Проснулась из-за странного ощущения чьего-то присутствия, раскрываю глаза. Потолок. На нем переплетались паутинки, лохмотьями висела пыль и мертвые высохшие насекомые. Тут вообще когда-нибудь прибирались? Странный запах состарившихся книг сливался с ароматом некогда заготовленных чайных трав. Они висели на стене между пустым сервантом и шкафом. Книги лежали стопками на деревянном полу. Посеревшие желтые обои в цветах. Почерневшая печка, которую оставили лишь для того, чтобы отапливать гостевую комнату, в которой я сплю. Посуда и остальная мебель. Тут все говорило: "я старое и ненужное".
Но ощущение чьего-то невидимого присутствия оставалось постоянно. Возможно, из-за произошедшего я еще долго не смогу нормально выходить на улицу.
Поднимаюсь с перины. После вчерашнего фитнеса по лесу все тело ломила ужасная боль. Надеваю халат поверх шорт и футболки. Укутавшись в него, подползаю к печи. Закидываю в неё дрова, отчего-то в доме стало ужасно холодно и уныло. Поворачиваюсь к окну. За серым тюлем лишь пасмурное небо. Подхожу ближе, чтобы впустить в помещение хоть какой-то свет, раздвигаю шторы.
Сколько же я проспала? На старинных часах циферблат показывает половину третьего. Грустно выдыхаю. Пока я не хочу думать о том, что было ночью. Слишком все невероятно и пугающе. От каждой попытки моей зрительной памяти нарисовать портрет все тело сводит дрожь и паника. Это, возможно, был сон? Такого не существует. Не бывает трехметровых людей, таких тонких и, к тому же, без лиц! В итоге, в воображении яркой вспышкой появляется полный портрет монстра. Мотаю головой из стороны в сторону. Должно быть, я чокнулась, если упрямо верю в то, что это галлюцинация. Но плечи все еще помнят железную хватку и сжатие, будто под прессом экскаватора. Обнимаю себя. Мне нужно успокоиться и выпить зеленого чаю.
Выхожу из комнаты на кухню. Достаю из кухонного шкафчика пачку чая. Она осталась тут после лета. Тут много чего оставили родители, начиная от зубной пасты и заканчивая вездесущим мусором на полу. Вот грязнули. Ставлю чайник на плиту и включаю зажигание. Пока вода кипятится, отыскиваю под столом веник и выметаю мусор в один угол. Потом уберу.
Голод побуждает залезть в холодильник еще советских времен. Как он вообще умудрялся работать - оставалось главной загадкой. Вытаскиваю что-то похожее на суп. Мама, как всегда, наложила мне в дорогу кучу приготовленной еды. Отмываю от пыли тарелку и ложку. Завариваю чай в кружке и уже собираюсь налить себе холодного супа, как до моего слуха доходит шорох.
На втором этаже кто-то был. Я точно слышу тяжелые шаги над головой. Роняю половник обратно в кастрюлю. Шаги продвигаются дальше, к лестнице. Воры?! Мечусь в поиске чего-то, чем можно бы было обороняться и выгнать из своего дома. Бежать уже поздно, так как рядом с лестницей находился выход. Скрипят старые ступени, стучат каблуки от туфель. Я, как вкопанная, стою в проеме кухни.
Он спускается и по-хозяйски проходит ко мне. Поджилки провалились в пятки, сердце готово выпрыгнуть из груди, руки, сжимающие нож, обмякли и дрожат в такт с ногами. Кричать не хватает духу, мысли о том, чтобы бежать, затмевает животный страх.
- Я же закрыла двери и окна, - шепчет мой голос, я отрицательно мотаю головой, - ты не должен... Ты не мог... Это просто невозможно.
Стоит на расстоянии вытянутой руки. Едва касаясь макушкой потолка, фигура человека чуть согнулась надо мной. Он высокий и очень худой, чересчур худой, на нем черный костюм с белой рубашкой и галстуком. Вытянутые непропорционально телу руки, они свисали до колен таких же длинных и худых ног.
- Мне не нужны двери, - отвечает мне до боли знакомый голос.
Мои глаза с ужасом уставились в его лицо. Точнее, в безликий овал головы. Хочется кинуться прочь, но путь отступления находится за этим уродливым телом. Поднимает руку и протягивает её ко мне. Отшагиваю назад в кухню. Я не хочу, чтобы он прикасался ко мне! Пусть это все окажется сном! Пожалуйста!!!
- Для чего тебе это? - почти насмешливо басит его голос. - Меня невозможно убить.
Но рука монстра вытягивается и подбирается прямо к моему лицу. Закрываю глаза и отворачиваю голову. Слышу скрежет металла. Невольно оборачиваюсь. Его рука возвращается в прежнее состояние, и тот её опускает.
- Для тебя самой будет так лучше, - выдыхает он.
Не понимаю, о чем он. Вопросительно опускаю глаза к ножу. Как?!!
- АХ! - вырывается из меня.
Открываю рот настежь. Мой ножик! Длинный кухонный нож для хлеба закручен, как спираль! Его бы даже сломать напополам, да даже согнуть невозможно для меня. Отчасти, мой отец смог бы это сделать, но не без помощи нужных инструментов! Откидываю испорченный кухонный прибор в сторону. Возвращаю испуганный взгляд на монстра. Все-таки все это правда! Я врезалась в него этой ночью, ужас не дает больше сказать ни слова.
- Могу пройти? - спрашивает он.
Покорно отшагиваю в сторону, вдавливаясь в холодильник. Два огромных шага - и он стоит у кухонного окна и закрывает шторы своими громадными руками. Решаюсь на отчаянный маневр. Медленно скользнула к дверному проему - возможно, мне удастся убежать.
- Не советую этого делать, - режет воздух, словно лезвие, - не забывай, что ты заключила со мной сделку!
Эти слова, как удар заставляют меня вернуться на место, к холодильнику. Как невыносимо от него веет холодом. В помещении ощущаю запах запекшейся крови. Кажется, меня начинает тошнить от него. Еще этот упырь твердит о какой-то сделке. Подавив в себе желание ретироваться для собственного блага, решаюсь сказать:
- Ты заставил меня!
- Нечего бродить где попало, будучи прекрасно осведомленной в том, что там бродит кто-то и убивает, - скрежет этого баса вызывает мурашки по всей спине.
Пока он стоял ко мне спиной, я не так чувствовала этот животный страх к нему. Пока не вижу это уродство лицом к лицу! Черт! У него же нет лица! Как он разговаривает?! Я даже не знаю, как это можно назвать или хотя бы описать. Мне нечего ему ответить. Его слова бьют больно и точно в цель.
- Что тебе надо? Чем тебе сможет помочь девушка? - неожиданно вырывается из меня, даже он этого не ожидал.
Резко поворачивается ко мне. Я же отвожу свои глаза в сторону. Но в ответ мужчина берет рядом стоящий стул и, придвинув его ко мне, поставил передо мной и садится. Честно говоря, это было сложно назвать сидением. Его огромные по длине ноги согнулись, словно у кузнечика. Стул явно был для него маловат, как для взрослого стульчики для детей. Теперь его лицо и мое на одном уровне.
- Все еще боишься меня? - ухмыляется противный голос. - Это правильно.
Как мне хочется оттолкнуть этот ходячий скелет от себя подальше. Он еще вздумал надо мной глумиться? Не позволю этого делать даже такому монстру! С трудом поворачиваю к нему лицо. Он держит руки на коленях, сплетя пальцы в замок, чуть согнувшись, расставив ноги в стороны так, чтобы я оказалась в осаде. Этот монстр всем своим видом требует от меня полного подчинения.
- А что будет, если перестану бояться? - дрожа, спрашиваю у него.
- Это невозможно. Все до тебя боялись.
- В тебе нет ничего страшного, - обманываю себя и его.
- Дрожащие ноги говорят об обратном.
- Ты не можешь видеть.
- Так же как и говорить, слышать, осязать и чувствовать запахи, - отрезает он.
Молчу. Теперь мне вообще нечего сказать. А он все так же сидит и, видимо, наблюдает за мной. Мое тело чувствует, как невидимый тяжелый взгляд рассматривает меня и наслаждается, как оно дрожит.
- Может, нальешь гостю чаю? - бросает мужчина.
Он с оглушающим скрежетом отъезжает от меня вбок, давая мне пройти к столу. Подчиняюсь, растерянно представляя, как можно пить без рта. Беру чайник и вторую чашку, завариваю чай и ему.
- Про сахар не забудь, гостеприимная хозяйка. После пойдешь со мной.
На улице уже темнело, помещение стало мрачным. Мне стало обидно. Этот психопат еще решает, что мне делать! Да, он силен, да, убивал, да, - я его боюсь, как смерть! Но он сам, похоже, мужское воплощение этой старухи с косой. Гость, которого я не ждала и которому я не рада, о каком гостеприимстве говорит этот монстр? Если бы был выбор тогда, в лесу, то я бы провела там не одну ночь!
- Гостеприимство... Для тебя?! - возмущаюсь я вслух. - Ты меня шантажируешь! Еще хочешь, чтобы я пошла с тобой, черт знает куда! Я похожа на чокнутую, которая обслуживает монстров?! Ищи другу мать Терезу!
- У тебя есть выбор? Напомни мне. Я разве давал тебе выбирать?
Его руки тут же оказались в миллиметре от того, чтобы схватить и, наверное, вновь попытаться смять. Испуганно подпрыгиваю на стол. Такой аргумент говорит о том, что мне вообще опасно с ним пререкаться.
- Нет, - выдавливаю из себя, как приговор.
- Тогда две ложки сахара.
Кидаю в чай два кусочка сахара, при этом вкладываю в это всю злобу на своего "гостя". Теперь задаюсь новым вопросом - а как это чудовище будет пить чай? Оборачиваюсь к нему, показывая, что все готово. Но на своем месте мужчины уже нет. Пусто.
- Эй, ты куда делся? - с надеждой не услышать ответ, спрашиваю я. - Чай готов.
"- Чужой", - слышу я в своей голове.
Это было больно. Будто кто-то мне в голову засунул сотню ножей и кромсал там все. Телепатия. Никогда думала, что когда-нибудь ко мне с помощью неё кто-то обратится и это будет так больно. Хватаюсь за голову и, едва удержав равновесие, начинаю материть весь свет. От таких мучений меня отвлек звенящий стук.
- Гера? - как манна небесная звенит голос соседки. - Гера, ты дома?
Она постучала в окошко кухни. Как ненормальная отодвигаю стол, раздвигаю шторы и нараспашку раскрываю его, готовая выпрыгнуть наружу. Но невидимая сила впечатывает мои колени в подоконник, не давая шелохнуться нижней части тела. Монстр это уже предусмотрел!
Соседка смотрит на меня, солнечно улыбаясь. Протягивает мне тарелку с пирожками со словами:
- Бабушка Татьяна решила угостить соседей, я решила отдать тебе половину. Мы на диете с дочкой, - сует тарелку мне в дрожащие руки, - Ой, Гера, ты вся ледяная. Что-то случилось?
Мои губы задрожали. Ну же, я могу спастись, только попроси о помощи! Но мой язык как будто в узел затянули. Я ничего не могу сказать или ответить. Слышу шаги наверху. Сукин ты сын! Я не марионетка, нельзя так...
"Пускай уходит", - режет меня изнутри его голос, - "я убью её, если будет иначе!"
Сглатываю ком в горле. Меня как будто кто-то вытащил из воды; жадно глотаю воздух, через гул в ушах слышу бешеное биение собственного сердца. Хватка и боль немного отступили. Сквозь слезы отвечаю на волнение женщины:
- Нет, все нормально, просто после леса у меня голова болит. Думаю, к утру все пройдет, - нервно улыбаюсь, давясь слезами, - ладно, мне нужно убираться. Еще печку топить, а то верно вы подметили - ужасно холодно.
- Ну, тогда давай, грейся. Еще окно так открыла, - отвечает женщина, начиная отходить от окна, - ладно, я пойду. Пока, Гера. Завтра приходи на чай! Буду ждать!
Она уходит. Я, дрожа, смотрю, как соседка выходит со двора и скрывается за малиновыми кустами. Тут медленно с двух сторон появляются руки. В ужасе пошатнулась, чуть не слетев вниз. Резкий рывок - и клешни хватают меня, окно моментально закрывается. Ставни громыхнули - как еще из них не вылетело стекло?
Он усаживает меня на стул, сам сидит рядом на своем. С трудом сдерживаю желание закричать из-за ужаса от увиденного. Две руки удерживают меня за плечи на стуле, еще одна держит чашку чая и мешает в ней сахар. Локти согнуты не там, где должны находиться суставы, а несколько выше или ниже, смотря на какую из рук посмотреть. Что еще он может вытворить? Окна зашторены плотными занавесками, дверь заперта, ему никто не помешает мучить меня дальше. Внезапно подает мне мою кружку с остывшим чаем. Беру ее аккуратно, стараясь не задеть ледяную кожу монстра. Нас освещает рыжее свечение старой лампочки на потолке, которая время от времени начинает моргать. Уныло и ужасно. Веселенькое чаепитие.
- Ты виновна, - выдыхает голос монстра, - не следовало так вести себя.
Я возмущенно смотрю на него. Это был приговор? Больше ничего не слышу от него, только звон ложки, перемешивающей сахар. Но если бы я знала, что будет дальше, то никогда в жизни не говорила бы, что у него нет рта. Линия скул, она у всех одинаковая. Но не у этого человека. В воображении даже такого не предположишь!
Монстр кладет ложку на стол. Закидывает ногу на ногу и начинает пить чай.
- А!.. - вскрикиваю я, но мой рот заткнула рука гостя, иначе бы мой вопль слышала вся деревня.
ДИНЬ! - слышу, как звякнул разбивающийся фарфор: кажется, я в панике швырнула в него кружку.
Скулы раздвинулись, под ними и был его рот. От уха до уха. Гигантская пасть! Из неё торчали прямые клыки, заостренные к вершине. Ряд за рядом, они уходили до самой глотки. Щурюсь, пытаюсь отвернуться, но эти стальные путы удерживают меня. Кажется, он это нарочно! Язык я не увидела, хотя где ему там уместиться? Это словно воронка, которая была испещрена клыками. Закрываю наполненные слезами глаза.
Монстр вливает чай полностью к себе в глотку. Слышу, как он заглатывает его. Кажется, это мое наказание за непозволительное поведение. Хлюпаю носом. В этой пасти исчезают пирожки, суп. Ненасытное чудовище! Я тоже есть хочу! Но, кажется, если бы в этот момент в моем желудке что-то было, то оно бы уже давно выскочило наружу.
- Было вкусно. Но не питательно. Пора поймать новую жертву, - это заставляет мои глаза распахнуться.
Он отпускает меня. Смотрю, как он встает, поправляет галстук и выходит прочь. Пасть при этом под скулами уже не была заметна вообще. Дрожащими руками поправляю волосы. Провожаю его ненавидящим взглядом. Тот выходит из кухни и направляется к выходу.
- Ешь, впереди долгие поиски, - скучающе говорит он, - отдых для тебя будет поощрением.
Его длинная фигура растворяется во мраке, перед самой входной дверью. Смотрю на то, что осталось от моей трапезы. Удивленно пошатываюсь на стуле. Тарелка супа, пирожок и чашка чая. Оборачиваюсь к тому месту, где только что исчез монстр.
"Жду!" - острой болью разит меня наповал со стула.
Хватаю ложку и как можно быстрее сметаю все, что лежит на столе. Чувствую, я не приду на чашку чая, теть Надя... Я вообще сомневаюсь, что завтра появлюсь дома. Жаль, что я так и не перезвонила маме. Мне так нужна её поддержка. Ох, узнала бы она, с кем сейчас водится её дочь, точно бы сошла с ума!