"Со смертью авангарда и триумфом иронии искусству, похоже, уже не сказать ничего искреннего. Нарциссизм и нигилизм воюют за главную сцену, который, по существу, вовсе нет; кич и халтура наползают друг на друга в борьбе за председательство", пишет Кен Уилбер в первой части "Интегральной теории искусства и литературы", что мы и прокомментируем.
Емкие слова, умная фраза, уместный абзац. Приученный суровостью бурной около-литературной полемики, но до сих пор инфантильно искренно веря во все, что напечатано в книге или престижном "толстом" журнале, я должен был бы тут на этом месте застрелиться. Предпочтительнее, само собой разумеется, было бы пойти в ванную, притащив туда удлинитель, подключенный к покрытому пылью граммофону, из которого древние извлекали оперную арию "Бориса" из репертуара Мусоргского. Но, то ли зараженный вирусным "нигилизмом", то ли от поверхностного отношения к теоретическим постановкам трансперсональной психологии, не мучимый желанием набросать некролог, а скорее находясь под влиянием чешущиеся от нетерпения ладоней, я приступлю.
Трудно, вне сомнения, вообще говорить о каком-либо литературном процессе после графа Льва Толстого, да и до него толковать о таковом было бесполезно. По этому поводу высказывались люди куда более весомые, чем довелось стать моей еще столь молодой персоне, но являясь чужим среди пигмеев, сама обстановка располагает мне, родом-племенем из других краев, изложить скромные соображения по этому поводу.
С фактами спорить труднее, тем не менее, кто сказал мяу? Читая историю русской критики предшествующих столетий, в моих серых клетках в баночке под крышкой, называемой мозгами, после пятиминутного поиска моя скромная персона отыскала во всей барахолке разбросанных и просто неоформленных идеи, две вещи.
Первое, насколько уместно понятие прогресса и мифологема о постоянном развитии критических течений до самой, до самой марксисткой реалистической критики. Мочки удлиненной формы наталкивают меня на грешную мысль о притянутости за уши, если позволительна такая тавтология, на подвергание сомнению святую святых всех дружеских народов Закавказья и Прибалтики - веру в прогресс, как отломок от карамзинского мироощущения.
Во-вторых, то, что те достижения в области эстетики и этики, которыми мы располагаем, не прибавили чувство историзма в наших оценках, а ведь, надо помнить, что достижения эти были введены сильными личностями ценой собственной свободы, когда они не располагали теми познаниями, которыми манипулируем мы сейчас.
Имея в виду приведенные выше два наблюдения, можем пойти на риск и выписать пациенту шоковую терапия - единственные костили, с помощью которых он мог бы встать на свои изначальные места в передовом отряде, вернув себе звание пионеров. Мало того, нужно вернуть из подземного царства цензуру, чтобы вырубить место для зеленеющих деревьев в этом дремучем лесу проваленных экспериментов. В традициях толстовского дидактизма, имею также соображение ввести "сухой закон", вернуть 18-ти часовой рабочий день для творческих профессий, не запрещая детский труд.
Файл: C:\myserver\LitMasterstvo\Критика и эстетика\Интегральная теория искусства и литературы, часть 1. Кен Уилбер, Око Духа.doc