--------------------------------СЧАСТЬЕ БЫЛО ТАК ВОЗМОЖНО (1999)------------------------------


***

Последние взгляды ушедших с весною
Меня провожают сквозь цепи времен.
Иду, утомленный своею судьбою,
Я в смутное время покинул свой трон.
И вижу - счастливые лица в пожаре.
Сгорают в огне и летят в вышину
Все те, кто уходит, ушел от кошмара,
От жизни ушли... Только я - не могу.
Иду сквозь колючие стрелы скелетов
Всех тех, кто остался в горячем бреду.
Иду мимо тех, кто скрывался от света
И, совесть убив, не вернулись во тьму.
Знакомые лица, холодные взгляды - 
Ведь здесь никогда я и не был своим.
Вот кто-то тихонько подсыпал мне яду
В надежде, что выпью, ну что ж - будем пить.
Но как мне забыть тех, ушедших с весною?
Они далеко, знаю - счастливы там.
Иду, утомленный своею судьбою,
И все ж улыбаюсь веселым лучам.

***

Шумом прибоя наполнено сердце.

Тихие, тихие игры с водой...

И шелест ветвей летнего вечера,
И знанье о том, что нам некуда деться.
Последняя чайка стала луной.

Тихие, тихие игры с водой...

***

В пыли схоронено небо
(Это - день пыли)
Пыльные бури по ветру
(Это - день смерти)
Нож заскрипел под зубами
(Ненависть с нами, с нами!)
Рука занеслась в ударе
(Это - день мертвых полей)
Все жестче и все веселей
(Это - день наших детей)
Щелкни затвором страха
(Ненависть в куче праха)
Крест понесли на дрова
(Пыль и сухая трава)
Никто не стоит за спиной
(Никто и не скажет - "Постой!")
Улицы, словно пустыни
(И улицы полны пыли)
И пылью наполнены души
(И тихо так, только плачет кто-то. Послушай... )

***

Череда разноцветных лун
Проплывает, играя с водой.
Этот день был - словно канун
Долгожданной и такой молодой
Смерти.
Зверем глядится в темное небо
Черный путник у края земли.
Ему песню небо пропело
О тоске и о гордой любви.
Горько.
С криком взмыла душа к звездам,
Тело плавно на землю спустилось.
Все, что видел он в смутных грезах
В бренной плоти его растворилось.
Слезы.
И теперь, словно черный ангел,
Он летит, он летит в забытье.
Увидает желанные дали,
Но не сможет уж к ним спуститься.
Больно.
И как в жизни он был одиноким,
Так и в смерти остался таким же.
Был и дьяволом, был и богом,
Но любви не сказал он:"Ближе.
Прошу тебя,
Ближе..."

***

В странные игры играем с друзьями,
Здраво смеясь, не забыв состраданье.
Весело как, и друзья-то - не пламя,
Не обожешься, с душою играя.
Чужая душа за закрытою дверью - 
Только кусочек чьего-то помета.
Добром и надеждой наполнена вера,
И все это - части веселья полета.
Кусочек души зачерствеет от страха,
От дикого страха остаться одним,
Одним среди боли, и ложишь на плаху
Те руки, которыми мир сотворил.
Но только бы вместе! Неважно, что больно,
Ведь рядом надежда поможет тебе.
Но только топор остается доволен
Кровавой судьбою, а ты - как во сне
Все рвешься на части, и сумерки боли
Окутают разум, заставят взрослеть.
Ну вот - ты свободен! Ты снова свободен
Один, как и прежде, встречать свою смерть.
А утром ты в странной жестокой неволе,
Попал под удар, под летящую плеть.
Топор, с вожделением жаждущий крови,
Добрался до крыльев... Уже не взлететь.
Не броситься с неба на острые камни,
Не плыть белым облаком справа от солнца.
Надейся на ноги, чтоб только сдержали,
Когда ты увидишь цвет счастья в оконце...
Без рук не творить, не сменить то, что сделал,
И просьбы помочь безответно кружатся.
Смотри, как плывет в беспросветное небо
Последний кусочек убитого счастья.

***

-Призрак-

		- Холодно, мама, стало.
		- Любовь ушла, сынок.

		- Холодно, мама, холодно...

		- Прощай, сынок.
		- Прощай, мама...


Тихо.
Почти что не слышен плач скрипки.
Мертво и пусто,
струны гитары дрожат, отзываясь
легким, воздушным касаниям пальцев.
Небо,
в котором не видно улыбки,
страшно и мертво,
лишь дыхание ветра тревожит опасные сны,
и, незаметно касаясь струны,
уходит время,
в последний раз глянув на небо
без улыбки.
Забыв про стремя,
забыв про узду, поводья, седло,
уносится прочь,
спрятав горечь в себе,
спрятав веру в душе,
уходит
время.
Тихо.

И вот, с рассветом
открываются веки,
под которыми - страх 
черной бездной зрачка
сметает пыль с потолка.
Серую пыль серый страх
с серого потолка.
И лучи восходящей звезды
снова радуют землю
своею игрой,
а в черных провалах зрачков - 
страх.
И где-то стихает цокот подков
ушедшего времени,
ушедшего без меня, но за мной
следом.
И в черной бездне зрачков - 
страх.
Рассвет.

Когда-то...
Да - 
помнишь - когда-то,
тогда, когда время было с нами,
мы так любили играть с ним в прятки
или кататься на солнечной карусели,
звонко смеясь в ответ
улыбке неба.
И звезды...
Да - 
помнишь - звезды
любили смеяться вместе с нами,
подмигивая нам из-за призрачных облаков,
играющих с ветром
в улыбчивом небе...
Тихий стон молкнущей скрипки.
Легкое касание струн
грубыми пальцами.
Скрип коньков
на прозрачном льду,
белый полет
в мерцании лун.
Когда-то...

Тучи.
Поднимается ветер,
кружа в маленьких танцах
беззащитные листья,
кружится вместе с ними
в маленьких танцах.
Мысли
нарисованы кистью,
сухою, слепою кистью,
непрожитые мысли
там,
в танце с ветром,
там,
в бессмысленом небе.
Эх,
поднимается,
поднимается ветер,
незаметно оставляя танцы,
маленькие солнечные танцы.
Тучи.

Стены.
Оплывшие стены.
Покрытые белой плесенью
белые стены
гниют.
Стул,
подо мной - железный, привареный к полу, стул.
Руки вдоль тела.
Рукава превратились в жгут за спиной.
Глаза, широко открытые глаза.
Вена на лбу
бьется в такт уходящей ночи,
улетающей за горизонт ночи.
А в голове,
одурманеной непрерывными кровопусканиями и впрыскиваниями,
в моей голове
слышно, как тихо плачет,
почти что неслышно плачет
скрипка.
Косые порывы ветра
где-то вдали
приносят покой.
Я знаю, что есть звезды,
пытаюсь вспомнить их,
но что-то мешает,
что-то держит их образы вдалеке
от меня.
Помню, как уходило время.
Время,
время,
время...
Танцы, забытые в чьей-то душе,
листья в небе,
посевы намерений в море,
плывет и плывет, и не может
тонуть,
и плывет сквозь звезды
разум, мой запертый в стенах
разум.
Оплывшие чистые стены.
Стены...

Море
прекрасно, как мы.
Точь в точь как мы
когда-то...
В тебе отражается мир
еще не забытый,
еще не оконченный
мир
в тебе...
Волны ласкают берег,
словно соленые влажные губы.
Море.

И танец,
дикий неистовый танец.
Может - последний наш танец
кружит сиянием твой ореол,
пока мы танцуем,
играют ветер, море и небо,
подпевает трава и кроны деревьев,
звенит синий лед.
Звезды смеются сверху и снизу,
со всех сторон.
Я знаю - 
этот мед
мы сегодня допьем,
сладкий прощальный мед.
Пока мы танцуем,
улыбается небо,
и время все еще с нами
и никуда не уходит,
пока
мы танцуем.
Свистит ветер,
аплодисменты,
занавес.
Танец...

Голова...
Больна голова.
Рвущая на части
боль
в ней.
О-о-о-о, моя
голова...

Где-то - 
я знаю - где-то там
есть небо,
и оно улыбнется
кому-то.
А потом развернется,
посмотрит, вернется
к нам
небо...
Я знаю,
да, знаю, знаю!..
что где-то там
есть небо...
Где-то.


		- Это был холод, ему было холодно, и даже смерть не помогла.
		- Я знаю.
		- Ему холодно.
		- Не плачь.
		- Не плачу. Просто лед тает.

		- Я попрощалась с ним.

		- Больно. Сердцу больно.
		- Солнце. Скоро вернется солнце...

		- ...призрак солнца...

***

Под белым куполом неба
Тихо плакали бедные дети -
Их не взяли взглянуть на Бога,
Сотворившего клетку неба.

Счастье было когда-то возможно,
Дети, плача, стихали ночью,
Белой ночью без ярких звезд
В небе, где было счастье возможно.

Он ушел и уже не вернется
С непостижимо дальней дороги.
Тот, кто звался когда-то Богом
В ночь ушел и уже не вернется.

Пролетела нездешняя сказка
Мимо детских намоченых глаз,
И скорбят о потеряном счастье
Звезды в строчках нездешней сказки.

Море еле вздохнуло, прощаясь
С сотворившим алые волны,
И дельфины стремились к небу...
Все же море вздохнуло... прощаясь.

Рукавом, забрызганым кровью,
Стерли с неба все краски счастья.
И остался лишь цвет один - белый...
И рукав, забрызганый кровью.

А под белым куполом неба
Тихо плакали бедные дети -
Они ждали, так долго ждали
Непонятного странного счастья,
Но уходит их Бог далеко,
Унося краски жизни высоко,
Оставляя им клетку неба
И ладони в слезах и надежде...

***

Ты помнишь (как это было давно!) -
мы смотрели на красный закат
над мертвым морем?
Ты помнишь ту пыль и уставшее горе?
И как молния перечертила небо,
последнее наше чистое небо?
Мы проснулись и снова живем
в другом месте, в мире ином.
Но мы вместе, а помнишь ту боль,
что в себе мы несли? А любовь?..
Другие лица, другие тела.
Иные звезды, но та же тьма.
Ты так грациозно машешь хвостом,
и твоя чешуя так красиво блестит
в этих родных пурпурных лучах...
Здесь - два солнца, а там было только одно,
и луны нет, но светят в выси огни,
а мы - рядом, и все, что было, кажется сном.
И в глазах твоих я вижу мудрость
вновь.

***

Замело черным снегом забытые страны
И, не видя, смотрели герои на них
Где-то плакал под сажей мертвый ребенок
Этот плач до сих пор в моем сердце не стих
Электрический свет равнодушно рассеет
Светлой ночи волшебную сказку собой
Все забыто, навеки захлопнулись двери
Только плач не стихает, да и он - не живой
Лишь один человек не смирился с судьбою
Он не хочет, он просто не может терпеть
Он поверил, а в вере - лишь крики конвоя
Выстрел в спину, хоть знал - не дано умереть
И он - жив, он тихонько махнет нам рукою
Подходите, взгляните, быть может, я мертв
Ну а в горле шевелится что-то сухое
Что-то теплое жадно трепещет внутри
Да и черный снег сыпет все больше и больше
Засыпает осколки великой мечты
И все больше детей засыпает под сажей
И никто не тревожит их мертвые сны
Старый ветер устал провожать чьи-то души
В неизведаный край до здоровой луны
Этот голос в мозгу кто-то быстро приглушит
И уйдет досыпать свои страшные сны
А реальность вокруг все играет с тобою
В один голос с детьми обрывая свой сказ
Ты поймешь (будет поздно), что нету героев
Только плач, только сны, только жизнь, но - без нас...

***

Я знаю, о чем ты плачешь,
я знаю, о чем ты поешь.
Но что я могу поделать,
если я отошел от мира?
Разве что - протянуть тебе свой пистолет
с одним патроном...
Я знаю, о чем ты мечтаешь...

Нас ветер прохлады овеет,
он, ветер, нам разум очистит
от голой слепой безнадеги,
развеет дым страшных огней
простых погребальных костров
последнего взгляда весны...

Вкус соли на влажных губах
напомнит о прожитом лете,
о чуде в несбывшихся снах,
и слезы прочертят дороги
на атласной коже щек,
мною любимых щек,
влажные страха дороги...

Ты знаешь, что я люблю
люблю тебя до безумья,
в безумье рычу на луну.
Но что ты можешь поделать,
когда я смотрю на тебя?
Разве что вернуть мне мой пистолет,
разряженый мой пистолет
с синею тенью дула...

Я брошу его в прохладу,
и ветер подхватит сталь,
и холод моей ладони,
оставшийся на рукояти,
исчезнет в обрывках дыма
простых погребальных костров
последнего взгляда весны...

***

Они проносятся мимо, как солнце зимой,
Их тени мгновеньем мелькнут на лице,
Оставляя прощания горечь со мной,
Легкий призрак последней усмешки
И веселую, добрую боль,
Растворенную в сумрачном дне.

Мне хотелось им крикнуть: "Постойте! Куда?",
Но сквозь сжатые губы не слышно ни слова.
Они быстро мелькают, их смешные глаза
Только грустно посмотрят на небо зимы
(Я недавно узнал, что их ждет темнота,
Но надеюсь увидеть когда-то их снова).