Когда яркое, взбалмошное лето начинает склоняться к своему логическому закату, когда утомлённое постоянной жарой тело отдыхает долгожданной ночной прохладой и голова начинает проясняться от навязчивой летней суеты, освобождая более тонкие, не ежедневного обихода чувства, тогда.... Тогда за чашкой свежезаваренного чая, который, наконец, приятно пить именно потому, что он горячий, вспоминаются прошлые события, возможно с лёгким ностальгическим оттенком по тем, прошедшим временам...
В тот год я, студент четвёртого курса политеха, прибился к театральному кружку одной из городских школ, которым заведовала старшая сестра моего приятеля. Дама она была образованная и, как она считала, умная. Однако ум, ничего ей хорошего, кроме откровенно циничного отношения к жизни, не давал, ни в семейной жизни, ни в финансовом плане. Зато она, будучи человеком энергичным, всегда была в гуще событий, вокруг неё постоянно крутилось множество девчонок из числа старшеклассниц, что мне, естественно, было очень интересно. Часто весёлые компании собирались у неё дома, где я был своим человеком, и засиживались допоздна. Как же, ведь она Учитель и Педагог, и родители без проблем отпускали к ней своих чад. Поэтому, когда ей взбрело в голову отправиться на природу с ночёвкой, с этим тоже проблем не возникло, к тому же с ней отправлялся и её муж, преподающий в той же школе. Народу собралось много, больше двадцати человек, в основном завсегдатаи её "салона". Собрались, обсудили, договорились и отправились, уже на следующий день.
Городок наш стоит около самой реки. Места красивейшие. Низовья Дона. Он здесь широкий, полноводный, берега красиво опушены живописными ивовыми зарослями, около самой воды, и тополями, вперемешку с акациями, в тенистой глубине. И обязательные в июне соловьи на заре. Красота!
На следующий день, в назначенное место подтянулись все желающие. Правда, гораздо позже, чем намечалось, а пока разрешились возникшие по ходу проблемы, время ещё прошло. Ну, какие организаторы - такие и исполнители. Потому двинулись в путь мы уже сильно после полудня, и хотя идти было недалеко, обоз растянулся километра на два. Пока пришли к лодкам, пока перевезли вещи, пока сделали ещё один марш бросок, пока весь этот табор переправился на противоположный берег.... Можете смеяться, но это ушёл весь остаток дня. Целью же нашего похода был маленький дикий островок в протоке Дона. Остров Любви, хотя в народе его называют более грубо, но точно. Как? Ну, догадаться я думаю не сложно, по аналогии. Вот-вот, именно так. С основного русла Дона его, скрытого от посторонних глаз береговым изгибом, не видно, поэтому о нём мало кто знает, только те, кто совершенно случайно на него натолкнулся. Место для того, чтобы уединиться с любимой девушкой на день, два, недельку - просто идеальное. Любой, даже самый взыскательный человек найдёт там уголок по душе. И песчаная коса, для ночных купаний под звёздами, и обрывистый бережок, с которого приятно прыгнуть в прохладную воду после жарких объятий, и радующая глаз ровная щетинка камышей, смягчающая береговую линию. И это, помимо того, что он весь зарос диким, непроглядным сказочным лесом, с цепким ежевичным ковром под ногами, с аккуратными травянистыми полянками, словно специально созданными для разбивки лагеря. Видимо Господь Бог, когда его творил был в очень игривом настроении. Романтика, просто лошадиными дозами!
Когда мы, наконец, до него добрались, день упрямо заканчивался. Потные, уставшие от нашего броуновского движения на пересечённой местности, мы, выйдя на первую попавшуюся полянку, свалили вещи в кучу и, раздевшись, бросились в воду. А вылезли, только тогда, когда увидели, что небо начинает затягиваться тяжёлыми тучами. Искать более удобное место не стали, а поставили палатки прямо около вещей. Палаток было две, как на Востоке, мужская и женская. В женской половине, самозванной главою стала Елена, как главный организатор и идейный вдохновитель сего мероприятия, а в мужской палатке - В.Н., её августейший супруг. Но всё-таки у нас 20 век (тогда ещё) за бортом, а не мусульманское средневековье. Поэтому население женской палатки было гармонично разбавлено мной, как особой приближённой к императору, и Андреем, фаворитом (и любовником) Елены, ради которого, как я думаю, всё это мероприятие и было затеяно.
Палатки мы поставили очень вовремя. Бродившие по небу одиночные тучки, наконец, собрались вместе, и дали нам джазу. Да, такое у нас бывает. С утра, целый день светит солнце, небо чистейшее, неподкупное, а спустя десять минут налетит шквальный ветер, нагонит туч побольше и пожирнее и пойдёт поливать почём зря, да ещё с градом. А через полчаса всё закончится, всё вокруг свежее, чистое. Умытое солнце сияет там, где ему и положено, на голубом небе, в котором опять, ни облачка. Как истеричная барышня, ей Богу! Но на этот раз дождь зарядил надолго. Посидев в палатках и поскучав, сообщество гордо решило: "И пускай! Мы и сами хотели лечь спать пораньше...". Самые отчаянные, какое то время пытались резвиться в реке под дождём, но под снисходительно-жалостливыми взглядами своих соплеменников как то сникли, стушевались и вернулись под сень мокнущих палаток.
Ни о каком костре, при таком ливне, конечно и говорить не приходилось. Ужин прошёл в сухомятку, но весело. А когда вся эта мышиная возня с курсирующими караванами еды из одной палатки в другую, с расстиланием одеял и спальников и делёжкой территории закончилась, судя по часам, уже был глубокий вечер. Дождь прекращаться и не думал, и исправно выливал положенный ему на сегодня запас воды. Или он перевыполнял план? Возможно, потому, что к потокам воды добавились и гром с молниями, прибавляющими интима к тёплому сумраку палатки. Я, как и положено мужчине, разместился у самого края. У меня на плече, тут же, устроилась, имевшая на меня виды Светка, на животе лежала Еленина голова (где было всё остальное, не знаю), а ниже неё, параллельно моему телу, а вернее почти на нём, лежала до сегодняшнего дня не знакомая мне девушка. Лопатками к верху, всеми своими мягкими местами на моих ногах. Почему такое странное расположение? А вы попробуйте в шестиместную палатку втиснуть одиннадцать человек! Незнакомку я заметил ещё в городе, на берегу. Сказать что красавица, глаз не оторвать, так совсем нет. Примерно моего возраста, тёмные волосы, ладная фигурка. Но глубокой, даже странно глубокой симпатией я проникся к ней сразу. Причём, видимо взаимной. Елена, видя мою заинтересованность, тут же выдала справку: кто, зачем, когда.... Имени её, я уже не помню, да теперь это и не важно. Буду называть её просто Олечкой. Да-да, именно так, уменьшительно ласкательно. Была она сестрой одной из Елениных подопечных, приехала на лето к родственникам, отдохнуть после учебного года. За всё время я с ней только парой фраз перекинулся, и то, когда палатку ставил. Этих из воды не выгонишь, а дождь заходит, одному же большую палатку ставить не удобно. А она сама подошла, помогает.... Да и сейчас легла на, гм..., такое место. А ведь могла и рядом со своей сестрой, или кто там она ей. Хотя нет, конечно, не могла! Странно быть так уверенным в человеке, которого знаешь менее суток, но это так.
Народ потихоньку угомонился, то тут, то там ещё иногда нарушали шум дождя короткие смешки и хихиканье, но скоро и они стихли. Светка, на моём плече уже засопела, устав сердиться на вероломную Олечку, Елена с Андреем ещё копошились в темноте, думая, что все уже заснули. Ну да, женский ум вещь специфичная, хоть бы подумала, что её, Еленина, голова, отлично резонирует на моём животе, передавая мне все их телодвижения. И ещё это. Вода. Видимо впопыхах я, не разглядев, поставил палатку на площадку, где была небольшая ямка. Теперь же, она наполненная дождевой водой намочила весь брезентовый бок, возле которого я лежал, и чуть-чуть её днище. Не то чтобы смертельно, но некомфортно. С одной стороны уют и тепло от греющих меня женских тел, а с другой - холодная сырость, прогреть которую я своим теплом не в силах. Начинаю копошиться, пытаясь отделить себя от мокрой палатки.
--
Что там? - слышу Олечкин шёпот
--
Палатка рядом с лужей стоит, весь бок промок, пытаюсь проложить что-нибудь сухое.
Короткое затишье, возня, потом:
--
Держи, - что-то тычется в руку.
Смотрю. Ага. Большое полотенце, свитер и спортивные брючки, в которых она была днём. Гм. Пытаюсь заделать течь "Потёмкина". Почти помогает, воды уже нет, осталась только сырость.
--
Ну, как? - опять слышу шёпот.
Докладываюсь, что гораздо лучше, но не так как хотелось бы. Слышу опять копание, привставание её с меня, и чувствую уткнувшийся мне в руку свёрток. Принимаю, рассматриваю. Понятно. К снятым спортивкам теперь добавилась и её, в виде тельняшки, маечка. И что же на ней осталось? Трусики от купальника? Точно. Потому как вскоре моё одеяло приоткрывается, и туда ныряет замёрзшая Олечка.
--
Пустишь?
Странный вопрос! Расположившись, так же как и до этого, сверху меня, щекой на моём животе, она поерзала, устраиваясь, и затихла, согреваясь. Только теперь нас уже не разделяло как прежде одеяло, и её голая, тёплая грудь уютно расположилась на моих коленях. Да, ночка ещё та! С одной стороны конечно лестно и жуть как приятно, а с другой.... А как бы вы отреагировали? На практически обнажённую девушку, с которой так приятно быть рядом, понимающую тебя с полувзгляда, раздевшуюся, чтобы своей одеждой согреть тебя и к тому же, которая лежит сейчас с тобой под одним одеялом и доверчиво дышит тебе в пупок? Вот так и я отреагировал. Не весь, а частично, вернее отдельными частями. Самовнушение не помогло, отвлечение на посторонние темы, как и прочие известные приемы, так же оказались не состоятельны. Напрягшийся член, медленно, но неумолимо вздыбил мои плавки и всё-таки вырвался на свободу где-то у неё в районе ключиц, почти упираясь в подбородок. И это после пяти часов знакомства! Куда катится этот мир? Интересно, и как она на это отреагирует? Потому, что не заметить такое просто невозможно. Отреагировала она, к счастью легко.
--
Надеюсь, это в мою честь? - прошептала она мне в пупок.
Чувствую животом, улыбается. Ну, слава Богу, реакция нормальная, отлегло от сердца. Поправила она моего Семёныча рукой, чтобы в горло не упирался, и обняла меня рукой за бок. Пальчиком задумчиво водит по моим рёбрам. Приятно так.
--
Ты мне тоже очень нравишься. Меня к тебе словно притягивает. Едва увидев тебя, я сразу подумала, "Это твоё"! Такое чувство, как будто мы давно знакомы. Правда?
--
Хм, честно говоря, правда. Хотя никогда бы не поверил, что такое возможно, если бы сегодня сам не испытал. Я думал, это всё глупые выдумки романтиков, из тех, что ждут Алые паруса...
--
Странно, что я могу чувствовать тебя, как ты думаешь, как говоришь...
--
Мне нравится, когда ты рядом, мне так хорошо, и... светло...
Мои пальцы незаметно для меня самого, легли на её затылок и утонули в густых волосах. Медленно перебирая её пряди, я слушал её горячий шепот; слова, которые когда-то я уже слышал, мысли, которые возникали и в моей голове, чувства, такие знакомые.... Где слышал? Откуда знакомые? Может из прошлой жизни? И куда делась вся моя цинично-ироничная бравада? Спасовала и растаяла перед её простыми, доверчивыми словами?...
Мои нечаянные ласки не остались незамеченными. Слегка поёживаясь от удовольствия, она притихла, потираясь иногда горячей щекой о мой живот. Я сменил свои парикмахерские движения на лёгкие ласкающие. Затылок, шейка, спина до лопаток, везде, где достаёт моя рука. Участившийся стук сердца, бьющегося в прижавшемся ко мне теле, передаётся и мне, камень её сосков чувствуется даже моими коленями. Её шепчущие губы целуют мой живот, мои ладони, согретые теплом её тела, мои пальцы, впитавшие запах её волос...
--
...какие у тебя сильные, но ласковые руки. Когда ты меня так гладишь, я чувствую...
--
...как приятно ласкать твою спину, проводить самыми кончиками пальцев, в одно лёгчайшее, воздушное касание, от затылка, к крыльям лопаток, чувствуя каждый позвонок ...
--
...слышишь, как стучит сердце? Как будто я долго бежала через...
--
...мне нравится, как пахнут твои волосы. Солнцем? Рекой? Дождём?...
--
...какая мука, лежать рядом с тобой, мужчиной, которого я ждала, чувствовать тёплый запах твоего тела,...
--
...когда я касаюсь губами твоей кожи, твоих пальцев...
--
...чувствовать, как твои руки ласкают моё тело, и подавлять свои чувства, своё желание, свои ...
--
...не думал, что может быть так...
--
...милый, мы...
Это какой-то горячечный бред. Наши тела переплетены самым немыслимым образом, они тянутся друг к другу с непостижимой, бессмысленной настойчивостью. Каждая клеточка, каждый атом напряжены до предела, до тупой ноющей боли, до молоточков в висках. Другие люди, спящие рядом, ливень, мечущий в нас молнии, ветер, хлопающий пологом палатки.... Какое это имеет значение? Когда есть ищущие губы, разметавшиеся волосы, сплетённые пальцы? Зачем мы встретились? Или это ошибка? Зачем мы поставлены в такие условия, когда нельзя даже просто нормально лечь рядом, не потревожив спящих рядом? Ведь мы не боги, куда нам справиться с нашими простыми, но такими непосильными для нас желаниями. Зачем эта страсть, которую нельзя удовлетворить? Зачем её губы целуют меня, а мои руки всё крепче обнимают её податливое тело, как будто кто-то хочет её отнять? Какие глупые вопросы, какие трудные ответы.... Моя ладонь накрывает её робкие пальцы, скользящие под резинку моих плавок...
Утром мы проснулись, прижавшиеся друг к другу, как слепые котята. Палатка была пуста, по просохшей брезентовой крыше скользили беззаботные солнечные блики, сквозь приоткрытый полог доносился гам множества голосов. Вся коммуна давно была на ногах, и уже позавтракав, вовсю резвилась в воде и на песчаной косе. Только я вылез наружу, как рядом тут же нарисовалась Елена, и заговорщически ткнув меня в бок, незамедлительно поинтересовалась:
--
Ну, как?
--
Что как? - не понял я.
--
Ну, что у тебя с Олечкой?
--
А что с ней?
--
Хватит придуриваться! Ты с ней переспал?
--
С чего ты взяла?
--
Тьфу! Вы бы себя с ней со стороны видели, тогда бы и вопросов таких не было. Светка вон, на весь белый свет надулась.... Так у вас что-то было?
--
С кем?
--
Да с Олечкой! Ты с ней спал!?
М да! Ну что ей скажешь, если она весь мир по себе судит? Как ей объяснить, что то, что мы почувствовали друг к другу, нельзя свести к банальному, скоропалительному сексу, пусть даже такому светлому. Что нужно время, которого у нас не было, нет, и видимо уже не будет, потому, что через два дня, Олечка уезжает домой. Что у каждого из нас своя жизнь, которую нельзя ломать вот так, по сию минутному желанию, пусть даже очень сильному. Что дождь, льющий на нас всю эту ночь, был дождь судьбы, оберегающий нас от неверного шага, такого ожидаемого, но такого ошибочного, о котором мы могли потом жалеть всё жизнь. Что, наконец, таково было моё волевое решение, как мужчины, отвечающего за того, кто находится рядом с ним.
- Нет, - ответил я, и пошёл к реке умываться, оставив Елену в крайне озадаченном состоянии. Неужели поймёт?
Чай в моей кружке давно остыл. Вместо его теплоты остался только терпкий аромат, ласкающий мой нос. Через открытое балконное окно иногда прорывается прохладный, уже осенний ветер. Отсюда, где я стою, Дон не виден, но я знаю, что если смотреть чуть вправо, между семнадцатиэтажной башней и этой раскидистой липой, то там, за речным поворотом, в узкой, несудоходной протоке по-прежнему стоит Бля... (простите!) остров Любви. Освещаемый сейчас теми же чистыми, равнодушными звездами, что и тогда, пятнадцать лет назад...