Этюд
В те дни ты мог бы быть смелее
Со шрамом от креста на шее,
Но слаб, как брошенный младенец,
Лишь ждал бесценной панацеи.
Так, с каждым годом всё старее,
Скитался в сумрачных аллеях
И стратив жизнь в объятьях пленниц,
Исчез, свой детский миф развея.
Осенний Дождь (из сборника песен)
Усталый взгляд - ещё один шанс,
Ещё один шаг навстречу
Новым ритмам.
Мы остались вдвоём:
В этом сне что-то есть.
Быть может - просто осенний дождь.
Ночной проспект - неоновый свет,
Мой город
Безмятежно спит.
Мы снова молчим:
Может быть это любовь.
А может - просто осенний дождь.
Vincit Omnia Veritas
С чужих дорог лишь пепелища
Сползают на пустой причал,
А там уже собралась тысяча
Доисторических начал.
В них каждый шепчет о вчерашних,
Кто стены строил в Колизее,
Кто замерзал в холодных башнях,
Останки чьи в пустых музеях.
Но кто услышит это? Прав ты,
Уча потомков: лжива слава.
Ведь не заметить скромной правды,
Закутанной в дырявый саван.
Нью Йорк
В осенний день, минуя вышки,
Бес пасспорта, лихих штанин,
Уже не сяду в пассажирский
И не скажу, что гражданин.
И не поеду в Ярославль,
И ни в, тем более, Москву,
Где не купить дешёвой славы
За те гроши, что накоплю.
Взамен, чарующе-цинично
Сморкнувшись в скомканный платок,
Останусь в мифе заграничном
На непродлённый визой срок.
Юбилей
Мне двадцать. Скоро двадцать девять.
Ещё не тридцать. Нет, не тридцать.
Позавчера
простая повесть
Анатомической страницей
Вскрывала совесть
Мне больному.
Ещё не тридцать. Двадцать восемь.
Кричу, чтоб сохранили вереск,
И голос мой
неспешно тонет,
Но вдруг орёт
и рвётся через,
Непонят,
Джазовые сломы.
За двадцать восемь: пол столетия
Вымениваю на старение
Коллекции
чужой морали.
И свой патент
на воскрешение,
Что дали,
Рву, не веря слову.
Весенний дымок
Уже вчера рекой звенящей
Подснежно звонкие ручьи
Бежали вниз в лучах кипящих,
Стекая в люки и носки.
Забывшись, вдруг предствишь лето
В обьятьях радостного сна,
Где девушки с веселым смехом
Цветы сплетают у окна.
Ну а пока - капель в гирляндах,
Птиц суетливых перезвон
И бледный свет в пустых верандах
От чатырёх земли сторон,
Где каждый день, устав от Трои,
Кефир мешая с сахарком,
Я выхожу дышать весною
И предпомоечным дымком.
Шестичасовое (Предрассветное)
Не смогу стихи.
Холод.
Дождь.
Психи.
Промок ботинок.
Темно.
Луна.
Дымок.
Жду поезд.
Фонари.
Платформы
Пояс.
В пустой вагон
Холодным
Кофе
Полон.
Боючит стук.
Зеваю,
Слёзы
Вдруг.
А там, как будто
Минута.
Скрежет.
Утро.
Этюд 2
Когда мне нужно всё сначала
Не измеряя изменять;
Когда умрёт чужая слава,
Себя успев не потерять,
Читаю мысли нигилистов,
Отдав сполна "за упокой",
И продолжаю жить, неистов,
Наедине с самим собой.
Этюд 3
На потухшем снимке,
В бледно-светлой дымке,
Я лежу на спинке
С макрамэ в обнимку.
Про меня не спросят.
Что ж, их и не просят:
Поживу у сосен,
Покричу на осень.
Поиграю в тени,
Кто увидит где я?
И рассудит время
Кто из нас быстрее.
Этюд 4
Меня нет дома
Кленовыми днями,
С серебряным ломом
Бреду пустырями.
И годы спустя
Спросит память седая:
Зачем разменял
Альпеншток на скрижали?
In memoriam - S.B.
Тот хмурый день теперь лишь снится:
Дождём косым на плечи стариков,
На мрамор, на чужие лица,
На даты жизни из немногих слов.
Там, окружён промокшими венками,
Забудешь может, и тогда они
И для тебя потом замёрзшими руками
Лопаты выдернут и принесут цветы.
А может быть, столпившись у ограды,
Кто искренне, а кто-то под зонтом,
Скопив слезу, тебя проводит взглядом,
И горсть земли тебе пошлёт вдогон.
Потом решат, когда наступит вечер
И разойдутся в полной тишине,
Чтобы кивнуть друг другу лишь при встрече
И, между делом, вспомнить о тебе.
А. П.
Вчера был снег.
Сегодня - нет.
А ты проснёшься,
Включишь свет
И за окном,
Покрытым мглой,
Увидишь звёзды
Над собой.
М. М.
Друзья - как семена цветов:
Их ждёшь, ухаживаешь, кормишь.
Но только несколько ростков
К тебе распустятся. Посмотришь,
Что вот завяли те, ушли,
Другие так и не раскрылись.
Но хорошо, что есть они:
Те несколько, что распустились.
И. М.
Подведена черта опять, ты знаешь,
Дней и строчек.
Вновь день рожденья свой справляешь,
Игорёчек.
Ещё одну прочёл страницу,
Стой же:
Тебе давно уже не тридцать -
Больше.
Ребячество сменилось долгом,
Ростом.
Что ж пожелать тебе? Пусть долго,
Просто
За преданность и небеспечность сути
С нами -
Богами вечно дружбой будь
Одарен.
Ю. Д.
В уютной комнатке, такой
Характером с тобою схожий,
Который день уже со мной
Живёт смешной колючий ёжик.
Когда весёлый, то легко
Он трётся носом в мою щёку,
А если вдруг не в духе, то
Спешит свернуться острым боком.
А я к нему давно привык,
Хоть в гости он пришёл, не больше,
Надеюсь я, что он решит
Остаться у меня подольше.
Жертвоприношение (из сборника песен)
Забыв о главном, я как будто рад:
Хоть и не вижу повод для веселья.
Лишь обернувшись, подсказал мне брат,
Что я смотрю в чужое отраженье,
Что вижу смысл в суете вчерашней
И верю в силу откровенья слов,
Но лишь бегу по вавилонской башне,
Внимая голосам её богов.
Чтоб с музыкой ликующих фанфар,
Скрывая неумело опьяненье,
Преподнести им безответный дар:
Своё немое жертвоприношенье.
Закрыты окна (из сборника песен)
Закрыты окна и в каждом доме свет,
Как будто бы сегодня встречают Новый Год,
И чей-то рок'н'ролл играет мне в ответ,
И чья-то ночь меняет всё наоборот.
Все разошлись по барам и квартирам,
На улицах зажглись ночные фонари,
Последнее метро спешит огнями мимо,
И жаль, что я не там, где будешь ты...
Мой вечер пусть так шумно весел
В комапании друзей и радужном вине,
В потоке новых и забытых песен,
И лишь печаль какая-то в душе
Чего-то ждёт. И грустно вспоминаю
Твои глаза и губ твоих черты -
Теперь лишь сон. Всё это понимаю:
Как жаль, что я не там, где будешь ты...
Вике
Тебе навстречу - лишь прохожий,
Не старше я и не моложе,
В руках холодных, пряча дрожь,
С укором мимо ты пройдешь.
Туман сомкнёт твой гордый лик.
Лишь тень останется на миг,
Но не привыкла ждать и в срок
Скользнет сквозь пальцы, как песок.
Не удержу и чуства прежде
За миражом слежу в надежде,
Не веря в то, что время лечит,
И сном была немая встреча.
Что к зависти богов незрячих
Не упадешь и не заплачешь
И, вопреки судьбе ревнивой,
Навек останешься счастливой.
О. М.
В глотке блаженного теченья
Тебе почудится печаль.
Но схоронив в реке забвенья
Свою бездомную мораль,
Ты вдруг уснёшь на светлом ложе,
Вдыхая девичий туман,
И винный бог с гранёной рожей
Тебе нальёт весну в стакан.
И. М.
Закуска, музыка, весна,
Слова, улыбки, поздравленья -
Вот снова год мгновеньем сна
Промчался, как без разрешенья.
Но с благодарностью, что дан
Нам каждый час - мы встретим слажно.
Не помню сколько лет, братан,
Тебе исполнилось. Не важно!
Всё тот же институтский плут,
Что сел за парту чуть левее,
Такой же "русский", как все тут,
Но старше, значит и умнее.
С тех пор так много утекло
Воды, и даже мир сместился,
Смешалось многое, прошло,
Но ты - совсем не изменился
И добротой своей чуток,
Как нимбом светел в изголовье.
Так не меняйся, Игорек,
И пей быстрее за здоровье.
В. Г.
Для нас влеком бескомпромиссной славой,
С удачей споря столько лет уж вот,
Ты - Дон Кихот,
Но не романтик слабый,
А гранд в душе - и не наоборот.
Ревнив и непростителен к утрате,
Но предан дружбе, как простой акын:
Будь нам здоров
И прибавляй к зарплате,
Наш дорогой товарищ Бенджамин.
Вальс on the rocks
Себе возьму четыре вальса
Со льдом.
Потом усну без сил,
свой дом
Закрыв
на тонкие заколки.
Ко мне зайдёт старинный гений,
Но он
Давно меня не старше
в том,
Разбив
свой ореол в осколки.
***
Отбросив детскую беспечность,
Поделишь, зная, что права,
На "до" и "после" бесконечность,
Мечты, сомнения, слова.
С листа начнёшь, белее соли,
Все заново. И знаешь что?
Забудется плохое вскоре,
Как если б не было его.
Добро останется лишь только
И вновь в твои вернётся дни.
Пусть лишь добро. И счастья долька.
И будет всё, как скажешь ты.
Грустный Август
Прохладой жёлтой лакмус
Укроет мир собой,
И только грустный Август
Останется с тобой.
Где смех кружился дачный
В озёрной синиве -
Лес ветрам машет, мрачный,
За насыпью жд.
Смолою всхлипнет хвоя,
И ей кого-то жаль;
Всю дымкой костровою
Затягивает даль.
Лишь мальчк одиноко
Вслед смотрит поездам,
И листья, ненароком,
Летят к его ногам.