Давно это было. Во времена, когда еще не знала планета наук, когда люди не разделяли друг друга на плохих и хороших, когда не существовало еще добра и зла, ангелов и демонов, когда росла трава высокой и не боялась тянуться к Солнцу.
И стояли горы высокие среди равнин бескрайних, наполненных ароматами цветов диковинных и яркими красками Природы первозданной. У подножия одной из гор стоял одиноко домик - творение зодчего неизвестного, и жила в нем Лонанна. Жила она одна, собирала травы и коренья, сушила их и варила зелья целебные. И всем Богам молились за нее путники, коим случалось оказаться в том уединенном месте у подножия горы-сторожа передохнуть с дороги да напиться ароматного отвара из цветов полевых, ибо сила целебная была в тех отварах. И любой уходил из домика преисполненным сил и храбрости продолжать путь свой.
Шел однажды тропой горной человек. Был он молод, но обессилен дальней дорогой, одежды его были истрепаны ветрами встречными, а лицо огрубевшее от солнца нещадного. И увидел человек в ущелье горы ручей с водой прозрачной, как слеза, и припал губами он к источнику живительному, и пил долго и жадно, пока силы не покинули его. Усталый, опустился он подле ручья и заснул крепким сном молодости, которую не сломят ни горести жизненные, ни стихии нещадные.
Долго ли спал человек, то неведомо, но проснулся от шороха ветерка легкого. Взору его предстала женщина молодая, сидела она подле путника и тихонько песнь странную напевала. Не разобрал человек слов той песни, ибо язык, на котором она исполнялась, был ему неведом. Хотел человек подняться, да не смог. Хотел голову повернуть, да сила невидимая голову к земле приковала. Хотел руку к певунье протянуть, да будто оковы тяжкие мешали. И оставил он попытки тщетные, и было ему так уютно на сырой земле, как не было уютно и тепло у груди материнской. И пела женщина свою песню, и мотив ее зачаровывал, и не мог человек и слова вымолвить, так сладок был голос певуньи...
Так прошло еще время. Песня давно стихла, а человек все лежал на земле, нежась в лучах заходящего солнца. Женщина ни слова не молвила, лишь перебирала в руках травы сорванные, и так дивно было смотреть на руки эти нежные, на пальцы тонкие, средь которых мелькали цветы пахучие. Наклонилась женщина к путнику, прикоснулась щекой к челу его, и потянулась рука к руке. Поднялся путник на ноги, глаз от певуньи не на миг не отводя, и подался вперед всем телом...но, ускользнула женщина, рассеялась, будто туман по утру.
И забыл человек о пути своем, не вспомнил, куда дорога его вела, а привела она его в маленький домик у подножия горы...
И стал он своим в доме Лонанны. Гость - но не гостит, суженный - да не благословленный, брат - да страсть неуемна, друг - да своею назвал. И прошло время, и принесло с собой много событий, и развеяло память путника. Уж давно не помнит он ни имени своего, ни родины, ни себя самого. Отныне жизнь его лишь для нее, феи гор, хранительницы мира, волшебницы-дикарки - Лонанны.
И легко было на сердце у путника, и пела душа его, и говорила на языке людям не ведомом, а лишь им и его любимой понимаемом. И хотел путник, чтобы так было всегда. Чтобы вечно светило солнце им двоим, чтобы реки несли свои воды к подножию их горы, чтобы звезды на небе светили для двоих, чтобы мир, ими построенный, процветал. Да не знал тогда путник, что счастье изменяться умеет...
Одним солнечным утром, он проснулся и увидел, что лежит на зеленой душистой траве посреди поля, глазу необъятного. Очень удивился путник, ибо помнил счастливый вечер, когда заснул, оберегая ровное дыхание любимой. Кинулся он к горе, но горы будто и не бывало вовсе. Думая, что заблудился, выйдя прогуляться при луне, стал домик искать, но до самого горизонта видел лишь зеленые луга.
Целый день бегал он, обезумевший, в поисках утраченного счастья, но ни дома, ни обитательницы его так и смог найти...
Давно это было. Уж сколько воды утекло с тех пор, а что стало с путником, так никто и не знает. Люди поговаривали, будто видели, как каждую ночь выходит в поле одинокий странник в лохмотьях, как бросается на земь, ломая руки, взывает к Богам.
А другие сказывали, что видели его, бредущего с низко опущенной седой головой, и в руках у него всегда был букет полевых цветов.
А один мудрый старец, повидавший на свете немало чудес, и познавший якобы Истину, рассказал, что Лонанна нашла свое предназначение, но не на этой земле, и не в этом мире. И что была она чужой, и только горы и травы понимали ее, и они указали однажды ей Путь...
С тех пор и стали звать Лонанну - Чужой, идущей своей дорогой, а путника - Счастьем Человеческим, призрачным, которое многие видят, но и пред многими же оно тает, как мираж...