Каждый человек, причисляющий себя к той или иной профессии, делит людей на профессионалов и непрофессионалов в данной области. Если профессия выбрана с любовью, мы гордимся ей, стараемся преуспеть. Но чем больших высот достигаем, тем больше наша профессия накладывает на нас свой отпечаток, подчас неизгладимый. Этот отпечаток, внутренний и внешний одновременно, и называется профессиональной деформацией личности.
Помнится, ещё знаменитый Шерлок Холмс по внешним особенностям и поведению человека мог многое рассказать о нём, в том числе и о профессии.
Большинству из нас известны выражения: "военная выправка", "менторский тон", "голливудская улыбка". Мы уже начали узнавать издали людей, занимающихся сетевым маркетингом, по их хитровато-презрительно-просящему взгляду и нагло-автоматизированному обращению с лохами-покупателями.
Внутренние, личностные изменения иногда не так бросаются в глаза, то тоже довольно отчётливы. На мой взгляд, наиболее сильны профессиональные деформации у представителей агрессивных профессий: военных, юристов, врачей, педагогов, психологов, священников. Психотерапевты, конечно же, тоже из их числа и занимают, боюсь, не последнее место в этом списке, где успешно конкурируют со священниками на поприще пастырей духовных.
И если брать для примера типичные отрицательные черты самых одиозных представителей, то военные - грубы и прямолинейны, адвокаты - многословны и изворотливы, прокуроры - строги и безжалостны, хирурги - хладнокровны и циничны, педагоги - нравоучительны и педантичны, священники - величественны и надменны или, наоборот, слащавы и двуличны, психотерапевты - чудаковаты, двусмысленно-загадочны и нарочито внимательны.
Правда, лучше различать профессиональную роль и профессиональную деформацию.
Профессиональная роль - это часть нашей профессии. Ей специально и долго обучают, когда работа связана с общением. Однако если человек вне своих должностных обязанностей не способен выйти из профессиональной роли, то, увы, можно говорить о профессиональной деформации его личности.
Я - психотерапевт в недалёком прошлом и, по моему мнению, у меня и моих коллег деление людей на профессионалов и непрофессионалов доведено до крайности и сводится к простой классификации: психотерапевты и прочие наивные субъекты.
Осознав эту истину и устыдившись, я всячески боролась с собственными проявлениями профессионального снобизма и гордилась тем, что преодолела его полностью.
Написать о профессиональных деформациях подтолкнула меня поездка в туристическом автобусе. Я ехала с детьми отдыхать в Польшу. Нам предстоял четырёх-пяти часовой переезд. Рядом со мной сидела приятного вида интеллигентная женщина, и мы завели ни к чему не обязывающую беседу. Я уже полгода, как оставила психотерапевтическую практику и наслаждалась жизнью домохозяйки. Спросив имена друг друга, и выяснив, что обе закончили ВУЗы на Урале, намеренно не уточнив, какие именно (по крайней мере, я точно не собиралась говорить, что я бывший врач-психотерапевт), мы непринуждённо болтали о погоде, предстоящих экскурсиях, детях, ценах, особенностях проживания на Урале и в Москве. Первые полчаса я чувствовала себя вполне беззаботной, и радовалась, как хорошо быть домохозяйкой. Какое ощущение свободы самовыражения! И не надо быть ответственной за безопасность и рост пациента! Я Могу быть сама собой, просто Машей, а не психотерапевтом!!! Ура!!!
Однако моя радость была преждевременной. Через три часа я поймала себя на чувстве усталости и раздражения. От свободы самовыражения не осталось и следа! Я осознала, что забочусь о психологической безопасности и комфорте этой женщины. Я вела себя так, чтобы дать ей максимальную возможность раскрыться: "тотально поддерживала её по всем направлениям" (это рабочее выражение я изобрела, когда во время работы с супервизором, анализировала свою тактику вхождения в контакт с пациентом). Я до поры до времени прятала свои негативные чувства, не противоречила ей, как поступают почти все терапевты во время первой встречи, пока не установится достаточно крепкая для дальнейшей работы взаимосвязь. И только когда эта взаимосвязь установлена, можно проявлять своё несогласие и неудовольствие, дозированно и очень грамотно (это, кстати, называется фрустрацией клиента или терапевтической интервенцией).
Итак, я находилась в первой фазе работы: говоря языком нейролингвистического программирования, устанавливала раппорт.
Когда я осознала, что делаю, меня охватило почти отчаяние: что-то среднее между тоскливой безысходностью и чувством стыда. Я поняла, что попала в ловушку и пока не представляю, как из неё выбраться. Итак, я сижу рядом с женщиной, беседа с которой уже не доставляет мне удовольствие, потому что я потеряла свободу. Я была с ней такой, какой хотела меня видеть она: внимательной, участливой, понимающей и принимающей все её высказывания и эмоциональные всплески; и теперь нахожусь целиком на её внутренней территории, куда она легко впустила меня, без криков и борьбы (ещё бы, ведь я же мастер подстройки и преодоления сопротивления, я всегда отлично синхронизировала движения, дыхание и речь с темпом пациента, чего же удивляться). Соседка по креслу уже откровенно рассказывала мне все свои опасения и страхи по поводу сыновей, внука и больной раком сестры. Ещё пара минут и на глазах её блеснут слёзы!
Нужно было что-то срочно предпринимать, пока поездка окончательно не загублена!
Отгребать назад! Но как? Пациентка в результате трёхчасового психотерапевтического марафона находится на полпути к катарзису, а терапевт решил расслабиться и посмотреть комедию или вздремнуть?
Вздремнуть!!! Я уцепилась за это ключевое слово. Надо показать ей, что я устала и хочу спать! Только сделать это постепенно, в лучших профессиональных традициях, и плавно вести за собой.
Так, дыхание пореже, движения помедленнее! Убери немного участливости из взгляда! Вздохни. Ещё раз. Глубже! Теперь дыши ещё медленнее. Так, теперь, когда она замолчала, скажи какую-нибудь нейтральную фразу, посмотри за окно. Слава богу, кажется, дождь собирается.
" Кажется, дождь собирается. Эти поездки в автобусе так утомительны".
Умница. Теперь выводи её из транса, только мягко. Покашляй. Поройся в сумочке. Попроси, что-нибудь.
"Извините, у Вас нет салфетки?" "Спасибо".
Скажи, что тебя укачивает в автобусе. Потрогай противорвотный пакет.
"Извините, меня укачивает в транспорте".
Молодец! Видишь, она уже пришла в себя.
"Я, пожалуй, вздремну, а то меня поташнивает".
Отличный ход! Она уже вежливо кивнула и готова сделать перерыв. Прикройся рукой и зевни. Ну, наконец-то, она тоже зевает.
Ура!!! Ты справилась! Теперь можешь отдохнуть. Заслужила.
И впредь держи ухо востро! Не забывай, ты не домохозяйка, а психотерапевт.
По крайней мере, пока.
До уровня наивного субъекта тебе ещё расти да расти, голубушка.