Аннотация: Постапокалиптическая фантастика. Набольшое количество людей выживает на просторах нашей Родины после глобальной катастрофы.
6. Весть.
Миха вздохнул. Вот, всё рассказал и теперь замер в ожидании реакции Семёна. Староста Коммунарки молча крутил ручку радиостанции, настраивая её то на частоту вещания Крыма, то отводя бегунок в сторону. Сквозь шум помех пустого эфира до Семёна доносились голоса давно ушедших в небытие людей, с которыми он строил планы выживания и дальней жизни в общем. Планы же уходили вместе с людьми, превращаясь в несбывшиеся мечты. И в итоге вместо планов осталось шаткое равновесие. Которое изменить в свою пользу не было возможным - звери умеренно беспокоили поселение, а коммунарцы по возможности защищались или атаковали, в зависимости от ситуации. Сама община существовала до сих пор благодаря удачному расположению и силе и харизме возглавлявшей ее людей. Никола раньше держал всех в железном кулаке. Придумал несколько простых, но довольно жестких правил, то бишь законов, которые держали поселенцев в узде. Нет, они не были необузданными или неуправляемыми - все понимали, что выживание возможно только вкупе с кем-то. Одиночка мог продержаться за территорией довольно долгое время, но... А как быть с детьми и женщинами? Или с теми, кто не мог за себя постоять? Вот, например, сам Семён - был славным охотником, а сейчас кто - однорукий инвалид. Не совсем беспомощный. Однако с одной рукой много не навоюешь. А ведь много таких, которые без посторонней помощи погибнут за несколько дней.
Никола понимал, что без определенного свода законов, пусть и максимально упрощенного и примитивного, поселение опустится на самое дно существования. Где каждый будет сам за себя внутри общины. Каждый будет руководствоваться своими чувствами, принципами, а то и интересами. И тогда хаос обернется смертью для коммунарцев. Как это было до объединения общины из нескольких мелких вымирающих поселений и последующего выбора Николы старостой - Главным, имеющим власть казнить или миловать...
Никола же и исполнил свой указ - один из основных - держать месторасположение поселения в секрете, а само поселение в безопасности. И, когда привёл отродий за собой, перед всеми, не дрогнув, повинился и сам себя изгнал. Перед этим конечно бился вместе с теми, кто вышел навстречу зверям. Словно как будто опомнился за короткое время - пришел израненный и потерянный, заперся в своем доме, перевязал раны и через некоторое время вышел совершенно другим человеком - не тем, кто спасал свою жизнь. Он вышел с горящими глазами, но этот огонь не был огнем жизни - то было всепоглощающее пламя безумия берсерка, готового погибнуть и ищущего смерти. Никола догнал отряд, уже бившийся не на жизнь со стаей отродий, и ворвался в сражение как еще один зверь. Только терзал он не живую мягкую плоть или упивавшийся людской кровью, а зверем, рвавшим хищных тварей с яростью и отчаянием не уступавшим самим отродьям. Говорят, когда сломалось его копьё, а длинный нож застрял между ребер очередного погибающего зверя, Никола задушил самую крепкую особь голыми руками. Это был первый и последний раз на памяти поселения, когда человек без оружия убил отродье.
Тогда погибли и несколько поселенцев. Особенно было жаль молодежь и двух женщин. Амазонки... Погибли с оружием в руках, а не как безропотное мясо. Уже в поселении Никола объявил общий сбор, сказал, что ему более не место в Коммунарке, передал управление поселением Семёну, попрощался и ушел. Никто бы его не изгнал. Но он учил коммунарцев чтить малочисленные законы и своим примером показал, что они для всех.
Миха говорил, что в его поселении по ту сторону Успенки староста только прислушивается к мнению нескольких наиболее старших членов общины, притом, что еще на ситуацию сильно влиял некий Артёмыч. Здесь же на данный момент - Семён есть абсолютная власть. И сейчас Семёну предстоял непростой выбор - лишиться этой самой власти. Не сразу лишиться, через время, конечно же. Но, как бы это невероятно не звучало, если то, что парень сказал - правда, то любой здравомыслящий человек согласится на предложение бывших вояк. Сколько еще проживёт Коммунарка - пять лет? Или, возможно, десять? Спасибо товарным составам, навеки замершим у вокзала, уже практически опустевшим складам и вычищенным подчистую районам. Спасибо смелым людям, которые своими жизнями подпитывают тлеющую цивилизацию. Как немного времени потребовалось ей, чтобы из пожара, в котором горело всё - земли, соседние планеты, всё живое, превратиться в искорку, норовящую замереть от любого сквозняка...
Семен не успел вкусить всю сласть власти над людьми. Да и особо к этому не стремился. Только выполнял круг своих обязанностей - контроль, распределение, принятие решений. Самодуром он никогда не был и вряд ли бы стал. Никола не зря выбрал его главным над поселенцами, невзирая на физическую неполноценность. Вот и сейчас Семён стоял рядом с замершим Михой и слушал как музыку шум помех, которые создавали фон мечущимся мыслям. Как быть, что сделать, чтобы не ошибиться и не дать погибнуть зазря людям?
- Идём наружу, там присядем на солнышке, а то тут прохладно как в погребе. - Семен потрепал Миху по голове и подтолкнул к ступеням. Миха вприпрыжку поскакал наверх, хватаясь за деревянный потрескавшийся поручень. Староста опустил рубильник, и мерцающий, казавшийся волшебным, свет потух. Они поднялись к выходу и, щурясь, вышли под солнце, которое спешило отдать последнее тепло, перед тем как на время отдалиться и впустить зиму.
- Миха, дальше что было? - Спросил староста, когда они, согревшись, устроились на лавочке возле оранжереи. Сёмен перед этим на секунду нырнул вовнутрь и вернулся с парой зеленых пупырчатых огурцов, большим помидором и зеленоватым лимоном. Всё это вручил парню и приготовился слушать.
Миха сначала откусил от каждого огурца, от помидора и от лимона по куску. Огурцы и помидор пошли "на ура". Кусок лимона, напротив, был с трудом прожеван и проглочен. Миха плевался, глотал слюну и с кислой миной поглядывал на старосту, который покатывался со смеху, пытаясь в паузах между приступами хохота объяснить, что можно есть сразу, а что необходимо принимать понемногу, как способ пополнить витамины. Запрятав надкушенный лимон в карман, парень захрустел огурцом, забивая приятный, но очень необычный и неожиданный вкус цитрусового плода.
- Тогда староста и Артёмыч решили, что в одиночку мы, росинцы, не можем принимать решение и, значит, стали собирать посланцев к вам. - Поочередно откусывая от огурца и от помидора, рассказывал Миха. - Вместе было бы правильнее решать, что делать и, в случае чего, не так страшно. Однако наши искатели отказались уходить далеко от поселения. Нет, не струсили, просто боялись его оставлять надолго без защиты. После того, как были побеждены звери, искатели чувствовали себя непобедимыми героями. Иезекиль один порывался, но его староста не пустил - старший искатель очень ценен, так и сказал. Другие поселенцы не захотели идти, им ближе Росинка, где не нужно рисковать жизнью из-за россказней какого-то контуженого летуна. Никола, когда всё это выслушал, сказал, что пойдет в Коммунарку с вестью. Все молчали. Староста сказал, что одного Николу пускать не годится, ибо опасно очень...
- Как же, "опасно", - перебил Миху Семён, - не доверяли окончательно, небось. Хотя он и помогал вам, всё равно не доверяли... Извини - перебил, продолжай.
- Возможно. - Миха опустил гласа на некоторое время. - Но я ему доверял, хотя Никола и был не такой как все наши. Я сам до сих пор не пойму, почему тогда вышел вперед и сказал, что пойду с Николой и принесу весть в Коммунарку. Все были рады тому, что есть на кого возложить это задание. Никола ушел в свой бокс готовиться, а Артёмыч очень загрустил. Рассказывал мне слова, которые нужно вам донести и волновался за меня, хотя и не показывал этого. Летун сказал, когда не поверят сразу - если будет рабочая рация, найти их частоту, которая работает уже практически год. Благодаря ей население Крымского поселения пополнилось аж на три сотни человек - голодных и оборванных, но, главное, живых, которые пришли из прилегающих окрестностей и Города Катакомб перед Днестром.
Мы с Николой вышли затемно, и он повёл меня тем путем и теми тропами, по которым я ни за что бы не пошел к Комунарке. Зато зверей видели издалека, обходили их стороной. Не охотились, хотя возможность убить кролика, козу или мохнатую шавку была. Хе, стая мохнатых чуть было сама нас не уполевала, да Никола метнул дротик и поразил вожака. Пока мохнатые с ним расправлялись, мы через подъезд вышли на соседнюю улицу, подперли дверь и...
Миха быстро задышал в охватившем его волнении.
- Мы тогда увидели зверей - они что-то, точнее кого-то, самозабвенно жрали - и вовремя успели нырнуть в подворотню. Так и сидели до ночи за углом, ждали, когда те уйдут. Но одно отродье, проходя мимо, начало поводить носом, принюхиваясь. Никола тогда всё понял. Шепнул мне - "Учуяли", и метнул копье в зверя, пробив тому шею. Я как окаменел, ноги подкосились как ватные. Думал - всё, конец, но Никола развернулся ко мне, ударил сильно ладонью по лицу, но так, что крови не было, и закричал - "Беги, парень, спасайся, дурак!", а сам к бегущим зверям наперерез пошел. А у меня сил бежать не было, я только и успел запрятаться... Потом дождался, когда звери закончат, потихоньку выбрался оттуда и к Успенке вышел, там меня опять звери погнали, тогда я уже побежал, да так побежал - почти летел как птица. Но опять же чуть не погиб - Боле спасибо, спасла.
Семён внимательно слушал, иногда перебивая Миху и задавая наводящие вопросы. Получается, Никола хотел, чтобы парень обязательно остался жив и донес свою весть. Чтобы рассказал, что случилось с летуном и как отреагировали росинцы. Иначе, в случае гибели или невозврата маленькой экспедиции, Росинка вряд ли кого-нибудь еще отправила бы в Коммунарку. Незачем распылять и без того маленькие силы поселения. Летуна приняли бы к себе или, при его желании, вручив вещмешок и пустой автомат, отправили бы восвояси. А затем - коллапс...
Размышления старосты прервал шум и гам в стороне выхода за территорию поселения. Семён привстал и, глянув на парня, который клевал носом и попытался подняться за Семёном, усадил его назад на лавку.
- Сиди тут, дремай. Может ничего важного. - Староста резко развернулся и направился в сторону шума.
У ворот собралась порядочная толпа. Семён порывался пробраться сквозь неё, но последние плотно стоящие люди сами в любопытстве напирали на передних, так, что протиснуться не совсем мощного телосложения Семёну было не как. Вспомнив, кто он есть, староста зычно крикнул:
- Чего стали? Заняться нечем, так я сейчас найду всем занятие - крысятник давно не чищен, могу выписать туда путёвку.
Толпа за несколько мгновений рассосалась - отлавливать крыс, пересаживать их в другой загон, а тем более убирать их дерьмо никому не хотелось. На земле лежали импровизированные носилки из двух жердей, над ними склонились женщины из медицинского блока поселения. Человек на носилках стонал и метался. Его крепко удерживали Бола и молодой парень, тоже охранявший периметр, по имени Стас.
- Карл! - кинулся к носилкам староста.
- Нет, Карл за бинтами и лекарствами побежал в блок. И заодно предупредить, чтобы готовились там к операции. Это Бука, первый выход за территорию в качестве дозорного и такой неудачный. - Бола всхлипнула.
- Так, берите его, понесли. - Семён руководил, как и полагалось в данной ситуации. - Быстрее в блок.
Бола и Стас подняли Буку, потерявшего сознание и затихшего на время, и осторожно понесли в сторону медицинского блока. Навстречу им бежал высокий атлетичный молодой мужчина лет двадцати - Карл. Джинсы в заплатках, заправленные в сапоги, кожаная жилетка на голое тело, несмотря на не летнюю уже погоду. За плечами в ножнах висел настоящий меч. Неширокий - толщиной в три пальца, с руку длинной и рукоятью для обеих ладоней. Крестовидная гарда была заляпана кровью с влипшей в нее шерстью.
- Семён, там такое! Никогда столько их не видел! - Перехватил носилки у Болы Карл.
- Да, что-то необычное творится. - Бола пошла рядом со старостой, рассказывая, что произошло. Миха в это время увидел девушку и поспешил присоединиться к ним.
- Когда парень отсиживался у меня посту, - показала в направлении далекого поста девушка, - Карл просигналил, что попытается увести зверей в сторону Стаса и Буки. А там или отсидится у него, или все вместе позже сюда доберутся. До других дозорных он добрался нормально. Заперлись за крепкой дверью. Окна заложены наглухо, по стене не залезть. Отродья их, конечно, вычислили и караул из трёх особей оставили, а сами ушли. Я видела Карла на крыше, тот показал, что хотят напасть на тех зверей под дверью, только мне нужно их как-то отвлечь. Дело за малым - как только я всадила болт одному зверю в затылок, тут же распахнулась дверь, и вылетевшие оттуда Карл и Стас принялись рубить остальных двоих. Буке Карл сказал перед этим не мешать, а тот... Хотел себя героем показать, наверное. Тоже в драку кинулся. Ни Карл, ни Стас этого не видели, так бы прикрыли. Одно издыхающее отродье, уже лежащее на земле, на последнем дыхании рванулось к Буке и грудину разворотило. Не ожидал тот от лежащего зверя броска. Не повезло парню.
Буку занесли в медицинский блок и переложили на стол. Женщины, срезали с него разорванную куртку и майку под ней. Грудь пострадавшего дозорного представляла ужасное зрелище - кожа, содранная клочьями, висела кусками разной величины, в ранах виднелись залитые кровью белесые ребра. Парень на мгновение пришел в сознание, опять застонал и пытался пошевелиться в приступе острой боли. Стас и Карл перехватили его, не давая двигаться. Тут подоспел благообразный старичок, который выполнял в поселении функцию главного хирурга. Запахнув белый халат, он тут же принялся всех выталкивать наружу из медблока.
- Нечего здесь грязь разводить. Сейчас привяжем Буку, укол ему сделаю - уснёт, а подержать в случае чего и женщины смогут. Не хрупенькие... - бодро трещал старичок. - А пацана мы заштопаем, если легкие не сильно повреждены.
Последнюю фразу хирург произнес не столь уверенно.
Кривая деревянная дверь закрылась за спинами старосты, Михи и дозорных. Семён, задумавшись, поскрёб щетину на подбородке.
- Так, идем ко мне в кабинет, там расскажете, про то необычное, которое видели за территорией. - Распорядился староста, и все направились в его дом.
Уже в доме, с удобством расположившись на скрипящем и потертом диване, Бола рассказала, что когда Карл и Стас тащили раненного Буку в общину на наскоро сделанных носилках, Бола, как полагается, прикрывала их отход сзади на некотором расстоянии. И, уже уходя, увидела зверей. Тысячи их рекой растекались среди домов, заполоняя дворы и улицы. Эта река неспешно текла в сторону поселения Коммунарки.
- Быть беде. - Чуть слышно проговорил Карл.
Миха вскочил, охваченный чувствами, которые породила страшная догадка.
- Откуда звери шли? С какой стороны? - Миху начало колотить как тогда, под сгоревшей машиной. - Ну же, Стас, Карл, Бола, говорите!
Дозорные переглянулись между собой. Семён уже понял, что они скажут. Миха тоже понял, но надеялся, что обойдётся. Что всё обойдётся.
- Миха, не уверена точно, - девушка подсела поближе к Михе и накрыла его ладонь своей ладонью, - возможно ошибаюсь, но, кажется, эти звери пришли из-за Успенки. На этот раз с вашей стороны.
Не дослушав до конца, парень вырвал свою ладонь и бросился к выходу, никто не успел ничего сделать или сказать, как тот исчез за дверью.
- Остановите его. - Сказал Семён. - А то пропадет по глупости. В Росинку же понесся.
Дозорным не нужно было повторять дважды.
Через несколько минут Бола вернулась в дом к старосте и озабоченно покачала головой.
- Не успели, Семён. Тот ветром пронесся по территории, пронырнул под рогатками. Потом в тоннеле выхватил у дежурившего Крота копьё - тот не ожидал нападения сзади со стороны поселения - и растворился в руинах. Преследовать парня не решились. Сгоряча можно всем пропасть. Нет сил. Отдохнем чуток, подкрепимся и догоним - ничего с ним не случится, он везучий. Один Крот порывался вдогонку, говорит, впервые в жизни оружие из рук потерял.
Бола натянуто улыбнулась.
Семён не смотрел на девушку. Взгляд старосты был обращён вниз. Староста сидел и, закусив губу, смотрел на пол, где на затоптанном и давно потерявшем оригинальный цвет коврике лежал кусок хлеба, выскользнувший у Михи из-под свитера.
- Обязательно везучий. Обязательно догоните. - Семён неприсущим ему взглядом посмотрел на Болу. - Отдыхайте пока часок. А я пойду команду соберу. "Легионеры" сейчас на занятиях по тактике. На сегодня занятий достаточно - пора приступать от теории к практике, а то мхом зарастут.
Семён покинул помещение вслед за Болой. Девушка направилась в столовую, а Семён шумно втянул носом воздух, показавшийся необычайно холодным, огляделся и пошел поднимать по тревоге "легионеров".