Аннотация: "Тут страничкою к страничке наша молодость лежит"... из стихотворения, написанного мною к 25-летию моей первой газеты "Автозаводец", в которой я проработал 6 лет.
Так версталась газета в семидесятые годы...
Эпоха высокой печати... Звучит, как оценочное определение. Но высокой эта печать называлась не за то, что является символом выдающихся достижений в журналистике. Хотя... Именно в ту пору, когда в полиграфии центральной фигурой был метранпаж, журналистика да и литература тоже, как раз и дали стране выдающихся мастеров слова. Но это так, лирическое отступление. На самом деле "высокая печать" чисто технический термин. Словари толкуют его как "вид типографской печати, при которой изображение... передаётся... рельефными печатающими элементами формы, несущими печатную краску...". Другими словами, в ту эпоху, предшествующую фотонабору, книги и газеты печатали путём оттиска на бумаге текстов и изображений со свёрстанных из литых строк и клише конструкций.
Так совпало, что эпоха линотипа, цинковых клише, нестрогих цензоров из Главлита завершилась вместе с СССР. Эти изменения не совпали день в день, и не были прямо связаны между собой, однако в известной степени были взаимосвязаны. С переменами в СССР менялись и требования людей к предметам потребления, в составе которых газеты занимали не последнее место. Молодым нашим согражданам трудно даже представить, как стремительно в конце восьмидесятых выросли тиражи газет.
Потребность модернизировать техническую основу проявилась ещё в начале восьмидесятых, однако свободных средств у провинциальных СМИ, финансово зависимых от власти, не было. А вот эпоха гласности, принесшая в страну не только состояние оттепели, но и довольно интенсивного подтаивание политической конструкции, привела в движение те денежные ручьи, которые дали возможность обновить техническую базу "производства" информации. Именно тогда на смену высокой печати пришёл фотонабор. Газетные полосы стали светлей и чище, а изображения на фотоиллюстрациях различимы даже в мелких деталях. Изменился даже внешний вид полос. Например, исчезли отделяющие материалы линейки, что с одной стороны сделало газетные полосы менее выразительными и организованными, зато появилось ощущение свободы и раскованности. И впечатление это не было обманчивым. Действительно, газеты в период гласности словно расправили плечи, а журналистика стала более смелой и менее профессиональной.
Эти изменения прошли на памяти моего поколения журналистов. И наше отношение к ним не однозначно. Я не имею в виду техническую сторону. Я сторонник старой брусковой вёрстки, которая, конечно, при современных видах изготовления газеты технически нецелесообразна, поскольку изменившийся способ формирования полосы делает приёмы графического выделения материалов при помощи линеек, излишними. Но что касается содержания... Кто-то считает, что именно тогда умерла журналистика, предназначение которой заключалось в установлении справедливости и прямой помощи тем, кто в ней нуждался. Другие полагают, что на руинах ком. идеологии только и родилась настоящая журналистика, однако не пережила поры младенчества. Третьи утверждают, что превращение журналистики в пиаристику - процесс закономерный и всемирно обоснованный. Но с тем тезисом, что классическая газетная журналистика почила в бозе по сути никто не спорит.
Но об этом, если придётся, поговорим позже. Сейчас же я хочу рассказать о том, что представляла из себя журналистская кухня "низшего" многотиражного пласта советской периодики семидесятых-девяностых годов прошлого столетия. Та самая журналистика, которая занималась вопросами конкретной, ежедневной жизни, связанной с производством, бытом рабочих, пытающаяся отвечать на вопросы трудные и прямые в рамках существующих идеологических установок. Думаю, что не только для молодежи, но и для людей, заставших те времена, но не имеющих отношения к журналистике, многое из сказанного будет открытием.
![[]](/img/e/egorych/111-4/1.jpg)