Великий князь Александр Ярославович Невский умер 14 ноября 1262 года в возрасте ( как это принято считать) 42 лет, возвращаясь из Орды, где он пробыл больше года у хана Берке. После него остались три сына: Дмитрий, Андрей, Даниил и дочь Евдокия. Старшему Дмитрию исполнилось 12 лет, а Андрей семь. Что касается Даниила, родившегося в 1261 году, то он был еще совсем младенец.
Как известно, у Ярослава Всеволодовича, отца Александра Невского было десять сыновей, из которых к этому времени осталось в живых трое: Андрей, бывший прежде Александра великим князем владимирским, Ярослав, который с 1247 года занимал княжеский престол в Твери и Василий по прозванию Квашня, княживший в Костроме. Летопись глухо упоминает, что после смерти Невского между Андреем и Ярославом произошел спор о том, кому должен достаться великокняжеский престол во Владимире, но Ярослав вынес этот спор на разрешение хана Берке и получил ярлык на правление, став в 1263 году великим князем. Андрей умер в следующем,1264 году, так что конкурентов у Ярослава не стало.
Воспользовавшись смертью Невского, новгородцы, которые с великим князем издавна были не в ладах, изгнали его сына Дмитрия, княжившего там после смерти первенца Невского Василия, потребовав, чтобы у них правил сам великий князь. Ярослав, который и так постоянно мотался между Тверью и Владимиром, не мог упустить возможности княжить еще и в Новгороде, о чем заключил с новгородцами ряд, но уже спустя год между ними возникла размолвка из-за псковичей. В Пскове княжил Святослав, сын Ярослава, но псковичи заменили его на литовского князя Довмонта. Разгневанный Ярослав, собрав низовые полки, прибыл в Новгород, желая вместе с новгородцами выступить против Пскова, но те не согласились. Ярославу пришлось уступить. Он распустил свои полки, оставил в Новгороде наместником племянника своего Юрия Андреевича (сына Андрея Ярославовича) и несколько следующих лет его отношения с новгородцами были более или менее нормальными. Однако, в 1269 году великий князь явился в Новгород, чтобы призвать к ответу трех знатных бояр, которых считал виновными в неоправданной гибели своих воинов в Раковорской битве. Но у новгородцев по этому поводу было свое мнение и они отказались их выдать. Ярослав разгневался на них и уехал. Как всегда, когда новгородцы опасались нашествия немецких рыцарей, они не хотели оставаться без князя, поэтому послали за ним владыку и знатных новгородских мужей просить Ярослава вернуться в Новгород. На каких условиях был заключен новый ряд, не известно, но, по-видимому, Ярослав все же согласился на ограничение княжеской власти по старому обычаю.
В ладах с новгородцами Ярослав прожил меньше года. Как только угроза вторжения немцев отпала, в городе вспыхнула смута. Новгородцы созвали вече , настаивали на изгнании Ярослава, убили одного из ближних людей великого князя , а дома других, в том числе, тысяцкого Ратибора, разграбили, вынудив их бежать в Городище за защитой к Ярославу. Тот какое-то время пытался увещевать разбушевавшихся новгородцев, потом все же был вынужден уехать, оставив Новгород без князя. Но новгородцы без князя жить не могли, поэтому вспомнили о Дмитрии Александровиче, который княжил у них прежде и послали в Переяславль Залесский звать его к себе на княжение. Однако Дмитрий, которому уже исполнилось двадцать лет, воспротивился этому предложению, заявив: "Не хочу взять стола перед дядею". Новгородцы, не ожидавшие такого развития событий, заволновались, особенно, узнав, что разгневанный великий князь собирает полки и послал к хану их же бывшего тысяцкого Ратибора с просьбой о помощи.
Ратибор в Орде несколько сместил акценты, представив дело таким образом, будто Ярослав собирал дань для хана, а новгородцы отказались ее платить татарам и подняли мятеж, убив ближних людей великого князя, а у других разграбили дома и подвергли тем самым бесчестию князя Ярослава. Хан поверил и велел выслать войско в помощь Ярославу.
Новгород спас брат великого князя Василий Ярославович, князь костромской, который узнав о том, что татары движутся на Русь, лично поехал к хану Берке и рассказал ему как дела обстоят на самом деле. Тот приказал татарскому войску с полдороги возвратиться назад, и, хотя Ярослав Ярославович все же выступил против Новгорода, но новгородцам без татар он был не страшен. Мобилизовав всех, не только горожан, но и на волости, они собрали сильное войско и встретили великого князя на Шелони. До сражения дело не дошло, вмешался митрополит и, в конечном итоге, все закончилось миром.
В 1272 году великий князь Ярослав умер, возвращаясь из Орды. По старому порядку, исходящему к Русской правде, великое княжество Владимирское досталось Василию Ярославовичу, костромскому князю, как старшему из сыновей Ярослава II Всеволодовича. Но, кто будет княжить в Новгороде, мнения новгородцев разделились, часть из них стояла за Дмитрия Александровича. Дядя и племянник съехались в Новгороде, оба просили себе этого стола, но переменчивый характер новгородцев сказался и в этот раз. Зная, что своим спасением от татар они обязаны Василию, все же предпочли ему племянника Дмитрия. С.М. Соловьев объясняет это решение тем, что Дмитрий согласился княжить у них по древним правилам, то есть, оставаться исключительно военным вождем и исполнителем судебных функций.
Закономерно это решение новгородцев вызвало междоусобную борьбу. Призвав на помощь татар, Василий Ярославович вместе со своим племянником Святославом Ярославовичем, княжившим в Твери, повоевал волости новгородские и захватил Торжок, перекрыв тем самым торговлю с Новгородом. В ответ на это зимой 1273 года князь Дмитрий с новгородцами пошел на Тверь, но переменчивость настроений новгородцев сказалась опять. Цены в городе на хлеб поднялись, возникла новая смута и горожане решили все же призвать на правление Василия. Дмитрий, не дожидаясь официального изгнания, уехал к себе в Переяславль Залесский, а его дядя Василий Ярославович утвердился в Новгороде. Правда, в 1276 году он умер, не оставив наследников, и с ним прекратилось первое поколение потомства Ярослава Всеволодовича.
Таким образом, старшинство на владимирском престоле перешло к сыну Александра Невского Дмитрию, княжившему после оставления им Новгорода в своем вотчинном Переяславле Залесском. В связи с тем, что первенец Александра Невского, Василий, умер в 1261 году, у Дмитрия осталось два брата: Андрей, который с 1276 года стал князем костромским и Даниил, которому еще в 1263 году Ярослав, заняв великокняжеский престол, выделил княжение в Москве, в то время очень захолустном городишке, к тому же сожженном дотла в 1238 году полчищами Батыя и только недавно отстроенном. Первые семь лет Москвой управляли тиуны великого князя Ярослава, а затем уже Даниил стал княжить сам.
Те, кто учился в советской школе искренне считали, что Москву основал сын Мономаха Юрий Владимирович Долгорукий в 1147 году, в связи с чем у Большого Театра ему был поставлен памятник перед открытием торжеств к 800-летию основания столицы нашей Родины. Те, кто был знаком с летописями, знали, что это не совсем так, Москва лишь упоминается в них под 1147 годом поскольку, якобы Юрий здесь встречался для обсуждения деловых вопросов с князем новгород -северским, так как Москва находилась примерно в 70 верстах от Лопасни, входившей тогда в Черниговское княжество, то есть по существу имела значение пограничного пункта между северным Суздальским и южным Чернигово-Северским краем. Летопись сообщает, что Юрий послал 4 апреля 1147 года сообщение Святославу Ольговичу: "Приди ко мне, брате, в Москву"
Однако, В.Н. Татищев приводит иную версию встречи князей в Москве. По его сообщению, князь Юрий, хотя и был женат на достойной княгине : ".. но при том многих жен подданных часто навещал и с ними, более , чем с княгинею, веселился ночи напролет...чем многие вельможи его оскорблялись...Между всеми полюбовницами жена тысяцкого суздальского Кучка наиболее им владела, и он все по ее велению делал..."
Иван Степанович Кучко ( или Кучка), конечно, знал о связи князя с женой, но, боялся Юрия, поэтому ничего не предпринимал, вынашивая план мести не столько князю, сколько жене. В 1147 году случилось князю идти воевать с Новгородом, чтобы заставить новгородцев принять на княжение его сына. Начало похода было успешным, он взял Торжок и стал на Мсте, в то время как его племянник Святослав Олегович разорял новгородские области. Казалось, еще немного и новгородцы вынуждены будут пойти на заключение мира, но в это время он узнал ( видимо, донесли доброхоты), что оставшийся в Суздале тысяцкий "...отъехал в свое село, взяв жену с собою, где ее посадил в заточение, а сам намеревался уйти к Изяславу в Киев. Юрий, уведав о том, что Кучко жену посадил в заточение, оставив войско без всякого определения, сам с великою яростью наскоро ехал с малым числом людей на реку Москву, где Кучко жил. И придя, не допрашивая ни о чем, Кучко тотчас убил ..."
В следующем 1148 году князь выдал дочь убитого им боярина Улиту, отличавшуюся необыкновенной красотой, за сына своего Андрея, более известного, как Боголюбский. "Полюбив же место то, заложил град и пребывал тут, пока брак Андреев не совершил. Для оного веселия звал к себе Святослава с сыном его Олегом...", а тот привез с собой и сына Владимира. ( В данном случае речь идет о новгород- северском князе Святославе Ольговиче).
Сведения, приведенные В.Н. Татищевым несколько расходятся с официальной версией. Считается, что первое упоминание в летописи о Москве относится к 4 апреля 1147 года, когда князь Юрий Владимирович пригласил сюда своих друзей (надо полагать на свадьбу сына, но она состоялась лишь год спустя). Правда В.Н. Татищев начинал счет годам с 1 сентября, но даже и с учетом этого имеются некоторые противоречия.
В.О.Ключевский о романе Юрия Долгорукого с Кучковной ничего не сообщает и приезд Святослава Ольговича со свадьбой Андрея никак не связывает. И в самом деле, если принять версию Татищева, то в апреле 1147 года Святослав Ольгович должен был находиться вместе с оставленным Юрием войском где-то под Новгородом. Поэтому современная историческая наука придерживается мнения, что В.Н. Татищев использовал возникшие позднее, уже после убийства Андрея Боголюбского фольклорные сведения, о мести Улиты за отца сыну Юрия Долгорукого. Хотя есть мнение, что Улита к убийству мужа отношения не имела.
Что же представляло собой село или городок Москва в то время? Никаких сведений об этом летописец не приводит. Люди селились здесь издавна, согласно археологическим раскопкам уже в XI веке здесь имелся ров и вал, так что село тысяцкого Кучка можно вполне обоснованно отнести к городу. В то же время не понятна фраза Татищева о том, что Юрий Долгорукий здесь "заложил град", поскольку новые деревянные укрепления в этом месте были построены лишь в 1156 году. По другой версии Москву укрепил в 1153 году Андрей Боголюбский.
Кто дал этому городку название Москва тоже не ясно. Это мог быть и Кучка, поскольку, как сообщает та же летопись, она носила более ранее название Куцково по его имени, мог быть князь Долгорукий, а возможно, оно вообще уходит вглубь веков. Корень "моск-" на древнеславянском языке означает "мокрый" или "влажный". Память о Кучке сохранило и название московского урочища Кучково поле ( нынешняя Лубянка).
Как выглядела Москва во времена Юрия Долгорукого? Достоверных данных об этом нет, но судя по летописным источника, городок, имевший форму треугольника, находился на вершине Боровицкого холма, где сейчас Кремль, а внизу, где Александровский сад, протекала речка Неглинная, почти окружавшая кольцом холм. Она и сейчас протекает под городом, закованная в камень.
По мнению дореволюционного историка И.Е Забелина Москва в то время едва ли занимала треть нынешнего Кремля. Западный угол московской горы обрывался крутым мысом к устью Неглинной у Боровицких ворот, в названии которых сохранилась память о боре, некогда покрывавшем московскую гору.
Все оборонительные укрепления были деревянными, поэтому полчища Батыя зимой 1238 года сожгли город до основания, но он довольно быстро стал восстанавливаться, в чем несомненная заслуга Даниила Александровича, который считается первым удельным московским князем. Но известно, что и до него в Москве княжил Владимир, сын Юрия Всеволодовича, погибший при ее обороне от татар, затем короткое время князем здесь был Михаил Хоробрит, младший брат Александра Невского. После его смерти Москва осталась без князя, пока в 1263 году Ярослав Ярославович не отдал ее сыну Невского Даниилу.
Ко времени становления Москвы удельным княжеством, Русь уже была совсем не той, что во времена своего расцвета при Ольге, Святославе и особенно Владимире и Ярославе. О едином государстве, раскинувшемся от Новгорода до Киева и от Карпатских гор до Волги можно было вести речь еще при первых Ярославичах, но затем процесс его распада, запущенный порядком престолонаследования, установленным при Ярославе Мудром и его сыновьях, неудержимо приводит к усобицам при каждом новом поколении князей. Действительно, порядок, когда наследовал престол старший в роду, годился лишь в то время, когда Рюриковичей было десять-пятнадцать человек, но не несколько десятков и даже сотен. Неизбежно борьба за престол возникала между дядями и племянниками, братьями и даже между отцами и сыновьями. До Владимира Мономаха процесс распада Руси еще кое-как удавалось сдерживать, но уже сын его Юрий Владимирович Долгорукий не стал оставаться на великокняжеском престоле в Киеве, предпочитая княжить в Суздале, а его наследник изувер и человеконенавистник Андрей Боголюбский и вовсе сидел в своем гнезде во Владимире, нанося оттуда свирепые удары по русским городам Новгороду и Киеву. Благодаря этим Мономаховичам, влияние Северо-Восточной Руси на южные и юго-западные регионы бывшего Древнерусского государства стремительно снижалось и со смертью Всеволода Большое Гнездо, брата Боголюбского, пропало и вовсе. По инерции великокняжеский престол в Киеве еще оставался привлекательным для владимиро -суздальских князей, но уже не имел того сакрального значения, как прежде. Когда же Северо-Восточная Русь не поддержала южных князей в битве с татаро-монголами на Калке, Древней Руси, как единому государственному формированию пришел конец. На ее месте образовалось нечто вроде современного СНГ, которое существует лишь на бумаге.
Действительно, Русь ко времени нашествия Батыя распалась на 15 великих княжеств ( Киевское, Владимирское, Черниговское, Рязанское, Смоленское и т.п),включавших в себя примерно 250 мелких, о существовании большинства из которых, летопись упоминает вскользь или вовсе умалчивает. После Батыева нашествия образовалось три группы сфер влияния на Руси, одна из которых включала в себя Владимирское княжество с Новгородской и Псковской боярскими республиками, другая Смоленское княжество и третья Галицко-Волынскую Русь. Все они входили в Джучиев улус, который простирался вплоть до Литвы с общим для всех царем Батыем и его наследниками.
Во второй половине XIII века в Северо-Восточной Руси прежние княжества, как, например, ростовское и суздальское , утратили свое значение, иные , как полоцкое, вовсе прекратили свое существование, другие, наоборот, возвысились. В числе последних особенно стала выделяться Тверь.
Первое упоминание о Твери относится к 1135 году ( почти в одно время с Москвой), как о городе , входящем в состав Переяславль Залесского княжества, которое позднее являлось вотчиной Ярослава II Всеволодовича, Александра Невского, Дмитрия Александровича. После смерти Ярослава Всеволодовича, его преемник Святослав Всеволодович передал Тверь племяннику Ярославу Ярославовичу и с этого времени Тверское княжество становится самостоятельным от Переяслвля Залесского. Великий князь Василий Ярославович, как уже упоминалось выше, передал княжение в Твери старшему сыну своего предшественника Святославу Ярославовичу, а после смерти последнего, предположительно в 1285 году, в Твери стал княжить его брат Михаил Ярославович, младший сын Ярослава III Ярославовича. Во время борьбы Василия Ярославовича с племянником Дмитрием Александровичем за новгородское княжение Святослав Ярославович поддерживал первого, что явилось сигналом к противостоянию Александровичей и Ярославовичей в дальнейшем. Это противостояние едва не закончилось войной уже в 1288 году, когда Дмитрий Александрович поссорился из-за чего -то с Михаилом Ярославовичем и, собрав полки, двинулся на Тверь, имея союзниками братьев своих Даниила Александровича, князя московского, и Андрея Александровича князя городецкого, а также правнука Константина Мудрого (сына Всеволода Большое гнездо) Дмитрия Борисовича князя ростовского. Объединенная владимирская рать стала у Кашина, там простояла 9 дней, но, когда решили повернуть на Торжок, Михаил Ярославович вышел навстречу своим родственникам, вступил с ними в переговоры и дело закончилось миром. Однако, уже в 1290 году новгородцы чего-то не поделили с тверичами и, взяв в союзники Дмитрия Борисовича , князя ростовского, вновь пошли воевать Тверь. Но ,как обычно, и здесь новгородцы в очередной раз проявили непостоянство, примирились с тверичами, а Дмитрий Борисович, оставшись один, пошел к Кашину. Здесь они с Михаилом Ярославовичем заключили мир и тоже разошлись по домам.
Причину противостояния владимирских князей ( а позже московских) и Твери С.М. Соловьев усматривал в Новгороде. Возвышаясь, Тверское княжество оказывало на Новгород все большее влияние, оттесняя в сторону Владимирское княжество, как некогда Суздальское оттеснило Киевское княжество. Географическое положение Твери этому способствовало как нельзя лучше. К концу XIII века Волга стала главной торговой артерией, соединяющей Каспий с севером Владимирского княжества, а Тверь, рядом с которой находился Торжок, получила возможность неограниченного контроля за торговыми путями, ведущими в Новгород и далее в Скандинавию. Это никак не устраивало владимирских, а позже и московских князей, желавших сохранить свое влияние на Новгород.
Князь Даниил Александрович умер в 1303 году, к несчастью оказавшийся замешанным под конец жизни в противостояние братьев своих Александра и Андрея. Андрей в борьбе за великокняжеский престол привел в 1292 году в Северо-Восточную Русь новую татарскую рать во главе с братом хана Дюденей и татары вместе с его собственным войском "..всех градов взяли 14,а всю землю пустой сотворили". До Твери татары не дошли, но Москву, Коломну, Суздаль, Переяславль Залесский и другие города погромили крепко. Все же за последующие десять лет Москва отстроилась, а в 1301 году Даниил Александрович со своей ратью у Переяславля Рязанского разгромил рязанского князя Константина Романовича, захватил его и многих рязанских бояр в плен и привел в Москву.
После смерти Даниила Александровича, в Москве стал княжить его старший сын Юрий ( III с 1319 года, как великий князь владимирский) Даниилович.
2.
Очередной конфликт между Тверью и теперь уже не столько между владимирскими князьями, как непосредственно с Москвой, произошел из-за Переяславля Залесского, положив начало распре, продолжавшейся почти целый век.
Еще в 1301 году в Димитрове собрался съезд князей, чтобы договориться о вотчинах. На нем присутствовали ( помимо прочих) великий князь Андрей, московский князь Даниил, тверской-Михаил, а также внук Александра Невского Иван Дмитриевич (сын Дмитрия Александровича), княживший в Переяславле Залесском. Все князья договорились между собой признавать незыблемость чужих вотчин за исключением Михаила и Ивана, которые расстались "..мира и любви меж собою не взяв". Но все же, видимо, позже они сумели договориться между собой, так как сохранился договор новгородцев ( которые охладели к Андрею Александровичу) с Михаилом. Согласно этого договора Михаил Ярославович обязывался в союзе с Даниилом московским и Иваном Дмитриевичем переяславским оказывать помощь Новгороду против великого князя Андрея, татар, либо кого угодно, и наоборот.
По всей видимости, отношения между Даниилом и его племянником Иваном, были очень теплыми, так как, умирая, Иван Дмитриевич завещал свое вотчинное Переяславль Залесское княжество московскому князю, хотя по обычаю оно должно было достаться Андрею, старшему брату Даниила, к тому же великому князю владимирскому. Для Москвы это было очень ценное приобретение, так как увеличивало размеры Московского княжества едва не в два раза. Поэтому, когда Андрей Александрович направил все же в Переяславль своих наместников, Даниил изгнал их оттуда и посадил своих. Андрей решил прибегнуть к помощи хана и уехал в Орду, но в его отсутствие Даниил умер, а Юрий Даниилович уже успел сходить к Можайску и , захватив там местного князя Святослава, привел его в Москву, а Можайск присоединил к своему княжеству. Поэтому, когда вернувшийся из Орды дядя Андрей предъявил племяннику ярлык на Переяславль Залесский, тот, зная о поддержке переяславцев, лишь посмеялся над ним. Неизвестно как бы разворачивались события дальше, но в 1304 году великий князь владимирский Андрей Александрович умер и встал вопрос о престолонаследии.
Собственно, исходя из прежних обычаев, все права на великокняжеский стол принадлежали Михаилу Ярославовичу, внуку Ярослава Всеволодовича и сыну великого князя владимирского. Юрий Данилович приходился Ярославу II только правнуком и отец его не держал старшинства, да и не был великим князем. Но к этому времени в престолонаследии уже выходил на первый план не обычай, а право силы. А силой Московское княжество ни в чем не уступало Тверскому, если даже не превосходило его.
Сейчас уже невозможно ответить на вопрос о том, действительно ли Юрий Данилович рассчитывал на успех, то ли это была разведка боем, однако повествования В.Н. Татищева и С.М. Соловьева о поездке обоих князей в Орду сильно разнятся. " И не поделили два князя о великом княжении князь Михаил Ярославович тверский и князь Юрий Данилович московский,-сообщает В.Н.Татищев,- и пошли в Орду ко царю в споре и во брани великой; и было волнение великое во всей Суздальской земле и во всех градах. И пошел князь Юрий Данилович московский с братиею своею в Орду, а князя Бориса Даниловича своего послал в Кострому. И взяли его бояре князя Михаила Ярославовича тверского и повели его в Тверь. А стерегли тогда на Костроме князя Юрия Даниловича московского, и он прошел иным путем к хану в Орду."
С.М. Соловьев сообщает об этом гораздо сдержаннее: "Когда Михаил отправился в Орду за ярлыком, то и Юрий приехал туда тоже. Когда он был во Владимире, митрополит Максим уговаривал его не ходить в Орду, не спорить с Михаилом...Юрий отвечал: "Я иду в Орду по своим делам, а вовсе не искать великого княжения".
Но, если Юрий был до конца честен с митрополитом, то зачем он тогда туда направлялся? С.М. Соловьев разговор князя с митрополитом не комментирует, но если задуматься, то весьма мало вероятно, чтобы 23-летний Юрий посмел бы лгать митрополиту, духовному отцу всех христиан Северо-Восточной Руси. С другой стороны трудно поверить, будто он всерьез рассчитывал, что хан предпочтет его гораздо более зрелому ( старшему почти на десять лет) Михаилу Ярославовичу. Поэтому можно предположить, что все же главной целью поездки в Орду было завязывание там знакомств в ханском окружении на будущее и заявить о себе, как о потенциальном сопернике Михаила Ярославовича.
Непонятно сообщение Татищева о том, что в Орду Юрий пошел " с братией". Известно, что Иоанна Даниловича, которому едва исполнилось 16 лет, он оставил в Москве за себя, а Бориса, которому не могло быть в то время больше 14-15 лет он отправил в Кострому, где тот был схвачен тверскими боярами. Младшие братья Александр и Афанасий в то время были совсем маленькими и зачем бы ему было брать их в Орду?
В Орде приближенные хана популярно объяснили ему, что хану в принципе все равно, кто получит ярлык великого князя владимирского. "Если ты дашь выходу больше князя Михаила тверского, то мы дадим тебе великое княжение",- сказали они ему прямо. Юрий предложил дать больше Михаила, тот, узнав об этом, предложил еще больше. Но Юрий торговаться дальше не стал и Михаил получил ярлык великого князя владимирского. Так сообщает об их пребывании в Орде С.М.Соловьев. Однако, у В.Н.Татищева об этом сказано иначе. "Когда же князи были в Орде и так как каждый хотел великое княжение получить,- указывает он,- давали дары многие хану, ханшам, и князям ордынским, те же сколько брали, столько же более и от другого желали. Юрий же , услышав, что Михаил хочет хану дань большую обещать, придя к нему сказал: "Отец и брат, я слышал, что хочешь большую дань уступить и землю Русскую погубить. Сего ради я тебе уступаю вотчину мою, да не гибнет земля Русская нас ради".И, придя к хану, явил ему о сем. Тогда хан дал Михаилу ярлык на великое княжение и отпустил их"
Возможно, противостояние Михаила Ярославовича и Юрия Даниловича на этом бы и закончилось и троюродный племянник признал бы власть дяди, но тверской князь перед отъездом в Орду дал указание своему боярину, которого В.Н.Таттищев, ссылаясь на Повесть об убиении Акинфа, боярина тверского, именует то Иакинфом, то просто Акинфом, напасть в отсутствие князя Юрия Даниловича на Переяславль Залесский и захватить его. Акинф этот ранее был боярином Андрея Александровича, но затем "... с иными после смерти его отъехал в Тверь...". Указание Татищева на то, что Акинф отъехал в Тверь "с иными", позволяет предположить, что у него была собственная дружина и ,следовательно, это был знатный и влиятельный боярин. С.М Соловьев сообщает об Акинфе несколько иначе и более детально. В частности, по его утверждению Акинф вместе с другими боярами вначале перешел в Москву, но тогда же туда прибыл на службу и знаменитый киевский боярин Родион Нестерович с сыном и 1700 отроками и челяди ( "привел собственный двор"). Юрий Данилович дал ему первое место между своими боярами, за что Акинф обиделся на него и отъехал в Тверь. Теперь же он был рад воспользоваться случаем, чтобы отомстить московским князьям за свое бесчестие.
Но Иоанн Данилович, оставленный братом на княжении в Москве, почти сразу уехал в Переяславль, по-видимому, опасаясь тверичей и , как сообщает В.Н. Татищев, находясь там "... была ему весть тайно из Твери, что хотят на него внезапно быстро прийти тверичи к Переяславлю".
Юный князь немедленно принял меры к обороне города ( Переяславль Залесский был хорошо укреплен) и послал за помощью в Москву. Акинф, по всей видимости, надеялся на внезапность, которой не получилось. Три дня тверская рать держала город в осаде, переяславцы мужественно отражали все атаки, ожидая подхода московского войска. Действительно, на четвертый день подоспел Родион Нестерович и ударил в тыл не ожидавшим атаки тверичам. Иоанн Данилович воспользовавшись этим, сделал вылазку из города и неприятель потерпел полное поражение Боярин Родион собственноручно убил Акинфа и, насадив его голову на копье, поднес Иоанну Даниловичу со словами: " Вот .господин, твоего изменника, а моего местника, голова!"
Вернувшись из Орды и, узнав о гибели Акинфа, Михаил Ярославович собрал войско и выступил против Юрия Даниловича, но чем закончился этот поход, летописи не сообщают и на каких условиях был заключен мир не известно. Два года спустя (1308 год) Михаил Ярославович вновь собрал рать и осадил Москву. Взять город ему не удалось, хотя окрестности он пожег и пограбил. Под 1311 годом в летописи упоминается, что Дмитрий Михайлович, двенадцатилетний сын Михаила Ярославовича, собирался идти в поход на Нижний Новгород против Юрия Даниловича, но митрополит Петр удержал его от этого намерения.
Чем конкретно занимался Юрий Данилович с 1305 по 1313 год известно очень мало. С.М. Соловьев отмечает, что он "начал стремиться к усилению своей волости", однако в чем это стремление заключалось совершенно не ясно. Столь же неконкретно об этом общим мазком, указывает и В.О.Ключевский.
Но на самом деле известно лишь, что непонятно зачем он в 1305 году приказывает убить рязанского князя Константина Романовича, который попав в плен к Даниилу Александровичу, четыре года находился в Москве. Какую выгоду от этого убийства получил Юрий, летопись не сообщает. Известно, что в Рязани оставался князь Василий Константинович, убитый в Орде в 1308 году, а Коломну к Московскому княжеству присоединил еще Даниил Александрович в 1301 году.
Тогда же после убийства князя Константина, братья Юрия (надо полагать, Борис и Александр Даниловичи) съезжают из Москвы к Михаилу Ярославовичу, который в 1307 году становится и князем новгородским. С чем связана причина их отъезда в Тверь летописи не сообщают, видимо, речь идет о какой-то распре между ними и старшим братом.
В 1311 году после смерти бездетного городецкого князя Михаила Андреевича, Юрий Данилович, воспользовавшись нерасторопностью суздальских князей, отбирает у них выморочное владение и, не дожидаясь ханского ярлыка, переносит центр княжества из Городца в Нижний Новгород, куда отправляет княжить брата Бориса Даниловича ( видимо, к тому времени они уже помирились). Однако, к Московскому княжеству он его не присоединяет, оставляя формально независимым.
3.
В 1313 году умирает хан Тохта и верховная власть в Орде переходит к его племяннику Узбеку. Михаил Ярославович немедленно отправляется к новому хану за подтверждением права на великое княжение, но Юрий Данилович остается в Москве, не предпринимая попыток вступить в борьбу за великокняжеский престол и вообще, подобно другим князьям, получить ярлык подтверждающий его право княжить в Москве. Возможно, это объясняется тем, что с Михаилом в Орду отправился и митрополит Петр, ходатайствовать за тверского князя, поэтому шансов у Юрия на великое княжение фактически не было, а московское княжество новый хан вряд ли стал бы у него отбирать.
Между тем, в отсутствие Михаила Ярославовича в Новгороде началось очередное брожение умов, закончившееся тем, что в 1314 году новгородцы собрались на вече и послали звать к себе на княжение Юрия Даниловича. Собственно, они были недовольны не самим Михаилом Ярославовичем, а его наместниками и, понимая это, Юрий Данилович сам от этого приглашения уклонился, а, по словам, В.Н. Татищева, " ..послал тайно к князю Федору ржевскому, да идет в Новгород". Федор прибыл в Новгород, убрал наместников великого князя и даже возглавил новгородскую рать, выступив с нею на Волгу. Чего хотели достичь этим демаршем новгородцы сказать трудно, но против них вышел князь Дмитрий Михайлович с тверичами. Обе рати, разделенные Волгой, простояли друг против друга шесть недель до заморозков и, примирившись, разошлись, не вступая в сражение. Условия этого перемирия неизвестны, но едва новгородцы возвратились домой, как тут же послали просить Юрия Даниловича опять на княжение. В этот раз он прибыл в Новгород вместе с братом Афанасием и стал там княжить лично. Однако, долго он в Новгороде не пробыл, так как уже в следующем ,1315 году его вызвал к себе хан Узбек, наказав: "Да идет он в Орду без промедления",-сообщает об этом В.Н. Татищев. Медлить Юрий Данилович не стал и, оставив в Новгороде брата Афанасия и Федора, князя ржевского, сам отправился в Ростов, а оттуда 15 марта в Орду.
Позднее, в том же году из Орды возвратился князь Михаид Ярославович, подтвердивший у хана свое право на великокняжеский престол. Собрав тверичей, при поддержке татар он двинулся к Торжку, чтобы наказать непокорных новгородцев Новгородская рать во главе с Афанасием Даниловичем и Федором ржевским выступила ему навстречу. У Торжка произошло кровопролитное сражение, в ходе которого много знатных новгородских бояр погибло, а Афанасий и Федор с небольшим числом оставшихся в живых, убежали в Новгород. Тверской князь, оставаясь в Торжке, потребовал от новгородцев выдачи обоих. Новгородцы за себя выкуп дали в 50 тысяч гривен (новгородская гривна весила 204 грамма , как сообщает С.М. Соловьев (или пять тысяч, как это указано у В.Н.Татищева), выдали Федора, но Афанасия выдать отказались. На том и примирились. После этого Михаил Ярославович пригласил в Торжок Афанасия Даниловича и знатных новгородских бояр, желая утвердиться на новгородском княжении, заключив с ними новый ряд с условиями в свою пользу. Те отказались, великий князь пришел в ярость, всех арестовал и отправил в Тверь, а Торжок разорил. В Новгороде же он посадил своих наместников и навязал новгородцам договор на условиях прежней грамоты владыки Феоктиста, утвержденной в Твери. В двух словах, суть договора сводилась к тому, что Михаил обязывался не наводить рати на Новгород и не мешать торговле новгородских купцов в суздальской земле. За это Новгород должен был в четыре приема уплатить ему 12 тысяч гривен, правда, в низовом весе гривны ( примерно 160 граммов серебра).Договор этот исполнен не был, так как новгородцы отправили послов в Орду с жалобой на великого князя. Послов тверичи перехватили и до Узбека те не добрались, но уже в 1316 году наместники Михаила были изгнаны из Новгорода. Подобная дерзость не могла остаться безнаказанной, поэтому великий князь, собрав войско со всей Низовской земли (Суздаля, Ростова и других городов Поволжья) отправился с ним к Новгороду. Новгородцы в свою очередь мобилизовали для защиты края население всей волости и готовились оказать ему решительное сопротивление. Михаил Ярославович стал в устье Цны в 50 верстах от города, но дальше не пошел, так как сначала заболел сам, а затем в его войске начался падеж коней. К тому же он получил известие, что обласканный ханом Узбеком Юрий Данилович возвращается из Орды с татарами и намерен вторгнуться в его тверские владения. Похоже было, что ситуация изменилась и уже ему самому следует помышлять об обороне. Поэтому он возвратился в Тверь и стал готовиться к войне с Москвой.
Юрий Данилович женился рано, в возрасте 16 лет, на дочери князя ростовского Константина Борисовича ( потомка Константина Всеволодовича Мудрого, старшего брата Ярослава и Юрия Всеволодовичей). Имени его жены и каких -либо известий о ее дальнейшей судьбы летописи не содержат, но их дочь Софья была впоследствии замужем за Константином Михайловичем сыном тверского и великого князя владимирского Михаила Ярославовича. В те давние времена судьбы родителей и их детей порой причудливо переплетались и злейшие враги нередко роднились между собой.
Хотя о первой жены Юрия ничего не известно, но, во всяком случае, ко времени поездки в Орду (то есть в марте 1315 года) по вызову хана Узбека, он уже женат не был. Оправдаться в обвинениях великого князя Михаила перед ханом ему особого труда не составило, но он еще два года продолжал оставаться в Орде и сблизился с ханскими родственниками настолько, что женился на сестре Узбека по имени Кончака, принявшей во крещении имя Агафья. Став ханским зятем, Юрий Владимирович в 1317 году возвратился из Орды не только с молодой женой, но и с не очень большим татарским войском, во главе которого находились три ханских посла Кавгыдей, Астрыбал и Остерв. Главным из них был Кавгадый, сыгравший позднее трагическую роль в судьбе князя Михаила Ярославовича, поэтому об остальных двух послах историки обычно не упоминают. Хотя летописи о цели поездки этих послов ничего не сообщают, но можно предположить, что хан Узбек через них предложил Михаилу Ярославовичу добровольно уступить великое владимирское княжение своему зятю.
Как только Юрий Владимирович объявился на Москве, ни у кого не осталось сомнения, что он станет готовиться к войне с великим князем, причем с ведома хана Узбека. Но первая встреча двух противоборствующих ратей закончилась миром. Они летом постояли друг против друга у Костромы и разошлись. Ни С.М. Соловьев, ни В.Н.Татищев не сообщают, чтобы здесь Михаил Ярославович уступил Юрию Владимировичу великое княжение, хотя в Интернете можно найти такое упоминание, непонятно на чем основанное.
Осенью Юрий Владимирович вновь собрал войска, создав коалицию московских и суздальских князей, к которой по распоряжению Кавгадыя присоединились и новгородцы. Сборным пунктом для низовских князей была назначена Кострома, откуда Юрий Владимирович выступил к Ростову, затем к Переяславлю, оттуда к Клину и, простояв у Торжка пять недель ( видимо, ожидая новгородцев), наконец вторгнулся в тверскую землю Как обычно начался грабеж, пожары, захват пленных, но союзники действовали очень нерешительно и не дойдя до Твери остановились, простояв там опять пять недель. Скорее всего, опаздывало новгородское ополчение, которое пришлось здесь ожидать. За это время послы Кавгыдея ездили в Тверь к Михаилу "с лестию, и не было мира".
Создается впечатление, что Юрий Владимирович хотел избегнуть решительного сражения, рассчитывая, что Михаил добровольно уступит ему великое княжение, видимо, об этом и вели речь ханские послы. Но великий князь не желал уступать и 22 декабря 1317 года возле деревни Бортенево (ныне Балашутино Старицкого района), что в 30 верстах от Твери, тверичи вступили в бой с войском коалиции. Ход битвы доподлинно не известен, лишь имеются сведения, что произошла она в излучине реки Шоша у ручья Строганец. Вероятнее всего, как упоминается в местных летописях и преданиях, от Торжка к Юрию шло подкрепление новгородцев и, чтобы встретиться с ними, Юрий и Кавгадый повели свое войско к броду через Волгу ( у г.Старица),однако князь Михаил, упреждая их, выступил в район Татарок, где в излучине реки Шоша и навязал им сражение, закончившееся его полной победой. Похоже, что князья ,входившие в коалицию просто разбежались, во всяком случае Юрий укрылся в Новгороде, Кавгадый с татарами отступил на несколько верст и уже на следующий день прибыл к Михаилу Ярославовичу в Тверь, где был принят с честью. Он и другие послы заверили тверского князя, что действовали самовольно, без ведома хана Узбека и теперь боятся его гнева. В плен к тверичам, согласно летописным источникам, попали жена и брат (Борис) московского князя, много других князей и бояр.
После сражения Михаил Ярославович совершил роковую ошибку, не отдав жену Юрия Владимировича Кавгадыю, что было бы великодушно, благородно и избавило бы его от трагических последствий в будущем. Но он этого не сделал, за что и поплатился.
Между тем, Юрий Владимирович сформировал новгородскую и псковскую рати, с которыми при участии владыки Давыда, выступил опять к Волге. Михаил Ярославович вышел им навстречу, но сражения не произошло. Оба князя договорились передать свой спор на решение хана Узбека, а новгородцы заключили мирный договор с Михаилом, не как со своим князем, а с третьим лицом. Михаил Ярославович обязался также освободить жену и брата Юрия Владимировича. Однако, случилось так, что Агафья ( Кончака) умерла в Твери. Быстро стал распространяться опасный для тверского князя слух, что ее отравили и, опасаясь за свою жизнь, Михаил сам в Орду не поехал, послав туда зимой сына Константина. Отпустив Бориса, он для переговоров в Москву отправил посла Александра Марковича, но князь Юрий велел его казнить, а сам вместе с Кавгадыем отправился в Орду.
4.
Вражда Юрия Владимировича с Михаилом Ярославовичем достигла своего апогея, поэтому не стоит удивляться, что обвинения в адрес тверского князя, подтвержденные Кавгадыем, вызвали ярость хана Узбека. Он приказал вызвать великого князя владимирского в Орду, а сына его Константина уморить голодом. Но некоторые вельможи отсоветовали ему это делать, объяснив, что тогда Михаил в Орду не приедет. Действительно, Михаил Ярославович понимал, что вернуться из Орды у него мало шансов, но все же решил ехать, хотя в его ближайшем окружении ему советовали не делать этого.1 августа 1318 года он отправился во Владимир, а уже 6 сентября был в устье Дона, где в то время стояла ставка хана Узбека. Одарив, по обычаю, хана, ханшу и других вельмож, Михаил остался в Орде,не зная, чем решится его дело, поскольку никто ему официальных обвинений не предъявлял. Полтора месяца спустя, хан Узбек вспомнил о нем и отдал распоряжение начать суд между Михаилом и Юрием.
Собственно, суд прошел в один день, членом суда был Кавгадый, "обвинителем" Юрий. Члены суда симпатизировали московскому князю, но и без того было ясно, что Михаилу не оправдаться. Судили его по двум статьям обвинения: в убийстве (отравлении) Кончаки и вступлении в сражение с татарским войском Кавгадыя. Если даже к убийству или смерти сестры Узбека тверской князь и не был причастен, то все равно ведь он взял ее в плен, держал без необходимости у себя, где она и умерла. Ну, а неповиновение ханским послам и вступление в сражение с татарами, доказательств и не требовало. Михаила приговорили к смерти, но Узбек повелел провести еще одно судебное заседание. Кавгадый настоял, чтобы в этот раз Михаил в суде был в колодках. Конечно, обвинение Михаила в том, что он утаил ханскую дань и ,якобы намеревался с ней сбежать в немецкую землю, вряд ли соответствовало истине, но судьи сочли и это обвинение доказанным. Хан утвердил решение суда, но Кавгадый привел его в исполнение не сразу, а только двадцать шесть дней спустя,22 ноября 1318 года, когда Орда кочевала в верховьях Терека. Подробности убийства Михаила Ярославовича детально изложены у В.Н.Татищева и С.М. Соловьева, где с ними может ознакомиться каждый желающий. Отроки и челядь, бывшие с князем тоже были убиты, за исключением тех, кто спрятался у ханши.
Получив ярлык на великое княжение, Юрий Владимирович с Константином Михайловичем и его боярами и челядью возвратился в Москву, взяв с собой тело Михаила Ярославовича, которое было предано земле в Москве.
Противостояние Москвы и Твери на этом не закончилось. в 1321 году Юрий Владимирович пошел в поход на Тверь, но тверской князь Дмитрий Михайлович вышел ему навстречу. Битвы не произошло, Дмитрий обязался не выступать больше против великого князя. Юрий Владимирович взял от него 2000 рублей серебром в качестве дани для хана, но ханскому послу деньги не передал, а отправился с ними в Новгород, куда его позвали, как пишет С.М.Соловьев "для дел ратных". Это стало большой ошибкой Юрия Владимировича, так как Дмитрий Михайлович немедленно отправился в Орду, пожаловался на то, что великий князь ханское серебро присвоил и увез в Новгород, а заодно и оспорил решение суда над отцом. Хан Узбек, якобы лично пересмотрел дело, допросил судей, очень осерчал на Кавгадыя, оправдал Михаила Ярославовича и передал ярлык великого князя Дмитрию Михайловичу.
Юрий Владимирович первое время оставался в Новгороде, затем хотел отправиться в Орду, но тверские князья устраивали на него засады. Наконец, в 1224 году московский князь оказался в Орде и, возможно, сумел бы оправдаться перед ханом, но находившийся там великий князь владимирский Дмитрий Михайлович убил его. Узбек разгневался за это на него и в 1225 году приказал казнить Дмитрия, а ярлык на великое княжение передал его брату Александру Михайловичу. В Москве же стал княжить Иоанн Данилович, которому было суждено поставить тверское княжество на колени перед Москвой и стать собирателем русской земли