Ершова Анна Юрьевна : другие произведения.

Уйти В Монастырь

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 4.77*8  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Почему уходят в монастырь? Особенно женщины... не хотят рожать, не хотят быть любимыми, создавать семьи. Неужели так несчастливо сложилась судьба? Неужели жизненные обстоятельства столь неумолимы, что бедняжки вынуждены прятаться за монастырскими стенами? Поводом для написания этого материала послужили сочинения современных студентов. В их размышлениях о женском монашестве так и сквозит призыв - почему! Зачем! Ведь в мире столько интересного! Не надо отчаиваться, только немного постарайтесь, и все у вас будет хорошо...

   Так где им все-таки хорошо - этим непонятным девушкам и женщинам, этим "иным"? И почему они такие, непохожие на всех? Как, чем они живут там, в удалении от мира? Чтобы ответить на эти вопросы, я поговорила с двумя молоденькими монахинями Покрово-Тервенического монастыря, основанного лишь в 1991 году. А комментируют их ответы два священнослужителя: "белый", то есть женатый, священник, клирик женского монастыря, и "черный", то есть иеромонах, служащий в монастыре мужском.
   Если внимательный читатель заметит, что мнения наших респондентов иногда расходятся, пусть это его не смутит. Ведь по словам одного из участников опроса, иеромонаха Ростислава, - "поскольку нет одинаковых личностей, то нет одинаковых монастырей".
  
  
   Лекс Ксения, 4 курс СПб Гос. Университета Культуры и Искусств:
  
   Если говорить о мотивации к совершению монашеского подвига в современном обществе, мне кажется, что это имеет более глубокие корни, чем личная трагедия отдельного человека.
   Женщина в 20 веке вынуждена занимать сильную позицию. В отличие от женщины древней Руси, статус современной женщины практически приравнен к статусу мужчины. В большинстве случаев женщина становится главой семьи, а не просто хранительницей очага. При этом она поднимается по служебной лестнице, стремится занять высокие социальные и политические посты. В таких условиях она постоянно разрывается между домом и службой. И если при такой тяжелой ситуации происходят какие-то трагические обстоятельства, то это может явиться неким толчком, своеобразным выходом из создавшегося положения, - и женщина уходит в монастырь.
   Но, несомненно, есть примеры некоторых личностей, которые имеют более глубокие мотивы. Если человек родился в семье неверующих, но в нем есть стремление к познанию Высшей истины, то обязательно произойдет какой-то переломный момент. Этот момент может повлиять на дальнейшую судьбу: либо человек разочаруется в вере, либо, наоборот, осознает, что он верующий человек, всегда таковым являлся и хочет идти дальше по этому пути.
   Каждый человек, как мне кажется, хоть раз в жизни задумывался о том, смог ли он совершить подвиг - принять монашество. И у всех людей происходит перевешивание одной или другой чаши весов. Чаще всего - та чаша, на которой светская жизнь и ее атрибуты: семья, карьера и т.д. Именно поэтому люди, которые уходят в монастырь, совершают подвиг, духовный подвиг. Наверное, это истинный путь к познанию Божественного Бытия.
  
   Каненга Анжела Кеннеди, 2 курс СПбГУКИ:
  
   Изначально монастырь создавался как место духовного обретения "себя", как община для духовного и физического труда вместе с братьями или сестрами. Труда над собой. Если это здоровое начало движет и сейчас жизнью там и стремлениями туда, то действительно люди, нуждающиеся в таком укладе жизни, могут обрести почву, необходимую для лучшего их роста, для работы, жизни. И стать наиболее полезными, востребованными в том мире (как это ни удивительно, но для таких людей именно в монастыре это кажется, а иногда и является возможным).
   Женские монастыри, особенно в современном обществе, являются местом, куда можно убежать, спрятаться от неудач, нереализованности, невостребованности, часто от жестокости и по многим личным причинам. Многим это необходимо теперь, главное, чтобы там действительно возможно было бы обрести духовную помощь, поддержку, иногда - покой, иногда - просто обратиться к себе внутреннему и к своему сердцу. Если в обычной жизни это не было возможным, то такая помощь очень нужна.
   Мне кажется, что сейчас все же нужно находить возможность быть полезным в миру, находить в себе силы. Особенно женщине. Роль женщины, как и мужчины, очень велика, но она немного другая. Мне кажется, женщине совершенно не нужно стремиться занять положение мужчины, выполнять его обязанности, тем более - быть похожей на него. Ее задачи так же важны, нужны в жизни. Только через женщину можно в полной мере нести, особенно для детей, понятие красоты. С ранних лет ребенку именно мать закладывает первые основы и понятия. Женщина в этом направлении может сделать очень многое для жизни мира, общества. Также для мужчины женщина может очень многое сделать. Мне кажется, роль миротворицы лучше всего может выполнить женщина. Всегда женщина являлась вдохновительницей для всего прекрасного.
  
  
   Корнеенко Николай, 4 курс СПбГУКИ:
  
   По моему субъективному мнению, не претендующему на истину, изначально монашество предполагалось как мужской подвиг. Если вспомнить рассказы из истории, ссылка женщины в монастырь - это наказание. Что толкает женщину на монашеский подвиг? Это и личная трагедия (неудачи в жизни), и, возможно, желание послужить Богу (хотя этот вариант мне кажется сомнительным). С другой стороны, думаю, если женщина все же встала на этот путь, то вера должна быть непоколебима. Женщине вообще сложнее отказаться от мирского, т.к. она испокон веков считается хранительницей домашнего очага, создательницей семьи и воспитательницей детей. Это связано с физиологией женщины. Вообще, к величайшему своему сожалению, этот вопрос мной не рассматривался, и вы меня заинтриговали. Почитаю что-нибудь на досуге.
  
   Даровских Андрей, 2 курс СПбГУКИ:
  
   Что касается монашества и обращения людей к нему, выражая собственное отношение к этому, невозможно применить, наверное, слова "хорошо" или "плохо". Люди сами решают, какой путь им выбрать. Либо широкий путь спасения, обыкновенная наша с вами жизнь, либо узкий: служение во славу Господа - монашество (хотя Ему можно и нужно служить и в мирской жизни). Разные обстоятельства и побуждения являются причиной выбора. Кому-то тяжело жить в этом мире, мире суеты, лжи, "чваканья" и "хлюпанья". Но по большей мере, думаю, это благие побуждения.
   Но необходимо помнить о гендерных и энзиологических ролях мужчины и женщины. Ведь главная задача всего человечества - это продолжение рода, о чем говорил Господь. А обращение в монахи на корню исключает эту возможность. Здесь, на мой взгляд, важно обратиться к сущности понятия "семья". Ведь это тоже - своя земная церковь, "храм", который тоже нужно "возделывать". И отсутствие церковности и духовности в людях никогда не даст им возможности создать семью в полном смысле этого слова.
   В любом человеке есть доля патриотизма, как сейчас говорят многие, - без здорового духовного общества ни одной стране не удастся создать нормального государства. А общество состоит из личностей, из индивидов, и какой другой институт, если не семья, закладывает основу нравственности и духовности любого индивида.
   Так что поголовно уход в монахи ни к чему хорошему не приведет, но и отсутствие этого класса как такового тоже, конечно, скажется на духовном уровне общества. В последнее время я окончательно убедился в необходимости наличия Бога, Его присутствия в каждом, будь то мирянин или монах, это не важно; в создании "собственной церкви" - либо монашеского братства, либо семьи.
  
  
   ПОДАРИТЬ СВОЮ ЖИЗНЬ
  
   Инокиня Светлана (Тарасевич), регент в Покрово-Тервеническом монастыре.
  
   - Матушка Светлана, расскажите, как пришло решение выбрать этот путь?
   - Это трудно объяснить. Как-то жила-жила, а в какой-то момент поняла, что мое - именно монашество. Вот и все. Дальше уже начинаются поиски: как это конкретно можно осуществить, где, под чьим руководством... Когда я еще в школе училась, однажды подружка - одноклассница мне стала рассказывать про какой-то необыкновенный храм, необыкновенный монастырь, необыкновенного батюшку. Такие были бурные восторги, я даже разозлилась - что ж там за монастырь, что ж там за батюшка такой! А потом пришла сюда и так и осталась с этим батюшкой и с этим храмом.
  
   - Был ли у вас связан с этим выбором какой-то кризисный момент жизни?
   - С выбором - нет. Наоборот, у меня все было очень успешно и здорово. Я тогда как раз после окончания музыкальной школы поступила в девятый класс школы при Консерватории, попала к очень хорошему преподавателю, и жизнь моя была интересной. А в один момент монашество вдруг открылось мне как моя реальная жизнь. И вот здесь начался кризис: весь намеченный мною план жизни рухнул за ненадобностью, так как оказалось, что жизнь составляет совсем не то, к чему я стремилась. Что делать и как жить со своими "другими" мыслями, было совершенно непонятно, но оставлять все по-прежнему мне было невыносимо. И я решила, что раз поменялись внутренние задачи, то надо срочно заменить и внешние обстоятельства. И начала менять... Это оказалось болезненным для окружающих, ну и для меня соответственно.
   Понимаете, самому себе не надо объяснять свои поступки, а близкие люди хотят дать хоть какое-то объяснение твоим действиям.
   Недавно прочитала у святителя Николая Сербского чудные слова: "Господи, освятивший брак, освятил Ты и безбрачие. Имеющих мудрость и силу жизнь свою, от тебя исшедшую, Тебе посвятить, Ты благословил. И тех, кто не в состоянии всю данную им жизнь держать в себе, благословил Ты, дабы могли они поделиться ею, и через жену дать жизнь новую".
   Мне думается, что человеку отдавать свою жизнь - это потребность. А вот как именно - через рождение новой жизни, через ребенка, или свою жизнь непосредственно - это каждый решает по-своему.
  
   - А как ваши родители отнеслись к этому выбору?
   - Папа попытался понять. Если не понял сразу, то хотя бы принял как мой свободный выбор. Старался всячески помогать. Маме, как я понимаю, это непонятно и сейчас... она видела и видит мою жизнь по-другому... Но все равно, я ее любимая дочка, а она моя любимая мама.
  
   - А кто ваши родители? Вы сейчас часто видитесь с ними?
   - Где-то раз в неделю я стараюсь приезжать домой. Хотя, конечно, маме хочется чаще видеть своего единственного ребенка. Мама - драматическая актриса в театре. А папа сейчас монах Свято-Троицкого Александра Свирского монастыря... вот так.
  
   - Вы где-нибудь учились после школы?
   - Когда я из Десятилетки при Консерватории ушла, то окончила Гимназию при Русском музее и поступила в Семинарию на Регентское отделение. Рассуждения были просты: я люблю музыку и ничем другим заниматься не умею. Ну хотя бы смогу быть грамотным певцом в монастыре. Там я отучилась два года, но не закончила, стала послушницей. Потом поступила в Санкт-Петербургский институт богословия и философии.
  
   - Как вы считаете, нужно ли монахине образование?
   - Не знаю, мне кажется, так нельзя говорить, в общем. Кому-то нужно, кому-то не нужно. Образование - ведь это то, что тебя образовывает. Вся жизнь - образование. Нам через разные вещи может быть сказано что-то важное, и каждый через разные вещи может это воспринять. Кто-то больше через учебу, кто то через книги, через профессию, кто-то через просто течение жизни... То что я закончила институт, думаю, мне пригодилось. Хотя я не философского склада человек, и мне вопросы философии были не интересны тогда, когда я там училась. Я приходила на лекции изредка, и то на многих из них спала... меня терпели, по-видимому, потому что я пела молебны на Рождество и Пасху. Просто почему-то любили. Одним словом, я просто доучивалась, может быть, хоть в утешение родителям. Зато сейчас, когда у меня возникают какие-то вопросы, я приблизительно знаю, что почитать, где найти ответ, потому что помню, что в институте об этом говорилось.
  
   - Как эмоционально монахини отличаются от женщин в миру? Они более закрытые, грустные или все разные?
   - В любом случае, эмоционально все разные. Здесь общее - не в эмоциях, а в целях, устремлениях. Ведь человек, приходя в монастырь, ничего другого, кроме того что у него сейчас есть, принести не может. Если ты был эмоциональным, живым, общительным человеком, ты им и остаешься. Ты таким родился! Вряд ли кто-то будет это специально ломать. Человек же перед Богом раскрывается как уникальная личность: кто-то радостный, кто-то меланхоличный, кто-то созерцательный. Это тоже часть личных отношений с Богом.
   Наверное, характерные черты человека, и в том числе эмоциональные, со временем меняются, но не оттого что ты меняешь. Просто ты живешь, и они меняются. А если волевым усилием начать ломать - это ни к чему, кроме надрыва, не приведет. Нужно чтобы раскрылся именно ты, какой ты есть, а не какой-то обрубок от тебя. Ведь действительно меняться может только реальный человек, а не вымышленный образ некой идеальной монахини, который ты сам себе создал.
  
   - Расскажите, как проходит ваш день.
   - Здесь все дни у нас очень разные. Если служба - встаешь где-то в полвосьмого, потому что в восемь правило начинается. Потом Литургия. Потом какой-то перерыв, который проводишь по разному, в зависимости от самочувствия. Пока я днем могу позволить себе какой-то отдых, потому что иначе к вечеру очень устаю. А дела приходят сми, ты только знай встречай. Вот пришел настройщик фортепиано, вот позвонил знакомый священник, из Сибири проездом, обещал зайти. То экскурсия приехала. Позвонила мама, попросила приехать - значит надо ехать к маме. Договорились с педагогом на занятия - еду на занятия. В общем, чего-то запланированного не получается - но может быть это только у меня.
  
   - Остается время книги читать?
   - Да, остается. Но я вообще не очень люблю читать просто ради чтения. Когда мне что-то надо, есть какой-то вопрос - я начинаю искать, листать, могу много пересмотреть, перечитать, потом пойму что-то для себя - и все, до следующего вопроса.
  
   - Я вижу, у вас есть телевизор. Вы смотрите, скажем, новости?
   - Он у нас только как видеомагнитофон работает. Фильмы я смотрю, иногда. У нас большая видеотека: есть фильмы религиозные, есть и другие, просто хорошие фильмы. Недавно мы смотрели фильм Тарковского "Солярис" - кажется, размышлений хватит надолго. А фильмы "Список Шиндлера", "Марселина - хлеб и вино" и многие другие... наверное, если фильм задел, то он уже сделал свое дело.
  
   - А музыку вы слушаете? Какую?
   - Всякую разную. Классическую, современную... Мне диски приносят ребята из хора - много хорошей музыки и в хорошем исполнении - интересно! Сказать, что мне нравится и что я буду слушать, к примеру, Арво Пярта или Земфиру каждый день - вряд ли. Но посмотреть, узнать - это мне интересно.
  
   - Что происходит во время послушничества? Говорят, что нужно пройти искус, что послушников очень "гоняют"...
   - Я не знаю, может где-то гоняют, но у нас никто такой целью - сделать тебе тяжело - не задается. Ты же перед Богом делаешь этот выбор, и возможность проверить себя и без специальных "гонений" всегда есть. Бог даст такие условия, когда все искушения и возникнут, и разрешатся. Я очень благодарна нашему монастырю, потому что от людей не исходит такого желания: вот, я с тебя десять шкур сдеру, я тебя буду смирять... Мне это как-то несимпатично, я сама боюсь и не понимаю таких вещей. Все идет так, как идет. В любом случае, у тебя будет возможность проверить свое решение и можно не беспокоиться - остаться в розовых очках не грозит никому. Ты начинаешь жить интересами монастыря, его проблемами, начинаешь лучше видеть себя и других, как-то сам проявляться. Конечно, неизбежны конфликты самого с собой и с окружающими. Чего-то не понял, потом выяснил, с кем-то поругался, чего-то испугался, на что-то с радостью откликнулся. Даже из повседневных ситуаций можно понять, что в этой жизни твое и что не твое, и чего, все-таки, ты сам хочешь.
  
   - Расскажите, что такое постриг? Что свершается во время этого?
   - Это очень личная вещь, рассказывать о которой бесполезно. У каждого, кто к этому придет, - будет свое, и словами это не передается. Постриг - не волшебство, не превращение. Это особое Божье благословение на тот путь, который человек избирает. А потом - все равно жизнь. Только теперь уже с сознанием того, что она вся отдана Богу.
  
  
   УДЕЛ НЕМНОГИХ
  
   Монахиня Александра (Привалова), управляющая подворьем Покрово-Тервенического монастыря (С.-Петербург).
  
   Монахиня Александра, в миру Ольга Привалова, родилась в Ленинграде в 1977 году. В 1992 г. пришла в церковь Веры, Надежды, Любови и м.Софии, где в то время настоятелем был иеромонах Лукиан (Куценко), и стала активной прихожанкой этого храма. В 1994 г. закончила школу и поступила в СПбГУ на Исторический факультет. В 99 г. закончила Университет и в том же году стала послушницей Покрово-Тервенического женского монастыря. В 2001 г. приняла монашеский постриг. В том же году была назначена управляющей монастырского подворья в Санкт-Петербурге.
  
   - Матушка Александра, расскажите, пожалуйста, отчего "уходят в монастырь"? Очень распространено мнение, что монахами становятся из-за какой-то беды, несчастья, безвыходного положения и так далее.
   - Я такого варианта не исключаю. Возможно, такое есть: в жизни бывает много сложностей. Но только от одного несчастья человек в монастырь все равно не уйдет. Что касается моего опыта, я не знаю ни одного человека, который бы ушел от безысходности или какой-то беды. Скорее, этот путь выбирают оттого, что нашли для себя что-то самое важное. Не от несчастья, а, наоборот, от счастья. От счастья обретения в жизни того, ради чего все остальное оставить не жалко.
  
   - Женщина в миру - и продолжательница жизни, и воспитательница, и мироносица, и вдохновительница. А как вы видите, в чем роль женщины-монахини для социума?
   - Мне кажется, что монашество открывает особые возможности служить Богу и, ради Бога, через Него, - обществу, конкретным людям. Ведь любая женщина выходит замуж и служит своей семье, мужу, детям и, все равно, она в некоторой степени ограничивает свою жизнь этой семьей. А здесь ты можешь себя отдавать каждому нуждающемуся человеку - женщине, мужчине, ребенку, старику, если в этом есть необходимость, если Господь тебя действительно к этому призовет. Здесь в этом смысле бОльшая свобода.
  
   - Кажется, что логичнее мужчине становиться монахом. А женщине тяжелее отказаться от мирского...
   - Да нет, не тяжелее, судя по ситуации, - сейчас любой женский монастырь намного больше населен, чем мужской.
  
   - Для обыкновенного человека удивительно, как это девушка может добровольно отказаться от желания быть любимой, иметь детей?
   - Просто один раз в своей жизни делаешь выбор, что для тебя важнее. Без чего ты сможешь жить, а без чего не сможешь. Что для тебя САМОЕ важное.
  
   - А как вы сделали этот выбор?
   - Крещена я была в детстве и периодически ходила в храм со своей бабушкой, потом с мамой. А сама мысль пойти в монастырь возникла раньше, чем я пришла в этот храм. Почему - не знаю. Поняла, и все, - что по-другому я не могу и не хочу. Хотя в то время для реализации этого желания не было ни единой зацепочки. Представьте, девчонка учится в школе и иногда "слегка" ходит в церковь. Ни духовника, ни своего храма. Я в то время очень молила Бога, чтобы этот вопрос как-то решился. А так как я с детства жила в этом районе, то, когда узнала, что рядом восстанавливается церковь, я сразу же пришла сюда. Вошла в эти стены, здесь нашла и духовника, и единомышленников, и уже уходить отсюда мне не хотелось никогда. Многие входили в этот храм и говорили - да, это мое... С одной стороны это звучит как-то сказочно, а с другой - я вижу в этом промысел Божий. В такой ситуации очень важно просто довериться Богу.
  
   - Расскажите, как сложилась жизнь тех людей, с которыми вам довелось восстанавливать эту церковь.
   - У нас в храме было молодежное общество, около 50 молодых людей и девушек. Для каждого из них, конечно, в ту пору был момент открытия Бога, открытия духовной жизни, но потом судьбы у всех оказались очень разными. Кто-то ушел из активной церковной жизни, когда прошел самый первый благодатный период. Кто-то остался в приходе, внутри этой группы молодежи нашел себе пару, создал семью. А многие выбрали монашеский путь. Вот такие разные дороги из одного и того же общества людей, которые столько времени вместе общались, делали совместные дела, дружили, восстанавливали этот храм, занимались устроительством монастыря. Каждый нашел свое.
  
   - Некоторые считают, что монашество - это служение миру и людям добрыми делами. Другие, - что монахи молитвенники за весь мир. Что в действительности является главным делом монаха?
   - Приведу пример. У моей одноклассницы, подруги, были серьезные семейные и жизненные неурядицы. И она как-то в сердцах сказала: хорошо тебе, ты ушла, и у тебя нет никаких проблем. Я знаю, что существует такое мнение: уходят от проблем. Но это не так. Уходят не чтобы спрятаться, не чтобы спокойно проводить свою жизнь без забот, а, наоборот, уходят серьезно работать. Работать и служить, прежде всего, Богу, а там уж - куда Господь пошлет, и смотря чем тебя благословят заниматься.
   В монашестве существуют три основных обета: нестяжание, целомудрие и послушание. Послушание - это готовность всегда идти и следовать тому, куда тебя Господь пошлет через настоятеля, через жизненные обстоятельства, которые возникают в монастыре или в твоей жизни. Господь ведет каждого человека, и монах всегда должен следовать тому, что от него требуется. Это и есть послушание.
   Сейчас мы живем в такое время, когда на Церковь и монашество возлагается очень многое. И в социальном служении тоже. Если бы мы жили в идеальном мире, если бы мы были спокойны, что у людей все в порядке, если не было бы сирот, бомжей и наркоманов, то, возможно, монахи бы только молились. Но поскольку такая необходимость существует, особенно сейчас, то приходится очень часто заниматься и социальными проблемами, и просто хозяйственными делами.
  
   - Иногда слышишь такое мнение, что из-за хозяйственных нужд монахам некогда и молиться, и, вроде, монашество сегодня уже не монашество. В поту добывают себе хлеб насущный, строятся, все в заботах...
   - Монашество как институт - это живой организм, который со временем, так же как и все вокруг, меняется. Если сравнивать с древними подвижниками, то, конечно, сегодня мы не встретим таких подвигов, такого строгого образа жизни, которые были раньше. Монахи, по сути, - это обычные люди, которые приходят из мира, это "продукт" того же общества.
   А молитва, мне кажется, - это не только то, когда ты определенное количество времени стоишь перед иконами и читаешь определенные молитвы. Это, скорее, общее состояние, общая направленность. Ты можешь молиться каждую секунду, в любых обстоятельствах, где бы ты ни находился: вверх ногами или в метро... иногда бывает, что на бегу даже искренней и горячей помолишься. Конечно, ни в коем случае не исключаются молитвенные правила и службы, они никуда не исчезают, у каждого монаха существуют личные утренние и вечерние правила.
  
   - Очень многие надеются на молитву монашествующих. Что вы чувствуете, зная, что мир ждет ваших молитв, что лучше вас уже никто не помолится?
   - Понимаете, ведь все что можно сделать, - это искренне просить, насколько у тебя есть вера и упование на Бога. Чтобы Господь этому человеку помог решить проблему так, как для него будет полезнее, спасительнее. В общем-то, в этом все и заключается. Все равно помогает Господь, а не ты. Ты можешь только просить и только надеяться на помощь.
  
   - Знаете, мне кажется, что ваша подруга права: в монастыре меньше проблем. Возьмем простую семейную ситуацию. Женщина должна слушаться мужа, по Евангелию, а мужу глава - Христос. А если муж слушает не Господа, а только самого себя? А жена все равно в его подчинении? В этом случае, монахиня, послушная Господу и своему наставнику, который тоже Господом руководим, обладает гораздо большей свободой. Потому что ей никогда не будет высказано какого-то дикого, неоправданного послушания, и все ее пути окажутся естественными и логичными. А жена в каком-то случае будет действительно подневольной.
   - Я действительно вижу в монашестве большую свободу. Если у тебя есть желание, если ты чувствуешь, что хочешь служить Богу и через Бога и ради Бога людям, то ты именно в монашестве эту возможность получаешь стопроцентно. Но семья и монастырь - это достаточно близкие вещи. Я не знаю, можно ли такую параллель провести: у жены есть муж, у монахини есть Господь. Но кроме этого есть еще очень много людей, которые вокруг тебя, - и в семье, и в монастыре. А люди - это всегда неидеальные существа. Так что проблемы могут возникать и там, и там. Терпение и любовь нужны и там, и там. И стремление к сохранению мира, сохранению семьи: в миру обычной семьи, здесь - монастырской.
  
   - Если остановиться на проблемах. Какие трудности могут быть, если сравнивать эти два пути - в монастыре и в семье?
   - О трудностях говорить сложно. Потому что трудности - это побочные явления, которые нужно просто побеждать и идти дальше. В любом деле, в любом пути есть трудности, но если для тебя это очень важно, если ты для этого ничего не жалеешь, то все трудности не имеют значения. Конечно, каждая конкретная трудность имеет значение в каждый конкретный период - для твоего духовного роста. Но если в глобальном плане, то все трудности и в миру, и в монастыре, по сути, те же самые.
  
   - А радости?
   - Конечно, в монастыре радости больше духовного порядка. Но мы любим и веселиться, по-своему. Конечно, это часы досуга и встреч. Мы можем собраться, куда-то поехать, просто пообщаться вместе. У нас любят матушки выезжать в Псково-Печорский монастырь, в Троице-Сергиеву лавру, в Дивеево, то есть в те монастыри, которые имеют более богатую историю и духовный опыт, нам же всего пока 13 лет. Не так давно мы ездили просто по югу Ленобласти. Брали карту, находили, где есть храмы, и ездили: смотрели, в каком они состоянии, прослеживали истории некоторых храмов.
  
   - Для чего? Просто для себя?
   - Наверное. Например, в Сланцевском районе есть село Пенино. Лет пять назад мы впервые туда попали и увидели плачевную картину. Огромный красивейший собор, освященный в начале века Иоанном Кронштадтским, - почти разрушенный, в вымирающей глухой деревне. А буквально недели три назад мы снова съездили туда, и, к нашей радости, увидели, что храм стоит в лесах, и там начинают проводить службы. Думаем, восстановят этот храм, если серьезно возьмутся.
  
   - Наверное, вы хорошо за него помолились...
   - А знаете, интересное такое место, все немножко даже им заболели. Такая красота! Такое величие, такая духовная наполненность! Просто невозможно было остаться равнодушным. И таких мест очень много у нас.
  
   - А в музей вы ходите?
   - Последний раз я попала в музей, знаете когда? У нашего монастыря, с благословения Митрополита, партнерские отношения с группой женщин-лютеранок из Гамбурга. Они в какие-то годы приглашали нас к себе, а мы их сюда привозили. Вот, последний раз мы с этой группой и были в Петродворце. А так... Если есть какая-то определенная цель, то, собственно, можно пойти. Допустим, иконописцы смотрят, с позиции художественной живописи, какие-то образцы для себя.
  
   - А вот, к примеру, в Филармонию... Может ли монахиня пойти в Филармонию?
   - Например, я не ходила. А наш регент ходила, потому что ей это, опять же, нужно было. Понимаете, было время, когда мы могли заниматься самообразованием, думали: может быть, когда-нибудь это пригодится, может быть - то. А сейчас у нас на это просто времени нет. И незачем, и у каждой насельницы есть масса занятий, которые требуют времени и сил. Сейчас время строительства - и не только внешнего, но и внутреннего. Время сделать монастырь местом, в котором действительно можно спасаться - и сестрам, и паломникам.
  
   - Подворье вашего монастыря - это один небольшой храм. Получается, вы большинство времени находитесь в нем? И что является здесь основными вашими занятиями?
   - Теоретически я все время здесь, практически, по роду своей деятельности, - в основном, бегаю по городу. И хозяйственные дела, и какие-то административные функции: монастырь ведь тоже организация. Здесь мы шьем, поэтому нужно закупать ткани, за тканями даже в Иваново ездим: там дешевле. Со всеми делами мы одни управиться и не в силах. У нас на подворье постоянно живут четыре матушки, а приход-то большой! И прихожане активно участвуют в жизни храма, мы все тут друг друга знаем. Как было в этом храме с самого начала - это исключительное явление, и хочется не растерять то, что зародилось здесь благодаря батюшке. У нас тут хорошая команда девочек, по выходным я еле-еле в одиннадцать часов их домой выгоняю. В воскресенье они у нас полностью ответственные за трапезу, за уборку после нее.
  
   - Мы сидим сейчас с вами: рядом компьютер, ксерокс, телефон. А представим такую ситуацию, что у монастыря нет денег, нет средств на пропитание. Смогли бы вы пережить такое положение, что можно было бы в этом случае сделать? Или это трудно даже представить?
   - Нет, конечно, такую ситуацию представить легко. У нас совсем недавно так и было. Когда первые матушки начинали жить в Тервеничах, туда, по причине удаленности и недостатка средств, не было возможности привезти продукты на машине. И они, бывало, так месяцами и жили: что пожертвуют местные жители, то и есть. А вообще, абстрактно на такой вопрос не ответить. Причины и голода могут быть различными, и выход из ситуации может быть разным. В принципе, надо быть готовым ко всему. Время сложное, в любой момент может все измениться.
  
   - Матушка, а бывают ли в монастыре подружки? Или все сестры, все равны...
   - Я не знаю, как в других монастырях, но у нас 36 сестер, и среди них нет никаких отношений, которые не хотелось бы видеть. Взаимопомощь, дружба, это одна семья, слава Богу. Естественно, с кем-то ты ближе, лучше можешь поделиться своими мыслями, чувствами, проблемами, радостями. Дружба очень важна, это большая поддержка друг другу.
  
   - А как складываются отношения с братьями? Вы общаетесь с мужскими монастырями?
   - Очень хорошо складываются и радостно. Вот у нас в Александро-Свирском монастыре - в основном, те же люди, с которыми ты вот здесь рядом стоял в храме, из нашего молодежного общества. И наш духовник, отец Лукиан - игумен Александро-Свирского монастыря. Поэтому ты приезжаешь в Свирский монастырь всегда с большой радостью, как к друзьям, как к братьям. Никаких проблем не возникает совершенно, просто та же дружба остается. У нас очень часто получается так, что батюшка из Свирского монастыря отправляет братию к нам на сенокос. У них в монастыре такого хозяйства нет, коров они не держат. А у нас в изобилии тяжелой работы: сенокосы, посадки, уборки картошки. И на сенокос батюшка - раз-раз, братию собрал, отправил к нам.
  
   - Есть монахи, которые занимаются активной социальной деятельностью, а есть те, кто в уединении в келии живет. Это исходит из каких-то личностных черт или благословения? И что спасительнее?
   - Это складывается и из личностных черт, и из благословения, и из обстоятельств данного монастыря, и из всего сразу. А спасительнее? Наверное, то, что от тебя сейчас Господь требует. Для каждого свое.
  
   - А как в миру? Одна женщина старается из дома не выходить, побольше молиться. Другая ведет широкую общественную деятельность. Есть такое мнение среди христиан, что лучше бы дома: так больше уделяешь времени молитве. А как вы считаете?
   - Опять же, нельзя дать однозначного ответа, но хотелось бы видеть христианок более активных. Сейчас от прихожан любого храма требуется деятельное участие в жизни прихода. Если ты шьешь - помоги пошить, если ты обладаешь юридическими знаниями - можно предложить помощь и в этой области. Даже прийти помочь убрать храм - тоже очень важно. Приход ведь составляется из людей, которым не все равно, как живет этот храм. И сами люди таким образом могут больше приобрести, чем потратить. А то сегодня бывает так, что монахи бегают, пытаются что-то сделать полезное в социальном плане, а мирянки молятся сутками. И получается, что свои функции одни немножко перекладывают на плечи других.
   Все, конечно, зависит от индивидуальности человека. Один, может быть, так молится, как за десятерых работающих и бегающих, и он действительно своей молитвой многих спасает. Но, с другой стороны, бывают и неправильные варианты: когда молятся-молятся, а в доме неубрано и дети не присмотренные. Сложные сейчас отношения в миру, и на верующих смотрят косо, когда они выглядят какими-то забитыми: ничего им не надо и никого они не любят. Может быть, нашим христианкам надо когда-то не прочитать лишнюю кафизму, а пойти помочь?
  
   - Многие считают монашество подвигом. Таким, что далеко не каждый может осилить.
   - Подвиг-не подвиг... На любом месте может быть подвиг. А вообще, конечно, не каждый. Совсем не каждому это надо, и не каждому такая мысль в голову придет. "Кто может вместить, тот вместит". Поэтому пугаться - если все уйдут в монастырь, что же будет? - не стоит. Все никогда не уйдут в монастырь, уйдут единицы. Все равно это удел немногих.
  
  
   СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННОЕ ЯВЛЕНИЕ
  
   Священник Евгений Горянчик, клирик Воскресенского Новодевичьего монастыря (С.-Петербург).
  
   В монастырь уходят потому, что к этому призвал Господь. Все люди разные, все имеют дарования от Бога, и некоторые имеют определенную склонность к монашеской жизни. А жизненные обстоятельства потихоньку подводят человека к тому, что он избирает монашеский путь.
   Существуют различные уровни монашеской жизни: общежительный монастырь, скитский образ жизни, отшельнический, затворнический. Для каждого из этих уровней человек должен созреть. В начале обязательно для всех - общежительный монастырь. Но, конечно, не все затворниками становятся, вот и преп. Силуан Афонский был всегда на виду, а как только попытался уйти в пустыню - начал терять молитву и со страхом вернулся назад. Все зависит от индивидуальности человека, от его призвания.
   Мнение о том, что спасутся почти исключительно только монахи, мне кажется, происходит от двух причин. С одной стороны, мы можем прочитать в наставлениях учителей монашества, как они воодушевляли братию, говоря, что монахи - особенные люди. Что они, удаляясь от утех и соблазнов мира, приносят тем самым жертву Богу и как результат аскетического подвига их ждет праведное воздаяние от Господа. С другой стороны, миряне, находясь в трудных житейских обстоятельствах и терзаясь проявлениями мира, смотрят на жизнь в монастыре и порой ее идеализируют. Конечно, больше всего святых монашествующих, но много же у нас прославлено и мирян. Среди монашествующих, вероятно, есть молитвенники преизрядные, и Господь дарует им благодать за их любовь к Богу. А мирянину бывает и помолится некогда. Он, быть может, и молится в трудах, а скорби несет житейские особенные - и свои собственные, и за детей, и от властей, и от перемен жизни. И со смирением перенося их, спасается. А монахи от всего ограждены стенами монастырскими и заботами начальствующих. Поэтому, мне кажется, такое мнение искусственное. Ведь это общецерковная истина, что спасение возможно на любом месте.
   Думаю, монахи не должны заниматься социальной работой, дело монаха - молиться. Ну и трудиться, обеспечивать себя. А наркоманы, сироты - это принципиально дело не монахов. Конечно, сейчас, в переходном периоде, когда монастырская жизнь не вызрела, как не вызрела и приходская жизнь, - это существует. У нас пока не воспитано нужное количество мирян, которые могли бы заниматься социальной работой и благотворительностью.
   Лично я думаю, что женское монашество - очень высокий подвиг. Мужской природе это свойственно, собираться вместе: дом строить, воевать, одним словом вести такую коллективную жизнь. А женская природа стремится к обособлению. Женщине нужно, чтобы было свое гнездо, свое индивидуальное хозяйство. Так что мужское монашество - явление более естественное, а вот женское общежительное монашество - противоположно женской природе, и поэтому явление сверхъестественное. То что женские монастыри существуют - это явление Божьей силы. Мы даже можем сказать, что наша вера христианская истинна, потому что у нас есть женское монашество. Вопреки всему.
   В женской природе заложена колоссальная энергия, способная все преобразить. Когда эту энергию удается направить в созидательное русло, много добра получается. Женские монастыри заметно быстрее, нежели мужские, отстраиваются и выглядят более ухоженными.
   Что могут сделать женщины в монастыре для мира и для общества? Прежде всего, то, что женские монастыри существуют - очень большое дело для всего мира. Самое главное - есть монастыри, есть эти люди, которые все оставили ради Бога и пошли в монастырь, - значит, есть какая-то другая жизнь. Значит, есть Тот, к кому они стремятся. Первое большое дело монашествующих - это свидетельство о самих себе и о Боге. Ну и конечно молитва - главное дело монаха.
  
  
   КВИНТЭССЕНЦИЯ ОБЩЕСТВА
  
   Иеромонах Ростислав (Якубовский), настоятель Успенского подворья Свято-Введенской Оптиной пустыни:
  
   ДВА ПУТИ К БОГУ
   Превозносить монашеский путь над мирским путем - в этом для монаха есть некое искушение. Искушение мысленно вознестись, считая монашествующих особенными подвижниками, а мирян относя к какой-то более приниженной степени. Было бы ошибкой считать, что монашество - это некий магический способ быстрого спасения. Такого взгляда не должно быть - каждый путь имеет свои особенности. Они могут отличаться внешне, но задача человека, идущего и тем, и другим путем, - стать хорошим христианином.
   Мы даем обеты еще раньше монашества, в крещении. И эти обеты должны соблюдаться всеми - и мирянами, и монахами. Монашествующие их только всё более и более закрепляют - в мантии, в схиме, - повторяя все эти обещания. Один из обетов, которые мы при постриге приносим Господу - целомудрие. Но никто не отменял целомудрие и для мирян. В браке это - чистота семейных отношений. И семейные люди могут вести развратную жизнь, и в то же время муж и жена могут быть в помыслах чище, чем монашествующие. Как монашествующим, так и мирянам нужно учиться борьбе в помыслах. Что касается нестяжания - все имущество в монастыре общее, но всё равно на кого-то из братии возлагается обязанность заботиться об экономике, и ему неизбежно приходится погружаться в финансовые дела. В монастыре мы даем обет послушания, но абсолютно так же послушание должно быть и в семье, и в обществе: послушание закону, начальникам, послушание жены мужу, мужа жене. В семье невозможно вести правильную духовную жизнь, не имея хорошего духовного руководства. Причём непременно нужно, чтобы духовник у семьи был один. Не в совете многих, а во многом совете мудрого наставника - спасение.
   В идеале монастырь - это место максимального посвящения своей жизни Богу. Люди приходят туда, чтобы, не отвлекаясь на житейские дела, сосредотачиваться на главном и время своей жизни тратить максимально продуктивно. Для этого и устраиваются монастыри, в которых создаются особые условия, особый распорядок жизни, где вектор всего - храмовой архитектуры и иконы, богослужебных текстов и пения, монастырского устава и быта - направлен в сторону Бога.
   По сравнению с этим жизнь в миру - просто мученичество. Особенно для человека, который уже перешел через определенную духовную степень и решил подвизаться. Все условия вокруг него в обычной жизни абсолютно неподходящи: сложно и молиться, и поститься, вечерние молитвы не прочитать: сил не хватает, а утром уже надо быстрее куда-то бежать, не хватает времени. Кроме того, вокруг множество соблазнов, которые сопутствуют жизни в миру. Но зато если человек, живя в миру, проходит через все эти искушения, он обретает опытность. И этот опыт бесценен.
  
   ПОЧЕМУ УХОДЯТ В МОНАСТЫРЬ?
   Лично у меня основной причиной был поиск смысла бытия. Зачем я живу? Что есть истина? Теперь-то я знаю, Кто есть Истина. А тогда всё было по-другому. Философские поиски постепенно и привели меня в Церковь, а позднее и в монастырь. На этот путь встают совсем немногие, лишь те, кого действительно призвал Господь. Тут можно вспомнить евангельскую фразу, в которой Господь ясно сказал: не вы Меня избрали, но Я избрал вас.
   Одной из причин выбора монашества, конечно, может быть и личная проблема. У нас в Церковь, вообще, большинство людей приходит из-за болезней и несчастий. Это служит поводом, побудившим человека задуматься о смысле жизни, первым толчком прийти в храм, чтобы в нём найти какое-то душевное пристанище. Но это только начало. Это не значит, что этот повод не видоизменится со временем и не получит правильного направления. Невозможно просто от приступа отчаяния уйти в монастырь, чтобы потом жалеть об этом и всю жизнь мучаться. Так не может быть. Всегда есть возможность вернуться туда, откуда пришёл. Люди годами находятся на послушании без пострига. Пожалуйста, двери открыты, невольник - не богомольник.
   Несложившаяся личная жизнь и разочарование в мире - это не повод для ухода в монашество. Такое бегство не даст человеку полноты. Только если отречение от мира делается из любви к Богу, тогда это нормально. Однако ещё Иоанн Лествичник писал, что видел людей, которые начали подвизаться из тщеславия. Действительно, бывает, что люди подвизаются из тщеславия, но затем все равно наполняются и просветляются, и их касается благодать, и вот они уже подвизаются законно.
   Уходят от проблем? Есть и такие. Как у каждого человека имеются все страсти, но есть превалирующие из них, которые его больше влекут к греху, так же и побуждение человека уйти в монастырь - это комплекс множества побуждений. Но если превалирует среди них, допустим, желание уйти от житейских трудностей, - то тут монаху придется туго. Для человека, пришедшего за комфортом, очень многое может стать источником раздражения. И Господь непременно промыслом своим его постарается от этой страсти избавить. Обязательно найдутся такие "добрые" братья, которые ему будут всячески досаждать, тем самым его исправляя, избавляя от недостатков... Мы все идем, падаем, встаем, - но все равно получается так, что Господь ведет каждого человека к спасению кратчайшим путем. Поэтому даже если человек абсолютно случайно попал в монахи, то он может прийти к своему духовному благополучию.
  
   БЫВАЮТ ЛИ ВЕСЕЛЬЧАКИ СРЕДИ МОНАХОВ
   В Евангелии многократно подчеркивается, что для Бога нет внешних различий - нет ни эллина, ни иудея, нет ни мужеского пола, ни женского. Среди апостолов были люди как с горячим темпераментом, так и спокойные, самоуглубленные. Как молодые, так и старые. Как образованные, так и не образованные. То же самое относится и к тем, кто попадает в монастырь. Монахи могут быть веселые и грустные, общительные и замкнутые, умные и глупые.
   Свойства характера остаются, но они могут быть либо духовными, либо греховными. Молчаливость может привести к созерцательности, а может - к угрюмости. Человек с большим умом может стать злым гением, а может - талантливым церковным деятелем. Можно сделаться паяцем, легкомысленным шутом, и то же свойство характера может преобразиться в постоянную веселость, добрый юмор, который в трудную минуту поддержит, ободрит, как это было у старца Амвросия Оптинского.
  
   МОНАХИ И МОНАШКИ
   Есть такая русская поговорка: "семь топоров вместе лежат, а две скалки - не лежат". Нескольким женщинам ужиться друг с другом труднее, нежели мужчинам. Можно взять такой образ, сравнивающий мужчину с ядром атома, а женщину с электроном, который вращается вокруг ядра. Он - центр, глава семьи. Она - окружает, ухаживает, оберегает. И мужа, и своих детей. Когда ее чадо выходит замуж или женится, женщина продолжает его ревновать, охранять. Это заложено в ее душевной природе. И на этой почве возникают семейные драмы. Ведь все эти анекдоты про тещу не случайны.
   Если такие душевные качества не преодолены духовными то в женских монастырях порой приходится очень сложно. Игуменья должна быть очень мудрым человеком, для того чтобы руководить общиной, и сама руководствоваться наставлениями духовника. Это не значит, что мужские монастыри идеальнее. Тут бывают другие, свои характерные проблемы.
   А положительный момент в женских монастырях - мы видим, какие они благоустроенные, какой там порядок. В мужском монастыре на это внимания уделяется меньше.
  
   СБЕЖАТЬ ОТ СОБЛАЗНОВ
   Конечно, нужно уклоняться от соблазнов, это сказано в Евангелии. Но какую-то резервацию вместо монастыря создать невозможно. Каждый человек от мира отходит постепенно. Он как бы завяз в болоте и потихонечку вылезает, вытаскивая по очереди каждую часть тела. Постепенно у него в душе возникает желание к большему уединению. Сначала он не мог ни дня прожить без городского шума, он скучал без привычного потока информации. Но постепенно эта пустота в душе заполняется другим, более качественным наполнением, и мало-помалу человек приходит в такую степень, что, даже живя в мире, не соприкасается с ним. Он идет по улице, но не "зависает" умом на всяких ненужных ему предметах, у него есть свой внутренний мир, он им живет. Он с кем-то общается, но не теряет душевного покоя. Может быть, у него возникнет потребность больше молиться. А другой человек, напротив, не сможет молиться больше какого-то краткого времени. Святые отцы говорят, что лучше недомолиться, чем перемолиться. И все эти изменения происходят в душе постепенно и сами собою.
   И еще. Монастыри обычно всегда создавались вокруг какой-то личности. И поскольку нет одинаковых личностей, то нет одинаковых монастырей. Например, на Афоне строгая изоляция от мира: там нет даже животных женского пола. Но в той же Греции существуют другие монастыри, при которых созданы молодежные общества, а монахи помогают молодежи духовно и организационно. Нельзя разделить монастырское устроение на худшее или лучшее только по внешнему признаку, оно в каждом монастыре разное. Кто-то благодарит Бога, кто-то плачет о грехах. И перед Богом и тот, и другой может быть равен.
  
   РОДНЫЕ И БЛИЗКИЕ
   Дружба в монастырях, конечно, есть. Бывают симпатии, бывают антипатии. Ведь душевное присутствует в каждом человеке, поэтому интересы могут совпадать или не совпадать. Один может быть более тонким, другой - грубым. Лишенным эстетического вкуса или эстетом. В конце концов, воспитанным или нет. На этой почве случаются какие-то шероховатости. Но люди трутся - трутся друг о друга, и шероховатости сглаживаются.
   Родственные связи в монастыре, как правило, ослабевают. Здесь у тебя семья уже другая... А отношения с бывшими друзьями, если раньше это была искренняя и глубокая дружба, часто бывает, сохраняются.
  
   ВЧЕРА ХОРОШО, А СЕГОДНЯ ЛУЧШЕ?
   Думаю, что такие подвижники, как прежде, есть и сегодня. Во все времена было все: и плохое, и хорошее - в большей или меньшей степени. И сейчас мы в каком-то смысле находимся в более выгодном положении, чем, скажем, двести лет назад. Взять хотя бы церковные искусства - сегодня мы легко можем воспользоваться мировым опытом Церкви: существует масса книг, фотографий, слайдов, видео- и аудиокассет. Однако дурной вкус - наша беда. Это может касаться и пения, и иконописи, и духовного опыта, и опыта устроения церковной общины.
   Если говорить о мотивах ухода в монастырь - и в этом сегодня есть положительные моменты. Нет, к примеру, подневольников. Святитель Игнатий, епископ Кавказский, писал: большая беда, когда в монастырь ссылают вдовых священников. Естественно, что там получалось: унылое прозябание, порой даже с пьянством. Сегодня в монастырь люди идут добровольно и не на все готовое, а зачастую на голое место, которое надо "с нуля" восстанавливать. И то, что монастыри строятся с чистого листа, - в этом тоже много плюсов. Тяжело пытаться устраивать монастырь, искуственно подгоняя всё под старину, вычитывая рецепты из книг. И хорошо, что есть возможность сделать что-то в соответствии с современными возможностями и личными наклонностями насельников.
  
   МОНАСТЫРИ И СОЦИУМ
   Монастырям вполне по силам руководить социальной работой - духовно или даже административно. Но непосредственно всю работу должны выполнять миряне. Невозможно монаху погружаться во все это, отрываться от монастырского порядка, устава. Это будет ему в ущерб.
   Есть такая классическая формулировка: монахи - это свет для мира, а ангелы - свет для монахов. Монастыри - это как бы передовой отряд духовной брани. Здесь и искушения сильнее, и некоторым благодать открывает больше. Тем, кто ведет углубленную духовную жизнь, могут быть виднее социальные или внутрицерковные явления.
   Монашеская община, если она правильно устроена, может давать правильное направление очень большому количеству других общин. Не вести за руку каждого постоянно, а именно давать нужное направление: подсказывать, советовать. Представим, что идет корабль правильным заданным маршрутом, и не надо вмешиваться в управление, и у штурвала может стоять помощник. Но возникают критические ситуации, когда нужно выйти на мостик самому капитану. Мы знаем, что когда церковное общество начинало крениться не в ту сторону, всегда находились подвижники, к которым обращались за советом. Они говорили свое решающее слово и тем самым выправляли курс. То же самое происходит и сейчас. Если в жизни людей возникает тупиковый вопрос, то он находит разрешение у духовного лица.
   Монашеская община - это квинтэссенция общества. То, что у нас пытались сделать идеальное общество, так называемый коммунизм, вот его идеал - в монашеской общине.
   Воздействие монастырей на общество отмечалось во все времена. Они нравственно воздействовали на всю округу. Например, Николай Гоголь так описывал Оптину пустынь: чем ближе путник подъезжал к Оптиной пустыни, тем поклоны становились все ниже, а лица крестьян все приветливее... И всегда люди, которые потеряли себя в миру посреди этого шума, имели и имеют возможность обратиться к святому месту, чтобы там в тишине обрести себя для Бога и Божественное в себе. Поэтому монастыри для этого крайне необходимы.
  
  
Оценка: 4.77*8  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"