Вялый вечерний ветер лениво подгонял вереницу жёлтых туч к краю необозримо далекого горизонта. Тучи нехотя повиновались, уступая извечно заведённому порядку, и медленно ползли прочь, отбрасывая свои причудливые тени на совершенно плоскую равнину, заросшую колючей рыжей травой до самого подножия замка. Эта равнина, простирающаяся в неохватную даль, утомляла глаза своим однообразием. Ни жалкого цветка посреди степного разнотравья, ни чахлого деревца, под сенью которого можно было укрыться от рентгеновских лучей тусклого солнца, ни овражка с весёлым ручейком, дающего влагу всякому страждущему просто и без упрёков, ни стайки диких суэлей, ничего из того, к чему ктар Сорроу привык у себя на родине. Только тени облаков, ползущие вдали причудливыми темными пятнами. И тишина, нарушаемая только шелестом травы.
Ктар Сорроу, облаченный в белоснежный бронекостюм из прочнейшего витилового сплава, стоял на вершине замковой башни, задумчиво склонив голову с поседевшими раньше срока волосами, и привычно поглаживал ладонью теплый, тускло поблескивающий, ствол тяжелого зенитного орудия. Это орудие было выполнено в стиле эпохи Двух Корон и больше всего походило на одно из тех сказочных морских чудовищ, чьими изображениями были полны древние манускрипты. Сорроу всегда любил классический стиль. Ощущение громадины нагретого на солнце орудия успокаивало ктара, поэтому он приходил сюда, на позицию последней оставшийся у него батареи каждый день. Всякий раз при его появлении сервы начинали суетиться и выказывать хозяину своё почтение, насколько это было в силах этих жалких механических созданий.
Да, кроме этих орудий у него еще оставалось несколько тысяч неопытных, вооруженных чем попало, сервов из дворцовой прислуги, но это была слишком ненадежная защита от десантного отряда сепаратистов, или Независимых, как они себя называли. Была единственная надежда на то, что последнего солдата Империи не станут искать в извечно запрещенном секторе М182503, система Кшартри планета Кшартри-2. Он бы и сам никогда не направил сюда свой путь, если бы не клятва поквитаться с ненавистными сепаратистами. Имперцы всегда относились к последним с пренебрежением и насмешкой, как к отшельникам, чудакам и изгоям. Напрасно некоторые учёные мужи, в том числе покойный отец ктара, громогласно заявляли, что изоляция от внешнего мира губительна, прежде всего, для самой Империи, что эта изоляция неизбежно приведёт к технической отсталости и поражению в случае вооруженного конфликта. Никто и предположить не мог, насколько превосходящей окажется мощь оружия противника.
Но имперцы были слишком горды, чтобы допустить саму возможность такого отставания. В этих политических спорах патриоты всегда козыряли рыцарством Империи, равного которому, не было на всех независимых мирах вместе взятых. Никто из них не ожидал, что сепаратисты нарушат основное правило благородного боя, которое гласит: "да не поднимет серв свою руку на создателя своего".
***
Сорроу был одним из лучших мечей Империи и владел древним боевым искусством Клинка на уровне Спекуллятора Его Величества, поэтому он был выбран в числе многих волонтёров для участия в той безумном десанте на вражеский флагман Тетраэдр. В этом же десанте принимала участие леди Прайд, его возлюбленная. Вместе они прорывались сквозь закованных в броню защитников Тетраэдра, теряя товарищей. Вместе проделали долгий путь до сердца вражеского флагмана, его капитанской рубки. Удача улыбнулась им, только их группа добралась до поставленной цели, остальные команды имперских десантников были или сбиты пушками Тетраэдра или уничтожены его защитниками. Ктар Сорроу и леди Прайд упивались битвой, и действовали подобно одной слаженной смертоносной машине, не знающей промахов и усталости. Чем дольше продолжался бой, тем радостней им становилось. Он и она словно слились со смертоносным металлом мечей и легко одолевали врагов, встающих на их пути в неровном мигающем свете корабельных светильников. Это наслаждение кровопролитьем достигло апогея, когда они ворвались в рубку флагмана, уже не замечая того, они пели песню войны, словно древние вдохновенные убийством герои.
Но в рубке удача изменила двум благородным ктарам. Они попали в ловушку и леди Прайд пала, прикрывая левый бок своего возлюбленного. Когда это случилось, Сорроу потерял контроль над своим телом. Это уже не он, а кто-то другой применил веерную атаку и по очереди обезглавил всех мешавших друг другу охранников. Кто-то другой в его теле разрубал на куски офицеров флагмана. Кто-то другой, но не он, врубил самоуничтожение корабельного реактора. Кто-то другой вонзал и вонзал свой меч в бесчувственный труп капитана. Вонзал до тех пор, пока из растерзанной груди не полезли провода. Только тогда Сорроу пришёл в себя, исследовав трупы офицеров и охраны, он понял, что весь этот день они сражались с простыми киборгами. Это было отвратительно, и еще отвратительнее было то, что леди Прайд погибла от руки простого слуги. Такого вероломства он и представить себе не мог, и пелена ярости снова затуманила его глаза. Но в тот самый момент ктар внезапно понял, что Империя обречена. Для этого даже не надо было смотреть на бесчисленные точки десантных ботов противника, устремившихся к поверхности планеты. Ведь если враги пренебрегли извечным законом и заставили сервов сражаться с людьми, значит, на стороне Империи больше не было численного преимущества, единственного их козыря в этой войне.
Ктар перенёс бездыханное тело своей возлюбленной в один из невостребованных десантных ботов Тетраэдра и стартовал с обречённого корабля за минуту до взрыва. У него оставалась только одна задача,- прийти на помощь Его Величеству, дворец которого должен был стать главной целью штурмовиков противника. Но Его Величества уже не было на этом свете в тот момент, как и не было больше всей дворцовой гвардии, способной остановить атаку самых совершенных машин-убийц, не было ни императорского дворца, ни самой столицы Империи. Лишь один единственный залп потребовался противнику, и всего этого великолепия не стало. Не стало города, с его широкими улицами, наполненными солнцем и запахом цветов, не стало фонтанной площади с ее великолепными статуями древних героев, не стало Пантеона, в котором хранились диковины со всех открытых имперскими конкистадорами миров. Не стало парка Влюбленных, где ктар Сорроу впервые увидел леди Прайд и впервые испытал чувство намного более сильное, чем желание стать Спекуллятором Его Величества. Не стало Поля Вражды, где от его руки пало столько противников... Сорроу увидел лишь одно огромное выжженное поле на том месте, где раньше находился самый крупный город Азуры.
Итак, оборона имперцев была сломлена одним залпом вражеских орудий. Возможно, это произошло ещё до того, каких его десантный корабль причалил к борту Тетраэдра, как иначе объяснить ту внезапно возникшую тишину в эфире, которую они приняли за действие корабельных глушилок? Сорроу взял курс к своему замку на другой стороне планеты. Небо кишело вражескими патрулями, но, к счастью, они принимали его трофейный корабль за свой.
В Номе уже хозяйничали захватчики-киборги, так похожие на людей. Сервы его древнего рода покорно стояли ровными рядами на большом дворе, выслушивая распоряжения новых хозяев. Но их настоящий хозяин был уже здесь. Когда они узнали воина во все еще тлеющем после боя бронекостюме, они очистили замок в несколько минут, и еще через несколько минут он был готов к отлёту. Старый добрый Ном, его построил еще прапрадед ктара. Тогда Империя только начала политику самоизоляции, и Ном был сконструирован по-старинке, как колонизационный комплекс, предназначенный для освоения новых планет.
Сорроу похоронил леди Прайд в своём родовом склепе, рядом со своим знаменитым отцом. Он просто стоял и смотрел, как почтительные сервы аккуратно задвигают надгробную плиту, чтобы навсегда скрыть от него любимые черты. В этот момент воин не чувствовал ничего, он был полностью опустошен, привычный мир перестал существовать в один миг и разум отказывался принимать эту новость, а сердце уже впитало в себя смертельную пустоту грядущего и беззвучно ныло в груди. Он был мертв отныне, и только огненные письмена девиза, дарованного его роду императором, полыхали в его сознании: "Никогда не сдавайся, и ты победишь". Сорроу горько усмехнулся, поднимая замок в воздух. Он не рассчитывал победить, но он поклялся отомстить сепаратистам за их вероломство.
***
При взлёте с Азуры ему снова повезло. Прорвавшись через жидкий заслон флота оккупантов, он потерял около шестидесяти процентов отсеков почти со всем вооружением, но сохранил наиважнейшие узлы корабля и колонизационный комплекс с системой воспроизводства. В таком состоянии он вошёл в гиперпространство, оставив преследователям нелёгкую задачу найти его следы в другой реальности. Теперь надо было найти тихую планету, чтобы развернуть на ней производственный комплекс и создать армию сервов, с которой он рассчитывал нанести визит на одну из Независимых планет. А для этого нужно было только время, много времени, поэтому Сорроу и выбрал запретную систему Кшартри, где его наверняка не догадаются искать преследователи.
Записи об этой системе были туманны, но он с детства помнил слова отца, что там должен был быть пригодный для жизни мир, содержащий некий, не понятный их предкам, источник опасности. Как и все прогрессивные люди, его отец не одобрял жесткий запрет на проведение исследований в этом районе, но как верный слуга Императора, он не смел ничего предпринимать, для осуществления этих научных изысканий. Теперь его сыну выпал жребий осуществить мечту своего отца.
Планета оказалось абсолютно не интересной и пустой. Никакой жизни, за исключением однообразной тщедушной растительности. Ровная как стол суша, лишь изредка прерываемая каналами полноводных рек, несущих свои воды то ли к полярным океанам, покрытым белыми шапками льда, то ли от этих океанов во время летнего таяния этих самых льдов. Никаких залежей полезных ископаемых, никаких аномалий, состав атмосферы близкий к превосходному, по старой звездной классификации. Однако во время очередного витка над поверхностью планеты, приборы замка засекли странную концентрацию металла в степи. Когда ктар разглядел увеличенное изображение предполагаемого места, он был немало удивлен, обнаружив целое кладбище кораблей, старинных, почерневших от времени кораблей времён Ветхой Империи. Электронный мозг тут же распознал их по очертаниям: суда исследовательского класса Конкистадор, Старожил, Пилигрим и один потрепанный грузовик класса Сонар. Все они расположились вокруг странной ажурной конструкции, больше всего напоминающей шпиль императорского летнего дворца в Пикантных горах.
Сорроу приземлил свой замок неподалёку, решив исследовать странное место. И теперь башни Нома возвышались над ровной местностью и над группой давно покинутых кораблей, как императорский фрегат Палладин над прогулочными яхтами в Счастливом порту. Отдав распоряжения системам замка и прислуге, Сорроу отправился исследовать брошенные суда, молчаливо разглядывающие нового пришельца. Кроме давно истлевшего хлама и груды вышедшей из строя электроники, он не обнаружил в кораблях колонистов ничего, ни записей, ни каких либо следов команды, ни объяснения, что же здесь произошло. Единственным функционирующим агрегатом на этой планете оказалась воздухообогатительная установка, запущенная очевидно еще членами первой экспедиции. Очевидно именно вследствие её длительной работы, воздух на планете был такой чистый и приятный на вкус.
***
Она вползла в его сны в первый же день. Сначала возникла едва уловимая мелодия, которая становилась все громче и отчетливей. Она шла из сердца туземного дворца, который Сорроу не успел обследовать из-за внезапно опустившихся сумерек. А потом ктар увидел прекрасную женщину. Она стояла вдали, во внутреннем дворике этого непостижимого здания и манила его. Она была абсолютно нагой, если не считать бесчисленных украшений, и красота её тела возбуждала сильнейшее желание. Кожа женщины светилась как луна на ясном небе Азуры, её глаза сияли в прохладном полумраке двора, как две звезды. Она пела странную песню и делала плавные движения в такт непривычной мелодии. Она была восхитительна и ужасна в одно и то же время. Она жаждала отдаться ему без остатка и так же сильно она хотела разорвать его на куски. Он ясно читал это в глазах ночной гостьи и не мог оторваться от этих глаз. Они звали его. Звали придти и прикоснуться к её сияющему телу, припасть к ее коралловым губам и ощутить невозможное блаженство в объятиях её обвитых браслетами рук...чтобы, насладившись ею, умереть.
Ктар Сорроу проснулся и прочитал оградительную сутру, настолько сильным и возбуждающим был этот неожиданный сон. Настолько гадким он почувствовал себя, вспомнив о леди Прайд.
Когда пришёл рассвет, ктар взял отряд сервов и отправился в таинственный дворец, чтобы обнаружить его таким же пустым и безжизненным как вся эта планета. Оказалось, что этот "дворец" не имеет ни одного помещения, ни одной двери, лестницы или балкона, просто бессмысленное нагромождение витых колонн, как бы сходящихся в одной точке высоко над землёй. Ни единого изображения не было в этой странной постройке, ни единого механизма, ни единого намёка на то, кто и зачем создал эту странное здание. Однако Сорроу все же сделал одно открытие. Он обнаружил тот самый дворик, что видел во сне, в центре огромной колоннады. Дворик был пуст, если не считать огромной круглой плиты из полированного камня в его центре. Ктар сразу вспомнил эту плиту, так похожую на алтарь или жертвенник. Именно на ней танцевала гостья его сновидения, и её светящийся лунным светом образ отражался от его полированной поверхности.
На следующую ночь сон повторился. И как Сорроу не пытался остановить себя, он все смотрел и смотрел на фигуру танцующей женщины, испытывая сильнейшее желание подойти и сжать её в своих объятиях. Гостья его снов была невыразимо привлекательна какой-то порочной низменной красотой. Эта красота вызывала сильнейшее желание обладать ей, желание настолько сильное, что даже во сне ктар начал читать оградительную сутру, чтобы избавиться от этого наваждения. Но сутра не помогала. Гостья смеялась и манила его к себе, выставляя на обозрение прелести своего восхитительного тела.
Проснувшись на второй день, ктар почувствовал себя разбитым. Он проверил показатели состава воздуха, заподозрив, что заболевает, но приборы показывали норму. Тогда он запустил программу углубленного исследования, для чего ему пришлось перекинуть часть энергии со строительства комплекса переработки металлов, который он заложил для того, чтобы воспользоваться богатейшими ресурсами старых кораблей. Результаты исследований были утешительными: никаких источников инфекции воздух этой планеты не содержал, мало того, он не содержал вообще никаких микроорганизмов. Ктар не обратил никакого внимания на такую странность. Забравшись на замковую башню, он стал пристально всматриваться в ажурный дворец, невольно вспоминая свои ночные видения. Даже днём он ощутил сильнейшее влечение к женщине из своих снов. Там, на верхушке башни, оставшись один на один со своими воспоминаниями, он вдруг услышал ту странную мелодию. Она была едва слышима, как дуновение ветра, как шелест травы... Она была лишь робкой попыткой соединить два мира: мир грёз и эту пустынную планету, реальность и нереальность. Эта песня вползала в его душу, лишая воли и разума, она словно звала его, звала и обещала невероятное, ни с чем не сравнимое блаженство. Блаженство, за которое придется заплатить жизнью.
Расправив плечи, ктар запел песню войны, ту самую, что они пели с леди Прайд во время битвы на Тетраэдре. Ту самую, что пели предки его предков, когда выходили на свой последний бой. Это была песня воина, не знающего страха, остановившегося у последнего порога, чтобы выразить своё презрение смерти. Он пел свою песнь во весь голос, и эхо глухо повторяло слова древнего гимна. Даже сервы внизу побросали работу и встали, задрав свои квадратные головы. Когда его песня стихла, вокруг царила ничем не нарушаемая тишина. Несколько ночей подряд после этого, он не видел во сне своей гостьи, и не слышал ничего, быть может, кроме обрывков той странной мелодии.
***
Ктар совсем уже успокоился, и хотел списать свои сны за счет потрясения от пережитых потерь. Но сегодня, забравшись как обычно на башню, то ли для того, чтобы окинуть взглядом окрестности, то ли для того, чтобы еще раз ощутить уверенность от прикосновения к старому орудию, которое сделал его далекий прадед, Сорроу вдруг почувствовал Её присутствие. Ощутил спиной, что дворец не пуст больше, что если он сейчас обернётся, то может увидеть сквозь ряды бесчисленных колонн эту отталкивающе-прекрасную искусительницу. Кем она была? Богиней давно погибшего народа? Или демоницей, истребившей весь этот народ? Он не знал, но он чувствовал всем своим существом, что она смотрит сейчас на него и ждёт. Ждёт, когда его оборона падёт, когда он пренебрежёт всякой предосторожностью, всеми своими понятиями о верности и чести, своей клятвой отомстить Независимым, и здравым смыслом, наконец. И ещё он чувствовал, что близок к такому безумному поступку, невероятно близок.
Теперь он точно знал, что этот мир был под запретом не напрасно. Не хотелось даже думать, что стало с колонистами, когда они стали испытывать желание обладать одной женщиной все сразу! Он снова запел спасительную песню смерти, но на этот раз вдохновение не пришло. Он продолжал чувствовать Её присутствие, он представлял её сияющие влажным светом глаза, полуоткрытые спелые губы с чистейшим жемчугом зубов за ними. Ему чудилась её высокая грудь, вздымающаяся от страстного дыхания, соблазнительные изгибы её совершенного тела, стройные ноги с маленькими ступнями, переступающие в медленном танце... Оторвавшись от этих размышлений, Сорроу вдруг обнаружил, что во весь голос читает сутры. Видно молитва помогла, и наваждение схлынуло. На время.
Да, лишь на время, ктар знал это. Он чувствовал, что уже отравлен и не найдёт в себе сил сделать самое правильное в такой ситуации: сесть на корабль и улететь с этой планеты. Впрочем, он и не мог так поступить. Его ищут и непременно найдут в любом другом месте. Оставалось только одно, задать программу развития колонии, автоматическое создание вооружения и армии сервов, которые, повинуясь его последней воле, все-таки совершат высадку на одну из планет сепаратистов, что бы с ним не случилось. Составление необходимых программ отвлекло ктара от воспоминаний о сказочном создании и притушило пожар в его груди. Внезапно в голову его пришла идея.
Сорроу вызвал отряд егерей и отдал им приказ обыскать ажурный дворец и уничтожить там любое подозрительное существо, робота или человека. Взобравшись на башню, ктар стал ждать результатов выполнения его приказа. Внизу показались егеря, покрашенные в рыжий цвет степной травы. Они бодро протопали к дворцу, неся свои лазерные винтовки на плече, как настоящие солдаты древних армий. Дом Сорроу всегда славился своими егерями. Сколько потешных сражений с армиями соседей выиграли они им, сколько настоящих битв. Ктар углубился в воспоминания о тех счастливых днях. На ажурный дворец он старался не смотреть, всем существом ощущая, что если он увидит Её, он не сможет овладеть собой ещё раз. Очень скоро мяукнул прибор связи, и сержант доложил, что ничего подозрительного во дворце обнаружено не было.
- Наверно я схожу с ума,- сказал сам себе ктар, - Тогда откуда эта чертова мелодия!?- Закричал он, услышав принесённые новым порывом ветра звуки.
- Не могу знать,- отозвался сержант.
- Так ты тоже слышишь её?- удивился Сорроу, уже посчитавший их плодом своего больного разума.
- Так точно, господин. Но не могу определить источник звуков.
Дав отбой егерям, Сорроу обернулся к орудию. Оставалось еще одно средство избавиться от этого наваждения. Повинуясь его устной команде, тяжелые стволы зениток со всех четырёх башен развернулись в сторону туземного здания. Пушки напоминали неповоротливых морских животных, которые, достигнув воды, вдруг становятся удивительно проворными и быстрыми. Иначе и быть не могло. Ведь эти орудия предназначались для подавления скоростных воздушных целей. Их плазменные снаряды были способны прожечь трехметровую броню тяжелого крейсера, но легкой ажурной конструкции они не причинили никакого вреда. Когда стрельба прекратилась и глаза ктара, ослеплённые высокотемпературными вспышками, обрели способность видеть, он не был сильно удивлён, обнаружив дворец на прежнем месте целым и невредимым. Сорроу вполне допускал мысль, что многие до него пытались избавиться от наваждения тем же способом.
Однако песня всё-таки смолкла после стрельбы, и её не было слышно до самого вечера. Сорроу вслушивался весь остаток дня в звуки степи, наполненные беззвучным бормотанием сервов и жужжанием работающей установки искусственного синтеза. Не отдавая себе в этом отчёт, ктар старался уловить мелодию песни из своих снов. Он не хотел ложиться спать в эту ночь. Однако ближе к полуночи ктар начал дремать, сидя над своим молитвенником. Тогда он пересел к пульту Нома и погрузился в расчеты. По всему выходило, что первые корабли с десантниками-сервами он сможет вывести на орбиту не раньше чем через двести тридцать четыре дня.
Промучившись над программами почти до рассвета, в попытках ускорить выпуск военной продукции, ктар уснул на мягком кресле оператора. И вновь он увидел Её, Богиню и Дьяволицу его сновидений. Она стояла и смеялась:
- Ну что же ты, присылаешь слуг и боишься придти сам! - читал он по губам смысл её непонятного языка. - Или ты боишься смерти? Я дам тебе райское блаженство взамен!
Она ласкала своё тело, и он не мог отвести взгляд от её бесстыдных рук. "Всё это я дам тебе!"- как бы говорили они. И Сорроу метался во сне от переполнявших его противоречивых желаний. Гостья могла убить его в любой момент, ктар ощущал это всем своим существом, но она не делала этого. Она играла с ним, зная, что он никуда не уйдет. Даже если он улетит сейчас с этой планеты, он не сможет забыть её никогда и обязательно вернётся однажды, чтобы войти в её ласковые смертельные объятья. Как забыть её манящее бесстыдное тело, которое вызывало настолько сильное и настолько же низменное желание, которого Сорроу никогда не испытывал в своей жизни прежде. "Сбежать! Спастись! Найти бордель и окунуться в неистовый разврат...",- мелькнула, было, предательская надежда. Но мысль о борделе была еще более отвратительна, чем мысль о совокуплении с этим чудовищно прекрасным существом. В конце концов, погибнуть от рук богини или дьяволицы гораздо почетнее, чем искать спасения в ласках дешёвых проституток. Да и не помогут эти ласки. Если мог существовать эталон порочной женщины, то он был сейчас перед его глазами. Соблазнительный и готовый к самым необузданным удовольствиям. Идеал испорченности, ждущий воссоединения только с ним...
- Иди ко мне,- стонала она в экстазе, лаская себя на круглом гладком камне-жертвеннике.
Последним усилием воли ктар Сорроу попытался воскресить в памяти дорогие черты леди Прайд. Её лицо возникло на миг и тут же уплыло, уступив место жадно обхватившей свои роскошные формы гостье.
- Я иду,- глухо прошептали его потрескавшиеся губы.
***
Она наслаждалась своей властью над этим средневековым ктаром. Пребывая на пике наслаждения, она исполняла на нём танец животной любви, испытывая ни с чем не сравнимый восторг, при каждом движении своих гладких бёдер. Она кричала во весь голос и продолжала петь эту навязчивую песню, которая родилась уже здесь, на запретной планете Кшартри-2.
У неё не было имени, Независимые не имеют имён, ведь они никогда не общаются с себе подобными. Она звала себя просто,- Я. Несомненно, Я принадлежала когда-то к человеческой расе, но теперь она была на качественно иной ступени эволюции, усовершенствованный человек. Человек, который жил уже несколько сот лет и столько раз менял свою внешность и пол, что трудно было сказать, каким он был первоначально.
Я начала эту войну со своей древней прародиной просто ради развлечения, ей не нужна была ни их империя, ни их планета, она просто решила устроить войну в духе средневековья с реальными действующими лицами. Конечно, она понимала, что Хранители будут ей недовольны, но что они могут сделать ей? Начнут вторжение? Это будет ещё интереснее. Допустим, им даже удастся выбить её с нескольких миров, и что? Она найдет себе новые.
Но Я ждало разочарование. Опять. Эту приматы, так называемые её предки из заповедника, они даже не создали энергетического барьера над своим городом. И первый же залп одного из её допотопных, специально подогнанных под их уровень техники, кораблей, закончил войну. Она столько дней готовила эту операцию, её нано-шпионы предоставили полный перечень технологических достижений Империи. Кто же мог догадаться, что имперцы не используют многие из передовых технологий по назначению! Я не могла понять: они что, их просто коллекционировали? Или молились им? Все ответы погибли вместе с их жалкой столицей. Эта война принесла бы одни огорчения, если бы не этот воин. Лишь он один показал себя стоящим противником. Он один уничтожил в рукопашной несколько десятков совершенных боевых киборгов, взорвал её "флагман" и даже решил нанести ответный удар. Она с удивлением должна была признать, что он бы имел неплохие шансы в поединке даже с ней в её усовершенствованном теле, не будь у неё Мультипликатора, прибора изменяющего временные потоки. Борьба с этим ктаром показалась ей интереснее войны с целой империей. И она бросила жалкую Азуру, чтобы последовать за более достойной жертвой.
Итак, Я решила приготовить своему противнику ловушку в стиле древних преданий: она решила соблазнить его и убить. Для этого понадобилось всего лишь соорудить странное здание в духе древних построек планеты П, и добавить цвета послушному телу. Я освежила затхлый степной воздух, подчистила площадку, оставленную древними колонистами и избавилась от их истлевших тел, чтобы создать обстановку таинственности, зная о вере древних в потусторонний мир. Сама Я не верила ни в высшие силы, ни в чудеса, ни в бога, она сама была почти богом...
И вот ктар добровольно пришёл принять смерть от её рук, чтобы прежде разделить её необузданную страсть. Хотя внешне Я и оставалась человеком, но внутренне давно стала чем-то другим. И теперь, отдаваясь экстазу соития, она предвкушала ещё больший экстаз от момента, когда она вскроет грудную клетку ктара и вырвет его горячее сердце. Вот-вот этот момент настанет, ещё несколько опустошительно сладких мгновений, и её руки превратятся в лапы с железными когтями, раздирающими кровавую плоть...
***
Я не почитала древние запреты и не знала, что была обречена с момента появления на этой планете, как был обречён и ктар Сорроу. Они были приговорены остаться на Кшартри-2 навсегда, как остались здесь все побывавшие до них. Если люди называют смерть злом, то древнее зло этой планеты уже поселилось в их телах, вызывая в них необратимые изменения. Все дело было в траве. В процессе эволюции один из видов выработал форму стебля, который издавал на ветру приведенный к гармонии шум, частота которого особым образом влияла на все живые организмы, подавая сигнал на клеточном уровне к прекращению жизнедеятельности. Этот вид вытеснил всё живое с лица планеты и теперь безраздельно господствовал в степи, постоянно пребывая в пении. В пении песни смерти.
И вот теперь, наслаждаясь соитием с ктаром, Я не знала, что это последние мгновения её жизни, что двери вечности уже открылись для неё, и Древний Враг уже вышел, чтобы забрать их обоих с собой в неизвестность. Лишь армия сервов, повинуясь полученной команде, будет оживлять однообразный пейзаж степи какое-то время. Потом они погрузятся на корабли и стартуют к ближайшей заселённой планете. Что будет с ними дальше, неизвестно...