Она была где-то очень близко. Только руку протяни. Он ощущал Ее дыхание. Но стоило ему сделать шаг... всего лишь маленький шажок... и все рухнуло. Видение исчезло. Он снова был один, в холодной постели, в пустой темной квартире. Осталось только щемящее чувство потери.
Утро все-таки наступило, хотя ночь без сна длилась почти вечно.
"Надо сходить к врачу", подумал он, глотая на бегу завалявшийся в холодильнике бутерброд.
- Значит, опять тот же сон, - скорее констатировал, чем спросил, врач, не отрываясь от блокнотика, в котором он все время что-то писал.
- Да, тот же самый, что и полгода назад.
- Ну что ж, выпишу вам то же лекарство, и будете ходить на групповую терапию. В субботу в шесть вас устроит?
- Да, доктор. Вполне.
- Вот и прекрасно. Тогда до завтра.
День прошел как обычно. Звонки, бумаги, цифры... Цифры, бумаги, звонки.... И так до пяти часов. Потом толчея, шум метро. Слепящий вихрь улиц... Густая тишина подъезда. Темно. Опять лампочку вывернули. Ключ как всегда отказывался лезть в замочную скважину.... Наконец-то, диван, пульт. Ну-ка, что там у нас? А, не важно. Шумно, пестро, глупо? Ну и отлично. Так, теперь бы еще побольше кофе...Замечательно.
Ночь тянулась долго, но не так мучительно.
Суббота. Ненавижу. Чашка кофе. Два круга по парку.... Нет, лучше пять. Надо убить время.... Убить время...
Получилось! Уже почти четыре. Быстро в душ и надо бы успеть до час-пика.
Нет. Больше они меня там не увидят. Сборище идиотов!
Пора принимать лекарство. Он плеснул из графина воды и бросил в стакан три красных шарика. Шарики зашипели, медленно растворяясь. Он поднес стакан к губам. Омерзительно резкий звонок телефона остановил его.
- Ало.
Трубка была холодная и покрытая внушительным слоем пыли.
- Здравствуйте, это АТС. Мы вынуждены сообщить, что ваш номер будет отключен за неоплату в течение следующих суток.
- Отключайте.
Трубка полетела на рычаг.
Зачем телефон, по которому никто не звонит? Зачем имя, которое никто не произносит?
В квартире было темно и тихо. На столе возле окна поблескивал в свете уличного фонаря стакан с нетронутой красноватой жидкостью.
Прошла неделя, с тех пор как он перестал принимать лекарство. Ведения становились все четче. Ему даже начало казаться, будто он различает Ее силуэт, но словно сквозь какую-то плотную белесую завесу. Длилось это долю мгновения перед самым пробуждением. А потом снова пустая квартира и щемящее ощущение потери.
Через неделю на столе возле окна опять появился стакан с водой... и со снотворным. Самым сильным, какое только удалось достать.
К весне ведения стали потрясающе отчетливыми. Ее фигура была теперь почти достижима, отделяемая от него всего лишь легкой дымкой. Она не двигалась, а перетекала, словно созданная из воды, превращаясь, то в прекрасный цветок, то в большую грациозную кошку, то снова в обнаженную девушку.
Он помнил каждый изгиб Ее совершенного тела. Он мог воссоздать Ее образ, едва закрыв глаза.
И все же каждое утро его мучило ощущение непоправимой потери. И это ощущение нарастало пропорционально четкости видений.
Он вскочил, обливаясь холодным липким потом.
Она уходила! Раньше Она просто стояла в пол оборота к нему, и, спадающие ниже плеч, волосы скрывали Ее лицо. А теперь Она уходила! Медленно удалялась, постепенно растворяясь в молочной дымке.
Снотворное больше не действовало. Он терял Ее!
Дни проходили в мучительной тоске и ожидании ночи. А ночью он пытался удержать Ее, но раз за разом в судорожно сжатых пальцах оставался только густой туман.
Она уходила, и вернуть Ее можно было только одним способом.
Он наткнулся на этого типа возле одной из станций метро в центре города.
- Лекарство есть?
- А какое надо?
- Посильнее.
У типа было "посильнее".
Руки сильно дрожали, и ему с трудом удалось затянуть жгут. Игла попала в вену только с третьей попытки...
Сначала был только туман. Потом в белесой мгле появилась едва различимая фигура. Она быстро приближалась и, наконец, остановилась всего в шаге от него. Он сделал этот шаг, и... Она не исчезла.
Она медленно, очень медленно повернулась, откинула длинные черные, словно вороново крыло, волосы, и он увидел Ее лицо... Лицо Пустоты.
Он отшатнулся, но было уже поздно.... Уже давно было слишком поздно.... Теперь Она не уйдет. Он не будет один... Он не будет...
Острые как бритва клыки сомкнулись на его горле.
- Разрыв сердца.
Врач "скорой" последний раз глянул на тело и опустил простыню.