Аннотация: только так и получается ходить на концерты
Тот самый Deep Purple
Weiss bier Kristal klar. Тонкой струйкой лить по стенке высокого бокала, не допуская резкого вспенивания. А то потом не уляжется пена мелкая, как сахарная вата. Но не прилипающая, а скользящая по стеклу. Как шампанское, взрывающееся в мозгу миллионами пузырьков, приятное своей прохладой.
Если был трудный день, начать следует с рюмки шнапса, но не того, который как водка, а слабее, чтобы согрел и размял мельчайшие сосудики в башке, сжатые спазмом. Сука, стресс никого не жалеет. Когда малёк оттянуло, как будто утюжком проглажен мозг, и скукоженные извилины распрямились, тогда - к пиву. Немедленно попросить двухлитровую кружку, чёрт с ним с кристалл кларом. Любое сойдёт. Оно, честно говоря, всё у них хорошее, нет - отличное. Раскрутить винтом и заглотить пиво адским насосом. Итак, кружка пуста на три четверти, во рту приятная горечь послевкусия после шнапса, хмеля, и со дна души поднимаются радостные углекислые пузыри. Теперь и есть захотелось. Сосиски длинные, кривые, причем идеальные в своей длинной кривизне с горчицей, со сладкой горчицей. Нет, ну его на хрен. Лучше - свиная нога. Она возвышается, как гора над зарослями тушёной капусты и холмами картофельного пюре, в клюквенно-брусничном соусе. Хлеб, кренделями этакими, посыпанными кристаллами соли, тоже не портит общий пейзаж и весьма хорошо содействует скромной бюргерской трапезе. Незаметно, в приятной беседе, одна за другой, в организм ложатся три двухлитровых кружки. Насыщение. Сиюминутное праздное ощущение. Виски стянуты тесным, но очень приятным обручем, отгораживающим мозг от забот прошедшего дня. Деревянный стол отлично держит локти рук, а те в свою очередь голову. В голове лениво шелестит океан. Ещё один день объединённой Германии позади.
Откуда ни возьмись появляется бокал с жидкостью приятного красного цвета. Неоднократно. Возникает приятная беседа ни о чём. За соседним столом говорят только по-немецки, но обмену мнениями это не мешает. После определенного количества итераций по приёму вина точки зрения на жизнь с соседним столом расходятся. Скучно у вас, какая тут жизнь? То ли
дело у нас - в России. А у вас - что? Только улицы пустые - ни души. Впрочем, никто никто не возражает. Тогда он зовёт пожилого официанта:
- Вот вы - немец, наследник Гёте, Гейне, и кто там у вас ещё, скажите мне: какая у вас тут может быть культурная жизнь сейчас?
Тот отвечает:
- Нет, почему же не может? - Может, культуриш нах. Вон у нас сейчас Deep Purple выступает.
- Где???
Немец называет определённое количество километров в сторону Нюрнберга.
План созревает и начинает воплощаться мгновенно.
Через некоторое время Троицкий оказывается у спортивного сооружения, окружённого длинной очередью унылых немецких граждан, безнадёжно ожидающих билетов. Объявлено неоднократно: билетов нет и не будет. Он не отчаивается, прокладывает путь к кассе, и бьёт в закрытое окошко всеми возможными частями тела. Внезапно окошко с треском открывается.
- Гиб ме зе мир битте айне билет. Их бин шпацирен из Русланд пешком через железный занавес, чтобы попасть... любимых... артистов - неожиданно объясняет он на языке, который начал изучать полчаса назад в ресторане. Молча дают. Толпа смыкается за ним, как поверхность болота. Он идёт на концерт. А как вы думаете, могло ли быть по-другому?
Это был тот самый супер концерт в Штутгарте, в октябре 93 года, последний бой в звёздном составе с Блэкмором. Играли убийственно, как на пластинке. Причём ирония заключалась в том, что это был двухдневный тур. Как потом он увидел на DVD High and Hell water в Ноттингеме, был шоковый провал. Блэкмор поливал Гиллана водой из бутылки, когда тот лажал. А в Штутгарте всё было супер. Кроме него самого. От счастливого волнения добавил он тогда ещё текилы без меры. Стаканчик от текилы с того концерта хранит он до сих пор и пьёт иногда из него валерьянку. Короче, в результате получилось, что последнюю часть этого исторического концерта помнил он плохо. Осталась лишь пара мутных фотографий. Другие, как можно догадаться, не получились. Сохранилась и майка оттуда - с надписью Machine Head и с картинкой обложки одноименного диска. Носил он её до тех пор, пока дома тётки тайком не унесли её подальше и закопали поглубже. Вот только так и получается ходить на концерты.