Горин Александр Иванович : другие произведения.

Скрипичное стаккато

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  
   Михаил представлял свою жизнь примерно так: скоро шестьдесят....Несколько месяцев промелькнут, как десятки предыдущих лет, незаметно, а за ними начнется седьмой десяток. Жизнь пролетела...
   Михаил относился к неизбежности окончания земной жизни как должному, как к одному из указаний высшего командования, которые он привык исполнять за долгую армейскую службу, не обсуждая. Так устроено в природе и все. Размышления бессмысленны, ибо ничего не изменят в мироздании. Нужно было прожить жизнь в соответствии с когда-то и кем-то установленными нормами и правилами, и он ее прожил. У него есть семья: жена, дочь и внучка. Всю жизнь он добросовестно выполнял обязанности, учебные, служебные, а потом и семейные. Он любил свою семью, своего единственного близкого друга и на протяжении тридцати последних лет чувствовал себя уверенно идущим по правильному пути. Никаких внутренних конфликтов. Вообще, ему никогда не составляло труда следовать предписанным законам и служебным и общепринятым бытовым. В обеих сферах и на службе и дома они, эти законы, соответствовали полностью его представлениям о его конкретном долге и обязанностях в жизни...
   Размышления прервала голосовавшая на шоссе цыганка. Михаил на своей старенькой но еще прыткой "шестерке", не спеша, возвращался из Таллина в свой городок.
  
  -- Золотой, подвези!
  -- Далеко?
   Цыганка назвала местечко поблизости.
  -- Садитесь.
  -- А сколько возьмешь?
  -- Да ничего не возьму, мне по пути.
   " Цыганка гадала, цыганка гадала, цыганка гадала, за ручку брала..." вспомнил Михаил песню, которую часто напевала бабушка, стряпая еду. В следующих куплетах следовала страшная история о предсказанной цыганкой гибели красавицы во время свадьбы. Рос Михаил в глухой русской деревеньке, цыгане туда не захаживали и из рассказов бабушки они ему представлялись загадочным черноглазым племенем, прячущимся в непроходимом лесу, что окружал их деревню. Но однажды каким-то чудом на единственной деревенской улице объявилась молодая цыганка. У нее и правда были черные глаза, но не пугающие. За ней следовал мальчуган лет трех, цепко держась за мамину юбку. Пока цыганка разговаривала через забор с кем-то из соседнего дома, малыш схватил свободной рукой за штанину, вышедшего поглазеть Михаила и потребовал мзды. "Дай, дай, дай", повторял он настойчиво. Михаил дал ему кусочек сахара. Тот тут же сунул его в рот, но штанину не отпустил и нахально потребовал еще. У Михаила кусок был единственным, с трудом выпрошенным у бабушки, и для него сахар был любимым и редким лакомством. Михаил обиделся на цыганенка и освободив штаны, вернулся домой. Вечером, бабушка узнала, что у соседки пропал медный чайник, висевший на плетне... С тех пор аура загадочности в воображении Михаила больше на цыган не распространялась.
  
   Молодая цыганка, зазвенев монистами, проворно юркнула на сидение рядом.
  
   Что касается его взглядов на окружающий мир, то в этом смысле Михаил представлял собой редкий случай. В нем соединялся бесконфликтным образом непримиримый материалист и сердобольный христианин. Все христианские заповеди, кроме первой так прочно зафиксированы были в его сознании, будто были внедрены туда прямо с каменными скрижалями.
   Земля была для него полигоном для осуществления милосердных помыслов, возгоравшихся в нем то и дело по самому ничтожному поводу. Михаил бросался на помощь всем и вся, даже без просьб, как только замечал чью-то потребность в ней. Все собственные дела с этого момента откладывались, какими бы срочными они ни были. Михаил словно забывал о себе.
   Вселенную же он представлял в виде грандиозного космоса, где справедливы лишь законы термодинамики. Ни Бога, ни Высшего разума, ни тем более Духа. Его величество бездушная энтропия повелевает миром. И точка.
   Известно, что верующий христианин исполняет заповеди либо от большого страха перед Богом, ужасаясь Его наказаний, либо от великой к Нему любви, не желая Его огорчать. В Михаиле же заповеди существовали как бы сами по себе, как обязательные инструкции к действию в неординарных обстоятельствах. Любое их неисполнение грозило ему падением в своих же собственных глазах. Падение же означало конец, тупик, а в тяжелых случаях даже смерть, потому что продолжение жизни в бесчестии воображение его проектировать отказывалось. То, что другим казалось мелочью, не стоящей внимания (не помог упавшему пьяному, не подал милостыню) он мучительно переживал. Его пожирали угрызения совести, если из-за спешки он не выполнял положенный акт милосердия.
   Неугасимое желание помочь ближнему активно корректировало линию судьбы Михаила на протяжении всей его жизни. Он женился на женщине с ребенком, хотя и в военном городке и в близлежащем гражданском эстонском разновозрастных невест было пруд пруди. Но он посчитал, что молодая вдова офицера, трагически погибшего при исполнении, больше остальных претенденток нуждается в мужской поддержке.
   Прослужив двадцать с лишним лет в Эстонии, он не вернулся в Россию даже в период гонений, в начале девяностых годов, когда каждый русский, а уж тем более офицер советской армии, презрительно назывался не иначе как оккупантом. Не уехал только потому, что жена была эстонкой, ее сын от первого мужа жил в Эстонии, дочь родилась и выросла здесь и для них такая перемена означала бы тяжелую ломку. Правда, жена и дочь склонялись к тому, чтобы в случае ухудшения ситуации уговорить Михаила уехать на его родину.
   Ситуация действительно, ухудшилась, но с неожиданной стороны. Дочь вышла замуж за русского офицера. Внучке едва исполнилось два года, когда часть срочно передислоцировали в Россию по требованию Эстонии. Начальники из России отдали приказ, часть передислоцировали и благополучно забыли о малозначительном факте. Властьимущие России в то время азартно рвали друг у друга совсем другие, не воинские, части. Несметные богатства отчизны срочно распихивались по номенклатурным карманам. Воинская часть дохода не приносила, продать ее было некому, а посему, ну совершенно никому не была интересна. Зарплата у лейтенантов - курам на смех, да и ту задерживали. На новом месте ни кола ни двора. Ютились семьи офицеров по частным углам близлежащего городишки. Удобств никаких. Даже элементарных. У дочки жизнь резко осложнилась.
   В Эстонии Михаил регулярно получал военную пенсию из России, жена - гражданскую эстонскую, на двоих едва хватало на самое необходимое. Но теперь дочке требовалась помощь. Устроиться на работу пенсионеру, "оккупанту" было практически невозможно. Оставался один путь, подрабатывать извозом, благо было на чем...
   Сейчас, как раз Михаил возвращался домой из Таллина, куда подвозил случайного клиента.
   Цыганка сидела рядом, молчала и только в упор рассматривала Михаила. Молчал и Михаил, углубленный в свои размышления. Машина остановилась у поворота в местечко, названное пассажиркой. Прежде чем выйти, цыганка попросила.
  -- Покажи правую ладошку, судьбу расскажу.
   Михаил отмахнулся.
   - Правду скажу!.. И денег не возьму! - проворковала она, неверно истолковав протестующий жест Михаила.
   - Не надо. Я все равно не верю. Да и судьба уже закончилась, чего зря стараться.
   - Ну и покажи, раз не веришь. Какая тебе разница?
   Михаил нехотя оторвал руку от руля. Цыганка взглянула на руку, затем на Михаила.
  -- Ты добрый человек...
  -- Все?
  -- Нет, не все. Что спешишь? Минуту подожди.... У тебя дети есть?
  -- Ну, есть.
  -- У тебя еще трое будет.
   Михаил улыбнулся.
  -- А там не написано, кто?
   Цыганка серьезно поисследовала линии.
   - Две дочери и сын.
  -- А про жену там ничего не сказано? Тогда ведь придется и жену менять.
   Цыганка хитро посмотрела на Михаила.
  -- А я не говорила, что от жены.
   Михаил с любопытством глянул на цыганку. Та не улыбнулась даже, а с лучезарным бесстыдством глядела ему прямо в глаза.
  -- Это не про меня, ты машиной ошиблась - пошутил Михаил.
   Цыганка вдруг расхохоталась.
  -- Плохо ты себя знаешь! Ай, плохо! Прощай, золотой, драгоценный! Правду не
   всем говорю, а тебе правду сказала.....
   Цыганка легко выпрыгнула из машины и пошла по направлению к поселку, не оборачиваясь.
   Вот, нахальная девчонка, подумал Михаил. И что самое удивительное, что многие ей верят, и будут верить. Чем самоуверенней несется околесица, тем больше веры. Чем в "предсказании" очевидней противоречие здравому смыслу, тем доверия еще больше. И на эту удочку, как ни странно, особенно попадается образованная публика. Еще Лев Николаевич Толстой подметил это любопытное обстоятельство в " Плодах просвещения"...
   Михаилу извоз не приносил больших доходов. Гораздо чаще случалось подвозить попутно, чем ездить по заказу, но ему нравился сам процесс. Встречи с разными людьми удивляли нередко любопытными сторонами чужой жизни, о которых никогда раньше он и не подозревал.
   Однажды, например, он отвозил немолодого разговорчивого мусульманина в аэропорт.
  -- Вы знаете, почему мы мусульмане, когда идем, смотрим только себе под ноги?
  -- Нет.
   Михаил действительно замечал это свойство за мусульманами, даже в кинохрониках оно бросалось в глаза, и Михаил относил его к естественной сосредоточенности жителей Востока.
   - Вы северные люди холодного темперамента, а у южного человека кровь горячая. Когда он видит женщину, в нем вспыхивает вожделение. Очень сильное. Ни длинные закрытые платья, ни паранджа на женщинах не спасает. Так вот, чтобы избежать ненужных соблазнов мусульманин на всякий случай по сторонам не глазеет. А чтобы не забывать, что он смертен и отвечает перед аллахом за каждый грех, мусульманин должен молиться пять раз в день. Если молиться реже, то земные страсти могут захватить и отвлечь от истинного пути, от Аллаха...
   Михаил удивился и попытался примерить восточный темперамент на себя.
   Да, ему нравилось выхватывать взглядом из толпы стройную женскую фигуру, провожать ее глазами, но и только. Специальных усилий, чтобы подавить в себе вожделение не требовалось. Да и самого вожделения не возникало. Или оно было так глубоко запрятано в подсознании, что никак не досаждало ему. Просто любовался очередным образчиком гармонии женского тела. Он так всегда и относился к прекрасной половине человечества, как к божественным созданиям, хотя в Бога и не верил...
   Подрулив к подъезду своего дома, он наткнулся на выходившую Линду. Жена была чем-то взволнована.
   - Представляешь? Теперь за квартиру придется платить в три раза дороже! Вот она хваленая свобода! На кой черт она мне сдалась, если двух моих пенсий не хватит, чтобы заплатить за один месяц за квартиру!
   Михаил молча вошел в подъезд. Линда, следуя за ним, продолжала.
   - Теперь вся твоя пенсия будет уходить за квартиру. А на мою и курицу не прокормишь...А ведь еще дочке надо посылать... Ну что молчишь, дед?
   - А что мне говорить? Я - лицо без гражданства. Вот ты коренная жительница, полноправная гражданка, тебе и карты в руки, ты и говори.
   - Я то скажу, у меня не залежится, только никто слушать не будет.
   - Вот именно. Так чего бестолку языком молоть?
   - А я все равно скажу. Хоть душу отведу...
   - Да негде тебе душу отводить. Ты же со вчерашнего дня на пенсии.
   - А что больше мест нет? В магазине, во дворе, да везде, где придется.... Как нам жить не представляю!
   - Найду работу, только и всего.
   - Работу? - Линда чуть не захлебнулась от негодования. - Да кто тебя возьмет? Кому ты нужен? Тут национальные кадры без дела сидят... Молодые да здоровые. А ты оккупант, да дед... Ты, кстати, что в поликлинике делал, тебя там Сайма видела?
   -Да так зуб разболелся
   -Ну зуб пустяк. Ты меня не пугай дед. Если ты разболеешься нам хана.
   - Что-то ты пугливая стала. Раньше тебе все было нипочем.
   - Раньше я помоложе была...
   - Да ты и сейчас хоть куда.
   - Да уж скажешь тоже . Спасибо за комплимент, конечно... Господи, как жизнь пробежала... не заметила. Давно ли ты лейтенантиком за мной бегал...А теперь вот пенсионеры... Да еще нищие вдобавок, хотя всю жизнь работали.
   - Ничего мать, не переживай. На работу не возьмут - на машине заработаю.
   - Я вижу как ты зарабатываешь. Одни рассказы вместо денег.
  
   Войдя в прихожую Михаил мимоходом по привычке глянул в зеркало. Оттуда ему таким же коротким взглядом ответил знакомый старик, лысоватый, морщинистый. Будто так было всегда. Он привык ощущать себя дедом, хотя собственное отражение всегда удручало. Оно никак не совпадало с его внутренним бодрым состоянием. Даже чересчур бодрым.
   Странное дело, пока он находился на армейской службе, в последнее перед пенсией время Михаил то и дело попадал в госпиталь с головокружением, слабостью. Врачи не находили никаких отклонений, пожимали плечами: " нервные перегрузки". Однополчане знали причину: "Не расслабляешься. Пришел домой, сто грамм за воротник - и все стрессы снял. А ты - за кисточки". О его страсти к рисованию было известно всем. Демобилизовавшись же в пятьдесят, он год от года "на гражданке" стал неожиданно набирать силу и накопил ее столько, что она начала материализовываться мешающим образом, в виде, неестественном с его точки зрения обретенного статуса деда. Линда уже лет пять, как охладела к интимным отношениям, и Михаил решил со свойственным ему здравомыслием , что и ему, старику, теперь неприлично заниматься имитацией детородного процесса. Он ничего не сказал Линде
   о действительной цели посещения поликлиники. Хорошо, что вездесущая Сайма не засекла его у двери кабинета...
   Тогда в кабинете уролога Михаила ждал сюрприз. В поликлинику он пришел первый раз со времени ухода в отставку. Не было нужды. При записи на прием фамилия врача на талоне подозрений не вызвала: "Д. Шапиро". В назначенный час Михаил постучался в кабинет.
   - Входите, входите.
   Михаил открыл дверь и увидел сидящую за столом врача женщину.
   - А.. ээ...извините... Я записан к Шапиро.
   - Да входите же. Я и есть Шапиро.
   Михаил смутился, но вошел
   - Садитесь, я не кусаюсь. Для начала познакомимся. Ваше имя -отчество?
   Михаил неловко присел на край стула.
  -- Михаил Леонидович.
   - Михаил Леонидович? А меня Дора Леонидовна. Мы с вами тезки по отчеству. Можно сказать почти родственники. Так что можете не стесняться. Сколько вам лет?
   - Пятьдесят девять.
   - Хорошо, пока достаточно. Давайте договоримся так, Михаил Леонидович. Я врач и далеко не в возрасте девушки, поэтому без всяких смущений выкладывайте все ваши проблемы.
   - Да-да,конечно, - Михаил заерзал на стуле. - Как бы поточнее сформулировать..
   С этого момента Дора Леонидовна слушала в пол-уха. Раз ищет формулировку, значит пациент не с венерическими проблемами, а проблемы потенции, как ни формулируй в пятьдесят девять одни и те же у всех. На вопросы, которые она в этих случаях задавала, ответы она знала заранее, а потому процедура носила формальный характер.
   - Давайте я вам помогу. У вас проблемы с эрекцией?
   - Да.... Смолоду у меня так не было...
   Дальнейшие сетования Доре Леонидовне слушать было неинтересно. Они одни и те же у всех мужчин.
   - Все когда-то начинается. Я бы на вашем месте радовалась, что только сейчас у вас возникают отклонения. Ко мне приходят люди лет на тридцать вас помоложе. Вот для них это настоящая проблема. А для вас такие отклонения - норма. У вас, не полная потеря потенции?
   - Потеря? Весной просто никакого сладу...
   - Значит, только сезонные отклонения? Так вы просто молодчина!
   - Вы меня не слушаете. Нет у меня никаких ослаблений.
   Дора Леонидовна удивленно вскинула брови. - Так зачем же вы пришли?
   -Я когда служил, наши медики бойцам в еду подмешивали "жаропонижающее". Выпишите мне что-нибудь в этом роде.
   Теперь Брови Доры Леонидовны от крайней степени удивления чуть не покинули границы разрешенного к перемещению пространства.
   - Вы.. вы женаты?
   - Да.
   - И с женой советовались?
   - Она равнодушна к этой проблеме.
   -Ну а, как говорят, другие варианты? Не предполагаются?
   Михаил промолчал
   - Можете не отвечать, ваше дело.
   Михаил вдруг вспылил.
   - Нет уж скажу. Других "вариантов" у меня быть не может. Я, простите за прямоту, не принадлежу к категории кобелей распускающих слюни при виде коротких юбок.
   Врач понимающе кивнула, выписала рецепт и протянула его Михаилу. Дора Леонидовна за немалую врачебную практику привыкла ничему не удивляться, но этот случай был единственным за все годы работы.
   - Дозировка в описании.
  -- Спасибо, - поблагодарил Михаил и попрощавшись вышел...
  
   Старик из зазеркалья напомнил Михаилу о том, что сегодня он как раз забыл выпить положенные таблетки. Сразу за зеркалом следовала дверь в большую комнату, по обстановке похожей на гостиную больше чем на столовую. Там, в тумбе под телевизором, между тюбиками с красками он прятал " секретные" медикаменты. Но до тумбы ему добраться не удалось. Помешал телефонный звонок. В трубке он услышал знакомый, не унывающий во всех случаях жизни, голос друга
   - Привет, Миша, это Андрей
   - Привет, Андрюш. - Ты мне понадобишься скоро. Сможешь меня встретить?
   - А ты где?
   - Пока в Париже, послезавтра прилетаю в 9.50
   - Мой лимузин тебя устроит?
   - Главное, ты меня устраиваешь.
   - Хор. Послезавтра в 9.50 я в аэропорту.
   - Линде пока не проговорись, усек?
   - Усек
   - Пока, до встречи на родной земле.
   Михаил повесил трубку. Раз просил не говорить жене, значит... значит у него новый роман. Последнее время на него имела виды подруга жены Сайма и Андрей чаще стал бывать у них. Все кажется складывалось, а теперь... Явно не хочет, чтобы Сайма узнала о возвращении...
   У Михаила друзей, закадычных, кроме Андрея не было никого. Поскольку Михаил слыл непьющим, в кампании его звали редко, да и сам он скорее предпочитал всем развлечениям порисовать или почитать в уединении. Андрей был абсолютным антиподом Михаила - гуляка, балагур, любитель выпить. Связало же их на всю жизнь, по крайней мере, на последние двадцать лет, одно происшествие.
  
   Тогда, около двадцати лет назад, Михаила временно откомандировали в отряд службы спасения на время воинских учений на Дальнем Востоке. Сигнал об аварии он получил еще в воздухе при возвращении на базу после планового полета на своем вертолете.
   - Четвертый, четвертый, я первый я первый! - услышал он в наушниках. - В двадцатом квадрате аварийное катапультирование. Цвет парашюта - белый. Как понял? Прием
   Михаил немедленно отреагировал.
   -Первый, первый, говорит четвертый. Вас понял. В двадцатом катапультирование, цвет парашюта белый
   Вертолет Михаила сделал резкий разворот, до квадрата минут пять лету. Добравшись до места Михаил завис и осмотрелся. Внизу сплошной зеленый ковер тайги. Никаких других цветовых включений. Он начал описывать концентрические круги, расширяя район обозрения. Уже на четвертом круге, на самой периферии, мелькнуло белое пятнышко. Хорошо, но этого мало. Надо отыскать место для посадки. О! Как по заказу, всего метрах в ста озерцо. Если изловчиться, то вон на тот бережок сесть можно. Михаил доложил.
  
   - Я четвертый, я четвертый . Вижу парашют, вижу парашют. Есть место для посадки. Прошу разрешения на посадку. Как понял? Прием
   -Четвертый, Четвертый. Я Первый. Грозовой фронт с запада. Скорость ветра в эпицентре до 22 метров в секунду. Поиски приостанавливаются. Приказываю немедленно возвращаться на базу Как понял? Прием..
   Такого поворота Михаил меньше всего ожидал. В горячке поиска он совсем забыл о возможной коварной помехе, могущей свести на нет потраченные усилия. Голос в наушниках, отдавший приказ было трудно его не узнать. Диспетчер заговорил характерной хрипотцой командира отряда.
   Михаил глянул вверх. Тяжелая туча уже обложила полнеба и быстро приближалась. Внизу купол парашюта был совсем рядом. Видно было, что он застрял между двух сосен. Летчик скорей всего болтается между небом и замлей, как тарань на просушке. Известное дело: может провисеть до полной мумификации, если не найдут, а может сорваться в любой момент, если не успеть во время. Первое ему не грозит, уже обнаружен. А вот сорваться может вполне. Эта тучка похоже не гроза, а ураган. Недаром командир за диспетчера оказался. Может так дунуть, что... А этому другу до земли еще метров двадцать. Ноги в уши войдут, если соскользнет парашют... А может он вообще в грогги или без сознания. Катапульта - это как нокаут...А потом, после урагана облака часто садятся на лес. В молоке его не отыщешь. А потом - ночь... Нет, надо садится.
Михаил направил вертолет на озерцо. Он не ответил на приказ командира. Тот почуял неладное. Кто-кто, а он знал характер Михаила, этого молчаливого крепыша. Раз молчит, значит что-то не по нему. Командир жестко повторил в микрофон.
   Четвертый, четвертый, повтори приказ, прием.
   - Но Михаил уже принял решение. Вертолет осторожно пошел на снижение.
   - Мишка, мать твою... , - заорал командир так, будто увидел, что его приказ беспардонно игнорируется.
   Вертолет продолжал осторожное снижение
   - Ты что там задумал, ненормальный! Тебе русским языком приказывают! Немедленно на базу! Возьмем его после грозы! Не размокнет! Слышишь? Не выполнишь приказа, разжалую!!! Из армии выгоню!!! До министра дойду, ты меня знаешь!!
   Вертолет Михаила сел у самой кромки воды. Лопасти винта едва не касались деревьев. Но не касались. Ювелирная работа! Михаил снял наушники, а те теперь после короткой паузы запричитали.
   - Мишенька! Христом Богом! Давай на базу! Машину разобьешь, генерал мне башку оторвет!!
Но последней командирской тирады Михаил уже не слышал. Выбравшись из кабины, он продирался сквозь таежные дебри. Время от времени он покрикивал ч то-то вроде "Эу" сложив руки трубой. Уже минут через сорок ему начал отвечать, издалека, голос летчика. Он то удалялся, то звучал совсем близко, то менял направление. "Прямо как прятки", подумал Михаил и тут же услышал сверху
   - Вот он я, привет.
   Михаил поднял голову и увидел Андрея, висящего на стропах парашюта метрах в пятнадцати от земли.
   - Привет, ну как там не дует?
   - Да нет, все удобства. Только спина чешется.
   - Хорошо висим?
   - Да уж метров на пять сползли, не пошевельнуться. У сосенки ветки вишь? Только на макушке. Кончатся и... дальше вместе с парашютом в преисподнюю, с ускорением в одну "же". По закону Ньютона.
   - Не боись, я поймаю. Сейчас я к тебе подберусь.
   Михаил похлопал по сосне, что поближе к Андрею.
   - А ты смогешь? Уж очень она гладенькая... Тебя как зовут, кстати?
   - Михаил.
   - Мишка, значит. Тогда смогешь. Мишки они способные по деревьям лазить.
   Михаил уже карабкался по сосне.
   - Точно, мне это раз плюнуть, я в лесу родился.
   - А меня Андреем...
   Он не договорил. Сильный порыв ветра и парашют Андрея чуть соскользнул вниз.
   -Во видал?
  -- Ага. Потерпи, капитан. Я уже почти...
   Ливень начался без раскачки, разверзлись хляби небесные, будто опрокинули гигантское ведро. Михаил уже закрепил фал на стволе, когда раздался тревожный голос Андрея.
   - Миш, глянь -ка наверх!
   Купол парашюта, образовав чашу, быстро наполнялся водой и мог теперь сорваться в любую секунду. Было ясно, что Михаил не успевал закрепиться. Время на размышления - доли секунды. Руки сработали, опережая мысль. Выхваченная из-за пояса ракетница и прострелила купол. Сквозь образовавшуюся дыру струей хлынула вода. Выигранного времени хватило чтобы бросить фал Андрею
   - Андрюша вяжись вокруг груди, когда я тебя подтяну, постромки режь одним ударом. Главное сам - лицом к стволу.
   Андрей обвязался фалом, вынул нож.
   - Давай, тяни!
   Едва Андрей обрезав стропы и повиснув на фале, подлетел к скользкому сосновому стволу и в лепился в него, как тяжеленный купол наполненный водой пронесся мимо и с громким хлопком шмякнулся о землю...
  
   Так они познакомились. Потом судьба бросала их по разным местам, то соединяла, то разводила, пока, наконец оба, военными пенсионерами, не осели окончательно в Эстонии.
   Благодаря разности характеров и отношению к жизни им всегда было о чем поговорить, а благодаря общей любви к природе всегда было радостно встречаться в облюбованных уголках. Михаил рисовал, Андрей - рыбачил.
   В отличии от Михаила Андрей удачно вписался в "рыночные отношения" и через какое-то время уже владел солидной фирмой по продаже автомобилей и запчастей. Сегодня он как раз возвращался с переговоров. В 9.30 Михаил уже ожидал Андрея в отсеке прилета. Самолет приземлился по расписанию, сияющий Андрей появился на выходе. Они обнялись, похлопав друг друга по спине, молча, подмигивая друг другу вышли из здания и уселись в "шестерку" Михаила, стоявшую неподалеку. Теперь можно было и поговорить. Начал Михаил.
   - Ну, что, опять интимные новости?
   Андрей радостно кивнул.
   - Опять! Слушай, ну такое чудо это Светик, такое чудо!
   - А откуда оно взялось, это новое чудо?
   - Да уж год назад, наверное, как знакомы. Вызвал переводчицу для переговоров. Как вошла, я тут же обалдел.
   - Сколько у тебя таких чудес уже перебывало?
   Андрей энергично замотал головой в знак протеста.
   - Все прошлое не в счет! Это настоящее!
   Михаил хмуро буркнул.
   - Ты каждый раз так говоришь.
   - Каждый раз? Неправда! Прошлые разы я сомневался и тебе об этом говорил, а вот теперь это точно! Сомнений быть не может! Я ее обожаю, это ладно.... Но главное!!!
   Андрей сделал паузу и посмотрел на Михаила как будто собирался ему открыть страшную тайну.
   - Главное, она меня любит тоже! Ты понял теперь в чем разница?
   Михаил короткими фразами, словно ковшиками холодной воды, пытался остудить распаленного друга.
   -Это тебе кажется.
   -Кажется??? Мне??? Я же чувствую это!
   Михаил недоверчиво хмыкнул.
   - Чего ты хмыкаешь? Ты ее даже не видел!!!-
   - Сколько ей лет?
   - Двадцать один.
   Михаил теперь уже презрительно хмыкнул.
   - Двадцать один... Я так и предполагал. Мне совсем необязательно видеть, чтобы понять, что это за штучка. Ты меня удивляешь. Вроде не мальчик уже. И довольно давно. Она не тебя любит, а твой кошелек. Какая может быть любовь молодой девицы к старому пеньку? За что тебя любить? За лысеющую башку? За морщины? ...
   В течение всего монолога Михаила, Андрей мечтательно улыбался, но тут прервал его.
   - "Она меня за муки полюбила...", - продекламировал он вдохновенно.
   - За бабки, ты хотел сказать, - съязвил Михаил.
   - Странный ты мужик, Мишка! Вроде, художник, тонкая натура, а рассуждаешь как старухи на лавочке перед подъездом. Разве не бывает чистой бескорыстной любви?
   - Я реально смотрю на вещи только и всего. Такая, о которой ты говоришь, любовь случается. Но не у стариков...
   - " Любви все возрасты покорны..", - пропел Андрей.
   - Пушкин стариком не был, а дожил бы - эту строку убрал бы.
   - Ладно, хрен с тобой и с твоим особым мнением. Сам вляпаешься, тогда поймешь.
   - Это исключено на сто процентов.
   - Не зарекайся, друг мой. Монахи и те бывало не могли устоять.
   Андрей вытащил из кармана фигурку монаха-францисканца и повесил ее на зеркальце Михаилу.
   - Сувенир из Парижа. Один в один - ты. Скажешь не похож?
   Михаил мельком глянул на раскачивающуюся куклу.
   - Похож, похож...
   - Вот ему и вешай на уши свои теории, кому можно любить, а кому запрещено.
   - Да что ты-то влюблен по уши, я не сомневаюсь, а вот что твой Светик ...
   Андрей вдруг прервал Михаила.
   - Все, стоп, приехали.
   - Ты что обиделся? - удивился Михаил.
   - Останови, говорю, - вечная улыбка слетела с лица Андрея.
   Михаил прижал "шестерку" к бордюру тротуара.
   - Даже не хочешь, чтоб я тебя до дому довез?- вовсе изумился Михаил.
   - Не хочу, - угрюмо сказал Андрей и тут же, не выдержав, расхохотался.
   - Да ты меня уже привез! Здесь я Светику квартиру снимаю.
   Андрей показал на дом, напротив консерватории...
   Они попрощались и Михаил двинулся в обратный путь.
   Он меня называет странным, хотя на самом деле, если посмотреть, как он прожил жизнь, размышлял Михаил, так как раз Андрюха -сплошное выпадение из правил. Сначала женился на всех в кого влюблялся. Потом разочаровался в семейной жизни и стал горячим сторонником свободной любви. С тех пор никак не отыщет идеала. Башка набита романтической чепухой. Уже шестьдесят, а ведет себя как "юноша бледный со взором горящим". Теперь снова грезит о великой любви! По-моему и сам не очень представляет, что это за штука такая... Да, в юности половое влечение в романтическом фантике, называется любовью. Люди женятся под воздействием этой гремучей смеси . Потом, со временем, она замещается привычкой. Вот и вся схема для нормальных людей. Все остальное - плод воображения вот таких неуравновешенных типов вроде Андрюхи. Надо же! Вбил себе в башку что девчонка двадцати лет в него влюблена! Что она его, старика, предпочла сверстникам! Нельзя же быть наивным до такой степени! Правду говорят, что любовь слепа. Вокруг все кишмя кишит примерами как молоденькие особы облапошивают сладострастных старичков. Андрюха будто не слышит и не видит... Сайма, такая хорошая женщина, вроде и Андрей к ней благоволил. А теперь, даже попросил Линде не говорить, что прилетел. Чтобы та Сайме не передала...
   Михаил уже ехал по шоссе в сторону дома. Оставалось каких - нибудь десять минут до поворота, когда он увидел роскошный "BMW" с поднятым капотом. Рядом голосовал короткостриженный здоровяк. Михаил притормозил прежде чем сообразил зачем. Так получалось всегда: просят помощи - стоп. Проехав чуть вперед, остановился. Здоровяк ждал. Михаил заметил, что он был весь в наколках отнюдь не модных сюжетов. В голове Михаила пронеслись страшные газетные истории о дорожных происшествиях. "Вот так наверное и убивают", мелькнула мысль. Еще можно было ускользнуть. Хотя Михаил уже вышел из машины, однако дистанция позволяла метнуться назад в кабину и нажать на акселератор. Машину Михаил не заглушил... А если действительно нужна помощь? Он представил себя на месте этого здоровяка. Тот ждет помощи, а остановившийся было " помощник" со страху трусливо бежит... Нет, такого позора офицер, пусть и не действующий, себе не сможет простить. Михаил продолжил движение к BMW. Он вчистую проигрывал здоровяку по всем категориям, начиная с весовой. Здоровяк улыбался. Но это ровно ничего не означало
  -- Дедан, - обратился он к подходившему Михаилу. - Ты чего- нибудь понимаешь в этих кишках?
Он ткнул пальцем в сторону открытого капота.
  -- Что случилось?
  -- А хрен ее знает. Задергалась как припадочная и потухла.
  -- Посмотрим.
   Михаил привычно нырнул под капот. В моторах он разбирался неплохо. Второе военное образование - инженер авиационных двигателей - он получил после ухода с летной службы. Он только склонился над отсеком и вдруг спиной почувствовал, что на него падает крышка капота. Среагировал Михаил автоматически. Реакция летчика не подвела: крышка хлопнула даже не царапнув Михаила. Оглянувшись, увидел недоуменные глаза здоровяка.
   -Извини, дед. Хрен ее знает, как она тут... Я и открыл-то случайно.
   Внутреннее напряжение у Михаила исчезло.
   - У вас крестовая отвертка есть?
   - Водки у нас ящик, а железок не держим.
   - Я возьму свою.
   Он вернулся к своей машине, взял набор инструментов. Поковырявшись минут пять, он попросил здоровяка.
   -Стартер включите на пять секунд.
   - Валера, вертани ключ, - предложил здоровяк кому-то в салоне BMW-
   . В машине оказался еще один бугай подстать первому, но Михаила уже это мало интересовало. Стартер сделал несколько оборотов.
   - Достаточно, - поднял руку Михаил. - У вас бензопровод забит грязью и карбюратор вероятно тоже..
   - Это не для наших мозгов, - замотал головой здоровяк,- Говори, что делать?
   - До заправки я вас дотащу, а там найдете механика. Дела на час, если бак не снимать.
  
   На " длинном зажигании" как в шутку называют водители буксировочный трос, Михаил дотянул лимузин до заправки, которая как раз находилась на повороте к его городку
   - Ты куда дальше? - спросил здоровяк, протягивая стодолларовую бумажку.
   - Да я уже приехал. Вот здесь налево.
   - Во,ты как угадал! - обрадовался здоровяк. - Подвези русалку. Ей тоже туда!
   И не дожидаясь согласия Михаила крикнул.
   - Вер, скачи сюда быстрей!
   -Бабки возьми, - обратился он к Михаилу.
   - Я за помощь не беру.
   Здоровяк молча бросил купюру в салон Михаилу.
  -- Тогда за бензин.
   Михаил не успел возразить. Ровно в эту секунду с противоположной двери к нему, рядом села девушка. Но в облике девушки она оставалась одно мгновение... Ангел во плоти!!! Потрясение было столь велико, что Михаил забыл обо всем на свете. До сей поры ангелы Михаила не посещали...
   Чтобы попытаться передать чувство, внезапно охватившее его, нужно к состоянию полного восторженного оцепенения добавить непонятно откуда взявшуюся, но абсолютно ясную мысль о том, что вошла повелительница, а он ее вечный добровольный раб, осчастливленный самой возможностью быть ее рабом. А если еще добавить, что идеальный образ, постоянно ускользавший от него при попытках сотворить его в рисунке, вдруг, во всей полноте и совершенстве предстал воочию, вот тогда еще, пожалуй,описанное чувство в какой-то мере могло бы походить на реальное...
   Было бы полбеды только испытать это чувство, по ударной силе не уступавшее взрыву Вселенной, ведь надо было ему как-то противостоять. Увы, в арсенале средств защиты имевшихся у Михаила нужного не было. Да и откуда ему взяться! Ему никогда ничего подобного испытывать не приходилось. Голова поплыла в блаженном тумане, мозг отказывался реально мыслить. Он хмурился, молча пытался сосредоточиться и вероятно казался ангелу, по имени Вера, угрюмым дедом, отчего он напрягался еще больше.
   Голос Веры вернул его в состояние реальности, но лишь в дозе, способной мало-мальски собрать осколки прежнего душевного равновесия...
   - Вы даже не спросили куда мне ехать..
   - До города доедем, там подскажете.
   - Вы всегда такой неразговорчивый?
   - Нет, почему...
   Вера помолчала, но недолго.
   - А вы всегда останавливаетесь на дороге, если вас просят?
   - Если не очень спешу.
   -А если на вас бы напали? Вам такая мысль в голову не пришла?
   - Пришла, но после того как остановился.
   -Странно, что не сразу. Об этом столько разговоров, фильмов..
   - Люди просят помощи, я останавливаюсь..
   -В этот раз вы не очень спешили?
   - Не очень.
   - А вообще вы занятый человек?
   -Я пенсионер.
   -Пенсионерам сейчас туго.
   -Ничего. Нормально. Подрабатываю на машине.
   - А до пенсии вы кем работали?
   - Я военный.
   - Военный? Никогда бы не подумала... А вы бы бросились меня спасать, если бы увидели на дороге, что эти парни, например, ко мне пристают?
   Не то что бы бросился, а раскатал бы их всмятку своей "шестеркой"! Но вслух сказал.
   - Нет.
   - Нет??? Оччень интересно! А почему же? Побоялись бы?
   - Случайно девушка с двумя парнями на дороге оказаться не может.
   - Да, действительно вы военный. Абсолютно солдатская логика.
   Вера задумалась, помолчала, потом продолжила.
   - Машин двадцать пронеслось мимо. Никто даже не оглянулся. Я уже собралась идти пешком, но мне было страшно интересно, найдется ли все-таки смельчак? Когда вы остановились... В общем, я не таким представляла себе храбреца.
   -И правильно. Я вовсе не храбрец.
   - Следующий переулок направо.
   Вера попросила остановить машину у роскошного недавно выстроенного особняка. Кто там обитал Михаилу известно не было. В последнее время нувориши в городке множились как грибы. Достав деньги, Вера положила их на сидение рядом с собой.
   - Вот, спасибо.
   -Денег не надо
   Вера улыбнулась.
   - Вы хотите мне сделать подарок?
   - Нет. Просто ваши друзья мне уже заплатили.
   - Они заплатили за себя, а я - за себя.
   Михаил бросил взгляд на купюру.
   - Это вы мне хотите сделать подарок. Здесь слишком много.
   Вера достала листок бумаги, молча что-то написала и протянула Михаилу
   -Вы говорили, что подрабатываете на машине. Здесь мой телефон. Мне сюда придется ездить. Не часто, но регулярно. Если вы согласитесь меня сюда возить, считайте остальное задатком.
   Не дав Михаилу ответить, она быстро вышла из машины и, не оборачиваясь, направилась в особняк.
   Глядя ей вслед, Михаил испытал неизвестное острое противоречивое чувство. С одной стороны он почувствовал колоссальное облегчение, будто враз сбросил непосильный груз, а с другой... С другой - ощущение вселенской трагедии. Будто он теряет безвозвратно самое дорогое в мире существо...
   Фигура Веры скрылась за дверями особняка. Сумятица в мозгах не сразу, но постепенно уступила здравомыслию... Ну и дела-а!!! Что это было?.. Наваждение? Шок? Временное сумасшествие? Откуда эта внезапная полная атрофия контроля? Абсолютное подчинение чужой воле? Откуда эти идиотские мысли о незнакомой девице как о близком человеке? У Михаила не было ответов на панические вопросы выздоравливавшей головы, но взамен, страх пережитого сформировал единственный вариант защиты: никогда, ни при каких обстоятельствах новая встреча не должна повториться. Да, только так... Немного успокоившись Михаил повернул к дому.
   Уже через неделю Михаил вспоминал эту историю в виде странного сна, но уже не пугающего как тогда, наяву... На всякий случай была выработана схема защиты от рецидивов при возможном повторении подобных встреч. Не обязательно с Верой. Раз инцидент случился, он может повториться, а значит зашита должна быть универсальной. Скорее всего это сильное неосознанное влечение, правда не понятно, с какой стати. Почему раньше такого не случалось? Хотя вопрос идиотский. Раньше ему не было шестидесяти лет. Раньше много чего было по-другому. Может это седина в голову? Так уж она давно в голове... Видно бес замешкался, а теперь наверстывает.... Надо это помнить и быть начеку и во всеоружии..
  
   Закончилась весна, прислали внучку на каникулы. Линда пропадала на огороде, а Оля, внучка, не отходила от деда. Вот и сейчас она уговорила его покататься на роликах. На городской площадке было полным полно детворы и Михаил резвился с ними наравне, под насмешливыми взглядами мамаш. Наконец Оля притомилась
   -Здорово покатались, правда, деда?
   - Класс! А как насчет искупаться?
   А мы успеем? Бабушка не будет ругаться?
   -Успеем, мы где поближе.
   -Здорово! Поехали!
   В машине Оля неожиданно изменила тему.
   - Деда, ты ведь бабушку не бросишь?
   -Чего не брошу? - не сразу понял Михаил.
   -Бабулю нашу, бабушку.
   -Почему я должен ее бросить, с чего ты взяла?
   А вон у Ингрид дедушка ушел. Бабушку бросил и ушел к молодой.
   - Ну и плохо сделал.
   - А Ингрид говорит, что та женщина красивая и любит дедушку.
   - Деньги она его любит и дом его большой. Молодая и красивая не может любить старика.
   - Нет, может. Я же тебя люблю!
   - Ты внучка, это другое дело.
   Оля задумалась.
   - Значит нам нечего опасаться.
   - Кому это нам?
   - Нам с бабушкой.
   - А чего опасаться?
   - Что ты нас не бросишь. У тебя же нет ни денег ни дома, - радостно заключила Оля.
   Дожили. Уже и деток втягивают в недетские проблемы. Куда мир катится? думал Михаил, пока они с внучка плескалась в ближайшем озерце. Если с детства дети будут видеть как папы, мамы, дедушки, бабушки свои или чужие запросто сходятся- расходятся будто встретились чайку попить, то можно себе представить их отношение к собственной будущей семье. А без крепкой семьи нет ни государства ни общества. Так, стадо непривязанных ослов и ослиц. Да, пожалуй, даже не стадо. В стаде, и то существуют жесткие законы и правила. А человечество превратится в скопище безответственных "любителей клубнички" без руля и без ветрил, несущееся к собственной погибели...
   Оля накупалась так, что посинели губы Она вся дрожа запрыгнула на сидение рядом с дедом и сунула руки под спинку кресла.
   - Ой, деда, тут деньги... и записка.. - она протянула деду находку.
   В купюре была записка: " тел.131313 - Вера. Звонить вечером".
   - Что там, деда? - поинтересовалась Оля.
   . Воспоминание о встрече в Верой вызвало лишь легкое раздражение на самого себя. Раскис как тряпка тогда. Отключился до такой степени, что и не вспомнил про деньги, про записку.
   - Так, телефон... Одна тетя оставила ...
   Михаил разорвал записку и скомкав сунул в пепельницу.
   - А зачем ты порвал?
   - Он у меня записан.
  
   Конец июня выдался жарким. Население больших и малых городов потянулось к воде. В воскресенье рано утром Михаил подбросил на рыбалку соседей. Озеро, окруженное лесом, казалось необитаемым и только присутствие на берегу топившейся баньки и причала сообщало о близости жилья.
   Клева не было никакого. Разомлевшая в теплой воде рыба отказывалась от самых лакомых приманок.
   Подъехала на иномарках веселая компания и устремилась в баню. Рыбаки, отец и сын, разложившие было снасти на причале, стали сматывать удочки и смещаться на берег поодаль. Любители баньки скоро попрыгают в воду с причала и распугают всю потенциальную добычу. Действительно, спустя полчаса, гурьба молодых людей и девушек, разгоряченная парами водного и водочного происхождения ринулась в воду. Михаил приехал сюда с желанием порисовать в тишине и уединении, но теперь желание пропало. Он решил окунуться,уехать, а к вечеру вернуться за рыбаками. Он уже обсыхал на причале, когда гогочущая толпа пронеслась мимо него в воду, обдав смесью "сопутствующих" запахов табака и веселящих напитков. Михаил направил было босые стопы к машине, как вдруг услышал мужской голос, крикнувший по-русски.
   - Вера, не заплывай далеко!
   Михаил обернулся так резко, будто рядом ударили в колокол. Зазвенело в ушах. Так случалось всегда в моменты опасности. Плюс "мотор" перескочил на самые малые " обороты"...
   От группы барахтающихся у причала уплывала к середине озера девушка. Она плыла классическим брассом легко и непринужденно. Видно было, что и само плавание и вода доставляли ей большое удовольствие. Она прощально помахала рукой в ответ на возглас кого-то из купающихся. Жесты ее говорили о том, что волноваться за нее не надо. Михаил облегченно выдохнул. Нет, кажется не она. Обругал себя: теперь везде будет она мерещится? Теперь будем вздрагивать как от выстрела от одного только имени? А если, действительно он ее встретит? Нет, так не пойдет... Как мальчишка... Повторим правила защиты... В шестьдесят стыдно не справляться с самим собой...
   Пока Михаил себя уговаривал, стоя на причале, компания снова отправилась в баню. Причал уже опустел, когда пловчиха возвращалась из дальнего заплыва. Конечно, это не она, твердил Михаил, но с причала не уходил. Ему нужно было преподать урок своей сверхчувствительной "системе управления". Чтобы впредь не вздрагивать и не впадать в панику при случайном упоминании ее имени или намеке на внешнее сходство. Пловчиха приближалась к причалу. Она была в резиновой шапочке и очках, поэтому лицо, всего на мгновение появляющееся из воды, чтобы набрать воздух, рассмотреть было невозможно. Но вот она подплыла к причалу, увидев Михаила, попросила, протянув руку.
   - Помогите выйти, пожалуйста, - сказала она на эстонском.
   Михаил подал руку. Он даже не почувствовал сколько-нибудь ощутимой нагрузки. Опершись ногой о стойку причала, девушка легко как распрямившаяся пружинка прямо таки вылетела на деревянный настил. Она оказалась небольшого роста, пропорционально сложена, почти идеально. Капельки воды, сбегавшие по телу, оттеняли, усиливали гладкость и упругость кожи, ее ровный золотистый загар. Михаил невольно ей залюбовался. Девушка улыбалась.
   - Спасибо, - выдохнула она теперь по-русски и одним движением сняла шапочку и очки... Перед Михаилом стояла...та самая Вера!!!
   Вся тщательно выстроенная и продуманная зашита, казавшаяся Михаилу надежной и непробиваемой, полетела в тартарары и разрушилась в прах. Он снова почувствовал себя безропотным рабом этой девочки.
   - Вы меня не узнали? - выражение искреннего удивления было написано на ее лице.
   - Теперь узнал, - выдавил Михаил деревянным голосом.
   - Я думала так бывает только в кино! Случайная встреча... невероятное стечение обстоятельств..
   - Бывает...- тем же казенным голосом произнес Михаил.
   Он ненавидел себя за скованность, за неповоротливость языка, за внезапное полное отупение, и за то не мог преодолеть это состояние. Вера, слава Богу, как будто этого не замечала.
   - Вы домой не скоро?
   - Уже уезжаю.
   - Захватите меня, пожалуйста, чтобы мне никого не просить. Друзья навеселе.. Они здесь до завтра, а мне нужно в ваш город.
   - Хорошо, - коротко сказал он.
   - Я сейчас. Быстро переоденусь...
   В машину Вера села рядом. С любопытством разглядывая Михаила, будто видела его в первый раз, спросила
   - А вы почему мне не позвонили?
   - Машина была неисправна, а потом..., - Михаил замялся.
   - А что потом? - живо откликнулась Вера.
   - Я решил, что вам поймать машину не проблема.
   - Это верно. Но я не люблю ездить с посторонними, - она поправилась ,- с незнакомыми то есть. А вас я знаю и вы меня устраиваете. Я освобожусь через два часа. Сможете за мной заехать?
   - Куда?
   - В тот же дом. Я только туда езжу.
   - Хорошо, я подъеду.
   Михаил быстро прикинул. Два часа ожидания, час до Таллина, час обратно, потом заберет рыбаков. Все сходилось. Но если бы и не сходилось, главное - выполнить поручение Веры. Остальное теперь второстепенно и значения не имело. Он заехал домой, пообедал в одиночестве: Линда с Олей должны были быть на огороде. Поливать приходилось каждый день. Жара.
   В назначенный час Михаил заехал за Верой. Она выглядела уставшей или грустной и до самого Таллина не проронила ни слова. В городе она коротко давала указания в каком направлении двигаться, пока не остановила машину у двухэтажного досчатого дома с подъездом посередине.
   - В среду к часу сможете заехать за мной? - спросила Вера, положив деньги на сидение.
   - Я уезжаю к дочке на две недели,
   - Жаль. Тогда позвоните, пожалуйста, когда вернетесь.
   Из подъезда дома, около которого остановила машину Вера, выскочили две вульгарно одетые и размалеванные девицы в тот самый момент, когда она выходила из машины. Увидев Веру, они бросились к ней.
   -Ой, Верка, привет! Какая шикарная тачка, - затараторила одна из них, - Это что, твой хахаль? Ну-ка, покажи!
   Она сунула голову прямо через открытое боковое окно в салон.
   - Ничего так! Молодой больно! Ровесник своей тачке!
   - Может он нас к бару подбросит по знакомству, а? - включилась вторая девица, тоже с любопытством уставившись на Михаила через боковое стекло задней двери. Вера обошла машину и облепивших ее подруг, наклонилась над окном водителя и просяще посмотрела на него.
   - Тут два шага.
   Михаил кивнул и девицы не мешкая заняли места сзади. Машина тронулась, а первая девица продолжала тараторить.
   -Вот спасибо дед! Век тебя не забудем. Чем мы хуже Верки, правда, Лин?- обратилась она к подруге.
   Та, смеясь, кивнула.
   - Только ты не рассыпься по дороге вместе со своей тачкой, - добавила она.
И обе девицы расхохотались довольные шуткой...
   Странная компания, размышлял Михаил возвращаясь домой по знакомому шоссе. Эти ребята, которые ее мне подбросили, явно из криминального мира...раз. Компания на озере разгульная- два, подруги - просто шлюхи - три... Вот тебе и ... "ангел", "богиня"... Похоже, "богиня" - просто напросто проститутка. К нам в город наверное, выписывает какой-нибудь богач. Как я сразу не усек? Ну откуда у девчонки такие деньги? На машине туда, на машине обратно... Ну ни за что не скажешь!!! С какой стороны не посмотри.. ангел и только.. Ладно забыли... За две недели найдет себе другого левака... Как во время у дочки день рождения!
   Двухнедельная поездка к дочери прошла в запланированном режиме. Вернулись вместе с внучкой. Летняя жара не ослабевала и море уже прогрелось уже до температуры купания, устраивавшую бабушку Линду. Посему теперь было решено ездить на море почаще. На пляже Линда ложилась в дюны и только переворачивалась, подставляя солнцу разные части тела. Купаться она не любила, зато Оле позволяла сидеть в воде без ограничений. Михаил либо лепил скульптурные головы воинов из мокрого песка либо прогуливался вдоль пляжа возле кромки воды...Ничего не предвещало новых волнений...
  
   Придется на некоторое время оставить Михаила и перенестись в другой уголок Европы, потому что там произошло событие, которое не будучи вовсе связанным ни коим образом с семейной жизнью Михаила впоследствии вызовет великие потрясения в его судьбе. Причем само произошедшее событие вовсе не из разряда умопомрачительных. В одной из европейских столиц, в Вене произошел официальный разрыв между семейной парой.
   Рихард Вайль, преуспевающий тридцатитрехлетний бизнесмен, держатель известной в Вене галереи живописи, развелся с женой. Ординарное для публики ( современных людей в цивилизованных странах трудно удивить разводами) событие это потрясло самого Рихарда так жестоко, что на долгое время он впал в тяжелую депрессию. После внезапного ухода жены, он замкнулся, перестал появляться в свете. Надо сказать, что происходил он из аристократической семьи и естественно был связан условностями своей среды. Развод как средство решения семейных проблем там не приветствовался. К тому же долгое отсутствие в деловых кругах, на презентациях работ современных художников влияло и на работу галереи, на торговлю живописью. Для Рихарда всё потеряло смысл. Бизнес, светские рауты, деловые встречи, выставки живописи теперь всё казалось мишурой, никак не восполнявшей его внутреннюю опустошенность. Депрессия Рихарда усугублялась тем еще, что до самого последнего времени не было никаких причин для семейного разлада. Клотильда любила его. С тог самого момента, когда в Париже они познакомились на выставке одного из французских художников, три года назад. Ей было двадцать четыре года. Она была дочерью состоятельного финансиста, прекрасно разбиралась в живописи и занималась тем, что пополняла коллекцию отца. С Рихардом они быстро нашли общий язык. Взаимная симпатия быстро переросла в желание создать семью. Эти три года, увлеченные общим делом они практически не расставались и жили очень дружно. И вдруг - развод. Причем, было очевидно, что и Клотильде он стоил больших переживаний. Однако, оба упорно , даже с близкими друзьями, отказывались обсуждать причину развода... Процесс был скор и безапелляционен. Рихард впал в тяжелую депрессию...
  
   Вот теперь вернемся на морской пляж , где мы оставили Михаила. Он уже заканчивал лепить голову воина, как кто-то хлопнул его по плечу. Михаил обернулся. Андрей! Он улыбался во весь рот, рядом с ним стояла миловидная девушка.
   - Привет, Миш! Творишь? Познакомься, это Света!
   Михаил пожал руку Андрею, сухо кивнул Свете.
   - Очень приятно, - произнес Михаил дежурную фразу.
   Подбежала Оля.
   - Ой, дядя Андрюша, здорово!
   - Лялька, сколько лет, сколько зим! Ты уже совсем невеста!
   - Мне скоро уже пять будет- гордо сообщила она Андрею и обратилась к его спутнице. - А как тебя зовут?
   - Света.
   - А дети у тебя есть? - осведомилась Оля.
   - Пока нет, - улыбнулась Света.
   - Тогда ты не жена, а невеста - убежденно сказала Оля и уточнила, - Как я.
   - Ну вот что невесты, - ухмыльнулся Андрей, - Идите купайтесь, а мы пока с дедом побалакаем.
   - Давай руку, - Света протянула Оле свою.
   - Ни в коем случае! - Оля спрятала руки за спину. - Я уже большая!
   - Ну хорошо, хорошо! Бежим, кто быстрее....- примирительно сказала Света и обе наперегонки побежали к воде.
   - А где Линда? - спросил Андрей.
   - Спит в дюнах. Любимое занятие. После огорода.
   - Ну не будем будить... Ну как хороша? - кивнул Андрей в сторону убежавших "невест".
   - Ничего так, - безразличным тоном ответил Михаил. - Рожать собирается?
   - А ты откуда знаешь? - искренне удивился Андрей.
   - По животу, - коротко ответил Михаил.
   - Так только четыре месяца, - снова удивился Андрей. Я, и то не замечаю.
   - Характерное нарушение пропорций в начале беременности, - так же лаконично ответил Михаил.
   - Вот что значит взгляд художника! А мне так до звезды.. Ну почувствовал чуть грудь налилась.. и всё.
   - Пока всё, - уточнил Михаил. - Потом почувствуешь все тяготы...
   - Ну и что! Все через них проходят! - возразил Андрей.
   - Да я не про эти! Поздно ты спохватился...
   - Сердцу не прикажешь.. Главное была бы любовь!
   - Ну что ты мелешь? Ей еще простительно, ей кажется, что жизнь бесконечна. Но ты то должен соображать.. Мусульмане знаешь как говорят о позднем ребенке? "Колокольчик на крышке гроба"... Сколько ты еще потянешь? Ну десяток от силы. А ребенка надо вытянуть, вырастить...
   - По твоему рассуждать, так рожать никому не стоит. Сколько молодых вдов сейчас в мире? Сколько молодых мужей гибнет в авариях, на войнах, от болезней? И что, девкам бояться поэтому выходить замуж?
   - У тех хоть есть временной шанс, а у тебя его нет.
   - А мне кажется, главное, дети должны родиться в любви. Тогда они вырастут в любом случае полноценными людьми. А лишения, чего их бояться? Они только укрепляют человека.
   - Да, правильно, но всему свое время.
   - Да, правильно, но свое время у каждого свое. У тебя в двадцать шесть, у меня в шестьдесят.
   Михаил хотел было возразить, но вспомнив встречи с Верой, добавил только.
   - Гармонию не обмануть... Молодому побегу старое дерево рядом только мешает.
   Они подошли к кафе со столиками прямо на пляже.
   - Так, давай-ка по пивку, - перебил друга Андрей, - наш вечный спор подождет..
   Ты -то как?..
   Там, на пляже Михаил ничего не стал рассказывать Андрее о Вере. Зачем? Признаться в своей минутной слабости? Теперь же он поборол ее и точка. Он никогда не позвонит Вере. Вот Андрей безусловно попался на удочку или вернее, угодил в хорошо расставленные практичной девицей сети. Разубеждать его не имеет смысла, ему уже не вырваться. Ну что ж, значит у него такая судьба. Хлебнет по полной... Как Андрюхе не понять? Ведь просто разные скорости у разных поколений. Разве угнаться подернутому ржавчиной антикварному лимузину за новенькой машинкой? Сначала она будет делать вид, что ей быстро и не хочется. Потом понравится бегать с равными себе...Он будет тянуться, выбиваться из сил.. Потом где-нибудь она бросит его, надорвавшегося, на обочине...
   Так размышляя, Михаил ехал по городку в сторону гаража. Он только что привез своих с пляжа и намеревался поставить машину, как делал он это каждый вечер. Впереди шла девушка со спортивной сумкой в спортивном костюме, подняв руку, но не оборачиваясь. Михаил догнал и притормозил, девушка обернулась на звук. Это была Вера. Она наклонилась к окну.
   - Здравствуйте, - начала она, - не могли бы вы... И тут она разглядела Михаила.
   - Ах, это вы! Как мне везет! Добрый вечер.. А я - домой! Вам не по пути?
   - Добрый вечер. Садитесь, отвезу.
   Михаил отметил про себя, что постоянный внутренний диалог с самим собой даром не прошел. Снова - непредвиденная внезапная встреча, снова ее действие словно удар в солнечное сплетение, однако... все-таки появилось, пока еще, правда, едва уловимое, но ощущение возможности противодействия ее неведомым чарам...
   Вера села рядом. Оба молчали. Михаил - напряженно. Вера - задумчиво.
   - Интересно, получается иногда в жизни - прервала молчание Вера.
   - Что именно? - спросил Михаил, не поворачивая головы, чересчур сосредоточенно глядя на дорогу.
   - То,что мы с вами случайно встречаемся третий раз.
   - Что ж тут удивительного. Я - извозчик, вы пассажир. Случай - ничего более.
   - В жизни ничего случайного не бывает.
   - Это кто вам сказал? - удивился Михаил и напряженность вдруг улетучилась. Желание возразить безапелляционному утверждению оказалось сильнее.
   - Жизненный опыт.
   - А он у вас большой?
   - Мне двадцать лет.
   - А мне шестьдесят и мой опыт говорит о том, что не надо искать загадок там, где их нет.
   - Может быть...
   Помолчали. Они ехали уже вдоль сплошной стены ельника.
   - Я хотела бы искупаться: я так устала сегодня. Здесь есть чудное место. У вас есть лишние десять минут?
   Михаил кивнул. В гараже он часто задерживался и дома не будут беспокоиться о его отсутствии.
   -Вот здесь поверните.
   Машина совсем немного углубилась в лес и через мгновение взору Михаила открылась большая поляна, окаймленная большущими густыми елями. Её пересекала неширокая речка с удобной песчаной бухточкой-пляжем. Вся поляна была покрыта высокой травой с вкраплениями из полевых цветов. Их благоухание Михаил почувствовал еще из машины. Сколько раз Михаил проезжал мимо этого полузаросшего поворота в лес и даже не подозревал, что совсем рядом место божественной красоты!
   - Я переоденусь, - сказала Вера, как только машина стала.
   Михаил вышел из машины и направился к речке. Неподалеку от бухточки росла раскидистая ива. Здесь речка круто изгибалась и образовывала заводь. Едва заметное вращение воды под ивой и ее почти черная непрозрачность говорили о глубине места. Контраст с соседствующим безопасным мелководьем и радостными яркими бликами уходящего солнца на прозрачной водной ряби придавал заводи некую загадочность. Михаил был так очарован увиденным, что не заметил как подошла Вера. На ней уже был купальник.
   - Здесь омут, - тихо произнесла она. Интонация голоса удивила Михаила. Он обернулся. Теперь уже и в выражении лица, как и в только что произнесенном "омут", улавливалось столько наивного детского опасения, что она стала похожа на девочку подростка. Но все это длилось краткое мгновение
   - И щуки водятся, - уже будничным голосом добавила Вера и вдруг переменила тему, не давая Михаилу ответить.
   - У вас есть музыка в машине?
   - Только классика.
   - Пусть будет классика. Включите, пожалуйста.
   Михаил вернулся к машине и наугад вставил кассету. Из динамиков зазвучал тройной концерт Бетховена. Михаил распахнул дверцы и сделал звук погромче... Концерт начался с того места, где солировала скрипка. Легкие скрипичные стаккато разлетались по поляне словно стайка быстрых стрижей. Вера, как показалось Михаилу, с восторгом и удивлением вслушалась в звуки и как бы подталкиваемая ими побежала к пляжу в бухточке.
   Пока она купалась, Михаил взял блокнот и стал по привычке делать наброски. Так он всегда и всюду заполнял непредвиденные паузы, если под рукой не оказывалась книга. Он никогда не задумывался о том, что рисует. Рука сама выбирала тему. Это с равным успехом мог быть пейзаж, урна на тротуаре, понравившийся дом, вымышленный сюжет. Уже когда Вера искупавшись, со счастливым видом подходила к машине, Михаил сообразил, что рисует ее портрет. Он быстро сунул блокнот в бардачок.
   Вера переоделась в спортивный костюм и они выехали на шоссе. До самого дома Вера была задумчива и не проронила ни слова.
   - Вы почему мне не позвонили как обещали? - спросила Вера уже у подъезда дома
   - Я недавно приехал, - соврал Михаил.
   - Дайте мне ваш телефон, я вам сама буду звонить.
   Михаил вынул было блокнот, но вспомнив о наброске быстро сунул обратно. Вера, похоже, не заметила суету Михаила и продолжала ожидать. На клочке бумажки, оторванного от того же блокнота, Михаил написал номер. Вера мельком глянула на записку, прежде чем спрятать в карман куртки.
   - Равный Богу,- улыбнулась она
   - Что? - не понял Михаил.
   - Я говорю " Михаил" в переводе с греческого "равный Богу"... До свидания.
   И выйдя из машины Вера захлопнула дверцу. Михаил обратил внимание на то как она покидала сидение. Она не "выходила", не "выбиралась" и уж тем более не "вылезала" из машины, как это делали многие, а легко, пружинисто, в одно мгновение исчезала. В одно неуловимое движение - рраз!!! И на сидении будто никого и не было секунду назад.
   Вот, оказывается, как бывает, думал Михаил, возвращаясь домой. Если бы он первый раз встретил Веру в любых других обстоятельствах, хотя бы не в компании откровенно тупых денежных мешков, он ни за что бы не поверил, что она проститутка. Даже несмотря на неоднократные последующие косвенные подтверждения. Вот, например, если бы первая встреча состоялась на поляне,чтобы он мог сказать о ней? Умница, начитанная ( тут же вспомнила что означает его имя по -гречески), чувствует хорошую музыку ( какие глаза у нее были при первых звуках скрипки!), гармонию природы ( любимый ее уголок, эта поляна, действительно, колдовской красоты), внешне - ну просто ангел...и вот тебе на! - удивлялся Михаил. Удивлялся он и тому, что по отношению к Вере у него не возникло чувства брезгливости. Даже когда неопровержимые факты подтвердили предположения о ее профессии, выдали ее с головой: девчонка швыряется деньгами, разъезжает на такси... А подруги? "Скажи мне кто твой друг и я скажу кто ты"... А ее с позволения сказать "кавалеры"?... Пусть, все факты косвенные, но противоположных нет даже косвенных...
   Но как Михаил ни старался отвращения в нем не возникало. Более того, он смирился с мыслью, что будет возить Веру в дом к богатею. В конце концов, он зарабатывает извозом и ему все равно кто платит. Он уже не казнил себя, что снова дал слабину и оставил свой телефон. Ошеломление, возникавшее при первых встречах теперь проявлялось значительно слабее. Подъезжая к гаражу Михаил вообще почувствовал себя как прежде, уверенным в незыблемости своих убеждений.
   Вера позвонила через два дня. Теперь Михаил возил ее регулярно, три раза в неделю. Говорили они мало. Обменивались ничего не значащими фразами, касающихся исключительно времени поездок...
   Лето уже подходило к концу. Однажды Вера снова попросила Михаила заехать на поляну. Настроение у Веры в этот раз было не из лучших. Она молчала в машине и выйдя на поляну, молча начала переодеваться.
   - Музыку включить? - спросил Михаил
   - Не надо, - коротко бросила Вера и побежала к речке.
   Михаил достал заветный блокнотик и начал было что-то по обыкновению набрасывать, как вспомнил, что не закончил портрет Веры, начатый в прошлый раз на поляне. Он нашел нужный листок и продолжил набросок.
   Был теплый солнечный вечер. Михаил слушал тишину нарушаемую только плесканиями Веры и рисовал. Вдруг он услышал вскрик . Не возглас радости или удивления, а вскрик от боли. В то же мгновение в Михаиле помимо воли включились годами наработанные механизмы спасателя-профессионала. Пулей вылетев из машины, он в считанные секунды оказался на берегу. На противоположной стороне речки, держась за куст морщилась от боли Вера. "Здесь брод", мелькнула мысль и Михаил прямо в одежде прыгнул в речку. Дальше действовал как отлаженный автомат: быстро достиг Веры, подхватил ее на руки, вернулся с ношей на свой берег, осторожно опустил Веру на траву.
   - Где больно?
   Вера как бы оправдываясь проговорила.
   - Я хотела выйти на берег, поскользнулась, а там коряга...
   - Какая нога?
   Вера показала. Осторожно ощупывая ступню, Михаил спросил
   - Здесь не больно?
   - Нет
   Михаил продолжил осмотр, в Вера внимательно наблюдала за движениями его рук: ступня, лодыжка, голень. Они продвигались все выше... Вдруг Вера остановила Михаила.
   - Всё-всё, спасибо, уже не больно..
   Но Михаил и сам уже закончил осмотр.
   - Вывиха нет, сухожилие цело. Иначе была бы сильная боль. Скорее всего растяжение. Двигать ступней не больно?
   - Нет
   - Давайте я вас донесу до машины.
   - Спасибо, я сама.
   Вера встала на ноги, но тут же начала опускаться от боли. Михаил не спрашивая подхватил ее и понес к машине.
   - Вы весь мокрый, - выдохнула прямо в ухо Михаилу Вера.
   - У меня в багажнике рабочая одежда...
   До самого дома Вера хмурилась, массировала ногу и не проронила ни слова. Прощаясь, она вдруг улыбнулась
   - А вы не разучились носить женщин на руках, Михаил.
   И как всегда она быстро исчезла.
   Интересная реакция... Михаил, ни когда подхватил Веру в речке, ни во время когда нес ее на руках до машины, даже и не подумал о том, что он несет женщину. Он помогал человеку, попавшему в беду. Только и всего...
   Три дня спустя у Михаила с женой состоялся неожиданный разговор. Утром он принес картошку и банку солений из погреба, сооруженного в гараже. Линда с кухни крикнула, как только он появился в передней.
   - Тебе звонила какая-то Вера. Она ждет тебя как всегда там же к двум часам.
   - Хорошо, спасибо.
   Михаил втащил продукты на кухню, взглянул на часы.
   - Еще не пора.
   -Это кто такая Вера? Которая к нам в городок ездит?
   - Да.
   - А что кроме тебя ей некому позвонить?
   - Не знаю. Она платит, я везу.
   - А почему только ты? Других машин нет во всем городе?
   - Что ты вдруг заволновалась? Я что, даю повод для подозрений? Мне и другие женщины звонят. И раньше звонили. Тебя это никогда не раздражало. Если это ревность, то она опоздала лет на тридцать.
   - Ну ладно, завозмущался. Ничего нельзя сказать. Я просто спросила.
  
   Направляясь к Вере Михаил не переставал размышлять о загадочных неожиданных поворотах женской логики. Вот, Вера, например, к чему ее последняя фраза о его руках? Линда, вот, за всю жизнь ни одного упрека, никогда не ревновала и вдруг...на ровном месте! - подозрения... Наверное, у женщин есть особые рецепторы, они по другому чувствуют...
   На этот раз у Веры было прекрасное настроение.
   - Миша, давайте на ты, - сразу огорошила она Михаила.
   - Зачем? - вылетело у Михаила
   - Мне так проще, - сказала Вера.
   "Понятно" - подумал Михаил, - " Со всеми клиентами на "ты"...Исключения усложняют жизнь"...
   А вслух ответил.
   - Хорошо, можно на "ты".
   - А знаешь, куда мы едем?- загадочно закатила глаза Вера.
   - Как всегда? - полувопросом ответил Михаил.
   - Нет! - радостно воскликнула Вера, - Мы едем за грибами!
   - Дорогое удовольствие, - буркнул Михаил.
   - Могу себе позволить, - гордо сказала Вера.
   - Понятно.. Легкие деньги... - с заметным оттенком досады выскочило у Михаила.
   - В каком смысле? - недоуменно вскинула брови Вера
   - Ваши... твои друзья, подруги... Скажи мне кто твои друзья...- смутился Михаил
   Вера весело рассмеялась.
   - Логично, но прямолинейно. Уж очень по солдатски. Ты бывший разведчик?
   - Нет.
   - Тогда прощаю оскорбительный выпад. Вперед, на грибы! И ни шагу назад!
   В лесу Вера всему радовалась и удивлялась как ребенок. То и дело Михаил слышал ее восторженные возгласы.
   " Миша, посмотри какой красавец!" - указывала Вера на найденный белый гриб.
   " Какая красивая елочка!" ... или " Вереск, посмотри Миша, вереск! Правда чудо?"... Потом последовали восторги по поводу увиденной ящерицы, пенька, обросшего мохом, бабочки " павлиний глаз"... Такой радостной и возбужденной Михаил ее не видел прежде... Через час прогулки по лесу корзинка Веры наполнилась грибами до верху.
   - Миш, отнеси, пожалуйста, корзинку в машину и погуляем просто так.
   Михаил отнес корзинку и вернулся. Теперь Вера собирала некоторые листья уже приобретшие осенний окрас. Так они побродили еще около часа.
   - Ну хватит, - удовлетворенно сказала Вера, любуясь букетом.
   В этот момент под ее ногой хрустнула ветка, Вера ойкнула, потеряла равновесие и...очутилась в крепких руках Михаила. Ему показалось,что Вера будто ждала этого момента. Она обвила его шею руками, прижав букет листьев к его затылку, посмотрела ему прямо в глаза. Михаил вряд ли мог точно описать ее взгляд . Никогда в жизни на него так не смотрела ни одна, НИ ОДНА женщина. В том он мог поклясться. Ни Катя в четвертом классе, сама севшая с ним рядом за парту, ни Зина на школьном выпускном вечере, признавшаяся ему в тайной любви, ни даже Линда... Или это нечто, что сейчас излучали глаза Веры, он сам прежде не в состоянии был почувствовать?...
   Как и в первую встречу гулко и упоительно екнуло где-то в сердце... Ему показалось, что он тонет в темных обволакивающих волнах, исходивших из ее глаз и заполнивших собой всю Вселенную... Уже из небытия он услышал голос Веры.
   - Теперь меня отнеси к машине.
   Совершенно безобидная фраза подействовала на Михаила как удар электрического тока. Состояние нирваны мгновенно исчезло.
   " Испытывает на мне свои чары.. Уже празднует победу..." Михаила вдруг охватило чувство глубочайшего презрения к себе. " Поддался на уловки девчонки.. распустил слюни...готов сдаться... Тьфу!!!". Михаил опустил Веру на землю.
   - Поищи себе носильщика помоложе, - холодно сказал Михаил.
   - Хорошо, - просто сказала Вера.
   Молча они вернулись к машине. Видно было, как резко изменилось настроение Веры. Исчезло радостное выражение лица, она больше не шутила с Михаилом, как обычно промолчала всю обратную дорогу.
   - Послезавтра, как обычно, хорошо? - сказала Вера уже у дома.
   - Хорошо, - ответил Михаил
   И снова Михаил погрузился в размышления. Что Вера от него хочет? Он не богат, она это знает. А с любой другой стороны он не конкурент молодому поколению. Так что же все-таки она добивается?.. Этот вопрос так и остался нерешенным за весь обратный путь.
   Две следующие поездки прошли как обычно. Вера была немногословна и если и заговаривала, то только о деле. В третью он вновь огорошила его неожиданным предложением.
   - Миш, познакомь меня с твоей женой!
   - Это еще зачем?
   - Ты говорил, что она ревнует тебя. Ну вот познакомится со мной и проблема снимется. А мы будем чаще видеться.
   - А это зачем?
   - Ну будем болтать о том о сем.
   - Нам не о чем болтать. Мы из разных поколений.
   Вера помолчала.
   - Ты как этот монах.
   Вера ткнула фигурку на зеркале.
   - К тебе не подступишься... Вы с ним и внешне похожи - улыбнулась Вера.
   На этом разговор прервался, потому что уже подъехали к дому Веры.
   После долгих раздумий Михаил решил, что он - просто напросто прихоть своенравной девицы. Она решила его сломать. Так ради интереса, попробовать свои чары на старикашке... Другого варианта даже самого невероятного не просматривалось. Через неделю он получил подтверждение своему предположению. Как всегда остановив машину у подъезда, он ждал, что Вера выйдет, но та не спешила покидать кресло.
   - Михаил, я чувствую, что ты человек не умеющий лгать. Скажи, только честно: я тебе нравлюсь?
   Михаил промолчал, будто не слышал вопроса.
   - Молчишь.. Я же все равно это вижу.
   - Да, нравишься.
   - Ты бы мог меня поцеловать?
   - Нет.
   - Ты меня боишься?
   Михаил посмотрел ей прямо в глаза.
   - Нет.
   - Тогда чего же ты боишься?
   Михаил произнес не раздумывая.
   - Инфекции.
   Вера стремглав выскочила из машины, однако в широко открытых глазах Веры Михаил успел заметить слезы...
   Вера не позвонила как обычно через два дня. Не позвонила и в последующие дни. Она вообще перестала звонить. Это заметила даже Линда.
   - Куда пропала твоя шлюха? Уж недели две не звонит.
   - Линда! - одернул ее Михаил
   - А что "Линда"! Конечно шлюха. Молодая девка ездит на такси в богатый дом...Или уже выгнали отсюда?
   - Не знаю. Не звонит, значит не нужен.
   - А может нашла водителя помоложе, - засмеялась Линда.
   - Наверное.
   Михаилу принесло облегчение прекращение встреч с Верой. Правда,он испытывал угрызения совести за последнюю грубость, но с другой стороны непроизвольно выскочившее слово на самом деле точно формулировало суть непреодолимой преграды между ними в прямом и переносном смысле. Михаил боялся сближения как боятся заразной неизлечимой болезни. Если он предаст свои убеждения, он не переживет позора. Однако, при каждом телефонном звонке, он опрометью бросался к телефону. Но Вера больше не появлялась.
   Прошла еще неделя. Михаил завтракал с Линдой на кухне.
   - Миш, вынеси ведро, - попросила Линда. - Сейчас машина подойдет.
   Михаил прикрыл полное ведро газетой и вышел. В ожидании мусоровоза, он безотчетно пробежал глазами по газетному листу на ведре. Рубрика "Интимные услуги"... Глаза скользнули по столбцу с номерами телефонов и вдруг... Михаил не мог ошибиться. Телефон Веры он помнил наизусть...131313. Его легко запомнить: три раза 13. Номер этого телефона значился в столбце с пометкой "звонить днем до 18ч"...Если до этого момента в Михаиле и жили остатки сомнений, то теперь они исчезли окончательно.
   Михаил вернулся в дом. Линда хозяйничала на кухне. Михаил поставил пустое ведро и в этот момент в гостиной зазвонил телефон.
  
   - Беги, - хмыкнула Линда, - небось,опять твоя появилась!
   Михаил не торопясь подошел к телефону.
   - Да, - услышала Линда его взволнованный голос из гостиной.
   Потом последовала пауза. Линда знала, что пауза у Михаила - следствие получения информации, крайне неприятной или неожиданной. Она прислушалась.
   - Хорошо. Знаю. Буду через сорок минут.
   Линда влетела в гостиную, как разъяренная тигрица.
   - Никуда ты не поедешь! Картошку по твоей милости никак не можем выкопать!
   - У Андрея инфаркт, - прервал ее Михаил.
  
   Андрей лежал в отдельной палате, облепленный датчиками, трубочками, проводами. Рядом с постелью стояла капельница. Изголовье ложа было приподнято, как и положено сердечникам. По лицу Андрея было заметно, что его обуревают невеселые думы.
   - Здорово! Живой? - Михаил просунул голову в палату
   - Да вроде.
   - Уже полдела! Не из таких передряг выскакивали...Мне позвонили, ну прямо как обухом по башке..
   - Вот и мне как обухом... Светка сбежала...- Андрей резко отвернул голову к стене, закусил губу.
   - То есть?
   - То есть прихожу к ней ( у меня свой ключ), а там записка...- Андрей снова закусил губу.
   - Ты не волнуйся... Давай потом...
   - Да ничего.. Я уже пережил, - Андрей взял себя в руки. - Представляешь? Как гром среди ясного неба! Все ведь было - лучше не придумаешь. Забеременела, радовалась... И ушла... Чего там ушла.. Сбежала, по-предательски.. Прихожу вижу записка: "Не ищи, прощай".
   - Не накручивай себя.
   - А чего мне бояться... смерти?...Понавешали тут... - он с ненавистью оглядел медицинскую утварь. - Ну и подохну... На кой черт мне нужна такая жизнь?..
   - Чего ты паникуешь? Инфаркт как насморк, пройдет бесследно. Забудешь где сердце, в каком боку.
   - Да я не об этом... Зачем мне жизнь без Светки...
   - Потерпи, капитан. Все обойдется.
   - Как ты был прав, Мишка. Я то по наивности думал любит. Какая там любовь?Точно ты говоришь - кошелек и недвижимость - вот все их предметы любви... Врагу своему не пожелаю то, что я испытываю сейчас... Даже поплакаться некому. Спасибо, друг, что пришел, а то хошь белугой вой... Я тебе завидую. Правда, у тебя как-то все вовремя получилось.. Может и ты и прав... Время мое ушло... А я все за короткие юбки цепляюсь... "Любовь...Любовь..".. Потом расплачиваюсь.. Раньше хоть удары держал...
   -И сейчас вытянешь. Время -великий лекарь, - подбодрил Михаил.
   - Ты приходи почаще, а то так тошно...
  
   Михаил навещал друга почти каждый день. Примерно неделю спустя, утром, в квартире Михаила раздался звонок телефона. Звонил Андрей.
  
   - Миш, заедешь сегодня?
   - Собирался во второй половине.
   - Сегодня воскресенье, здесь киоск закрыт. Купи газет по дороге, если не трудно.
   - Хорошо.
   Не успел Михаил повесить трубку, как телефон зазвонил снова.
   - Это я опять, забыл сказать- услышал он голос Андрея. - Разовых "жилетов" прихвати и крем для бритья, лады?
   Уже оживает, подумал Михаил, бриться захотел - верный признак выздоровления. Едва трубка легла на место, снова раздался звонок.
   - Ну что, может еще виски прихватить? - рассмеялся Михаил.
   - Здравствуй, Михаил, это Вера.
   Звонок Веры застал его врасплох. У него не было времени даже собраться с духом, с мыслями..
   - Здравствуй, - Михаил несмотря на все усилия снова чувствовал себя в полном подчинении этому голосу.
   - Ты можешь ко мне приехать?
   - Только на час. Я занят сегодня во второй половине.
   - Приезжай. Часа вполне хватит.
  
   В этот день была чудная погода. Поздней осенью выпадает иногда такие солнечные теплые безветренные дни, что публика сбрасывает уже ставшие привычными осенние одежды, и кажется тогда, что в город вернулось лето.
   Вера вышла из подъезда. Просто сказать,что она была ослепительно хороша, все равно, что лишний раз громыхнуть литаврами и в без того безумствующей восторженными звуками симфонии, грянувшей в душе Михаила при ее появлении. И это после получасовой подготовки во время дороги к любым неожиданностям, это при многократном повторении про себя, что порок не может быть прекрасен, что он, порок, умеет хорошо маскировать свою внутреннюю сущность... Глаза Веры демонстрировали и радость и потаенную грусть. Правда, за последнее Михаил не мог поручиться... Она села в машину.
   - Привет, - произнесла Вера так, будто расстались они час назад и ничего не произошло.
   Голос ее прозвучал нарочито бодро и эта нарочитость придала Михаилу уверенности. Он ощутил некое превосходство над Верой, чего раньше не случалось.
   - Привет.
   - У тебя есть любимое место в городе? - спросила Вера.
   - Я думал у тебя что-нибудь стряслось, - буркнул Михаил.
   - Стряслось. Мне грустно. Очень грустно. Поедем быстрее.
   - Куда?
   - Я же сказала, куда тебе хочется.
   - Я на работе, - отрезал Михаил
   - А я плачу за исполнение моих желаний.
   Логично. Ну что ж, прихоти "хозяйки" можно в случае чего пресечь в любой момент, подбодрил себя Михаил. Он направил машину по направлению к старой части города. Там у него действительно была любимая одна узкая улочка, где не было машин, и только пешеходы неспешно фланировали по ней в разных направлениях. Жизнь здесь текла размеренно, не торопясь и, если бы не уютные "грибки" современных кафешек на тротуарах, можно было бы утверждать, что время ничего не изменило здесь за века...
   Машину Михаил остановил рядом с улочкой, где разрешалась стоянка. Вера чуть помедлила, пальцем качнула фигурку монаха.
   - Это здесь?
   Михаил кивнул.
   - Мне тоже здесь нравится бывать. Давай возьмем его с собой, - показала Вера на раскачивавшуюся фигурку.
   Михаил снова кивнул. Вера сняла монаха и повесила его на руку. Они вышли из машины. Свободной рукой Вера взяла за руку Михаила.
   - Пойдем, - просто сказала Вера и повела его по тротуару, будто заранее знала место, куда они направлялись.
   В это воскресное утро улочка уже была наполнена разноязыким гомоном туристов. Улыбающийся люд дефилировал взад и вперед, рассматривая фасады средневековых домов. Одинокий уличный музыкант играл на контрабасе: высокий обросший молодой человек в очках и широкополой шляпе.
   Михаил не обратил бы на него особого внимания, но тот неожиданно заиграл партию из тройного концерта Бетховена. Звуки виолончели напомнили Михаилу поляну, чудное место, открытое ему Верой. Он взглянул на нее. И ее тоже эти звуки не оставили равнодушной.
  -- Тебе нравится эта музыка ? - спросила Вера.
  -- Да, очень.
  -- Бетховена любят неустойчивые натуры. - она выпустила руку Михаила и стала рыться в сумочке. Михаил заметил этот жест.
  -- У меня есть мелочь.
   Вера все-таки достала купюру.
   - А это добавь от меня коллеге.
   - Почему коллеге? - искренне удивился Михаил.
   Ему показалось, что Вера на мгновение смутилась.
   - Конечно коллега. Он уличный музыкант, я уличная девка.
   Она невесело улыбнулась. Михаил промолчал. А что он мог сказать? Посочувствовать? Смешно, она сама выбрала себе дорожку. Посмеяться? А над чем? Над тонкой шуткой? Над неудачной судьбой ее и этого музыканта?
   Они приблизились к виолончелисту и Михаилу показалось, что тот глубже надвинул шляпу, будто хотел спрятать свое лицо. Странно, подумал Михаил, бросая ему деньги, и не найдя вразумительного объяснения жесту, тут же забыл и о жесте и о музыканте, потому что Вера снова взяла его за руку.
   - Миша, ты мог бы жениться на мне?
   Михаил напрягся, Вера заметила это.
   -Ты не пугайся, это просто предположение. Да или нет?
   - Нет.
   - Почему? Потому что я шлюха с инфекциями?
   - Нет, не поэтому. Я не могу предать жену, внучку...
   Вера остановила его.
   - Ты любишь свою жену?
   - Да.
   - А меня любишь?
   - Это не имеет значения.
   Она задумалась ненадолго.
   - Пожалуй, ты прав. Это действительно никакого значения не имеет. Давай выпьем по чашечке кофе и поболтаем о чем-нибудь другом.
   - Мне надо успеть в больницу к другу.
   - Я тебя долго не задержу.
   Они сели за столик ближайшего кафе, заказали кофе. Вера поставила перед своей чашкой фигурку монаха и время от времени легонько щелкала его по красному большому носу, заставляя всю фигурку раскачиваться. Разговор не клеился. Наконец Вера произнесла.
   - Хорошо, больше не буду тебя мучить. Иди. Докучать тебе звонками тоже больше не буду.
   Михаил поднялся.
   - Давай я тебя отвезу.
   Он внезапно почувствовал острый прилив жалости к Вере, вызванный вероятно неподдельной искренней печалью в ее голосе.
   - Не надо. Спасибо. Я еще немного посижу одна...Или нет...Оставь мне пожалуйста, твою копию.
   Она снова коснулась носа монаха, отчего тот закланялся, закачался на невидимых под сутаной ножках.
   - Да конечно...
   Михаил хотел добавить теплые подбадривающие слова, но Вера прервала его
   - Не надо пустых слов, Миша. Езжай к другу...
   Михаил быстро повернулся и пошел, не оборачиваясь и не оглядываясь по сторонам. Иначе бы он заметил как тот уличный музыкант со своей виолончелью давно перестал играть, переместился поближе к их столику и внимательно наблюдал за происходящим...
  
   На кровати Андрей лежал уже без всяких датчиков. Легко встал навстречу Михаилу.
   - Я уж решил, что ты не придешь.
   - Извини, непредвиденные обстоятельства. Одна клиентка срочно попросила подвести.
   - Вид у тебя какой-то взъерошенный.
   - Да нет, все в порядке.
   - У меня к тебе просьба, Миш. ­­Забери мои вещи у Светки. Я туда даже заходить не хочу. Ключи я тебе дам. Вещи собраны. Я их еще перед больницей собрал.
   - Не срочно?
   - Дня через четыре меня выписывают. В эти дни, если сможешь.
  
  
   Только теперь знакомое ощущение невосполнимой потери навалилось на него во всю силу и превратилось гложущую,грызущую тоску. Такое было чувство, что из него самым жестоким образом вырвали часть плоти. Все нутро казалось саднило, болело, кровоточило. Яркие осенние краски леса так радовавшие его с утра, теперь вызывали раздражение и резь в глазах. В голове переодически вспыхивала одна и та же пугающая мысль: " Больше не увижу...Больше не увижу". Чем эта мысль пугала его, Михаил понять не мог, но при каждом ее повторении неприятно щемило сердце... По дороге домой, казалось, каждая пустяковина, на которой случайно задерживался взгляд, напоминала, подсказывала, кричала о недавних событиях. И сами эти недавние события, тогда принимавшиеся как нечто само собой разумеющиеся, обыденные, теперь казались волшебной сказкой , и соединившись с ощущением безвозвратной утраты, усиливали неизбывную тоску... Вот здесь его машину остановили ребята на BMW, а вот поворот на поляну...Чуть подальше начинался лес, где они собирали грибы. Михаил отчетливо вспомнил, как Вера тогда обвила его шею руками и заглянула ему в глаза. Вернее, он угодил в их бездонную глубину...
   Внезапно он услышал настойчивый прерывистый автомобильный гудок ... Сзади его догонял черный "BMW" и непрерывно сигналил. Из окна водителя кто-то махал рукой. Так ведь это старый знакомый! Тот самый BMW, что познакомил, свел, соединил его с Верой когда-то!!! Вихрь мыслей пронесся в голове Михаила. Зачем догоняет? Что-то случилось?... Мысли вылетали одна за другой самые абсурдные: Вера его разыскивает... Вера покончила с собой и его разыскивают... Полная ахинея... И вдруг страшная и простая догадка осенила его! Всего навсего Вера едет по обычному своему маршруту, на привычном ей "транспорте"! Как он сразу не догадался? А он просто мешает им на дороге! Михаил почему-то почувствовал себя преданным, обманутым, униженным... BMW поровнялся с машиной Михаила. Здоровяк за рулем приветственно махнул рукой. Вера сидела в салоне, отвернувшись от Михаила и потому была видна только ее прическа. Но вот она повернулась... Это была не Вера, а совершенно другая ярко накрашенная девица с похожей прической!!!
   У Михаила отлегло на мгновение. Чего он себя накручивает? Почему он за каждым углом готов видеть эту девчонку? Всё кончено . Наконец-то они расстались и его жизнь снова примет привычное русло...Надо только не позволять себе распускать нюни... Конечно она будет продолжать свою прежнюю жизнь, и сейчас вполне в салоне BMW могла оказаться она. И нечего ужасаться, каждый выбирает себе дорогу сам..
  
   Прошло три дня. Терзания стала потихоньку уходить. Михаил вспомнил, что обещал Андрею забрать вещи из квартиры Светланы. Он был у ее дома один раз, но хорошо запомнил его месторасположение: здание консерватории- напротив.
   Забрав вещи, Михаил сложил их в багажник, глянул на противоположную сторону и ... В группе музыкантов вышедших из консерватории он увидел девушку со скрипкой в футляре, разительно похожую на Веру. Михаил от изумления замер, но в это время подошедший автобус заслонил видение. Михаил в оцепенении ждал, пока отойдет автобус. Тот отошел, группа музыкантов стояла как и прежде, но девушки как не бывало. "Мерещится, снова мерещится", сокрушенно подумал Михаил. "Ничего, ничего скоро пройдет", успокаивал он себя.
   Но образ Веры в его памяти не желал стираться и не реагировал на ежедневные заклинания Михаила. На улице, в магазине, в городском транспорте, повсюду ему чудился то знакомый силует, то прическа, то походка... Он пробовал докопаться до причин навязчивого присутствия образа, пытался выстроить логическую модель произошедшего, чтобы потом ее до основания разрушить и забыть навсегда.
   Вначале построение шло гладко. Он не мог противостоять чарам молодой особы, захватившей его врасплох, внезапно его околдовавшей. Другого термина он подобрать не сумел. Именно околдовавшей. Теперь он понимал Андрея. Наверное, тот испытывал нечто подобное, когда попадал в плен к очередной возлюбленной. Он- то, Михаил, считал, что его невозможно соблазнить. И вот попался...Оказывается переоценил свои силы...Тут все понятно. Но другая загадка не давала ему покоя. Ну,хорошо, он - мужчина и мог вполне поддаться соблазнам молодой девицы. Это так. Но почему она так настойчиво добивалась близости? А если не близости, то чего? Что в нем, в шестидесятилетнем старике она нашла такого, чего не было в других мужчинах? Что ей было нужно?.. И почему вдруг так резко оборвала отношения как раз в тот момент, когда, пожалуй, его можно было бы дожать...Особенно после того как он ее грубо обидел и чувствовал себя виноватым... Странно... Логическая модель не выстраивалась, покой к Михаилу не возвращался.
   Прошел месяц. Вера свое обещание держала. Больше звонков от нее не было. Однажды Михаил проезжал мимо дома Веры. Случайно. Его обычные маршруты по городу никогда пролегали даже вблизи, но в этот раз из-за ремонта городских улиц многочисленные объезды вынудили его выехать прямо к подъезду дома. Что заставило его остановиться и озираясь пошмыгнуть в широкую дверь подъезда, он объяснить бы не смог и сейчас. Дверь захлопнулась и он очутился у широченной деревянной лестницы, ведущей на второй этаж. Первый этаж дома был занят магазинчиком и даже не входя можно было предположить, что квартиры располагались только на втором этаже. Лестница освещалась слабо. "Если кто-нибудь выйдет навстречу, скажу, что ищу вход в магазин". Найденное оправдание подвигло его к дальнейшему продвижению. Какая-то сила тянула его вверх со ступеньки на ступеньку. Михаил достиг промежуточной площадки. Марш разворачивался здесь на сто восемьдесят градусов и в конце, наверху, соединялся с коридором идушим в обе стороны, влево и вправо. Противоположная стена коридора служила фасадом и была прорезана окнами, освещавшими коридор. Между окнами, на стене, почти напротив лестничного марша висел телефонный аппарат, какие обычно ставили в коммунальных квартирах. Двери квартир были невидимы Михаилу. Для того,чтобы их видеть надо было подняться по второму маршу в коридор и повернуться лицом к лестнице. Но это не имело никакого смысла, потому что даже если бы Михаил вознамерился увидеть Веру, то номера квартиры он не знал.
   На лестнице было поразительно тихо. Была середина рабочего дня и обитатели дома вероятно отсутствовали.
   Внезапно заиграла скрипка. Неожиданно звучно и совсем близко. Музыка заполнила,захватила сразу все пространство. Нет, источником музыки было ни радио, ни проигрыватель, ни магнитофон... Запела живая скрипка! И это было соло скрипки из тройного концерта Бетховена!! И с того самого места, пугливого и легкого стаккато, с которого Михаил когда-то случайно включил концерт на поляне по просьбе Веры!!! Михаил замер как завороженнный...
   Внезапно зазвонил телефонный аппарат в коридоре. Мелодия оборвалась так же внезапно как и началась. Вслед за за этим послышался звук открываемого замка двери. Михаил бросился вниз...
  
   Люди склонные к депрессиям умеют ей сопротивляться. Жизнь научила. До развода никаких намеков на пессимистический склад характера у Рихарда не обнаруживалось. Депрессия застала его врасплох. Он всегда был деловым энергичным и оптимистически настроенным человеком. Теперь он переживал все ее фазы, не имея ни опыта борьбы с ней, ни чьей либо поддержки. Родители, друзья - их помощь была спорадической, а потому малоэффективной. Лучшие медикаменты, предписанные профессиональными психологами вгоняли его в еще большую тоску, к их великому удивлению.
   Рихард чувствовал путь к с спасению. Ему нужен был близкий человек, постоянно с ним находящийся,сопереживающий его состояние и приходящий на помощь в нужный момент. Таким человеком могла бы быть Клотильда, его жена, но именно из-за нее и случился весь сыр-бор, все несчастье. Она ушла и опереться было просто не на кого.
   Первая фаза тупого безразличия ко всему происходящему, общая слабость и нежелание подниматься с дивана, на котором он сутками лежал отвернувшись к стене, прошла, но заместилась новой не менее мучительной. Теперь он мог механически выполнять некоторые обязательные функции, но это требовало от него невероятно больших усилий. Сама деятельность и ее результаты не приносили ему ровно никакого удовлетворения. Он действовал как хорошо отлаженный механизм и по окончании активного дня снова валился на диван, забываясь тяжелым сном. Текущая жизнь воспринималась им как бы отгороженной толстенным стеклом. То есть он воспринимал происходящее ( хотя и несколько заторможенно), но прозрачная преграда мешала принимать участие в процессе, да и желания не было. Будто он смотрел скучный телевизионный сериал, никак лично его не касавшийся. Жизненные стимулы, всегда подхлестывавшие прежде его амбиции: жена, семья, ее будущее , теперь казались разрушенными окончательно.
   Прошел почти год, а улучшения не наступало. И кто знает, что ожидало бы Рихарда, если бы он не уступил однажды настояниям родителей пойти на концерт Венского филармонического оркестра. По совету психолога он направился на концерт пешком через весь город. Был самый разгар весны, но Рихард не замечал ни буйной зелени Пратер-парка, ни запахов листвы и травы, ни гуляющей публики, радующейся солнечному дню. Войдя в зал дворца Нижнего Бельведера, где должен был состояться концерт, он отыскал свое место, равнодушно оглядел публику и, не замечая ни знакомых ни их кивков, опустился в кресло партера второго ряда. Оркестр уже расположился на сцене. Ждали дирижера. Когда он вышел зал разразился бурными аплодисментами. Его имя было известно широкой публике. Дирижер поклонился и пожал руку первой скрипке... Взгляд Рихарда вяло следовал за его движениями и безучастно остановился на пожимаемой дирижером руке. Рука была девичьей. Первая скрипка - молодая девушка? В знаменитом на весь мир оркестре? Глаза Рихарда едва заметно оживились и и принялись оглядывать сенсацию. Внешности она была безупречной. Милое симпатичное лицо, большие выразительные глаза... Густые темные волосы собранные в пучок открывали изящную красивую шею... Оркестр заиграл. Руки девушки, доселе недвижно державшие инструмент ожили и ... заговорили! Пальцы, тонкие и грациозные не погоняли и не давили на струны, заставляя их звучать, а нежно и трогательно упрашивали их. Правая рука смычком как бы поглаживала струны, благодарила и подбадривала их. Рихард вдруг представил, как эти гибкие изящные пальцы могли бы погладить его по щеке, взъерошить ему волосы.. Она играла так самозабвенно, что скрипка казалась не инструментом в руках девушки, а ее естественной составляющей, ее душой... Нет, не случайно она- первая скрипка в оркестре. Рихарду даже показалось, что девушка пережила в жизни или еще переживает те же чувства, что и он... До самого перерыва Рихард уже не мог оторваться от захватившего его зрелища. Во время перерыва, прямо из фойе он заказал букет белых роз.
   Перед началом второго отделения знакомые Рихарда были поражены. В зал вернулся другой человек ! Теперь Рихард, всех узнавал и со всеми раскланивался. Глазам его вернулся блеск радости жизни...
  
   Концерт закончился под неистовые аплодисменты и крики "Браво!" восторженной публики. Букет роскошных белых роз, переданный первой скрипке через служащего зала вызвал дополнительный взрыв оваций. Девушка благодарно поклонилась в зал неведомому поклоннику и преподнесла букет дирижеру, оставив себе один цветок, чем окончательно расстрогала слушателей. Аплодистмены и овации вспыхнули с новой силой...
  
   Весна пришла в этом году ранняя и дружная. И весенние хлопоты у Михаила множились с такой же скоростью. Надо было подготовить машину к техосмотру: подлатать и подкрасить кузов, поменять тормозные накладки, колодки.. Линде помочь вскопать огород для посадок, привезти удобрения... Зиму извозом почти не занимался, а деньги требовались беспрерывно. Значит надо активизироваться... Андрея давно не видел, надо бы заскочить. Он оклемался окончательно. Пока нового романа не завел. Видно Света еще сидит в печенках... При этой мысли Михаил вдруг вспомнил Веру. После того бессмысленного "рейда" в ее дом, он перестал думать о ней постоянно. Теперь только иногда, проезжая мимо знакомых мест, возникал в памяти ее образ. Но тоски и неясной тревоги он не вызывал как раньше. Зимой он даже специально заехал на поляну, чтобы набросать этюд прелестного местечка в снежном одеянии. Возникший образ Веры не помешал, а наоборот хорошо вписался в пейзаж в наряде Снегурочки...
   В этот день маршруты дня привели его в Таллинн и долго носили его по городу, пока в машину не попросились две девицы. Михаил узнал их сразу. Подруги Веры, которых когда-то он подбросил в бар по ее просьбе. Девицы его не признали и усевшись в машину продолжали тарахтеть между собой, пока не добрались до места назначения, салона красоты. Когда они уже собирались выйти из машины, Михаил не удержался.
   - Вере привет передавайте!
   - Ой! - завопила одна из них, кажется Лина, - так это же Веркин бывший...!
   - Так она уж давно тю-тю... умахала в Европы. У нее теперь богач, не то что ты! - влезла другая.
   - Она просила за тобой посмотреть, так что ты нас навещай, дед! - захохотала Лина.
   Ну вот и хорошо, подумал Михаил, возвращаясь домой. У каждой истории должен быть свой конец.
   Если бы он знал, что на самом деле история только начинается, то... То все равно все шло бы так, как предначертано судьбой...
  
   Вечером, Михаил лежал в постели, на двухспальной кровати. На тумбочке как обычно горел ночник, а Михаил читал на сон грядущий. Чуть позже него как обычно легла Линда. Только на этот раз она не отвернулась как обычно, а пододвинулась и прижалась к мужу.
   - Что читаешь?
   - Да так, детектив. Чтобы спалось лучше.
   Он поцеловал, как обычно, Линду в лоб.
   - Спокойной ночи.
   Линда признательно взглянула на Михаила.
   - Наконец, ты становишься самим собой.
   - В каком смысле? - удивился Михаил.
   - Ты последний год редко целуешь меня в лоб и желаешь спокойной ночи.
   - Старческая забывчивость.
   - Сегодня, однако, вспомнил, умница! Спокойной ночи, милый.
   Линда повернулась и через минуту Михаил уже слышал мерное дыхание уснувшего человека. Михаил зевнул, потянулся и погасил ночник. Он только сомкнул глаза, как раздался звонок в дверь. В ночной тишине он казался таким громким, что мог бы разбудить мертвого. Однако, Линда не проснулась. Михаил увидел ее мирно спящее лицо, когда включил ночник. Наскоро надев шлепанцы, в пижаме он побежал к двери, чтобы повторный звонок не разбудил жену.
   Он торопливо распахивает дверь. На пороге ...Вера!!! Михаил ожидал всё что угодно, только не это... Ошеломленный, оглушенный, он не может выговорить ни слова...
   - Не ждал?- неестественно радостным голосом спрашивает Вера. Глаза ее лихорадочно блестят. Такой Михаил ее не видел прежде.
   - Мне...да... Мне сказали, что ты уехала...
   - Да, я уезжала... А теперь вот вернулась. Ты рад?
   - Рад.. конечно.. Но сейчас ночь...
   - Я знаю, - странным твердым звенящим голосом произносит Вера. И в то то же мгновение тон меняется на умоляющий.
   - Миша, пожалуйста, отвези меня. Я задержалась в гостях... Мне страшно...
   Она твердо берет Михаила за руку и выводит на лестничную площадку.
   - Но я не одет даже...
   - Это ничего ... Машина внизу...
   Михаил вспоминает, что машину действительно оставил прямо у подъезда... Они садятся в машину. Ключи торчат в замке. "Какой же я идиот, даже ключи оставил" только и успвает подумать Михаил, потому что Вера торопит и нервничает. Машина бесшумно двигается. "А если полиция?" холодный пот прошибает Михаила от этой мысли. Они едут по ночному шоссе в кромешной темноте. Ни одной встречной машины ни попутной. Михаил не видит дороги, но почему -то это его не смущает.
   Вера неотрывно и молча смотрит на него с безмерным обожанием. Михаил боится взглянуть в ее сторону, боится пересечься с ней взглядом взглядом. "Довезу и - домой. Хорошо бы Линда не проснулась" вертится одна мысль.
   - Ты на меня не обижаешься? - спрашивет Михаил, чтобы заполнить неловкую паузу.
   - Нет, милый, я же знаю, что ты меня любишь. Правда же любишь?
   - Правда, - против воли вдруг выговаривает Михаил и ужасается: "Что я несу, ненормальный!"
   Но уже поздно. Вера благодарно обвивает его шею руками.
   - Как я счастлива, милый! Ты теперь часто будешь бывать у меня? Правда ведь?
   - Нет.
   - Нет???
   Машина уже остановилась у подъезда Вериного дома и выпрыгнув из нее Вера распахивает дверь подъезда.
   - Зайди ненадолго, - снова в голосе Веры появляется звенящий металл.
   - Я не могу в таком виде.
   - Не бойся,милый. Мы будем одни. Там никого не будет кроме нас.
   - Я должен вернуться - упорствует Михаил.
   - Но почему? Ты же меня любишь! - голос Веры становится вкрадчивым.
   - Я не должен тебя любить, - говорит Михаил, а сам все-таки заходит в подъезд.
   Дверь захлопывается, все погружается в полный мрак. Михаила Вера держит за руку как при прощании в последний раз. Внезапно вспыхивает свет и одновременно начинает громко играть скрипка...Она рыдает, плачет, она рвет душу мелодией, полной невыносимой тоски. Музыка Михаилу незнакома, но он почти физически ощущает боль передаваемых ею страданий...Вера притягивает Михаила к себе и заставляет его заглянуть ей в глаза. От ее взгляда Михаил испытывает то же волшебное падение в бездну, что и в лесу когда-то, но сейчас у него уже нет сил сопротивляться.
   - Я не должен ... не должен... - твердит он.
   - Значит ты меня не любишь? - спрашивает Вера с невыразимой печалью в голосе.
   - Люблю, но не должен... - еще не сдается Михаил
   - Ты боишься инфекции?
   - Да, боюсь, боюсь, - из последних сил упирается Михаил.
   - Тогда ты только поцелуй меня... только поцелуй...
   Михаил утрачивает способность сопротивляться, целует Веру и окончательно проваливается в сладостную бездну ... Внезапный резкий звонок сотрясает все вокруг. Кажется, что его неистовая какофония он вот-вот он прорвет барабанные перепонки и разнесет мозги...
   Михаил открыл глаза. На тумбочки у кровати надрывался старый будильник. Механический боек добросовестно колошматил по двум колокольчикам и производил действительно большой шум. Линды рядом уже не было. За окном брезжило утро. Михаил нажал на блокирующий рычажок бойка и какое-то время оставался лежать с открытыми глазами, устремленными в одну точку...
  
   Выходя из зала Рихард заговорил со знакомыми. Появилась прежняя легкость, исчезла скованность в движениях и посветлела голова. С горячностью человека, обретшего неожиданную свободу, после мучительного и долгого заточения, делился он своими восторженными впечатлениями от концерта. Из разговоров он узнал, что сегодня заболевшую первую скрипку оркестра замещала всего на один концерт дебютантка, недавно закончившая одну из европейских консерваторий и стажирующаяся в оркестре. Она талантливая ученица маэстро, его любимица и по его настоянию она сегодня выступала в столь ответственном амплуа. И очень успешно, как оказалось.
   Этих сведений Рихарду было достаточно, чтобы сформулировать зародившуюся на концерте идею. Поскольку целительные действия оркестра (или пусть даже одной скрипачки) столь впечатляющи, он отныне будет посещать все его концерты до полного исцеления. Он попробует ухаживать за скрипачкой, очень ему понравившейся. Она тонкая натура, он это чувствует. Это большая редкость и большая удача встретить такую девушку. Результат в любом случае должен быть положительным. Даже если он не сумеет завоевать ее сердце, то по крайней мере отвлечется от мрачных мыслей...
   Что касается тонких натур, то как раз знакомясь и общаясь за ними, Рихард не испытывал затруднений. С ними было очень легко. Они понимали с полуслова, они чувствовали полутона, с ними было о чем поговорить, у них были собственные точки зрения, которые они умели аргументированно защищать, они умели сопереживать, сочувствовать, в них всегда обнаруживалась некая тайна, которая привлекала и увлекала. С ними было иногда непросто найти общие точки соприкосновения из-за различия взглядов, но уж если они находились, то гармония была полной, насыщенной. Короче, с такими женщинами было интересно. Ведь именно такой и была Клотильда. Только потом обнаружилось препятствие... Но об этом Рихард пока вспоминать не хотел..
   Другое дело с девушками уровнем попроще. Тут Рихард просто терялся. Они всегда смотрели в рот либо с постоянным восхищением, либо с радостным безразличием, либо с туповатым высокомерием. Их фиксированные эмоциональные состояния никак не зависели ни от места ни от погоды, ни от времени года, ни от тех, кто их окружал. Они всегда одинаково ровно воспринимали весь окружающий мир. Правда, они с очевидным удовольствием ели, пили и глазели по сторонам, не вникая в речи ухажеров. Оживлялись они только в случае похода в магазин, в салон красоты или на вечеринки. По рассказам друзей, близость с мужчиной ни в коей мере близостью в широком смысле ими не воспринималась. Они не становились ни ближе ни дальше, поскольку под таким углом зрения видеть отношения им не приходило в голову. Вообще понятие "близость", "сближение" существовало для них только в физическом смысле. Нечто вроде одного из вариантов водных процедур или массажа. Что-то приятное для тела и не более того. Поэтому весь процесс заранее обсуждался, разделялся на этапы до и после, благополучно совершался и оставлял в их головках ровно столько же воспоминаний, сколько струйный подводный массаж, например. Терминологией и технологией "современного секса" они владели свободно, но натруженно морщили лобики услышав выражения "таинство любви" или "близость душ". Короче, нескольких встреч с такими девушками хватало, чтобы потом бежать от них без оглядки из-за невыносимой скуки.
   В скрипачке пока лишь угадывались признаки тонкой натуры и Рихард желал для начала в этом убедиться....
   Теперь ни один концерт оркестра не обходился без присутствия в зале Рихарда.
   И каждый раз от анонимного зрителя одной и той же скрипачке вручался букет белых роз. Оркестр часто выезжал на гастроли по городам Европы, но Рихард успевал прилетать к началу концерта, где бы ни выступал оркестр и каждый раз непременно вручался букет. К анонимному букету скоро привык весь оркестр и все были бы очень удивлены, если бы однажды вдруг букет белых роз не появился среди прочих.
   Месяцы шли, но Рихард не пытался форсировать события. Игра в "свидание с принцессой", которую он сам и придумал окончательно вытащила его из депрессии. Мало того, стремление быстро провернуть текущие дела и успеть на предстоящий концерт, на желанную встречу,стало мощным повседневным стимулом в его работе. Бизнес пошел круто в гору.
   Каждая встреча "с принцессой" все больше мысленно привязывала к ней. Рихард это чувствовал. Но ведь он ровно ничего о ней не знал, ровно ничего. Вполне возможно, что она замужем или ее сердце уже занято другим, что вероятнее всего при ее красоте. Конечно же он далеко не первый, кто заметил ее достоинства и пожелал проявить свои чувства. Поэтому лучше продолжать жить грезами, чем в одночасье уничтожить надежду. А там видно будет... Теперь Рихард предпочитал не задумывать далеко вперед...
  
   Михаила потряс не сам сон, а то, как, оказывается, глубоко сидит в нем заноза по имени Вера. Неужели так легко в нем пошатнуть внутренние устои, нарушить годами формировавшийся уклад человеческих отношений? У него ведь и в мыслях никогда не было завести побочные связи. Он считал и считает непростительным предательством по отношению к жене- подруге, вместе с ним прошедшей целую жизнь. И по отношению к себе тоже. Он не смог бы считать себя порядочным человеком, если бы сдался, поддался инстинкту, мимолетному увлечению... Но ведь, не он, а Вера сама разрубила узел... А он, пожалуй бы... Ладно, сослагательные наклонения неуместны. Так или иначе все кончено и слава Богу, как говорят православные. С глаз долой, из сердца вон. Больше не вспоминать.
   Михаил поднялся, сделал зарядку, окатил себя ведром холодной воды в ванной, позавтракал. "Линда уже в огороде. Чего она там копошится? Уж давно все переделано, что нужно... Вот уж воистину охота пуще неволи", подумал он, допивая чай. Михаил взглянул на часы. "В это время обычно звонила Вера", - мелькнула непрошенная мысль. Михаил тут же ее оборвал, но как бы в насмешку, в ту же секунду раздался телефонный звонок. Пока Михаил бежал к трубке, звонки прекратились. Он собрался уже уходить, но телефон снова зазвонил.
   - Здорово, Мишка! - услышал он голос Андрея.
   - Привет!
   - Давай-ка на рыбалку махнем, на свежий воздух, а?
   - Когда?
   - Завтра с утра я заеду.
   - А я знаю, где щуки водятся.
   - О! Ты никак в рыбаки записался?
   - Не, не, просто там место симпатичное..
   - Давай, мне все равно куда.
   - Минуту назад ты звонил, я подойти не успел?
   - Неет, я сразу попал.
   - Ну ладно до завтра, тогда.
   И все-таки как Михаил не старался себя уговорить, Вера не уходила из памяти. Неосознанно он сам содействовал живучести ее образа, хотя всячески убеждал себя, что все силы направлены на противоположный результат. Зачем, например, он предложил Андрею поехать рыбачить на поляну? Он хотел закончить портет Веры, а место это способствовало работе воображения и воспоминаниям. Портрет же нужен был ему,чтобы, как он полагал, окончательно освободиться от ее чар. Чтобы Андрей ничего не заподозрил, на этюднике он закрепил незаконченный весенний пейзаж поляны. Зимний эскиз, находившийся здесь же, по мнению Михаила, не в полной мере отвечал портретному сходству, тем более, что на нем она выполнена во весь рост...
  
   Наступило лето, приехала внучка и все побежало поехало своим чередом. Огород, ролики, пляж на море, извоз, рыбалка,поляна, пейзажи, портрет...
  
   Однажды, в конце лета, когда оркестр выступал в Париже, Рихард опоздал на концерт. Забастовала British Airline, Рихард как раз находился в Лондоне и пока он добрался до зала "Playel", концерт окончился. С букетом роз он выскочил из такси и у дверей зала столкнулся с выходящей " принцессой" со скрипкой в руках. Оркестранты уже садились в автобус чтобы отправиться в гостиницу. "Принцесса" будто ожидала его. Она радостно улыбнулась.
   - Здравствуйте, - на всякий случай по-английски сказал Рихард, протягивая букет.
   - Я уже думала, что-то случилось, - с сильным акцентом, но на хорошем немецком ответила "принцесса".
   - Букет сегодня опоздал, извините.
   - И вы тоже опоздали, - улыбнулась "принцесса", - перый раз за полгода.
   - Это не по моей вине, забастовка...
   - Верю, вы до этого не пропустили ни одного концерта.
   - Откуда вы знаете? Букеты еще не доказательство моего присутствия...
   - Я вас вычислила в зале после третьего выступления.
   Все оркестранты уже заполнили автобус. Принцесса взялась за поручень.
   - Может быть пройдемся немного? -предложил Рихард.
   - Пожалуй, - согласилась принцесса. Она внесла в салон букет и скрипку и сделала знак водителю автобуса, чтобы тот не ждал.
   Они неспешно двинулись по вечерним парижским улочкам.
   - Как же вам удалось меня вычислить? - заинтересовался Рихард.
   - По глазам. Они излучают слишком много жара. Вам нельзя близко садиться к оркестру. Можете обжечь, - засмеялась "принцесса".
   Непосредственность и искренность "принцессы" сразу расположили Рихарда. У него появилось ощущение, что они знакомы давным давно. Разговор продолжился легко и непринужденно. Не надо было подыскивать тем. Музыка, архитектура городов, по которым прошли гастроли, музеи, театры, галереи, живопись, скульптура... Они говорили,говорили, говорили...Заполночь они подошли к гостинице "принцессы" и только тогда Рихард вспомнил, что не представился. Он вынул визитную карточку и протянул "принцессе".
   - Я не перестану посещать концерты с вашим участием, но если я понадоблюсь в промежутках, то вот мои координаты.
   - Спасибо. Вы и так мне очень помогли. Спокойной ночи. - и она исчезла в дверях гостиницы.
   Рихард почувствовал, что влюбился окончательно и бесповоротно. Абсолютно точно она не замужем, замужние дамы так себя не ведут, значит все остальное зависит от него. Что касается его впечатления от первого свидания, то "принцесса" превзошла все самые смелые ожидания. Возможно любовь делает его пристрастным в оценке, но что она умна, добра, воспитанна видно невооруженным взглядом. Даже уж не говоря о том, что она хороша собой. К этому если добавить незаурядные музыкальные способности, талант скрипачки, то объективная оценка не может быть хуже.
   Теперь пассивный период ухаживания удачным образом завершился, а дальше... Дальше Рихард знал как себя вести...
  
  
   В начале сентября Михаилу позвонил Андрей
   - Миш, хочешь заработать?
   - А когда я отказывался?
   - Мне тут клиенту надо "Мерс" пригнать из Германии.Одному скучновато. Все расходы за счет фирмы. Тем более ты в немецком копенгаген. Поддержи сердечника.
   - Когда ехать?
   - Да хоть завтра.
   На оформление виз понадобилась неделя и вот они уже в самолете на пути в Берлин. Андрей полистывая журнал, задумчиво произнес
   - Ты знаешь, Миш. Светка у меня их головы не выходит. Я уж и так и сяк. Пробовал клин клином... Ни фига не получается.
   - А ты не клином. Найди постарше. Вот Сайма, например. Чего ты с ней расплевался?
   - Так ведь сердцу не прикажешь...
   - Прикаажешь,если припрет.
   - А я по большому счету и не жалею ни о чем. Пусть коротко, но сколько блаженства было со Светиком! Ты может за все жизнь столько не испытал.
   - Блаженства телесные ты получил, да. А расплата? Страдания души и инфаркт.
   - Не всякая любовь счастливая.
   - Любовь? У тебя влечение кобелиное, а у нее расчет.
   - Это я уже слышал.И по-другому, конечно, не бывает?
   - Нет. Любовь бывает одна единственная. Все остальное - распущенность,соблазн, порок.
   - Ты говоришь о предмете, тебе незнакомом. Для тебя соблазн, порок - теория. А не попробовав нельзя сказать вкусно блюдо или нет. И стоит ли за него платить.
   - Если написно - "не влезай убьет!", необязательно залезать,чтобы проверить.
   - Я и не призываю к бездумному разгулу. Я только говорю, любви все возрасты покорны.
   - А я говорю, что любовь - удел молодых. И что она одна - единственная и должна случаться в молодости. Все остальное , повторяю, распущенность в разных формах.
   - А у мусульман? Ты же рассказывал сам какие они благочестивые. У них много жен. Это не распущенность?
   - У них другая мораль,другие законы.
   - А любовь? Тоже другая?
   - Тоже.
   - Значит любовь зависит от принятой морали? У христиан, значит единственная и только для молодых, а у мусульман для всех, кто способен влюбляться и множественная?
   - Наверное так.
   - Тогда я переквалифицируюсь в мусульманина.
   Если бы самолет направлялся в Америку, им бы все равно не хватило времени для выяснения истины. Этот спор продолжался между ними уже не один год...
   В Берлине Михаил отправился гулять по городу, а Андрей - по делам фирмы. Договорились встретиться в гостинице часам к пяти вечера. Андрей уже сидел в номере, когда Михаил вернулся с прогулки.
   - Нам сегодня предстоит культурное мероприятие, - сообщил он Михаилу, едва тот переступил порог номера.
   - Выпить и закусить?
   - Фу, какая проза! Нас пригласили на концерт классической музыки! Ферштейн?
   - Не совсем. Кто пригласил?
   - Да шеф фирмы. Коллега. Вот два билета. По- честному, я в ней ни уха ни рыла, в этой классике, но отказать хорошему человеку неудобно. Так что мой шею. Через два часа за нами пришлют машину.
   Огромый зал берлинской оперы был переполнен. Места приятелей были в партере, но далековато от сцены. Они не отказались от предложенного бинокля еще и и потому, что Андрей считал его для себя единственным спасением, чтобы не умереть от скуки. Едва они уселись в кресла, как Андрей принялся разглядывать оркестрантов. Михаил листал программку.Сегодня Венский симфонический исполнял концерт Чайковского для скрипки с оркестром. Начался концерт, а Андрей продолжал внимательно изучать оркестрантов. Наконец, он шепнул на ухо Михаилу, протягивая бинокль.
   - Обрати внимание на скрипачку, в первом ряду, вторая слева.
   Михаил нехотя взял бинокль. Сейчас придется найти приглянувшуюся Андрею скрипачку, а потом всё отделение он будет шептать ему о ее достоинствах ... Перед глазами побежали лица музыкантов... вот затылок дирижера.. Внезапно Михаил напрягся. В окуляре бинокля крупным планом появилось лицо... Веры!!!
   Этого не может быть...
   - Ну что, правда, класс! Дай-ка мне! - Андрей выхватил у оцепеневшего Михаила бинокль.
   Не может быть...Просто очень похожа.. Теперь Михаил выдернул бинокль у Андрея.
   - Ого!- хохотнул Андрей. - Входишь во вкус!
   Михаил неотрывно следил за мимикой скрипачки, за ее движениями. "Или я схожу с ума или это Вера" подумал Михаил и случайно чуть опустил бинокль. На пюпитре скрипачки покачивалась фигурка монаха-францисканца!!!
   - Ну хватит, тебе вредно! - Андрей потянул бинокль к себе.
   Михаил выпустил бинокль без сопротивления, вообще без всякой реакции. Он смотрел прямо перед собой, но взгляд был устремлен в никуда.
   - Миш, тебе плохо?
   Михаил молчал, будто не слышал вопроса, но повернул лицо к Андрею. Его взгляд не на шутку всполошил Андрея. Беспомощный, трагической и отсутствующий, как у смертельно раненного. "Наверно, прихватило", подумал Андрей и вспомнил как неожиданно и внезапно начался у него первый приступ.
   - Вера.. - вдруг отчетливо и громко произнес Михаил, глядя куда-то мимо Михаила..
   Сзади сидящая публика зароптала. Андрей решительно взял за руку Михаила и потащил его к выходу,в фойе, под недоуменные взгляды соседей. Михаил не сопротивлялся.
   Оркестрантами перемещения друзей в глубине зала не были даже замечены и только дирижеру показалось что именно короткий возглас из зала в начале первого отделения повлиял на игру солистки. Она заиграла так выразительно, что удивила даже маэстро. Хотя это могло быть простым совпадением. Музыканты - натуры непредсказуемые и вдохновение может прийти по разным причинам.
   В фойе Андрей вытащил фляжку из нагрудного кармана.
   - Глотни, быстро.
   Михаил послушно сделал глоток.
   - Еще! - приказал Андрей.
   - Виски - проговорил медленно Михаил после второго глотка.
   - Так. Слава Богу стал соображать. Давай подробности.
   Взгляд Михаила постепенно превращался в осмысленный.
   - Да это так... уже все..
   - Кто такая Вера?
   - Да..так...одна клиентка...
   - И что?
   - Очень похожа на эту скрипачку..
   - И ты сразу в обморок?
   - От неожиданности...
   - Не хочешь не говори, только не делай из меня дурака.
   Пришлось рассказать Андрею всё. Рассказ длился до конца первого отделения.
   - Так теперь давай порассуждаем. Таллинская шлюха по выписке - она же первая скрипка оркестра европейского масштаба? Ты меня расстраиваешь, друг мой. Я начинаю сомневаться в твоей психической устойчивости.
   - А твой францисканец, которого я ей..? - слабо возразил Михаил
   - Сейчас выйдем после концерта и в первом сувенирном лотке я тебе таких найду десяток.
   Виски быстро сделали свое дело. Михаилу уже стало стыдно за свою слабость.
   - Прости, Андрюш. Старею.
   - Ладно, чего там. Ты еще молодца. Быстро выскочил. Я бы двумя глотками не спасся. Пойдем дослушивать концерт. В бинокль буду смотреть только я.
   Андрей убедил Михаила в несуразности выводов его разыгравшегося воображения. Поразительная внешняя схожесть - вещь встречающаяся не так уж и редко. Действительно,Михаил вспомнил, что однажды в Таллинне , когда по просьбе Андрея он забирал его вещи из квартиры Светы, такой же разительной схожестью с Верой его удивила девушка со скрипкой у консерватории ( тоже со скрипкой, кстати!!!). Может это та же девушка... Вполне возможно, что тогда этот же оркестр гастролировал в Таллинне...
   Они вернулись в зал, дослушали концерт, поаплодировали оркестру и молодому человеку, преподнесшему солирующей скрипачке, так похожей на Веру, букет белых роз. " Она даже улыбается как Вера", напоследок все-таки удивился Михаил.
   На следующий день в "Мерседесе" последней модели они двинулись домой. Времени для обсуждения вчерашнего происшествия было предостаточно
   - Вот и вся твоя теория развалилась, - начал Андрей, когда они выбрались из города на многополосный автобан. - Ты попался на тот же крючок, что и все мужики. Только еще в худшем варианте. Я хоть могу объяснить отчего и почему я Светку забыть не могу. А ты твердишь только "ангел,ангел". Так они все ангелы. А дальше что?
   - А дальше воля отказывает. Я раб и все. Куда скажут - туда пойду.
   - Да-а, брат, я тебе скажу, ты еще легко отделался.
   - Да это не я отделался, а она... Так я и не понял зачем ей нужны были эти игры?
   - А может она в тебя втрескалась, а потом видит, что ты дрожишь как осиновый лист и подумала " на хрен мне такой сдался?"
   - Шутить изволите, а если серьезно?
   - А я серьезно.
   - Ты я смотрю тоже не в ладах со здравым суждением. Молодая девка, пусть даже шлюха, старика ищет только с одной целью: добраться до его денег. А я нищий и она это знала с самого начала.
   - Как раз очень даже логично. Нищего можно только любить.
   - Логично было бы в том случае, если бы нищим был молодой и здоровый мужик.
   - Ты как-то однобоко смотришь на жизнь, художник.
   - Просто жизнь такая однобокая, господин романтик.
   - Ну если все так однобоко и выброси ее из головы!
   Михаил замолк.
   - Вот, то-то оно! - после паузы задумчиво выговорил Андрей. - Есть что-то сильнее нас и упираться бесполезно!
   - Алкаши и наркоманы тоже так говорят. И если не упираться...
   - Ты про пороки, а я про любовь.
   - И любовь тоже становится пороком, если она разбивает семью. На чужом несчастье счастья не построишь. Значит тоже надо упираться.
   - Чтобы потом остаток жизни сожалеть об упущенном.
   - То есть о чем? О том как могло бы быть? А кто знает, как было бы? Фантазии и реальность - разные вещи.
   - Может быть...
   Они еще долго продолжали обсуждение,раскручивая бесконечный клубок противоречий между любовью, общественной моралью, браком и семьей.
  
   На следующий день после возвращения из Германии, Михаил как обычно выехал на заработки. Примерно в середине дня он оказался неподалеку от той самой улочки, где любил прогуливаться сам и где прошло их последнее свидание с Верой. Осенний день был точно таким же как и тогда при прощании: теплым, солнечным, безветренным. Михаил прикинул и изумился - уже год пролетел, а так явственно представилась картина той печальной прогулки, ожили тогдашние переживания... Его вдруг охватило непреодолимое желание пройти еще раз по этому месту, посидеть в том же кафе и... пережить, пережить окончательно, чтобы забыть наконец... " Клин клином..." усмехнулся невесело он про себя, вспоминая разговор с Андреем. На том же месте оставив машину, вместе с Верой ( в виде наброска портрета в блокноте) он влился во фланирующий поток гуляющей публики.
   На улочке ничего не поменялось. Все было точно таким же как и год назад. Даже виолончелист сидел на прежнем месте. Если бы вдобавок он играл ту же музыку, то Михаил, наверное,не удивился бы, увидев Веру за столом под зонтиком того же кафе... Но чуда не случилось и Михаил, взяв чашечку кофе, принялся дорисовывать набросок. Вера молча смотрела с рисунка на Михаила. В глазах ее пряталась загадка, которую Михаил так и не разгадал... Кто-то тронул его за плечо. Михаил поднял глаза. Перед ним стоял музыкант-виолончелист. Видно было, что он еще совсем молодой парень, несмотря на нестриженную растительность головы и густую бороду, скрывавщую его лицо. Он снял шляпу и вежливо спросил.
   - Разрешите присесть?
   - Да, пожалуйста, - ответил Михаил, но удивился. Рядом было полно незанятых столиков. Может не с кем поболтать?
   - День сегодня замечательный, правда? - начал музыкант
   - Да, но мне здесь нравится бывать в любую погоду.
   Музыкант помолчал и вдруг ошарашил неожиданным вопросом.
   - Вы наверное, знаменитый художник?
   Михаил засмеялся.
   - Хотелось бы... Но, увы.. Дилетант-любитель.
   Молодой человек даже не улыбнулся.
   - Тогда вы известный писатель, - почти утвердительно произнес он.
   - Писал стихи только в юности и то неважные, - снова отшутился Михаил, но парень лишь напрягся еще больше.
   - Остается одно. Вы миллионер- оригинал, ряженый под простого смертного.
   И характер вопросов, и настойчивость музыканта насторожили Михаила. В нем чувстововалась внутренняя нервозность,смысл которой не был понятен. Парень мог быть воздействием возбуждающих средств, мягко говоря ...По крайней мере, пивком от него потягивало.
   - Я как раз самый простой смертный. Не ряженый.
   - Этого не может быть, - музыкант недоверчиво на него посмотрел и показал на набросок.
   - Эту девушку на вашем рисунке зовут Верой?
   Михаилу стоило гигантских усилий, чтобы не подскочить от изумления и сохранить невозмутитимый вид .
   - Вы же понимаете, что я могу ответить как угодно.
   Парень вдруг заговорил сбивчиво и быстро.
   - Да конечно можете и не отвечать вовсе. Я точно знаю - это Вера. В прошлом году на этом самом месте вы сидели с ней... Она держала вас за руку.. Она так смотрела на вас...Так смотрела... Я сразу понял.. Она вас любит...
   Музыкант еще раз коротко оглядел Михаила как бы удивляясь тому, что сказанное им неотвратимый факт и повторил.
   - Она вас любит.. А раз так, вы не можете быть посредственностью... не можете.. не имеете права..
   Михаил сделал протестующий жест, но виолончелист не дал ему возразить
   - Извините, я понимаю... Я не хочу быть навязчивым...извините, что я лезу вашу личную жизнь с расспросами... Вы, конечно, можете мне не отвечать...Но я только хочу понять, за что вас любит Вера?.. Что в вас есть такого, чего нет во мне?..
   Только теперь Михаилу стала понятна причина столь необычного поведения музыканта, его волнение, его горячность... Отвегнутый "соперник"! ...Михаил и не подозревал о его существовании ... Между тем следующей фразой виолончелист снова потряс Михаила.
   - За время пока мы учились в консерватории я не смог...
   Михаил не удержался и перебил парня.
   - В консерватории, вы говорите? Вера училась в консерватории?
   - Ну да, разве вы этого не знали?
   - Я... Мы познакомились случайно...
   - Случайно?? - настало время удивляться музыканту. - С Верой случайно познакомиться невозможно! Она человек абсолютно самодостаточный и чтобы с ней войти в контакт надо сильно изловчиться... Как вам это удалось?
   - Остановила на дороге. Подвез.
   - Остановила? На дороге? И этого не может быть!
   - Почему же?
   - Потому что на втором курсе еще она отказалась от автостопа. Ее увидели двое ребят на машине, когда она голосовала, чтобы добраться до моря, и предложили подвести. Один из них был пьян и она отказалась. Она вам не рассказывала?
   - Нет.
   - А это на нее похоже. Она не из тщеславных. Тогда-то об этом все газеты писали. Ребята попытались запихнуть ее к себе в машину силком. Одному она перебила ключицу, а второму вывихнула плечо. На их же машине подвезла поближе к полицейскому посту и ушла. Ребята не хотели признаваться полицейскому, что девчонка их вырубила...У нее тогда уже был черный пояс...Вообще Бог наградил ее с избытком: красота, сила характера, ум, талант. Она лучшая скрипачка в нашем выпуске. Ей одной дали специальную стипендию для продолжения учебы. Я был влюблен в нее с первого курса... Да что я! Ее расположения добивались все мужчины, хоть раз с ней соприкоснувшись... А вы счастливец!.. И вы не можете быть заурядным! Вера не может влюбиться в пустышку.. Вот я и хочу понять , что в вас такого?...
   Михаил едва переваривал обрушившийся на него поток сведений. Сумятицу в мыслях позволила прервать последняя фраза, произнесенная пареньком. Он ухватился за нее как единственную спасительную формулу.
   - Вы ошиблись, молодой человек. Вера не была в меня влюблена. Я подвозил ее иногда в наш городок, по ее просьбе. Только и всего..
   - А -а, знаю!- оживился музыкант. - Она там давала уроки дочке богатея. Тот ее засыпал деньгами. Но она занималась не из-за денег.Ей навязать то, что ей не нравится невозможно. Девочка ей понравилась и вначале она отказывалась от денег. Но потом согласилась, говорят, чтобы осыпать милостями какого-то деда...
   Музыкант осекся, но Михаил подхватил.
   - Вот этот дед перед вами.
   - Этого не может быть,- вылетело непроизвольно у виолончелиста, но тут же он поправился..- То есть я хотел сказать, что я не сомневаюсь в том , что вас она любит.
   - Вам показалось, уверяю - повторил Михаил.
   Музыкант невесело улыбнулся.
   - Вы старик и должны знать лучше меня, что отвергнутый чувствует объект любви, тоньше, чем обласканный.
   Он помолчал. Михаил же не знал, что ответить на это. Парень снова заговорил
   - Смотрю я на вас, простите, мои слова могут прозвучать грубо, но не могу понять, что она нашла в вас. Она вам пишет конечно, или звонит?
   - Нет. Не пишет и не звонит. И вообще мы виделись с ней последний раз именно в тот день, год назад, - и зачем-то добавил, - И обещала мне больше никогда не звонить.
   - Никогда? - оживился музыкант - Значит, будьте уверены. Никогда, значит никогда Уж ее характерец мне известен. Выходит, мы в какой-то степени с вами коллеги..
   -А почему вы в тот день не подошли к Вере? - поинтересовался Михаил.
   - А зачем? Я неудачник. Без работы. Чтобы не пасть, подрабатываю на улице. И чтобы я ей сказал? Молодец Вера, что ты меня предпочла старику? Не обижайтесь. Это я к примеру. Посмотри, Вера, до чего я докатился? Нет, не подумайте, пожалуйста, что я жалуюсь на судьбу. Я еще молод и как говорят в таких случаях, у меня все впереди...Единственно, о чем я жалею, что не смог достучаться до ее сердца. Хоть бы несколько минут побыть на вашем месте...всего несколько...
   Он поднялся и собрался уходить.
   - Все-таки женщины - великая загадка...Прощайте...
   - Где Вера сейчас, не знаете?- остановил его Михаил
   - Она играет в Венском симфоническом... - махнув шляпой и подхватив виолончель,музыкант отошел от столика и смешался с толпой.
  
   Сколько веков уже известно, что судьба, случай, Господь Бог, все вместе или по одиночке, очень способствуют соединению влюбленных или упрямо ему противодействуют, создавая тем самым великое множество историй, и трагических и счастливых.
   Но бывают, очевидно, сомнения и у высших сил, потому что в некоторых случаях, никак нельзя понять чего они хотят. То есть ведут они себя очень непоследовательно по отношению к испытуемым, то награждая негаданным свиданием, то отнимая последнюю надежду...
  
   Вера с самого детства была человеком, твердо знающим, что хочет: никогда не расставаться с музыкой. Музыка, казалось, была ее естественной частью, дополнительным внутренним органом с самого рождения.
   Она выросла в небольшом эстонском городе. Отца она не знала. Когда она была совсем маленькой, мама говорила, что папа работает далеко и пока не может приехать. Позже объяснила, что они разошлись с отцом, потому что он начал много пить. Она росла как все дети, с той лишь разницей, что очень рано у нее появились неразрешимые вопросы: "Зачем люди живут на земле? Откуда берется музыка ? Почему придется обязательно умереть?". Взрослые (мама, учителя) удивлялись ее вопросам, но либо отмахивались, либо отвечали расплывчато. Только учитель физкультуры, горячий поклонник восточных единоборств дал ей книжку, из которой она узнала, что истину познать можно только совершенствуя себя. И Вера принялась за собственное воспитание. Ей очень хотелось добраться до истины.
   Для начала надо было привести к гармонии две жившие в ней страсти: музыку,требующую много времени, усидчивости, терпения, но не движения и фонтанирующую, бьющую ключом, брызжущую энергию, пышущей здоровьем плоти. Это было не очень сложно потому что музыке была отдана душа, а кипучая энергия была направлена на совершенствование тела. Она попросила маму устроить ее в музыкальную школу и стала регулярно ходить на тренировки по каратэ к школьному учителю. С тех пор мама почти не видела дочку. К окончанию школы у Веры сложилась некая формула жизни, которая ее вполне устраивала: скрипка гармонизировала ее душевные порывы, а тренировки дисциплинировали душу и формировали тело.
   Она легко поступила в столичную консерваторию. В Таллине жила мамина двоюродная сестра и Вера переехала к ней, в ее комнату в коммунальной квартире. На первом курсе за ней стал ухаживать долговязый сокурсник, виолончелист. Ухаживания были ей в новинку. Она привыкла видеть в лицах противоположного пола либо спарринг-партнеров, либо друзей-одноклассников. Ухаживания ее смешили. В ее представлении любовь должна была быть чувством небесным, а значит и ее появление должно быть связано с неким волшебством. Знаки внимания Антса (так звали виолончелиста) ей не мешали, но всерьез она их не принимала. У нее всегда сверх меры было неотложных дел, и на "прочее", время было жалко тратить. На старших курсах ухажеров поприбавилось, но отношение ко всем все равно оставалось прежним: дружеское расположение и не более. И не потому, что она старалась держать дистанцию. Просто она не чувствовала потребности в большем. Никто никогда из мужчин не пытался силой обнять или поцеловать. Тот случай с мальчишками на дороге был исключением. Она не успела тогда даже обидеться. Просто действовала, как учили. Она защищалась. Ей нужно было обезопасить себя. Только и всего. И ключицу пареньку сломала случайно...
   Ее удивляли соседские девочки с их однобразными развлечениями: вечером в бар - с кем угодно, лишь бы в бар, постоянная смена парней. Однако, восточная мудрость, усвоенная из книг, научила ее не судить других, а следить лишь за собственной внутренней гармонией. Она жила по другим правилам, но не чуралась соседок. И те платили ей тем же. Они помогали по-соседски друг другу, чем могли, и в их "коммуналке" царило полное взаимопонимание.
   Гроза разразилась среди ясного неба внезапно и там, где меньше всего ожидалась Верой. Нет, она, пожалуй, не сразу ударила, а сначала медленно подкрадывалась, прикинувшись малым облачком, подождала, пока Вера перестанет следить за ней, и, одномоментно сгустив тучищи и громыхнув во всю мощь, превратила все вокруг во всемирный потоп...
   Вера собиралась в городок, где занималась музыкой с одаренной девочкой. В это время у соседских девчонок их очередные кавалеры как раз направлялись в ту же сторону и брались ее подбросить. "Кавалеры" служили охранниками частного предприятия и вид имели устрашающий. Тогда Михаил действительно ее удивил тем, что не побоялся остановиться, искренне помог, не клянчил денег. Поговорив с ним в машине, она убедилась, что он симпатичный старик, хотя немного прямолинейный. Вера благополучно забыла бы этот случай, если бы не следующая, довольно скоро случившаяся, встреча с Михаилом на озере. Вот тут она удивилась по- настоящему. Многие восточные учения о духовном совершенствовании убедили ее в главной философской концепции мира: всё взаимосвязано во Вселенной и ничего случайного произойти не может. А тут вторая встреча с одним и тем же человеком за короткий промежуток. Это уже не случайность. Значит надо задуматься для чего она произошла. Человек же, по легкомыслию пропускающий подсказки из Космоса, говорили мудрые, может много потерять. Конечно, тогда, мысль о том, что небо посылает ей возлюбленного не могла возникнуть ни в каком варианте, потому что даже в очень размытом виде в ее воображении возлюбленный никак не походил на старика. Вообще, образ "принца" если и существовал в подсознании, то пока осознанно для него было определен безоговорочно только один главный показатель. Принц не должен быть балбесом. А поскольку тогда все мысли увязывались с одной реальной необходимостью - всего-навсего нужен был водитель с машиной - то появление Михаила расценилось как подсказка. Каждый раз ловить случайного левака было и непросто (не каждый соглашался ехать за город) да и новые вынужденные знакомства напрягали особенно после того случая поездки на пляж (неизвестно ведь к кому садишься в машину) ... Еще в первую встречу ей пришло в голову, что Михаил в этом смысле - идеальный случай: пенсионер, временем располагает, уравновешен. Почему-то он ей не позвонил тогда, но в этот раз она решила удачу не упустить. И не упустила.
   Потом, в следующих поездках, разговаривая с ним, она отметила про себя, что водитель ее далеко не дурак, что с ним есть о чем поговорить, что он неплохо рисует (она успела заметить, как однажды он прятал неполохой набросок ее портрета в машине). Вот только почему-то он был всегда напряжен и скован во время поездок. Вера чувствовала это, но понять причины не могла. Если он неравнодушен ко мне, думала она, то ведет себя совершенно не так как другие. Во всяком случае не пытается ее покорить. Как будто боится...Боится? Но чего? Боится покорить? Почему? Старики в нее еще не влюблялись. Педагоги многие были расположены к ней, но они были значительно моложе Михаила. И потом и молодые и постарше ее вздыхатели вели себя одинаково. Все без исключения старались демонстрировать свои лучшие качества. Михаил все прятал. И хорошие и плохие. Почему?
   Теперь каждая поездка превращалась для Веры в безобидную веселую игру. С помощью придуманных ей тестовых вопросов она пыталась выяснить истинную причину скованности Михаила и понять его характер.
   И вот однажды, в одной из обычных поездок, как часто это случалось, она попросила его заехать на поляну искупаться. Ничего не предвещало никаких перемен. И вот тут внезапно среди ясного неба грянул гром...
   Вера подвернула ногу в речке. Михаил подхватил ее на руки и вынес на берег. Только и всего. Заурядное досадное происшествие продолжалось чуть больше двух минут. Но эти короткие мгновения повегли в неожиданный хаос душевное равновесие Веры. Почему вдруг? Да пусть, Михаил в минуту опасности преобразился из застенчивого скованного старика в умелого, ловкого и сильного мужчину. Да пусть, его глаза, которые он раньше отводил или прятал,теперь полны были искренней тревоги, сочувствия и готовности выполнить любое ее желание, лишь бы облегчить ей боль... Да пусть, этот его хоть и вынужденный "подвиг" сообщил Вере куда больше, чем она предполагала выяснить с помощью тестов. Поразило же ее другое. Чего она вдруг испугалась, когда Михаил ощупывал ее ногу? Окуда вдруг взялись новые неведомые ощущения? Теперь она вдруг узнала, что только эти руки ближе ей всяких других, только в их объятиях она будет чувствовать себя счастливой. Теперь она вдруг узнала, что не желает видеть других глаз, кроме этих, искренних и теплых. Теперь она вдруг узнала как выглядит ее "принц", прятавшийся от нее в глубинах подсознания.. И теперь вдруг она узнала, что прежняя жизнь без "принца" была лишь прелюдией к другой будущей жизни,заполненной настоящим смыслом... Однако, вперемежку с этими радостными мыслями появились и другие, ужасавшие. Что делать теперь, с этими обрушившимися на нее без всякого предупреждения неизвестными чувствами? Как себя вести? И как жить с ними? Михаил - старик. Человек из другой эпохи, проживший жизнь, не может не должен быть ее героем...Раньше она легко управляла собой и находила правильный путь. Почему теперь ей управляли неведомые чувства, не слушающие разума?...
   В конце концов эти последние мысли заглушили радостные и домой она вернулась уже в полном смятении. Холодый разум включить не удавалось. Здравая логика всегда выручавшая прежде Веру в любых жизненных ситуациях теперь молчала. Право на слово имело только сердце. С кем-то надо поделиться, у кого есть житейский опыт, с кем-то надо... Но с кем? Сестра озабочена своими проблемами: ее жених стал появляться реже без видимых причин. От этого она стала раздражительной, нервозной. Девчонки-соседки не поймут, у них все просто и по- другому. В консерватории близких подруг нет. Те,что есть, больше завидуют...Скрипка! Как же она о ней забыла? Вот, кто поймет, посочувствует, а может и подскажет...
   И правда, игра на скрипке успокоила ее, позволила размышлять. Для начала она решила проверить насколько устойчивы вспыхнувшие чувства. Может случился временный всплеск?
   Вера выдумала прогулку за грибами. Результаты не принесли ничего утешительного. Михаил оставался таким же неприкасаемым и равнодушным. Ее же чувства только усилились. И это при том, что она проглотила от него целых две незаслуженные обиды. Оказывается,он принимает ее за шлюху! Ну эту, если еще можно было как-то объяснить и простить, то вторая говорила о полном его равнодушии к ней. Получалось, что вообще он не воспринимает ее как женщину. Даже если она и нарочно подскользнулась в лесу, чтобы она снова оказаться в его руках...
   В конце концов здравым разумом Михаила она понимала. Почему он добропорядочный семьянин, годящийся по возрасту ей не только в отцы, но и в деды, должен терпеть ее девичьи эмоциональные выплески? Конечно у нее это не любовь, наваждение, просто наваждение, уговаривала она себя. Наваждение... И ему и ей только помеха...
   Подумав, она решила, что избавиться от наваждения можно частыми встречами. Ей пришла в голову идея познакомиться с женой Михаила. Они бы чаще виделись вместе и постепенно он перестал бы ей казаться единственным и неповторимым. Но Михаил был категорически против и эту мысль пришлось выбросить из головы.
   Она долго собиралась с силами, чтобы порвать окончательно все отношения. То ей казалось, что можно не форсировать события и разрыв произойдет сам собой, то ее вдруг захватывала мысль, что она не сможет жить без него, и пусть всё будет хотя бы так как есть, то она надеялась, что Михаил сам прервет поездки...
   Наконец, ей удалось себя уговорить. Очень хорошо, что Михаил до сих пор считает ее шлюхой. Ему будет легче при последней встрече. Она уж как-нибудь вынесет его укоряющий взгляд. Она только выяснит, действительно ли он совсем равнодушен к ней. И если да, то ей будет еще проще...
   Вера и представить себе не могла, что расставание отзовется такой мучительной всепоглощающей болью. Ни постоянный аутотренинг, ни спортивные тренировки, ни заботы, связанные с предстоящей поездкой на стажировку в Вену, ни даже любимая скрипка ничто надолго не спасало ее мук пережитого. Подсказки вычитанные в литературе, что быстрое избавление наступает при решительном отрезании "по живому", не оправдались. Наваждение выжило и не поддалось "хирургическому" вмешательству. По тем же теориям литературных источников теперь следовало уповать на время, которое и залечит все раны. Сказать легко, но попробуй выжить в это время, когда каждое МГНОВЕНИЕ, (каждое!!!) приходится уживаться с мыслью, что любимого, ЛЮБИМОГО, больше нет рядом и никогда не будет! Бесчисленные монотонные удары одной убивающей мысли не дают передышки ни бесконечно тянущимся днем ни бессонной ночью. И так изо дня в день , из ночи в ночь!
   Отъезд в Вену, сама перемена места, новые впечатления, работа несколько заглушили боль сделали менее частыми ее обострения. И только очень редко Вера не выдерживала и звонила Михаилу. Но каждый раз трубку брала его жена.
   Вера не стала бы разговаривать и с Михаилом. Ей нужно было только услышать его голос. Только услышать, понять, что он существует, что он есть на земле. Но он ни разу трубку не снял...
   Примерно полгода спустя на одном из концертов у Веры появился анонимный поклонник, приславший ей букет белых роз. С тех пор он не пропускал ни одного концерта , но о своем присутствии сообщал только букетом. Другим способом постоянный, но ненавязчивый поклонник пока себя не проявлял. Вера включилась в игру вовсе не из женского любопытства. Просто появился способ хоть как-то, хоть ненадолго отвлечься от гнетущей тоски.
   Уже на третьем выступлении она заметила молодого мужчину в первых рядах партера, не сводившего с нее глаз. На последующих концертах было уже делом совсем несложной техники отыскать его взглядом в первых креслах. Через какое-то время Вера так привыкла к его постоянному присутствию, что если иногда ее таинственному вздыхателю случалось опаздывать к началу, она чувствовала легкое беспокойство. И вот, однажды, он не появился на концерте вообще. Правда, выступление проходило в Париже, не дома в Вене, но прежде он не пропускал их в любых городах Европы, куда действительно было далеко и сложно добираться. Весь концерт ее не покидала грусть, усиливавшая обычную тоску. Когда Рихард, запыхавшийся и улыбающийся, появился с традиционным букетом в руках только уже у выхода на улице, она обрадовалась больше, чем от себя ожидала. Он оказался очень милым человеком, с ним было на удивление легко, хотя в новых контактах с людьми Вере не всегда давалась эта легкость. Несмотря на некоторые сложности языкового барьера ( Вера владела немецким, но не на желаемом уровне) они быстро обнаружили общие темы и даже общие подходы к музыке и живописи, вообще к искусству... Вера сразу почувствовала, что Рихард не просто в нее влюблен. Он ее обожал, боготворил. И это ее больше всего настораживало. Она не могла ему ответить тем же. Лгать она не умела и не желала. Оттолкнуть? Но за что обижать человека? С каждой встречей он поражал ее все больше окрывающимися в нем редкими человеческими качествами...
   Надо подождать, надо подождать с выводами. Чтобы они не были выстроены на эмоциональных порывах. Разум, разум и еще раз разум. Рихард хоть и глубоко влюблен, но мудро себя ведет и не форсирует события. Может быть, со временем ( как раз может и пришло "время-лекаря"?) ей удастся забыть Михаила, окончательно разделаться с наваждением? С помощью умницы Рихарда?
   Они продолжали встречаться теперь постоянно, как только у обоих совпадали свободные временные промежутки. Так прошла весна, затем лето. Вера стала реже вспоминать о Михаиле. Год разлуки, казалось, сделал свое дело...
   Тот концерт в Берлине начался как и многие предшествуюшие по привычной схеме. Вера на сцене, Рихард в зале. Дирижер взмахнул рукой, оркестр заиграл, скрипка Веры неплохо провела начало. Пауза. Скоро она снова ее вступление. Вдруг Вера почувствовала, что Михаил смотрит на нее из зала. Она невольно бросила в партер быстрый взгляд. Рихард, да, тот, как всегда, сидел на своем месте, смотрел на нее восхищенными глазами... Она успела себя пожурить: как такое вообще ей могло прийти в голову. Но вдруг - новый пронзительный импульс, исходивший совсем из другой части зала, откуда-то из глубины, безапелляционно подтвердил: Михаил в зале....Она почувствовала неизъяснимую радость, сумасшедший прилив энергии... Гулко и бешено заколотилось сердце... Она заиграла так вдохновенно, как не играла уже давно... Пауза. И вдруг, в этой паузе всего в несколько тактов, резкая перемена настроения: ощущение вселенской катастрофы.. Михаила не только нет в зале, а нет на и земле... Она его больше никогда не увидит...Скрипка едва не выпала из ее рук..
   Слава Богу, катастрофы не случилось. Потрясение длилось одно мгновение. Меньше мгновения. Концерт прошел без помарки. Не заметил даже Рихард...
   Зато для нее ... Умопомрачение на ровном месте, хоть и краткое, но без видимого повода потрясло Веру своей силой и неожиданностью. Значит год ничего не дал, значит усилия по забвению всего, что связано с Михаилом ни к чему не привели. Она-то полагала, что уже близка к победе. А оказывается, надо начинать чуть ли не сначала. Значит постоянные внушения себе ( что при любых обстоятельствах ничто не может их соединить с Михаилом, что лучше, чем Рихард нет на свете мужчин, и что Рихард не сможет так долго терпеть неестественной дистанции и сбежит в конце концов) нужного эффекта произвели. Она сама тянет время, тем самым ковыряет болячку и не дает ей затянуться. Рихард неоднократно намекал ей, что все зависит от нее. Так чего она ждет? Надо переходить к более кардинальным мерам. Теория тоже предлагала выходить замуж и родить ребенка. Уважение к мужу и любовь к ребенку и помогут подавить с наименьшими потерями сильное, но бесперспективное чувство к другому...
  
   То, что творилось в душе Михаила после встречи с виолончелистом описанию не поддавалось. Все оскорбительные слова, которые приходили на ум, он с мазохистским пристрастием располагал прямо на груди собственного изображения в виде болтающегося на виселице трупа, рядом с портретом Веры, сделанном на блокноте карандашом тут же за столиком в кафе. Каков же он мерзавец и эгоист! Все прошлые встречи с Верой теперь виделись им совершенно в другом ракурсе. Теперь он видел себя во всех них( кроме одной-единственной, когда она подвернула ногу) в неприглядно безобразном виде... Он даже ни разу не удосужился предположить, что Вера чистая приличная девушка, запутавшаяся в первом чувстве. Список оскорблений в собственный адрес уже испещрил всю виселицу, но продолжал пополняться...Оказывается, что вся его добропорядочность, которой он так внутренне гордился, состояла не только в том, чтобы выделяться среди прочих собственной непорочностью. Оказывается он с удовольствием отыскивал пороки в Вере чтобы ощутить свое превосходство над ней. Чтобы обрести моральное право оттолкнуть ее. Именно оттолкнуть, потому что на другие способы расстаться у него не хватало силенок. Выскочить чистеньким за счет унижения невинного человека.... Ведь сначала же Вера показалась ему ангелом! Однако, он и не подумал идти подсказанной интуицией дорогой, а искал аргументы только прямо противоположные... Нашел.. Убедил себя и... Обидел ни в чем неповинного человека...
   В кармане зазвонил мобильный телефон. Эта новинка только стала появляться в Таллине и Михаилу ничего не стоило догадаться, кто звонит. Пока его номер был известен одному Андрею.
   - Привет, извозчик, - загудел Андрей. - Ты где?
   - В городе, в центре.
   - Заскочи ко мне в офис.
   - ЧП?
   - Хуже. Цунами!
   - Жди минут через десять.
   Через несколько минут он сидел в пустом кабинете у Андрея. Тот влетел через минуту.
   - Представляешь? Светка объявилась - огорошил он с ходу.
   - И что?
   - Что,что... Ревет, просит прощения.
   - Ты же этого хотел!
   - Хотел, хотел... Она с ребенком...Говорит, твой... Андреем назвала..
   - Так даже лучше..
   - Ты что-то по-другому заговорил... Она же меня предала. Значит предаст или может предать еще, если случай представится.
   - Но она же просит прощения...
   - О, защитник нашелся! Сам-то им не веришь! Тебя как твоя шлюха обхаживала и где она теперь? Сам же рассказывал... Они и слезы прольют и прощения попросят, когда прижмет. Только все эти слезы и мольбы выеденного яйца не стоят.
   - Ну поступай как знаешь.
   - А я думаешь знаю? Все мозги в раскоряку! Думал ты чего подскажешь...
   - Грехи надо прощать.
   - Ага! А потом следующий инфаркт заработать?- взмахнул руками Андрей.
   - Ты же говорил, любишь?
   - Да вот то-то и оно-то, - Андрей беспомощно опустил руки.- Все равно сдамся. Будь, что будет...
  
   Михаил возвращался домой. Сегодняшние события снова ( уже в который раз за год!) привели мысли в полное замешательство. Теоретически надо во всех случаях держать достоинство, чтобы не разрушиться, не потерять веру в свои силы, в самого себя. И за всю жизнь он не переступал опасную черту и ему казалось, что это благодаря усилиям собственной воли. А теперь оказывается удерживался он только потому, что ему просто везло! Правильно, выходит, цыганка сказала, что он себя не знает... При первом серьезном испытании он практически сдался точно так же, как сейчас сдается Андрюха. Ему, Михаилу, самому нужно было пресечь все, что выходило за рамки деловых отношений с Верой. А он безвольно пустил все на самотек. Ему просто тогда повезло. За него мужественный поступок совершила девчонка, у которой вообще никакого жизненного опыта! Ей поводырем служила только внутренняя чистота...Вот так... На старости лет получил урок истинного благородства...Эх знать бы в Берлине, что это она! Хоть прощения бы попросил!.. А может и хорошо, что не встретились... За год она наверное успела всё забыть. Смолоду раны быстро заживают... Он вспомнил, что какой-то элегантный молодой человек преподносил ей на сцене розы.. Видно было, что они уже давно знакомы.. Ну и дай Бог, как говорится..
   Как ни уговаривал себя Михаил, но камень вины за нанесенную обиду продолжал давить. Он остановил машину у городского телефона-автомата, набрал номер, который знал наизусть, но ни разу не набирал раньше. Ответил мужской голос
   - Здравствуйте, - начал Михаил. - Здесь раньше жила Вера. Я ее знакомый и хотел бы...
   Мужчина на другом конце провода его прервал.
   - Понял. Сейчас я позову ее сестру.
   Через минуту в трубке послышался женский голос. Михаил вдруг заволновался и заговорил быстро и сбивчиво.
   - Здравствуйте. Меня зовут Михаил. Я знаю, Вера сейчас заграницей. Передайте, пожалуйста, ей, когда она вернется... нет просто скажите, что звонил Михаил и что он просит у нее прощения. До свидания.
   И не выслушав ответа, повесил трубку. Теперь на душе стало полегче...
   Он и не мог предполагать тогда, что главные испытания для него еще и не начинались...
  
   После берлинского концерта Рихард почувствовал существенное изменение в поведении Веры. Она прежде всего стала по-другому относиться к встречам, предполагавшим уединение. Не то, чтобы теперь она стремилась к ним, но и не отказывалась наотрез, как раньше. В ее взгляде к благодарности прибавилась нежность, правда, не в желаемых дозах, но ведь раньше ее не было совсем. Теперь она не пыталась осторожно освободиться от дружеских объятий или уклониться от слишком горячего поцелуя. Такую резкую перемену в свою пользу Рихард мог объяснить только одним. Его постоянное, верное и бескорыстное служение предмету обожания принесло, наконец, плоды в виде пробудившегося ответного чувства. Именно этого он и добивался. Он жаждал любви. Не благодарности, не снисхождения, а именно любви. И кажется, он заслужил ее. Он никак не понимал многих приятелей из своего окружения, стремившихся добиться расположения своих пассий блицкригом: вскружить голову дорогими подарками, курортами, ресторанами, вообще роскошной жизнью.
   Это все довольно легко. Но ведь сразу вслед за головокружением начинается обычная жизнь. И вот в результате стремительного пленения рядом оказывается не любящий человек, а добыча в золоченой клетке. В зависимости от везения там может оказаться и жар-птица и смазливая обезьянка. Но даже в первом случае это не истинная победа. Любовь в клетке не живет, даже в золотой, а значит с добычей не испытать никогда настоящего блаженства, что дарит любовь.
   Однажды, уже зимой, в горах, накатавшись на лыжах, они сидели у камина в небольшой альпийской хижине и слушали как уютно потрескивают горящие дрова. От присутствия Веры и в меньшей степени от горячего грога у Рихарда приятно покруживалась голова. Он обнял Веру. Она не отстранилась и вдруг начала рассказывать свою историю любви к Михаилу. Рихард не прерывал ее. Она рассказывала подробно. Не забыла и случай в Берлине, который напугал ее беспричинным помутнением разума и заставил принять радикальные решения...
   Значит он не ошибся, подумал Рихард и его условная точка отсчета крутого перелома в их отношениях в точности совпадала по времени со случаем на берлинском концерте. Лишнее доказательство открытости Веры.
   В конце своего признания, помолчав, она просто сказала.
   -Только сейчас, кажется, я могу сказать, что избавилась от этого наваждения. Прости меня если я своим поведением доставляла тебе боль.
   Рихард порывисто притянул Веру к себе и хотел поцеловать, но она закрыла его губы своей ладонью.
   - Прости меня и за то, что я не могу сказать, что я люблю тебя. Знаю только, что я этого очень хочу.
   Лишнее доказательство ее честности, успел подумать Рихард...
   Она убрала ладонь и сама поцеловала Рихарда в губы. И...и свершилось давно ожидаемое чудо...Стремительно. Головокружительно. Волшебно... Рихард не сразу пришел в себя. Вера лежала рядом, с еще неуспокоившимся дыханием. Ее широко открытые глаза Рихард видел лишь при неярких и коротких бликах каминного огня. Им вдруг овладело чувство, уже почти забытое, давно не испытываемое. Рядом с ним было не только бесконечно обожаемое существо по имени Вера, но теперь и родной человек. РОДНОЙ. Правда, ее неподвижный рассеянный взгляд, устремленный мимо него, куда-то в вечность, не отвечал нахлынувшему на него чувству. Но он быстро нашел этому объяснение. Он помнил: такая же реакция была и у Клотильды после их первой близости. Для тонких натур первая близость - шок. Вероятно, и у Веры это близость - первая. Он больше не возвращался к этой мысли. Соитие воспринималось Рихардом как некий божественный дар, чудо, а потому физиологические подробности не имели к таинству соединения ровно никакого отношения.
   Его всегда неприятно коробило, когда кто-то заговаривал об интимных деталях, неважно где, на телевизионной ли передаче или в кругу знакомых. Ему казалось, что говорящий начинал прилюдно срывать одежды с себя и своей подруги и демонстрировать то, что у нормальных людей принято скрывать. За говорящего становилось стыдно. Подумать только, эти натуралистические "описания" всегда оправдывались "научными" целями: видите ли они нужны для обобщения и выводов по гармонизации взаимоотношения полов. "Научность" и глубина анализа заключались в выяснениях деталей полового акта из взаимных незамысловатых вопросов типа: "Мы - вот так, а вы как?". Самое поразительное, что даже некоторые неглупые люди попадались на "научную" удочку и так же охотно обнажались перед публикой с беззастенчивостью бездомных собак. Разве им -то не очевидно, что гармония взаимопонимания начинается с обнажения и соединения душ, а не тел? Что соединение, слияние тел - восторженный радостный акт, подтверждающий УЖЕ сложившуюся гармонию душ? Что именно эта гармония управляет праздником соития, а вовсе не сами постельные страсти из ахов, охов, сплетений рук и ног, горячих поцелуев порождают союз сердец? Мир как будто спятил. Забираясь в постель с камерой, пусть самой высокой разрешающей способности, не отыскать формулу любви! Попытка такая же бессмысленная как и поиск вместилища души у человека с помощью скальпеля или не дай Бог топора.
   Любые публичные обсуждения интимной близости в любой форме принижают, упрощают и в конце концов разрушают тонкую ауру настоящей внутренней близости. Любовь - дарованное высшее блаженство, а не физиологическая функция по отправлению естественных надобностей. И только любовь отличает человека от остальных живых существ. Она таинственна, она божественна. Уж если и интересно что пообсуждать, так это загадку возникновения любви...
   Размышляя, Рихард пришел к выводу, что дар любви, Всевышним дается далеко не каждому. В современных романах и фильмах само значение слова "любовь" изменило содержание. Взамен искренних человеческих переживаний подается гремучая смесь патологических страстей с ножевыми и огнестрельными ранениями, удушениями и истязаниями. Это теперь называется любовью. В девятнадцатом веке о нормальной любви еще помнили, и именно такой любви и искал Рихард. И наконец нашел.
   Конечно жаль, что Вера не может ответить таким же сильным чувством. Но, главное, ей этого хочется. Вера - натура цельная и открытая. Она не станет кривить душой из меркантильных соображений. Времени у Рихарда было предостаточно, чтобы понять, что Вера за человек. Ему очень повезло. Он влюбился в созданный им самим же образ Веры и очень боялся, что реальная Вера не совпадет с образом, порожденным воображением. Оказалось, что настоящая Вера - просто чудо! Ему, естественно, придется продолжать ежедневно, ежечасно завоевывать любовь Веры. Но во-первых так должно быть в любом случае, всегда, на протяжении всей жизни, а во-вторых Вера этого хочет и сама будет стремиться к любви. Значит можно уже думать о семье...
  
   Тут воспоминания о причине неудачи с Клотильдой принесли мрачные мысли, но Рихард вновь от них отмахнулся.
  
   Начиная с берлинского концерта Вера не позволяла себе мыслей о Михаиле. Хватит колебаний. Надо разрушить болезненную привязанность, принимавшую уже опасные формы. Так можно дойти до сумасшествия. Ей судьба или сам Господь Бог послал замечательного человека. Именно с такими качествами она представляла будущего мужа. В конце концов она заставит себя полюбить Рихарда. Если любовь не поддастся дрессировке, ничто ей не помешает уважать его и быть ему преданной женой.
   Несколько месяцев упорного труда над собой принесли наконец плоды. Вера как-то вдруг почувствовала, что полностью вовлечена в жизнь Рихарда, что от попадающейся иногда под руки в сумочке фигурки монаха-францисканца уже не трепещет душа и в памяти не возникает поляна или лес...Она обрадовалась этому. Теперь можно объяснить Рихарду ее прежнее странное поведение по отношению к нему. Препятствий к сближению больше не существовало.
   Зимой, в горах, куда им удалось вырваться на три дня случилось то, что должно было случиться. Сама близость не оставила ярких впечатлений, но Вера
   и не ожидала ничего, потому что не это было главным. Главное, она выполнила долг любимой. Она сделала новый важный шаг к цели: подчинить себя всецело желаниям любящего мужчины, друга и будущего мужа. Она лежала рядом с Рихардом, пытаясь ощутить внутреннюю перемену, которая по теории обязательно должна произойти при первой близости. Но сосредоточиться не получалось, а в голову лезли какие-то дурацкие, дурацкие мысли, вроде: "стерпится - слюбится" или " привычка свыше нам дана, замена счастию она" ...
   Потом побежали дни за днями, они продолжали часто видеться, ее отношение к Рихарду становилось все теплее и доверительнее. Монах-францисканец уже не покачивался на пюпитре на каждом концерте. Правда и выбросить его у Веры не хватало духу, он так и остался забытым в ворохе принадлежностей дамской сумочки... Как-то Рихард заговорил о женитьбе и они решили, что лучше свадьбу устроить летом, когда у обоих будет больше свободного времени. В начале июня перед самой свадьбой ее оркестр на три дня выезжал на гастрольный концерт в Таллинн. Вера приняла эту новость спокойно. Она попросит сестру ее встретить, Михаилу звонить не будет ни в коем случае...
  
   Михаил долго не мог в себя после той встречи с виолончелистом. Добавились новые прежде надежные опоры и ориентиры, полетевшие теперь в тартарары. Вера, даже не присутствуя, ухитрялась продолжать разбивать основы жизненных позиций Михаила.
   Оказывается, не все окружающие видят в нем старика и к такому положению вещей он абсолютно не готов. Оказывается он не умеет защищаться от соблазнов. Оказывается, не может отличить чистую тонкую девичью натуру от продажной девки. Оказывается, действительно, "чужую беду рукой разведу"... Всегда легко можно было найти выход для Андрея и удивляться почему ему это неочевидно, и как оказывается тяжело в похожей ситуации выбираться самому. И этих "оказывается", которых Михаил в себе не подозревал, может таиться еще немало! Вывод из всего этого удручающий: вымышленное "Я", с которым прожита вся жизнь, не соответствует реальному, а реальное "Я" выбрасывает такие коленца, что хватаешься за голову... Что касается Веры, то ее образ хранился в глубинах памяти вместе с угрызениями совести и каждый раз они тревожили душу при любом воспоминании о ней.
   Чтобы в такие моменты совесть окончательно не загрызла, он рассказывал себе придуманную им поучительную сказку о том, как Иван- царевич встретил Василису Прекрасную, вышедшую из избушки на курьих ножках. Иван -царевич влюбился в Василису, но заподозрил, что это Баба-яга в обличии красной девицы. Василиса пробовала переубедить Ивана, но тому повсюду мерещилась Баба-яга. Вздохнула горько Василиса и ушла навсегда. Заглянул тогда Иван в избушку и понял две вещи: что в избушке на курьих ножках может жить не только Баба-яга, и что всегда надо верить тем, кого любишь.
   Так миновали еще два времени года, если не считать осени.
   Начало июня выдалось жарким. В это утро Михаила дела рано занесли в Таллинн. Медленно двигаясь по одной их центральных улиц и поглядывая по сторонам, он случайно натолкнулся на афишу, приглашавшую на концерт... Венского симфонического оркестра! Машина ударилась передним колесом о бордюр тротуара и только тогда Михаил сообразил, что автоматически отключил передачу, зажигание, но на тормоз не нажал. На афише значилось восьмое число. Сегодня - шестое. Михаил помчался к ближайшей театральной кассе. Оказалось, что билеты распроданы давным-давно. Может быть даже это к лучшему. Ведь ему только попросить прощения. Он встретит ее у выхода после концерта. Точно. Так будет лучше. Их наверняка автобусом повезут в гостиницу. Он скажет только несколько слов, чтобы снять камень с души. Вера поймет... Вот наверное удивится! Она же не знает, что он знает, что она играет в этом оркестре... Интересно, монаха она все так же вешает на пюпитр перед собой? Да, собственно, какая разница? Может она вообще уже и его-то не помнит! Почти ведь два года прошло! Берлин не в счет, они же там не встречались...
   Весь вечер голова была занята только Верой. Он рассеянно смотрел телевизор, невпопад отвечал на вопросы Линды. Вера, Вера,Вера...Все встречи последовательно пробегали в памяти в мельчайших подробностях. Он готовил подробную покаянную речь. Ничего не пропустить. Тут не то сказал, там не так посмотрел,обидел, оскорбил, унизил...
   Вдруг в голову пришла еще одна важная мысль. Да-а, вот что надо сделать! Завтра поехать к зданию филармонии и обследовать все ходы и выходы, чтобы не дай Бог не прозевать ее. А то выйдет, юркнет в автобус и... Нет , никакого сбоя быть не должно...
   На следующее утро поливали с Линдой огород. Выехать Михаил сумел только к полудню. Жарко! У поворота на поляну Михаилу нестерпимо захотелось освежиться, окунуться в прохладную речку, вдохнуть ароматы набирающих летние силы трав. Время позволяло...
   Оркестр прибыл в Таллинн за день до концерта. В аэропорту Веру встретила сестра, и пока они ехали в такси домой, Вера рассказывала новости, накопившиеся за время, пока они не виделись. Вера выглядела радостной и счастливой. Она много и с удовольствием говорила о своем будущем муже, о скорой свадьбе, о том где они думают провести медовый месяц... Когда он вошли в комнату сестры, Веру охватили ностальгические воспоминания. Все предметы, обстановка, вернули ее во времена двухлетней давности, всколыхнули забытые чувства. Пришел на обед муж сестры. За столом сестра вдруг вспомнила.
   - Представляешь, тебе прошлой осенью позвонил какой-то Михаил. Я так удивилась. Кто это?
   - Михаил?!..А.. А это..это, наверное, шофер. Он возил меня на уроки в городок.
   - Да-а? Это тот старик?А я подумала, что кто-то из твоих кавалеров. Он так почему-то волновался, проговорил скороговоркой, что просит у тебя прощения и повесил трубку.. Он, что тебя обидел?
   - Да нет. Может он решил, что я обиделась. Я ему не позвонила перед отъездом...
   - Странно... А он почему позвонил только через год после твоего отъезда?
   - Подумаешь, через год. Деды вообще тугодумы, - вставил муж Веры
   Вера пожала плечами и промолчала. Сестре показалось, что радостное настроение у Веры исчезло. Может устала с дороги просто? Вера взглянула на часы.
   - Я пожалуй, прогуляюсь по городу. Времени еще полно до репетиции.
   Выйдя из дома Вера по мобильному набрала номер Михаила. В ответ длинные гудки. Трубку никто не снял. Она вызвала такси.
   - До городка, пожалуйста, - коротко бросила она шоферу.
   Пока машина выбиралась из душного города, Вера разбиралась с мыслями. Ну хорошо, приедет она в городок и что дальше? Будет искать дом Михаила? Расспрашивать прохожих? Смешно! Предположим самое невероятное: она его случайно там встретит. И что должно произойти? Она ему скажет, что она во всем виновата? Она втянула в девичью игру порядочного семейного человека, возмутила его покой, невольно пыталась разрушить его семью, а потом сбежала? Он и так это все знает! Зачем лишний раз волновать пожилого человека? Он еще хотел извиниться перед ней! За что? Это ей надо на коленях вымаливать у него прощение! ... Нет, надо возвращаться. Она найдет другой способ поговорить с Михаилом. Менее опасный для него.
   - Остановите здесь, - она указала таксисту на лесную дорогу.
   Это был поворот на поляну. Вот, где чувства и мысли быстро войдут в привычное русло! До поляны она дойдет пешком, там искупается и вернется на шоссе. Водитель подождет у поворота. Вера взглянула на часы в машине.
   - Через час посигнальте.
   Вера вышла и быстрым шагом направилась в лес. Пройдя минут десять она вышла к поляне, раздумывая как ей ухитриться обойтись без купальника и полотенца. Ну выкупаться можно нагишом, а вытереться... Ничего, легко обсохнет на солнышке, как в детстве. Она уже начала на ходу расстегивать ковбойку, как вдруг замерла на месте... У кромки поляны стояла машина Михаила!!! Ничего особенного не произошло. Не грянул гром, не сверкнула молния, не разверзлась земля, но Вере вдруг почудилось, что не было никаких двух лет разлуки, не было ни Вены, ни оркестра, ни Рихарда, вообще не было ничего... Была, есть и будет только вот эта поляна и эта прячущая ее тайны речка. Вот сейчас она выкупается в ее волшебных водах, выйдет и встретит на берегу заботливые, внимательные, настороженные глаза милого старикана, которого она любит против всякого здравого смысла, любит ни за что, любит вопреки, любит, любит, любит....
  
   Михаил свернул на знакомую лесную дорогу, поставил машину, где обычно он поджидал Веру, разделся и побежал к бухточке. Окунулся, немного проплыл и вышел на берег. Трава была уже высокая, густая, но еще не жесткая, какой она бывает к сенокосу. Поваляться на траве сейчас - самое милое дело после купания. Он упал на руки, легко отжался и перевернулся на спину. Солнышко хорошо грело но не припекало. Михаил закрыл глаза. Появилась Вера, увлеченно играющая на скрипке. А вот монах на пюпитре. Вера легонько его щелкает по носу. Фигурка сердито раскачивается... Завтра, сквозь приятную дрему думает Михаил, завтра вечером. Осталось совсем немного времени и он увидит Веру. Интересно как она выглядит... Конечно, он ее узнает, но все-таки два года прошло. Берлин не в счет. Он же не знал, что это она. Лицо конечно, не изменилось. В Берлине даже в бинокль он ее сразу узнал. Но фигура может измениться...А может всё такая же... Вера перестала играть и приветливо помахала Михаилу смычком... Засыпаю, подумал Михаил. Вера, тем временем, положила скрипку, легко спрыгнула со сцены в проход партера, подошла к Михаилу и прохладную почему-то мокрую ладошку приложила к его щеке...
   Вера не сразу обнаружила Михаила. Он лежал в траве на спине с раскинутыми руками и блаженно улыбался в дреме. Она не стала его будить, разделась рядом. Не стыдясь. Быстро погрузилась в прозрачную прохладную воду, будто набираясь сил у речки, вернулась к Михаилу и приложила ладошку к его горячей щеке...
   Михаилу сон нравился. Он хотел спросить у Веры, почему она перестала играть и почему у нее мокрая ладошка, но вместо этого ладошку поцеловал. Тогда Вера молча и не спрашивая, поцеловала его в губы.
   " Сон, не уходи! - приказал Михаил, но уже почувствовал, что тот исчезает.. Он нехотя открыл глаза... Но нет, сон не исчез!!! ...Ему улыбались сквозь радостные слезинки бездонные глаза Веры. Неужели это не сон? - успел подумать Михаил...
  
   Вера уже не смогла сдержаться, когда Михаил, не открывая глаз, поцеловал ее в ладошку, Горяченные поцелуи обрушились на Михаила, словно Вера хотела за раз наверстать упущенное за два прошедших года...
   И только теперь содрогнулась Вселенная. Волшебные скрипки запели гимн Любви. Два истосковавшихся сердца слились воедино. И не было ни дня ни ночи, остановилось время и разверзлось небо...
   Но у счастья короткая жизнь. Умолкли скрипки. Вселенная включила время. Вернулся день. Солнце на восстановленном небосводе продолжило свою работу. Оно укоризненно поглядывало на две распростертые неподвижные обнаженные фигуры в густой траве: пора бы и им вернуться на землю...
   Издалека раздались призывные короткие гудки. Вера подняла голову.
   - Миш, отвернись, я оденусь.
   Михаил закрыл глаза. Вера быстро оделась и поцеловала Михаила в лоб. Тот попытался встать, но она остановила его.
   - Лежи, лежи. Меня ждет такси у дороги. Я - к сестре, потом в гостиницу и на репетицию. Вечером тебе позвоню. Или ты мне. Тогда поговорим.
   Она вынула визитку из сумочки и положила рядом с Михаилом.
   - Нет, лучше я тебе сначала позвоню. А то я знаю твои замашки.
   Вера засмеялась, повернулась и быстрой походкой ,пройдя по тропинке в траве исчезла из виду.
   Если бы не визитка, лежавшая рядом на траве, Михаил не усомнился бы в том, что всё случившееся сон. Как во сне, внезапно, нежданно- негаданно из небытия возникла Вера и в то же время в этом появлении будто и не было и ничего удивительного... Он соединился с ней так естественно, будто предыдущая жизнь имела опыт соития... Он испытал такие ощущения, каких он не ведал наяву за всю жизнь... Они не сказали друг другу ни одного слова, а кажется проговорили вечность...Она исчезла так же внезапно, как и появилась...
   И лучше бы, лучше бы это был сон! Тогда Михаил мог снова и снова просто радостно переживать волшебство подаренных ощущений, их блаженную остроту, их упоительное таинство, их колдовскую притягательность...
   Но Вера была. И это был не сон. А это, кроме всего прочего, означает, что он изменил... Изменил... Не только Линде ( как теперь ей смотреть в глаза?). Он изменил себе, своим принципам... Он превратился в ничтожество, в животное, не способное противостоять инстинкту... Вера исчезла и что теперь делать? Делать вид, что ничего не произошло? А для кого? Себя же не обманешь! Любить теперь Веру? То есть испортить жизнь молодой девушке... Она-то этого пока не понимает... Через пять, ну через десять лет он - дряхлый старик, а у нее жизнь только начнется... Так кто он теперь? Предатель... Он предал и жену и Веру, потому что обманул и ту и другую. А предателей расстреливают, если у них не хватает пороху застрелиться...
  
   В машине Вера уже не раскладывала мысли по полочкам. Одна единственная горела в голове мощным испепеляющим лучом, уничтожая все остальные. Только Михаил! Только! Она готова расстаться с оркестром, с профессией, ей не нужен прекрасный жених Рихард, ей не нужны все богатства мира... Ей нужен Михаил. Пусть старикан, пусть нищий, в любом виде! Почему это так, она не знает и знать не хочет, не хочет, не хоче-ет!!! Она знала твердо только одно: без него она сможет теперь жить...
   Сестра решила , что Веру подменили во время прогулки. Она вернулась взъерошенной, напряженной, от радостной утренней Веры не осталось и следа.
   - Как прогулка? - осторожно спросила сестра.
   - Очень здорово. Я остаюсь в Таллинне.
   - На сколько дней?
   - Навсегда.
   - Шутка, конечно?
   - Почему. Не хочу я никаких заграниц. Хочу быть дома.
   - А..а как же свадьба? Ты же сама...
   Вера перебила сестру.
   - Я передумала.
   Сестра долгим взглядом посмотрела на Веру. Та делала вид,что перебирает свои вещи.
   - Кого ты встретила? - в упор спросила сестра.
   - Я? Да никого. С чего ты взяла?
   - Для таких резких перемен должны быть серьезные основания. Ты хочешь погубить всё. И сознательно. Как это так? Ни с того ни с сего? Значит...
   Вера снова ее перебивает.
   - Значит, мне здесь просто хорошо...
   В этот момент в сумочке Веры зазвонил телефон. Вера поднесла трубку к уху и лицо ее вдруг засветилось прежней утренней радостью.
   -Да. Молодец, что позвонил. Я еще у сестры... А ты с мобильного? Сейчас проверю.. Да записался... Я позвоню, как освобожусь. Пока.
   Явно не жених, с ним она по-немецки, удивилась сестра
   - Это кто? - спросила сестра
   - Михаил.
   Ах вот оказывается, кто разрушитель Верочкиного счастья! Старик-шофер! То-то она утром так затрепетала при его имени... Вот уж никогда не подумала бы.. Ну и ну.. Теперь она может говорить что угодно. Сестра же тоже женщина. Вибрация голоса выдала Веру с головой. А та теперь уже радостно заторопилась.
   - Так, я в гостиницу, потом на репетицию. Если вечером не приеду, то завтра утром буду обязательно.
   Она поцеловала сестру и убежала. Вечером пришел с работы муж и выслушал потрясающую новость.
   - Я обалдела!!! Чтобы из-за старца перечеркнуть все, что таким трудом добыто... А Верка может... Я ее знаю. Если закусит удила, ее не свернешь.. Чем он ее приманил?
   - А ты его видела?
   - Да видела один раз мельком. Старикашка плюгавенький, смотреть не на что. За ней какие красавцы бегали!
   - Вот я с ним поговорю. Не поймет, набью морду. Нечего девке жизнь портить. Баб ему мало, сволочь!
  
   Михаил погрузился в состояние близкое к трансу. Мозг отказывался решать непосильную для него задачу. Компьютер в таких ситуациях зависает и требует снять,удалить или изменить условия задачи. В жизни, увы, назад события не открутишь. Мозг будет биться до потери пульса и искать выход в сложившейся безвыходной ситуации. У Михаила в голове противно до боли в ушах надрывался комариный писк. Он мешал сосредоточиться, мешал любой мысли, но позволял механически выполнять простые действия. Михаил сел за руль и направился домой. Теперь обследовать здание филармонии не было необходимости да и вообще он чувствовал внутреннюю опустошенность. Вдруг сквозь отупляющий писк пробилась ясная мысль. Вера позвонит ему домой, трубку может снять Линда и тогда ... Тогда Линде придется солгать... Солгать первый раз за... за всю жизнь...И при этом придется смотреть ей в глаза...Какой позор! Он не перенесет его... Спасительная мысль пробилась вслед за этой гибельной почти сразу же. Он извлек визитную карточку Веры, позвонил ей на мобильный. Теперь пытка откладывалась. Он скажет Линде, что будет в гараже допоздна, и это не ложь. Он на самом деле будет там. Он не скажет только, что там будет ждать звонка Веры. Но Вера ведь может и не позвонить... От этой пустячной и маловероятной мысли Михаил вдруг успокоился и убийственный писк в голове прекратился. Конечно, она же свободный человек и вполне может... Нет, естественно она позвонит.. И даже хорошо, что позвонит. Они встретятся и поговорят наконец. Теперь уже без всяких недомолвок. Она умница, Вера, она все поймет...Надо ей помочь выбраться из пут заблуждений. А он будет просить у нее прощения за собственную слабость...
  
   Вера отыграла репетицию с особым подъемом. Даже дирижер заметил и похвалил. Он, скорее всего, не догадывался об источнике Вериного вдохновения. А может быть он заметил, что источник этот в виде фигурки монаха первый раз после долгого перерыва появился на ее пюпитре и покачивался там, как ни в чем не бывало, будто никогда не покидал привычное место. Душа Веры ликовала все время, пока шла репетиция. Михаил сам позвонил ей! Сам! Раньше он ни разу этого не сделал. Значит теперь он желает встречи и ждет ее.. Вера едва дождалась конца репетиции и позвонила Михаилу. Тот обещал заехать за ней в гостиницу. Голос его показался ей грустным, но она быстро развеет его печали. Ведь это будет их первый вечер. Теперь она откроет ему "страшную тайну", что она никакая не шлюха и вполне достойна его любви... Потом они обсудят вместе, как ей жить дальше. Хотя она уже все придумала. Она будет давать частные уроки. На эти деньги вполне можно прожить. А потом будет видно...Лишь бы рядом, лишь бы чаще видеться. Что их прошлые встречи? Короткие, быстрые... Как стаккато.. А теперь должна зазвучать могучая непрерывная симфония любви...
  
   Когда Михаил подъезжал к гостинице, он уже точно знал, что скажет Вере. Она вышла из гостиницы и найдя глазами его машину, направилась к ней, улыбаясь и приветливо повертев ладошкой. Как беден язык, подумал Михаил, ни стихами ни прозой невозможно передать восторг, в который уже раз охватывавший его при появлении Веры. И сегодня все эпитеты, метафоры, рифмы известные ему от великих литераторов безнадежно померкли и стушевались. Ну как , как можно выразить вселенскую благоговейность перед совершенной красотой? Сказать неотразима, божественна, восхитительна? Да это никак не тронет слушателя или читателя, пока он не увидит сам и не испытает восторга. Да и великие мастера кисти способны в портрете передать лишь один выхваченный элемент из многомерной гаммы чувств, приведшей их в восторг. Может быть только музыка может приблизиться к нужному воздействию на воображение... Но Вера уже подошла к машине и надо было возвращаться в реальный мир. Она села рядом, Ее глаза искрились безмерным счастьем. Она поцеловала его в щеку.
   - Я как в сказке, Мишенька! В той же машине...
   Она погладила руль и рука ее коснулась руки Михаила.
   - Скажи ... Тебе было хорошо со мной?
   - Мне с тобой всегда хорошо
   - Ты меня любишь?
   - Да, но..
   - Никаких "но".
   Она закрыла ему рот ладошкой.
   - Начнем сначала. Поедем на твою любимую улицу.
   Вера порылась в сумочке.
   - Этого дядьку вернем на место!
   И она, сияя, прицепила монаха к зеркальцу.
   - Поехали. Только ты молчи, а говорить буду я. А то ты опять что-нибудь брякнешь! Сначала я тебе все должна рассказать. Но только там, в кафе.
   Михаил оставил машину на то же место, Вера взяла его за руку и они двинулись вдоль улочки. Было еще светло и вечерняя жизнь здесь только начиналась.
   - Я все помню, - оглядывая вереницу фасадов, говорила Вера. Даже запахи тогдашние. Воон там мы пили кофе. А вон там сидел парень с виолончелью. Помнишь, он играл Бетховена?
   Они подошли к тому же столику и заказали кофе.
   - Теперь слушай, - сказала Вера. - Ты же ничего обо мне не знаешь.
   -Знаю. Мне вот тот виолончелист все про тебя рассказал. Он учился с тобой в консерватории.
   -Да-а? Значит это действительно был Айвар. А я решила, что просто похож...Но ты все равно молчи. Тогда я расскажу тебе, то что ты точно не знаешь.
   - Скажи лучше, кто тот молодой человек, что преподнес тебе белые розы в Берлине на концерте.
   - А это ты откуда знаешь, разведчик? Кто донес?
   - Я сам был на концерте.
   - Ты!?
   - Ну да. Совершенно случайно попал в Берлин. Да и на концерт тоже.
   Вера замолчала, что-то обдумывая. Наконец заговорила задумчиво.
   - Этот парень с цветами спас меня. Он замечательный человек. Без него я бы наверное сошла с ума. Я не могла справиться с наваждением по имени Михаил. Когда ты только начал заезжать за мной более или менее регулярно, во мне говорило только любопытство. Ты не смотрел на меня как остальные мужчины... Ты вообще не смотрел на меня. Может это меня задело? Не знаю. Но я старалась тебе понравиться. Позже мне показалось, что ты себя задавил, что ты не тот, за кого себя выдаешь. Мне просто захотелось посмотреть на тебя каков ты без комплексов. Я попыталась освободить тебя от них... И только когда, помнишь на речке ты подхватил меня на руки?
   Михаил кивнул.
   Только тогда я поняла, что слишком далеко зашла в своих экспериментах. Но было уже поздно. Началось наваждение. Меня захватило желание постоянно видеть тебя, говорить с тобой, чувствовать твои руки, их прикосновение...До этого я думала, что могу удерживать мое отношение к тебе в нужных рамках. Я же прекрасно представляла, что ты женатый мужчина, порядочный семьянин, а я девчонка, пробующая на тебе свои способности очаровывать... Но когда началось наваждение, на меня оно подействовало как шок. До тебя ни один мужчина меня не касался. Спарринг-партнеров я воспринимала только как противников. Остальным я не позволяла да и не желала этого... И вдруг, одно касание совершенно разрушило мое представление о мире... Я уже не могла привычно в нем существовать... Гармоническая составляющая разлетелась вдребезги.. Девичьи переживания некому было излить. Соседским девчонкам - им такие проблемы неведомы, я это знала. Сестре своих забот хватало. В консерватории близких подруг не было. Ты был холоден. Как утес неприступен...Почему думаешь я просила познакомить меня с твоей женой? Чтобы чаще видеть тебя и тем самым постепенно избавиться от наваждения...
   Она помолчала.
   - Поэтому я не пыталась разубедить тебя, что я не шлюха. Мне казалось, что это оттолкнет тебя от меня и ускорит развязку. Потом я уповала на отъезд, новую работу... Все напрасно.. Только Рихард спас меня. Он сумел отвлечь меня от самых мрачных мыслей. Он неотступно сопровождал меня повсюду. И когда мне стало казаться, что боль разлуки постепенно слабеет, случился Берлин.. Я думала, что схожу с ума. Ты померещился мне в зале... И тогда я решила, что единственный путь спасения это замужество. Я обещала Рихарду выйти за него замуж...
   Она взяла Михаила за руку
   - Я ему многим обязана, я обещала выйти за него замуж. Я честно старалась забыть тебя. И одно время мне даже показалось, что смогу это сделать.. Я не собиралась тебе звонить, когда летела сюда. Сестра мне сказала, что ты просил у меня прощения. Я тогда решила поговорить с тобой, не встречаясь ...Но так получилось.. Теперь я уверена, что ты любишь меня. Я решила остаться здесь. Просто буду рядом с тобой. Мне не надо твоих жертв. Живи как жил. Только позволь мне быть рядом.
   Михаил молчал, помешивал остывший кофе и не поднимал глаз.
   - Ты не рад? - удивилась Вера
   - Нет. Тебе лучше уехать.
   Возникла тяжелая пауза. Вера достала мобильный телефон, набрала номер.
   - Это я - сказала она в трубку. Я скоро приеду. Нет. С Михаилом пью кофе. Пока.
   - Отвези меня, пожалуйста, к сестре.
   В машине ни Михаил ни Вера не проронили ни слова. У дома сестры машина остановилась. Вера вышла и наклонившись в открытое окно сказала.
   - А мне показалось... Жаль.
   Михаила выбросило из машины как из катапульты. Он уже в подъезде настиг Веру, притянул к себе и яростном безумии зашептал
   - Нет тебе не показалось... Я не просто тебя люблю. Я твой раб и ты это знаешь.. Но и раб раз в жизни бывает непокорен. Так послушай, что я тебе скажу. Я не сумею жить предателем. Я не умею лгать. И ты меня этому не научишь... И это не все. Я и тебе не хочу портить жизнь. Ты молодая девушка, а я старый пень. У тебя со мной нет будущего.Ты теперь поняла, почему тебе нужно уехать?
   Вера изумленно смотрела на Михаила
   - Разве я склоняла тебя к предательству? Я не хочу твоих страданий. Я не требую ничего от тебя. Мне достаточно того, что тебе со мной хорошо...
   Михаил ее перебил.
   - Ты не знаешь о чем говоришь. Смолоду все просто. Но ты станешь постарше, тебе захочется семью, детей. С кем со мной? С дремучим стариком? Которому нужно для этого предать свою семью?.. Да и ты не сможешь любить предателя. Ты же знаешь: "Предавши раз, предаст и дважды"...
   Теперь Вера прервала Михаила и не менее горячо заговорила
   - Я не знаю, зачем Всевышний послал мне это испытание. Я знаю твердо только одно: я тебя люблю. Мне все равно старик ты или юноша. Я не знаю, что со мной будет завтра. Любовь не делит, не умножает и не загадывает наперед. Она просто любит. Все остальное зависит от Бога, а не от твоих сверстанных для меня планов на будущее. Я еще знаю, что любовь - бесценный дар, ее нельзя ни купить ни продать...Ее и ни выбросить, когда она превращается в мУку. Но я переживу любую муку, понял? ЛЮБУЮ, если моя любовь приносит тебе несчастье... Я обещаю освободить тебя от нее.
   Вера вырвала руку и побежала вверх по лестнице. Яростная увереность мгновенно оставила Михаила. Чем она виновата и в чем? Он налетел на нее как на коварную искусительницу, замыслившую лишить его праведности. А в чем ее вина? Она отдалась ему, да. Но это лишь проявление любви и больше ничего. Она же ничего не требовала взамен. Все его аргументы лишь плод воображения, порожденное страхом перед предполагаемым вероломством этой девочки. Он хочет сохранить свою праведность, а на самом деле уже давно предал Линду задолго до сегодняшнего дня. В тот момент когда, чувствуя опасность, все-таки продолжил опасные встречи с Верой...
   Михаил вышел из подъезда и направился было к машине, как дверь подъезда хлопнула еще раз. Он обернулся. К нему направлялся здоровенный мужичина.
   - Михаил? - грозным голосом поинтересовался он.
   - Михаил.
   - А я муж Вериной сестры, Николай.
   Он оценивающе оглядел Михаила.
   - Может присядем? - Николай кивнул на машину.
   - Присядем.
   Они сели в машину.
   - Слушай, Михаил, я хотел тебе морду набить за Верку.
   - Ну?
   - У девки свадьба через две недели, думаю, а ей какой-то старый кобель мозги полощет.
   Вот и врезал бы, с досадой подумал Михаил. Да так, чтобы башка моя отлетела.
   - Так и набил бы. Чего тебе подставить?
   - Ну и набил бы. Да пока выходил, ваш разговор подслушал.
   - И что?
   Николай задумался.
   - Ну и попал ты, я тебе скажу.
   - Да уж, попал,- в тон ему ответил Михаил
   Они помолчали.
   - Вот бабы! Как они нами мужиками крутят! Правда Миш?
   - Выходит, правда, - вздохнул Михаил.
   - Ну ты держись, старина, а то веревки вить начнут.
   - Буду стараться.
   Они помолчали еще.
   - Знаешь что, - сказал Николай, протягивая ручищу - если совсем будет худо, заезжай. Тяпнем по маленькой...
   Он сдавил руку Михаила своей лапищей и вышел.
  
   Осторожно, чтобы не разбудить жену, Михаил пробрался к кровати.
   - Миш, ты что так поздно? - подняла заспанную голову Линда.
   - Задержался в городе.
   - Мог бы и позвонить.
   - Я не думал, что так поздно.
   - Ну ладно, спокойной ночи.
   Всю ночь Михаил не сомкнул глаз. Рано утром, пока Линда спала, он тихонько вышел и отправился в гараж. Но дороге зашел в аптеку.
   - Мне транквилизатор, пожалуйста.
   - Снотворное?
   - Любой. Чтоб душа не болела.
   Провизор, пожилая женщина, улыбнулась.
   - Тогда нужен рецепт.
   - А без рецепта?
   - Без рецепта, с 10 часов в магазине, бальзам. Но лучше коньяк, поверьте специалисту.
   В гараже, чтобы отвлечься от тягостных мыслей, занялся было профилактикой ходовой части. Но инструмент валился из рук и затею пришлось отложить. Он промаялся еще часа два как вдруг зазвонил мобильник. Это звонила Вера.
   - Миша, я подумала... Ты был прав... Вечером я улетаю сразу после концерта Если хочешь, приходи на концерт. Я оставлю пропуск на служебном входе. Хочешь приходи с женой.
   - Спасибо, я буду один.
   - И тебе спасибо, за то, что придешь. Мне будет легче играть. Прощай.
   Как будто с груди слетел тяжеленный груз. Михаил глубоко вдохнул и .. заснул прямо на сидении, где застал его звонок...
   Он проснулся бодрым, окрепшим, как обычно чувствуют себя в первый день после выздоровления после затянувшегося и тяжелого гриппа. До начала концерта оставалось три часа. Михаил позвонил Линде, сказал, что будет опять поздно и чтобы она не беспокоилась...
   Раскладывая ноты, Вера поглядывала в зал. Михаил сидел в той же части партера, где обычно покупал места и Рихард. Совпадение. В этот раз Рихард не смог прилететь. Но цветы-то будут обязательно... Она предполагала, что сложно ей будет справиться с собой, что увидев Михаила, она снова потеряет голову. Но, видно, два года стараний не прошли даром. И потом она теперь отчетливо поняла, что любовь, только тогда истинна, когда не причиняет зла никому. Значит ее любовь с изъяном, пусть не по ее вине, а по каким-то ей неведомым обстоятельствам, но она разрушительна, и потому должна умереть. И она умрет. Она не станет мучительницей любимого человека...Понять бы зачем ей суждено пережить удушение первой и последней любви...
   Оркестр исполнял тройной концерт Бетховена. Михаил смотрел на Веру, и испытывал чувство гордости, с примесью тщеславия. Ради него такая талантливая, красивая девушка готова была на безумные поступки... Может быть действительно в нем есть что-то такое, о чем он и не догадывается. Впрочем, теперь лучше и не догадываться. Лет бы на сорок пораньше...Прощай, Вера и прости старика... Скрипка заиграла свою партию и волшебные звуки стаккато вернули Михаила на поляну, на ту которая начала и завершила их короткую но яркую вспышку любви...
  
   Уже за полночь Михаил вернулся домой. Свет в спальне не горел, значит Линда спала. Он зашел на кухню, вытащил из кармана бутылку коньяку и с отвращением налил полстакана. Выпил. Подождал. Уйдет ли тоска, вновь навалившаяся на него с удвоенной силой, после окончания концерта...
  
   Концерт закончился триумфально. Веру задарили цветами. И был большой букет белых роз, точно такой же как тогда в Берлине. Вера, счастливая, искала Михаила глазами. А он быстро вышел из зала и.. и бежал. Бежал, потому что это единственное средство, которое могло спасти его нового безумства. И только он сел в машину, тоска, гложущая, грызущая изнутри, тоска вцепилась мертвой хваткой в горло, сдавила голову железными тисками, и злорадно повторяла: "Больше никогда, больше никогда...". Он вспомнил совет аптекарши и заехал в ночной магазин...
   На кухню в ночной рубашке вошла Линда. Михаил даже не сразу ее заметил.
   - Что случилось, Михаил, выкладывай.
   Больше всего Михаил не хотел встретиться с ней глазами. Он опустил голову.
   - Ничего. Решил выпить и все.
   - Ты кого хочешь обмануть? Ты же не пьешь!
   Коньяк начал действовать.
   - Да не пью. А теперь решил попробовать. Имею право.
   - Так. Ты когда начинаешь прятаться от меня и не смотреть в глаза, значит что-то стряслось. Ты в аптеке просил транквилизаторы. Зачем?
   Михаил молчал.
   - Так я тебе сама скажу. Ты прячешь от меня какую-то болезнь и не хочешь расстраивать. Но ты же знаешь, что я не из пугливых. Говори все. Мне ничего не страшно. Даже если ты сляжешь, я буду работать за двоих. Я тетка здоровая, ты знаешь. Ты ходишь к врачам. Что они тебе говорят?
   - Говорят, здоров.
   - А что же тогда с тобой?
   -Тоска, вот что.
   -Тоска!? А с чего бы это?
   - Возрастное.
   - Это врачи говорят?
   -Это я говорю.
   - А коньяк зачем пьешь?
   - Зуб болит.
   Линда всплеснула руками.
   - Ну что ж ты негодяй такой так меня пугаешь! Я вторую ночь из- за тебя не сплю.
   Укладываясь спать, Михаил, сквозь усыпляющий хмель, успел подумать: Какая все-таки у меня замечательная жена. Она только внешне кажется грубоватой, а на самом деле чувствительный, искренний и добрый человек... Слава Богу, что все кончилось... Слава Богу...
  
   Снова пришлось резать по живому. Снова больно. Непереносимо больно. Но теперь уже все позади. Операция проведена. Хорошо, что Михаил не поехал ее провожать. Затянулась бы "операция", больше бы было потеряно " крови", сильнее была бы "послеоперационная боль". Все сделано правильно. Теперь надо, чтобы рана быстрее зарубцевалась. И Вера знала быстрейший путь исцеления. Она выходит замуж за Рихарда, рожает ребенка и ... Рихард получит от нее все, что в ее силах ему дать, а ребенку она отдаст полностью все неистраченные запасы любви...
  
   Рихард, встретив Веру, почувствовал разительные перемены, произошедшие в ней за эти три дня разлуки, первые, за время их сближения. В точности он не мог бы определить в чем именно они произошли. Она смотрела на него теперь по-другому, какими-то другими глазами. Знакомыми, но другими. Она стала еще нежней, добрей, мудрей что ли. Она вся сосредоточилась на нем. Она старалась во всем ему потрафить, реагировала на малейшие его желания. И это не производило впечатления искусствености, нарочитости. Наоборот, именно так, по его мнению, и строятся семейные отношения. Ведь до свадьбы остались считанные дни, которая лишь засвидетельствовать сложившуюся гармонию. Накануне свадьбы Вера вдруг сказала поздно вечером в постели, когда они улеглись спать.
   - Рихард, я буду тебе верной женой. В этом ты можешь не сомневаться. По отношению к тебе, я буду вести себя так же как веду себя сейчас. Если тебя что-то не устраивает, еще не поздно отказаться...
   Рихард не дал ей договорить и вместо ответа горячо поцеловал в губы. Но Вера продолжила.
   - Но у меня есть к тебе просьба. У нас как можно скорее должен появиться ребенок.
   Рихарду показалось, что рушатся небеса! Он втайне надеялся, что Вера, как человек талантливый полна, если не честолюбивых устремлений, то желанием совершенствоваться, и по крайней мере три- четыре года вопрос о детях не возникнет...Перед глазами всплыл последний эпизод разговора с Клотильдой, который он так тщательно затаптывал, затирал, изживал из памяти...
  
   Клотильда как обычно сидела за столом бюро и перебирала деловую почту. Ничего не предвещало трагедии. День в галерее всегда начинался именно так. Но вот Клотильда вскрыла какой-то конверт, пробежала глазами содержимое...взглянула на Рихарда и вдруг разрыдалась. За все совместные годы жизни ее рыдающую, даже плачущую Рихард видел впервые. Он бросился к ней.
   - Что случилось, милая?
   Но Клотильда уже взяла себя в руки. Рыдания прервались, она протянула ему письмо.
   - Вот... окончательное заключение. От тебя никогда не получатся дети.
   Да, неприятное известие, но почему такая бурная реакция у Клотильды? Действительно, последнее время она настойчиво муссировала тему рождения ребенка, удивлялась, что не беременеет и в конце концов они проконсультировались у специалистов. Первые анализы не дали положительных результатов у Рихарда. Оставалось выяснить на сколько они окончательны и серьезны. И вот пришел категорический ответ. Никогда и ни при каких обстоятельствах ждать потомства от Рихарда нельзя.
   - Да, неприятно. Но я не вижу большой трагедии. Чего ты так испугалась? Ты же можешь рожать!
   - Я могу. И что ты предлагаешь?
   - Сейчас возможностей масса. Ты сама прекрасно осведомлена о последних достижениях медицины...
   - Например?
   - Например, искусственное оплодотворение...
   - Рик, ты думай, о чем говоришь! Твоя сперма мертва. Ты читал?
   - Не обязательно моей...
   - А что я похожа на корову, которой просто нужен теленок?
   - Ну есть же специальные банки. Там можно выбрать, подобрать...
   - Во первых, я не хочу быть белой мышью и ждать со страхом, что родится какое-нибудь волосатое чудовище... Когда в таинство рождения влезают "ученые мужи", хорошего ждать не приходится. Природу не переделать. Ее можно только изуродовать.. Примеров предостаточно...
   Рихард прервал ее горячий монолог.
   - Хорошо, есть и естественные способы, наконец.
   - Как ты говоришь? Естественные?
   Клотильда нервно расхохоталась
   - И как ты себе это представляешь? Придет бугай и ляжет на твое место? А ты будешь следить за процессом? Ты меня пугаешь Рик! Это же не высморкаться или сходить в туалет!
   - Можно найти приличного человека, - растерянно выговорил Рихард.
   - Приличного? Хорошо. Вот ты приличный человек, тебя попросят и ты согласишься? Без любви, без желания? И, если, предположим, ты согласишься, кто родится от такого "контакта"? Зачатый в тупом "воспроизводстве"? Механическая кукла, не способная любить. Кому нужны такие дети?
   - Ты меня загнала в тупик, Кло. Я просто тебя люблю и ищу выход. А ты вместо того, чтобы мне помочь, издеваешься.
   - Я не издеваюсь, Это от бессилия. Я сама не вижу выхода. Я всегда страстно желала иметь детей от любви. Только эти детки полноценные, настоящие... наглядное воплощение любви. Если хотя бы один у нас был бы таким, я бы не раздумывая набрала других всяких: искусственных, брошенных... Но иметь одного своего, рожденного в любви я должна. И я рожу во что бы мне это не обошлось. Даже если я потом останусь одна... Я люблю тебя Рик. Но я уйду от тебя. Я давно так решила. Если нет надежды на нашего ребенка - я ухожу. Я знаю тебе будет больно, да и мне непросто, поверь. Постарайся меня понять и простить...
   Вот тогда Рихард и провалился в тяжелую депрессию... Теперь все может повториться... Вера, конечно другой человек, и возможно не так категорична. Ну а если? Говорят мужчины любят один тип женщины. И Вера может... Нет второй такой трагедии ему не пережить. Сейчас он ей ничего не скажет. Она же просто изъявила желание иметь ребенка. И он не против. Подробности можно отложить на потом. Зачем омрачать завтрашнее событие? Они оба так ждали его. Пусть хотя бы этот день останется радостным для них обоих и ни чем не омраченным...
  
   Прошел всего месяц со дня отъезда Веры, а Михаилу казалось все события с ней связанные, случились давным-давно и даже не казались правдой. С другой стороны, сердце сладостно ныло, когда приходилось проезжать поворот на поляну, попадать на старую улочку, что теперь случалось нередко, благодаря начавшемуся туристскому сезону. К тому же он заканчивал портрет Веры на небольшом холсте, маслом. Он предполагал послать его Вере в качестве подарка на свадьбу через сестру. Так что Вера присутствовала в его жизни, выражаясь современным языком, виртуально.
   Сегодня воскресенье. Вчера у Линды был день рождения и по этому поводу собрали стол. Гостей: дочь с внучкой, Сайма, подруга Линды, Андрей со Светой и малышом - вот и все застолье.
   Поздравили именинницу, выпили за здоровье ( Михаил - чуть шампанского, Андрей- любимого сосудорасширяющего) поговорили о ценах, о погоде, об огородных проблемах. Перед чаем мужчины пошли прогуляться.
   - Ну как семейная жизнь? Втянулся? - поинтересовался Михаил.
   Андрей безнадежно махнул рукой.
   - Втянули.
   - А что не устраивает?
   - Меня -то все устраивает. Я только не пойму зачем молодые девки замуж рвутся? Им ни муж ни ребенок не нужен. Знаешь,что им важно? Друг перед другом хвостом повертеть... Знаешь, о чем они между собой говорят? Мне Светка проболталась... Кто у мужа больше денег вытянул и что она себе на них купила... Представляешь? Они не замуж выходят, а выгодно себя продают. И каждый день торгуются с мужем. Все остальное им по фигу. Вот и вся семейная жизнь. Ты прав был Мишка, ой как прав... И Светка такая же. Дай подай, поди вон. Я конечно осаживаю. Но радость от этого какая?
   У Михаила зазвонил мобильный.
   -Да, - привычно произнес Михаил, но тут же изменился в лице.
   Минуты две он слушал с каменным лицом, взглянул на часы.
   - Нет. Я встречу. Да в 18.10. До свидания.
   Михаил отключил аппарат. Андрей с удивлением смотрел на приятеля.
   - Слушай, у тебя рожа, как тогда в Берлине. Виски не капнуть?
   -Андрюха, выручай. Мне через час нужно быть в аэропорту и встретить одного человека.
   - Врать не стыдно? У тебя на роже написано, кого ты встречаешь. Как ее...?
   - Веру..
   - Эту шлюху? И не проси. Тебя выдергивать надо, а не прикрывать. Зацепила -таки, коза! А ты мне про нее ни слова с тех пор. Монах! Да я тебя к вот этой березе привяжу, а сам поеду. Я ей..
   - Так, не кипятись. Она не шлюха, она замужем, она летит к родне.. Сейчас нет времени объяснять. Она просит встретить. Мне нужно три часа.
   - Ну если так... Ладно.. Но рожа мне твоя все равно не нравится. Через три часа, чтобы как штык.. А то продам с потрохами. Даю версию: ты поехал выручать моего коллегу. Его стукнули в бампер и требуется срочная помощь.
   - Понял. Спасибо. Взлетаю.
   - Давай! Держать, капитан!
   Андрей вернулся, когда чашки и торт уже стояли на столе. Ждали мужчин. Андрей деловито влетел в гостиную.
   - Так, господа! Линда закрой уши. Важное сообщение: Михаил срочно отправился на встречу с молодой незнакомкой.
   Все дружно засмеялись.
   - Я так и знал. Поскольку вы мне все равно не верите, то могу и соврать. Линда можешь слушать. Позвонил мой коллега, попал в аварию, просил помощи. Я в этих делах не копенгаген. А Мишку не удержишь. Обещал управиться быстро. К этому времени мы как раз выпьем чай и плавно перейдем к ужину.
   Михаил заехал в гараж, взял портрет и отправился в аэропорт. Михаил не стал гадать о причинах приезда Веры. Главное, что голос у нее был радостный. Он даже предлагала не встречать ее сегодня, а увидеться завтра. Но он сам вызвался приехать в аэропорт. Встреча в аэропорту все же меньше будет его напрягать и хоть как-то оправдает его перед ее родственниками. А то опять заволнуются. А вот завтра видеться необязательно. Он сегодня отдаст портрет и все.
   Из здания аэропорта Вера вышла в сопровождении хорошо одетого молодого мужчины. Михаил сразу вспомнил его. Это тот самый, который в Берлине преподнес Вере розы. Муж, догадаться Михаилу было нетрудно. Но почему Вера даже не намекнула ему? Впрочем, с какой стати? Она не должна ему докладывать подробности... Не должна... Вообще, могла бы взять такси... Вера, найдя взглядом знакомую машину уже направлялась к ней широко улыбаясь. Михаил вышел из машины навстречу.
   - Познакомься Миша, это мой муж, Рихард.
   Рихард, услышав свое имя приветливо улыбнулся и протянул Михаилу руку. И тут Михаил вспомнил, что не убрал портрет Веры, который положил на заднее сиденье. Надо попробовать незаметно его спрятать. Будь он на месте Рихарда, ему было бы неприятно увидеть портрет жены...
   - Я Рихарду про тебя все уши прожужжала. Он все про тебя знает - радостно сообщила Вера.
   Рихард вопросительно поглядел на Веру. Вера перевела. Рихард заулыбался и активно закивал головой. Вообще он производил впечатление симпатичного парня. Михаил помог положить багаж и кинулся было на заднее сидение, но Вера уже заметила портрет.
   - Ну-ка покажи пожалуйста, что ты там прячешь?
   Пришлось показать.
   - Хотел отправить вам к свадьбе, но не успел.
   Вера, перевела, села рядом с Михаилом,взглянула на портрет,наградила Михаила коротким признательным взглядом и обернувшись к Рихарду протянула ему подарок. Рихард некоторое время рассматривал его с интересом. Вера тем временем оживленно говорила
   - Рихард держит галерею. Он большой знаток живописи. Сейчас услышишь профессиональную критику.
   Рихард действительно что-то в течение минуты говорил Вере.
   - Можешь ли ты сделать большую копию? Примерно в два раза большую. Ему понравился портрет. И эта похвала не из вежливости. Он в профессии бескомпромиссен. Так можешь?
   - Могу, конечно, но мне понадобится время. Может год.
   Вера перевела. Рихард снова что-то сказал.
   - Он предлагает тебе аванс в две тысячи долларов и десять по окончании.
   - Я понял, у меня по-немецки была пятерка в училище. Не надо мне денег. Я и так с удовольствием сделаю.
   - Хорошо, что он не понимает, а то бы вытаращил глаза. Тебе предлагают контракт, а ты отказываешься. Он подумает, что тебя не устраивает цена. Я уже говорю, что ты согласен.
   - Ну ладно...А мы куда едем?
   - В отель "Палас".
   Ого... Парень с достатком, подумал Михаил. Отель не для бедных.
   До "Паласа" добрались быстро. У Михаила еще полтора часа, а до дому полчаса езды.
   - Рихарда мы оставляем в отеле, а мне нужно заехать в твой городок к бывшей ученице.
   Михаил напрягся и Вера это заметила.
   - Обратно меня привезет ее отец. Я тебя не задержу.
   Рихард дружелюбно пожал руку Михаилу и помахав Вере рукой отправился в отель. По дороге Вера рассказывала, как прошла свадьба, где провели медовый месяц. У поворота не поляну Вера попросила.
   - Миш, давай искупаемся? Всего пять минут...
   Михаил молча свернул на поляну.
   - Ты чем-то недоволен?
   - Нет-нет. Все в порядке.
   Они вышли из машины.
   - Ну, кто быстрей? - засмеялась Вера.
   Михаил разделся быстрее и побежал к речке. Вера догнала его у самой воды, прыгнула не него и несильно толкнула. Михаил не удержался на ногах и вот они уже вдвоем бултыхались в речке. Вера пыталась Михаила утопить, тот сопротивлялся. Наконец, он выбрался из воды.
   - Все, пять минут закончились, - сообщил Михаил.
   Вера безропотно вышла из речки. Глаза ее стали серьезными.
   - Миш, я хочу тебя поцеловать.
   Михаил так и думал. Не зря он почувствовал некую искусственность ситуации. Так значит его богиня такая же, как все. Значит прав он был всегда! И временная пелена, застилавшая глаза очарованному дураку теперь спала. Она не хочет отказывать себе в прихоти и готова предать мужа и делает это цинично почти открыто! Холодное презрение овладело Михаилом
   - Зачем? - коротко спросил он.
   - За тем, что я тебя люблю.
   - Я это уже слышал.
   - Вот и хорошо. Я могу повторять это бесконечно.
   - И для этого привезла мужа?
   - А я от него ничего не прячу. Да, я хотела его с тобой познакомить, а "привезла", потому что он сам захотел увидеть мою родню и тебя.
   - Сам? Я знаю, как женщины умеют выкручивать руки и потом вымученное выдавать за добровольное желание.
   - А мужчины значит, бедные овечки? По- твоему, тогда, это не ты отверг мою любовь? Это не ты отказал мне даже в присутствии рядом? Это не ты "посоветовал" мне уехать и выйти замуж? Значит это я выкрутила тебе руки?
   Михаил сделал протестующий жест.
   - Нет, уж позволь, я договорю. Я что - требовала тебя от тебя, чтобы ты ушел от жены? Я вообще что-нибудь, когда-нибудь от тебя требовала? Выкручивала руки, как ты выразился? Я все делала как ты говорил, потому что я люблю тебя. А сейчас я попросила у тебя самую малость и то, только потому, что ты мне сам сказал (или и здесь я тебе выкрутила руки?) ты сам сказал, что ты меня любишь. В чем же заключается твоя любовь? В вечном страхе? Не дай Бог, кто-нибудь ее обнаружит? Так я больше не появлюсь на твоем пути, это последняя встреча. Обещаю. Неужели тебе жаль для меня нескольких мгновений счастья? Эх ты!
   Вера повернулась и пошла к машине.
   - Вера!
   Вере показалось, что она не услышала, а почувствовала произнесенное Михаилом имя. Она обернулась. Пожалуй, первый раз за все их встречи глаза Михаила были полны любви. Отчаянной любви. Обреченной любви. Страждущей любви...
  
   Михаил вернулся домой ровно через три часа.
   - Ну вот, молодец, как раз к ужину!- загудел Андрей. - Пойдем, пройдемся, я жажду подробностей.
   Все засмеялись. Михаил удивленно поднял глаза на Андрея, но тот, не объясняя, потащил приятеля на улицу.
   - Ну как? - нетерпеливо спросил Андрей
   Михаил как мог рассказал о превращении Веры в скрипачку и о непонятной ее любви к себе.
   - Нет, брат, это не любовь, - заключил Андрей, выслушав рассказ. - Ну до замужества, допускаю. А сейчас... Нет.
   -Можно подумать, что ты такой дока в любви.
   - Конечно. Ты считаешь, что это некий набор ощущений, присущих молодости. Но вот теперь сам попал в их сети. А почему? Потому что ты не верил в сверхъестественное начало любви. И за это получил по башке.
   - Я и сейчас не верю.
   - Значит еще получишь.
   - Так и ты получил по башке и за свою сверхъестественную.
   - Я то знаю за что расплачиваюсь. У меня вовсе не любовь, а элементарное влечение. А влечение как наркотик. Чем больше ешь, тем больше хочется.
   - И в любви так же.
   - Нет. Вот Вера тебя любила. Поэтому все делала ради тебя. Любовь может жертвовать, а страсть нет. Она удавила свою любовь ради тебя.
   - А зачем этот приезд тогда?
   - Вот это загадка, но ее надо отгадать. Я то баб знаю лучше чем ты. И такие решительные как твоя Вера мне тоже попадались. Если бы она приезжала за твоей любовью, она бы тебе расписала календарь встреч на всю оставшуюся жизнь.
   - Она сказала, больше не увидимся.
   - Да-а... Тут и я сдаюсь... Может последний крик души? ...Концов никаких не оставила??
   - Нет.
   - Я ночь спать не буду. Во загадка...
   Две недели спустя Михаил получил конверт с договором от Рихарда Вайля с чеком на две тысячи долларов. Он обсудил новый пассаж с Андреем и они решили, что может быть это вариант "наведения мостов". Однако, прошел месяц, два, полгода. Вера никак себя не проявляла. Михаил тем не менее трудился над портретом. В доме это не вызвало особого удивления, потому что на Михаила иногда "находило" как говорила Линда. Он мог забросить все дела по дому и только рисовать. То что рисовал он женский портрет, тоже не смущало Линду. Это случалось и раньше. Линда в эти дни с хозяйскими заботами к нему не подступала. Бесполезно. Он согласно кивал, но тут же забывал и все равно ничего не делал.
   Прошел почти год, Михаил уже давно закончил портрет, но сам сообщить об окончании работы не решался. За неделю до окончания срока договора, он получил от Рихарда приглашение и билеты на самолет с открытой датой вылета. В приглашении указывалась желательная дата приезда.
   Завершив формальности с визой, Михаил по факсу отправил Рихарду сообщение о номере рейса и дне прилета.
   В Венском аэропорту его встретил шофер Рихарда, державший в руках табличку с именем Михаила, написанным по-русски. Шикарный "Мерседес" доставил его к не менее шикарной загородной вилле. Навстречу Михаилу вышел улыбающийся Рихард. Он дружески похлопал Михаила по плечу, сказал, что ему приготовлена комната. Там же находится подрамник и все необходимое для натягивания холста. Он извинился за то, что должен покинуть Михаила - образовались неотложные дела. Но скоро приедет Вера.
   - Да, вы же не знаете еще! У нас родилась дочь
   - Поздравляю. Рад за вас.
   - Спасибо, Михаил. Чудная девочка. Вера сейчас с ней у родителей. Она должна быть скорее всего завтра утром. Вы пока располагайтесь и отдыхайте
   Рихард откланялся и уехал. Прислуга, пожилая дама, проводила Михаила в его комнату на втором этаже. Сразу в глаза бросилась двуспальная кровать с дорогими покрывалами и подушками, два кресла, мягкий, скрадывающий звуки, пол, дверь в ванную комнату, столик у кровати. Подобные интерьеры Михаил видел в глянцевых журналах.
   По середине стоял подрамник с необходимыми инструментами. Прислуга ушла. Михаил развернул портрет и тут же принялся за работу. Вера смотрела на него с холста,будто внимательно следила за его движениями. "Интересно, все-таки, зачем им понадобился портрет моего исполнения? Предположим, что это прихоть Веры. Так я и так бы его сделал, без всяких контрактов. И зачем эта сложная процедура с приглашением? Ничего понять не могу...
  
   Чтобы и нам как-то прояснить ситуацию, вернемся ко времени свадьбы Веры с Рихардом.
   Спустя неделю после свадебных торжеств Рихард отважился на серьезный разговор с Верой. Вечером за ужином Рихард, как бы между прочим спросил.
   - Ты хочешь мальчика или девочку?
   - Мне все равно, милый. Главное, чтобы он был.
   - Если это главное, то тогда мы можем взять его хоть завтра.
   - Ну уж девять месяцев я могу и потерпеть, - улыбнулась Вера.
   Рихард начал уже давно готовую страстную речь. Сейчас должна решиться судьба всей его жизни. Если Вера нанесет ему тот же удар, что и Клотильда, ему не выжить.
   - Помнишь, Вера, я тебе говорил, что я был женат.
   - Да, конечно помню. А это имеет какое-то отношение к нашему ребенку?
   - Да. Я не сказал тебе почему мы разошлись.
   - Не понимаю в чем связь?
   - Сейчас поймешь. Она ушла от меня, потому что от меня не может быть детей. Если ты сделаешь то же самое..
   Голос у Рихарда задрожал и вся заготовленная страстная речь стала ненужной.
   - То есть я хотел сказать, ты можешь сделать то же самое... То-есть я хотел сказать, не делай то же самое...
   Он уже не мог ничего говорить, к горлу подкатил ком и он смог только прошептать
   - Не делай этого... если сможешь.
   Метродотель фешенебельного ресторана лучшей в Ницце гостинице недоумевал. Эта пара прибыла неделю назад. Его наметанный взгляд безошибочно определил счастливчиков, празднующих медовый месяц. Они ничем не выделялись от прочих молодоженов. Молодой муж заказывал на ужин самые изысканные блюда и вина. Оба едва притрагивались к еде и напиткам и проводили за столиком минимум времени. Но сегодня их поведение не поддавалось объяснению: спустившись из номера они присели за стол на несколько минут. Потом вдруг молодая жена порывисто встала подошла к мужчине и прижала его голову к себе. Замерли оба примерно на минуту. Потом встали и ушли не прикоснувшись к ужину. Он удивился бы еще больше, если бы услышал, что сказала молодая особа.
   - Рик, милый, я очень бы хотела сейчас сказать, что люблю тебя. Но пока скажу одно: я обещала тебе быть верной женой и останусь ей при любых обстоятельствах..Мне с лихвой хватит остальных твоих достоинств.
   Рихард долго не мог заснуть. Его тронуло благородство Веры, но он помнил и слова, сказанные Клотильдой. Так или иначе Вера обречена жить в страхах, в тех же, что выложила ему не смогла пережить Клотильда. Неужели нет выхода? Вера безусловно захочет рожать и мысли о неполноценности зачатия будут жить в ней и терзать ее?
   Ведь эти страхи не безосновательны, да и ему небезразлично., что у них будут за дети!... Мрачные мысли полезли в голову, Рихард пытался их рассеять самыми фантастическими: от ожидания новых открытий в науке до чудесного исцеления... Но даже на них требовалось время, а Вере ребенок нужен был ... И вдруг идея, до нельзя простенькая, пришла ему с голову. Еще тогда, обескураженный напором Клотильды, он высказал ее. Тогда она действительно казалась нелепой и избретенной отчаянием... А сейчас выглядела вполне реальной...Да чужой человек в их постели омерзительно и унизительно и не оправдывается никакими благородными целями. Ну а если любимый человек? Вера же до сих пор любит этого старика. Она старается его забыть, но все-таки любит. Пусть она от него и родит...И может так ей легче будет пережить разлуку.. И ребенок будет зачат в любви.. А он, Рихард, он все переживет ради Веры. Его жертва- пустяк по сравнению с ее жертвой. Уж он-то знает, что стоит задушить любовь своими руками..
   Рихард, удовлетворенный, тут же заснул.
   Утром, еще в постели, за кофе, Рихард сказал.
   - Я тут вот о чем подумал...
   И он изложил Вере страхи случайного зачатия, которые ему некогда изложила Клотильда. Вера удивленно на него посмотрела.
   - Правда. Мне это даже в голову не приходило. И что ты предлагаешь?
   - Я предлагаю разнообразить наше свадебное путешествие. Мне хочется познакомиться с твоей родней и с тем, кого ты любишь. У нас есть еще три дня свободного времени.
   На следующий день Михаил их встречал в аэропорту...
  
  
   И вот сейчас Михаилу предстояло узнать почему он здесь. Но пока он ни о чем не догадывался и продолжал работу с картиной. Наконец, он закончил и поставил портрет по середине комнаты. Затем он погулялся по парку вокруг дома. Неплохо бы перекусить, подумал Михаил. В сумке оставались бутерброды, приготовленные заботливой Линдой. Он вернулся в свои апартаменты. На столе уже стоял шикарный ужин. Михаил поел с аппетитом. Пока он принимал душ, остатки трапезы были убраны. " Прямо как в сказках Шехерезады!" подумал Михаил и подмигнул Вере на портрете. Вера ответила обычным задумчивым взглядом. Михаил снял покрывало с кровати, улегся и накрылся простыней. Уже стемнело но не окончательно. Он снова взглянул на портрет Веры. Она заговорщически ему подмигнула. Михаил улыбнулся и закрыл глаза.
   Он проснулся от приглушенных звуков скрипичного стаккато из тройного концерта. В комнате никого не было. Звуки шли откуда-то из ванной комнаты. Затем осторожно открылась дверь из ванны и оттуда вышла Вера в халате и как ни в чем ни бывало на правилась к кровати Михаила! Нет. Она подошла к картине, на которую падал свет из открытой двери начала ее внимательно разглядывать.
   Потом она бросила взгляд на кровать, где лежал Михаил.
   - Ты не спишь, Миша?
   И только тут Михаил понял, что это не сон. Его подбросило как на пружине. Он вскочил, натянул халат.
   - Нет.. Не сплю.
   - Я только приехала... Наши комнаты рядом...Прости, я не смогла удержаться. Замечательный портрет!
   - А...а где Рихард?
   - Его не будет до завтра - спокойно сказала Вера.
   Остатки сна улетучились мгновенно. Теперь весь ее коварный замысел виден быд был как на ладони. Михаил саркастически улыбнулся.
   - А тебе поручил провести мероприятие по завершению контракта? В непринужденной обстановке?
   - Ты как всегда очень сообразителен.
   Михаил уже вовсю кипел от возмущения.
   - Я считал тебя ангелом во плоти. А ты... ты чудовище! Ты цинично и хладнокровно топчешь достоинство мужа, отца твоего ребенка и так же хладнокровно помыкаешь мной! Я раньше все сомневался, что же движет тобой. А теперь сомнений нет... Твоя прихоть тебе важнее всего и ради нее...
   - Остановись Михаил,- вдруг резко сказала Вера. - Ты сейчас опять наговоришь дерзостей, а потом тебе будет стыдно.
   Михаил осекся.
   - Сначала выслушай. Да у нас есть наш ребенок, Катрин, моя чудная девочка Но это и ТВОЙ ребенок.
   Михаил тихо опустился на кровать.
   - Твой. От Рихарда вообще не может быть детей. Для нас ты оказался единственным вариантом из всех возможных, чтобы мне забеременеть и иметь здоровых детей. Так решил Рихард. Все дети должны рождаться от любви.
   Пусть даже от той, у которой нет продолжения. И я благодарна ему за это...
   - Замечательно. Час от часу не легче. За моей спиной договорились, сделали из меня быка-производителя..- снова закипел Михаил. Значит, когда вы с ним прилетали в Таллинн, вы тогда уже сговорились. И все было инсценировано как случайность...Все, я ухожу, довольно..
   - Я еще не договорила. - Вера удержала его на постели. Во-первых, это я настояла на инсценировке. Я же тебя знаю лучше чем ты сам. Ты бы полез на рожон и испортил бы все дело. Потом, я тебе тогда не солгала. После рождения Катти я поклялась Рихарду даже не вспоминать о тебе. И ты знаешь, умею держать слово.
   - Так в чем дело? Почему ты меня держишь?
   - Родители Рихарда без ума от девочки. Он тоже.
   - Ну и?
   - И... и Рихард захотел мальчика... И вот ты здесь...
   - А-а, так! Ну,что ж. Спасибо за доверие.. Но сначала надо было спросить у быка..
   - Ты дурак, Миша, а не бык. Быков за деньги здесь сколько угодно. Ты все никак не уразумеешь простую вещь, но очень важную. Слушай еше раз: Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ. И прошу тебя о помощи. Ты же не откажешь мне, правда?
   - Нет, я умру, я не выдержу, - застонал Михаил.
   Вера смеясь, прижала его к кровати.
   - Держись, - шепнула ему на ухо Вера. - Вдруг и вторая будет девочка?
   И снова скрипки волшебным стаккато заполнили всю комнату, весь мир , всю Вселенную...
  
   И откуда цыганки все знают? Действительно, вторым ребенком снова была девочка. Но Рихард все-таки добился своего и получил наследника. Третьим родился мальчик.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"