Маленький мальчик вышел из воды, постоял немного на берегу, дожидаясь, пока вода ручьями стечет с одежды и убежит обратно в реку, и пошел, не оставляя следов, к покосившемуся от ветхости домику с освещенным окном.
Другой мальчик, постарше, лохматый и сосредоточенный, сидел в домике у печки и перебирал крупу, рассыпанную на старой косынке, бережно отправляя чистую крупу в котелок с водой, а мелкие камушки отбрасывая в сторону.
- Поставлю крупу на огонь и пойду проверю сетки. Может, рыба будет. Уху сделаю, - сказал он кому-то, лежавшему в углу комнаты под одеялом. В ответ раздалось еле слышное бормотание.
Мальчик немного подождал еще, надеясь на ответ, но ответа не было. Вздохнув, он поставил котелок на камень у огня, положив в печку небольшое полено, и пошел к двери.
Дверь открылась в лунную ночь, а когда он опустил глаза, на него в упор смотрел маленький мальчик, терпеливо ждавший на верхней ступеньке. Лохматый выронил из рук ножик в чехле, который он нес, чтобы на берегу почистить рыбу, если найдет что-нибудь в сетке, поставленной в камышах у берега.
- Ты ..., - сорвавшимся голосом сказал он. - Ты же утонул ...
Малыш моргнул. В его глазах не отражался лунный свет, но все-таки они, эти очень светлые серые глаза, были хорошо видны на лице. Светились, потому что в комнате горел огонь?
Малыш проскользнул в дом, не дал до себя дотронуться, когда старший попытался обнять.
- Ты доделал мой меч? - спросил, метнувшись в угол, где лежали вырезанные из дерева игрушки.
- Почти, - пробормотал старший, глядя на него сверху. Потом подошел к кровати в углу и погладил одеяло.
- Мама, малыш вернулся. Слышишь? Больше не плачь!
Из-под одеяла показалось лицо, но глаза ничего не выражали, кроме отчаяния. Они скользнули по малышу, не узнавая и не признавая.
Старший брат снова попытался подойти к малышу, но тот отскочил от него и заслонился недоделанным мечом. Странно, что он, из всех игрушек, выбрал меч, а не деревянную лодку, которую всегда очень любил.
- Ладно, - пробормотал Лохматый. - Сейчас рыбу принесу и накормлю вас.
Берег был залит лунным светом, поэтому до камышей он добрался быстро, ни разу не провалился в глинистые ямы, которые время от времени возникали на берегу сами собой. Быстро вытащил сеть, в которой билось несколько рыбешек. Выбросил рыбу на берег, принес пару лопухов, вычистил и порезал рыбу, завернул в листья. Все это время тревожно поглядывал на иву неподалеку. Ему казалось, что ветви тихонько шевелятся и тянутся в его сторону.
- Хозяин деревьев, - сказал детский голос за спиной, и мальчик с ужасом обернулся.
- Ты?
За спиной стоял малыш.
- Как ты подошел так незаметно?
Малыш пожал плечами. Светящиеся глаза были и незнакомыми, и знакомыми, как и раньше немного удивленными, ясными. Рукой он показывал на иву.
- Он хочет что-то сказать.
- Кто?
- Хозяин деревьев. Тот, который шевелится.
- Хозяина деревьев я придумал. Это сказка. Глупая сказка. Пойдем-ка домой, сейчас уха будет.
- Хозяин деревьев не сказка. Ты же сам его звал, когда отец буянил. Просил, чтобы хозяин деревьев убил отца.
Старший брат остановился как вкопанный, положил на землю рыбу и нож, сел на корточки и посмотрел брату прямо в его распахнутые лунные глаза.
- Кто ты?
- Ты знаешь.
Лохматый хотел что-то сказать, но остановился на полуслове. Поднял с земли вещи, встал, пошел к дому, пару раз споткнувшись о кочки.
Когда уха была готова, Лохматый разлил дымящуюся похлебку по мискам. Свою и малыша поставил на стол. Материнскую отнес к постели.
- Ну, налетай, - позвал младшего брата, который возился с игрушками, что-то тихонько шепча.
- Не голодный, - малыш мотнул головой. Потом как-то искоса посмотрел на постель.
- А она ест?
- Ест. Но не любит, когда я на нее смотрю. Съест пару ложек, и все.
Малыш снова посмотрел на лежавшую под одеялом мать с подозрением.
- Получается, ты даже не знаешь, ест она или нет.
- Конечно, ест, - вспыхнул лохматый.
Малыш отвернулся.
Старший брат вылил похлебку малыша обратно в котелок, накрыл котелок крышкой, положил миски и ложки в большую деревянную лохань, где уже лежала другая грязная посуда. Он думал о том, что скоро крупа кончится и, кроме рыбы, ему нечем будет кормить мать и ... брата. Если тот вообще будет есть.
С того момента, как отец исчез, перестал приходить и приносить в дом деньги и еду, запасы в доме неуклонно таяли. Как бы Лохматый ни старался ловить побольше рыбы, копать в огороде остатки овощей, собирать в лесу ягоду, этого не хватало. Без муки, соли и крупы приходилось худо.
- Пойдем, - сказал он малышу. - Поможешь мне помыть посуду. Помнишь, как я тебя учил посуду песком оттирать? А еще сетку почистим и снова поставим. В игрушки наиграешься еще.
Малыш послушно встал и пошел за ним следом, таща за собой свой деревянный меч.
Снаружи стало еще темнее. Луна пряталась за облаками, вода отражала совсем немного света. Они шли к воде почти вслепую, малыш ступал за старшим след в след. И снова им повезло не провалиться в глинистые ямы.
Вода была теплой, возиться в ней было приятно. Малыш не столько помогал, сколько шлепал по воде босыми ногами и бил по воде мечом. Потом вдруг застыл.
- Как я утонул? Я ничего не помню.
Лохматый вскинул голову. Он хотел увидеть лица брата, но тот стоял к нему боком, голова опущена.
- Это неделю назад было. Наш остров заливал дождь, буря была, глиняные ямы на каждом шагу, мост на остров, где деревня, почти что ушел под воду. Отец пропал куда-то. Мы решили собрать вещи и уйти с острова в деревню, пока еще можно было. Я впереди шел, мать с тобой на руках за мной. Потом мать закричала. Я оглянулся, она в воде, вас волной смыло с моста. Я тоже в воду прыгнул, схватил ее за руку, стал тащить, а когда на мост вытащил, в руках ветка оказалась, а вас не было нигде.
Малыш опустил голову еще ниже.
- Я решил домой вернуться, плакал сильно, не соображал ничего. Заплутал немного, а когда до дома добрался, смотрю - мама на пороге меня ждет. Но плачет все время, винит себя, что не смогла спасти тебя. А тут и дождь прекратился, вроде, все подсыхать стало. Мы тут и остались.
Малыш снова ничего не сказал, но пошел к сети, чтобы почистить ее от водорослей.
Вернувшись домой, лохматый поставил посуду на полку над столом, поправил одеяло на матери. Прислушался к ее сонному дыханию.
- Cпать пора, - тихо сказал младшему брату. Кровать в доме была одна, сам Лохматый спал на широкой лавке у печки, накрывшись отцовским тулупом. Брату постелил на старом месте, на сундуке, но говорить ничего не стал. Отвернулся к стене и закрыл глаза.
Первое, что увидел утром - брат сидел перед постелью матери и внимательно следил за ее взглядом. Она не шевелилась, но и не спала, рука, согнутая в локте, подложена под голову, взгляд скользит по предметам в комнате.
Малыш поднимал руку так, чтобы взгляд матери падал на нее, сжимал и разжимал пальцы у нее перед глазами, но женщина скользила взглядом мимо, так словно смотрела сквозь младшего сына.
- Зачем ты так делаешь?
Лохматый вскочил с лавки.
Малыш повернулся к нему, по щеке у него ползла слеза. Он вскочил и выбежал из дома.
Старший брат бросился за ним, но малыш бежал на удивление быстро, прямо по клочковатой траве к камышам у берега.
- Стой же, - кричал Лохматый. - Почему ты плачешь?
Малыш встал под ивой, схватился за ствол и повернулся к брату.
- Она не видит меня. Меня нет, понимаешь?
- Но я-то тебя вижу. И она увидит.
- Не увидит. Она такая же как я, ты что, не догадался еще?
Лохматый сел на корточки перед малышом.
- Что ты имеешь в виду?
Взгляд малыша показался ему холодным и пронзительным.
- Мертвая она. Ты думаешь, что она ест, а она не ест. И не встает, потому что прячется от света.
Лохматый почувствовал, как у него перехватило дыхание, голова закружилась. Малыш вдруг протянул к нему руку, но отдернул, так и не дотронувшись.
- Доделай мне меч. А ей сделай посох из ивовой ветки. Если они у нас будут, мы станем прежними. Но расставаться нам с этими предметами будет нельзя.
Что-то в голосе малыша изменилось, интонации стали вдруг взрослыми, жесткими.
Лохматый взглянул на дерево, за ствол которого держался младший брат. Ему показалось, что дерево, вместе с малышом, ждет ответа.
- Я все сделаю, - сказал он. - Все сделаю.
Он работал над деревянными вещицами весь день, делая их гладкими и шелковыми на ощупь, вкладывая в них душу. Работал на берегу, изредка бросая взгляд на иву. Дерево откликалось на каждый его взгляд трепетом ветвей.
Когда он закончил, протянул к дереву готовые вещи.
- Я все сделал, как ты велел, хозяин деревьев. Но прошу тебя, верни малышу душу. Не говори у него в голове. Говори со мной прямо, не через него.
Потом лохматый положил руки на ствол дерева и прислушался.
- Хорошо, - кивнул он, словно услышав чей-то невесомый голос. - И это сделаю. Срежу кусок коры и вырежу себе украшение, повешу на шею. Буду слушать твой голос. Но малыша не трогай, хозяин деревьев. Его оставь.
2. Те, кто смотрят сверху
Два человека, - высокая женщина в плаще и худощавый юноша, - стояли на холме, который венчала скалистая верхушка, и наблюдали за битвой двух армий. Скалистая верхушка возносилась так высоко, что с нее были видны даже границы острова, на котором происходило сражение, а также уходящие за горизонт во все стороны острова и островки безграничного водно-островного мира. Кое-где между островками виднелись лодки, совсем игрушечные на таком расстоянии.
Одна армия явно брала вверх, конный клин врезался в пехоту и готов был обратить ее в бегство. Неожиданно пехота начала таять в воздухе и исчезать, а потом люди появились вдруг позади конницы, и, пока та разворачивалась, успели нанести несколько ударов и снова исчезли. Конница принялась метаться по полю, не зная, откуда произойдет следующее нападение.
Юноша присвистнул, когда увидел исчезающую пехоту. Видно было, что он захвачен сражением, заинтригован драмой, которая разворачивалась у него на глазах.
- Ну что, готов? - спросила юношу женщина, переводя взгляд с поля битвы на его лицо и усмехаясь. - Итак, откуда мы знаем, что этот мир попал в заложники к магическому охотнику?
- Ну, у нас есть два признака. В обычных мирах невозможны молниеносные превращения. А здесь налицо люди, которые мгновенно переходят из обычной формы в призрачную. Призраки явно водят за нос живых.
- А ведь я навещала этот мир сравнительно недавно, - сокрушенно покачала головой женщина. - Красивый зелено-голубой мир, острова и вода. И лодки, прекрасные резные лодки. Как же быстро охотник все тут изменил, - задумчиво сказала женщина. - Хорошо, что мы вовремя вернулись. Но продолжай.
- Продолжаю, - уверенно сказал юноша. - Второй признак магического охотника - этот мир охвачен войной. Будь то мир под защитой открытой магии, здесь царили бы равновесие и покой. Будь то просто пустой мир, тотальных войн бы тоже не было, так, мелкие междоусобицы, и то изредка.
- Хорошо. Твой следующий шаг.
- Узнать, во что охотник влил магию.
Юноша прищурился, вглядываясь в поле битвы, где бестолково металась конница, и было уже непонятно, откуда наносятся по ней удары, и как настигает конников смерть.
- Подожди меня немного.
Юноша сделал шаг со скалы и растворился в воздухе. Женщина вздохнула и села на шершавый скальный нарост. На битву она не смотрела, зрелище смерти не любила. Она со вздохом водила рукой по скале, улыбаясь, когда рука наталкивалась на небольшие выемки, в которых была дождевая вода. В одном месте на скале зеленел мшистый островок, на котором одиноко покачивался маленький кустик камнеломки с единственным розовым цветком.
Итак, еще один мир заражен магией охотника, который давно уже разрушил свой собственный и охотится теперь за другими мирами. Дух охотника остался в обломках, которые было невозможно собрать. Он направлял обломки в другие миры, где они проливались метеоритным дождем и искали контакт со всем, что обладало живой волей. Охотник искал нового воплощения. Часто осколки падали в воду или увязали в земле, и тогда зараженными оказывались корни деревьев, обитатели подводных глубин или даже невинные насекомые. А своенравный охотник и с их помощью находил путь к сердцам людей, причем, далеко не к последним людям.
Наконец, юноша вернулся. В руках у него был искусно сработанный деревянный меч.
- Призраки обретают плоть и могут сражаться как обычный люди, когда им в руки попадают вот такие вот мечи. Мечи были заранее, перед битвой разложены на поле в определенных местах. В нужный момент пехота бросала мечи, теряла плоть, перемещалась к следующей порции мечей, воплощалась и нападала. Королевская армия разбита. Армия призраков преследует остатки войска. У них на флаге - огромное дерево.
- Все понятно, охотник заразил деревья.
- Что же нам теперь делать? Мы должны как-то все это остановить!
- Думай, это ведь твоё магическое испытание.
Женщина сложила руки на груди, испытующе глядя на юношу.
- Я ... подожди-ка ... дай вспомнить ... книга мертвой магии. Точно, был похожий мир, в котором охотник заразил лианы. И там тоже было оружие, всесильное оружие из лиан, которое первым сделал какой-то старик.
- Ты на верном пути. Но оружие может сотворить не каждый. Вспоминай. Что послужило ключом к изготовлению волшебного оружия? Что знал старик, чего не знали другие?
Юноша хлопнул себя по лбу.
- Точно! Имя! Старик каким-то образом догадался о том имени, которым охотник называл себя в том мире.
- Совершенно верно. Охотник может ждать долгие годы, пока кто-нибудь не догадается об имени, которое он себе придумал. И в этом имени обязательно будет "царь" или "хозяин", или "господин", или "король". Только этому человеку охотник и даст в руки частицу своей власти. И это величайшая загадка, как обычному человеку приходит в голову имя охотника. Загадка, гораздо большая, чем все наши превращения.
- А что, если это просто случайность?
- И такое тоже может быть.
Женщина усмехнулась, потом поежилась и плотнее укуталась в плащ.
- Значит, придется найти мастера, создающего мечи и знающего имя охотника?
- Думаю, далеко ходить не нужно будет.
Женщина всмотрелась в поле боя.
- Армия победитель отправляется захватывать королевский дворец. Посмотрим, кто их туда ведет.
Они шагнули со скалы и растворились в воздухе, не оставив ни следа на скале. Лишь цветок камнеломки дрогнул под ударом ветра.
3. Братья
Знаменосец не обращал внимания на кровь, струившуюся из раны на лбу, размазывал ее по лицу одной рукой, а другой поднимал флаг все выше и выше. В азарте боя он потерял всякую чувствительность к боли.
Молодой человек, который подъехал к нему, снял с головы шлем, вынул из сумки, притороченной к седлу, тряпку и протянул ее знаменосцу.
- Вытри лицо и перевяжи лоб.
Знаменосец беспечно отмахнулся от него, не замечая нарастающего головокружения, сияя от счастья.
Молодой человек провел рукой по совершенно непослушной, торчащей в разные стороны лохматой шевелюре, а потом смахнул со лба пот.
- Не нравится мне все это. Больно смотреть, - тихо сказал он подъехавшему рыцарю, очень похожему на него. Кроме обычного меча у подъехавшего висел на боку еще и совсем маленький деревянный меч. Молодые люди оглядывали груды тел и кровь, хмурясь.
- Зато ОН будет доволен, - пробормотал тот, который так и не снял шлем.
Лохматый непроизвольно тронул рукой деревянное украшение на шее, висящее на цепи, и понурился. Молодые люди тронули лошадей и поехали вслед за знаменосцем. Налетевший порыв ветра заставил рыцаря в шлеме заслониться рукой от ветра и повернуть голову.
Взгляд его непроизвольно упал на брата, на цепь у него на шее. Он смотрел так какое-то время, а потом вдруг понял: деревянного украшения на цепи больше не было. И на траве его не было тоже. Молодой человек хотел было сказать об этом брату, но передумал. На душе у него вдруг почему-то стало легче.
4. Что рассказало им украшение
- Смотри на линии украшения, сливайся с ним. Можешь даже водить по украшению пальцем. Но не дай засосать себя внутрь. Скользи мыслями по поверхности и читай его. Что ты видишь?
- Я вижу маленький остров и старый домик, вижу корни ивы, которые роют ямы и не дают людям покоя. Я вижу, как ива стащила в воду мужчину, когда он, пьяный, шел по мосту с маленького острова на большой. Вижу, как корни утопили маленького мальчика и вырвали из рук мальчика постарше его мать. Мне плохо.
- Отдохни.
- Ну вот, дальше. Я вижу, как мальчик приносит дереву клятву, называя его по имени, и как охотник возвращает ему мать и брата. А потом деревья стали похищать людей из деревни, а старший мальчик научился возвращать им жизни, изготавливая деревянные безделушки, связанные с их прошлым. Охотник заставил его поверить, что людей похищает король. А вот младший брат никогда не верил охотнику и никогда не называл его по имени, хоть и знал его.