Она тихо лежала на самом дне брючного кармана и ждала, когда к ней прикоснется рука человека, и она снова на короткое мгновение увидит белый свет, о котором знала не так уж и мало. Она даже успела сделать вывод, что без нее этот белый свет вовсе не смог бы существовать.
-- Да и как вообще может быть иначе? -- рассуждала Денежка, -- когда меня каждый день носят в руках. Все мне радуются, меня берегут, а потеряв, даже плачут. Я много раз спасала людям жизнь, кормила их, одевала, одаривала подарками. А кое-кто из-за меня даже отправился на тот свет.
Но самым удивительным в ее насыщенной разными противоречивыми событиями жизни было то, что она ровным счетом ничего при этом не делала сама. Она просто БЫЛА. И считала, что этого вполне достаточно.
-- Никакое событие в жизни людей без меня не обходится, -- была уверена Денежка. Отчего и чувствовала себя практически всесильной. Хотя ее личные возможности были ограничены номиналом -- цифрой на ее теле.
Вместе с многочисленными братьями и сестрами, разбросанными по всему миру, она составляла непобедимую армию, именуемую ДЕНЬ-ГАМИ. Или в другом варианте -- ФИНАНСАМИ, что ей нравилось меньше, поскольку как-то обезличивало ее персону, низводя до невзрачной цифры после запятой в колонке бухгалтерских отчетов.
По глубокому убеждению Денежки, армии, способной перевернуть вверх дном весь мир людей, у самих людей не было. И хотя горделивые военачальники постоянно кичились друг перед другом новым оружием, их солдаты ни на что не были способны, если их щедро не оплачивали Деньгами.
По ее мнению, без денег человеческий мир неспособен был не только на войну, но и на мир тоже. Взять хотя бы ту же политику. О политике Денежка знала не очень много, в основном из рассказов своих более солидных соплеменников. Потому что была не очень высокого ранга. А для "входа в политику" номинал денежных купюр должен был исчисляться большим количеством нулей после первой цифры. Но об этом Денежка переживала меньше всего, поскольку ей также было известно, что жизнь больших денег была достаточно скучна и однообразна. Они мало двигались и годами отлеживались в закрытых железных ящиках. Даже в путешествие они отправлялись замкнутыми на ключ, в сопровождении вооруженной охраны. Их редко доставали на белый свет, отчего у них развивалась солнцебоязнь.
-- Какая на этот раз будет рука? -- гадала Денежка, уютно расположившись в складках кармана старых потертых брюк. Быть может, эта рука будет теплой и влажной, а может, сухой и холодной. Все зависело от погоды и от того, в каком настроении пребывает человек. Хотя, по большому счету, ей было все равно. Ни погода, ни настроение человека, ни его образование, ни работа не способны были изменить ее судьбу. Она вообще могла быть где угодно и не принадлежать никому вовсе. От этого ее ценность не уменьшалась.
Вот только перемещаться в пространстве сама по себе Денежка не могла. Для этого существовали люди. При этом они казались ей беспомощными, жалкими и зависимыми, неспособными без нее даже выйти из дома. Вот как сейчас, например...
Погрузившись в размышления, Денежка не замечала, как постепенно проваливается в дырку прохудившегося кармана. А когда спохватилась, то была уже в ней наполовину.
-- Ой, что сейчас будет, -- я упаду, я потеряюсь! -- взволновалась Денежка.
Наконец в кармане показалась рука хозяина, которая, неосторожно надавив на монетку пальцем, протолкнула ее в дырку...
Денежка бесшумно скользнула вдоль брючины, прокатилась по ботинку, вылетела на тротуар и шлепнулась прямо в грязь...
Не успела она сообразить, что с ней произошло, как мальчуган, что топал рядом по луже в резиновых сапогах, заметил ее и тут же схватил грязной ладошкой. Он наспех обмыл находку в луже, крепко зажал в кулаке и побежал по набережной к морю. Там, ни минуты не раздумывая, мальчуган загадал первое пришедшее на ум желание, после чего размахнулся и изо всех сил швырнул монету в море...
-- Раз... Два...Три... -- считал он, глядя, как блестящий кусочек металла легко подпрыгивает на волнах. -- Пусть все будет хорошо!!! -- Это было последнее, что услышала Денежка перед тем, как море навсегда поглотило ее.