Детство формирует в нас кучу предрассудков. Многие мировоззрения, когда-то ставшие плодом детского воображения и наивности, со временем укореняются и аксиоматично становятся костяком характера. Это глупо, но это работает.
Большинство предрассудков пестрят цветными ярлыками. Колебания цены незначительны. Весь этот механизм дает нам возможность поддерживать некое подобие внутренней душевной гармонии. Это иллюзия, но мы в нее верим.
Такая система малоуязвима. Единственный выход понять ее особенности - посмотреть со стороны. А это почти стопроцентно значит ее разрушить, ведь вернуться в глупую иллюзию скорее всего не захочется. Когда смотришь со стороны, с каждым днем живешь по все более несопоставимым с этой системой законам. Это больно, но по-другому уже не получается.
Каждый день возникает необходимость беспрерывной борьбы с мертвой душащей хваткой повседневности. Борьбы между призрачной надеждой и равнодушной реальностью. Каждую секунду в подсознании стучит мысль - нет, нет, нет, я сильнее. И каждую секунду отдается эхом - всего лишь шаг, всего лишь шаг, и жизнь изменится, стоит лишь принять неизбежное. Нужно просто слиться с этим чертовым мирком. Казалось бы, даже элементарная логика доводит череду простейших вопросов об обоснованности большинства совершаемых нами поступков к пониманию, что жизнь как она есть в широком понимании - бессмысленна. Как ни странно, даже твердое утверждение этой мысли приверженцами устоявшейся системы никакого толчка к перемене не дает, отнюдь, лишь еще сильнее утверждает изначальную позицию. Тут стоит отдать дань уважения. Система смирения совершенна и самодостаточна. Это - венец общественной мысли. Конечно, есть и другая сторона медали - при попытке так же непредвзято, объективно оценить модель собственного построения мировоззрений получается, что четкой основы у нее так же нет. Лишь слепая надежда и какая-то странная уверенность, что существует иной, высший уровень развития личности, что в итоге над биологической составляющей где-то как-то весьма хитростно устроилась духовная часть. Но такая уверенность небезгранична. Каждый день идеальная тактика стандартной системы постепенно подтачивает даже самое маниакальное упрямство. Избежать этого давления крайне сложно. В конце концов возможно лишь два варианта, и оба - проигрышные: либо ты сдаешься на милость системе, либо ты становишься невосприимчив. По-другому - абсолютно апатичен. Апатия вообще явление уникальное. Как люди становятся в общепринятом понимании взрослыми? Отбросив кучу факторов, сократив дробь до простейшей, обобщив все сферы человеческой деятельности, можно понять, что сей статус характерен для тех, кто при каждом возникновении новых переменных с минимальными усилиями справляется с поставленной задачей, не отвлекаясь на посторонние условия, не влияющие на решение. То бишь, умело расставляя приоритеты, человек четкими действиями приводит ситуацию в приемлемое для него состояние. Это говорит о том, что многое остается за рамками уделенного внимания. Проще - мы все мудрее с каждым новым "не важно". Парадокс предрассудка, странность всего живого: восприятие меняет взаимосвязи на противоположные. Стандартная собака не нападет на уверенного человека, думая, что за отсутствием испуга стоят серьезные причины. На самом деле, большинству из таких уверенных отгрызть руку не так сложно. Это - простенький пример. Наблюдение за любым связанным с человеческим поведением явлением подтвердит наличие искаженности в восприятии практически любого элемента общества. Проблемы коммуникативного барьера давно подробно описаны социологами. По сути, даже общение как таковое чрезвычайно ограничено: при разговоре каждый человек пропускает информацию сквозь собственный барьер, таким образом, абсолютно каждая отложившаяся мысль является продуктом чисто субъективного мнения. Это неизбежно для любого человека, ведь перенести сложносоставную информацию с носителя на носитель в исходном виде можно лишь равнодушно-машинным путем. Компьютер, руководствующийся лишь математикой, при прочих равных условиях никогда не выдаст два разных решения одной решаемой задачи. Человек - непредсказуем. Но не в этом ли его уникальность? Но стало быть, развитие человека в общепринятом смысле приводит к ликвидации всего человеческого. Способности реагировать на раздражители набором колебаний, но не четко прямой линией оптимальности.
Итак, апатия - способность не менять внутреннего эмоционального настроя в ответ на внешние обстоятельства. То бишь - не прогибаться, быть сильным. Стойко справляться с трудностями, не поддаваться страху. Звучит солидно.
Ведь так и происходит. Многие вещи, что волновали нас ранее, становятся сегодня обыденностью.
За стойкость приходится платить. Исчезают такие реакции, как удивление, страх, ожидание, любопытство. Порой вспоминаешь события уходящего дня и видишь себя со стороны. Понимаешь, насколько ты был равнодушен к тому, что, казалось бы, должно вызвать хоть какие-то эмоции. Четкий расчет лишает нас человечности. Увлеченный рассказом собеседник задает бессмысленный с точки зрения информативности вопрос "а знаешь, что мне сказали?..". Ты не поддаешься на пустую интригу и равнодушно молчишь - все равно щас все сам скажет. У собеседника из-за твоего молчания возникает чувство, что тебе общение неинтересно. Хотя, казалось бы, объективная оценка никакого противодействия потоку информации не выявит. Тем не менее, эмоция появилась, мнение сформировалось. Следовательно, иррациональность человека и есть проявление его души. Насколько ценна для нас вещь, когда мы испытываем в ней потребность? И сравнима ли эта ценность с той, что ощущается после удовлетворения потребности? Что имеем, не храним. Иррационально. Все имеет свое отражение в нашем сознании. И оперируем мы именно теми понятиями, что мы нарисовали в своем воображении. Стало быть, все вокруг - нереально? Ведь оно отлично от действительности, так как, будучи по определению разумным живым существом, а не машиной, лишенной мнения, мы искажаем действительность. Причем неоднократно - сначала оцениваем объект, сравниваем его с тем, каким мы бы хотели его видеть, меняем его, затем снова пропускаем через восприятие. Замкнутый круг? Как же достучаться до истины? Здесь уже тот самый давний спорный вопрос о существовании абсолютной истины.
У каждого свой порог невосприимчивости, на котором ты балансируешь, определяя, насколько ты можешь отказаться от эмоций, чтобы не страдать от лишних волнений. Чрезмерная эмоциональность не дает спокойно жить, без эмоций жизни нет вообще. Где же грань? Все зависит от нас. Может быть.
Каждый из нас рождается с вполне определенным набором качеств, которые со временем шлифуются жизненным опытом. Кому-то везет больше, кто-то понимает прописные истины с трудом, через боль и обиды.
Врожденные взгляды рушатся, причиняя страшную боль. Я не знаю, как там у других людей, но я, по-видимому, появился с абсолютно нежизнеспособным в современном обществе набором ценностей. Огласить очевидное нетрудно: например, смертельно опасно быть отзывчивым, искренним, доверчивым. Будучи обманутым и оттого осмеянным, начинаешь опасаться лишних фраз. Ведь, согласно общепринятому мнению, куда глупее смотришься, будучи излишне доверчивым, чем весьма осмотрительным, м? Стало быть, немодно ждать от людей добра, видеть что-то хорошее. Это глупо и наивно. Не задавай вопросов - не покажешься глупым. Кто-то скажет о незрелости данной установки? Вы можете спорить, но это бесполезно. Стадо сильнее вас. Ежесекундно доброта подвергается бесчисленным нападкам, и погибает. Но что самое интересное, среди всего этого безобразия все еще принято рассуждать о высокой любви и светлом будущем. Хочется верить, что труды столь многих писателей, воспевавших искренние чувства, небесплодны, а главное - небезосновательны. Можно сказать - время было другое. Но можно и задаться вопросом - а было ли оно вообще, то самое время? Было ли что-то более совершенное, от чего мы сейчас катимся? Чаще всего в этом вопросе единственный союзник - вера. Которая порождает хрупкую надежду, трепыхающуюся на плаву в буре сомнений по поводу компетентности добра в войне со злом. Добра, которое побеждает, побеждает, да победить никак не может.
Выстраивая собственные стены, запираешь себя в темнице. Где остаешься лишь ты сам, наедине с собой. Ковырять бетонные блоки, чтобы увидеть долгожданный лучик, приходится с опаской, что вместо света пролезет что-нибудь гнусное и омерзительное. А оставаясь в этом каменном гробу, ты погибаешь. Лишаешься эмоций.
Мы сами воспитываем друг в друге такую черствость. Причина этому одна - бессознательное понимание собственной ничтожности. Постоянные насмешки и предвзятости дают хрупкую иллюзию собственного превосходства. И чем дальше, чем больше поддаешься такому образу жизни, тем чаще этим фантомам требуется подпитка. Лишь считанные единицы находят в себе силы взглянуть на себя со стороны. Сказать себе твердо, кто я есть. И чем больше стадо, тем маловероятнее такое событие. Только разговор наедине с собой дает возможность выпрямиться во весь рост. Иначе ждет лишь одно - гниение в темном каменном гробу собственных предрассудков.
Мы живем иллюзией. Мы боимся сделать шаг. Мы цепляемся за сиюсекундные порывы. Быть может, где-то проще соврать, где-то легче сделать вид, что с тобой все иначе. Помаячить иллюзией перед чужим восприятием. Но все эти дерганья бессмысленны, так как правда все равно внутри каждого из нас. Правда о себе и о других. И миг, когда приходится за нее ответить, рано или поздно настает. Ответить прежде всего перед собой. Не казаться, а быть - не в этом ли спасение? Что же нас останавливает просто взять и начать видеть мир, но не иллюзии? Заговорить с человеком, а не со своими предрассудками? Один раз поверить и сделать один шаг? Власть ничтожества - это не парадоксально? Страх одновременно перед своим и чужим несовершенством? Нет, не парадоксально. Это - не человеческая натура, или природа, или дань времени, эволюции или чему там еще. Можно загнуть про сложности современного витка общественного развития, или кризиса культуры или чего там еще - все это бегство. От одного-единственного шага - признать свои недостатки, перестать их бояться. Перестать казаться и начать быть.