|
|
||
37
Олег Гончаров
"Ужин"
Ровно в двадцать ноль-ноль слесарь Бодягин вылез в замызганной прихожей из еще более замызганной спецовки, в коей он имел обыкновение ходить на работу и с нее, экономя на цивильном костюме, не моя своих не отмывающихся рук, сел к столу ужинать. С минуту полюбовавшись игрой света в бокале с вином "Херес", он немедленно пригубил искрящееся вино, зажмурившись от удовольствия.
- Эх, хорошо-то как! - цокая языком, подумал Бодягин, закусывая бутербродом с красной икрой. - Прелесть какая! - Осушив еще один бокал "Хереса" и зажевав его бутербродом с черной икрой, слесарь Бодягин давонул рюмку пшеничной водки и занялся заливным языком. С петрушкой. Язык таял на лиловом бодягинском языке. - Да, - сказал сам себе Бодягин, - что ни говори, а красивая пища существенно украшает наши передовые серые будни...
Оставив заливное, слесарь отхлебнул "Советского" шампанского, взволнованно шевеля мохнатыми ноздрями.
- Эх, ма, - думал Бодягин, поддевая вилкой девственно-розовую "буженину на чесноке". - А ведь когда-то такое вся Россия ела. До революции. Правда, до революции и начальства было всего ничего. Это только потом изобилие свободного труда вытеснило изобилие пищи... Да... А вот я еще крабов, кажись, сегодня не ел, продолжал внутренний диалог сам с собой Бодягин, пожирая глазами ценный морской продукт, посыпанный зеленым горошком.
- И осетринки... В этот момент в животе у Бодягина унитазно заурчало и он, в сердцах захлопнув иллюстрированную книгу "О вкусной и здоровой пище" выпуска одна тысяча девятьсот пятьдесят шестого года и, долбанув недопитой бутылкой кефира о рассохшийся стол, пошел смотреть телевизор, сфотографированный вкупе с сисястой бабой на каком-то южном пляже. Этот календарь ему подарил незнакомый грузин за пять рублей на рынке...
30.07.1990г.
1
1
|