Лезгинка - кавказский танец , но прежде всего - философия...
Декабрь, пятница 1999 года, настроение - предновогоднее. Я разжег камин, дождался пока он разгорится и принялся открывать бутылку дорогущего красного французского вина, подаренного мне на пятидесятилетие одним из моих коллег с пожеланием откупорить это вино в романтической обстановке и наслаждаться не только прекрасной жизненной ситуацией, но и ароматом утончённого французского напитка из винограда, выращенного в винодельческом регионе на юго-западе Франции, легендарной винной провинции Бордо. В предвкушении замечательного вечера, когда будут только двое и никто не сможет помешать романтическому общению после напряженной работы предшествовавшей недели, Оксана поставила на журнальный столик подсвечник с тремя горящими свечами, принесла из кухни и поставила рядом тарелку с нарезкой французских сыров, подошла к выключателю и погасила свет. Но темно в зале не стало, свечи давали столько света, сколько было необходимо для того, чтобы видеть друг друга, разглядеть тарелку с сыром и самое главное - не пролить мимо бокалов замечательное французское вино. Мы подняли фужеры, чокнулись ими, заглянув друг другу в глаза, и в этот самый момент раздался пронзительный звонок домофона... В пятницу, в десять часов вечера мы, естественно, никого не ждали: я ни с кем не договаривался и никого не приглашал в гости. В то, уже далёкое время конца девяностых, мало ещё кто в России имел коттеджи, Рублевка ещё только застраивалась, а в моём, уже отстроенном в стародачном посёлке, гостеприимном доме, расположенным рядом с Москвой, любили и часто собирались гости - люди разных профессий: актеры,музыканты, писатели, режиссёры, спортсмены, ну и конечно же, мои коллеги и друзья из прошлой жизни и новые - по расцветающему бизнесу. В доме был стационарный телефон. Мобильные телефоны тогда были ещё редкостью и в основном, люди пользовались пэйджерами. У меня уже был и мобильный телефон Sony с выдвигающейся антенной и пейджер, но мне никто предварительно не звонил и не присылал сообщения о предстоящем визите. Поэтому решив, что кто-то ошибочно нажал кнопку вызова на моих воротах, всё-таки решил взглянуть на экран видеонаблюдения и посмотреть: кого могло занести в столь позднее время в наш засыпанный снегом дачный посёлок. Включив монитор, увидел на экране расплывшееся в улыбке большое круглое лицо с красной в клеточку кепкой, прикрывающей лысину на голове, заполнившее весь экран. Марик, а это был он, бодро проорал в переговорное устройство: "Мойшенька, открывай воротА! Я приехал, есть разговор..." В голове пронеслось: вот, ёпа мать!..
В школе у меня был одноклассник, Толя Афанасьев, двоечник и хулиган из неблагополучной, как сейчас принято говорить, семьи и его отец часто орал ему вдогонку: "Толя, ёпа мать, не трать три копейки, две копейки добавлю - пончик купишь." Ну как такое словосочетание не запомнить?! Я и запомнил. На всю жизнь.
Я нажал кнопку автоматического открывания откатывающихся ворот и во двор въехал чёрный шестисотый "Мерседес" Марика с синей вертушкой на крыше, с номером 001, а следом за ним въехал ещё один, такой-же "Мерседес". На экране монитора я увидел, что водители выскочили из машин и открыв дверцы автомобилей, выпустили из каждого по четыре человека: пять мужчин и трех дам, которые следом за Мариком направились к входной двери моего дома. Мы с Оксаной, посмотрев друг на друга, не сговариваясь, хлопнули залпом по полному бокалу вина, не ощутив никакого удовольствия и не почувствовав его, должно быть, тонкий аромат. Но алкоголь, быстро растёкшись по организму, сделал своё дело, приведя нас в стойкое состояние ожидания непрошенных гостей. А куда деваться?.. Оксана быстро убрала с журнального столика свечи - атрибуты, которые ещё несколько минут назад создавали романтическую атмосферу вечера вдвоём,
я поставил початую бутылку вина на деревянную барную тележку и пошёл встречать незваных гостей. В дом ввалилась толпа людей, возглавляемых Мариком и начали сбрасывать свои дублёнки и шубы на венский диванчик, стоявший в прихожей, который достался мне по наследству от моей тёти, а ей, в свою очередь, от родителей её и моего отца. Я предложил повесить верхнюю одежду в шкаф-купе, но меня никто не слушал и, побросав свою одежду, вся орава направилась в зал, рассредоточившись: кто - на диване, кто - в креслах, а кто-то расположился на огромной шкуре медведя, лежавшей перед камином, подаренной мне много лет назад коллегами по бизнесу - удачливыми охотниками, решившими сделать мне, уже не помню за что, достойный подарок. Мы с Оксаной были немного обескуражены, но вида не подали и искусственно улыбались, как будто были очень рады приходу ночных гостей. Тем временем, Марик начал представлять своих друзей: "Заур, Тахир, Алихан, Шамиль и Мага, а это - девочки", - с ухмылочкой указал Марик на захихикавших симпатичных девчонок, явно прихваченных джигитами с собой, на "всякий случай", из какого-то ресторана. Но главное, что они прихватили с собой - это коробка французского коньяка, коробка шампанского, лимоны, виноград и ананас. Все мужчины были одеты в дорогие костюмы чёрного цвета, на белоснежных рубашках красиво выделялись фирменные галстуки и, естественно, у всех на руках были золотые швейцарские часы. Ну в общем, полный набор вещей и аксессуаров, характеризующий в те годы, да и позже, крупных и авторитетных бизнесменов или бандитов. К каким из этих двух профессий относился Марик и его друзья - я и сейчас, спустя годы, так и не понял. С одной стороны, он занимался бизнесом, у него было огромное количество друзей и знакомых в различных сферах, включая и высшие структуры власти, и Марик активно этим пользовался, решая многие вопросы по бизнесу, в той форме, как он был организован в те, абсолютно шальные, годы: с одними людьми, принимающими решения, договаривался для заинтересованых в этих решениях других людей. Одним словом, решала, как мне это виделось в те годы, но, возможно, были и ещё какие-то дела. Один мой знакомый рассказывал, что до перестройки Марик возглавлял автосервис, располагавшийся около мотеля "Можайский", место безусловно хлебное. Иметь такого знакомого было престижно, так как для ремонта автомобиля было мало официальных мест в те годы и попасть в сервис было сложно, а качественно отремонтировать свое любимое авто хотели все автомобилисты. Из тех времён, скорее всего, были все его связи и знакомства, но разбогател он на том, что в начале перестройки создал в одном из аэропортов Москвы первый в стране платный туалет на базе уже существовавшего до этого, бесплатного общественного туалета. Все усовершенствования заключались только в том, что там перед входом поставили старый стул и усадили на него древнюю злющую бабку, собиравшую плату за посещение заведения. Возможно это только домыслы и сплетни, но Марик этого никогда не подтверждал и не опровергал. В начале девяностых Марик приезжал ко мне домой. Тогда моя мама проживала со мной в моей московской квартире, и когда я представил Марика маме, сказав, что это очень уважаемый человек, мама внимательно посмотрела на крупного, холёного, изыскано одетого мужчину и поинтересовалась у него: "Марк Александрович, а кем Вы работаете?". Марик широко улыбнулся и слегка заикаясь, изрёк: "Циля Давыдовна, я работаю бандитом". Мама в ужасе посмотрела на меня, а я успокаивая её сказал, что Марик шутит. Тем не менее, мама быстро вышла из комнаты, в которой мы с Мариком беседовали, но периодически заглядывала в открытую дверь, делая очень многозначительно-строгие взгляды, а потом ещё долгое время выпытывала у меня: шутил ли он тогда? Я естественно говорил ей утвердительно, что конечно же, шутил, хотя сам и не был до конца в этом уверен. Однажды он пригласил меня в свой офис, находящийся недалеко от метро "Динамо". Небольшое офисное здание целиком принадлежало Марику и было построено на специально выделенном ему городскими властями, непонятно за какие заслуги, земельном участке. Усадив меня в удобное гостевое кресло в своём кабинете и напоив чашечкой ароматного кофе, который принесла модельного вида девушка-секретарь, он перешёл к сути дела. В отличии от меня, очень приблизительно представляющего род его деятельности и занятий, Марик хорошо знал направление и суть моего бизнеса, да я никогда и не скрывал этого: подробно рассказывал о некоторых вопросах, которыми мне приходится заниматься. Поэтому, без всяких прелюдий, он перешёл к сути разговора, для которого меня пригласил. Он сообщил, что ожидает, со дня на день, прибытия двух вагонов лигатуры, из Таджикистана, используемой при производстве титановых слитков, которым мы активно занимались в те годы и готов эту лигатуру мне предложить недорого. По мере его вальяжно изрекаемого предложения, я постепенно начал багроветь, но мне удалось себя сдержать и дослушать до конца предложение Марика. После чего, я очень вежливо попросил его не трогать эти вагоны с лигатурой, которые были нашей компанией предоплачены и направлены в наш адрес Ленинобадским заводом редких металлов. Очень расстроившись и грубо выругавшись в никуда, он ещё долго сетовал на то, что предложил именно мне эту лигатуру, но вагоны не тронул... Вот и такой бизнес процветал в те далекие времена. Познакомились мы с Мариком в начале перестройки в приемной Генерального директора нашего объединения - профессора, лауреата, орденоносца и т.д. и т.п., где я стал его часто видеть и поэтому, при знакомстве, я не мог представить, что люди с сомнительной репутацией могут часто и подолгу общаться с нашим Генеральным...
Возвращаясь в тот пятничный вечер, вспоминаю, что мои гости быстро адаптировались к обстановке, почувствовав, что они в гостях у симпатичных, дружественно настроенных, гостеприимных людей . Они быстро распаковали свои коробки с алкоголем "Hennessy" и с шампанским "Mondoro" и попросили принести подходящую тару для употребления этих напитков, которые обещали превратить этот, ожидаемый ранее, до вторжения, мной и Оксаной романтический вечер - в "дружескую" попойку со всеми вытекающими последствиями, учитывая наличие трёх симпатичных девушек, привезённых Мариком и его друзьями в качестве дополнения к алкоголю и готовых к употреблению в качестве "десерта". Я попросил и Оксана принесла шесть коньячных бокалов и три - для шампанского, а сама, не желая уподобляться девушкам, захваченным с собой, на всякий случай, надув губы на своём красивом лице, всем своим видом показав мне свою обиду, медленно удалилась на второй этаж, в спальню. Здесь Оксана допустила тактическую ошибку, которой через некоторое время попробовали воспользоваться ушлые девушки "на десерт", методы которых во все времена были схожи: любыми способами воспользоваться тем, что плохо лежит, особенно лежит без должного присмотра, не очень трезвое и, по их мнению, достаточно обеспеченное, а ещё лучше-богатое.
Вечер, а вернее, уже глубокая ночь, после изрядной дозы выпитого из опустошённой на треть коробки с шампанским и наполовину опустошённой коробки с коньяком, стала набирать обороты с ускорением свободного падения не только в смысле, определённом физикой, но и в моральном. Ну и конечно же, начал происходить переход тела, а вернее - множества тел, из устойчивого состояния в неустойчивое. На вестибулярные аппараты присутствовавших, принимавших участие в дружеской выпивке, оказывали давление не только излишние дозы алкоголя, но и децибелы извергаемые акустическими колонками моего музыкального центра, бесцеремонно включённого одной из прелестниц, задумавшей объявить белый танец и воспользоваться создавшейся благоприятной ситуацией . Несмотря на то, что мой внешний вид существенно уступал изыскано одетым другим особям мужского пола, так как одет я был в джинсы, свитер и домашние тапочки, девушка, несмотря на свой достаточно юный возраст, обладала определённым жизненным опытом и понимала, что за внешним антуражем может ничего не стоять в прямом и переносном смысле, а здесь, рядом, хоть и не джигит, но тем не менее, обладатель собственного дома и припорошенного снегом, стоящего на площадке, рядом с мерседесами автомобиля марки "Лексус", что по тем временам для искательниц приключения кое-что, да значило. Чаровница уверенным шагом, раскачивая бёдрами и расплываясь в ослепительной улыбке уверенно подошла ко мне, что-то бурно обсуждавшим с моим новым товарищем двухметрового роста по имени Заур, протянула две руки и пригласила меня на танец. Музыка, алкоголь и женское обаяние постепенно начали делать своё подлое дело и я начал терять бдительность. Девушка в танце прижалась ко мне всеми своими выпуклостями и обвила мою шею руками. Под действием алкоголя и нежных объятий я медленно "поплыл" - прикрыл свои глаза и пролепетал: "Хорошо танцуешь, Оксана", - назвав искательницу приключений именем своей женщины. "Сейчас будет ещё лучше!" - громко, чтобы услышали все проговорила Оксана, убирая посторонние руки с моей шеи и отодвигая чужеродные выпуклости от моего слабо устойчивого тела. И чтобы я ещё тверже стоял на ногах Оксана положила мою руку себе на плечи, а своей рукой обхватила меня за талию и повела на второй этаж подальше от грехопадения, а может быть и просто от падения. Учитывая существенную разницу в наших весовых категориях, примерно килограмм в двадцать пять, а то и все тридцать, Оксане тяжело доставался каждый шаг наверх по крутой лестнице, но как показало время, это стоило того и она, как иногда говорит, никогда не пожалела, что не оставила меня на поругание жестоким хищницам. Проспав часа три, я оклемался около семи утра, тихо встал с кровати, чтобы не разбудить сладко посапывающую Оксану, натянул на себя джинсы потом - футболку и тихо, взяв тапочки в руки, на цыпочках вышел из спальни, аккуратно прикрыв за собой дверь. По-быстрому осуществив утренние процедуры и даже не побрившись, я пошёл посмотреть на последствия вечеринки. Проходя мимо гостевой спальни, я заглянул в открытую дверь: на широкой двуспальной кровати лежал Марик в строгом, дорогом, чёрном костюме, застегнутом на все пуговицы, со скрещенными на груди руками и откинутой назад большой головой, чуть меньше подушки. И только широко открытый рот, из которого вырывался оглушительный храп, доказывал, что Марик - живее всех живых. Около кровати, на ковре валялись вразброс башмаки, носки и золотые часы "Rolex". Рядом с Мариком лежал Мага. Он "аккуратно" бросил на прикроватный коврик свой пиджак, обувь и часы и всё это в кучу. Мага лежал лицом вниз, не подавая никаких признаков жизни. Я тихо спустился по лестнице и увидел двух джигитов. Шамиль в полном снаряжении лежал на шкуре медведя рядом с ещё чуть тёплым камином. На диване устроился Тахир: его голова возлежала на маленькой диванной подушечке, а ноги вылезли далеко за пределы не короткого дивана. И только Заур, закатав рукава своей дорогой белой рубашки от Armani, с накинутым поверх фартуком, на кухне шпиговал чесноком и посыпал специями уложенные на пищевую фольгу поверх металлического противня, две ноги молодого барашка. Поприветствовав Заура, я поинтересовался: "А где девочки?". Заур ответил, что девочек они отправили сразу после того, как Оксана меня увела и чтобы не обижать её чувств, водитель отвез их в Москву, пересадил на такси, дав им денег на дорогу и за беспокойство, а сам отправился к открытию Кунцевского рынка, расположенного неподалёку, за бараниной.
Через некоторое время, заметив моё отсутствие, вниз спустилась и Оксана. Увидев, что кроме неё никаких девушек в доме уже нет - она, с заметно улучшившимся настроением, присоединилась к Зауру, колдовавшему на кухне. На запах исходящий из духовки и распространившийся по всему дому, стали просыпаться гости и постепенно стягиваться на кухню, к столу. Оксана выгребла из холодильника все запасы и приготовила из того, что было завтрак-закуску на семь персон. Вместо отсутствовавшего виноградного сока хорошо пошел французский коньяк, а горячая яичница только подчеркивала аромат этого ангельского напитка. Все расслабились после чудесного завтрака и в ожидании баранины переместились в зал, где Шамиль вставил в музыкальный центр привезенную с собой кассету. Из колонок раздался звук барабанов и водопадом, словно с горных рек, понеслась, увлекая всех присутствовавших своим бурным потоком , зажигательная лезгинка.
Танцы продолжались до позднего вечера, с перерывом на обед из подоспевшего молодого барашка с овощами и зеленью, запиваемым и выпитым до последней капли привезённым гостями алкоголем, да и всех запасов, имевшихся в доме, а было их немало.
Оксана, Марик и я тоже принимали активное участие в этих зажигательных танцах и только у Оксаны хорошо получалась женская партия лезгинки - в детстве она занималась танцами. А мы с Мариком , как ни старались - всё время сбивались на "Семь сорок"....
Эпилог.
В начале двухтысячных, в разгар рейдерства в России, в офис нашей компании прибыли двое крупных мужчин для предъявления притязаний на наше предприятие. Их лица не сулили ничего доброго, но показались мне до боли знакомыми, да и они, увидев меня, в некотором замешательстве спросили: "Так Вы тот самый Михаил Ильич?". Я, в свою очередь, задал в недоумении встречный вопрос: "Какой, тот самый?.." . После некоторой паузы, один из них подошёл ко мне и обняв произнёс: "Брат, а ты помнишь?". Тот декабрьский вечер девяносто девятого я помню до сих пор. Как оказалось, хорошие воспоминания остались и у них...