Аннотация: Писано на конкурс "Мечта" форума "Мечтательница". Первая редакция. Критика более чем приветствуется.
Прежде всего, хочу поблагодарить Лину Софьину - без неё и её форума "Мечтательница" эта история, возможно, и появилась бы, но уж точно не сейчас и была бы эта история совсем другой. А также спасибо Лене Малашенковой, которая подписала меня на конкурс "Мечта" и нельзя сказать что заставила выполнять обещание, однако сделала так, что я обещание выполнила.
Кстати, читатели... только это секрет... вы знаете, к кому обращаться... ну, если что.
- И это моя мечта? - пробормотала я себе под нос, глядя на марширующие легионы. - Моя мечта.
Мечта... Какое красивое слово для того, что на поверку оказалось кошмаром. Зачем мне это?
- Цитадель выкинула белый флаг, мой генерал! Они готовы не только сдаться на вашу милость, но и смиренно просят принять Солнечный венец. Они молят вас стать их госпожой, мой генерал!
- Ненни, а ты бы хотел называть меня своей королевой? - трудно сказать, отчего я спросила его об этом. Хочет не хочет, а теперь придётся. Однако таков уж Ненни - с ним приятно поболтать, хорошо перекинуться парой-другой словечек. Ничего не значащих по сути, но на мгновение позволяющих почувствовать себя такой же, как все, притвориться обычной и... настоящей.
Он новенький, рядом всего лишь год. Повоевать, конечно, успел и до меня. Ненни, как и всякий парень его возраста, участвовал во всех боевых действиях, ведь к их началу он должен был только-только закончить академию - кто ж упустит молоденького офицера? И какой молоденький офицер откажется сразу же с ученической скамьи очутиться в гуще сражения? Командовать, принимать решения, вести за собой людей... Только хитрый и беспринципный одновременно. Тот, который отлично понимает, что на войне убивают и что неопытным офицерам свойственно ошибаться и ошибаться чаще, чем старшим и с худшими последствиями. И на неопытных офицеров проще свалить неудачи командования, если таковые случаются. А они всегда случаются - те или иные. Мне ли не знать? И тот, который найдёт возможность отказать Родине, когда она просит в трудный час. Как есть - хитрый и беспринципный. Конечно, бывают ещё и тыловики - их задача столь же трудна и опасна, что и у фронтовиков, попросту она другая, но тот, кто увильнул от службы на фронте, как правило, не озабочен службой и в тылу - не за тем он уклонялся от прямых своих обязанностей.
Думаю, Ненни из тех, кто представлял, что его ждёт, но рванул в бой с радостью и нетерпением, потому его появление в ставке да в чине лейтенанта оказалось для меня загадкой. Загадкой, которую я отчего-то так и не разгадала. Непорядок. Зато вольность. Хоть какая-то. И мне ничего не стоящая - в адъютанты главнокомандующего абы кого не берут.
Вообще-то адъютантом Ненни тоже не был - был то ли помощником адъютанта, то ли вторым адъютантом. Я намеренно не уточняла что да как - промеж собой они и сами с должностями разберутся, а мне достаточно знать их звания и видеть, как они работают. Работают, целиком и полностью отдавая себя общему делу. Однако от предположений я не смогла удержаться - это ведь тоже развлечение.
Что натворил Ненни? С одной стороны, он несколько лет в строю - и до сих пор жив, а о ранении напоминает лишь хромота, да и ту он умудряется скрывать. Разве когда совсем устанет да удостоверится, что за ним не следят, поморщится, потрёт голень, затем потянется к лодыжке... И всё. С другой стороны, вместо законного, пусть и полевого, майора он всё ещё щеголяет эполетами лейтенанта. С третьей - несмотря на это, он в армии, а не на эшафоте... Нет, всё же это верх безрассудства! Я обязана знать, кто он и на что способен, чего от него ждать, чего бояться, на что надеяться. Но я всё скинула на полковника Эрикола Саава, собственно, моего адъютанта. И того, кто привёл к нам Ненни - помощника и смену. Лорд Саав опасался, что не дойдёт со мной до победы - вроде бы семейная провидица что-то такое узрела. Зря он, ошиблась пророчица, а то и вовсе с годами дар растеряла - последняя преграда к моему триумфу сметена! Цитадель Утренней зари пала. Её защитники склонились предо мной.
- Ты бы хотел называть меня своей королевой?
- Мечтаю, мой генерал! - широко улыбнулся Ненни.
Он смотрел с восторгом и обожанием. Слава небесам, эти восторг и обожание были сродни тем, что удостаиваются командиры от солдат - и не более того. О том, чтобы обо мне и помыслить не могли как о женщине, я позаботилась - через месяц, как меня саму повысили в звании. Первый раз, в первую седмицу войны... Я мастер иллюзий как-никак, а память человеческая коротка.
- Но больше мне нравится: моя императрица, - неожиданно подмигнул лейтенант. А потом, словно сказанное мне примерещилось, посерьёзнел - в соответствии со своим положением. Придержал стремя, помогая вскарабкаться на коня и вместе с тем пряча от чужих глаз смешную неуклюжесть главнокомандующего. Если держаться в седле я научилась и неплохо, то промежуток между твёрдой землёй и лошадиной спиной давался мне всё ещё с трудом.
Я не из аристократов, как многие из моих непосредственных подчинённых, и не из крестьян, как большинство рядовых, и даже не из семьи зажиточных горожан, что отправляют детей учиться верховой езде. Я всего лишь жительница второго по величине и значимости после столицы города. Я-асени. Прекрасной. Романтичной. Воспетой странствующими менестрелями. Неповторимой.
Золотисто-багряной круглый год и потому, наверное, даже девиц настраивающей на воинственный лад.
Мои родители - небедные, да, но и небогатые - умерли на следующий день после школьного бала, того, где нас провожали во взрослую жизнь. Школа была из новых, прогрессивных - мальчиков и девочек обучали вместе. Благословляли тоже. Мальчикам велели верой и правдой служить Отечеству, а также стать хорошими мужьями и отцами, которые, естественно, не позабудут обеспечить семьи. Девочкам желали достойных супругов и радости материнства. Не то чтобы напутствие пришлось мне по вкусу, но и ничего плохого я в нём не видела... до утра. Усталая после танцев и ошалевшая от временной свободы, я поленилась встать, как водится, с рассветом. Добрые матушка и батюшка решили в этот раз не беспокоить единственную обожаемую дочурку и ушли на работу... чтобы не вернуться. Пьяный волшебник, новоиспечённый выпускник чародейского военного училища, на спор сотворил грозу, одна из молний зацепила родителей. Они оставили мне в наследство дом, который удивительнейшим образом перекочевал в собственность двоюродных дядюшек, кошель с золотыми монетками, приданое, что - слава небесам! - постеснялись отобрать, да местечко на городском кладбище. Там-то я и пообещала двум дощечкам на пустых могилках, что расквитаюсь с мужчинами. О нет, не стану мстить, а обойду! Докажу всему миру, что умнее, сильнее, талантливее. Лучше!
Кто ж знал, что я сдержу глупое обещание? Кто ж знал, что моя злая мечта исполнится? Кто ж знал, что жизнь и состоит из этих дурацких "кто ж знал"? А именно...
Кто ж знал, что повелитель Таланны, его добрейшее королевское величество Улрах Лучезарный, великий просветитель и гуманист, дозволит девицам поступать во все учебные заведения? И ведь дозволил - никого не спросил, ни к кому не прислушался. Кто ж знал, что приданого моего не хватит ни на что традиционно "женское" - ни на гильдейский взнос, ни на оплату школы лекарей и травниц - и лишь ворота чародейского военного, того самого, которое воспитало убийцу моих родителей, окажутся для меня отрытыми? Оказались. И их не захлопнули перед моим носом. Кто ж знал, что старичок-профессор, принимавший экзамены, поставит "отлично" за демонстрацию (и, мягко говоря, не лучшую) простенького заклинания самообороны? А он поставил, и никто ему не возразил, потому что дедулю уважали, потому что остальные решили - он разглядел в соискательнице потенциал. Он и разглядел, только не боевого волшбаря, а творца иллюзий. Ещё на экзамене он сказал: "Тебе бы в Веррию, красавица, там уж развили бы твой дар. Но придётся у нас мытарствовать..." Так как Веррия готовилась к войне. К войне с Таланной. С нами... А ещё профессор Айлани тогда же предъявил ультиматум: либо я занимаюсь с ним дополнительно, либо на первой же сессии он меня завалит - и нисколько не побоится того, как о нём подумают. Мол, любовница-малолетка надоела. А вот я-то ославлюсь так ославлюсь! Да разве ж я возражала? Мне нравилось учиться вообще, мне нравилось заниматься иллюзиями, творить их. Они давались мне. И они радовали меня, окружающих... Кто ж знал, что всего два года спустя я окажусь добровольной пленницей собственных миражей?
Я не знала. Профессор мой не знал. Он учил. А я училась. Добросовестно, усердно. Не отвлекаясь на пустяки. Почти. Несмотря на малые способности к боевому волшебству, я под началом Айлани закончила бы училище с красным дипломом... Профессор продержался со мной всего один курс - смерть забрала его, строгого и доброго. Только тогда пришло понимание, что никуда бы он меня не погнал и позорить не стал бы - попросту, разочарованный, перестал бы замечать. К чему тратить внимание на нечто его недостойное?
Заложенное в меня Айлани дало силы добраться до выпускных курсов. То есть дало бы, однако... Да, точно. Кто ж знал?
- Пора, мой генерал! - Ненни легко взлетел на свою лошадку. Выставлялся, похоже - вон, как на него сестрички-знахарки из полевого госпиталя поглядывают, краснеют, ресничками трепещут. Знали бы, на кого чары тратят! Кобель, вообще-то, тот ещё... Гнедая кобылка заплясала. Мой жеребец покосился на неё. С интересом так. И давно он, между прочим, косится, со вчерашнего дня. Кабы казуса не случилось! Ох Ненни, ох паршивец! - Венец Таланны ждёт, моя королева!
- Торопитесь, лейтенант.
Будто в ответ гнедая рванула вперёд, но Ненни всё же сумел удержать её и уступил дорогу моему коню.
- Лейтенант Авер Ненайни, сколько можно?! - тотчас вмешался лорд Саав. - Вы адъютант её превосходительства, а не сопливый мальчишка!
"Не сопливый мальчишка" шмыгнул носом.
- Милорд, вы же сами говорили: что "мой генерал", что "ваше превосходительство", а всё едино глупо звучит!
Я фыркнула - интересно, а это-то причём? В личной беседе или при Эриколе Ненни позволял себе (с моего разрешения, разумеется) обзывать меня, как заблагорассудится, а не как по уставу положено. Так не он первый начал - лишь за солдатами подхватил.
- Это вы его сюда привели, лорд Саав, - напомнила я.
- И то верно, - вздохнул полковник. Оглянись я на мгновение позже - и не заметила бы, как он прячет в пышных усах довольную улыбку.
Точно! Ненни ему дальняя родня! Наверняка после ранения, пользуясь бессознательным состоянием сыночка, матушка выпросила у высокопоставленного "дядюшки" для чада тёпленькое и безопасное местечко в штабе. Ну-ну, тёпленькое - это да, теплее некуда...
Кто ж знал, что вопреки прогнозам и докладам разведки Веррия таки нападёт, а не вновь ограничится бряцаньем железом? И кто ж знал, что у нашего наидобрейшего и всемилостивейшего величества Улраха Лучезарного будет запасной план? Точнее, в фаворитках его величества будет ходить ведьма Халла, которая с ужасом обнаружит, что среди таланнок немало боевых чародеек куда как более одарённых, нежели она, и которая испугается будущих конкуренток сильнее врага. Она-то и присоветовала венценосному любовнику создать тайный отряд (участие, конечно же, исключительно добровольное) из девиц-первогодок.
Мы умели бить - нас не успели научить другому. Мы не боялись сражений - природа заложила в нас страх за мужчин, а не за себя. Мы верили языкастым шельмецам, что зазывали в бой. И мы понятия не имели, представить не могли, что нам уготовили роль пушечного мяса. Правда, очень и очень агрессивного... примером которого станут воодушевлять молоденьких офицеров, вроде Ненни. А ещё из нас сотворили повод - хороший, замечательный повод ненавидеть веррийцев, изуверов, жестокий убийц прекрасных девушек... Скажите, что им-то ещё оставалось?
Одного не учла Халла: кое-кто из пушечного мяса выжил и волей-неволей выбился на командные позиции. Ветераны как-никак. Боевые чародейки! Впрочем, расчёт ведьмы был верен - мы всё равно ломались, так или иначе. Война не для малолеток, тем более девиц. Война - игрушка для мужчин. И зря мужчины считают всех женщин поголовно дурами. Неправда! Это неправда! Ведь большинство не кинулось учиться, а вышло замуж и осталось с детьми ждать дома. А вот мы, те, что и впрямь дуры... Которым не повезло не погибнуть в первых боях, теперь вели в бой других. И умирали. И сходили с ума. Иногда позволяли увести под венец. Но главной нашей бедой были ожесточённость, против неё восставали свои, и неопытность в отношении с мужчинами - нас попросту соблазняли. Потому что любили и потому что желали. Потому что хотели привилегий для себя или потому что их заслал противник. Потому что... Много почему. В конце концов, это сломило всех - насколько мне известно. Чудом устояла лишь я.
Это гордыня. Я ведь обещала, что стану лучше их! А ещё это недоверие к мужчинам - к молодым, зрелым, старым. Молодой убил родителей. Зрелые выгнали на улицу - и неважно, что не совсем нищую. Старый... Старый оставил одну - без напутствия, без подсказок... Ничего не понимая в мужчинах, я решила хотя бы оградиться от их искренних чувств - романтических, плотских ли - и превратилась в тридцатилетнюю женщину, уродливую из-за ранения. Один взрыв случился кстати: он зацепил лишь плечо, но позволил спрятать лицо под повязками - добротные иллюзии в походных условиях творятся долго. Когда я сняла бинты, никто не вспомнил, что Ласточке Ворри нет и двадцати. И теперь Ласточка Ворри могла на признание в любви презрительно морщиться и обидно смеяться. Ласточка Ворри знала, на что похожа. И Ласточку Ворри уже ничто не отвлекало от войны.
И кто ж знал, что даже Ласточка Ворри сломается? Только чересчур поздно, когда нельзя отступать. И когда научится скрываться ото всех. Скрывать себя настоящую - глупую, взбалмошную, легкомысленную. Любящую петь, танцевать и читать романы. Умеющую вышивать и чуть-чуть готовить... Не полководца, не командира. Безмозглую девчонку!
Веррия была оттеснена. Она признала поражение. Она готовилась подписать мирный договор. Однако как же трудно остановиться! Я бы двинулась дальше. И за мной пошли бы... Веррии несказанно повезло - армию Таланны известили о том, как поступили с юными чародейками Улрах и Халла. Кто? Как? Без сомнения, лазутчики-веррийцы постарались. Я-то к тому времени уже знала - не простила, но стерпела. Для меня что-либо менять было поздно. Воины же терпеть не собирались - для них это были дочери, сёстры и невесты. За которых они бились с веррийцами, а, по сути, должны были мстить собственному королю...
И вот я приближалась к цитадели Утренней зари... Как символично, на заре умерли родители... чтобы стать королевой всея Таланна - Ласточкой Первой, Ласточкой Несокрушимой. А на деле - Ласточкой Разрушенная мечта. Ибо мечта сбылась, но не принесла радости. А другой не появилось. Я не хотела больше сражаться. Я не умела править. И... честно признаться, мне надоело быть уродливой старой женщиной. Но не было пути назад.
- Это моя мечта? - в последний раз спросила я, въезжая в арку ворот.
- Что? - не понял Ненни. - Мой генерал, вы что-то сказали?
- Нет, лейтенант, ничего.
Интересно, а почему уже я не произвела его хотя бы в майоры?
* * *
- Что вы решили, моя королева?
Кого-кого, а его я увидеть в опочивальне не ожидала. Очередного наёмника-убийцу - да. Я к ним даже привыкла, ещё до коронации. Служанку с подарком и запиской от кандидата в мои фавориты - в общем, тоже. Кто-то из советников вплоть до лорда Саава и то меньше меня удивил бы. Но Ненни, седмицу шлявшийся неизвестно где... На вопрос, куда подевался второй адъютант, первый честно ответил - загулял. Мол, простите, ваше величество, влюблённого юнца. Я не знала, что он влюблён. И, конечно же, простила. Только я ничегошеньки не поняла. Полковник разъяснил. Я не поверила. А он лишь вздохнул: "Разве ж влюбляются в лица, мой генерал?" Сказал, как Ненни, и, грустно улыбаясь, ушёл.
И вот он, лейтенант, у меня. Прислонился к шкафу и смотрит, изучает, ждёт ответа - словно, как и раньше, проверяет на прочность, всё силится застать врасплох. Да ему не удавалось, когда он вваливался с докладом в парную! Или когда я сидела в походной лохани - истинной роскоши для меня, прежде раз в месяц посещавшей общественную купальню. Один раз он умудрился в нужник заглянуть... Кому из нас было хуже (или веселее?) - тот ещё вопрос... Кажется, теперь у Ненни получилось. Ведь если он и впрямь, как утверждал лорд Саав, влюблён, то...
К Солнечному венцу Таланны имелся довесок. И о нём мне напомнили наутро после коронации. Продолжение рода. Наследник короны. Для чего приличным дамам (пусть и такому, вероятно, порченному товару как я) потребен муж соответствующего положения и, несмотря на моё происхождение, родовитый. Веррия подсуетилась - и уже везла своего сына, наследного принца Наленира Здравого. Несмотря на мирный договор, Веррия догадывалась, куда обратит взор "полевая королева", и поспешила. Она не побоялась отказа, а, следовательно, публичного позора.
- Соглашайтесь.
- Что? - поразилась я. Выходит, он сюда явился не для того, чтобы прирезать меня из ревности. Ох, слава небесам, ошибся лорд Саав!
- Я говорю, моя королева, соглашайтесь. Это хорошая партия. Вы научитесь управлять. И воевать больше не придётся. Заодно найдётся кому шугануть умников, осаждающих вашу опочивальню.
Поражённая, я всмотрелась в его лицо - спокоен, верит в свои слова - и потому не сразу заметила, что за форма на Ненни. На верном Ненни. На преданном до мозга костей Ненни.
- Верриец?
Он лишь развёл руками. Тогда я зло усмехнулась.
- Ваш принц видел, что ему собираются втюхать?
- Вообще-то да. И очень хорошо, - "лейтенант" подскочил ко мне, подцепил подбородок и наклонился. - Ласточка Ворри, тебя обучал лучший из лучших... но ты всего лишь ученик.
"Тебе бы в Веррию, красавица, там уж развили бы твой дар. Но придётся у нас мытарствовать..." Как я могла забыть?! Забыть эти слова! И это лицо, проглядывающее сквозь иллюзорную маску. Лицо командира отряда, с которым мы, "боевые волшебницы", столкнулись в первый же день. Отряда веррийцев, который проиграл, дрогнул, ужаснувшись тому, что из него цинично делают убийц слишком опасных девочек. Но всё-таки девочек.
Между прочим, хромота Ненни... или, точнее, Наленира Здравого моя заслуга. Или, вернее сказать, то, что он остался в живых, заслуга целителей Веррии.
- Значит, вот так, - прошептала я. - Тогда пусть это будет мальчик. Не хочу, чтобы они удумали наследование по кудели.
- Хорошо, - согласился мой будущий муж. Веррийцы - великие чародеи. Раз уж он пообещал сына - родится сын.
Он отпустил меня, подошёл к двери.
- Вы куда, лейтенант?
Принц в недоумении оборотился.
- Слухи на ветру кружат, меня вам в подарок везут, моя королева, желают на главной площади столицы Таланны преподнести, - откликнулся он. - Некрасиво выйдет, если подарок по дороге потеряется. Согласны?
Наленир взялся за резную ручку, нажал.
- Выходит, семейная провидица Саавов права, - нагнала я его словами. - Не дошёл лорд Эрикол до победы. Обыграла нас Веррия.
- Победы? Обыграла? - его перекосило. - По-вашему, отдать наследного принца полоумной бабе - это обыграть?! Так вы расцениваете всё это, ваше превосходительсво?!
- А как иначе? - хмыкнула я. И всё же спросила: - Почему бы не избавиться от полоумной бабы? Пока не поздно. Всё ещё не поздно.
- Неплохая мысль, - хищно улыбнулся сын Веррии. И через миг вновь был рядом, стиснул плечо, выдернул из ножен кинжал... пригнул, прижал к себе - над головой свистнул дротик, следом из балконного окна, раздирая занавесь, выпало тело. Ненни... Наленир славился меткостью. - Не для того я оберегал вас целый год. Не потому стерёг ваш сон и гнал прочь кошмары, заставляя забыть, скрывая от других. Не затем я вытирал ваши слёзы. Так просто вы от меня не отделаетесь. Вы мне слишком многое должны.
- Это Веррия начала.
- Мы всего лишь хотели забрать своё... Неважно. Уже неважно. Своё мы получили - и мало не показалось. Однако нам не нужны Улрахи и Халлы в Таланне. А Таланне, моя королева?
Я не ответила - нечем, да и незачем. Наленира мучили те же кошмары, что и меня.
- Я пришлю кого-нибудь прибраться.
- Лей... Нен... Ваше вы... - я запуталась и тогда попросту кивнула на его форму. - Не боитесь?
- Никто и не заметит. Иллюзия. Это вы зрячая, - пожал плечами Наленир. - Разве что...
- Лорд Эрикол? - догадка сама слетела с языка.
- Вот и я думаю, что слишком уж легко он согласился с нашим родством. Прелюбопытно, что же на самом деле узрела провидица семьи Саав.
- И военному ремеслу он меня обучал, - вспомнила я.
- Вот-вот, моя королева. И вы до сих пор верите в стратегический гений Веррии? - он почти вышел, но на пороге вновь остановился и обернулся. - А можно... Можно это будут два мальчика и три девочки? С детства мечтал... - Принц осёкся, покраснел. Потом фыркнул - очень уж развеселило его выражение моего лица. Озадаченное, полагаю. И испуганное. - Ну, не сразу же. За десять лет, думаю, управимся. - И он подмигнул. Подмигнул как лейтенант Авер Ненайни - неожиданно и так, словно и не было. Как Ненни.