Вероника приехала в лес далеко не впервые. К своим 13 годам она успела побывать в паре настоящих походов, что было заслугой родителей, и нескольких, чисто символических, скаутских выездах, уже по собственной, так сказать, личной инициативе. Поэтому и лес для девочки был местом хорошо знакомым. Нечто своё, родное и дружественное. То ли место, то ли существо.
Ориентированию Нику разумеется тоже учили, как и многим другим походным выживалкам, без которых в лесу лучше не оказываться ни взрослым, ни уж тем более детям. Одним словом, подготовленный, казалось бы, человечек. Более или менее.
Да и "блудиться" в этом лесу было особо негде. Одним концом он упирался в шоссе, а другим - в поселок, до которого было километров пять.
Однако, вопреки всему выше сказанному, произошло в тот погожий августовский день следующее.
Девочка выслушала положенную порцию наставлений от папы, сбросила кроссовки,
натянув взамен видавшие виды красные резиновые сапоги, взяла корзину и побрела прочь от машины. Солнце пыльным диском висело высоко по левую руку.
Веронике нравился август. Черт, пожалуй август ей нравился больше всего. Уже не так жарко, как в июле, но ясных дней пока предостаточно. В посвежевшем воздухе витает настороженный аромат конца лета, отчего всё вокруг становится будто бы ярче и отчетливей. Да и просто - красиво. Даже паутина с капельками росы и огромным, шевелящимся пауком, кажется правильной.
Под ногами девочки бодро пружинил мох. Над ухом верещал комар, открыто радуясь тому, как человек даёт себе пощечины. Пахло грибами.
Ника отломала от сухостоины длинную ветку, не сколько по необходимости, сколько для того, чтобы почувствовать себя профессиональным следопытом на миссии и стала напевать под нос, словно мантру, старый стишок:
...
- Ты скажи мне, старый лес,
Ты с грибами или без?
Поглядел на грибника
Лес дремучий свысока.
Покачался - скрип да скрип! -
Показал под елкой гриб.
- Я с грибами, - молвил лес, -
А ты с глазами или без?
Идиллия продолжалась несколько часов. Грибы находились с переменным успехом. Просторный бор сменился лесотундрой, воздух наполнился солнечным маревом, от которого воздух рябил в глазах. Мысли ворочались в голове всё ленивее.
Вероника устала. Отыскав глазами уютное местечко, она села и с удовольствием вытянула ноги. Помедлив, достала из кармана яблоко и, обтерев его о штанину, впилась зубами в сочную мякоть. Ей подумалось, что можно было бы вернуться к машине. Папа мог так гулять весь день. Но до папиной выносливости ей как пешком до луны.
Огрызок полетел вдаль. "Да, ?- подумала девочка, - сейчас, только проверю тот овражек напоследок".
Овраг был глубоким. Спускаться пришлось боком, придерживаясь за редкие кусты и мелкие ёлки. Зато внизу, на самом его дне, обнаружилось целое семейство боровых. Ника, потирая руки, присела на корточки и достала перочинный нож. Быстро проверила грибы на червивость, осмотрелась и обнаружила, что чуть дальше склон более пологий и выбираться по нему будет удобнее. Им она и воспользовалась. Растительности здесь было меньше, зато и требовалось за неё ухватиться реже.
На самом верху правая нога соскользнула и Ника несколько раз взмахнула руками, стараясь не просыпать содержимое корзины. А когда выровнялась и огляделась по сторонам, то смогла произнести только "эээ". Лесотундры не было и в помине. Её окружал довольно густой смешанный лес, с солнечными прогалинами и трепыхающимися на ветру осиновыми листьями.
Некоторое время девочка не могла сойти с места, поскольку решительно не понимала где находится. Затем ущипнув одной рукой другую, стала медленно спускаться обратно.
- Не знаю, что это было, но... нафиг такие пляски.
Вероника дотошно проделала весь свой недавний путь наоборот, стараясь даже цепляться за те же кусты, когда вылезала. Однако на краю оврага её подстерегало разочарование. Всё тот же пейзаж, которого здесь не должно быть.
"Блин. Я заблудилась? Этого не может быть. Овраг -то десять метров. Какой удар по репутации следопыта. Папа будет смеяться. - Мысли скакали в её голове как белки, а в груди ширилась паника. - Что делать? Так, стоп. Во-первых, мобильник. Проверить, вдруг сеть появилась".
Девочка расстегнула молнию на кармане ветровки и достала телефон. На верхней части экрана появилась надпись "нет сети".
"Тааак. Ну тогда я просто пойду по солнцу обратно, - решила она и тряхнула головой, собирая назад уверенность".
***
Спустя час Ника по-прежнему понятия не имела где находится. Приходилось признать, что план никуда не годится.
"Что дальше? Я останусь тут? Хорошо хоть август - не умру с голоду. И где все грибники? - она присела на поваленный, поросший мхом ствол. - Нужно найти дорогу какую-нибудь. Любую дорогу. А где искать? Можно сориентироваться и пойти в сторону поселка. Да! Это куда умнее, чем просто идти вдаль."
Ника похвалила себя и приободрилась. Вспомнила карту, которую разглядывала утром с папой и то, что поселок был обозначен у северного конца леса.
Определять стороны света было весело на ориентировании. Сейчас же у девочки не было ни сил, ни желания заниматься этим. Поэтому Вероника достала из кармана старенький советский компас, который всегда запихивала туда мама. Набор, который она давала каждый раз состоял из четырёх вещей - бутылки воды, компаса, спичек и перочинного ножика. Желудок девочки тотчас же громко заурчал при воспоминании о маме и обещанном на обед плове.
- Так, - для поднятия боевого духа она стала размышлять вслух, - находим ближайший черничник, перекусываем и вперёд!
Спелые ягоды сами падали в руки, ставшие через минуту черно-синими. Ника снова была готова идти, сражаться с врагом и стойко преодолевать трудности.
"Ведь делал же это как-то Фродо? Нет, представлять себя Фродо не очень-то приятно. Уж лучше Арагорном, - Девочка усмехнулась своим мыслям и решительно развернулась в выбранном направлении".
А за деревом де-ре-во,
А за деревом де-ре-во,
А за деревом де-ре-во,
А за деревом куст.
За кустом снова де-ре-во,
А за деревом де-ре-во...
Некоторое время эта дурацкая песенка поднимала настроение и помогала сосредоточиться на дороге. Нике было интересно, сколько она сможет петь её не переставая, но, в конце - концов, соревнование самой с собой наскучило.
Лес начал густеть и становиться всё более лиственным. Появился бурелом, а воздух наполнился влагой и загудел от мошкары. Девочка достала мобильник и посмотрела на часы. По всему выходило, что последний рывок длится уже около двух часов. Пять километров она должна была пройти. Или вот-вот пройдёт.
Теперь на то, чтобы продираться вперёд приходилось тратить изрядное количество сил. Молодая поросль вперемешку с кустами и корягами будто бы специально преграждала путь. Веронику снова начало захлёстывать отчаяние. Она остановилась перевести дух, и тут до её слуха долетел до боли знакомый звук. Это был размеренный плеск воды.
Отчаяние незаметно сменилось радостью, и девочка приготовилась идти "на приступ", когда увидела рядом с ногой осу. Отступив на пару шагов она закусила губу и мысленно напомнила себе, что махать руками -не лучшая идея. Нужно сохранять неподвижность. Однако за первой осой появилась вторая, затем третья... И ощутив жгучий укус, Ника бросила корзину, чтобы не разбирая дороги, кинуться вперёд.
На счастье бежать оказалось не далеко - метров пятьдесят.
Едва ли не вылетев на берег лесного озера, она наконец поняла, что осы её больше не преследуют.
Попу и левую ногу жгло огнём.
Вероника села на песчаном откосе берега, поросшем редкой травой, отдышалась, нервно стряхивая со штанов несуществующих насекомых и горько расплакалась. Ей было жалко себя, она злилась на несправедливость произошедшего, волновалась за папу...но больше всё-таки первое.
Со слезами выходило накопившееся напряжение и страх, постепенно всхлипы становились всё реже, а упрямство, напротив - возвращалось. Наконец, девочка вытерла глаза ладонями и начала стягивать ветровку. Ей очень хотелось искупаться, ведь холодная вода должна была помочь с укусами, да и охладить взопревшее тело хотелось нещадно.
Затем, она долго лежала на спине, раскинув в стороны руки, длинные волосы разметала вода, над головой горланила взбалмошная чайка.
В ту минуту к Нике пришло знакомое чувство покоя и единения, ощущение, что лес живой и наблюдает, оценивает, посмеивается. Возможно, именно за этим она и приезжала каждый раз.
"Может быть он понял, что я знаю, что он живой и решил оставить меня себе? - подумалось девочке, и на долю секунды её грудь сжало точно железным кольцом, - хорошо быть нарциссом, правда дорогуша?"
Она ухмыльнулась и, перевернувшись на живот, поплыла к берегу.
Там Вероника осмотрела укусы, их оказалось шесть штук, и приняла новое решение. Озера на карте она не помнила. Вернее, точно помнила, что его не было. Но удивляться происходящему уже не могла, и решила найти ручей, рассудив, что если пойти вдоль него, можно прийти к человеческому жилью.
Искомое обнаружилось на другой стороне.
То приближаясь к самой воде, то забирая в сторону из-за буераков, кустов и бурелома, она пошла вдоль русла. И, чтобы не давать мыслям будоражить эмоции, стала петь. Сначала, это были весёлые, шуточные песенки для долгих переходов, потом репертуар любимых групп, наконец, вспомнилась длинная, народная, которой хватить должно было на долго, а вместе с ней и мама, которая такую музыку очень любила. И Нике снова захотелось плакать.
Однако слёзы пришлось отложить. Периферийным зрением девочка уловила тёмный силуэт, который, словно бы двигался параллельным курсом.
Она остановилась и внимательно посмотрела по сторонам. Ничего. Никого.
Сердце бешено колотилось. В теле появилась странная лёгкость, а ноги, точно наэлектризованные, всё ускоряли ход.
Минуту или две всё было нормально. девочка даже подумала, что ей показалось от усталости. Но силуэт, будто бы специально дав ей успокоиться, появился опять. И она бросилась бежать.
Раз или два Ника падала, цепляясь за сучья и спотыкаясь о выпроставшиеся из земли корни. Её ветровка порвалась по шву, и теперь через дырку торчала черная футболка. Ткань штанов на колене побурела от крови. Но останавливаться девочка уже не решалась.
Силы быстро иссякали.
Ей начало казаться, что сейчас она свернёт себе шею или упадёт на торчащую палку, стоит лишь везению закончиться, как вдруг, закончился лес.
Он просто остался позади, а ноги продолжали нести её вперёд по сухой, пыльной траве под гвалт кузнечиков.
Облегчение было таким сильным, что смех и слёзы душили Нику одновременно. А затем, лодыжка всё-таки подвернулась, и девочка покатилась со склона холма.
***
Трава колола лицо, руки, забивалась в нос. Не спасала даже одежда, под которую она лезла с настырностью рекламного ролика. Однако вставать Вероника не спешила.
Пахло сеном, над головой, в недосягаемом, пронзительно синем, летнем небе плыли редкие облака. Здесь казалось уютно и безопасно. После всех злоключений это ощущение было целительным.
Ника лежала. Если бы девочку спросили, она не смогла бы ответить сколько прошло времени.
"Интересно они меня ищут? Папа ещё ждёт или уехал? И что теперь? Будут вызывать спасателей?"
Ей вдруг вспомнилось, как мама утром поставила на холодильник блюдце с молоком для домового. Чтобы защищал от хлопот. Она всегда это делала, когда семья приезжала на дачу.
"Домовик до сюда не дотянется, - с грустью подумала девочка, - хотя..."
Она зажмурилась и, старательно подбирая слова, прошептала: "Лесовик, пожалуйста! Помоги мне. Что тебе стоит, а? Я люблю лес! Не мусорю никогда. Только если огрызок, - добавила она, вспомнив утренний инцидент, - так ведь он же сгниёт. Помоги, помоги, помоги, помоги...Правда у меня вкусного ничего нет. Я и сама голодная, - Ника пошарила по карманам, - могу компас подарить. Он хороший, дедов."
Больше сказать оказалось нечего и Ника поднялась с земли. Ей было неловко. Поэтому, потоптавшись немного, она вытащила за верёвку из кармана обещанный компас и положила его на то место, где только что лежала сама. Затем отряхнулась и побрела, прихрамывая, в противоположную от леса сторону.
Вечерело. Задул прохладный ветер и Ника жадно подставила ему лицо.
Впереди, до самого горизонта, простиралось это поле, а дальше снова начинался лес. Куда идти она не представляла, с компасом или без.
"Пойду дальше вдоль ручья. А в лесу..."-
Мысль повисла в воздухе, поскольку правая нога девочки шагнула на дорогу, сокрытую иван-чаем и оттого невидимую, пока не подойдёшь вплотную. Дорога была просёлочная, с глубокими колеями и травой между ними, но самая настоящая!
Ника бы обрадовалась, запрыгала бы на месте или, раз уж на то пошло, издала бы победный клич, но сил хватило лишь на тихое облегчение.
Ветер усилился. Девочке даже показалось, что он подталкивает её в спину, и она, выбрав наугад, повернула направо.
Подвёрнута лодыжка болела, колено саднило, а укусы по-прежнему жгло. Шаг за шагом она продвигалась вперёд навстречу неизвестно чему, хотя уже и не такому пугающему, как раньше. Теперь девочка несла мобильник в руке. Связи по-прежнему не было, но появиться она могла в любой момент, и не хотелось этот момент пропустить.
Сколько ещё придётся пройти Вероника не знала и вяло думала о том, что стоит передохнуть перед тем, как думать о ночлеге. Нужно будет набрать хворосту, найти бересты, наломать лапника для шалаша и подстилки.
Она села у обочины и устало закрыла лицо руками, слушая, как ветер шелестит в кронах деревьев. Его "разговор" успокаивал.
Но постепенно к нему стал примешиваться другой - посторонний звук, напоминающий монотонный рык. Разомлевшая Ника не сразу поняла, что к ней приближается машина, а когда подняла голову и увидела старенькую Ниву, то обрадовалась ей, словно родной.
Нива затормозила и остановилась, заставив девочку настороженно сжаться.
- Тебя не Вероника зовут? - высунулся из открытого окна бородатый мужчина
- Да, - девочка едва успела удивиться, поскольку собеседник её перебил.
- Слава Богу! Мужик весь день орёт, как сумасшедший, весь лес на уши поставил. Мы думали ты - бабка старая - не слышишь нифига!
Вероника с облегчением хихикнула.
Из машины, под руководством водителя, стали выбираться двое мальчишек и настоящая старая бабка в сатиновом платке.
- Садись давай резво, довезу до него.
А спустя десять минут девочка сидела уже в машине своего отца. Тот что-то горячо говорил её спасителю и попеременно жал ему то одну, то другую руку. Мужчина только успевал отмахиваться и всё пытался уехать.
Произошедшее казалось абсурдным бредом, объяснить который Ника не могла. Могла только улыбаться и, глядя на лес за окном, тихо шептать: "спасибо".