В сиротском доме для умственно отсталых детей был переполох ...
После обеда ждали инспекторскую проверку!
Няньки складывали в ванну с раствором хлорамина детские горшки, чтобы присохшее говнецо отмокло и можно было хоть худо-бедно, но помыть их. На кухне злая дородная повариха материласьи чертыхалась, она была очень расстроена, не далее, как вчера она провернула удачную операцию по подмене всего полученного на кухню масла на маргарин - вечером муж поварихи, приехавший встречать ее с работы, притащил к холодильнику купленную им по дешевке на оптовом складе коробку низкосортного маргарина, поменял ее на коробку со сливочным маслом и с шутками-прибаутками закинул в багажник. Поэтому, съев с утра три бутерброда с маслом и
запив их какао, повариха отправилась на работу в хорошем настроении и была в особенно благостном расположении духа и даже решила добавить детям в гороховый суп на обед пару банок тушенки из н\з. Но все ее расчудесное настроение рухнуло мигом после утренней пятиминутки у заведующей, на которой все были предупреждены о предстоящей проверке.
Вернувшись на кухню, повариха обматерила весь персонал и отправила посудомойку в соседний магазин за маслом и яблоками - их на прошлой неделе она оптом продала Витьке-водителю. Компот с тех пор варили на одном изюме, и ничего, дети не жаловались.
Воспитатели, получив ЦУ от заведующей, тихо переговариваясь разходились по своим группам, лишь одну из них, рыжую упитанную тетку средних лет заведующая попросила остаться и что-то настойчиво и тихо втолковывала ей наедине, бесцельно перебирая бумажки на столе. Рыжая послушно кивнула ей головой в ответ и отправилась к своим питомцам.
Она отвечала за пятнадцать детей с различными умственными отклонениями. Указания заведующей касались лишь одного - Васьки, тощего, анемичного мальчонки семи лет, который сейчас тихо сидел в углу комнаты, полуоткрыв рот и ковыряясь в носу. Мальчик носил звучную дворянскую фамилию и завершал своим появлением на свет длинную родословную. Он поступил в детдом в трехлетнем возрасте из дома малютки и заведующая оформляя документы с интересом поглядывала на сопливого малыша с косыми глазами носившего такую громкую фамилию. А когда воспитательница уводила его в группу, заведующая проводила их долгим задумчивым взглядом и протяжно вздохнув, сказала вслед: "Вот она, жертва инцеста!" Потом переписала в личное дело весь Васькин длинный анамнез, который завершила коротким выводом - "олигофрения в стадии дебильности".
И с тех пор, как Васька появился в детдоме уже никто не знал покоя. Четырехлетним он пробирался в комнату не ходячих имбецилов, которые не умели есть с ложки, лежали в своих маленьких кроватках и тихо сосали жидкое варево из бутылочек и отнимал у трех-четырех более не везучих
собратьев бутылки, высасывал теплое бесвкусное жижево и только после этого отправлялся спать, а лишенные вечерней пищи громко орали от голода всю ночь, не давая сомкнуть глаз ночной няньке, которая и поймала на месте преступления Ваську. Он был нещадно отлуплен сырым полотенцем, но урок не пошел ему впрок. Чем старше он становился, тем пакостнее. В пятилетнем возрасте Васька развлекался тем, что заскочив в группу к доброжелательным контактным даунятам сначала весело улыбался им, потом выбирал одного, толкал его на пол, хватал за ногу и начинал таскать его за собой громко крича: "Би-бип, би-бип, би-бип..." Также страдал Васька редким извращением - в туалете он брал с полки горшки и с наслаждением их нюхал. Сначала нянька гоняла его, а потом привыкла и когда он появлялся на пороге туалетной комнаты, где в раковине она заполаскивала ссаные пеленки лежачих имбециленят, то нянька скосив глаза, ласково спрашивала его: "Гомно нюхать пришел? Ну, нюхай, нюхай, мне не жалко..."
Воспитательница подошла к Ваське, задумчиво пялившемуся на испачканный соплями палец и сказала: " Вася, ты опять отвратительно ведешь себя с утра, а сегодня к нам придут важные тетя и дядя и чтобы ты ничего больше не натворил плохого целый день будешь при мне неотлучно."
С этими словами она развязала поясок у белого халата и привязала Ваську за правую руку к своей левой руке. Полдня Васька таскался за воспитательницей, как бычок на привязи, но ему самому это доставляло только удовольствие - он постоянно дергал свою опекуншу за привязанную руку, а в обед, улучив момент, опрокинул в ее суп всю солонку. После обеда последней каплей, переполнившей чашу терпения воспитательницы, явился совместный поход в туалет. Рыжая Васькина надзирательница, долго моталась по коридорам детдома, проверяя все ли выглядит как положено к приезду комиссии, гася желание своего мочевого пузыря и только тогда, когда уже казалось, что он лопнет, завернула в туалетную комнату. Ваську она оставила за дверью, неплотно притворив ее. Брезгливо оглядела грязный унитаз без сиденья, стащила панталоны до колена и расщеперив в разные стороны ноги, нависла над унитазом всей своей немалой массой.
Васька, подглядывавший за ней в щелку, тут же с не детской силой дернул привязанный к ее руке поясок и воспитательница, потерявшая равновесие, немедленно завалилась набок, уткнувшись носом в корзину, доверху набитую использованной туалетной бумагой. После, кое-как опорожнившись и задав Ваське нешуточную взбучку, она отвязала его от своей руки и в голос ревущего, за шкирку грязной застиранной рубашонки, поволокла к медсестре в кабинет. Там, сдав ей Ваську с рук на руки, она долго размахивала руками, пересказывая все свои утренние злоключения и когда наконец ушла, медичка зло посмотрела на навязанную ей обузу, дала Ваське затрещину, приказав замолчать и утереть сопли. Потом посадила его в кресло, привязала за поясок к батарее и, сунув ему в руки пластмассовую лупоглазую куклу, ушла в смежную с боксом комнату, свой кабинетик.
А оставшийся один Васька тут же принялся ковырять крепко-накрепко завязанный узел и, развязав его, тихонько выскользнул за дверь и побежал к себе в группу, где залез под стол, который стоял посередине комнаты, накрытый по случаю инспекторской проверки длинной скатертью и затаился там.
Весь персонал во главе с заведующей выстроился в вестибюле, встречая двух инспекторов - миловидную молодую женщину и мужчину неопределенного возраста в очках. Целый час комиссия, сопровождаемая заведующей, обходила подсобные помещения, пищеблок , медкабинет и наконец приступила к осмотру жилых детских комнат. В третьей по счету комнате, которую они посетили, воспитательницей была уже знакомая нам рыжая Васькина надзирательница. Заведующая с пониманием переглянулась с ней и пригласила инспекторов пройти на середину комнаты,а все дети сидели по периметру комнаты и испуганно пялились на незнакомых людей.
"Это наша младшая школьная группа, некоторые дети здесь знают буквы и теперь наша задача обучить их чтению" - приторно улыбаясь проговорила заведующая. Комиссия, оглядев книжки и игрушки и большой коричневый ковер, все то что утром таскали из кладовки и раскладывали по полкам няньки, удовлетворенно кивнула и повернула к выходу и тут из-под стола с воем, мяуканьем и лаем выкатился Васька и схватив за подол инспекторшу затараторил: " Ты - дядка, злой дядька, ты - гнойный пидар!"
Потом, перекатившись кубарем под ноги мужчины-инспектора, изумленно поправлявшего очки, вскочил и боднув его головой по яйцам завопил: "А ты - тетка очкастая!". Инспектор охнул и наклонившись прикрыл руками причинное место, Васька тут же сорвал с его носа очки и закинул в угол комнаты, потом повернулся к инспекторше-даме и протяжно заныл: "Дай мне мячиков,ну дай мне мячиков, мячиков да-а-а-а-й!"
Заведущая, вышедшая из ступора, мигнула своей рыжей подчиненной и та, подскочив к Ваське и взяв за руку, что-то принялась шептать ему на ухо. Васька помотал головой, топнул ногой и снова, указав на даму-инспекторшу, сказал: "Пидор!" Потом перевел взгляд на слеповато щурившегося инспектора и ощерившись в беззубой улыбке произнес: "Телка косоглазая!" Рыжая воспитательница с силой сжала Васькины пальцы и металлическим голосом произнесла: "Вася, ты будешь наказан за это безобразие." Она с еще большей силой сжала Васькины пальцы и потребовала: "А ну-ка быстро скажи, это - тетя, а это - дядя, они хорошие." Васька терпел боль пока мог, но скоро подчинился и ответил. А когда комиссия покидала комнату и была уже в дверях, он снова зарядил гнусавым голосом: " Тетька дай мячик, мячиков хочу. Мя-я-я-чиков, мя-я-я-ячиков...".
Как только за гостями закрылась дверь, воспитательница взяла его за шкирку и помотав из стороны в сторону поволокла в туалет, там добавила пару затрещин и ушла закрыв за собой дверь.
Васька немного поревел, размазывая по лицу слезы и сопли и пошел исследовать горшки выставленные на полке, начищенные до блеска и ничем не пахнувшие. Потом взял с полки два рулона туалетной бумаги, кинул их в унитаз и долго наблюдал за тем как они набухают, теряя форму. Какое-то время он ходил вдоль полки с горшками, а потом взял один из горшков и наделал туда большую кучу. Выглянув из туалета и не обнаружив в комнате детей, уведенных на обед, Васька вышел из заточения, взял с полки книжку, уселся замазанной задницей на ковер с густым коричневым ворсом и принялся смотреть картинки.
Потом, встал, посмотрел в окно и отправился в комнату к своим соседям-даунятам, незаметно просочился мимо воспитательницы, что сидела спиной к двери за письменным столом и что-то писала в журнале и зашел в игровую, где раскосые улыбчивые детишки дружно играли в кубики.
Перед глазами изумленной комиссии, добравшейся с инспекцией и до этой комнаты , предстала чудная картина: Васька стоял на четвереньках, выставив кверху свою мохнатую коричневую задницу с налипшим ковровым ворсом и разгребал руками кубики, а вокруг его толпились даунята, смеясь
весело и заливисто. Услышав возмущенные голоса взрослых Васька обернулся и увидев знакомые лица принялся кидаться в них кубиками: "Ловите мячики, я нашел мячики, это мячики, ловите мячики!"
Инспектриса, печально вздохнув, промолвила: "Бедный ребенок!"- а заведующая дала указание няньке, чтобы Ваську немедленно увели и вымыли. Когда Васька , держась за руку няньки, проходил мимо
инспектора-мужчины, печально посверкивающего одной уцелевшей линзой в очках, он погладил Васькины взъерошенные волосенки и сунул ему в руку чупа-чупс.
Через сорок минут, подписав отчет о проведенной проверке, комиссия наконец-то отправилась восвояси. Заведующая, покашливая и облегченно вздыхая , проводила их до крыльца. Усаживаясь в машину, дама-инспектриса оглянулась на двухэтажное здание детдома, выкрашенное в ярко-зеленый цвет.
В окне первого этажа она увидела Ваську. Он стоял на подоконнике в полный рост,в одной рубашонке, прислонившись лбом к стеклу и , причмокивая, сосал леденец, ритмично дергая рукой за свой розовый маленький писюн...