Горешнев Александр : другие произведения.

Берил Энсор-Смит. Ошибка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Женщина - она и в Африке женщина.

  
  
   The Mistake
   Beryl Ensor-Smith
   Ошибка
   Берил Энсор-Смит
  
   У Кристины случился нервный срыв, когда она и Ганс де Плесси вернулись домой от его родственников. Накануне их отъезда, как рассказывала она своим церковным сестрам за чаем после воскресной службы, она проснулась посреди ночи от нехватки воздуха. Задыхаясь от приступа удушья, не накинув халат, она проскользнула на веранду через весь дом, погруженный во мрак, чтобы вдохнуть прохладу. Она стояла там в развевающейся ночной рубашке и хватала ртом воздух, когда в соседнем доме началась какая-то заваруха. Некто попытался проникнуть в дом, но доберман, злобное создание, напал на злоумышленников сзади, и те едва унесли ноги, перебравшись через забор между домами. Кристина хорошо разглядела их... и они разглядели ее!
  
   - Я так испугалась, что завопила, как сирена, - рассказывала она в кругу зачарованных слушателей, - а они пришли в ужас и, поджав хвосты, испарились так быстро, что прошла еще уйма времени, пока не пришла помощь.
  
   Позже миссис Мёртон злобно отметила, что оба преступника в черных вязаных шапочках будут мучиться всю оставшуюся жизнь, преследуемые призраком, за которого они приняли Кристину, уже располневшую женщину, казавшейся ещё огромней в развевающейся ночной рубашке и с волосами, скрывавшими её до пояса.
  
   - Она, должно быть, выглядела, как сбесившийся жеребец, особенно, когда издала леденящий кровь вопль.
  
   - Если она включила хотя бы наполовину ту мощность, с которой ей удается брать высокие оперные ноты, - соглашалась Мэрион Клоппер, - бедняги совсем лишились рассудка!
  
   Но всё это было осознанно позже. А пока, во время повествования Кристины, сёстры были полны сострадания.
  
   - Как ужасно. Ты не знаешь, полиция сумела схватить их? - спросила Хельга Суонэрол.
  
   - Нет, не сумела. И я не думаю, что сумеют. В стране разгул преступности, и вы полагаете, они потратят время на раскрытие такой ерунды, как неудавшееся ограбление? Вот почему, - добавила она, оглянувшись по сторонам, чтобы убедиться, что Домини Сибрант её не слышит, - я не отдала им пистолет, который нашла в саду, когда утром мы складывали вещи в машину.
  
   - Не отдала? - выдохнула Мэрион Клоппер.
  
   - Да, он у меня. Так безопасней здесь, в Прентбурге. Он, наверняка, краденый, так что в чем проблема?
  
   - Но это же вещественное доказательство, - шумно протестовала Хельга. - Тебе следовало отдать его в полицию!
  
   - Так говорил и Ганс. Я сказала ему, что нашла пистолет, когда мы ехали в Прентбург, потому что не могла же я доставать его прямо из воздуха, без всяких объяснений. Собираюсь взять уроки по стрельбе в Уотерфонтейне, чтобы уметь защищаться.
  
   - От чего? - спросила в замешательстве Сэри Блигнолт. - Единственное преступление здесь - это воровство кур у Майэма, и тогда это больше походит на баловство подростков или на добычу пропитания голодным бродягой. Ты не сможешь стрелять в них. Это убийство!
  
   - Я не собираюсь никого убивать, - разгоряченно настаивала Кристина, - но после того, как я побывала в той ужасной переделке в Йоханнесбурге, и жизнь моя висела на волоске, у меня нет выбора!
   И никакие доводы, ни осуждение не могли поколебать её упрямства.
  
   Скоро выяснилось, что Ганс де Плесси решительно протестовал по поводу её выбора. Когда Кристина, как и задумала, уезжала на занятия по стрельбе в Уотерфонтейн, проводившимися один раз в неделю, он отправлялся в бар спортивного клуба и с мрачным видом потягивал пиво.
  
   - Она зашла слишком далеко, - он говорил соседям по столику. Как-то он обнаружил себя в одиночестве и тогда, склонившись к уху бармена Альфа, прошептал: - Она рехнулась. С 1994 года она озабочена своей безопасностью, убеждена, что все белые в этой стране плохо кончат, отдавшись на милость черных, а теперь окончательно сдурела. Ты можешь сказать что-нибудь на это? - спросил Ганс, поднимая свои грустные глаза. - Как жить с параноиком?
  
   Альф не знал, но он мог представить себе жизнь с темпераментной Кристиной, тяжёлой, как пребывание в аду, потому что она постоянно пребывала в состоянии истерии. Обычно он мало общался с Гансом, недолюбливал его, но сейчас, тронутый состраданием, он бухнул перед ним кружку пива и сказал: - За мой счет. Ганс был так погружен в свое несчастье, что забыл поблагодарить Альфа, от чего все его сочувствие сошло на нет.
   - Через пять минут я объявлю "время", так что поторопись, - отчеканил он грубо и ушел на другой конец барной стойки протирать кружки, чтобы не выслушивать больше жалобы неблагодарного парня.
  
   Хотя Кристина и не хотела, чтобы свершившийся факт стал достоянием общественности, но новости быстро распространяются в населенных пунктах размером с Прентбург. Сёстры общины не могли удержаться, чтобы не выболтать мужьям правду о разладе в семействе де Плесси, а отсюда уже оставался шаг до вскрытия причины несчастья. Да и сам Ганс был слишком обеспокоен поведением жены, чтобы соблюдать осторожность. Неделю спустя он столкнулся с Фрикки ван Уиком, выходившим из спортивного зала клуба, и набросился на него.
  
   - У нее вошло в привычку спать с заряженным пистолетом под подушкой, - глухо начал он. - И это после трех занятий. Что Кристина знает об оружии? Прежде она угробит нас самих . Я боюсь вставать ночью по нужде, - вдруг она примет меня за грабителя. Скажи, дружище, что мне делать? Что бы ты сделал на моем месте?
  
   "Утопи ее", равнодушно подумал Фрики, но попытался проявить участие: - Тебе надо поговорить с ее инструктором, скажи ему, что ты против этой затеи с пистолетом. - Потом продолжил: - Он, конечно, для нее авторитет. По крайней мере, он может объяснить ей, как опасно оружие в руках непрофессионалов.
  
   - Вся беда в том, что Кристина считает себя специалистом во всем! Она считает, что вот-вот станет снайпером.
  
   - Вполне возможно, - Фрикки откликнулся ободряюще.
  
   - Или вполне невозможно, - грустно ответил Ганс. - Она вся трясется от страха каждый раз, когда берет в руки эту пушку.
  
   - Ну, дружище, есть пословица: практика приводит к совершенству, значит, ты должен убедить свою жену отдавать все свое свободное время упражнениям, - шутливо ответил Фрикки, но Ганс принял шутку всерьёз.
  
   - А это идея. По крайней мере, она может сменить приоритеты, а это уже кое-что.
  
   Фрикки с сожалением посмотрел на Ганса. Даже столь малая подвижка в мыслях Ганса свидетельствовала о его безысходном отчаянии!
  
   Ганс использовал обе подсказки Фрикки. Инструктор по стрельбе заверил его, что он уже предупредил Кристину об опасности обладания оружием, но обещал поговорить с ней ещё раз. Судя по всему, он одобрил мысль уделить больше внимания меткости её стрельбы.
  
   - Это поможет ей обрести большую уверенность, - добавил он. - Сейчас она излишне нервная.
  
   К несчастью, не настолько она была нервная, чтобы отказаться от своей цели. На очередной ежемесячной встрече с сестрами общины она торжественно заявила, что первый раунд она выиграла, и теперь Ганс поддерживает её занятия по стрельбе. Это было далеко не так, так как Ганс по-прежнему был недоволен.
  
   - Если ты настаиваешь на своем безумном решении, - сурово заявил Ганс. - Ты должна принять все возможные предосторожности. Найди место для мишени и практикуйся между занятиями. Возможно, - с сарказмом добавил он, - лучше всего подойдет кладбище. - Это достаточно далеко от города, а его обитателям ты уже не повредишь.
  
   Кристина тщательно обдумала предложение, но с сожалением отказалась от него.
  
   - Нехорошо получится, когда похоронная процессия наткнется на меня, когда я буду палить по бутылкам, расставленным на памятниках.
  
   Он недоверчиво поглазел на жену. Он считал ее абсолютно бесчувственной, и не подозревал, что горожане его самого находили грубоватым.
  
   Кристина решила, что самым подходящим местом для тренировок будет небольшая полоска леса, начинающаяся за участком старика Дэйвенпорта.
  
   - Там никто никогда не бывает, сказала она Гансу.
  
   Но он воспротивился: - Да ведь там рядом лагерь нелегальных переселенцев, на берегу болота.
  
   - О, Господи. Они находятся по другую сторону лесной дороги, а я, для перестраховки, буду стрелять в противоположном направлении.
  
   - Они услышат выстрелы!
  
   - Они привыкли к шуму. Они сами много шумят, особенно, когда устраивают ночные вечеринки, каковые происходят довольно часто. Так что особо возражать они не станут.
  
   - Ты ищешь неприятностей, - зловещим голосом проскрипел Ганс.
  
   - Да успокойся, Ганс. Я буду очень осторожна, а ты для обеспечения безопасности можешь стоять на дороге и размахивать красным флагом. Первую тренировку мы проведем в понедельник вечером.
  
   Ганс не хотел вмешиваться во все это, но будучи искренне убежден, что Кристина попадет в беду, возможно, ранит себя, он с неохотой согласился. Итак, в понедельник он аккуратно расставлял банки на камнях, разбросанных среди кустов, подальше от людей. Лагерь переселенцев находился в тылу позиции Кристины, а участок Дэйвенпорта - в стороне, отделенный бетонным забором. Ганс надеялся, что глуховатый джентльмен преклонных годов не услышит выстрелы. Затем со вздохом побежденного он стал на проселочную дорогу и время от времени размахивал над собой шестом с привязанными к нему ярко-красными боксерскими трусами, хотя никого не было видно.
  
   Высоко на дереве притаились два мальчугана из лагеря, с интересом наблюдая за интригующими действиями Кристины и Ганса под ними в кустах. Позже они расскажут о подозрительном поведении белокожей парочки своим родителям.
  
   "Пока мужчина сушил красные трусы на палке, женщина начала стрелять. Сначала мы подумали, что она стреляет по банкам, но потом оказалось, что это были указатели, куда не надо стрелять, потому что она не сбила ни одну из них. Зато она прострелила дыру в заборе Дэйвенпорта. Он подбежал к дыре и, глядя в нее, закричал на женщину. Она расплакалась.
   На этом история не заканчивалась. В отчаянии Ганс огляделся вокруг, увидел бетонный блок в стороне и подтащил его к забору. С большим трудом ему удалось перебраться через него. Отсутствовал он долго. Потом появился опять, схватил женщину за руку и, сердито крича друг на друга, пара уселась а автомобиль и скрылась".
  
   Родители мальчишек были озадачены, да и кто вообще мог объяснить такое странное поведение? Времени много, но не тратить же его на такую нелепость, решили они, когда дети ушли спать. Сушить нижнее белье и простреливать дыры в стене Дэйвенпорта! Они только надеялись, что старик Дэйвенпорт не обвинит их в порче имущества, что было весьма вероятно.
  
   На самом деле, неприятность вышла большая. После третьего выстрела ее развернуло, и четвертая пуля продырявила стену. Немедленно послышался жалобный стон с другой стороны забора. Ганс его услышал. Кристина же стояла оглушенная, пока старик смотрел в дыру.
  
   - Ты попала в овцу Дэйвенпорта! - завопил он. - Она лежит на земле и не двигается.
  
   Пока Кристина заливалась слезами, он подтащил бетонный блок к забору, перелез через него и оценил ущерб. Вернулся он расстроенным.
  
   - Ты убила барана. Я оттащил его в тень и попытался помочь ему, но он издох. Ты видишь, женщина, что ты наделала со своей игрушкой?
  
   Он собрал банки - мишени, свалил их в багажник, взял Кристину под руку и потянул ее к машине. Они спорили очень горячо.
  
   Ганс решил сразу поведать Дэйвенпорту о постигшей его утрате. Кристина отказывалась даже обсуждать такое развитие событий.
   - Получится так, что я приобрела нелегальный пистолет. Как я объясню это в полиции? Они же арестуют меня. Они могут причислить меня к банде йханнесбургских грабителей!
   Меня могут посадить в тюрьму. Она впала в истерику. - Это была всего лишь ошибка. Почему я должна сесть за решетку из-за мелкой промашки с бараном? Ты этого мне желаешь, Ганс?
  
   Напрасно он доказывал, что ничего страшного не произойдет. Но голос его был полон неуверенности. Он, действительно, не знал, чем все это может закончиться, и, в конце концов, сдался, согласившись повременить.
   - Мы попадем в еще большую беду, если попытаемся затянуть дело, - предупредил он.
  
   - Нет, если мы найдем правильное объяснение. Дай мне время, и я придумаю что-нибудь. Ну, какие неприятности могут быть из-за одного барана?
  
   - Дэйвенпорт должен получить возмещение за потерю, - Ганс продолжал упорствовать. - Как ты уладишь это, Кристина?
  
   - Дай мне время, - отрезала она. - Я найду выход. - А сейчас заткнись и дай мне подумать!
  
   Она думала весь следующий день. Когда вечером Ганс вернулся после партии в гольф, она радостно встретила его.
  
   - Я решила проблему! Ты говорил, что оттащил барана в тень под куст? Это похоже на расточительство, поэтому я пригласила кучу народа, включая Дэйвенпорта, отпраздновать браай вечером в четверг. Видя, что ты хочешь рассчитаться с ним, он присоединится к трапезе, а мы накачаем его вином. Когда он напьется, ты сунешь ему в карман деньги, равные стоимости барана.
  
   Ганс вытаращился на жену, как на сумасшедшую.
  
   - Не смотри на меня так, Ганс; выслушай! Мы не можем пригласить его одного, мы с ним не дружим, и это будет подозрительно, но если он будет один из многих, то это покажется вполне нормальным.
  
   - Ты разработала план, так?
  
   - Да! Дэйвенпорт служил на флоте Ее Величества, и всем известно, что моряки напиваются как сапожники, поэтому здесь все будет просто, - и именно поэтому тебе не придется платить неподъемные деньги, - просто подсунешь ему в пиджак несколько купюр, когда он совсем выпадет; или я многого прошу от тебя?
  
   Задетый ее саркасическим тоном, Ганс ответил в том же духе: - Мне очень не хочется добавлять ложку дегтя в твою бочку с медом, но твой великолепный план имеет ряд изъянов. Первый: что Дэйвенпорт пьяница. Второй: почему он должен прийти в пиджаке? Наконец, я рискую быть пойманным, когда засуну руку в его карман. И как достать этого барана, чтобы приготовить его? И что еще более важно, он протух... он, определенно, уже пропал.
  
   - Чепуха. Ты считаешь, что он должен быть в холодильнике. Но мясники вывешивают туши задолго до продажи. Мясо должно созреть.
   В голосе Кристины зазвучали панические нотки, и Гансу внезапно стало жалко ее. Что бы не произошло, Кристина не теряла самообладания, она пробовала все, боролась до конца.
  
   - Дорогая, - сказал он мягко. - Баран уже раздулся под воздействием газов, которые распирают его желудок, и мясо полностью испорчено. Мы опоздали, и, кроме того, Дэйвенпорт уже нашел бедное животное и пожаловался в полицию. Так говорят в городе.
  
   Кристина беспомощно посмотрела на мужа.
   - Ганс, - взмолилась она. - Что же нам теперь делать?
  
   - Закажи мясо для вечеринки, - стоически произнес Ганс. - Сколько людей ты пригласила, и кто-нибудь знает о твоей вчерашней стрельбе?
  
   - Нет. - Заверила она. - Никому я не говорила. - Ах, Ганс. - Слезы потекли из ее глаз. - Я так не права! Это было дурное занятие.
  
   Переселенцы, самовольно разбившие лагерь, думали точно так же. Следуя закону, старый Дэйвенпорт настаивал на том, чтобы полиция навестила их постройки и нашла человека, убившего барана. Родители мальчишек, ставших свидетелями произошедшего, решили хранить молчание, чтобы не вовлекать детей в расследование. Полиция провела обыск в лачугах и обнаружила три незарегистрированных пистолета, но так как пуля, убившая барана, не соответствовала ни одному из них, оружие конфисковали, но провинившихся отпустили с суровым предупреждением.
  
   Население городка выказало свое недовольство, собирая митинги у зданий муниципалитета с плакатами " Покончить с произволом полиции" и громким исполнением обрядных песен. Жан Баденхорст, директор администрации, наблюдал за демонстрантами из окна своего офиса, чувствуя, как к нему подбирается мигрень. Если Бренда Диксон, советник округа, услышит все это, она спустит на него всех собак, потому что она участвовала в новой Программе по обустройству общества, и обвинит его в проявлениях расизма на его территории. У него не было выбора, - придется пожертвовать большой частью годового бюджета: купить у фермеров пару овец и преподнести их демонстрантам, извинившись таким образом за нанесенное оскорбление.
  
   Жан негодовал. Кто в ответе за эту дыру в его бюджете? Если он найдет того, кто застрелил барана, то заставит его, уж будьте уверены, возместить муниципалитету каждый чертов потраченный цент. Он повесил объявления в двух местах: на доске муниципальных бюллетеней и в библиотеке, в которых указывалось, что администрация требует от преступника, трусливо погубившего животное, компенсации затрат на покупку двух овец, отданных горожанам. Кристина прочла объявление, когда пришла за новыми книгами в библиотеку, и тут же бросилась к Гансу.
  
   - Теперь меня разыскивает и администрация! Когда все это закончится, Ганс?
  
   Он не знал, но один вывод напрашивался сам собой: "маленькая ошибка" Кристины обойдется очень дорого, ибо теперь придется платить и Дэйвенпорту, и Жану Баденхорсту.
  
   - Ты бы продумала другой план: как возместить ущерб и Баденхорсту, - сердито он осадил Кристину. И прежде, чем она начала озвучивать новую идею, прервал ее: - А лучше оставить это мне. Я разрешу и эту проблему. Ты займись приготовлением к празднику".
   Тут он подумал, что предприятие обойдется в кругленькую сумму, - Кристина пригласила чуть ли не всю округу. Он безжалостно посмотрел на нее.
  
   - И вот еще что, Кристина. Выбрось пистолет. Меня не интересует, куда ты его забросишь, но к понедельнику его не должно быть, но сначала сотри отпечатки пальцев.
  
   - Конечно, Ганс, - поникшим голосом ответила Кристина. - Я достаточно наигралась с ним. Этот пистолет был неудачной находкой.
  
   Застолье у Де Плесси сразило каждого, кто посетил его. Только вот почему и что они отмечали, было не ясно. Когда стаканы были наполнены, и Коос Вентер спросил, за что они пьют, Кристина выкрикнула: - За свободу! - с таким пылом, что это не могло не вызвать кривотолки.
  
   - Для человека не очень жалующего Новую Южную Африку получился очень либеральный тост, - прошептала Сюзи Лэмпрехт. - Вам не кажется, что она немного навеселе?
  
   Нет, Кристина не была пьяна, но по ходу вечеринки старый Дэйвенпорт напился так, что охрип.
  
   - Я же говорила, - шипела Кристина в ухо Гансу. - Он настоящий алкаш. К тому времени, когда он пойдет домой, он вылакает столько вина, сколько стоит его баран. А что еще хуже, ты был прав, он забыл о приличиях и приперся без пиджака!
  
   Ганс ответил леденящим взглядом, затем поставил стакан Дэйвенпорта вверх дном, зная, как это разозлит ее. В данный момент Кристина раздражала его, и он хотел, чтобы она знала об этом!
  
   На следующий день после браая, каждый из четы Де Плесси занялся своим делом по устранению последствий содеянного. Кристина надела резиновые перчатки, тщательно вымыла и высушила пистолет, зарядила его оставшимися патронами, завернула его в желтую тряпку и положила в свою сумочку. В этот день подошла ее очередь посетить дом престарелых и зачитать некоторые места из Писания его постояльцам. Она всегда выбирала те места, что соответствовали ее интеллекту, "замысловатые" места книг. Ее не беспокоило то обстоятельство, что пожилые люди находили ее чтение непонятным и скучным; что в этот день сыграло ей на руку.
  
   Только пять человек поприветствовали ее в комнате отдыха, но через пятнадцать минут и они откланялись. Все еще продолжая чтение, Кристина украдкой вынула сверток и сунула его за обивку соседнего кресла. Она убедилась, что ствол пистолета направлен вниз, чтобы никто не пострадал, если предохранитель не сработает и оружие выстрелит. Она не подумала, что рано или поздно его найдут. И, в конце концов, как определить, кто спрятал его, если в доме живут более ста человек, у многих из которых не все в порядке с памятью?
  
   В это самое время Ганс отправился в банк. Когда-то он работал там менеджером, имея в помощницах некую мисс Брэйтуэйт. Она все еще оставалась в этой должности, хотя и собиралась на пенсию по возрасту. Ганс знал порядки: действующий менеджер поедет на собрание в главном отделении банка в Уотерфонтейне, как обычно, в понедельник утром. И, хорошо зная мисс Брэйтуэйт, Ганс решил довериться ей. Он в точности рассказал ей о том, что случилось и, что он хочет по-хорошему уладить дело, возместив ущерб Дэйвенпорту и Бэйденхорсту по части перерасхода в муниципальных фондах. Но сделать это надо анонимно, так, чтобы не вмешивать Кристину. Не могла бы она помочь?
  
   Мисс Брэйтуэйт была польщена его доверием. Кроме того, ее симпатия к нему только росла, когда они работали вместе. Она знала, что его надменность скрывала стремление к единству, и что он бывал исключительно добр. Она хотела помочь ему и помогла. Когда Ганс вручил ей огромную сумму наличных денег, она повернула кресло к компьютеру и через несколько минут объявила ему, что счета Дэйвенпорта и муниципалитета пополнены должным образом. Что касается того, кто положил деньги, то все, что они увидят в соответствующей колонке, будет слово "баран", чтобы они поняли, за что получили деньги.
  
   - Не беспокойтесь. Если кто-нибудь заинтересуется, кто положил деньги, а скорее всего так и будет, то выяснится, что у меня очень скверная память. Мисс Брэйтуэйт блеснула глазами: - В самом деле, мистер Де Плесси, скверная память, которую уже не улучшить. Люди всегда считают старых дев чуточку неполноценными.
  
   - Джейн Брэйтуэйт, - заворковал Ганс. - Что касается вас, то я вижу полный порядок и надеюсь когда-нибудь отплатить добром за добро. Мы с Кристиной очень благодарны вам. Могу добавить, - продолжил он с чувством, - пока я жив, никаких дел с баранами иметь больше не собираюсь.
  
   Когда менеджер вернулся из Уотерфонтейна, он подметил, что его секретарша была вся раскрасневшаяся и возбужденная. Действительно, старая дева казалась взволнованной в последние дни. Ничего удивительного, - скоро она уходит на пенсию. На ее место придет другая, - молодая милашка с длинными ногами. Помечтав немного, он посмотрел на Джейн Брэйтуэйт, встретил ее проницательные улыбающиеся глаза, и сам покраснел и разволновался!
  
   Получатели сразу сообразили, что это была компенсация за их существенный ущерб, когда увидели в колонке депозитора слово "баран", но реакция их была весьма различна. Старый Дэйвенпорт рассвирепел.
  
   - Какой-то псих делает из моего барана мишень ради простого развлечения, затем приходит в себя и думает, что, послав мне деньги, он уладит вопрос. Но нет! А эта тупая старая мышь в банке "не может вспомнить", кто положил деньги на мой счет, ничуть не лучше. Я требую возвращения закона о смертной казни!
   Было не ясно, для кого; для человека, погубившего животное, или для несчастной мисс Брэйтуэйт, но в лицо разгневанному Дэйвенпорту никто не рискнул задать этот вопрос.
  
   Когда на следующей неделе пистолет обнаружили в доме престарелых, Дэйвенпорт выступил с новыми заявлениями.
  
   - Я бы мог и сам догадаться! Это один из тех беззубых вегетарианцев из того проклятого места охотился на моих животных, потому что сами они не могут есть мясо! Чертовски логично. Я голосую за эвтаназию для них!
  
   Когда матрона дома престарелых услыхала его обвинения, она смешно прогундосила: - Он такое же ничтожество, как и сержант полиции, который приходил к нам, когда нашли пистолет. В действительности, он убил барана. Он дал понять, что подозревает обслуживающий персонал, особенно тех, кто приезжает из города. Я знаю своих работников, все они добрые люди, и не станут вредить постояльцам, принося опасное оружие в дом. - Она в негодовании качала головой. - А Дэйвенпорт утверждает, что виновен кто-то из стариков. Скажите на милость! Ради Бога, где они могут взять пистолет, не говоря уже о том, как им добраться до владений Дэйвенпорта? - Она подумала немного и резко вымолвила: - Это принес кто-то из гостей. Только на прошлой неделе Тэнни Бота заявила, что она не знает человека, представившимся ее племянником.
  
   Тэни Бота отказывалась признавать всех своих посетителей, что было понятно, учитывая ее старческий возраст. Однако, даже в самых диких фантазиях матрона ни на секунду не допускала мысли, что виновна одна из Сестер Церкви.
  
   Жан Баденхорст, в отличие от старого Дэйвенпорта, был полностью удовлетворен щедрой суммой, начисленной на муниципальный счет в покрытие издержек, понесенных в результате усмирения протестовавших. Его не интересовала истинная подоплека события и кто произвел платеж, хотя некоторые подозрения у него зародились. Задумавшись, он стучал пальцами по столу и вспоминал толки о том, что Кристина де Плесси брала уроки по стрельбе. Еще он вспомнил, что, будучи приглашенным на браай, он слышал, как она утверждала, что с уроками покончено навсегда.
  
   - В конце концов, - непринужденно говорила она, - зачем мне какая-то защита, когда вокруг меня живут такие хорошие друзья?
  
   Жан громко рассмеялся. По его мнению, она задала пустой вопрос. В данной ситуации уместней спросить: - Зачем ее таким хорошим друзьям какая-то защита от Кристины?
  
   Он покачал головой и опять рассмеялся. Две женщины в соседнем кабинете услышали его и обменялись недоуменными взглядами. Их босс - загадка. Последние дни он ходил как медведь с больной головой, всем недовольный, а сейчас, сидя у себя в кабинете, заливался смехом, как чокнутый.
  
  
  
  The Mistake by Beryl Ensor-Smith
  When Christina du Plessis finds a gun after witnessing a bungled burglary, and starts taking shooting lessons, things quickly begin to spiral out of control in the sleepy dorp of Prentburg; by Beryl Ensor-Smith.
  
  When Christina and Hans du Plessis returned from visiting Hans's brother-and-sister-in-law in Johannesburg, Christina was a nervous wreck. On the night preceding their return, she told the Church Sisters at tea after the Sunday service, she had woken in the small hours gasping for air. She still suffered the occasional hot flush and had slipped through the dark house onto the veranda to cool off without even stopping to don a dressing gown. While standing there, flapping her floor-length white nighty and gulping in draughts of fresh air, a commotion had broken out in the house next door. An attempted burglary had been foiled when the family Doberman, a wily creature, had crept up on the miscreants from behind and they had escaped by the skin of their teeth by leaping across the garden wall. Christina had seen them... and they had seen her!
  
  "I got such a fright, I screeched like a banshee," she told her spell-bound audience, "and after staring at me in horror, they high-tailed it out of there so fast that they were long gone by the time help arrived."
  
  Mrs Merton was later to say spitefully that the two balaclava-wearing men would likely be traumatised for the rest of their lives, living with the spectre of Christina, already overweight, made bigger by her billowing nighty, her grey plaits hanging down her front nearly to her waist.
  
  "She must have seemed like a crazed Rhine Maiden, especially when she opened her mouth and gave vent to a blood-curdling scream."
  
  "If she made half as much as noise as she does when she hits those high opera notes," Marion Klopper agreed, "she must have scared the wits out of them!"
  
  But all that came later. At the time of Christina's telling of the incident, the Church Sisters were all sympathy.
  
  "How awful. Did the police manage to catch them, do you know?" asked Helga Swanepoel.
  
  "They did not. Nor do I expect them to. With all the crime going on in our country, how much time do you think they'll give to something as low on the list as an unsuccessful robbery? That's why," she added with a defiant look round to make sure Dominee Seibrand was out of hearing, "when I found one of the thieves' guns in the garden the next morning while we were loading the car, I kept it."
  
  "You what?" Marion Klopper gasped.
  
  "I kept the gun. To protect myself here in Prentburg. It was probably stolen anyway, so where's the harm?"
  
  "It's evidence," Helga protested indignantly, "and you should have given it to the police!"
  
  "That's what Hans said. I decided to tell him I'd found it while we were driving back to Prentburg as I couldn't suddenly produce a gun out of thin air without any explanation. I intend taking shooting lessons in Waterfontein with that gun so that I can protect myself."
  
  "Against what?" Sarie Blignault asked in bewilderment. "The only crime here is when one of Miems's hens get pinched, and even then it's likely to be teenagers getting up to mischief or a hungry squatter from the vlei. You can't shoot any of them. It would be murder!"
  
  "I won't be murdering anyone," Christina said hotly, "but after being in such danger and nearly losing my life in Johannesburg, I'm taking no chances!" and neither reason nor condemnation could move her from her stubborn stance.
  
  It soon became clear that Hans du Plessis was in total disagreement with his wife over the matter. When, as planned, she took to driving to Waterfontein once a week for shooting lessons, he sat at the sports club bar morosely nursing a beer.
  
  "She's gone too far," he told whoever happened to be there, and when he found himself alone, he bent Alf the barman's ear. "The woman's lost it! She's always been security conscious since 1994, convinced that all whites in the country will meet grisly ends at the hands of the blacks, but now she's gone completely beserk. Have you any idea," he asked, lifting mournful eyes to Alf's, "what it's like living with someone so paranoid?"
  
  Alf didn't but he could well imagine that life with the temperamental Christina, never easy, must be akin to hell with her in a permanent state of hysteria. Normally he had little time for Hans, whom he disliked, but he was so moved by his present plight that he slapped another beer in front of him with the words "On me." Hans was so steeped in misery that he forgot to thank Alf and any sympathy that the barman felt for him disappeared in a flash. "I'm calling 'time' in five minutes, so you'd better drink up," he said brusquely and moved away to polish glasses at the other end of the counter so that he need no longer listen to the complaints of the ungrateful sod.
  
  While Christina certainly didn't intend her possession of the gun to become common knowledge, it was inevitable that in a dorp the size of Prentburg, news quickly spread. The Church Sisters couldn't help hinting at dissension in the Du Plessis household to their husbands and from there it was but a short step to revealing the source of the trouble. Hans was also too disturbed by his wife's behaviour to exercise discretion. He bumped into Frikkie van Wyk emerging from the club gym a week later and latched onto him.
  
  "She's taken to sleeping with the gun under her pillow, fully loaded," he said hollowly, "and this after only three lessons. What does Christina know about guns? She'll kill the pair of us before she's done. I'm afraid to go to the toilet at night in case she mistakes me for a burglar. Tell me, old friend, what should I do? What would you do in my place?"
  
  Drown her, Frikkie thought callously, but tried to be helpful. "You could talk to her instructor and tell him you're concerned," he suggested. "He must have some influence over her. At the very least he can make Christina aware how dangerous weapons are in the hands of the uninitiated."
  
  "The trouble is that Christina doesn't consider herself ignorant about anything! She thinks she's well on the way to becoming an excellent markswoman."
  
  "Perhaps she is," Frikkie said encouragingly.
  
  "And perhaps not," Hans replied darkly, "seeing she shivers with fright every time she handles the thing."
  
  "Well, old pal, they say practise makes perfect, so perhaps you should persuade your wife to spend every spare moment honing her skills," Frikkie joked, but Hans took him seriously.
  
  "That's an idea. At least her aim might improve and that would be something."
  
  Frikkie gave Hans a pitying look. To be satisfied with so little was the mark of real desperation!
  
  Hans acted on both of Frikkie's suggestions. Christina's shooting instructor assured him that she had been warned of the dangers of handling a gun, but promised to caution her again. He also seemed to think it a good idea to encourage her to do some target practice.
  
  "It will help her gain confidence," he said. "She's very nervous at present."
  
  Not nervous enough to be dissuaded from her purpose, unfortunately. When next she met up with the Church Sisters at their monthly meeting, she told them triumphantly that Hans had been won round as he was now encouraging her to learn to shoot. This was a gross distortion of the facts as Hans had actually been quite rude.
  
  "If you insist on this madness," he said severely, "then at least you should take it seriously enough to do it properly. Set up some targets in between your lessons and practise. Perhaps," he added sarcastically, "the best place would be the cemetery. It's far enough out of town to be safe and the inhabitants are already dead!"
  
  Christina actually gave his suggestion some thought before reluctantly discarding it.
  
  "It would look bad if there's a funeral and I'm found shooting bottles off the headstones."
  
  Her husband gave her a disbelieving look. In branding his wife as totally insensitive it never occurred to him that he was considered equally so by the dorpvolk!
  
  Christina decided that a suitable place to practise would be the strip of bush behind old man Davenport's smallholding.
  
  "It's completely isolated," she told Hans.
  
  "But it's not that far from the squatter camp on the banks of the vlei," he protested.
  
  "Oh bosh! They're the other side of the dirt road, and anyway I'll face away from them just to be on the safe side."
  
  "They'll hear you!"
  
  "They're used to noise. They certainly make enough themselves, especially when they party through the night as they do regularly, so they can hardly object."
  
  "You're asking for trouble," Hans rumbled portentously.
  
  "Oh relax, Hans, I'll be very careful and you can stand on the dirt road waving a red flag as an extra precaution. We'll have our first session on Monday afternoon."
  
  Hans considered refusing to get involved, but he was genuinely concerned that Christina would come to grief, perhaps wounding herself in the process, so he reluctantly agreed to her proposal. Thus it was that the following Monday he found himself setting up cans poised on rocks in the bush, carefully positioned away from human habitation. The squatter camp would be behind Christina and Davenport's smallholding to the side, separated by a vibracrete wall. He only hoped that the deaf old man would not hear Christina shooting at the targets. Then with a sigh of resignation he stood in the dirt road with a pair of his bright red boxer shorts tied to a pole that he waved periodically even though no-one was in sight.
  
  Unknown to Hans, two boys from the squatter camp were high up in a tree overlooking the strip of bush when he and Christina arrived and they watched the ensuing preparations with great interest. Later they were to tell their parents about the strange behaviour of the two whites.
  
  "While the man dried the red pants on a stick, the woman started shooting. We thought at first she was trying to hit the cans, but then decided they were put there to show her where not to shoot because she didn't hit any. Instead she made a hole in Davenport's wall. The man ran to the hole and looked through. Then he shouted at her and she started crying."
  
  There had been more to the story. After looking around frantically, the man had found a concrete block in the veld and dragged it across to the wall. With a lot of huffing and puffing he had eventually managed to scramble over it and was gone for quite a long time. Then he had climbed back over the wall, grabbed the woman by the arm and the two had driven off in the car arguing angrily.
  
  The boys' parents didn't know what to make of it, but then who could explain the odd behaviour of some white people? Too much time and not enough to occupy it, they agreed, once the boys were in bed. Drying their underwear in strange places and shooting holes in Davenport's wall! They only hoped old man Davenport wouldn't accuse any of the squatters of damaging his property when he found the hole, which was all too likely.
  
  What had in fact happened was that Christina's aim was appalling. She let off four shots and by the time the last was released, the gun had swung round, hence the hole in Davenport's wall. It had immediately been followed by a distressed baying sound on the other side of the wall, also heard by Hans. She stood there dumbstruck while he peered through the bullet hole.
  
  "You've hit one of Davenport's sheep!" he shouted, aghast. "It's now lying motionless on the ground."
  
  While she wept, he got hold of the concrete block, dragged himself over the wall and went to investigate the extent of the damage. On his return he looked grim.
  
  "You've killed it. I dragged it into the shade of a bush to try to resuscitate it, but it's stone dead. See what you've done, woman, with all your nonsense?"
  
  He gathered up the tins put up for target practise and slung them into the boot, then
  
  took Christina by the arm and propelled her towards the car, the pair of them quarrelling loudly.
  
  Hans wanted to inform old man Davenport immediately about the death of his sheep. Christina refused even to consider the idea. "It'll come out that I've got an illegal gun, Hans. How can I explain that to the police without getting into even more trouble? They may even think I was involved in the Johannesburg burglary! I could land up in prison." Her voice rose hysterically "It was a mistake, that's all. Am I to spend time behind bars because of one small slip with a sheep? Is that what you want for me, Hans?"
  
  In vain Hans argued that no such thing would happen. He sounded none too confident despite what he said. In truth he was none too sure what the outcome would be and after a while was persuaded to wait a while before reporting the incident. "But we'll be in even more trouble for delaying things," he warned.
  
  "Not if we come up with a reasonable solution. Just give me time and I'll think of something. What does one sheep matter anyway?"
  
  "Davenport must be reimbursed for his loss," Hans said stubbornly. "How are you going to manage that, Christina?"
  
  "Give me time," she snapped. "I'll find a way. Now shut up and let me think!"
  
  She thought all of the next day. When Hans returned from playing a round of golf in the late afternoon, she greeted him exuberantly.
  
  "I've solved the problem! You said you dragged the sheep into the shade under a bush? Well it would be a pity to waste it, so I've invited a lot of people including Davenport to a braai on Thursday night. Seeing you're dead set on paying him for the damned thing, he can help eat it and we'll ply him with drink. When he's drunk you can stuff some money into one of his pockets to the value of the sheep."
  
  Hans gazed at his wife as if she were mad.
  
  "Don't look at me like that Hans; hear me out! We couldn't invite Davenport on his own as we're not that friendly with him and he would be suspicious, but to be invited as one of a crowd of people would be quite natural."
  
  "You've got it all worked out, have you?"
  
  "Yes! Davenport was in the royal navy and everyone knows that sailors drink like fish so there should be no problem there, and it shouldn't be beyond your limited capabilities to stuff a few banknotes into one of his jacket pockets when he's motherless, or is that too much to ask?"
  
  Stung by her sarcastic tone, Hans responded in kind. "I'm sorry to rain on your parade Christina, but you've jumped to quite a few conclusions with this grand plan of yours. Namely, that Davenport is a drinker. That he will be wearing a jacket. That I will risk embarrassment by being caught with a hand in his pocket. That we can get that sheep out of his property and somehow cut it up into braai pieces, and more importantly, that it will still be fit to eat... which it certainly will not!"
  
  "Nonsense Hans, if you mean it should have been kept in the fridge. Butchers hang meat for quite a while before selling it to the public. It has to mature." An edge of panic tinged Christina's voice and suddenly Hans felt sorry for his wife. Whatever she may or may not be, Christina had guts; she was willing to try anything, battling gamely against all odds.
  
  "My darling," he told her gently, "By now that sheep is so bloated from gasses in its stomach that its flesh will be completely contaminated. Besides, it's too late. Davenport has already found the poor beast and lodged a complaint with the police. It's the talk of the town."
  
  Christina stared at her husband in dismay. "Hans," she wailed, "what are we to do?"
  
  "Order meat for the braai," he said stoically. "Just how many people have you invited, Christina, and does anyone know that you were shooting in the bush yesterday?"
  
  "No," she assured him. "I told no-one. Oh Hans," with tears welling in her eyes, "I'm so sorry! This is a bad business."
  
  The informal settlers thought so too. True to form, old man Davenport had insisted that the police pay them a visit to find out who had shot his sheep. The parents of the boys who had witnessed Christina's mishap decided to say nothing as they didn't want their sons involved in a police enquiry. After a search the police found three unlicensed guns in different shacks, but as none matched the bullet found in the sheep, the weapons were confiscated and the owners let off with a stern warning.
  
  The township residents showed their displeasure by protesting loudly in front of the municipal buildings, waving placards saying 'End Police Brutality' and toyi-toyiing enthusiastically. Watching through his office window, Jan Badenhorst, Administrative Manager, felt the beginnings of a migraine take hold. If Brenda Dixon, Counsellor of their area got to hear of this, all hell would break loose, as she was involved in implementation of a new nation-building programme and would blame him for any racial tension in his territory. There was no help for it but to make a big hole in his annual budget by presenting the demonstrators with two sheep bought from a local farmer, by way of apology for the indignity they had suffered.
  
  Jan was furious. Who was responsible for this unacceptable expense? If he laid hands on the person who had killed Davenport's sheep, he would see to it that they repaid municipal funds to the very last frigging cent! He attached a notice to both the municipal bulletin board and one in the local library to the effect that the government would demand recompense from the perpetrator of the cowardly slaughter of Davenport's animal, for the full cost of the two sheep given to the township dwellers. Christina read it when she went to renew her library books and rushed home to tell Hans.
  
  "Now the government's after me too! Where will this end, Hans?"
  
  He didn't know, but one thing that was becoming very clear was that Christina's "little mistake" was proving to be a very costly one, for he now felt duty-bound to reimburse both Davenport and Jan Badenhorst.
  
  "You'd better think of another plan," he told Christina angrily, "as to how to repay Jan Badenhorst too. On second thoughts," he added hastily before she came up with another daft idea, "leave it to me. I'll handle that side of things. You just see to the braai." That reminded him that it would also cost a packet as Christina seemed to have invited everyone in the dorp. He glared at his wife.
  
  "Just one thing, Christina. Get rid of that gun. I don't care how you do it, but by Monday it must be gone and make sure you wipe your fingerprints off it first."
  
  "Yes Hans," she replied meekly. "I've had enough of it anyhow. That gun is bad news!"
  
  The Du Plessis braai was declared a roaring success by all who attended. Just why or what they were celebrating was not exactly clear. When glasses were filled and Koos Venter asked what they should drink to, Christina replied "Freedom!" with such fervour that it gave rise to covert comment.
  
  "For someone so reluctant to embrace the New South Africa, that's a very liberal toast," Suzie Lamprecht whispered. "Do you think she's a bit tiddly?"
  
  Christina wasn't, but as the night wore on, old man Davenport became raucously so as he downed one drink after another.
  
  "I told you so," Christina hissed at Hans, "He's a real booze-hound. By the time he goes home he'll have drunk the cost of that sheep. What's even worse is that you were right; he didn't even have the courtesy to wear a jacket!"
  
  Hans gave his wife an icy glance, then topped up Davenport's glass knowing it would annoy her. Christina was not exactly in favour with him at present and he wanted her to be well aware of it!
  
  On the day after the braai, the Du Plessis went their separate ways in setting about damage-repair. Christina put on a pair of rubber gloves, washed and dried the gun carefully, loaded it with the few remaining bullets, wrapped it in a new yellow duster and hid it in her handbag. It was her turn, as a Sister of the Church, to visit the old folk's home and read to the residents. She always chose something that would reflect well on her own intellect, an "arty" kind of book. That the old folk found such reading both obscure and boring did not deter her one bit and this day it worked to her advantage.
  
  Only five of the residents pitched up to meet her in the lounge, and after fifteen minutes, all had nodded off. Still pretending to read, Christina took the wrapped gun stealthily from her bag and jammed it down the side of the upholstered chair next to hers. She made sure the barrel pointed downwards so that if the safety catch got released and the gun went off some time in the future, it would hurt no-one. It did not bother her that the weapon was certain to be found sooner or later. After all, with more than a hundred residents in the home, some with very poor memories, who could know who had put it there?
  
  Hans, in the mean time, had gone to the bank. Years before, he had been the bank manager, working with one assistant, a Miss Braithwaite. She was still employed in the same capacity, though now nearing retirement age herself. The present manager, Hans knew, would be attending a meeting at the main branch in Waterfontein as the custom of Monday morning meetings still prevailed. Knowing Miss Braithwaite as well as he did Hans decided to confide in her. He told her exactly what had happened and that he wanted to make good the damage done to Davenport and to reimburse Jan Badenhorst for the shortfall in municipal funds. But he wished this to be done anonymously so that he could protect Christina. Would she help?
  
  Miss Braithwaite felt flattered by his confidence. Besides, she had grown fond of Hans during the time they had worked together, knowing that his irritating pomposity hid a surprising vein of integrity and that he could, on occasion, be exceptionally kind. She would and did help him. Hans handed over a great deal of cash, Miss Braithwaite tapped away at the computer and after a few minutes assured him that both old man Davenport's account and that of the municipality had been credited. As to who had sent the money, all they would find would be the word "sheep" in the relevant column, so that they would know why the money had been paid.
  
  "Don't worry. If they come in to enquire, as quite likely they will, they'll find I have a very poor memory." Miss Braithwaite's eyes twinkled. "A very poor memory indeed, Mr Du Plessis, which cannot be jogged. One thing about being an old spinster is that people expect us to be a bit lacking."
  
  "Jane Braithwaite," Hans purred, "there's nothing lacking where you're concerned and I hope one day I can return the favour. Both Christina and I thank you. I can tell you one thing", this said with deep feeling, "I never want anything more to do with sheep again as long as I live!"
  
  When the bank manager returned from his Waterfontein meeting, he found his assistant pink and flustered. Really, the old girl was very fluttery these days. Just as well she'd soon be retiring. He'd get a pretty young thing with long legs in her place. Looking up from his reverie, he met the shrewd, smiling eyes of Jane Braithwaite and became pink and flustered himself!
  
  The recipients of Hans's money understood immediately that it was compensation for their respective losses when they saw the word "sheep" in the depositor's column, but their reaction was very different. Old man Davenport was livid.
  
  "Some sicko takes a pot-shot at my sheep just for the hell of it then suffers an attack of conscience and thinks sending me money will make up for it. Well it won't! As for that stupid old bat at the bank who 'can't remember' who paid the money into my account, she's no better. Bring back capital punishment I say!" Whether for the perpetrator of the crime or for the hapless Miss Braithwaite was not exactly clear, but in the face of Davenport's wrath no-one risked incurring more by raising the question.
  
  When the gun was discovered at the old folk's home the following week, Davenport had a great deal more to say.
  
  "I might have known it! One of those toothless vegetarians in that godawful place taking it out on my animals because they can no longer eat meat! Bloody typical. Euthanase the lot of them I say!"
  
  When the matron of the home got to hear of his accusations she snorted derisively.
  
  "He's as bad as that police sergeant who came here when the gun was found. Apparently it's the one that killed the sheep. The sergeant made it obvious that he suspects the staff, especially those coming from the township. I know my staff and they're all far too warm and caring to risk harming the residents by bringing a dangerous weapon into the home." She shook her head in annoyance. "As to Davenport saying that one of the old folk is responsible, I ask you! How, pray were they supposed to have acquired a gun, never mind covered the distance to his property?" She pondered for a while before saying briskly, "It must have been someone visiting a resident. Just last week Tannie Botha said she didn't know a man claiming to be her nephew." That Tannie Botha disclaimed knowledge of all of her visitors was conveniently glossed over. However, even in her wildest flights of fantasy, it never for one moment occurred to the matron that the guilty party could be a Sister of the Church!
  
  Jan Badenhorst, unlike old man Davenport, was more than satisfied that a generous sum had been paid into the municipal account to cover the cost of the sheep presented to the protesters. He didn't much care what had prompted the payment or who had made it, although some understanding was beginning to dawn. Drumming his fingers thoughtfully on his desk, he recalled the gossip about Christina du Plessis taking shooting lessons. He had been one of those invited to the braai and remembered the woman saying grandly that the lessons were now a thing of the past.
  
  "After all," she said by way of airy explanation, "Why do I need protection with such good friends living near me?"
  
  Jan laughed aloud. In his opinion, the wrong question had been asked. In the circumstances a more fitting one would have been, 'Why did her good friends need protection with Christina living near them?"
  
  He shook his head and laughed again. The two women in the adjoining office heard him and exchanged a baffled look. Their boss was an enigma. For the past few days he had been like a bear with a sore head, thoroughly disgruntled, yet here he was, alone in his office, laughing like a loon!
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"