, сказал:
  - Когда уходим? Надо пацанов всех собрать и Глебку достать, что-то он пропал куда-то, а кстати, ты заметил, в зале его не было... И еще, нас заперли на ключ, прикинь, первый раз заперли, может они о чем догадываются?
  - Заперли? - Минор пожал плечами. - Вот это, конечно, бок. Точнее, был бы бок, если бы не Коряга. Замок-то на нашей комнате не электронный... А с любыми другими он справляется на "ура". Так что пока не паримся. А Глебка... Он наверняка наверху, в той комнате, что ему Босс выделил. Я схожу за ним сам. Как только Коряга двери откроет - так и схожу. Я думаю, часов в одиннадцать пойдем... даже лучше к двенадцати ближе - пускай все уснут.
  Юрка задумался, видно было, что решает чего-то в себе там. Я не мешал. Потом он поднял на меня глаза и спросил:
  - Ну что, ты как? Вылазим? А то еще чуток, и меня опять откачивать придется - я жрать хочу, просто умираю. Пора совершать набег на запасы Свина.
  Я усмехнулся и скинул одеяло...
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"