Я - таксист. Одинадцать вечера, морозные февральские потемки.
- "Ребята, заказ: Гвардейская, **. Кто предложит время?" - короткая схватка, у кого рация мощнее. "***, отправляйся, Гвардейская **, второй подъезд".
- Спасибо, поехал, пять минут...
Я люблю свою работу. Надо мной практически нет начальства - непосредственных видел этак с месяц назад. Я сам по себе, они - сами по себе. Не забывай на базу деньги завозить раз в неделю - больше никто ничего от тебя не требует.
Я въехал во двор, прочеречив брюхом по снежному брустверу - тверские коммунальщики проиграли зиме по очкам. Технический нокаут, поэтому для передвижения по большинству второстепенных улиц больше подходит что-то с колесной формулой 4х4...
По правилам, бесплатно машина ждет пять минут. Потом включается счетчик и каждая минутка вылезает клиенту в дополнительные деньги. Пять минут проходит...
Из подъезда выходят, как мне сначала в темноте кажется, два парня. Один, щуплый, усаживается на переднее сиденье; второй - повзрослей, протягивает деньги и просит отвезти пассажира на Мусоргского. Не пересчитывая, вижу - денег с запасом. Второй скрывается в подъезде.
Трогаюсь. мерно урчит движок, играет магнитола... Пассажир вдруг начинает рыдать - взахлеб, с подвываниями... Присматриваюсь - это девчонка. Лет так четырнадцать с натяжкой, от нее пахнет перегаром и давно немытым телом - если вы встречались с этим запахом, уже не забудете. Такой "флер бомжатины"... Воет так, что аж магнитолу перекрывает.
Я выкручиваю звук на всю. По радио крутят Михея - "Сука-любовь". Рыдания уже не так слышны.
Нет, я не сволочь какая-нибудь; если человеку нужна помощь, я помогу. Но когда рядом завывает пьяная грязная малолетка - кроме отвращения это ничего не вызывает... И еще - я зарекся лезть в отношения пар; в итоге, скорее всего, крайним и останешься. Поэтому, когда в парке перепивший парень вешает своей девушке пощечин - прости, зайка, ты его сама выбирала? Никто не заставлял? Вот сама и разгребай. Парня я толком не рассмотрел, может, он ей под стать.
Девчонка тянет руку к магнитоле и пытается на что-то нажать - но управление функциями реализовано нетрадиционно, поэтому магнитола на ее нажатия не реагирует. Я отвожу ее руку и глушу звук.
- Что хотела?
- Убавь пожалуйста... - Когда она, наконец, раскрывает рот, я составляю о ней окончательное мнение. Хриплый прокуренный голос, который больше подошел бы плечевой шалаве.
- Давай так: я убавлю звук, а ты закончишь свою истерику, окей? - в ответ снова вой. И, соответственно, я снова прибавляю звук.
Нет, мне неинтересно, что с ней случилось. И так уже наслушался за все время душещипательных историй... Странно, нас, водителей, иногда воспринимают как неодушевленные предметы - такие запчасти такси. И когда, например, бухая быдлятина начинает у меня в машине разбираться в своих отношениях (ну до дома-то не дотерпеть) - я просто высаживаю таких. Выясняйте отношения на морозце, а на меня жалуйтесь куда хотите.
Девка снова тянется к магнитоле. Хватаю за запястье.
- Ну что, тишина? - она кивает. Я оставляю звук таким, чтобы слегка перекрывал шум покрышек и двигателя. Едем. Снова всхлипывания... Я не выдерживаю.
- Ну ладно, рассказывай, что у тебя там случилось...
- Хотели изнасиловать втроем, а я не далась. Вот, по башке дали, с лестницы спустили... - это пьяная четырнадцатилетняя девчонка, напоминаю.
- Хорошо, сейчас везу тебя в милицию, в Заволжский РОВД. Пишешь заявление, их всех троих посадят. А на зоне примут с распростертыми объятьями, главное, все честно рассказывай, ничего не бойся...
Это на моей памяти уже вторая такая жертва изнасилования. Но в первый раз вез приличного вида девушку, лет семнадцати, в разодранных джинсах и со смачным синяком под глазом. Какой-то черт подцепил ее в клубе, привез в коттедж и заставил во всех позах. Потом посмотрел паспорт и пригрозил - "если что, мол, найду"... Та смылась через забор и поймала машину. Мою машину.
Той я вкратце объяснил, что солидные люди так себя не ведут, потому она безропотно проехала со мной в отдел на Спартака. Эта соплюшка выдает:
- Я в ментовку не пойду!
- Смотри, говорю, вырастешь, дочь появится, ее так же затащат и изнасилуют... - молчит. Она еще не верит, что когда-то будет матерью. - Ну хорошо, - говорю, - сейчас отвезу тебя домой, сдам родителям на руки, пусть они сами разгребаются.
- Да моим родителям на меня по...й!
Слово за слово, чем-то по столу... Девочка начинает хамить, ей же нужно на ком-то разрядиться, а тут к ней участие проявили... Жертвы изнасилований в большинстве случаев сами виноваты в произошедшем.
- Ну, сука, - говорю, - что, дошло до тебя, что лучше дома сидеть и уроки учить?! Какой дом на Мусоргского?
- Я покажу...
Показать она не смогла. Прокатил ее трижды из конца в конец улицы, нет, не узнает она свой дом. Провез по параллельной, Коноплянниковой - наезды пошли, типа, "Куда ты меня вообще привез?" Ребенок не в адеквате.
- Не подохуела, родная?
- Ой... Ну, поехали, поехали направо! - а сама налево показывает. Я торможу.
- Номер дома мне скажи!
- Тебе деньги заплатили?! Вот и вези меня!
Было такое желание разбить этому подростку лицо... Не глядя, что будущая мать. Я скрипнул зубами, но стерпел. Вызвал базу, попросил уточнить у заказчиков адрес. Мусоргского 17.
Ой, а можно я у вас сигарету возьму? - тянется к лежащей рядом с рычагом коробки пачке.
- Нет.
- Но я курить хочу... - хватает пачку.
- Щаз въебу, сука! Положи на место! Вырасти сначала... - она испуганно бросает сигареты обратно. Я торможу около семнадцатого дома.
- Приехали.
- Нет, вы меня не туда привезли. Поехали, вот, направо...
Молча выхожу, открываю пассажирскую дверь и за шкварник выкидываю ее из машины. Уезжаю, слыша, как она истерично вопит позади: "Вы все мне, суки заплатите!!! За все!!!"