Опель-Вита - маленький автомобиль серого цвета, в котором я совершал поездки для решения повседневных задач, выкатили из мойки прямо к моим новым итальянским туфлям. Качество услуг было налицо, и витиеватый пакистанец еще долго крутился вокруг меня, сдувая с меня пылинки. Получив десять дирхамов чаевых, он мгновенно удалился. Мне стало жаль, что его внимание оказалось продажным. Ведь все-таки хочется какой-то искренности! Но не здесь. Здесь я - источник дохода.
Holiday Beach Club находится на границе Аджмана и Шарджи. Средняя парковка и услужливый персонал, с самого входа до бармейд, когда ты хочешь что-то заказать, - все производит впечатление родного дома. Я решил провести здесь вечер, потому, что был снедаем тоской. Ностальгия и жара сделали свое дело, и я с удовольствием поднялся по спиральной лестнице в заведение.
Поп-группа филиппинцев из пяти человек, исполнявшая любую композицию из мирового популярного репертуара, впечатлила меня по прошествии первого часа. Они спели все, чего я не ожидал здесь услышать. Все хиты всех сезонов. Исполнение было великолепным, если делать скидку на легкий акцент, присущий даже образованным южноазиатам.
На сцену выскочила ведущая и провела конкурс. Не понимая, чего от меня хотят, я участвовал. Все меня с чем-то поздравляли, осыпали цветами, подносили ко рту микрофон, но я хотел отдохнуть от общения и в следующем конкурсе, несмотря на просьбы и требования общественности, участвовать не согласился. Тем временем груп-филиппинцы продолжили свое шоу, и когда они спели Yesterday, я, повинуясь инстинкту, двинулся к сцене. Тихо сказав на ухо лидеру, что хотелось бы услышать ( а то и спеть самому) London Town McСartney, я с удовольствием отметил, что песни в репертуаре нет. Слабаки, подумал я и пошел к своему столику. Через пять минут, пошептавшись и послушав в наушниках это произведение, мастера ресторанного попа приблизились ко мне и предложили спеть искомую композицию. Я согласился, хотя боевой настрой пришлось торопливо восстанавливать. Мы быстренько отрепетировали узловые моменты, и я подошел к микрофону.
Ladies and gentlemen, this smart fellow, Paul from Ajman, Mohairi, is eager to sing Macca"s London Town for you! Are you ready, guys? So, here we go! OK, Paul! бодро прокричал лидер-филиппинец, и первые волшебные туманообразные звуки органа, ничем не отличавшиеся от оригинала, неуклонно и динамично зазвучали в портале. Я понял, что не успеваю подготовиться, и поднял указательный палец кверху. Группа продолжала играть как ни в чем ни бывало. Они улыбались и кивали мне головами. Я подошел к филиппинцу-лидеру и попросил начать еще раз. Люди у сцены захлопали в ладоши и стали расходиться к столикам. Я покраснел. Мы начали еще раз...
Ко второму куплету микрообщество уже вновь стояло у сцены и водило зажигалками в воздухе. Смахнув пот, пожав лидер-гитаристу руку и поцеловав лидер-филиппинца, я удалился к столику.
Через секунду ко мне подсели две китаянки трудноопределяемого возраста в пределах двадцати пяти - тридцати пяти лет. Они плохо говорили по-английски, но я понял, что они впечатлены моим пением и хотят со мной выпить. Я заказал им какую-то бурду, а себе пиво, и мы в течение получаса, перекрикивая страшный грохот поп-филиппинцев, общались, не понимая друг друга. Но стало ясно почти сразу: одна из них свободна и ищет пару.
Мы ехали ко мне в квартиру, и по дороге она несколько раз приклоняла свою голову мне на плечо. Это не вызывало никаких чувств, но было очень необычно. Я смотрел на дорогу, а она трепетно смотрела на меня. Мне казалось, что я не стою такого внимания, но это было все же приятно.
What"s your name, dear? начал я светский разговор.
Ya-nia, услышал я и несколько раз переспросил, чтобы уточнить необычное сочетание.
Ya-nia, Ya-nia, повторяла она как это делает Любовь Петровна Борисова на четвертом этаже желтой субмарины в Барнауле.
Хоть я и рассмотрел ее в клубе, все же мне хотелось разглядеть ее лучше, и я предложил купить конфеты. Она взвизгнула от радости (!), и мы припарковались у 24-часового супермаркета. Я первый раз в жизни ходил с китаянкой по продуктовому магазину, и это произвело на меня глубочайшее впечатление. Она двигалась плавно, постоянно поглядывала на меня и весело смеялась. Время от времени она окликала меня по имени и вертела в руках какой-то пакет. Взгляд был вопросительный: ты такое любишь? Я кивал отрицательно и положительно через раз. Она набила возилку доверху минут за десять, и среди этих продуктов я не увидел ничего из того, что взял бы я. Ну, и я купил еще коробку конфет.
Мы ехали и смеялись. Просто смеялись и все. Она была красива, спортивна, как маленький медвежонок с бочонком меда. Светлая, дружелюбная, совсем не похожая на блядь. Ноябрьская ночь была прохладной, не более двадцати пяти по Цельсию, и я прогулял нас на корниш. Там мы посветили фонарем крабиков, зашли прямо в одежде в Залив, насобирали банальных ракушек и уже под утро решили поехать ко мне.
Удивительно, но усталости я не ощущал совсем. Ya-nia прыгала как обезьянка. Она нападала на меня из засады, валила меня на песок, всячески жулькала меня. Я был счастлив и смеялся, как дитя.
Когда она вышла из ванной, я уже открыл бутылку красного сухого вина. Она села у моих ног на ковер. Обняла мои колени и начала гладить мои ноги. Это было щикотно, приятно и так необычно. Я тоже погладил ее, но у меня не получалось гладить так же нежно и искренне. Потом она что-то мне рассказала, и я кивнул. Мы пошли на кухню. Она приготовила минимум, который нужен к вину. Это был салат из морепродуктов.
Она трещала по-английски без умолку. Я ничего не понимал, отпивал вино из бокала и кивал головой в ответ. Было уже совсем светло, когда она полулежа заснула на диване. Я сидел рядом с ней и любовался. Она спала тихо-тихо. Необычайно светлая кожа имела искристый оттенок, а незаметный светлый пушок на руках и ногах был виден только в контрастах изгибов. Оставив ее ненадолго, я ушел на кухню, сделал кофе и начал листать беззвучные каналы. Мне не хотелось спать, но я уже чувствовал усталость.
Я проснулся от легкого ветерка. Открыв глаза, я увидел свою новую знакомую, которая делала зарядку. От ее движений и возникал этот легкий ветерок. Я улыбнулся. Мне было хорошо. Она что-то пролопотала и продолжила упражнение. Потом она приблизилась ко мне, потрогала двумя пальцами мой бицепс и шутливо поморщилась. Это означало что-то вроде: ну и мужик нынче слабый пошел! И снова начала меня возюкать по полу, стащив с дивана за ногу. Падала на меня, смеялась, корчила рожицы. Убежала в ванную, потом начала что-то готовить на кухне к завтраку...
Я не знал что с этим делать и решил не делать с этим ничего. Съел вкуснейшее что-то на завтрак и уехал в Дубай, поцеловав Янью в губы. Она что-то быстро говорила мне вслед, и я чувствовал себя почти женатым человеком.
Через пять минут я уже стоял в пробке и готовился к двухчасовому маразму. Ночью можно доехать из Аджмана в Дубай за пятнадцать-двадцать минут. Днем же это путешествие может потребовать до трех часов. К тому моменту, когда я уже пару раз ругнулся на кого-то из соседей (мол, куда ты лезешь, сволочь!?), вдруг раздался звонок. "Hi, darling!" было единственным, что я понял из слов Яньи, но наш разговор продолжался пока не села батарея моей трубки. Это было приятно. Я почувствовал, что обо мне кто-то заботится.
Мы занялись сексом только на четвертый или пятый день, и он был продолжением бесконечной игры с нападениями из засады. Она устраивала на меня сафари и с победными криками и смехом привлекала меня к шутливой борьбе, а когда доходило до секса, она становилась томной и чужой. Все было хорошо, но моменты отчуждения меня пугали. Она будто уходила в эти моменты куда-то, и оставалось только тело. Но мне нравилось, потому что я люблю секс, а она была прекрасной любовницей.
Так прошел месяц. Однажды вечером я ехал домой в предвкушении утех с Яньей, когда она позвонила. Я понял слово "another", слово "man" и словосочетание "going with him". Дальше все было как в тумане. Она что-то говорила, я что-то слышал. Потом прозвучали прощальные стандарты и вежливые откоряки. В сущности, в тот момент я не испытал ни чувства потери, ни горя... ничего...
Но уже через полчаса я бродил по комнатам, как герой Хэнкса в фильме "Форрест Гамп" и смотрел на предметы, оставшиеся после нее. Массажер, пилочка, зубная щетка, плавочки, электронные весы, рисунки с надписями "Paul and Ya-nia", коробочки, сумочки, какие-то соусы и травы, шампуни, полотенце... Слезы неудержимо текли у меня по лицу. Я с трудом восстановился к утру, заснув буквально на один час.
И потом еще долго-долго, стоя в эмиратских пробках, я вспоминал ее звонки и прикосновения, а губы произносили тихонько: Ya-nia...