Аннотация: Написано под псевдонимом Стивен Харм. К большому сожалению пока не окончен.
Стивен Харм
Рука судьбы
Глава первая
Ну, наверное, каждый из нас
Время от времени слышит
чей то голос. Но ты можешь, дочка поспорить на самый последний доллар: каждый из нас, слышит именно то, что он хочет услышать. Так удобнее.
(Стивен Кинг "Бесплодные земли)
С неба, словно алмазы, рассыпаемые чей-то щедрой, рукой падал снег. Было зимнее, предпраздничное утро. На отрывном календаре, который висел в комнате Виктории, на стене, оставался всего лишь один лист. Число на нем значилось обычным черным цветом, как и все будни. Но все же это было 31 декабря, а 31 декабря это преддверие Нового года. А у нас в России из покон веку, предпраздничный день автоматически становился праздничным. И поэтому уже с утра, женщины во всю хозяйничали на кухне, пытаясь, из того, что у них есть, приготовить что-нибудь сверхъестественное, а мужики, вспоминая партизанскую юность своих отцов и дедов, пытались из- под носа врага (жены) вынести очередной запас боеприпасов, в виде водки, коньяка, самогонки, короче у кого что было.
Для Виктории, этот последний день декабря, был еще и ДНЕМ ПРИНЯТИЯ РЕШЕНИЯ. Мысль о том, чтобы закончить эту игру и все рассказать Артуру, давно не давала ей покоя.
- Все, сегодня я ему все расскажу, обязательно сегодня, но после праздника, обязательно после, у него и так мало праздников в жизни и я не Должна портить ему и этот, последний, - так думала Вика, стоя у зеркала ванной и приводя себя в порядок после сна.
Выходя из ванной и запахивая на ходу халат, который так приятно согревал ее тело, после прохладного душа, она вновь мысленно вернулась к немому монологу у зеркала. Что-то в нем было неправильно. Но вот что, пока она понять не могла. Отогнав подальше эту назойливую мысль, она вошла к себе в комнату, взяла с журнального столика, последний выпуск "Космополитена". И подобрав под себя ноги, удобно устроилась в кресле.
Перелистывая журнал, и больше внимания уделяя фотографиям, чем тексту, она вдруг обратила внимания на статью, которая привлекла ее взор. В заголовке статьи значилось: "Последние новинки высокой моды"
Пробежав глазами заголовок, она вдруг поняла, что не давало ей покоя, что было неправильно в ее фразе.
"Последний!". Вот, что было неправильно в ее словах. Почему, последний праздник? И почему она это сказала так, как-будто, это не только последний праздник, а вообще последний день.
Последний день, чего? Его жизни?
Эта вдруг родившаяся, нелепая мысль о смерти Артура сильно испугала Викторию.
Отложив журнал, она посмотрела в окно. За окном все также шел снег.
За спиной скрипнула дверь, Вика оглянулась, в комнату входила мать Вики.
- Привет, мам.
- Доброе утро, дочка, - сказала женщина и поцеловала девушку в лоб. - Тебе нездоровится?
- Да нет, с чего ты взяла
- У тебя больной вид.
- Все нормально, мам мне просто нужно развеяться.
- Ну, тогда идем со мной, поможешь мне на кухне, - женщина взяла девушку за руку
- Пошли, - кивнула Виктория.
И они вдвоем вышли из комнаты
- Порежь картошку на салат, - попросила мать, когда они пришили на кухню.
- Да конечно, мам. А что это будет? - спросила Виктория
- Что? - не поняла мать.
- Я спрашиваю, какой это будет салат, - Вика улыбнулась.
- А ну как всегда, любимец российских семей, салат "Оливье".
- Ну конечно, как же я могла забыть любимого француза всех россиянок, расмеялась Виктория.
- Ну вот, ты, наконец, то и улыбнулась, - сказала мать.- Да вот что я хотела еще спросить, - Вспомнила женщина.
- Ты говорила, может быть, поедешь на праздник к Светлане и ее мужу, ты уже точно решила? Едешь? Нет?
- Пока не знаю, мам, пока не знаю.
- Дочка, тебя что-то мучает.
- Расскажи мне. Может быть, я смогу тебе чем-нибудь помочь.
- Ладно, - согласилась Виктория.
- Помнишь листок со стихами, которые ты нашла в кармане моих джинсов, ты тогда еще сказала, что это неплохие стихи.
- Помню, - сказала мать.
- Ну, так вот, парень, который мне их написал, Артур, он писал мне, когда я была в Краснодаре на учебе. Я ему отвечала. Ты же знаешь, мам, я ответила бы всем, кто бы мне написал, но ему я отвечала, потому что мне нравились его письма.
- А сам то он тебе нравиться? - спросила мать.
- Не знаю, наверное, да ..., но как друг, - немного помедлив, добавила Вика.
- Ты ему говорила об этом.
- Да, мама, но он написал, что будет продолжать любить меня несмотря не на что.
- А ты уверена, в том, что ты не любишь Артура, - мать, сделала ударение на слове, не любишь.
- Да, мама, я уверена, - Вика начала резать лук.
- Детка, перестань дурить сама себе голову, - раздался чей-то незнакомый голос.
Виктория осмотрелась вокруг в поисках источника этого голоса. Но кроме нее и матери в кухне никого не было.
- Мам, ты это слышала?
- Что, слышала? - удивилась мать.
- Голос, - выдавила Виктория.
- Какой голос? - не поняла мать, - я ничего не слышала.
- Детка, кончай грузить свою мать, - снова раздался голос, - она меня не слышит. Я в твоей голове.
- Вика, что с тобой, - посмотрев на дочь, спросила женщина, - ты плохо выглядишь.
- Ты хреново выглядишь, детка, - снова раздалось в голове Виктории.
- Ма! Я наверно пойду, лягу, что-то мне нездоровиться, - сказала Вика, сняла фартук и пошла к себе в комнату.
- Выпей аспирина, - крикнула ей вслед мать.
Вика вошла к себе, вынула из тумбочки покрывало, легла на кровать и попыталась уснуть. Но этот назойливый голос (подозрительно похожий на голос Артура) не давал ей покоя.
- Детка, хочешь я спою тебе песню, - голос стал как будто, немного мягче.
- Нет, не хочу, - сказала Вика, и вдруг улыбнулась, представив, как это все выглядит со стороны.
- Я же разговариваю, сама с собой, - подумала Виктория, - я наверно схожу с ума.
Не дури, детка, - голос казался испуганным, никто тут с ума не сходит. Ничего нет страшного в том, что ты слышишь голос. Вы же слушаете радио, и при этом не видите своего собеседника, то же самое и с телефоном, последний пример мне кажется, даже более правильным. Вот и представь, что ты разговариваешь по телефону. И увидишь, тебе сразу станет легче.
- Ладно, я попробую, - в голосе Виктории появилась некоторая заинтересованность.
- И еще, один совет детка (теперь голос стал похож на голос ее отца, когда он ей что-то советовал) постарайся не разговаривать со мной вслух, а то действительно подумают, что ты с катушек съехала. Разговаривай со мной мысленно. Поняла детка, мысленно, не открывая своего прелестного ротика.
- Попробую, - подумала Вика.
- Ну, вот и молодец, можешь ведь когда хочешь.
- Ты услышал меня?! - удивленно выкрикнула Виктория.
- Конечно детка, - только вот не надо так кричать, а то мать подумает, что ты тронулась и вызовет людей в белых халатах.
- Ладно, все я успокоилась, - мысленно сказала Виктория, - ты хотел мне что-то спеть?
- Да хотел. Но поскольку ты так переволновалась, то тебе необходимо уснуть и часика три поспать, чтобы восстановить свои силы.
- Ну, вот и спой мне, что-нибудь тихое и спокойное, надеюсь, ты умеешь петь, если нет, то Я вряд ли усну.
- Детка, я спою так, что ты меня на бис вызовешь, можешь мне поверить. А теперь прекрати разговоры, расслабься и приготовься слушать.
Вика получше укрылась покрывалом и постаралась расслабиться.
Тут же откуда то стала доноситься музыка, постепенно становясь громче. Вика узнала мелодию. Это была песня Александра Иванова "Я постелю тебе под ноги небо". Когда музыка достигла своего апогея, тихий голос (голос Александра Иванова, Вика могла в этом поклясться), запел:
Я постелю тебе под ноги небо
Стань птицей - освободись!
Я постелю тебе под ноги небо,
Только вернись, только вернись!...
Когда песня была спета почти до середины, Вика уже спала.
Артур, в это время тоже спал, но в кресле междугороднего автобуса, который вез его домой, Артуру снилась Виктория.
Они шли по главной улице его родного города. Он держал ее руку в своей и говорил, что любит ее. Она мило улыбалась ему в ответ и молчала.
- А ты любишь меня? - спрашивал он, но ответом была все та же ее милая улыбка.
Наконец он не выдержал, остановился и, положив свою руку ей на плечи, повернул ее лицом к себе и уже серьезно, сказал:
- Вика, не молчи, ответь же хоть что-нибудь.
Вика уже который раз улыбнулась и почему-то грубым мужским голосом сказала:
-Эй, кореш, кончай дрыхнуть счастье проспишь.
Артур в недоумении застыл, - и тут же проснулся. В соседнем кресле сидел мужчина, средних лет, небритый, с растрепанными волосами и малинового цвета лицом, от него несло дешевым портвейном.
- Типичный российский фермер - подумал Артур.
- Видимо подсел на одной из остановок, - размышлял он, - а я спал в это время. Сколько же я остановок пропустил, может быть уже и свою проехал.
Надо было срочно узнать, где они, но обращаться к соседу Артур не хотел. По всей видимости, его сосед относился к тем людям, которых если затронешь, потом не успокоишь. И поэтому он повернулся к окну, пытаясь понять, что они проезжают.
-Эй, кореш, че высматриваешь? - мужик видимо обиделся, что на него не обращают внимания.
С большой неохотой Артур повернулся к соседу и спросил:
- А с кем, собственно говоря, имею честь беседовать?
- Че? - не понял мужик.
- Зовут тебя, как? - спросил Артур, а про себя подумал (вот придурок).
- А, - мужик сразу улыбнулся, - Коля, - и протянул свою широкую жилистую руку.
- Артур, - сказал парень, но руку протягивать не стал.
Мужик на этот раз обиделся серьезно. И поэтому замолчал и отвернулся от Артура. Парень это заметил и ему стало стыдно за себя. Он повернулся к соседу и, похлопав его по плечу, сказал:
- Ладно, Коля не обижайся, я просто зол на тебя, за то, что ты меня разбудил. А мне такой сон снился.
- А, ну тогда ладно, тогда прощаю, - ответил Коля и улыбнулся. - А я думал ты это из-за моего внешнего вида. Но ты не думай, я не всегда такой, просто темная полоса в жизни. Вот я и запил.
- Да я, собственно говоря, и не обратил внимание на твой облик, соврал Артур.
И немного помолчав, философски продолжил:
- Главное Коля в человеке это душа, а ты я вижу человек добрый.
- Да парень, это ты точно подметил, я по натуре человек тихий и спокойный, это все выпивка проклятая виновата.
Артур вдруг вспомнил, что до сих пор не выяснил где они едут, а поскольку сосед все равно разговорился, то он решил получить эту информацию от него.
-Слушай Коля, а где мы едем?
- Крыловскую проехали, а что?
- Да так ничего просто я думал, что свою остановку проехал.
Когда они подъезжали к Зареченску, Артур уже знал всю биографию соседа, бутылка "Столичной" своевременно купленная Николаем была почти пуста.
- Может, зайдем ко мне, - предложил Коля, когда они выходили из автобуса.
- Ты извини, но не могу у меня еще дела, - Артур уже не знал, как от него отвязаться.
- Ну, тогда, пока кореш, - Николай протянул руку.
- Пока, Коля - на этот раз, руку Артур пожал.
Глядя вслед уходящему мужчине, парень размышлял о том, почему жизнь так устроена. Работает человек, неплохо зарабатывает, а потом полоса невезения и все летит к чертовой матери. Хотя понимал он жизнь здесь не, причем все дело в самих людях.
- Да все дело в людях - уже вслух повторил Артур.
Изначально он думал ехать сразу домой, а уже потом за Викторией. Но то ли выпитое с Николаем то ли понимание того, что каждый сам кузнец своего счастья, переменило его решение. К Виктории он решил ехать сейчас. Поэтому, немного поразмыслив, прикинув, сколько у него в запасе времени, удовлетворительно хмыкнул и направился к кассе.
Купив билет, он вышел на улицу. До прибытия автобуса оставалось десять минут, плюс пять минут на стоянку, итого 15 минут свободного времени. Надо было чем-то себя занять. Немного подумав, Артур решил считать марки проезжающих автомобилей. К тому времени как подошел автобус, Артур насчитал: 10 "мерсов", 15 "десяток", 6 "BMV", 22 "VOLVO", 30 "девяток", и всего 3 стареньких "москвича".
- Вот люди живут - подумал Артур.
- А все плачем, мол, кризис, есть нечего, страна на грани гибели, а на металлоломе ездят единицы. Нет, все - таки как сказал один великий поэт: "Умом Россию не понять, аршином общим не измерить. У ней особенная стать, в Россию можно только верить".
Артур всегда любил цитировать великих людей, и в беседе и для себя. Он относил себя к людям искусства, но на самом деле им не был. Ну, написал он несколько стишков, ну для парочки из них сочинил музыку, если это конечно можно было назвать музыкой, вот и все и ничего особенного. Все пишут стихи
в 18-19 лет, а Артуру всего 21, через три месяца будет двадцать два.
- Я видимо еще в том возрасте - думал парень, когда романтика еще влияет на чувства человека. Стоит повзрослеть и все пройдет.
Но вот взрослеть Артуру совсем не хотелось. Ему и так было хорошо.
- Страдать от неразделенной любви мой крест - говорил он друзьям.
Друзья в ответ на это пожимали плечами и крутили пальцем у виска.
После мягких кресел междугороднего автобуса, сиденье колымаги, на которой ехал Артур, казались ему орудиями пыток. Периодически, что-то впивалось в спину, а, подлетая на ухабах, проселочных дорог можно было сломать себе шею. Конечно, всего этого не было, не было ухабов, был ровный, гладкий, ну почти гладкий асфальт. Но Артур был немного привередлив и мог на пустом месте раздуть невероятную историю.
Видимо поэтому он и пытался временами писать небольшие рассказы. Начал он их штуки четыре, но ни один так и не закончил. В этом и был весь Артур, чтобы он не начинал, ничего не мог довести до конца.
Два месяца с небольшим назад, а если точнее 24 октября 1998 года, Артур решил стать другим. Не в смысле поменять фамилию или сделать пластическую операцию ( денег ему даже на наркоз не хватило), а пересмотреть свои взгляды на жизнь, попробовать по другому относиться к людям. Признаться честно, все это у него получалось с трудом, если вообще получалось. Новый год для Артура должен был стать последней попыткой повлиять на решение Виктории об их взаимоотношениях. И сейчас сидя на сиденьи автобуса и любуясь пейзажем за окном, Артур размышлял, как это сделать.
- Правда, красиво? - раздался рядом голос.
- Что вы сказали? - спросил Артур, поворачиваясь к старушке сидевшей слева от него.
- Кто, я - удивилась пожилая дама.
- Ничего я вам не говорила, молодой человек,- раздраженно ответила дама и пересела от греха подальше на свободное место.
- Ну и ладно - подумал Артур - мне даже лучше, свободней ехать.
- Ты зачем тетеньку напугал, приятель - раздался голос.
- Да кто тут еще - вырвалось у Артура.
Большинство пассажиров оглянулись и посмотрели на него.
Как показалось Артуру с недовольствием.
Псих какой-то, услышал парень голос своей бывшей соседки, которую он напугал своим поведением.
Артур лихорадочно пытался сообразить, что с ним происходит.
- Откуда эти голоса - спрашивал он сам себя, стараясь размышлять про себя, а не вслух, пока пассажиры не ришили что он спятил.
- Не голоса, а голос - услышал Артур и вдруг понял, откуда доноситься голос, точнее, где он звучал, он звучал у него в голове.
В это время из динамиков приемника, стоявшего на коленях у парня, сидевшего впереди Артура, послышалась музыка, и Виктор Цой пропел:
Мама мы все тяжело больны
Мама я знаю, мы все сошли с ума-А.
- Ага, точно, - подумал Артур - именно так все и есть, у меня крыша съехала.
- Да что ж вы все такие пугливые - снова раздался в голове голос, но на сей раз сильно недовольный. - Как только с чем непонятным столкнуться и давай орать, "Я сошел с ума! Я сошел с ума!". До чего же противно.
- Ты кто? - стараясь не произносить слова вслух, спросил Артур.
- Кто, кто, конь в пальто, - голос по прежнему звучал раздраженно. - Все вы мне все надоели, ты так в особенности, я исчезаю.
С этими словами голос пропал, также неожиданно и непонятно, как и появился. Артуру, немного напуганному этим ""общением" все же почему то стало не хватать этого Голоса. В душе он надеялся, что услышит его еще раз. Ждать Артуру оставалось не долго, всего 2-3 дня.
Глава вторая
Со скалы прыгают двое и воспаряясь возвращаются назад.
Мимо идет прохожий.
Прохожий: - А что это вы тут делаете? Один из прыгающих: Да понимаешь, мужик, тут восходящие потоки воздуха, они нас назад и возвращают.
Мужик разбегается, прыгает и разбивается.
Второй первому: Ты Мишка хоть и Архангел, но гад редкостный.
(Анекдот)
По длинному широкому коридору шел человек.
Небольшого роста, лысоват, маленькая бородка, зажатая в правой руке кепка.
Ему навстречу шел высокий блондин. Одетый в белый смокинг, он казалось не шел, а парил невысоко над полом. Блондин был сотрудником, земного филиала "Небесной канцелярии" как впрочем, и все кто его окружали.
Он числился Ангелом-Хранителем 4 категории. Всего категорий было пять. Пятая самая высокая принадлежала заведующему филиалом, которого все сотрудники, называли ласково почтительно "Босс".
Поравнявшись с блондином, человек с кепкой неожиданно остановился и, обращаясь к блондину прокартавил:
- А вам, батенька, непьеменно нужно поспать, кипяточку и спать, непьеменно спать.
- Хватит, Артист, ты своими приколами уже достал всех. Через 10 минут собрание в актовом зале смотри, не опоздай. Иначе босс порвет тебя как тузик грелку.
Андрей, ангел-хранитель 3 категории, получил от коллег прозвище Артист, за свою слабость к театральным жестам. Почти каждую минуту он менял свой облик, постоянно перевоплощаясь либо в кино героев, либо какого-нибудь литературного персонажа, благо его нынешнее состояние, а именно, должность ангела-хрангителя, помогало ему делать это без труда.
Когда Артист явился зал совещаний, там уже яблоку было негде упасть. Но небольшое свободное пространство, правда, недалеко от "президиума", так называли возвышение, с которого выступающие обращались к аудитории он все- таки нашел. Находиться во время совещания на виду у Босса, в непосредственной близости от него, Артист не хотел, но другого выбора у него не было.
Как только Андрей пробрался наконец-то к намеченному пространству, на возвышение поднялся председатель, роль которого на себя брал Босс, и объявил совещание открытым.
В начале Босс поздравил всех с наступающим Новым годом, а затем приступил непосредственно к решению производственных проблем. Говорилось много и правильно, в некоторых местах даже любопытно. Поэтому почти все слушали выступление внимательно, кроме троих: Артиста, который, по старой привычке, рассказывал анекдоты про Штирлица, приняв понятное дело, облик легендарного разведчика, и двух его собеседников, которые не в меру громко смеялись.
Закончив свой доклад, Босс, которому тоже было не чуждо высокое искусство, перевоплотился в группенфюрера СС, Бормана, которого замечательно сыграл, российский актер Леонид Броневой, и, обращаясь к присутствующим, сказал:
-Совещание объявляю закрытым. Все свободны, - и уже непосредственно обращаясь к Артисту, добавил:
-А Вас Штирлиц я попрошу остаться.
Андрей тут же подхватил игру, затеянную начальником, в секунду принял облик пожилого священника, и голосом Левитана, так хорошо знакомого, советскому народу, произнес:
-Пастер Шлаг знал, сегодня его раскроют.
Когда за последним сотрудником закрылась дверь, Босс принялся отчитывать Артиста.
- Артист, тебе не кажется, что ты переходишь все границы, А? В течение своего доклада я пять, раз обращал на тебя внимание, но не делал замечаний, чтобы не прерываться. У тебя уже есть выговор, хочешь еще один, строгий с занесением. Все, я закончил, через полчаса Я жду тебя в своем кабинете. Свободен.
Выйдя в коридор, Андрей задумался. Все знали Босса, как тихого, спокойного, невозмутимого начальника, которого трудно вывести из себя. И уж если он был так зол на Андрея, то видимо, Андрей действительно где-то перегнул палку.
Беседа с начальником, один на один, в его кабинете, не предвещала ничего хорошего, с тяжелым сердцем Артист открывал дверь кабинета босса.
Войдя, он закрыл за собой дверь и остался стоять на пороге. В груди предательски покалывало, хотя, что может покалывать в груди у ангела, который и не материальный вовсе.
Но хотя материального тела у него не было, на энергетическом уровне покалывание ощущалось довольно сильно.
- Проходи, садись, - бросил начальник, указывая на кресло рядом со своим рабочим столом.
Андрей, тяжело ступая, подошел к креслу и медленно опустился в него.
- Итак, Артист, - начал шеф, - у меня для тебя две новости, одна хорошая другая плохая, с какой начать?
- Давайте с плохой, - Андрей совсем упал духом.
- Нашему высокому начальству, - Босс указал большим пальцем вверх, - стало известно, что ты разговариваешь со своим подопечным и его подругой.
А теперь ответь на мой вопрос. Я тебя предупреждал, что бы ты прекратил общение?
- Предупреждали, - Андрей опустил голову.
- Знаешь, чем тебе это грозит? - спросил шеф.
- Знаю, - ответил Артист, - понижением.
- А вот тут ты ошибаешься, - Босс думал, как мягче сообщить Андрею неприятную новость.
- Стоит вопрос о том, - продолжил начальник, - чтобы совсем лишить тебя должности, и это еще не все. Начальство хочет наказать тебя, путем нового перерождения на землю.
- Только не это! - Андрей не на шутку испугался.
Если что и было опасного в работе ангела, так это то, что можно было провиниться, так что тебя посылали на землю для следующего перерождения, причем не в самое лучшее из физических тел. Очень часто практиковалось воплощение души в тело калек или что случалось чаще в тело психически нездоровых людей.
- Неужели все это только из-за пяти минут разговора? - спросил Андрей.
- Конечно, нет! - шеф вытащил из ящика стола стопку из пяти папок и разложил их перед собой в порядке возрастания номеров, которыми они были пронумерованы.
- Знаешь, что это? - спросил Босс
- Догадываюсь, - кивнул Артист.
На столе перед начальником, в хронологическом порядке лежали личные дела подопечных Андрея, ангелом - хранителем, которых он был в течение последних двухсот лет, занимая эту должность. И во всех четырех случаях, а пятым был Артур, у него случались проколы. Ни один из его подопечных не прожил больше сорока лет.
Больше всего проблем у него было с четвертым.
Свиридов Игорь Николаевич, 1950 года рождения прожил совсем немного, всего 25 лет. Погиб он по вине Андрея, хотя кроме самого Андрея об этом никто не знал. В своих воспоминаниях Артист вернулся в 1970 год, когда в один из теплых весенних дней, заставил Игоря, всегда такого тихого и робкого, познакомиться с очаровательной блондинкой. Вроде что тут плохого, осчастливил человека, но все обернулось совсем не так, как предполагал Андрей. Через пять лет эта ведьма хладнокровно отравила Игоря, чтобы завладеть его квартирой.
- Я же не думал, что она окажется такой стервой, - оправдывался Артист ровно 23 года назад, вот так же сидя перед шефом в кожаном кресле.
Голос Босса вернул Андрея к реальности.
- Как ты сам понимаешь, ошибок ты наделал много. Ты со мной согласен? - шеф открыл последнюю папку под номером 15.
- Согласен, Босс, - сейчас Артист был согласен абсолютно со всем.
Открыв папку, начальник вслух прочитал:
-Сергеев Артур Владимирович, 1977 года рождения, русский, на данный момент не женат, студент.
Андрей не понимал, к чему клонит шеф. А начальник, понявший видимо, о чем думает Андрей, прервал чтение и сказал:
- Ну а теперь хорошая новость.
- Слава Богу, дождался, - выдохнул Артист.
- Не упоминай имя Патрона нашего всуе, раб божий - шеф лукаво улыбнулся.
- Итак, хорошая новость. У меня есть возможность повлиять на комиссию по перерождению.
- Правда? И Вы это сделаете, - обрадовался Андрей.
- Сделаю, но при одном условии. Услуга за услугу. Ты выполнишь мое поручение, я замолвлю за тебя словечко перед комиссией.
- А что я должен сделать? - у Артиста не было возможности отказаться.
- Это связано, непосредственно с твоим подопечным, Артуром. Мне стало известно, что через три дня он покончит жизнь самоубийством, повесится. И как ты понимаешь, автоматически попадает к нашим конкурентам из прачечной (так в шутку здесь называли чистилище). А он нужен мне здесь, во что бы то ни стало. Я должен заполучить его к себе в команду. Этот парень в нашем деле может много достичь, нутром чую. Мне не важно как ты его нам заполучишь. Но договор таков, ты приводишь Артура, я выступаю в твою защиту перед комиссией. Ты все понял? Андрей, - на этот раз шеф назвал его по имени.
- Понял, Босс, - ответил Артист.
- Ну а теперь, иди к себе и придумай, как провернуть эту операцию. Как что-нибудь придумаешь сразу ко мне.
Андрей ушел к себе и весь оставшийся день и почти всю ночь, думал, что ему предпринять для реализации операции.
Рано утром, Артист ворвался в кабинет шефа, и немного переведя дух, сказал:
- Я нашел решение, Босс! - глаза его радостно блестели.
Глава третья
Летний дождь, летний дождь
Шепчет мне легко и просто
Что придешь, ты придешь
Ты придешь, но будет поздно
Несвоевременность - вечная драма
Где есть он и она
(И.Тальков "Летний дождь")
Чем ближе Артур подходил к дому Виктории, тем больше путались его мысли, и тем меньше он понимал, что ему говорить Вике и что делать. В памяти всплыла строчка из песни Александра Новикова, и он тихо, чтобы никто не слышал (впрочем, рядом никого и не было) пропел:
Как меня там встретят
Как меня обнимут
И какие песни мне споют
Остановившись около знакомой калитки, Артур вынул из кармана куртки пачку сигарет "LM", сорвал целлофан, открыл ее, достал сигарету, и, прикурив, с удовольствием затянул горький дым.
Вообще то Артур не курил, но иногда когда ему было необходимо расслабиться, он позволял себе эту маленькую слабость.
Когда сумбур в голове немного утих, Артур решил привлечь к себе внимание обитателей стоявшего перед ним дома. А вот как это сделать он не понимал.
Кроме Виктории его здесь никто не знал, а общаться с ее родителями, до того, как она их ему представит, он стеснялся. Он еще долго стоял бы на улице и мерзнул, если бы не случайность. Мать Виктории выглянула в окно, чтобы посмотреть, не перестал ли идти снег. Заметила парня и попросила Викторию выйти и узнать, кто там стоит возле калитки.
Еще до того как выйти на улицу Вика уже знала, кто это, но виду не подала и когда подходила к калитке сделала удивленное лицо, обращаясь к парню: