Что такое книга тайн и приключений сейчас, когда среди разгула бульварно-вокзальной периодики псевдо-сенсационного толка, когда каждая крикливо анонсирующая обложка возвещает о закате эпохи действительно необычайного? Когда вместе со своими наивными ревнителями уходит время бесхитростных, отрадных удивлений. "А мы останемся в игре, на нашей праведной Земле..." - звучала тема знакомого барда, когда переворачивал я последнюю страницу прочитанных только что "Сумерек". Тонкая, почти незаметная грань между добром и злом, бренной явью необходимости и иллюзорной надеждой на откровение...
"Сумерки" - второй роман и интернет-проект А.Глуховского - молодого, но бывалого военного радио- и телерепортера, на каналах "Euronews" и "Russia Today" приобретшего статус корреспондента кремлевского пула. И теперь вот, писательский путь свой начал Глуховский деловито и азартно - решил сделать ставку на сетевой перфоманс, воплотить некую интерактивно-литературную диссеминацию. И ставка эта себя оправдала: в активе нового проекта - смелость стиля и бесшабашная безграничность аудитории.
Автор в поисках, в хорошем развитии. За плечами - почти безупречный технически сюжет "Метро 2033", обеспечивший ему оригинальную узнаваемость. Секрет того прорыва виден в отчаянном безрассудстве интриги. Нет смысла озираться на неотточенность апофегм, некую квадратность диалогов, когда впереди - триумф качественной развязки. Дано не каждому. Риск скатиться в безвкусицу слишком велик. Но заявка подана, а вторая книга всегда важна для писателя, как второй альбом для музыканта, -- останется ли человек в памяти героем одного хита или покажет в себе задатки творческого марафонца. Итак, соблазн не прекращать разгона и дальше и в том же ключе ожидаем.
Поначалу вплетаемые в канву повествования зарисовки лирического свойства настораживают, но искусственный оттенок не стоек, искренность авторского мыслеоформления здесь подкупает: блаженна кустарность сырого мазка, что полотно оживляет причудливо. Гармония сюжетного развития завораживает, интригует периодичностью компоновки событий, где едва ли не симфоническим лейтмотивом подано раскрытие дневниковой хроники конкистадорских похождений.
Саспенс нагнетается медленно и довольно интересным образом. Две эпохи - два героя. Судьбы их переплелетаются в высшей степени невероятно. Не столько во времени, сколько в некоем общем астрале, в котором везение, смертельная опасность и ответственность за судьбы людей обрушились на обоих как немилосердное испытание их человеческого достоинства. Беспрестанное истязание выбором ключевых решений соединили их в одной роковой связке для труднейшего духовного восхождения. Это единство, проявляемое в виде наитий и знаковых предвестий, обрело в итоге стойкий колорит, главную мистическую составляющую всех приключений главного действующего лица. Неискушенный, либо незаинтересованный читатель вряд ли отметит для себя в нем нечто особенное, но думается, и сам автор, выпустив на простор своей фантазии этакий схематично "набросанный" для завязки типаж, не планировал для него серьезных замеров психологической глубины. Но по ходу событий необходимость в некоем опосредовании нарастает сама собой. Нарочито-флистерское клише являет нам человека без социального возраста, с чуть ли не параноидальной склонностью к отрешению от современного бытового комфорта. Эти нелепые отказы от технологичных удобств, возведенные до уровня кредо, выглядит набором гипертрофированных крайностей. И с таким мелковатым фокусом видения мира он выставляется автором на поприще знаменательных для человечества открытий, впечатляющих парадоксов разума, масштабных психоаналитических теорий.
Итак, апокрифичный манускрипт испанского дворянина вовлекает переводчика Дмитрия в кошмар трансвременных ритуальных знамений, потрясающих всю его обывательскую обыденность до основания. Великое пророчество Майя, познавших законы эволюционных пульсаций бытия обрекает его на миссию мистагога грядущего мирового низвержения. Мещанский разум опрокинут в бездну чудовищных озарений, после которых Дмитрия постигает осознание некоего колоссального драматического концепта. Вся явность мира - лишь воплощение инсинуаций, извергнутых мозгом агонизирующего безумца. Конец света - лишь исход индивидуальных переживаний? ...
Характерно, что в форумной полемике превалирует, таки, тенденция к охаиванию авторского решения развязки. Мол, экшн должен продолжаться, пусть и в эвристике, пусть в двусмысленной недосказанности - но там, на арене, под светом софитов. Предложенный же апофеоз непредсказуем абсолютно. Это не просто шедевр виртуальной эстетики. Здесь вбита веха жанровых открытий. Мир вокруг нас не только необъясним. Его просто нет. Пока не разгадана мистерия Эго, пока не решена сокровенная купергань своего "Я", мы ничтожны в потугах объяснить великую первопричину явлений. Уходит из-под логического контроля сюжет, но открыта страница иного кодекса мысли, в коем неисчерпаема мощность континуума ответственности разума - бесконечность, уходящая в себя.
"И нам не выйти из нее, нас приковало и прижгло, и каждый вечер о своем мы дышим в пыльное стекло", - звучало еще после заключительных строк. Но вот, прикрыта страница обложки и внутренним взором отправлен в странную даль эшелон авторского замысла. Что ж, увлекло, захватило и обожгло неведомой, но резонно преподнесенной правдой. Насторожило и озадачило немыслимой и в то же время обыденной явью действа. Выходит, завязка всех этих свершений где-то совсем рядом, раскрытыми тисками ждет она за порогом привычного. Тут не спасут двери из опасений, толкни их слегка - и вот они, извечные "сумерки"...