-Ты Стёпка не грузи его сильно, он хоть и не нашего круга, но родственник какой - никакой - бубнил в телефонную трубку тесть.
Степану Ивановичу невмоготу было слушать эти распоряжения.
И хоть должность досталась с подачи родственника, ненавидел он его за великосветское барство и снисходительное к нему отношение.
Тесть и секретарше, вот также, по телефону говорил: "Дай трубку Стёпке...".
Никчемного вида, лысоватый мужик, лет пятидесяти, вошел в кабинет, поздоровался и аккуратно прикрыл дверь. Не похожий ни на кого из родственников, простой как сто рублевая купюра.
Просмотрев документы, Степан, как и положено, вкратце, пояснил просителю суть проблем, которые необходимо преодолеть, прежде чем будет поставлена его подпись. Образовалась приличная сумма в долларах, которую он и обозначил.
- Приходите завтра - дежурной фразой закончил Степан.
Мужик, не говоря ни слова, удалился, как то бесшумно и быстро, будто сквозняком бумажку вынесло.
Такая покладистость просителя слегка удивила Степана и вместе с тем, он был горд своей краткостью и доходчивостью. Депутатство в городской Думе давало свои результаты, он умел убедить, разъяснить и заморочить голову.
- Ты, как нибудь, скажи отцу, не надо при секретарше меня Стёпкой называть - обиженно попросил он вечером жену.
Степан за ночь не увидел ни одного сна. Как заснул, так и проснулся, будто и не ложился вовсе.
Водителя на сегодня отпустил и до работы пришлось идти пешком. Хорошо, хоть рядом.
Дежурного на проходной, почему - то не было.
В приемной Светка - секретарша взвизгнула, соскочив со стула. - Вы куда гражданин? -
-Ты чё, дура! - вырвалось у Степана.
-Охрана! - заверещала Светка.
В дверях тут же появились Коля и Коля и, не говоря ни слова, брезгливо вынесли Степана из здания.
- Вы чё, козлы, с ума все посходили! - Кричал Степан в лицо охраннику.
Здоровяк, не выдержав Степкиной наглости, подтолкнул его к двери и больно ударил в спину.
Обезумевший начальник деартамента сидел на тротуаре, как последний бомж.
- Так, это сон - обрадовался Степан, поднимаясь - а я то, переживал, что сегодня не было сновидений - начал успокаиваться чиновник.
У подъезда своего дома, набранный код не открыл дверь.
В карманах не оказалось ни ключей, ни денег, ни служебного удостоверения.
- Чертов сон, надо же такому присниться.
К двери подошел сосед. Степан протянул ему руку в приветствии. Тот брезгливо отстранился и, набрав код, пропал за стеклянной дверью.
- Ну, хватит, пора просыпаться - крикнул Степан и не узнал своего голоса.
В отражении полупрозрачной двери стоял человек, похожий на того, вчерашнего, никчемного, лысого посетителя. Депутат оглянулся. Рядом никого не было ...
Степан пытался разглядеть себя в зеркальной витрине супермаркета. Невзрачный, лысый мужичонка повторял в отражении все его движения, будто издевался.
- Нужно дождаться жену у подъезда, - подумал он и вернулся к дому.
Мимо проходили соседи, брезгливо посматривая на лысого мужика. Его присутствие начинало им надоедать. Такие люди в этом месте долго не задерживались, или вовсе и близко не подходили.
- Мужик, документы есть? - неожиданно прозвучал вопрос появившегося полицейского.
- Я здесь живу, я депутат городской Думы - с достоинством ответил Степан.
Сержант понятливо и неожиданно закрутил Степану руку за спину и втолкнул в подъехавший
"Уазик".
В "обезьяннике" на лавке развалился пьяный мужик, двое других сидели на полу, на корточках, о чем то переговариваясь.
-Лысый, курить есть? - спросил один из них, хлопнув Степана по плечу.
- Вы что себе позволяете,- возмутился начальник департамента и осёкся...
- Ты чё, в натуре, борзый? - прошипел сутулый мужик и больно ударил чиновника по голени.
Нестерпимая боль пронзила ногу, боль, которую Степан не испытывал еще никогда.
- Полиция - внезапно, жалостно закричал слуга народа и затряс дверь узилища.
Выслушав ответы на свои вопросы, лейтенант угрюмо глянул на Степана - Ты чё несешь, бомжара? Ладно, давай руки.
- Дактилоскопия, вот что поможет, они по ней узнают, кто я есть на самом деле - обрадовался Степан, с радостью оставляя свои отпечатки на бумаге.
Через два часа, тот же полицейский не довольно обратился к слуге народа:- Кто же ты есть на самом деле? В базе данных нет твоих пальчиков...
Полицейский почему то изменился в лице, его дежурная маска сменилась на гневную и он, неожиданно, схватив резиновую дубинку, со всего маха въехал слуге народа вдоль спины.
- Дежурный, в ИВС эту падаль! - прокричал он и вытолкал Степана из кабинета.
- Петя, ты с дуба рухнул? Зачем депутату порядочны условия проживания. Гони его отсюда, ну как первый день на работе!- Недовольно молвил вошедший в кабинет майор.
- У него документов нет.
- А они ему нужны? Так, хватит. Дежурный, выноси депутата на улицу! - Крикнул майор и хлопнул дверью.
Степан уныло брел по знакомой улице. Ныла спина, болела нога и неимоверно хотелось есть и спать. Неожиданно, остановившись у здания Городской Думы и увидев свет в окне охраны, до боли в сердце захотелось пройти в зал заседаний, сесть в удобное кресло, вытянуть ноги и, закрыв глаза, соснуть часок - другой.
Заметив приближающийся издалека наряд полиции, сон как рукой сняло.
Начальник департамента бежал не оглядываясь три квартала, у четвертого остановился, присел на ступени какого то магазина и провалился в сон.
Эх, сколько же в закоулках городов и весей бродит разного люда. Кто на паперти, с протянутой рукой, кто мимо них проходящие, а кто и вовсе, не знающие подзаборной жизни.
Вечно свежие, с начищенными зубами, ароматными носовыми платками и собственными водителями.
Люди в чистых костюмах, не ведающих о чистоте рук и совести.
Требующих, берущих, передающих выше, за что, сперва, крепко держаться в своих кабинетах, затем переезжают в новые, потом по - выше, а уж там и вовсе, на Верх.
И вот, сколотив состояние в твердой валюте, запросто платят за Великую Должность и начинают уже не управлять и подгонять, брать и требовать больше, а править, распределять и властвовать.
И нет ничего сладострастнее , чем наобещать челяди от сердца, по щедрости своей - государственной столько, что аж дух захватывает и приятное в пятках покалывание начинается, а внутри такое просветление появляться, что случается головокружение, которое лишь Самому Гаранту и остановить позволено.
Степан больно ударился головой, от чего проснулся и в лучах восходящего солнца разглядел человека в форме.
Бьют, унижают, выгоняют, издеваются. Что плохого он сделал этим людям, сегодня, или позавчера?
Даже у себя в кабинете не был груб, а тем более рукоприкладство....
И даже там, в городской Думе, он не позволял себе оскорблений вредным оппонентам, или вечно кричавшему, злому "оппозиционному меньшинству".
Да, он прожил в этом городе с рождения и не знал, какому народу служит.
Для кого старался, сидя в кресле своего кабинета, чьи права защищал в Думе? Неблагодарный народ, народ без сочувствия и жалости, жестокий и мстительный!- рассуждал Степан, сидя у реки, на пляже . Хотелось заплакать или хотя бы позавтракать.
- А ты поплачь, поплачь - раздался голос сверху.
Над Степаном стоял старик. Редкая борода трепетала в слабых порывах ветра, худые кисти сжимали посох, поддерживая лохматый подбородок.
- А пожрать, сходи на Болотную, там по - полудню, бездомным кашу раздают - красивым баритоном молвил старик.
Степан поднялся. Стряхивая песок, обернулся. В порыве ветра, мимо пролетел листок бумаги, прошелестев, словно сотенная купюра.
На берегу никого не было.
Пшенную кашу Степан не любил с детства, здесь же она была вкуснее лобстеров.
- Новенький? - смуглый мужик средних лет, смотрел в глаза Степана. - А я уже третий месяц здесь обретаюсь. А так бы сдох, не могу по - помойкам шастать.
-Ты куда сейчас? - опять спросил смуглый.
- Не знаю - горько ответил Степан, вытирая кашу со щеки.
- Пойдем, на пузырь нашкандыбаем, вдвоем и ловчее и быстрей. Выпить хочется, погода располагает - приветливо предложил новый знакомый - меня Владом кличут - протянул он руку.
- Степан - вздохнул депутат, пожав кисть новому приятелю.
Пробежав по - нескольким мелким магазинам, перетаскивая ящики, загружая и разгружая товар, парочка наскребла пару сотен мелочью.
Добежав до знакомого магазина, Степан оказался у своего министерства.
Невыразимая тоска охватила начальника департамента.
Высокие двери министерства открылись, на пороге стоял он, Степан Иванович!
- Ты чё ? - спросил Влад.
Степан Иванович, нервно похлопывая кожаной папкой бедро, ожидал машину.
- Знакомый, что ли? - опять спросил он Степана.
- Не знаю - отрешенно ответил Степка.
- А я знаком, очень близко знаком был с этой мразью - продолжал Влад. - Четыре месяца назад, после долгих мытарств, договоров и бесконечных взяток попал я к нему на прием.
Заправил он мне сумму почти не подъемную, что делать, пришлось отдать.
Через неделю за подписью пришел. А он еще просит!
Мол, проблемы не преодолимые появились. Короче. Нужно ещё денег.
Не выдержал я. Возмущаться стал, да сдуру и ляпнул, мол и на него управа найдется.
А этот прохиндей, улыбнулся мило и вроде как вошел в мое положение.
Ладно, говорит, у вас рекомендации положительные, исключительно из - за людей меня ему представивших, сделает он всё себе в убыток, уменьшив сумму в десять раз!
Жду, говорит завтра в означенное время.
А у меня и денег осталось всего - то столько! Последние!
Утром Светка,секретарша его звонит.
Начальник, говорит, к встрече ментов пригласил, будут брать тебя за дачу взятки.
Всё! Бизнес лопнул не начавшись. Сплошные долги.
Раздал, что осталось кредиторам, продал все что имел.
- Пойдем отсюда, водка стынет - зло закончил Влад.
- Вот, стерва, - возмутился про себя Стёпка - сколько же раз она меня "сливала", говорил же тестю: - не нравится она мне. А этот старый козел: - она своя, она наша, какая - никакая, родственница...
Перцовая настойка, по цвету, напомнила Кубинский ром.
- И как вы это пьете! - Захотелось высказать собутыльнику.
Разговаривать не хотелось, продолжая злиться на секретаршу, Степан уснул в ворохе тряпья, сырого, грязного подвала.
Во сне Стёпка беседовал с человеком без лица.
О чем, проснувшись не запомнил, но голос его был знаком до боли.
И так, в бесплодных воспоминаниях, неожиданно, добрел он до своего министерства, опомнившись прямо у двери.
Из черного "Мерседеса" вышел его двойник. Да нет, не двойник, а Степан Иванович!
Степка утром, на безлюдной улице, внимательно рассмотрел себя в витрине. И не увидел в отражении себя - его там не было!
Их взгляды встретились. Глазам стало больно, словно смотрел он на солнце.
- И чего тебя сюда тянет - услышал он голос Влада.- Идем, я кабель нашел. Распластаем, сдадим, денег на два дня хватит.
В глазах Степана еще резвились солнечные зайчики, когда он вдруг увидел как у его ног, покачиваясь на ветру, билась о стену министерства одинокая сотенная купюра.
Обычная купюра, которую Степан никогда не замечал, вид её он забыл и, наверное, не случись всей этой чертовщины, и попадись она ему еще месяц назад, не разобрал бы он вовсе, что это деньги.