Было всё.
Были долгие зимы в снегах.
Было всё.
Были яркие вёсны в цветах.
Свечи белых берёз.
Был февраль.
Был апрель.
И трескучий мороз,
И цветная капель.
Счастье детства,
Которое не описать :
Ни забот, ни хлопот, -
Рядом добрая мать.
И большие, могучие 
Руки отца ...
Сколько лет впереди, -     
Им не видно конца!
Были школьные годы,
И я рисовал
На альбомном листе
Детский свой идеал.
Несмышлёный подросток,
Теряя покой, 
Полупрофиль девичий
Нетвёрдой рукой
По ночам выводил.
И однажды с листа
На меня посмотрела
Живая Мечта.
Это было в далёком
Былом феврале.
И лежала Мечта
У меня на столе.
Не забыть до теперешних
Горьких седин
Календарь и две цифры :
Один и один.
Я Мечту на картонку
Наклеил потом
И повесил её
У себя над столом.
И смотрел на меня
Каждый день тот портрет.
Ждал я встречи с мечтой
Через несколько лет.
Средь ровесниц искал
Светлый свой идеал
И стихи по ночам
Я Мечте посвящал ...
Было всё как у всех :
Я мужал, я взрослел -
И поблек идеал
За рутиною дел.

Свет за шторами был.
Был перрон.
Был вокзал.
И когда-то "прости"
Я кому-то сказал.
Дальше жить, как я жил,
Просто не было сил.
Ночью я уезжал
И Мечту увозил.
И назад всё быстрей
Уносились огни ...
Были белые ночи
И чёрные дни.
До утра разговоры,
В стаканах вино,
И безумная ночь -
Как мгновенье одно.
А потом - папиросы,
Мольберт у стены.
Были светлые сны
И тревожные сны
И в сознанье набатом
Стучался ГУЛаг 
И "незыблемой" власти
Железный кулак
Гуманизм утверждал
На допросах ночных
Под портретом вождя
И под пах, и под дых.
Забывался на нарах
В горячечном сне,
Тонкой струйкою жизнь
Возвращалась ко мне.
Добрый ангел крыла
Надо мной простирал -
Открывались засовы,
Кончался кошмар.
И свобода в груди -
Как живая вода ...
Если хочешь - иди
Хоть куда ...
                     В никуда ...

Было тёплое море,
И всё - ерунда.
Было горе - не горе,
Беда - не беда.
Растворялись разлуки
В ленивой волне,
И гитарные звуки
В ночной тишине
Мимоходом пленяли
Чьи-то сердца.
Столько лет впереди!  
Далеко до конца. 
И в леса уходил, 
И бродил по горам,
И на стенах висели
Картины без рам.
Пачки денег без счёта,
Круты мебеля,
Бытовухи болото,
Ля-ля, тра-ля-ля ...
Рядом голос родной -
Как вода в ручейке,
Трепет детской руки
На небритой щеке ...
Но как домик песочный
Смывает волна -
Смыла всё в одночасье
Чужая война.

Чёрный день.
Чёрный год.
Чёрный луч.
Чёрный свет.
Ничего.
Никого.
Вздоха нет.
Жизни нет.
Впереди пустота.
За спиною война.
Перед взором туман.
На глазах пелена.

И четыре границы
Под грохот колёс.
И рыдала душа -
Только не было слёз.

Там чужого, холодного
Моря свинец
Положил и страданьям,
И чувствам конец.
Без эмоций, без воли
Средь каменных стен
По привычке по городу
Шёл манекен.
По привычке живя,
По привычке дыша.
И душа не рыдала -
Замёрзла душа.
На чужом карнавале
Незваный изгой -
На вокзале, в подвале
Боролся с судьбой.
И как в сердце вонзается
Брошенный нож -
Прозвучало в догонку
Презренное : "БОМЖ".
Оглянуться ?  Не надо.
Иди и смотри.
И дворянская кровь
Закипала внутри.
И туманила мозг,
Заливала глаза,
И кровавою струйкой
Сочилась слеза.
И опять на простор
Эта вырвалась боль.
Боже правый, за что?
Боже! Боже! До коль?!!

Ночь. Совковое быдло
Спешит на "бродвей".
И плетется бродяга
Дворянских кровей.
Он ни жив и ни мертв.
Он ни молод, ни стар.
Мимо жизни идет
Бесприютный клошар.
Он свободен в отличье
От вас, " господа".
Коль захочет - пойдет
Хоть куда.
                  В никуда...
Мимо окон чужих,
Сквозь российский Содом,
Словно с камнем на дно -
В постсоветский дурдом.
Примитивная мысль:
Хоть прилечь, хоть присесть,
Хоть немного поспать,
Хоть немного поесть,
И по улицам злым
Не бродить до утра.
Хоть немного тепла.
Хоть немного добра...
И захлопнулась дверь
За усталой спиной.
И опять отделен
От свободы стеной.
И за что же, скиталец,
Себя ты обрёк
Ни за что, ни про что
На пожизненный срок?!

Все. Захлопнулась дверь.
Вот и кончена жизнь.
Спи, подружка моя,
Колонковая кисть. 
Я довольно непросто
Простился с тобой.
Как я мог, так и спорил
Со злою судьбой.
Вечно бился о стену,
Как рыба об лед,
А в итоге всегда -
То облом, то пролет.
Кабинеты потом 
Обходил за версту
И опять возвращался
К немому холсту.
Я в руке согревал
Тонкий твой черенок.
Вдохновенья, эмоций
И мыслей поток
Я с тобою, дружок,
На него изливал.
Ты касалась холста, -
Ну а он оживал,
Начинал говорить,
То фриволен, то строг.
Отвечала ему ты, 
И ваш диалог
Я внимательно слушал,
Стараясь постичь:
Почему вам дано
Поколенья учить
Красоте и добру?
Кто вам дать это мог?
И рождалось в мозгу:
Только Он, только Бог.
Колонковая кисть,
Закадычный дружок,
Сколько вместе за жизнь
Мы познали дорог!
Мы писали с тобой
В синеве облака,
И вечерний прибой,
И полет мотылька.
Я те милые образы 
В сердце храню:
Натюрморты, портреты,
Марины и ню.
Сколько было написано
Гроз и дождей!
Только мы не писали с тобою
Вождей...
Неглубокую ямку
Я вырыл тебе.
Я принес тебя в жертву
Беспутной судьбе.
Вот, в психушке "живу".
На меня не гневись.
Спи, подружка моя,
Колонковая кисть.
О, мой рыженький, маленький
Тонкий дружок,
Ты мне это припомнишь -
За мною должок.

Шли минуты, недели,
Сливаясь в года.
И стучало в мозгу:
Никогда! Никогда!
Никуда! Ниоткуда!
Ни с кем! Ничего!
Вот и кончилась жизнь.
Никого! Никого!!!
Но однажды в неверной
Ночной тишине
Белый ангел с крылами
Привиделся мне.
И искрился на нем
Белоснежный наряд,
И был добрым и строгим
Внимательный взгляд.
Ничего не сказал,
Даже губ не разжал,
А в руках он мой детский
Портретик держал.
И светился во тьме
Тот квадратик листа.
На меня вновь, как в детстве,
Смотрела Мечта.
А во взгляде - укор.
Грустно взгяд мне сказал:
Что ж меня не нашел?
Видно плохо искал.
Я сгорела в далекой
Кавказской войне
У тебя над столом
В мастерской на стене.
Много видел ты горя,
Крестов и могил.
Горе помнишь, дружок,
А меня позабыл.
Я рукой до листа
Дотянулся почти:
Где ж искать мне тебя?
Ну скажи, не молчи!
Только Ангел с портретом
Растаял в стене.
То ли был наяву,
То ли снился во сне.
Растворился, исчез,
Как в пустыне мираж.
То ли Божья судьба,
То ль бесовский кураж.
Я всю ночь рассуждал
Не сомкнувши глаза,
Но наутро с рассветом
Себе я сказал:
Это все несерьезно.
Какая Мечта?!
Все равно уже поздно,
Ведь жизнь прожита.
Только вывод такой -
Это надо учесть:
Если ангелы есть,
Значит, Бог тоже есть.
Что б в душе у меня
Прекратился раздор, -
То был Божий посланник,
Амбассадор.
Что б с судьбою смириться
И крест свой нести,
Просто надо креститься
И к Богу прийти.
Да, я многое в жизни
Своей повидал.
Веселился, смеялся,
Грешил и страдал.
И скитаний Гоморру,
И тюрем Содом ...
Но что б ангелы вдруг
Приходили в дурдом -
Никогда не видал 
И не слышал вовек.
Надо б дату запомнить.
Сегодня четверг.
В понедельник отца
Я столетье справлял.
Значит, нынче -
Одиннадцатое февраля.

Вот и дома. Подмышкою
"Новый завет" 
И три пачки печенья,
А может, конфет:
Сердобольные немцы,
Гордыню презрев,
Шлют в Россию гуманный,
Святой "подогрев".
Маха, ну-ка подвинься,
Дай папке присесть.
Мяу-мяу, не будешь
Печенье ты есть.
Я сейчас тебе лучше
Почищу яйцо ...
Где ж я всё-таки мог
Видеть это лицо?
Где-то ... где-то в подкорке
Засело оно.
Точно знаю, что видел,
Но... очень давно.
Англичаночка - прелесть:
Красива, стройна,
Только где же мы виделись,
Я и она?
Сочи?! Адлер?! Сухуми?!
Училась в Москве ...
Эх, засела она
У меня в голове.
Да и имя - что надо!
И пахнет вином.
Это - сорт винограда
Что рос под окном.
Что-то очень родное 
Во взгляде её.
Смотрит словно насквозь,
Прямо в сердце моё.
Отпечатался в памяти
Он навсегда.
Видел я этот взгляд!!!
Только где? И когда?
Вроде зрительной памятью
Бог наделил.
Я ж художник! И всё ж ...
Да, старею. Забыл.
Ладно, может быть, вспомню,
Вся ночь впереди.
Маха, хвост убери,
Дай-ка папке пройти.
За окошком - февраль,
Только с крыши капель
Под окошком звенит:
Изабель ... Изабель ...
Обещала она
В среду нас посетить.
Ёлки-палки, ведь нечем
Её угостить.
Холодильник пустой,
Денег нет, как назло.
Маха, слышишь, какое
Сегодня число?
В среду будет ...
Шестнадцатое февраля,
А сего ... Боже мой!
Вот те на! О-ля-ля!
И, как молния, образ
Родился в мозгу!
Да, такого себе
Я простить не могу.
Белый ангел в ночи ...
И сгоревший портрет ...
Вот и встретил Мечту я
На старости лет.
Как я мог не узнать
Давний свой идеал?!
"Что ж меня не нашёл?
А нашёл - не узнал".
Я ушёл, как в нокаут,
Сидел и курил.
Идиот, идиот, -
Я себе говорил.
Ты, дружочек, свихнулся
Под тяжестью лет.
Ты не вздумай сказать ей 
Про этот портрет.
Не тревожь ты девчонку,
Седой старый хрыч,
И возьми себя в руки:
Встряхнись и не хныч.
Ты учитывай, милый,
Соцстатус БОМЖа.
Ведь она - из Лондона,
А ты - без гроша.
Да и разницу в возрасте 
Тоже учти.
Ведь она тебе в дочки
Годится почти.
Бес в ребро?! Ох, не надо
С судьбою шутить.
Может, хочешь в психушку
Опять угодить?!
Ты мужчина. Присядь.
Разберись. Не спеши.
На стихи потянуло?
Садись и пиши.
Вот сижу и пишу,
А в душе, как свирель,
Переливом звучит:
Изабель ...Изабель ...
Будто я у могилы
Стою на краю
И пою лебединую
Песню мою.
Ну, а зимний февраль,
Как весенний апрель,
Азнавуром поёт:
Изабель ... Изабель ...
За секунду до смерти, -
Я слышал не раз:
Перед мысленным взором
Вся жизнь пронеслась.
Так и я в этот час, -
Боже правый, прости! -
Всё, что было со мной
На нелёгком пути,
Воскресил, прокрутил,
Как немое кино.
То, что было вчера ...
То, что было давно ...

Было всё:
Череда ликований и бед,
Торжество поражений
И горечь побед.
Было счастье незнанья
И боль новостей,
И огромный букет
Колонковых кистей.
Были горькие ночи
В казённых домах,
Привкус соли морской
На припухших губах.
Был и полный карман,
И бумажник пустой,
Стон огромной страны
Под кровавой звездой.
И порой из руки
Выпадал карандаш,
Чьи-то лица сливались
В безумный коллаж.
Шли прохожие мимо
И - мимо - такси,
И кого-то куда-то
Экспресс уносил.
Расставался, встречался ...
Любя ... не любя ...
Было всё.
Только не было рядом 
Тебя.

С крыши каплет капель,
Шепчут капли воды :..
Изабель ... Изабель ...
До среды ... до среды...

11.02 - 12.02.2000 г.