История каждого состоит из множества глупых, интересных, веселых и грустных рассказов ни о чем. Они, рассказанные разными людьми, и хаотично переплетающиеся между собой, всегда показывают лишь ту часть нас и нашей жизни, о которой могут знать другие. И даже собрав по кусочкам все эти рассказы, кто-то едва ли сможет воссоздать дорогу вашей жизни: они окажутся совершенно бессмысленными для тех, кто не захочет вас по-настоящему понять.

Все в этом мире ужасно сумрачно и сумбурно. Каждый день в нашей жизни происходят какие-то события, редко запоминающиеся надолго и оставляющие хоть малейший след в прошлом или отпечаток на будущее. Очень быстро проходят мимо и исчезают особенно люди. Идете вы по улице, спешите по своим хлопотам, а на встречу вам другой человек: встретились, поравнялись и разошлись навсегда, чтобы больше никогда и не встретиться. Вот так вот и живем: все в свитых самими (а иногда и не совсем) и для себя закоулках и углах, огражденных клеткой от всего остального мира. И если взглянуть издалека, то весь мир становится огромным ветвистым деревом, сплошь обвешанным, как новогодняя елка игрушками, миллионами и миллиардами маленьких, больших и огромных клеток, но все таких же пустых внутри. И нет в них ничего того, что могло бы дать этому дереву силы, а они наоборот лишь отягощают и отягощают его. И уже на будущий год не расцветет это дерево с прежней силой и не появится новая жизнь. Так от года к году оно и умирает: отламываются сухие ветки, а с ними падают в бездонную пропасть и множество клеток.

Люди с каждым годом становятся все более злыми. Они проходят мимо голодных, больных и умирающих не замечая их или делая вид, что не замечают. И нет им никакого дела до "чужих" горестей и страданий, пока не повстречаются они и на их пути. И тогда чья-то такая далекая и непонятная тоска и боль становится такой гнетущей и неумолимой. Та, которая была такой "чужой" вмиг становится такой близкой и понятной. И она начинает точить вас медленно, но неуклонно. Она бежит вместе с ручьем вашей жизни и встречает все новые и новые, такие же, как и она ручейки. И когда они все вместе начинают прикладывать все свои усердия и старания в своем подлом деле - вы в лучшем случае умираете или сходите с ума. В этот миг они все вместе покидают вас и ищут такого чуждого и незнакомого вам, и такого близкого и родного, как вы для них, человека. И потом плывут уже с ним, чтобы когда-нибудь вы повстречались, но уже не просто идя по улице, а где-то на пустынном кладбище, где и останетесь равными в согласии и безразличии навсегда.

Мы часто поступаем самим жестоким образом со всеми, кого наиболее любим и кем дорожим. Они, доведенные нами, по простой глупости или со злым умыслом, до сумасшествия, становятся озлобленными на весь мир. А мы, непонятые ими, проклинаем все, и любовь, и, замыкаясь, идем все дальше по своей жизни, к ее концу. Всегда с кем-то, но всегда сами в своем одиночестве. Даже когда чувства переполняют вас, и вы готовы на все ради одного, единственного для вас, человека, помните, что однажды, облитые холодным дождем, вы обернетесь и не узнаете его. А он пройдет мимо вас, умирающего на дороге своей жизни, и не узнает вас и не остановится и на мгновенье. Так и пролежите вы среди множества пожирающих вас крыс, пока не станете их потомством.

Никогда не доверяйте людям, даже самым близким. Они с легкостью обманут и откажутся от вас. И вам от этого будет в тысячу раз больней. Не верьте в дружбу - самые добрые и понимающие вас друзья, которым вы отдавали все свое тепло... Они откажутся от вас, и будут долго вспоминать, были ли они когда-нибудь с вами знакомы.

Смерть всегда беспощадна и ко всем: она прячется от того, кто ее ищет и догоняет того, кто от нее бежит. Она приходит в минуты нашей радости и печали. Она всегда бьет в спину ножом, и ты чувствуешь, как по спине начинает литься ручеек твоей теплой крови. Будьте счастливы в эту минуту, ибо больше никогда вы не увидите, как кровь побежит по спине любимого и дорогого вам человека. Умрите одиноко, чтобы не причинить никому страданий. Откажитесь от всех, кто вам дорог, если вы действительно любите их. Откажитесь от родных и близких, от друзей и любимых, от родителей и детей. Сделайте так, чтобы они прокляли и забыли вас - и тогда вы умрете счастливо, не оставив после себя следа и не причинив своей смертью никому боли.

Нет! Поступите гораздо хуже - заболейте неизлечимой болезнью, и день за днем медленно умирайте на глазах своих родных и близких. День за днем оставаясь в сознании, молча молите о пощаде вашу боль. И она обязательно сжалится над вами в минуту, когда вы умрете. Вспомните, как много лет тому назад, вам было жаль до слез ребенка, сбитого машиной и умершего на месте. Уже завидуете его смерти? Завидуйте! И вы будете правы. Взгляните на себя! Вы смертельно больны, но находитесь в сознании, все видите, слышите, но ничего не чувствуете. Вы не можете попросить прощения у самого дорогого и любимого человека. Вы видите его страдания и вам еще от этого больнее. Уже ждете смерти? А она за вами не спешит...

Считайте каждую секунду, которая приближает вас к смерти. Каждую секунду боли ваших родных и близких. И посчитайте всех тех, мимо кого вы прошли и оставили умирать в одиночестве. Всех к кому вы не успели. Скажите, если еще можете, все, что хотите сказать. Ничего не бойтесь! Оставьте все правила и сделайте то, что подсказывает вам ваше сердце. Не откладывайте ничего на потом, ибо потом может никогда и не наступить. А, сделав все, что считаете нужным, вспомните еще раз всех, кто вам дорог, подарите цветы первому встречному и выброситесь из окна. Летите, и ничего не бойтесь - ибо через секунду вас ждет смерть.

И в ясную солнечную, и в дождливую погоду я всегда плотно закрывал окна шторами. У меня дома всегда царил полумрак, и был слышен малейший шорох. Выходя на улицу, я долго не мог привыкнуть к солнечному свету, потому очень любил, когда день выдавался пасмурным. Всегда быстро собираясь и вспоминая, что еще не сделал, наливая молока соседской кошке и завязывая галстук, я ждал чего-то большего от этого дня. И каждый раз, вернувшись вечером домой, даже не хотелось на него оглядываться. Моя жизнь проходила серо и незаметно. Что-то происходило и проходило, что-то случалось и исчезало. Что-то хотелось изменить, а потом становилось безразлично. Было очень больно и смешно за свою жизнь, прожитую впустую.

Я нашел дорогу с очень большим трудом. Много раз собирался отказаться от этой навязчивой идеи, но все же оказался около той двери. Не зная, что делать дальше, я стал внимательно изучать фотографии. Набрался наглости, постучался, отрыл дверь, огляделся и спокойно так произнес свою старую и такую же фамильярную глупую шутку. Уже пару раз они, разгневанные, жаловались на меня, доходило до... Но как всегда, после несколько растерянной паузы, шутка произвела бурю смеха среди присутствующих. Дерзость, наглость и фамильярность вызывали смех. Они были моими лучшими козырями в моем призвании - развлекать одних людей, унижая других, и делать из себя посмешище. Я был шутом и эта роль меня вполне устраивала. Потому что, если не я, то кто-то другой, то почему бы не я...

Потом я долго ходил по каким-то длинным коридорам, и отчетливо помню, что меня самого просто выворачивало от того, что я делал. Все было совсем плохо - в голове каша мыслей, я постоянно натыкался на каких-то людей, не мог найти выхода. Да к тому же, я никак не мог избавиться от какой-то "бараньей песни" звеневшей у меня в ушах. Представляете, сто баранов - и все хором поют.

Возвращаясь домой, я попал на какую-то сумасшедшую вечеринку. Там все пело и плясало, происходило бешеное веселье, дым от сигарет и еще чего-то там "стоял коромыслом".

Мне было холодно, зябко. С самого утра моросил противный, совсем не летний дождик. Я бежал по лесу уже вторые сутки, но останавливаться было нельзя. Я был сильно измотан, моя промокшая одежда была в глине и каких-то колючках. Помню я один раз остановился у ручья, но, не успев напиться, понял свою ошибку - Его дыхание, которое я уже так давно ощущал, теперь я отчетливо услышал. Он настигал меня. С каждым часом расстояние между нами неумолимо сокращалось. Я стал мысленно прощаться со всеми своими родственниками и друзьями.

Проснувшись на утро, я чувствовал себя еще хуже. Хотя наблюдался и некий прогресс - я уже многое успел: познакомился и подружился почти со всеми баранами, продолжавшими петь в моей голове. А в принципе, положа руку на сердце, - жизнь полная ерунда: глупость, которая всегда заканчивается смертью.

Первый раз в жизни мне все кажется, что я попал в рай. Какая тишина, спокойствие, масса свободного времени. Всегда с надеждой думал, что еще немного поработаю - и сразу отдыхать. И вот такой уникальный случай представился. Ничего делать не нужно, можно спокойно отдыхать, только вот скучновато немного. Но это ничего! Придумаю что-нибудь. Масса мыслей лезет в голову. Вот-вот самое оно. Надо о чем-нибудь поразмыслить. Так, какие я поставил себе цели в жизни? Сначала нужно подумать о хорошем образовании. Вот выучусь, стану профессором, буду уважаемым человеком. И никто не посмеет мне тыкать. Класс! Хотя нет, чушь какая-то. Нет, я еще молод, у меня еще вся жизнь впереди. Главное, что сейчас необходимо - жениться. Была у меня в школе знакомая - замечательная девушка. Эх, как я за ней ухаживал. Как я ее любил. И из-за чего расстались? Пустяки, какую-то ерунду не поделили. Нет, решительно нужно позвонить и извиниться. И если она еще не замужем, то обязательно сделаю ей предложение. Вот дурак, и почему я этого раньше-то не сделал. Но лучше, чем никогда. Обязательно это сделаю. Что-то очень холодно. Уже видать начало четвертого ночи. Эх, утром побреюсь, умоюсь, оденусь во все чистое - буду чувствовать себя человеком! Красота! Слушай, точно женюсь. Вот здорово-то будет. Прихожу с работы, а дома жена, детишки. Хорошо будет. Хочу двух девочек и одного мальчика. Не-е. Лучше двух мальчиков и одну девочку. У меня будет огромный дом, с бассейном и лужайкой. А на лето мы всей семьей поедем на море. Люблю я море. Еще был, помню маленьким, и меня мама возила на море... Бедная моя мама, как ее жалко. Она так старалась ради меня, все для меня делала. А потом она так тяжело заболела. Бедная моя мама. Она так страдала, а все хотел ей помочь, но не знал как. Ах, мама-мама.

Вновь начало нового года. Снова жизнь начнет кипеть с еще большей силой. Едва отдохнув от зимних праздников - и снова в бой, снова грызть гранит науки. Бессонные ночи за чтением книг: тонких, толстых, больших, маленьких, а на утро, чуть свет, ты снова в библиотеке с огромным списком. И опять вечер, ночь... Смешно! Я вдруг поймал себя на мысли, что последний раз был там где-то на первом курсе, когда наивная молодость еще позволяла надеяться, на приятную встречу с красивой, обаятельной девушкой. Вздор! Ровно на второй день я понял, что местные "обаяшки" не дотягивают до моего, даже весьма пространного, идеала (а может, мне просто не повезло).

В жизни мне с девушками как-то не везло. Не то, чтобы их не было совсем, скорее даже - довольно много, но как-то все не со мной. То ли искал чего-то эдакого нереального, то ли... В общем, я решил, что все должно идти своим чередом, что скоро будет весна и мне обязательно посчастливится.

Окончательно покончив с этим "вопросом", я решил заняться чем-то более важным и полезным. Будучи очень ленив от природы и лишен всякой фантазии (кстати, может быть, именно это и являлось причиной моих неудач с девушками), я, положившись на волю случая и пообещав себе, что обязательно ее исполню, зажмурил глаза и ткнул ручкой в расписание моего нового семестра.

Конечно, иногда людям не везет, иногда везет, одним везет больше, другим - меньше, но что бы так! Я не поверил своим глазам - из множества всякой ерунды судьба оставила зияющую дыру от ручки на пустом месте. "Хорошо хоть вообще попал по листу" - в тот момент, подумал я. Как говорится, не везет ни в жизни, ни в любви. Что ж поделаешь, если обещал... Глупо было обещать себе всякую чушь. И все стало снова ужасно скучным.

Внезапно резкая боль просекла сердце, и помутнело в глазах. Все поплыло, ноги уже не держали меня, и я медленно стал сползать вниз. Что-то стало уж совсем не хорошо. Я прижал рукой сердце и продолжал сидеть, облокотившись об стену. Мимо проходили люди: скорее даже не люди, а их ноги. Было больно и смешно. Все хотелось попросить чьей-то помощи. Вдруг я вспомнил, как пару лет назад я увидел в коридоре в углу девушку. Она сидела и плакала. Хорошенькая такая девушка. Я прошел мимо, зашел в какой-то кабинет, вышел, а она все еще продолжала плакать. Оцепенение охватило меня: я смотрел на нее и не знал, что делать. Я, было, решился, сделал шаг к ней навстречу, а потом резко развернулся и ушел.

Меня кто-то тряс и о чем-то спрашивал. Я открыл глаза. Иногда, бывает, откроешь глаза - и не видно ничего. Джинсы, белый с голубым шарф и свитер. Какой красивой я запомнил ее в тот момент, и всегда я буду помнить ее такой, какой увидел ее тогда, во второй раз. Я не умею описывать людей, да и нужно ли, да и вообще ничего не умею. Как подарить свою жизнь кому-то? Пусть лучше он проживет свою жизнь, даря свое тепло и добро людям, даря им свою улыбку.

В третий раз я увидел ее несколько дней спустя. Такой себе ни чем не примечательный день... Помню, что вокруг никого из знакомых не было и я молча, придаваясь раздумьям, курил. Она прошла мимо меня. Я повернулся в ее сторону и как-то задержал на ней свой взгляд. А потом... Потом ее уже не было видно, а я все еще продолжал смотреть ей вслед, на какие-то деревья, дорогу, тротуар... Сигарета обожгла мои пальцы, а все также смотрел все в ту же точку...

Секунды, проведенные с ней, незаметно сливались в минуты и переходили в часы. Я спешил на каждую встречу с ней, обнимал ее, и все продолжал и продолжал смотреть в ее большие глаза. Она была самым красивым созданием в мире, но в моем сознании она всегда была самой милой, очаровательной, желанной, близкой и дорогой.

Круговорот моей жизни вдруг так внезапно остановился. Все, что играло хоть малейшую роль в моей жизни до этого - стало далеким, непонятным и чуждым. Все мои мысли, желания и мечты захватила она.

Даже не знаю как, но, однажды набравшись не то наглости, не то решительности, я дождался, когда она останется одна, подошел и просто поцеловал ее. Я был готов ко всему: и к "приятной" встречи у Него, и к своему поражению, но то, что сделала она, меня просто поразило. Она не вырывалась, даже не закричала - она ничего не сделала, а просто замерла и внимательно и пристально смотрела в мои глаза. Не знаю сколько прошло времени, я сам не понимая, что происходит, сделал несколько шагов назад и все так же продолжал смотреть на нее. Она же, повернувшись ко мне спиной, смотрела несколько минут в окно, а затем тихо сказала: "Странный ты какой-то, как не от мира сего. Иди..." Я не мог этого видеть, но что-то во мне говорило, что она плакала. Я сделал несколько шагов к ней, хотел ее обнять, что-то сказать, но резко развернулся и быстро побежал, оставив ее там совсем одну.

Я впервые в жизни испытывал страх, что я, подвластный потоку внезапно нахлынувших на меня чувств, буду унесен в мир сказок и грез, и из него уже не будет никакого выхода. А если я все же и найду его и смогу убежать, то уже никогда не вернусь назад. Я не мог себя понять. Меня тянуло в разнее стороны, меня разрывало изнутри и звало туда в неизвестность. Мною на мгновение охватило чувство стыда и прошло, смененное такой же внезапной радостью. Весь этот вихрь чувств, переживаний, волнений, эмоций, ощущений закрутился со страшной силой и уже не отпускал меня не на секунду. Я сильно запутался. Умом я понимал, что так нельзя поступать, что ради нахлынувших на меня чувств нельзя ломать жизнь другим людям, другому человеку... Но настолько любимому и дорогому - я не смог совладать с собой. Вновь и вновь я видел ее перед собой.

Я кричал молчаливым криком, я звал, взывал. Оглянулся несколько раз - мне казалось, что кто-то звал меня таким знакомым и дорогим сердцу голосом - но никого не было. Поднялся сильный ветер, и с каждой секундой мне становилось все холодней. Я поднял воротник своего старого серого полупальто и засунул руки в карманы. Безмятежность, снег и горе. Какой я дурак.

Я докурил, выбросил вниз окурок и продолжал наблюдать за его полетом, пока он, ударившись об асфальт, разбросил мелкие искры, и потух. Полный решимости, я подошел к краю, перекрестился, попросил у всех прощения, представил себе в последний раз ее лицо, улыбку, первые наши встречи, повторил в последний раз ее имя - самого нежного и любимого человека. Мне показалось, что я услышал свое. Кто я?

Сильный ветер и тысячи капель дождя растрепали ей волосы. Она бежала, не разбирая дороги, несколько раз падала и поднималась, но Он внял ее молитвам, и она успела. Она оказалась в тот самый момент у меня за спиной, мне не послышалось - это действительно она звала меня. Не знаю, как она тогда нашла меня, как смогла увидеть в темноте сквозь дождь. Она говорила, что если чего-то очень сильно захотеть, то можно наверняка добиться. Не знаю, мозг поддает сомнению, а сердце верит.

Мы еще долго стояли, обнявшись, на коленях. Продолжал плакать дождь, плакала она - впервые в жизни она плакала от счастья. Она обрела свое счастье здесь на мокром и холодном мосту, продуваемом всеми ветрами, в грязных джинсах и мокром голубом свитере, с растрепанными волосами и потекшей тушью. Я любил ее такой, как она есть, а она, надеюсь, меня. Ей было холодно, ветер пронизывал ее, но она знала, что никогда она не была более счастлива, чем сейчас.

Так долго они не засиживались еще никогда прежде. Обычно, как только небо начинало сереть, я слышал, как они выходили в прихожую, что-то говорили друг другу на прощание, потом отрывалась дверь, и вновь становилось тихо.

Мне сейчас кажется, что первый раз он появился в нашем доме около десяти лет назад. Зима тогда выдалась очень снежной, что доставляло массу радости детям, которые часто играли в снежки под моими окнами и лепили большущих снеговиков; и столько же неприятностей их родителям. С самого утра она раза три или четыре заходила ко мне, наведывалась о моем здоровье, как бы невзначай говорила, что сегодня у нее будут гости, и просила меня не выходить из своей комнаты. Было заметно, что находится она в сильном волнении, даже хотя бы потому, что каждый раз она была все в новом и новом платье. Я взял какую-то книгу, укутался в плед и успел прочитать страниц семьдесят-восемьдесят, прежде чем позвонили в дверь. Я уж было хотел, по обыкновению, идти отрывать, и уже даже встал и сделал несколько шагов, как вдруг услышал, что она вышла из своей комнаты, и несколько секунд постояв в прихожей, открыла дверь. Они обменялись несколькими фразами, а через несколько секунд я услышал, шум льющейся воды. Я подумал, что она хочет угостить его чаем. Эта мысль показалась мне в тот момент очень правдоподобной, ведь на улице было, как я уже говорил, очень холодно. Но вскоре понял, что я ошибся: прождав минут пятнадцать-двадцать, я так и не услышал шум закипающего чайника. Пробыл он у нас тогда часа четыре. Я все вслушивался, пытаясь поймать хоть малейший шум, но до моих ушей из их комнаты так и не донеслось ни звука.

Вскоре, после того как он ушел, она принесла мне чай, и мы так и засиделись допоздна, разговаривая ни о чем. Я у нее ничего о нем ни чего не спрашивал, а она мне ничего и не рассказывала. В ту ночь я, помню, долго не мог заснуть. Я вышел за сигаретой на кухню и, не включая свет, стал рыться по ящикам, как вдруг наткнулся на что-то непонятное, и даже на мгновение, испугавшись, я зажег спичку. Таких красивых роз, а тем более зимой, мне еще видеть не приходилось. Я даже потратил три или четыре спички, любуясь ими.

Холодный моросящий дождик, особенно осенью, когда к тому же еще так рано темнеет, всегда навевал на меня странное состояние. В такие дни я особенно спешил домой. По дороге забегал в магазин и покупал молоко, а затем в аптеку: мне казалось, что я очень сильно простыл.

Влетев домой, я сбрасывал, казалось, промокшую насквозь одежду. Не целовал жену - я боялся заразить ее, а она всегда шутила, что будет рада заболеть и умереть вместе со мной. Какая глупость!

Я протягивал ей молоко и бежал стремглав в ванную. Потом, укутавшись в халат и представляя собой жалкое зрелище, я еле-еле доползал до кровати, окутывался в плед и неподвижно лежал. Моя любовь приносила мне горячее молоко с печеньем. Я с причмокиванием пил, пока она искала градусник.

Сложно сказать везло мне или нет, но температура была всегда в порядке. Да что там, в порядке, хоть бы на йоту хоть в какую-нибудь сторону. Да где там. Сколько себя помню, не болел простудой. Что интересно, мне всегда сразу становилось лучше - то ли от молока, то ли от ее улыбки.

В такие минуты мне всегда хотелось что-то сделать для нее, что-то особенное. Мне всегда казалось, что наилучшим будет приготовление романтического ужина. Я оставлял ее в комнате и строго-настрого просил не заходить на кухню, пока я ее не приглашу. Я долго размышлял, что такого бы приготовить. Но поваром я был неважным и практически всегда готовил свое "коронное" блюдо - жареную картошку.

Но даже "коронное" блюдо не всегда получалось удачно, а скорее всегда не. А в принципе какая разница, если люди друг друга любят. Нам было весело вместе. Я всегда находил в ней что-то новое, а она надеюсь во мне. Нам никогда не было скучно вместе.

Через два месяца мы станем немного старше, и пройдет три года со дня нашей свадьбы. Наша дочь (я рад, что теперь и я могу называть ее своей дочерью) - самое прекрасное маленькое создание на всем свете, недавно пошла в первый класс и радует нас своими успехами. В нашей квартире всегда много цветов. Иногда, особенно зимой, их бывает очень сложно найти, но я помню свое обещание, и всегда выполняю его с огромной радостью.

Любовь - самое прекрасное чувство, которое приносит самые большие страдания, и оставляет раны на всю жизнь. Но она того стоит...

Женщины, мужчины - всегда настолько разные и настолько похожие. Почему-то всегда, поначалу, настолько любящие своих жен и мужей, потом позволяют себе их обижать и оскорблять, даже не стараются скрыть это при посторонних. Причем этих "посторонних" они все чаще приближают к себе, все дольше засиживаются на работе и уже не так, как в первые годы, спешат домой. Они, слепо любившие своего избранника, начинают видеть других "более интересных людей", и уже прощают их недостатки им...

Когда наши принципы становятся сильнее нас, когда мы уже не в силах их превозмочь, когда они начинают мешать нам жить, значит, это уже не наши принципы. Может быть, есть кто-то важнее, ближе и теплее, есть кто-то, ради кого стоит ими поступиться, и жить, принося счастье не своим пресловутым принципам, а другому, такому же, как и вы, человеку.

Наверно так устроен человек. Он всегда хочет выдать желаемое за действительное. Наши мечты, наши благородные порывы всегда обрываются нашей глупостью.

Мои родители не позволили ей прийти на мои похороны. Она приехала несколькими днями позже. Положила цветы и еще очень долго стояла. Она не плакала. Я даже не сразу ее узнал: всегда радостная и сияющая, она больше не улыбалась. Ее лицо было серым и осунувшимся, она во мгновенье постарела. Из-за меня. Я же хотел совсем... Я же хотел...

Ее дочь (мне так всегда хотелось, чтобы у меня тоже была дочь) повзрослела, но, как и в детстве, все так же продолжала ненавидеть любовь. Она говорила, что никогда никого не полюбит, потому что любовь сделала несчастной ее маму. Учась в институте, она и близко не подпускала к себе парней, сначала вившихся, как рой пчел, и со временем незаметно растворившихся. Прошло несколько лет, она познакомилась с уже не молодым, но очень приятным человеком и вышла за него замуж. Время бежит очень быстро, и все уже давно называют ее по имени и отчеству, которые можно увидеть на табличке той самой двери, в которую я постучался с глупой шуткой много лет тому назад.

Приближается новый год. Это время всегда вызывает волнение в ее сердце, подталкивает совершить то, что она задумала уже очень давно. Ей тяжело было совершить этот поступок: она находила тысячи причин, чтобы не делать этого, но что-то продолжало мучить и тянуть туда. Она много раз говорила себе, что через год она обязательно пойдет туда, но вновь и вновь откладывала еще на один год, но не сейчас. Она с трудом добралась до цели, и водитель, подвозивший ее, все еще долго недоумевал, зачем такой прелестной женщине в такую пору понадобилось на кладбище. Она с трудом нашла, запорошенную снегом, гранитную плиту, положила цветы, и еще долго продолжала стоять, среди тысяч таких плит, глядя вдаль и думая о чем-то своем.

Пройдет несколько недель и начнется новый год, жизнь закипит с новой силой, и кто-то вновь постучится в ту дверь, пытаясь найти свое счастье. Вы все еще живы.