В одной из таверн Аграпура Конан-киммериец спускал последние монеты. По количеству сотрапезников было понятно, сколько монет осталось в его кошельке: за столом варвар сидел один. Но отсутствие золота и серебра, еще недавно приятно оттягивающего пояс, нисколько не беспокоило голубоглазого богатыря. Проблемы были у владельца таверны, низкорослого, но широкого в кости крючконосого шимита. Ему льстило, конечно, что легендарный киммериец выбрал именно его таверну. Более того, каждый золотой, полученный из рук непобедимого витязя, он собирался продать как амулеты на воинскую удачу, за три точно таких же золотых по весу, но все монеты уже в сундуке со вчерашнего вечера, так зачем же бедному шимиту кормить-поить за свой счет? Однако, среди легенд про варвара ходит и такая: однажды некий назойливый хозяин, потребовавший в залог пояс, был выброшен из собственной таверны. А потому лицо и плешь владельца таверны покрывала печальная землистость, а чело мрачнело с каждым глотком голубоглазого гиганта.
Внезапно уста шимита тронула улыбка, а в карих глазах появилась змеиная радость: к киммерийцу подсели. Арбалетным болтом, опережая глупых смазливых служанок, подлетел хозяин таверны к столу варвара.
- Что предложить уважаемым гостям? Для начала, шашлык и белое вино? Или сразу зажаренного ягненочка с черносливом?
Посетители, которых хозяин, углублённый в собственные переживания, заметил лишь когда те приблизились к Конану, были издалека. Еще до того, как раздался ответ, шимит сообразил: немедийцы, ягнёнка не закажут.
- Три кувшина вина... Один с неразбавленным. Еще орешки... Разные. Изюм, курагу, сушеную дыню.
Как же сегодня кидало настроение плешивого шимита! Будто утлую лодчонку на просторах Вилайета в бурный шторм. Уныние от безденежья варвара сменилось радостью от новых посетителей, радость от их прибытия - улетела вместе с осознанием, что это гости из Немедии, славящиеся умеренностью в тратах, и теперь - опять надежда на барыш! Даже орешки стоят по-разному...
Хозяин тут же развернулся, соколом кинулся исполнять заказ.
- Долгих лет жизни и благоденствия, уважаемый воин из славной Киммерии. Дозволишь ли двум путешественникам сесть с тобой за один стол и разделить трапезу?
Говорил старший. Черты лица выдавали в нём воина, но ухоженные руки с лакированными ногтями заставляли сделать поправку: бывшего воина. Да и пахло от них как от вельмож. Второй похож на сына. Уже не юноша, но пытается выглядеть старше, даже жидковатую бородку носит. Оба русоволосы и сероглазы, одинакового роста - Коннан выше на голову.
Чуть выждав, варвар произнёс:
- Садитесь.
Конан заметил, как бородка молодого дернулась, и решил, это от того, что он не стал поддерживать беседу в витиеватом стиле. Ну и ладно. Ему их дела совсем не интересны, если недовольны, могут разворачиваться и уходить. На самом же деле немедиец был испуган звуком голоса гиганта. "О боги, - думал он, - если Конан закричит, то может быть услышан в другом конце города!"
Однако путешественники бодро подобрали свои одеяния (одежда одинаковая - большой кусок белой материи) и уселись напротив.
- Меня зовут Наум, а это мой двоюродный племянник Фурамид. Нам посоветовали прийти в эту таверну, поскольку здесь можно встретить знаменитого Конана из Киммерии. Это ведь ты?
Конан выпрямил спину и огляделся:
- Раз других киммерийцев тут нет, то так и есть, верно?
Собеседники улыбками показали, что оценили шутку.
Конан своей огромной ручищей схватил глиняную кружку и одним глотком уничтожил содержимое. Потом сжал кулак - и от кружки полетели черепки.
- Эх, хлипковата тут посуда, - вздохнул варвар.
- Прости, Конан, но однажды мы уже ошиблись. Многие парни из славной Киммерии, пытаясь продать свои услуги подороже, называются твоим именем...
Варвар беспечно махнул в согласии головой. Грива черных волос тучей мелькнула над столом:
- Кром им судья. Я же беру по обычаю, и не прошу дополнительной платы за старые заслуги.
Как раз вовремя подбежала девушка с тремя кувшинами (два белой и один красной глины), и еще одна - с громадным бронзовым блюдом, на котором присутствовало множество заказанных сладостей.
- Угощайся, Конан. О делах поговорим позже.
И уже девушкам:
- А кружки?
Та неожиданно бойко ответила:
- Что у меня три руки, что ли? - и, уходя, лукаво улыбнулась киммерийцу. Похоже, у неё с ним были какие-то особые отношения.
- Кому нужны эти кружки? - согласился тот, и тут же ополовинил красный кувшин. Кинув в рот горсть кусочков сушеной дыни, и сообщил:
- Теперь можно и о деле.
"Варвар! А что делать? Придётся дружить...", - тоскливо подумал Наум.
- Мы из Нумалии. Я честно отслужил на...
- Бывал я там у вас. В молодости, - прервал его Конан и, увидев подошедшую служанку, предложил:
- Получил за службу земельный надел, продал, добавил то, что было скоплено, и сейчас ищу новые места.
Суровые, блистающие голубым льдом глаза варвара впились в немедийца.
- Места? Для пастбищ или под оливковую рощу?
- Не то и не другое. Места для торговли. Торговля приносит гораздо больше выгоды, чем овцы или маслины. Скажем, это вино стоит одну монету. Но есть место, где можно продать его за десять. Там купить на десять монет фиников, и в другом месте продать за сто. Там купить меди и в еще одном месте продать за тысячу. Там, где продал медь, купить десять лучших коней, и... Ты знаешь, Конан, сколько в Вендии стоит хороший конь?
Варвар сделал еще один глоток вина, с таким видом, что ни у кого не осталось сомнения, что уж кому-кому, а ему известна точная цифра.
- Так что из одной монеты, зная места, можно получить десять тысяч монет. Вот такие места мы и ищем. Сам понимаешь, наш мир не столь уж и велик. По слухам, ты его обошел чуть не весь.
Закинув голову так, что грива черных волос колыхнулась как травяной куст при порыве урагана, киммериец громко расхохотался.
- Да вы что, немедийцы? Мухоморов объелись? Если я истоптал своими сандалиями половину мира, а другую половину - копытами своего жеребца, то я помню, где что продают и по какой цене???
Казалось, от громовых раскатов хохота рухнет крыша.
- Ты нас не верно понял, уважаемый Конан. Те места, где ты побывал, в Немедии знают. Более того, как только становится известно, что где-то за один кувшин вина можно получить десять монет, множество купцов устремляется со своими бочками по такому караванному пути. В результате и там вино падает в цене, и тут цена растёт из-за высокого спроса. Пойми то, что я сказал: я ищу но-вы-е места. Новые!
- Нет такой страны, где бы я не побывал, а значит, и новых мест нет.
Молодой неопределённо хмыкнул.
Варвар вопросительно изогнул бровь.
Похоже, Фурамидиду надоело молчать:
- Мы направляемся на север моря Вилайет. Собираемся подняться вверх по Раф. Ходят слухи, что если повернуть после на запад, то попадёшь в Гиперборею, а если на восток, то там живут дикие племена, еще недостойные того, чтоб называться варварами. Живут они в горах, которые называются Рафейскими, и у них там много красной пушнины, которую там носят даже самые бедные из женщин, полно сладкого мёда и, главное, камней прозрачных, как вода и разноцветных, как радуга.
- Там тундра. Там никто не живёт! - возразил киммериец.
- Да? А это?
На стол перед Конаном положили странную вещь. По всему - похоже на ребро какого-то большого зверя. Голубоглазый гигант взял кость в руки и внимательно осмотрел. Не ребро, гораздо тяжелее. Очень похоже на слоновый бивень... Но - не он.
- Что это?
- Рыбий зуб.
Конан живо представил акулу таких размеров и его даже передёрнуло от отвращения. Хотя...
- Я видел похожее. У кашалота!
- Нет, ты про рисунок что скажешь?
И тут киммериец увидел то, на что прежде не обратил внимание. Рыбья кость была покрыта резьбой. Но не привычным узором из непрерывных линий, нет. Словно живые бежали друг за другом мохнатые крючкохвостые собаки. От собак шла упряжь, за которую они тащили маленькую повозку на полозьях, в санках сидел человек в толстой одежде и держал в руках длинную тонкую палку, которая нависала над собаками. Мастерство рисунка не оставляло места для сомнений: именно так всё и обстояло в жизни. Хм, кажется, есть в подлунном мире места, где Конан пока еще не показывал своей силы.
- Хорошо. Так что вы тогда от меня хотите? - Он прикончил остатки вина.
Подождав, пока Конан бросит в рот пригоршню орехов, Наум ответил:
- Нам нужен попутчик.
- Охранник?
Наум поморщился:
- Охранника нанимают за плату. Мы же предлагаем сотрудничество в обмен на часть будущих прибылей.
- И что мне причитается от шкуры не убитого льва?
- Доля.
Рыбий зуб с собаками исчез в складках одежд Наума.
Хм... Десятая часть. Тут есть над чем подумать...
Конан поднялся.
- Встретимся здесь вечером, я дам ответ, - и не глядя ни на кого вышел.
Хозяин-шимит, который всё это время занимался другими посетителями, лукаво улыбнулся: немедийцы заплатят за всё.
Выйдя из таверны, Конан цепким взглядом варвара осмотрел улицу и сразу заметил еще трёх немедийцев, что-то лениво обсуждающих в тени под навесом. Дядя с племянником путешествовали в тёплой компании. В Аграпуре, как во многих других торговых городах топоры и мечи гости сдавали при проходе через ворота на хранение (за плату, разумеется), но ножи, которые висели притороченные кожаными шнурками на поясах у этих трёх, Конану были знакомы. Однажды видел такой. Редкая работа. Лезвие - впритык к разрешенной длине. Но вот рукоять... Слишком уж длинная. И прячется в такой рукояти потайная кнопка. Нажать, и - вжик, лезвие выскочит, превратив нож в боевой кинжал. Ну-ну...
А ведь такой нож стоит не малых денег. А вот денег у киммерийца как раз уже не было.
- Салют вам, дети Немедии!
Все трое уставились на Конана. Что нужно этому варвару? Хочет драки?
- И тебе долгих лет жизни. - Осторожно ответил один на приветствие.
- Сейчас разговаривал с Наумом... Зовёт... - неопределённо сообщил Конан мужчинам. - Как он, вообще? Не жадный муж? Вы-то им как, довольны? А то хозяева бывают разные. Сулят одно, а отдают обещанное, лишь когда нож к горлу приставишь.
Тут киммериец шутливо всплеснул руками, давая понять, что лично у него никакого оружия нет совсем. Наверно, Конан, чуть-чуть рисковал, но с другой стороны, что этой троице тут делать, если не ожидать хозяина?
- Наум честный муж.
- Ну, мне тоже так показалось... Но, послушайте...
Тут Конан влез в эту тёплую компанию и, приглушая речь, придавая голосу таинственности, зашептал, вынуждая всех трёх чуть наклониться в его сторону:
- Когда тебе обещают сто золотых за охрану на пути к реке Раф, это настораживает. Да и есть у него эти самые сто золотых?
Как и ожидалось, лица всех трёх тут же стали скорбными. Каждый принялся подсчитывать, во сколько раз Конан будет получать больше, чем они.
- Ну, не хотите говорить, не надо, - состроил обиженную гримасу варвар, что на его лице, покрытом сеткой шрамов, выглядело комично, вышел из круга и отправился вдоль по улице.
Пестрый поток прохожих обхватил его, и если бы не высоченный рост, то варвар давно бы исчез из вида. Примечательная внешность не позволила Конану стать самым ловким вором. Хотя, он об этом не жалел: достаточно, что он мог быть просто ловким. Ссутулившись, и уперев глаза в песок под ногами, будто ищет только что оброненную серьгу, киммериец прошел еще сколько-то шагов, а потом быстро шмыгнул в гостеприимно распахнутые двери одной из многочисленных лавчонок.
Тут же раздались радостные восклицания при виде покупателя. Ох уж эти туранцы... Все как один низкорослые, смуглые, улыбчивые, кареглазые и с рыжинкой в тёмных волосах, любящие цветастые халаты и маленькие шапочки с кисточкой. Всегда готовы всучить негодную вещь, клянясь при этом всеми своими богами, что она очень-очень ценная. Туранские боги такие же обманщики и всё прощают своей пастве. А уж "туранское золото" вошло в поговорку по всей ойкумене.
- Вай! Заходи, дорогой! Выбирай, что душе угодно! У нас всё есть! Ковры самарские, посуда акитская, мечи из Султанапура, серебряная упряжь из Замбула. Только для тебя, как новому покупателю, скидка!
- Хорошо, хорошо, дорогой...
Для убедительности Конан выставил вперёд руку с растопыренными пальцами, и помахал ей в воздухе, прерывая красноречие продавца.
- Для того, что бы у тебя что-то купить, мне надо получить от тебя немного денег. До завтра.
И чтобы хозяин лавки не подумал, что это ограбление и не заверещал на всю улицу, быстро добавил:
- Под залог.
- Вай! Откуда у меня деньги под залог? Я же говорю , ты сегодня первый покупатель. Еще ничего не продал. А что хочешь оставить - серебро, золото?
В смысле торговаться туранцы ничем не уступали шимитам.
- Вот.
Конан предъявил вещь под заклад.
- Ой! Это ничего не стоит. Два медных гроша. Это если мне его продавать. Да за два никто и не купит. А тебе что я могу дать, полушку?
Конан подмигнул ястребиным глазом:
- А так?
Кнопки у ножа не имелось... Надо было сдвинуть одну половинку рукоятки по отношению к другой. Удал оказался неожиданно сильным: мощную пружину поставил немедийский оружейник. Клинок чуть не вырвался из кулака.
И опять, чтоб не напугать туранца, Конан быстро положил оружие.
Тот восхищенно почмокал губами, будто увидел нечто вкусное. Потом посерьёзнел и кликнул в глубину: "Зорина!"
Через некоторое время вышла женщина. Даже сейчас она выглядела красивой. Пожалуй, будь он лет на двадцать моложе, Конан тут же влюбился в неё без памяти. Что она делает в этой маленькой лавчонке? Жена или сестра хозяина? Черное платье, черный платок, полностью закрывающий волосы. Никаких украшений. Только глаза, сияющие как полированные шерлы. Только коралловые губы, только жемчуг зубов. Только голос, как пение тонкострунной арфы.
Они заговорили друг с другом на непонятном языке, киммериец лишь дважды услышал своё имя. Разговор перешел на повышенные тона, потом они стали злобно ругаться.
Потом владелец лавки воздел руки к небесам, выдал длинную тираду, направленную в потолок и удалился в тот проём в задней стене, откуда пришла Зорина.
Женщина взяла кинжал в руки. Её руки... Они были похожи на фигурки из Кхитая. Казалось, что если посмотреть сквозь них, то можно увидеть солнце. Пальцы Зорины были длинными и гибкими.
- Ты укал этот нож, Конан?
Киммериец откашлялся. Ничего не ответил.
- Украл... Если не вернёшь владельцу, тебя ждут неприятности. Ты могучий воин, но от арбалетного болта, пущенного с десяти шагов, увернуться не успеешь.
- Я собирался вернуть его... Завтра.
- А зачем тебе деньги?
Хамский вопрос. Но что-то не давало Конану ответить грубостью.
- Мне сделали предложение. Хочу пойти в квартал гадалок и узнать, стоит ли его принять.
- Тебе не зачем никуда ходить. Я умею гадать. Ты мне веришь?
Да, ей Конан верил. Но отвечать... Отвечать что-то сдерживало. Казалось, в последней фразе содержалось нечто большее, чем вопрос о доверии к её способностях. Конан промычал нечто невнятное.
- Вот и хорошо. Дай руку. Правую. Раскрой ладонь.
Зорина взяла руку киммерийца и стала рассматривать линии, которыми она была покрыта.
- Много порезов...
Когда она поворачивала его широкую ладонь, покрытую мозолями от рукояти своего оружия и шрамами от чужих лезвий, варвар внезапно ощутил себя маленьким ребенком, который находится под матушкиной заботой. Какое-то странное, непривычное чувство... Чувство, что он окружен вниманием и защитой.
- Вижу лодку. Большую...
Голос Зорины изменился. Если раньше он был похож на арфу, то теперь его можно было сравнить скорее со звучанием медной трубы. Звонкой, ясной, зовущей в бой.
- Она плывёт по реке. Широкой. Вокруг реку обступают скалы. Вот река сужается. С берега в лодку летят стрелы. Некоторые несут огонь. Лодка горит. Что скатать? Ты можешь согласиться на предложение. Но это будет твой последний поход.
Сказанное Конану совсем не понравилось. Он решил уточнить:
- А кто был в лодке?
- Ты. Еще люди в белых одеждах. У них на поясах такие ножи, как этот.
- Это же судьба. Ты не можешь её изменить так легко. Смотри, сейчас сюда зайдут люди, и ты попадёшь в безвыходное положение.
Почти тут же в лавчонку ввалились стражники. Двое из четырёх были с взведёнными арбалетами, направленными прямо в грудь Конану.
- Киммериец! По словам купца, немедийца Наума, подтверждённым хозяином таверны Юзером, ты владеешь кинжалом, который не сдал при входе в город! По законам Аграпура, ты подлежишь смерти на месте. Но, добродетельный Наум пожелал выкупить твою жизнь.
В это самое время заговорила Зорина. На том же языке, которым она разговаривала с владельцем лавки, но на этот раз Конан всё понимал.
Странное дело, он слышал одновременно и слова начальника стражи и Зорины. Конан бросил на неё взгляд. Она не раскрывала рта! А в голове звучало:
- Это судьба. Но я её могу изменить, хоть не легко. Протяни мне ладонь, если не боишься.
Итак, три выбора. Подчиниться судьбе. Попытаться вырваться... А удастся ли? Или понадеяться на Зорину? Хотя, если что, то после попытки Зорины у него два первых варианта в запасе.
Конан протянул руку, а женщина в черном провела по его ладони лезвием кинжала. Потекла кровь. Начальник стражников замолчал. Конан сжал руку в кулак.
Тут проявился владелец лавки:
- Вай! Уважаемый котвал! Что я слышал?! Почему уважаемого гостя нашего города, знаменитого воина Конана хотят отдать какому-то чужестранцу как раба? Это против законов нашего города! Где ты видишь у него кинжал? Да, утром у него он был. Да, он нарушил закон, пронес его в Аграпур, но он не владеет сейчас кинжалом! Посмотри разве он у него? Он у Зорины! Он его мне продал! Поэтому виновен лишь в проносе оружия через ворота. Бери с него виру, и пусть идёт куда хочет.
Начальник стражников призадумался. Трое других выжидательно смотрели на своего котвала. Но арбалеты не опускали. Конан внутренне собрался, готовясь к бою.
- Десять золотых монет!
- У него как раз есть десять золотых, - звонко произнесла Зорина. - Конан, разожми кулак.
На ладони варвара, испачканные кровью, оказались ровно десять монет.
"Не гадалка... Волшебница..."
Зорина выхватила деньги, тщательно вытерла тряпкой и отдала страже. Трое из воинов тут же получили по монете, а семь золотых утонули в кожаном кошеле котвала.
"Я теперь твой должник."
"У тебя есть возможность отплатить долг прямо сейчас. Только задолжал ты мне не жалкие десять золотых... Я исправила твою судьбу. Ты исправь мою. Я всю жизнь ждала и надеялась.Смотри мне в глаза."
Конан посмотрел...
...и оказался на снежной равнине. С небес медленно опускались редкие снежинки. Вокруг, сколько хватало взгляда, расстилалось ровное поле. Где-то вдали оно смыкалось с небом, но поскольку небо было таким же серым, то казалось, что Конан находится в огромной чаше, на самом её дне.
На варваре кроме кожаных коротких штанов и деревянных сандалией, подбитых железом, был шлем. А в руках - длинный меч. Желтый и тяжелый. Какому глупцу пришла в голову идея делать меч из золота? Конан снял шлем, бегло осмотрел. Шлем из тонкой листовой меди, с матерчатым подшлемником. Справа и слева - рога из слоновой кости или рыбьего зуба. Конан надел шлем, застегнул капсюль.
Внезапно вдалеке мелькнула искорка. Мигнула еще раз. Потом устойчиво загорелась и начала приближаться, переливаясь холодным голубовато-зеленоватым светом.
Вскоре можно было различить всадника. Как и конь, всадник был в блестящих доспехах, похожих на начищенное до сияния серебро. Что ж, если серебро столь же мягкое, как золото, то шансы есть.
В намерениях серебряного сомнений не возникало: мчался он прямо на Конана и держал пику, направленную в грудь киммерийцу. Тот расслабился и спокойно ждал приближения врага. И только когда до пики оставалось совсем чуть-чуть - резко бросился вниз. Всадник почти успел. Одновременно с движением варвара он прибавил к скорости лошади движение рукой. Остриё пики прошло мимо, задев ударило варвара по руке. Он, тем не менее, умудрился со всей силы пробить по незащищенной ноге лошади. Целил в запястный сустав, но промахнулся. Хотя и так получилось не плохо: угодил в пясть. Раздался хруст, лошадь сделал еще шаг, горестно заржала с боли, завалилась на бок. Всадник, в отличие от неё полностью укрытый в металл, смог достаточно ловко соскочить, и не оказался под телом животного. Отбросив ставшую ненужной пику, серебряный воин вытащил меч. С разочарованием Конан увидел, что его собственное оружие от удара сильно погнулось.
Единственное, что ему оставалось - быстрота. Всё же доспехи несколько сковывали противника в движении. Конан принялся кружить вокруг, взрывая мокрый снег железом на сандалиях. Оставляемые следы сразу становились тёмными от воды и проглядывающей под ними земли. Враг же выжидал, не предпринимая активных действий.
В один из моментов киммериец отбросил меч, и, бросившись в сторону, подхватил пику, которой его пытался поразить серебряный воин, когда еще сидел на коне.
Чужое оружие придало уверенности. Когда киммериец решил им воспользоваться, то припомнил, как однажды, в бытность пиратом, орудовал обломком мачты. Увы, пика оказалось лёгкой, кажется, была внутри полой... Но это было всё лучше, чем золотой клинок.
В могучих руках варвара пика была смотрелась дротиком. Конан прекрасно понимал, что у него есть только один шанс. Соперник, не собирался дать ему этим шансом воспользоваться и бросился в атаку, собираясь пустить в ход меч. Конан не дал ему успеть: заведя руки с пикой за спину, он метнул её, словно простое копьецо, целя в самую середину серебряного доспеха.
Получилось не сильно хорошо, враг был совсем близко, бросок скорее напоминал тычок... Однако мощь, которою вложил Конан, оказалась такой, что острие прошло сквозь фигуру и на целую ладонь выглянуло из спины противника.
Киммериец ждал, что воин упадёт. Но этот, в сияющих белым светом доспехах и не думал сдаваться: он двинулся вперёд, приближаясь с Конану, нанизываясь на пику и поднимая меч для последнего удара. Так поступают медведи, если охотник по неопытности вышел на зверя не с рогатиной, а копьём. Опьянённый схваткой, Конан взревел, наклонил голову, и словно бык на медведя, бросился на неприятеля, намереваясь поразить того рогами шлема.
Удар был страшен. Рога пробили грудную пластину и застряли в ней. Напрягши могучую шею так, что жилы на вые стали похожи на мокрые морские тросы, Конан взметнул витязя в верх! Тот, на пике, взлетел чуть не на высоту дома и рухнул на землю с бряцаньем доспехов. Киммериец схватил меч серебряного, выписал им смертоносную дугу и на выдохе отсёк лежащему голову.
Раздался оглушительный свист, полыхнуло синем пламенем, в тысячу раз сильней, чем северное сияние, и...
... и Конан очнулся на толстом ворсистом ковре, лежащий на спине в туранской лавочке. "Это Аграпур, - вспомнил он. - Здесь должна быть колдунья Зорина..."
- Где Зорина? - проговорил он непослушными губами.
- Вай! Ввалился пьяный, упал, и теперь, вместо того, что бы что-то купить, ищет какую-то никому неизвестную потаскуху!
Конан посмотрел, откуда раздаётся возмущенный женский крик. Хозяин лавки. Очень недовольный. Его Конан уже видел. Рядом с ним толстая туринка в цветастом халате и алом платке. Что-то не так. Конан поджал ноги и резко выпрямив, одним движением вскочил.
- Так вы не знаете гадалку Зорину?
Хозяин и женщина заметно побледнели. Несмотря на полноту, женщина проворно юркнула куда-то вглубь, за ворох висящей материи. Хозяин принялся лебезить:
- Нет, уважаемый. Никогда... Хотя... Лет двадцать назад сюда заходила одна гадалка... У меня даже была мысль жениться на ней, но... Прошло двадцать лет...
Конан пожал плечами и вышел прочь. Что ж, по крайней мере, он никому ничего не должен... Внезапно боль напомнила о порезе на руке. Пустяки, рана не глубокая, скоро заживёт. Он никому не должен. А вот ему кое-кто задолжал.
Надо будет найти немедийца Наума... Наверняка не с пустыми карманами едет он "искать новые места". Да и рыбий зуб Конану запал в душу. Красивая вещь! И таверна шимита , пожалуй, хорошо будет смотреться ночью под крылом красного петуха. Слова подтвердил, гнида.
Выбор у киммерийца не велик: раз вчера не сложилось стать охранником, придётся сегодня вспомнить любимое ремесло разбойника.