Гор Олег : другие произведения.

Просветленные не боятся темноты (глава 2)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.44*6  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вторая глава. "Ликвидация лишнего".

  Глава 2. Ликвидация лишнего.
  
  С дайв-бота я спустился в чуть более спокойном, но все еще в мрачном расположении духа.
  - Ну что, поехали? - заявил брат Пон после того, как я распрощался с друзьями.
  Удивительно, но никто из них, даже ехидная Аня, не сказал ничего по поводу того, что я всю дорогу болтал с неизвестным тайцем.
  Монах для того, чтобы сойти на берег, приоделся, дополнил шорты сандалиями и яркой безрукавкой, сплошь покрытой вышивкой, а на плечо повесил рюкзак, потрепанный, но крепкий.
  - Куда?! - осведомился я, ощущая, как в душе поднимается волна ужаса.
  С брата Пона станется отвезти меня на автостанцию, облачить в монашеское одеяние и утащить на пару-тройку месяцев в какой-нибудь дикий угол Таиланда, а то и за его пределы.
  - Не пугайся, - он ухмыльнулся, показав ровные зубы. - Всего лишь к тебе. Посмотрю, как ты живешь... и надо же мне где-то переночевать?
  Дела в последний год у меня шли очень хорошо, и Интернет-магазин и обычные приносили достаточно денег, и поэтому я недавно переехал из одного кондо в другое, по соседству, снял большие апартаменты с видом на море.
  - Поехали, - отозвался я, и мы отправились к моей машине, запаркованной на площади около пирса.
  Увидев черный ниссановский пикап, брат Пон удовлетворенно хмыкнул.
  - Нормально ты тут устроился, - сообщил он.
  Всю дорогу до дома я просидел как на иголках, ожидая от монаха очередной каверзы. Охранник, запуская меня на парковку под кондоминимумом, сдержанно кивнул, а на моего спутника покосился с изумлением.
  Брат Пон высунулся в окно и сказал что-то по-тайски.
  Охранник заулыбался, точно встретил близкого родственника, а затем хлопнул себя по лбу и рысцой побежал за машиной.
  - Мистер Олег! Мистер Олег! - закричал он. - Тут вас спрашивали! Двое!
  - Кто и зачем? - осведомился я, выкручивая руль, чтобы заехать на свободное парковочное место.
  Охранник нахмурился и пожал плечами:
  - Мужчины... Не фаранги...
  Пара тайцев наводили справки обо мне в кондо, где я живу? Зачем? Что им надо?
  В лифте я встретил соседей с девятого этажа, со мной они любезно поздоровались, а вот на брата Пона уставились с натянутыми ухмылками. Решили, должно быть, что я завел себе дружка из голубых, но почему-то не нежного юношу, а мужика в возрасте, с сединой в волосах.
  Начнут ведь трепать языками направо и налево...
  Апартаменты у меня были не чета прежнему жилищу - большая спальня, гостиная, кухня, кладовая, да еще и балкон, на котором умещается не только стол с двумя стульями.
  - Добро пожаловать, - сказал я, запуская брата Пона внутрь. - Я у вас в гостях был. Теперь вы...
  Монах усмехнулся, но промолчал.
  Зато войдя в комнату, направился прямиком туда, где располагался небольшой стеллаж - книги, диски с музыкой и фильмами, безделушки и подарки, которые больше некуда деть.
  - Хорошая штука, - сообщил брат Пон, взяв с полки вазу из чешского хрусталя.
  И не успел я ответить, как он швырнул ее об пол.
  Раздался звон, сверкающие осколки полетели в стороны, ну а я замер с открытым ртом.
  - Что... что вы делаете? - выдавил я, когда первый шок прошел.
  - Встряхнись! - рявкнул монах. - Проснись! Осознай, где ты, и что ты! Быстро! Полный срез по всем сознаниям!
  Мне понадобилось несколько минут, чтобы понять, что именно он от меня хочет.
  - Какие запахи ты осознаешь! Что касается твоего тела! Быстрее! Не раздумывай! Осознавай!
  Ветер шевелит занавеску у балконной двери, несет мягкий аромат Сиамского залива... орет внизу, на пляже, тайская торговка... майка неприятно липнет к спине... во рту послевкусие от пончиков, съеденных на лодке... мысли о том, что ваза, разбитая братом Поном, стоила бешеных денег...
  Ничего себе срез! Вот уж точно, ничем я от друзей не отличаюсь.
  Накатила печаль, и ее я тоже осознал, но фиксироваться на ней не стал, и она быстро растворилась без следа.
  - Вот так, хорошо, - сказал брат Пон, усаживаясь на диван. - А то ты сладко спал. Погрузился в дрему обычной жизни, и кого волнует, что в ней присутствовали всякие медитации и мысли об освобождении... Теперь я буду встряхивать тебя регулярно, и если для этого понадобится разбивать или ломать что-то, то я буду это делать.
  Я вздохнул: в том, что монах способен на подобное, сомнений не было.
  - Почему, когда я рядом с вами, из меня постоянно лезет что-то не очень приятное? - спросил я. - Только вчера я думал, что забыл о таких вещах, как злость и раздражение, и вот здравствуйте...
  Брат Пон заухмылялся и ответил:
  - Сорняки должны вырасти, чтобы их можно было выдернуть. Как же иначе? Вспомни обезьяну, что каталась на спине Просветленного и лупила его палкой, когда он воплотился в образе буйвола... Ведь он мог растоптать ее копытами или поднять на рога, но он терпел, даже когда она швыряла комьями тины ему в глаза или мешала пастись, дергая за хвост. А все потому, что она не давала ему "задремать", и позволяла отследить малейшие движения аффектов в сознании, хотя там от них были всего лишь следы... Удивленному лесному духу, что спросил Просветленного о причинах его смирения, тот ответил "ведет себя он так, словно старается мои грехи очистить. И если кротость я не проявлю, то кто же, как не я, окажется неблагодарным?".
  После краткой паузы он добавил:
  - Если рядом с наставником ты ощущаешь только благость и счастье, то либо ты уже достиг окончательного бодхи-освобождения, либо с этим наставником что-то не совсем правильно.
  - С наставником, который меня ничему не учил, и учить не собирается? - уточнил я полушутливо.
  - Совершенно верно! - монах важно кивнул - Только так и можно научить. Отправляйся теперь за веником и совком, а то еще порежешься...
  
  Мы сходили поесть в одну из кафешек по соседству, а когда вернулись, брат Пон заявил:
  - Сейчас ты будешь заново учиться медитации на объекте. Располагайся.
  Он облюбовал все тот же диван, ну а мне пришлось устроиться на полу, на толстом ковре.
  - Раньше ты упражнялся с деревом, теперь же вместо него будет человек, - продолжил монах.
  - Человек? - удивился я. - Какой?
  - Ни в коем случае не бери моделью кого-нибудь из знакомых, и тем более не сосредотачивайся на известных личностях... Наилучший вариант - отталкиваться от качеств, противоположных тем, что есть в твоей собственной персоне... Ну, пол, мы, пожалуй, оставим... Глаза у тебя темные, пусть у него будут голубые, волосы у тебя русые, пусть у него иссиня-черные, и так далее... Понял?
  Я кивнул и принялся за дело.
  Сознание, привыкшее к тому, что медитация идет определенным образом, поначалу упорно подсовывало мне образ дерева, знакомого до последнего листочка и трещины в коре.
  На то, чтобы отодвинуть его в сторону, мне понадобился не один час.
  А затем я попытался воткнуть на место объекта созерцания некое человеческое существо... проблема в том, что дерево я некогда взял из реальности и долго разглядывал перед тем, как восстановить мысленно, а тут все предстояло конструировать с нуля, исключительно силой фантазии.
  От усилий я даже взопрел, хотя солнце давно зашло, и у меня в апартаментах было вовсе не жарко.
  Возник образ, сначала размытый, затем все более и более четкий: жилистый носатый тип с маленькими ушами, облаченный в рубаху цвета хаки с закатанными рукавами, джинсы и полувоенные ботинки, с рыжими усишками и того же цвета бородкой, но совершенно лысый.
  Я держал его в сознании, разглядывая, добавляя детали - морщинка над переносицей, правый глаз чуть больше левого, губы пухлые, выпяченные, да еще и волоски на костяшках пальцев.
  В один момент человек этот задвигался, недовольно мотнул башкой, и в следующий миг я потерял концентрацию.
  - Достаточно, - сказал брат Пон, и я заморгал, возвращаясь к реальности.
  Судя по ломоте в спине, просидел я неподвижно не один час, да и за окнами уже начало светать. Я зевнул, с удивлением отметив, что по большому счету не особенно хочу спать, а вместо ожидаемой вялости ощущаю прилив бодрости.
  - Теперь ты должен поддерживать его, вкладывать силы и энергию в этот образ, - настойчиво проговорил монах. - Необходимо его оживить, понять, как он говорит, двигается, какие у него любимые словечки, почему он с такой неприязнью относится к неграм.
  Я нахмурился, пытаясь сообразить, к чему эта деталь.
  Но времени на размышления не оказалось, поскольку брат Пон безо всякого перехода заявил:
  - Но заниматься будешь уже в другом месте... сегодня ты должен съехать отсюда.
  В ушах у меня зашумело, в горле пересохло, изо рта вырвалось судорожное:
  - К-как? Почему? Мы все же уезжаем?
  - Нет, Паттайю ты в ближайшее время не покинешь, но жить тут не будешь.
  - Но как?! Я не могу?! У меня же это... здесь...
  Я мог сказать, что заплатил за два месяца вперед да еще внес депозит, что в кондо быстрый и стабильный Интернет, нужный мне для работы, а в Таиланде это вообще редкость, что район Пратамнак мне нравится, что он всем удобен и что я к нему привык...
  - Но как же друзья, знакомые? - пролепетал я, понимая, что для брата Пона эти аргументы не будут иметь никакого значения.
  - Те, что воспринимают тебя в первую очередь по "одежке", то есть по жилищу? - лицо монаха украсила презрительная ухмылка. - Живешь в крутом кондо - молодец, обитаешь в строении попроще - все, неудачник и общаться с тобой после этого не стоит. Какое тебе до них дело?
  - Но я нахожусь в окружении людей...
  - Быть в окружении людей - не значит рабски подчинять себя их представлениям. Ожидания и мнения других по твоему поводу не имеют значения, и в первую очередь потому, что они иллюзорны, что это всего лишь образы, созданные твоим сознанием. Неужели ты до сих пор веришь, что способен воспринимать намерения и мысли тех, кто находится рядом?
  Это заявление мне крыть оказалось нечем.
  - Но... - попытался вставить я, не очень понимая, что именно собираюсь сказать.
  - Кроме того, даже если они реальны, то почему ты строишь жизнь, исходя из чужих интересов? - сурово заявил брат Пон, не дав вставить и слова. - У тебя есть свои. Вспомни о них... Ну да, беспокоиться о том, что думают другие, куда проще, чем заниматься очищением собственного мышления, поэтому люди обычно выбирают первое... Как ты намерен обрести свободу, если позволяешь щупальцам мнений, взглядов и предубеждений держать тебя?
  У меня мелькнула мысль, что безо всех этих "щупалец" легко жить где-нибудь в джунглях, где тебя никто не видит, что в обществе от них избавиться невозможно, разве что радикальными мерами... Ее сменила другая, что может быть за этим брат Пон и явился сюда, в Паттайю, туда, где я не являюсь учеником монаха в пропыленной антаравасаке, а веду обычную жизнь?
  И эта мысль испугала меня не меньше, чем идея оставить апартаменты.
  - Почему вчера в лифте ты позволил возникнуть беспокойству по поводу того, что тебя сочтут любителем секса с мужчинами? - продолжил он, не давая мне опомниться. - Пусть считают кем угодно! Это проблема лишь в том случае, если ты сам придаешь ей значение, наделяешь ценностью!
  - Но где я буду жить? - спросил я жалобно. - Все равно надо же где-то ночевать! Машина еще...
  - Проблемы будем решать по мере их возникновения, - сказал брат Пон, вставая с дивана. - Первейшая же из них, поверь мне, для тебя состоит в том, чтобы избавиться от всего этого.
  И он повел рукой, указывая на мое жилище, такое уютное, престижное и удобное...
  
  Вид у меня, когда я с утра приперся к менеджеру, был наверняка очень жалкий.
  По крайней мере, я мямлил и запинался, пытаясь объяснить, почему я должен съехать прямо сегодня же, и что вовсе не настаиваю на том, чтобы мне отдали назад аванс и депозит...
  Пожилая китаянка, управлявшая нашим кондо, посмотрела на меня как на идиота.
  Так что я вернулся в апартаменты через час и сообщил брату Пону, что у меня есть время до вечера, чтобы освободить помещение.
  - Великолепно! - заявил он с энтузиазмом. - Какой шанс для тебя!
  - На что? - спросил я уныло.
  - Чтобы избавиться от того хлама, которым ты пытаешься отгородиться от пустоты. Я тут осмотрелся...
  Уныние мое сменилось ужасом.
  - Э... я думал... перевезти вещи в подсобку в магазине... там найдется место...
  - У меня есть мысль получше, - и брат Пон вполне по-демонически оскалился. - Выкини это барахло.
  Нет, я и раньше не страдал тягой к накоплению вещей, а уж после знакомства с неправильным монахом и вовсе стал относиться к шмоткам равнодушно, но когда ты живешь на одном месте и имеешь возможность покупать все, что душа пожелает, то ты невольно обрастаешь предметами... вроде бы и это нужно, и вон то еще, а как обойтись без вон той штучки?..
  - Не хочешь выкидывать - раздари, - пожал он плечами.
  - Но... но...
  - Подумай о том, что тебе на самом деле нужно, - продолжил брат Пон весело. - Вспомни, насколько легко и приятно существовать, не имея ничего, кроме одежды и сумки для подношений!
  "Ну да, в вате или стойбище диких аскетов" - хотелось сказать мне, но я смолчал.
  Вот, например, подарок от брата - монгольская маска, оскаленный синекожий демон... Или картина с видом Толедо, напоминание о давнем, еще прошлого века, путешествии в Европу...
  Разве можно избавиться от них просто так?
  - Не стой столбом, а то я сам все сделаю, - и брат Пон, распахнув дверцы шкафа с одеждой, принялся выгружать шмотки прямо на пол.
  Я протестующе вскинул руки, издал судорожный писк, но сказать ничего не успел. Внутри меня нечто переместилось, словно желудок поменялся местами с печенью, и я ощутил, как отступает беспокойство, рассеивается тревога, исчезает страх.
  Сгинула эгоистическая фиксация, сосредоточенность на интересах того фальшивого скопления ощущений, которое мы обычно именуем собой, я вошел в "состояние Пустоты". Мягкий щекочущий покой заполнил меня до горлышка, я перестал соотносить каждое действие с собственной личностью, с пользой и вредом для нее.
  И отправился на кухню, туда, где хранились пакеты для мусора.
  Путешествие в Толедо я помню и так, а брат наверняка давно забыл, что подарил мне эту маску, да и вероятность того что он приедет в Таиланд и проверит ее наличие, близка к нулю...
  Я не особенно задумывался, что именно делаю, складывая в мешки одежду, посуду, безделушки, вовсе неведомо как попавшее ко мне барахло вроде порванных ласт, старого пляжного покрывала с прожженной дырой в центре или набора полиролей для мебели.
  - Отлично, только не останавливайся, - приговаривал брат Пон, помогая мне. - Замечательно... Кому-то приходится заниматься такими вот вещами, чтобы добиться свободы, а кому-то достаточно посетить Лумпини, место рождения Просветленного, Бодх-Гаю, где он обрел просветление, Сарнатх, отмеченный тем, что там пришло в движение Колесо Дхармы, и Кушинагар, место его ухода в окончательную нирвану, расставания с миром иллюзий.
  В другой ситуации я обязательно начал бы задавать вопросы по поводу этих географических пунктов, но в этот момент небосвод моего сознания не омрачила даже крошечная тучка интереса.
  Зато когда принялся выносить мешки и отвозить их на лифте вниз, к мусорным бакам, невольно вспомнил наше с братом Поном бегство из деревни мон в Лаосе. Тогда я точно в таком же состоянии Пустоты, достигнутом, правда, куда с большим трудом, сумел незамеченным выскользнуть из охраняемой хижины.
  Сейчас же обитатели нашего кондо, обычно любопытные и охочие до того, чтобы совать нос в проблемы соседей, не обращали на меня внимания, хотя занимался я не самым обычным делом. Встретившиеся в коридоре или внизу, на стоянке проходили мимо, ехавшие вместе в лифте смотрели в сторону, будто меня рядом не было.
  Монах не ошибался, утверждая, что люди реагируют на грохот мусора, который мы обычно носим внутри.
  
  К тому времени, когда побагровевшее и раздувшееся солнце повисло над морем и заглянуло в окна апартаментов, я вынес из них практически все, что мог считать своим. Оставшиеся вещи сложил в рюкзак: ноутбук, пара смен белья, зубная паста со щеткой и бритва, ну и папка с документами.
  В этот момент я ощущал невероятную легкость, готовность воспарить над полом, но и одновременно и слабую печаль, словно расстался с дорогим сердцу предметом, оставить у себя который не позволяют обстоятельства.
  Осматривая комнату в последний раз - не забыл ли чего - обнаружил на телевизоре алый цветок бутеи.
  - Брат Пон, - сказал я, вертя его в руках. - Зачем вы дали это мне позавчера?
  - Ну как зачем? - монах усмехнулся. - Как напоминание о том, что мир текуч. Изменчивая реальность всецело определяется нашим сознанием и выглядит стабильной только потому, что мы ее таковой делаем. Неужели ты запамятовал, как сорвал это с ветки?
  Когда мы вышли в коридор и я запер дверь на ключ, из соседних апартаментов вывалились приятели-немцы, типичные европейские богатые пенсионеры, каких в Паттайе не меньше, чем мух на помойке.
  Один из них жил тут, другой регулярно приходил к нему в гости, выпить пива, посмотреть футбол.
  - Аааа! - завопил один, увидев меня. - Май френд! Халло! Халло!
  Но в следующий момент в голубых глазах возникла неуверенность, и их хозяин принялся чесать в затылке. Второй пенсионер буркнул что-то по-немецки, и они затопали в сторону лифта, обмениваясь репликами.
  - Ну вот, ты почти уже перестал существовать, - сказал брат Пон. - Это здорово.
  Мы спустились на первый этаж, где я отдал ключи менеджеру.
  - От машины тоже нужно избавиться? - поинтересовался я, когда мы подошли к моему "Ниссану".
  Продать автомобиль можно, но сделать это быстро, за день-два не выйдет, поскольку зарегистрирован он не на меня лично, а на мою фирму.
  - Нет, она нам пригодится, - брат Пон нежно похлопал автомобиль по капоту. - Забирайся, поехали, мне как раз нужно навестить друзей...
  Не задавая вопросов, я уселся за руль.
  Отсалютовал выпустивший нас со стоянки охранник, мы покрутились по переулкам Пратамнака и направились в сторону центра: я поворачивал туда, куда мне говорили, перестраивался когда надо и не волновался по поводу того, куда мы направляемся и где я буду ночевать.
  В крайнем случае можно устроиться и в автомобиле: не очень удобно, но терпимо.
  Из состояния мертвенного спокойствия я вышел, когда осознал, что мы запарковались на Третьей улице и шагаем в сторону Сои Бокао, длинного извилистого переулка, сплошь утыканного гоу-гоу барами, массажными салонами откровенно бордельного свойства и мелкими гостиницами, где можно без проблем снять на ночь комнату с кроватью размера кинг-сайз.
  Едва приехав в Таиланд, я пару раз отрывался тут по полной, ну и потом водил на "экскурсию" приехавших в гости приятелей.
  - Здесь живут ваши друзья? - спросил я, ощутив легкий укол недоумения.
  Брат Пон и Сои Бокао - эти два явления просто не могут стоять рядом!
  - Не только живут, но и работают! - ответил монах, ничем не напоминавший в этот момент служителя Будды.
  К этому времени начало темнеть, загорелись вывески баров и гостиниц, на обочинах появились ярко размалеванные девицы на высоких каблуках и коротких платьях - частью настоящие женщины, частью трансвеститы-катои.
  - Вот мы и пришли! - радостно заявил брат Пон. - Заходи, не бойся!
  В "Розовой кошечке", рядом с которой мы остановились, я не бывал никогда, но выглядела она как типичный паттайский бар - широкая стойка, где можно танцевать, стеллаж с батареей бутылок, длинные высокие столы и табуреты при них, тусклое красноватое освещение, зеркала во всю заднюю стену.
  И "девушки", а на самом деле юноши - на высоченных каблуках, в лохматых париках под рок-звезд семидесятых, в коротеньких платьицах, с выпирающими силиконовыми грудями и гладко выбритыми ногами.
  - Сюда? - промямлил я.
  - Ага, - подтвердил монах и, затараторив по-тайски, шагнул внутрь "Розовой кошечки".
  Барменша, могучая, покрытая татуировками дама средних лет в жилетке и черном берете, лучезарно заухмылялась, а катои, радостно щебеча вполне по-женски, ринулись к брату Пону, точно дочери к вернувшемуся из командировки отцу.
  Ноги у меня ослабели, накатило острое желание ущипнуть себя, да посильнее.
  - Это мой друг! - заявил монах по-английски. - Он робок и стеснителен!
  И не успел я пикнуть, как меня подхватили под локотки и проводили в уголок, где и усадили спиной к стене. На стол передо мной шлепнулся стакан ананасового сока с трубочкой и кубиками льда, но никто из катоев не устроился рядом, не принялся "обрабатывать" меня как клиента.
  Видимо, мой спутник велел оставить "робкого друга" в покое.
  Но его тут знали, и знали отлично! Но откуда!? Он что, бывал в Паттайе!?
  Я наблюдал, как брат Пон сидит в окружении троих катоев, оживленно болтает сразу со всеми, да еще и с барменшей, и даже делает вид, что прикладывается к открытой бутылочке "Чанга". Я-то видел, что он не пьет, но для наблюдателя со стороны все выглядело так, словно лохматый дядька средних лет бухает вовсю и оттягивается с трансами.
  Вот-вот поведет их в номер гостиницы по соседству...
  И в майке и джинсах, с золотой цепью на шее, в баре с катоями брат Пон выглядел так же естественно и органично, как перед статуей Будды в вате Тхам Пу, облаченный в монашеское одеяние!
  "Розовая кошечка" тем временем начала заполняться, пришла компания загорелых русских парней, судя по повадкам, не новичков в Таиланде, повалили европейские фаранги, зазвучала музыка, ладно хоть не попса - "Дорз", "Квин", "Металлика" и прочая радующая слух классика рока.
  Едва мой сок закончился, как один из катоев принес новый.
  Голова у меня кружилась, происходящее казалось сном, не жутким, но фантасмагорическим, когда ты осознаешь, что все вокруг нереально, но вырваться из видения не можешь.
  Русские заказали третью бутылку водки, две грудастых "девицы" полезли на стойку, чтобы открыть пляски. И тут от группы дедков-европейцев, сидевших слева от меня, донеслись изумленные и испуганные вскрики.
  Один из них, в цветастой рубашонке и шляпе с пером, хватался за грудь и тяжело хрипел.
  - Смотри внимательно! - сказал мне прямиком в ухо очутившийся рядом брат Пон.
  "Куда? На что?" - хотел спросить я, но моргнул, и язык мой примерз к гортани.
  За спиной дедушки в шляпе, охватывая его с боков, клубилось облако холодной, мерцающей тьмы. В нем ощущалось предвкушение, равнодушная готовность поглотить любое количество жизни и тепла.
  Похоже, что пожилого фаранга шарахнул сердечный приступ, и осталось ему совсем немного, часы или даже минуты.
  - Смерть передает тебе привет, - прошептал монах. - Она ведь и позади тебя тоже.
Оценка: 7.44*6  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"