"Господи, ну сколько можно?!" - растрепанная Пелагея стояла на коленях перед иконой в дальнем углу спальни. "Ну сделай ты уже что-нибудь с этим идиотом!"
"Дустом не пробовала?" - меланхолично поинтересовался нарисованный на картоне Иисус Xристос.
"Дустом, скажешь!" - и Пелагея зарыдала. "А детей кто кормить будет? Да и люблю я его, идола!"
"Так ведь и он любит", - ответствовал И.Х. "Всех понемножку, причем вполне искренне. Почти как я".
"Ты что это богохульствуешь? Окстись!" - Пелагея перекрестилась несколько раз. "Да ты же разве так? Да ты же..." - И она захлебнулась от возмущения. "Хватит над нами, бабами, издеваться уже! Пущай не изменяют!" - и, в сердцах, она повернула икону тонким ликом к стене.
Господь в небесах задумчиво почесал бороду. "Стало быть, женщины за моногамию. Но ведь это же бред? Вот животные... Животным же это не мешает? Лев спокойно может покрыть в один день хоть всю стаю, и ничего, львицы промолчат - а ведь они львицы, а не мокрые курицы! И бык может покрыть столько коров, насколько сил хватит... И никто не жалуется ведь!
"Му-у-у!" - отозвалась Буренка, пасшаяся на лугу. "С чего ты взял, что не жалуется? Я бы тоже хотела, чтобы мой бык был всегда при мне, мух отгонял, сена подносил.."
"От дела!" - изумился Господь.
"Да, да!" - воодушевленно откликнулась кошка Мурка. "Моногамия для всех, и ниипет!"
Господь задумался. "Я, в принципе, могу... Но определенные функции в результате могут быть утеряны... Чтоб не жаловались потом!"
Последние слова утонули в гуле в женских оваций.
Прошло пять лет.
Кошка Мурка со вздохом окинула взглядом свой выводок - восемь сереньких котят с белыми носочками мирно помуркивали во сне. "Все тот же цвет", - грустно сказала она. "А так хотелось бы рыженького", и стрельнула глазами в ярко-рыжего Ваську с соседского балкона.
Пелагея на кухне с грохотом уронила тарелку на пол.
"Идол окаянный!" - и слезы навернулись ей на глаза. "Как ты надоел! Пошел бы уж, что ли, с глаз долой!"
"Куда ж я пойду?", - флегматично откликнулся Петр. Идти мне некуда. Не к кому. И незачем, право".
"Раньше хоть передых от тебя был! Да и любил ты меня раньше, хоть и гулял!" - и Пелагея заревела узже, не стесняясь, в голос.
"Любовь, Пелагея, это глупости!", - голос Петра был бодр и свеж. "Любовь- это патология. Болезненное состояние организма, лишняя трата нервных клеток. И чего тебе неймется? Живем, как все. Пожрать есть. Надеть что есть. Секс, худо-бедно, раз в неделю имеем, для здоровья. Что тебе неймется? Вот кроссвордик свежий, хочешь, порешаем? Зачем нашим развитым мозгам нужен этот вирус, именуемый дураками любовью? Без дурацкой любви мир этот стал гораздо лучше. Стабильнее. Никаких сюрпризов, все по расписанию. Сама посуди - никто не лезет на рожон, никто не стреляется, никто не покрывает стишками километры бумаги. Все размеренно, все по плану. Ведь здорово же это, Пелагеюшка!"